Евангелизационные путешествия

Можно себе представить, какой интерес вызвала подго­товка Хадсона Тейлора к своему первому путешествию вглубь страны. Вместе с одеждой и постельным бельем сле­довало упаковать лекарства и медицинские инструменты, потому что нельзя было предугадать заранее, какая помощь может понадобиться от него как от врача. Затем в корзины нужно положить запас провизии, позаботиться о кухонной плите, посуде и топливе. И последнее (но не менее важное) — нужен богатый ассортимент книг и трактатов.

Больше всего миссионеры желали приносить пользу, и, само собой разумеется, к концу года тщательно разработали план действий. У доктора Паркера, компетентного и опытно­го человека, была семья, а Хадсон Тейлор, несмотря на свою молодость, становился знающим свое дело миссионером. До сих пор не поступало никаких известий о пропавшем кре­дитном письме, поэтому они испытывали крайние затрудне­ния в финансовых вопросах, а весть о том, что в Китай вот- вот должна отплыть новая группа миссионеров Лондонско­го миссионерского общества (ЛМО), означала, что им скоро придется освободить жилье. Эти обстоятельства придали большую направленность и актуальность их совещаниям, результатом которых стало несколько писем с развернутыми планами работы. В последующие несколько месяцев эти пла­ны почти полностью занимали их мысли.

Миссии был необходим постоянный деловой центр, кото­рый потребовалось срочно найти. Из пяти торговых портов, открытых для проживания иностранных граждан, самым удобным был Шанхай, который находился в пределах дося­гаемости многих важных городов и занимал стратегическую позицию по отношению к центральной части Китая. Следо­вательно, их главный офис должен быть расположен в Шан­хае. Следующий шаг был также очевиден: им нужны удоб­ные помещения в Шанхае, причем немедленно.

С другой стороны, важен адекватный подход к выбору ме­тодики работы и материальному оснащению. Другие миссии уже имели подобный опыт, которым не следовало пренеб­регать. По самым скромным подсчетам, вдобавок к больни­це и благотворительному медицинскому пункту понадобит­ся дом для доктора и здание школы. Без зала для собраний можно пока обойтись, а в этой функции использовать при­емный кабинет в больнице, снабдив его всем необходимым. От этого отправного пункта можно посетить окрестности и, где возможно, открыть дочерние школы и медпункты. Над ними будут осуществлять постоянный контроль те или иные миссионеры, и, в свою очередь, они станут центрами христи­анской деятельности.

Все это, без сомнения, было восхитительно: тысяча фун­тов на покупку земли и здания не было слишком большой суммой. Но они основывались на предположениях, которые в их случае были неправильными только потому, что хоро­шее часто является врагом лучшего. Это бы могло им поме­шать принести реальную пользу в жизни, предопределенной осуществлять Божьи цели.

Но письма были разосланы, и новый (1855) год был по­священ особым молитвам об этих планах. Стояла середина зимы, и было исключительно холодно. Хадсон Тейлор ку­пил у местного населения за полцены лодку и во время час­тых поездок по деревням сумел купить топливо и провиант за меньшую цену, чем в Шанхае. Это вместе с бережливым хозяйствованием миссис Паркер позволило жить как можно экономнее, но даже при таких обстоятельствах они с трудом могли натапливать одну комнату так, чтобы в ней можно было учиться. Хадсон Тейлор усиленно работал над двумя диалектами: преподаватель шанхайского диалекта приходил днем, а его коллега по мандаринскому диалекту — вечером. Он также вел школу, поощренный тем, что дети его хорошо понимают.

Рвение Хадсона в учебе подстегивалось еще и тем, что он остро чувствовал, как сильно районы, расположенные вок­руг, нуждаются в проповеди Евангелия. Понятно, что не хо­рошая погода побуждала его к путешествию и не приятное общество: ведь Хадсону приходилось ездить одному. Одна политическая обстановка могла бы быть достаточной при­чиной, чтобы остаться, потому что при осаде города кризис долго сдерживать невозможно. Но, даже смутно осознавая последствия своего предприятия, Хадсон Тейлор обнаружил, что не способен быть равнодушным к зову погибающих. Лед тронулся. Он уже совершил одну евангелизационную поезд­ку и увидел, как осуществляется эта работа. Может быть, именно поэтому он не мог сидеть на месте? А может быть, им руководило и что-то более глубокое и значительное.

Прошло три месяца, прежде чем письма с изложенными в них планами достигли организации, и полученные ответы на них не были благоприятными. Против того чтобы строить в портах, открытых по договору для внешней торговли, были выдвинуты старые возражения, и вновь приведены доводы в пользу того, чтобы открывать новые поля для Евангелия. Но пока это станет возможным, нужно как-то жить и работать, а об этом в письмах ничего не говорилось. Сами миссионеры не верили, что эту точку зрения невозможно изменить. Они так ясно изложили свои доводы, что невозможно было не по­нять их важность, и уж конечно раз их тщательно продуман­ный план действий представлен на рассмотрение комитета, дело закончится положительно, как они и предполагали.

Тем временем ждать в неизвестности становилось все труд­нее и труднее. Миссионер-американец, снимавший у них часть дома, строил свои здания, но не рассчитывал закончить по­стройку до лета. Кредитное письмо доктора Паркера так и не пришло, и, казалось, в организации и не помнили, что у него есть какие-либо финансовые нужды. Если лишения, которые они испытывали зимой, были суровы, то что говорить о лет­нем сезоне — ужасных жарких месяцах — в тесных комнатах?

Принимая во внимание все эти обстоятельства, а также то, что миссионеры, даже самые посвященные из них, все- таки только люди, неудивительно, что Хадсон Тейлор порой говорил и чувствовал то, что едва ли можно сопоставить с его простой верой в Бога. Он проходил опасный период, ис­пытание на духовную пригодность, и подпал под влияние друзей, имевших совершенно другое призвание. Но рука об руку с этим несвойственным ему поведением шла совер­шенно другая линия развития. На некоторое время течения странным образом смешались — одно увлекало его к осед­лой жизни в районе порта, а другое тянуло далеко в сторо­ну, в районы, где еще не было проповедано Евангелие. Он не мог даже дождаться предполагаемого ответа от комитета, так ему хотелось отправиться в евангелизационное путешествие. Местная революция завершалась, доктору Паркеру требова­лась смена учебы на другой вид деятельности, лодка ждала их на реке — разве это не хорошая возможность для поездки с целью, проповедовать, которая предполагает и немало вра­чебной работы?

Как Хадсон был переливаем «из сосуда в сосуд»

Поселением уже завладело лето, и вернувшихся после евангелизационного путешествия Хадсона и Паркеров ожи­дал (более чем в прямом смысле) теплый прием. Дом был как всегда набит битком, и, казалось, перспективы отдыха (по крайней мере на этот сезон) не предвидится. Но благода­ти было довольно для ежедневных забот, даже если они пе­реходили в длинные душные ночи, когда из-за жары сон был почти невозможен. Однако ночи не были бы такими утоми­тельными, если бы не энергичность крыс. Неизвестно, воз­буждала ли их жара, но они были очень агрессивны, бегая по всей комнате и даже запрыгивая на кровати во время своих ночных гулянок.

Но как же все-таки Хадсон и его коллеги были благодар­ны за убежище, которое давало даже такое равнодушное жи­лище! Что-то лучшее, да и вообще что-либо, где хоть как-то можно жить, до сих пор невозможно было найти, несмотря на то, что работы по восстановлению поселения продвига­лись быстрыми темпами. Но хуже перспективы все лето про­вести в трех тесных комнатах была необходимость покинуть их, когда они понадобятся сотрудникам JIMO, приезд кото­рых ожидается.

В начале июня была предпринята евангелизационная по­ездка, которая, хотя и прервалась из-за болезни Хадсона, имела важное значение для будущего молодого миссионера и доктора Паркера. Вместе с Бэрдоном они отправились про­поведовать, планируя заехать в Нинбо для небольшого отды­ха и перемены обстановки. В этом важном городе работали миссионеры из нескольких организаций, и было явно видно, как Бог благословлял их труды. Хадсон Тейлор и его коллега заранее предполагали, что визит к ним будет полезен, но сов­сем не осознавали, какую роль он сыграет в их жизни.

Итак, последующие два месяца были проведены в посе­лении или его округе. Хотя эта временная работа воодушев­ляла и была многообещающей, ее сопровождали тяжелые переживания из-за сложившегося положения и перспектив. Постепенно становилось ясно, что их организация не готова поддержать предложение относительно офисного помеще­ния в каком-либо из пяти портов, открытых для внешней торговли. Для комитета было делом принципа не вклады­вать деньги в кирпичи и раствор, даже если кажется, что нет другого способа расселить его представителей. Но их запрет в ответ на тщательно продуманный и представленный план не пришел немедленно, и тем временем миссионеры в да­лекой стране не были забыты Тем, Кто знает наперед, что будет.

Нам довольно легко сейчас понять, что идея с покупкой зданий в Шанхае была ошибочной. Но им это понять было нелегко. Паркер еще не получил приглашение ехать в Нинбо, а Хадсон Тейлор, хотя и очень стремился отправиться вглубь страны, слишком хорошо понимал серьезность подобного предприятия, а также необходимость иметь хорошее посто­янное жилье. Об этом свидетельствует следующее письмо, написанное им сестре:

Тяжело всегда находиться в переездах и не иметь постоян­ного жилья. Я подумываю о том, чтобы вскоре купить себе китайскую одежду и посмотреть, будут ли меня воспри­нимать по-другому. Если бы мне найти себе местечко где- нибудь во внутренних районах, возможно, я бы осел там и был бы полезен. Судя по настоящему положению вещей, мы не можем ожидать, что наша работа будет плодотвор­ной — у нас нет ни участка, ни зала для собраний, ни боль­ницы, ни даже собственного дома... Наше будущее в руках Божьих... Ему мы должны все доверить... Молись за меня, я очень слаб и ничего не стою, а в последнее время сильно подустал.

И не удивительно, если принимать во внимание усло­вия, в которых жили миссионеры, а также изнурительную летнюю жару! Но особенно следует отметить тот факт, что с момента написания предыдущего письма изменилось от­ношение Хадсона к одному важному вопросу. Тогда он пи­сал: мы представили свой план на рассмотрение организа­ции; если они ничего не сделают, мы будем пытаться вы­полнить его сами; если они выступят против, перед нами может встать вопрос, с чем расстаться: с организацией или нашим планом. Теперь он писал: китайское платье, местеч­ко где-нибудь в глубине страны и, плюс ко всему, будущее в руках Божьих. Какая большая разница! У Господа было вре­мя поработать над ним. И как всегда в Своем предвидении Он формировал ход мыслей не только с помощью внешних обстоятельств, но и посредством Своей жизни внутри этого человека.

Едва ли Хадсон Тейлор мог себе представить, что еще, прежде чем будет получен ответ на письма, написанные в ян­варе, его собственные виды на будущее так основательно из­менятся, что он уже не будет упорно держаться за то, что ког­да-то казалось желанным. Едва ли доктор Паркер мог пред­полагать, что, прежде чем закончится лето, он будет призван трудиться в более важной и близкой ему сфере. И как мало мы понимаем, от чего нас избавляют наши же собственные ограничения, чтобы наше служение, к которому Господь нас ведет непостижимыми для нас путями, расширилось. Итак, давайте сердечно благодарить Бога за испытания, которые не устранены, хотя и сложены перед Ним в молитве с верой, и славить Его за ответы, которые, как нам кажется, приходят нескоро, нам ведь требуется время, чтобы быть готовыми их принять.

Так Хадсон Тейлор и его коллега были на самом деле ве­домы Богом, хотя в августе их трудности, казалось, достигли апогея. Паркеры были призваны служить в Нинбо, а Хадсону Тейлору предстояло решить, где его место. В чем же состояло Божье водительство? Вот в чем вопрос. Относительно этого Хадсон писал:

По многим причинам мне хочется ехать в Нинбо с Парке­рами, но этому есть и множество против. Там уже рабо­тают четырнадцать миссионеров... И они обрабатывают свое поле хорошо, в мире и единстве. Шанхай далеко не так хорошо обработан, хотя там трудится вдвое больше мис­сионеров. Должен признаться, что местный диалект меня нисколько не привлекает, хотя, если его выучить, я был бы, несомненно, более полезен Божьему делу. Может быть, в некоторой степени, это из-за лени, но я чувствую, что это серьезный аргумент против того, чтобы ехать в новый район... Расходы здесь меньше, чем в Шанхае. Если я оста­нусь там, то мне непременно придется переехать, потому что наши соарендаторы переезжают приблизительно через месяц (постройка их дома только что закончена), а платить за целый дом — гораздо выше моих возможностей.

Итак, ты видишь, что относительно перспектив на буду­щее я нахожусь в такой же неопределенности, как и в пер­вый день, когда сошел на берег в Китае. Я жду от Господа водительства. Пока я думаю о том, что если это возможно, остаться в Шанхае, по крайней мере, в настоящее время.

Я чувствую, что моя работа там еще не завершена. Возмож­но, со временем, я поеду в Нинбо, если мои усилия занять здесь устойчивое положение окажутся тщетными. Такое чувство, что мне так никогда и не удастся осесть! Мне очень нужен помощник, с которым я мог бы советоваться и кото­рый бы полностью понимал мои мысли и чувства. И еще мне нужна хорошая постоянная работа.

Но, если на молитвы о том, чтобы приносить пользу, ему предстояло получить ответ — причем такой, какой мог и же­лал дать только Бог, — здесь требовалось еще нечто важное. В Писании говорится: «Моав от юности своей был в покое, сидел на дрожжах своих и не был переливаем из сосуда в сосуд» (Иер. 48:11). Это относится к вину низкого качества, которое ни на что не годно. «Оттого оставался в нем вкус его, и запах его не изменялся» (ст. 11). Но жизнь, которая призвана стать благословением для всего мира, должна иметь иной процесс развития, зачастую включающий многократное переливание «из сосуда в сосуд», что очень болезненно для нашей грубой природы, которая проходит процесс совершенствования.

Был август, когда, наконец, пришло долго ожидаемое из­вестие, что Хадсон Тейлор и его коллега должны освободить занимаемый ими дом к концу сентября. Из Англии прибыва­ют два новых миссионера, и им понадобится жилье.

Довольно странно, но только после этого от комитета пришли письма с окончательным запретом обзаводиться постоянным центром в Шанхае. Нет, строиться было нельзя категорически, хотя доктору Паркеру было разрешено снять комнаты для благотворительного медицинского центра. Как и где должны были жить сами миссионеры, осталось неопре­деленным: у комитета, по всей вероятности, на этот счет предложений не было. К счастью для порядком утомленных миссионеров, Господь не пропустил эту важную деталь и за­ботился о своих работниках так же хорошо, как и о наиболее значимых результатах Своей работы.

Другое письмо, также полученное в начале августа, пол­ностью это подтвердило. Несколькими неделями раньше доктору Паркеру поступило единодушное приглашение от миссионеров из Нинбо с убедительной просьбой приехать и поселиться у них. Он ответил, что считает такой посту­пок необоснованным, пока не удостоверится, что это от­кроет для него более широкие перспективы в служении. Как бы заманчиво ни было предложение, он не мог променять миссионерскую деятельность на жилье и профессиональ­ную практику. Но если бы вдобавок ко всему его заверили, что там откроется больница для китайцев (содержание ко­торой обойдется по меньшей мере в восемьсот долларов в год), — дело, возможно, предстало бы в ином свете. И вот положительный ответ пришел. Как раз когда он был к это­му готов — за восемь месяцев, проведенных в стране, он ус­пел познакомиться с людьми и языком — только тогда и не раньше появилась возможность, которая определила труд всей его жизни.

Благодаря принятому своевременно решению путь докто­ра Паркера и его семьи прояснился, а Хадсону Тейлору оста­лось только еще сильнее уповать на Бога. Теперь, утратив и друзей, и дом, он будет по-настоящему одинок. Он ясно по­нимал, что его работа в Шанхае еще не завершена, и сразу же начал искать жилье, куда можно было бы перенести свои вещи. Но, как и раньше поиски оказались безрезультатными. За средства, которыми он располагал, ничего нельзя было найти.

День за днем проходили в утомительных скитаниях по го­роду, и через три недели надежда найти то, что требовалось, казалась тусклой, как никогда раньше. За это время Хадсон перебрал в голове множество мыслей, характер которых по­нятен из его записки к сестре:

Паркер принял предложение ехать в Нинбо и отправится туда через несколько дней, чтобы сделать приготовления для размещения своей семьи. Почти всю прошлую неделю я провел в поисках дома, куда бы мог переехать, но так и не нашел. Все хотят большой залог, который я не способен внести. Это утомительное занятие, и, если у меня не полу­чится, я надену китайское платье и буду искать место в де­ревне... Перемены происходят не так легко. Пожалуйста, молись за меня непрестанно.

Китайское платье и домик где-нибудь в деревне — эта мысль становилась привычной для Хадсона. Но это явле­ние было почти неслыханным в те дни. Иногда, путешествуя вглубь страны, миссионер надевал местный костюм в каче­стве меры предосторожности, и сам доктор Медхэрст посо­ветовал Хадсону так сделать, сказав, что это может ему по­мочь. Но платье неизменно сбрасывалось по возвращении, и нужно было и в самом деле нисколько не заботиться об об­щественном мнении, чтобы отважиться носить такую одеж­ду всегда и притом в европейском поселении.

Но именно об этом и размышлял молодой миссионер, движимый желанием отождествлять себя с китайским наро­дом, а также напором внешних обстоятельств. Если ему не удастся найти жилье в Шанхае, придется ехать во внутренние районы страны, а зачем создавать себе трудности и препят­ствовать работе, которую он больше всего желал совершить, подчеркивая тот факт, что он иностранец?

Еще неделя прошла почти в непрерывной погоне за до­мом, и пришло время отъезда доктора Паркера в Нинбо. Хад­сон Тейлор пообещал сопровождать его всю наиболее слож­ную часть пути до Ханчжоу. Они собирались отправиться в пятницу утром двадцать четвертого августа, и вплоть до вто­рой половины дня в четверг поиски жилья для Хадсона не имели успеха.

Итак, ситуация прояснялась. Вероятно, ему следует стать ближе к населению: постоянно носить китайское платье и иметь другие атрибуты китайской жизни, включая палоч­ки для еды и национальную кухню. Как бы это упростило путешествие во внутренние районы! Он уже купил нацио­нальный костюм. В конце концов, если он молился об этом, но все-таки не мог найти жилье в Шанхае, должно быть, у Господа другие планы. Он отправит свои немногочислен­ные вещи в Нинбо с доктором Паркером, который предло­жил взять их на хранение, и будет проповедовать Евангелие, живя в лодке, пока не найдет себе место где-нибудь в глуби­не страны.

Наступил вечер четверга. На следующее утро должен был уезжать доктор Паркер. Продолжать искать комнату было бесполезно, и Хадсон Тейлор отправился нанять джонку (плоскодонная лодка. — Прим. перев.), которая доставила бы их вместе с вещами до Ханчжоу. Его китайское платье уже было приготовлено для следующего утра, когда он собирался начать настоящую жизнь пилигрима.

Очевидно, именно до этой точки Хадсону нужно было дойти. Он был верен в своем следовании. И этого достаточ­но. А теперь пришел ответ на недели и месяцы молитв.

Хадсон шел сделать необходимые приготовления к завт­рашнему путешествию, по пути ему встретился человек. Не нужен ли дом в китайском городе? Подойдет ли небольшой домик, всего в пять комнат? Этот дом находился у Южных ворот, только его строительство еще не было завершено. У владельца не хватало денег, и он не знал, как закончить ра­боту. Если дом подойдет преподавателю-иностранцу, то в залог ничего не нужно; по всей вероятности, придется опла­тить арендную плату за шесть месяцев вперед.

Чувствуя себя как во сне, Хадсон Тейлор отправился за своим гидом в южную часть города. Там находился малень­кий, компактный домик, совершенно новый и чистенький, с двумя комнатами наверху, двумя внизу и одной во внут­реннем дворе для прислуги. Как раз то что нужно, в наибо­лее подходящем районе, и все это предлагалось за скромную арендную плату в десять фунтов за полгода.

Легче представить, чем описать, что испытывал Хадсон в тот вечер, заплатив деньги и обеспечив себе жилье. Господь, несомненно, позаботился о нем. На молитву пришел ответ. Хадсон ничего не упустил и не ошибся в водительстве, кото­рого так долго ждал. Создавалось впечатление, что Господь прервал молчание, чтобы в критический момент укрепить и ободрить своего слугу. Но самое чудесное — было осозна­вать, что Бог Сам нашел жилье, когда по-человечески это ка­залось невозможным: «Господь прямым путем привел меня» (Быт. 24:27).

В тот вечер он предпринял шаг, о котором некоторое вре­мя раздумывал с молитвой, — пошел к парикмахеру и изме­нил свою внешность настолько, что родная мать узнала бы его с трудом. Одеть китайский костюм, не побрив головы, до­вольно легко, но Хадсон Тейлор прошел поприще целиком, оставив на голове только пучок светлых кудрявых волос для косички, которую носят китайцы. К тому же он приготовил краску, чтобы покрасить эти волосы под цвет длинного чер­ного шнурка, который поначалу будет заменять ему волосы. А утром надел (так хорошо, как мог) свободные, непривыч­ные одежды и впервые появился в халате и атласных туфлях «учителя», или человека, принадлежащего к разряду ученых.

Дата добавления: 2015-08-26