Корейская поэтика. Сравнительно небольшого объема

сравнительно небольшого объема. В центре повести — суцьба главного героя, имя которого с добавлением компо­нента ч о н («повествование, сказание, жизнеописание»), реже рок, или н о к, или к и («записки») составляет ее заглавие. Повесть на корейском языке впитала в себя ряд композиционных и изобразительных черт китайс­кой прозы. Напр., у китайских сяошо взята форма пове­ствования от лица рассказчика, которое сопровождает­ся репликами последнего, текст повести, написанный во многих частях ритмизованной прозой, прерывается цитатами стихов из древних китайских и корейских клас­сиков; иногда заимствуется сюжет; язык насыщен ки­тайскими традиционными символами. Но повести на корейском языке еще больше связаны с устным народ­ным творчеством, откуда в большинстве случаев взяты сюжет, обобщенные характеристики героев с четким делением их на положительные и отрицательные, система поэтической образности, назидательный и фантастичес­кий элемент. Этот жанр выработал и свои художественные приемы: постоянные зачин и пролог, которыми открыва­ется большинство повестей, прямолинейность развития действия с постепенным нарастанием драматизма, при­чем конфликт разрешается благополучно: героя спаса­ет либо мудрый правитель, либо чудо. Если в ранних повестях герой — идеальная личность, то в поздних он становится более реальным, активным. В повестях 19 в. стереотипность описания внешности героев, обстановки, пейзажа заменяется реалистичностью. По идейно-темати­ческому содержанию в этом жанре различают «военные повествования» (к у н д а м или к у н г и), лирические, семейные, бытовые, фантастические, сатирические и со­циально-утопические виды повестей.

В конце 17 в. возникает жанр романа на корейском языке. Большое влияние на него оказал китайский клас­сический роман, особенно социально-бытовой. Однако роман на корейском языке отличается от китайского сво­ей архитектоникой — отсутствием разбивки на главы, началом без пролога, использованием нетрадиционной символики для описания женской и мужской красоты и т.д. Обычно это было крупное по размерам (до несколь­ких десятков книжек) произведение с очень сложным и разветвленным сюжетом. Портреты и характеры геро­ев, как правило, не индивидуализированы и наделены чертами исключительности. Основное внимание автора сосредоточено на действии, интриге, ситуации. В проти­воположность повести на корейском языке, в романе нет стихов, традиционные поэтические образы не акценти­руются и язык насыщен китаизмами. В 18-19 вв. появля­ются анонимные исторические романы типа семейной хроники, которые распространяются в рукописях. Пере­ходной формой от старых жанров корейской прозы к со­временным были син-сосоль, возникшие в период культурно-просветительского движения конца 19 — нач. 20 в. Произведения син-сосоль отличаются от кодэ со-соль своей антифеодальной направленностью, сложно­стью сюжета и большей степенью индивидуализации характеров героев, а также сближением литературного языка с живым народным словом.

Драма. До конца 19 в. в Корее не было драмы как рода литературы в строгом смысле этого термина. Дра­матические произведения существовали только в устном исполнении. Истоки драматических жанров корейского фольклора уходят в глубь веков. Синкретизм первобыт­ного драматического искусства до сих пор сохраняет-

ся в народных представлениях. Издавна в Корее попу­лярны маскарады (т х а л л о р и), пьесы с танцами в мас­ках (к а м ё н м у ё н г ы к), кукольные представления (инхёнгык). Для всех видов корейского драматичес­кого искусства характерно преобладание комедийного над трагедийным. Из танцевальных пьес в масках в кон­це 14 в. развились своеобразные народные представле­ния сандэгык или сандэ-нори. В них исполь­зовались различные виды масок и были слиты воедино музыка, танцы и занимательные рассказы. Сандэгык воз­никли как передвижные представления по случаю при­езда иностранных гостей. Ставились они на открытом воздухе, обычно у края больших дорог или у подножия горы (отсюда и их название: сандэ, букв, «подножье горы»). Постепенно сандэгык превратились в истинно народные мистерии. Либретто пьес первоначально не записывались. Их несложный репертуар передавался изустно в различных вариантах. Обычно в сандэгык было 12 отделений, сгруппированных по содержанию в три части, которые начинались выходом основных ге­роев — монаха, янбана и развратной старой шаманки. Действующие лица в каждом отделении менялись. В 15-16 вв. сформировался острокомедийный жанр конфуцианской драмы чхану чапки, или ухи (букв, «игра актера»), в которой решающую роль иг­рал диалог. В 17 в. любимым в народе жанром были и пьесы с марионетками (ккокттукакссигык), называемые также «представлениями с господином Па­ком» (Пак-чхомджи-нори).Вих либретто имелись небольшие расхождения, и по продолжительности действия они не совпадали. Главные персонажи — плутоватый Пак, марионетка и шаманка. Связь между отдельными сценами слабая. В 18 в. на смену театру масок и театру кукол пришла оригинальная корейская народная драма — пхансори. Трудно причислить пхансори к какому-либо определен­ному жанру: в них синтетически сливались музыкаль­ная драма и народный песенный сказ. В основе своей пхансори относится к фольклорным жанрам сорхва и мине, но текстами либретто они также связаны с ли­тературными жанрами сосоль и каса. Центральной фи­гурой в представлении пхансори был актер (к в а н д э), который под ритм корейского барабана, исполняемый барабанщиком (косу), передавал содержание инсце­нированного ритмизованного произведения, чередуя пение с чтением нараспев и сопровождая их танцеваль­ными и мимическими движениями. Другими словами, актер был одновременно и автором либретто, и импро­визатором, и комментатором. Продолжая традиции на­родных представлений в масках и испытывая влияние западноевропейского музыкально-драматического ис­кусства, пхансори в конце 19 в. быстро развивается в ко­рейскую музыкальную драму ч х а н г ы к, именуемую нередко «национальной оперой». Все либретто чхангык построены на записях текстов пхансори. В 1910-е под воздействием зарубежной драматургии формируются т.наз. синпхагык — «пьесы нового направления», возвестившие в какой-то мере отход от традиционного народного представления. В 20-е не без влияния совре­менной русской и западноевропейской мелодрамы созда­ется с и н г ы к — «новая пьеса», предшественница со­временных жанров драматургии.

Лит.: Елисеев Д.Д. Корейская средневековая литература «пхэсоль». М, 1968; Никитина М, ТроцевичА. Очерки истории корейской литерату­ры до 14 в. М., 1969; Троцевич А.Ф. Корейская средневековая повесть.

«КРАКОВСКАЯ ЦЫГАНЕРИЯ»

М., 1975; Концевич Л.Р. Корейская средневековая проза в ее историчес­
ком и жанровом развитии // Классическая проза Дальнего Востока. М.,
1975; Никитина М. И. Поэтическое слово в корейской культуре // Клас­
сическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама и Японии. М., 1977;
Она же. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом. М.,
1982; Она же. Корейская поэзия 16-19 вв. в жанре «сиджо». СПб., 1994;
Троцевич А.Ф. Миф и сюжетная проза Кореи. СПб., 1996; Lee P. Studies in
the Saenaennorae: Old Korean poetiy. Roma, 1959. Л.Р.Концевич

КОРОЛЁВСКАЯ СТРОФА (англ. rhyme royal) — строфа из семи 10-сложных строк с рифмой ababbcc, на­званная в честь короля Якова I Шотландского (1394-1437), применившего ее в своем поэтическом произведении из 197 строф «Книга короля» (1423). Первым использовал К.с. Джефри Чосер в поэмах «Птичий парламент», «Троил и Хрезеида» (ок. 1385) и в некоторых частях «Кентер-берийских рассказов» (конец 1380-х), отчего К.с. называ­ют также «чосеровской строфой». К.с. стала одной из са­мых распространенных в английской поэзии; в 15-16 вв. ее постоянно использовали шотландские чосерианцы: Р.Генрисон, У.Дунбар, Г.Дуглас, Д.Линдсей, придворный поэт-петраркист 16 в. Т.Уайет, Э.Спенсер, У.Шекспир («Обесчещенная Лукреция», 1594), в 19 в. — У.Вордсворт, У.Моррис, в 20 в. — Дж.Мейсфилд, УХ.Оден.

Лит.: Stevens M. The royal stanza in early English literature // PMLA.
1979. Vol. 94. A.H

---

Дата добавления: 2015-08-20