Глава VIII странные шорохи

А время между тем давным-давно перевалило за послеобеденное. Ромкин живот, набитый одними яблока­ми, вдруг громко-прегромко забурчал.

После яблок еще больше есть хочется, — пожаловался он и простонал: — А нам ведь в Мо­скву нужно ехать.

Надо предупредить Маргариту Павловну, что я не скоро к ним приду, — спохватился Ве­нечка и позвонил в дом с мансардой.

Трубку взял Жан-Жак и с мягким укором сказал:

— Что-то, Вениамин, мы совсем тебя не видим. И Дожик твой, между прочим, по тебе ску­чает.

— Я скоро буду, — пообещал мальчик и, пря­ча телефон, вздохнул: — Неудобно как-то полу­чается. Приехал к ним в гости, а сам почти не бываю дома, и собаку свою на них повесил. Мо­жет, заедем сначала в Медовку? Пообедаем, а потом отправимся в Москву.

Но Ромка заезжать домой отказался.

Мы срочно должны поговорить с Борисом, показать ему улики, предупредить об опасно­сти.

И доклад свой он ждет, и вещи, — добави­ла Лешка. — Лучше сразу отделаться, все ему отвезти, а то потом вообще никуда не захочется ехать, да и поздно станет.

А давайте мы с Ромкой съездим в Москву вдвоем, а вы с Венечкой выйдете в Медовке, — предложил Артем. — Все равно в больнице вчет­вером делать нечего.

Правильно, — сказал Ромка. — И сумку мою домой отвезете, чтобы мне с ней по Москве не таскаться.

Лешка с Венечкой не возражали. Артем под­хватил тяжелый пакет с яблоками, Лешка взя­ла другой, с вещами Бориса, и что-то вдруг за­ставило ее в него заглянуть. Она перебрала со­держимое пакета и окликнула брата.

Эй, Аполло, а доклад у тебя?
Ромка помотал головой.

Нет, ты же вещи собирала.

Лешка вспомнила, как она взяла со стола распечатанную пачку бумаги, как вслед за тем в комнату вошла мать Антона и как доклад выпал из ее рук.

Наверное, я забыла положить его в па­кет, — виноватым голосом произнесла девочка.

Эх ты, кляча. И так уже ноги отваливают­ся. — Ромка с раздражением бросил на траву свою сумку, проверил в кармане ключ и, сказав:

«Ждите меня здесь», полез в гору.

С огромным трудом преодолев крутой обрыв, вконец запыхавшись, юный сыщик подбежал к среднему дому и открыл ключом входную дверь. Доклад, конечно же, лежал на компьютерном столе рядом с принтером.

Злясь на Лешкину забывчивость, Ромка свер­нул листы в трубочку и пошел к двери. Но какой-то неясный звук заставил его остановиться.

Юный сыщик замер на месте и прислушался. Непонятно, откуда исходил какой-то шорох. За­тем раздался слабый стук об пол, словно кто-то откуда-то спрыгнул, а потом затаился.

Ромка рывком открыл кухонную дверь. В кух­не никого не было, лишь из крана чуть слышно капала вода. Он завинтил кран, подошел к окну и подергал его за ручку. Рама была закрыта на задвижку.

Ромка вышел из кухни и снова прислушался, но никаких звуков и шорохов больше не было. На всякий случай он заглянул во все комнаты и за диваны и, пожав плечами, вышел из дома. За­тем опять переступил порог, еще раз прислу­шался, тщательно закрыл за собой дверь и на всех парах помчался к обрыву.

Нагруженные сумками и пакетами, друзья приплелись на станцию. Венечка присел на скамейку, а Ромка кинулся к ларьку, из которого вкусно пахло жареными пончиками.

Лешка с Артемом, оставив Венечке вещи, по­шли за ним. И вдруг Лешка остановилась и за­стыла у киоска с мягкими игрушками. Она их обожала. У нее дома было четыре огромные обезьяны, а всякой мелочи: зайчиков, собачек, мишек, — и не сосчитать сколько.

Смотри, какой смешной кролик, — сказа­ла она Артему. — У нас в Медовке такой игруш­ки нет.

Ты хочешь этого кролика?

Лешка не успела ничего ответить, как между ними возник ее брат.

— У нее и так дома целый магазин игрушек, нечего на нее деньги тратить. Ты, Темка, лучше мне пончик купи.

Ромка схватил Артема за руку и потащил к вожделенному ларьку, но купить они ничего не успели: к платформе неожиданно подкатил по­езд, и все побежали к нему.

Потом Лешка с Венечкой сошли в Медовке, а Ромка с Артемом поехали дальше, в Москву.

Прием посетителей уже заканчивался, и двум друзьям чудом удалось пробраться в больничную палату. Увидев Ромку с Артемом, Борис приветливо улыбнулся.

Ромка поставил один пакет, тот, что с белым наливом, на пол возле тумбочки, из другого вы­нул доклад и подал его молодому человеку.

Мы принесли все, что ты просил, плюс яб­локи.

Вот спасибо, — обрадовался Борис, — те­перь я перед вами дважды должник.

— А скоро будешь должником трижды, — ничуть не смутившись, ответил Ромка и дос­тал из кармана брелок в форме подковы. — Скажи, пожалуйста, тебе эта вещь случайно не знакома?

Борис взял брелок здоровой рукой и поднес его к глазам.

— Судя по зазубринам, это подкова Стаса, ему подарили ее на счастье. Он как-то пытался открыть этим брелоком заклинившую дверцу и поцарапал его. А откуда он у вас взялся?

Сердце у Ромки дрогнуло. Неужели они сра­зу вышли на преступника?

С трудом скрывая волнение, юный сыщик от­ветил:

— Мы его на дороге нашли.

Борис не придал его словам никакого значе­ния. Он положил на тумбочку брелок, взял свой доклад, положил себе на грудь и принялся пере­листывать страницы.

А Стае твой еще не объявился? — равно­душным голосом спросил юный сыщик Объявился, давно объявился. Мало того, он у меня уже был. Оказывается, к ним на рабо­ту нагрянула комиссия, и телефон свой он от­ключил, чтобы его никто не отвлекал. А когда освободился, прочел все мои сообщения и сразу ко мне поехал. Я о тебе с ним говорил, между прочим. Он пообещал взять вас с собой в полет.

Правда? А когда?

Через пару дней, когда отремонтирует мою машину и вернется на дачу. А пока он оста­нется в Москве.

Все равно класс, — восторженно воскликнул Ромка, но радость его тут же померкла и улетучилась. Если Стае преступник, то о каком полете с ним: может идти речь?

Он замолчал, и Артем пришел ему на по­мощь.

— Расскажи нам про своего друга, пожалуй­ста, — обратился он к Борису.

Молодой человек улыбнулся.

Стаса я знаю с детства. У него тогда было прозвище Перышко, потому что его фамилия Перов. Мы с ним вместе росли, жили в одном дворе, ходили в одну школу, в один и тот же класс. Учились, правда, в разных вузах, я — в медицинском, он — в МАИ, но дружить никогда не переставали.

Ты, что ли, врач? — удивился Ромка.

Нет, микробиолог. А Стае сейчас работает инструктором, учит новичков летать на аэроста­тах и собирается открыть собственную фирму.

А еще он хочет побить все рекорды в воздухо­плавании. Вообще-то у него много планов на бу­дущее. Перышко с детства был мечтателем и од­новременно целеустремленным человеком, та­ким и до сих пор остался.

Так он вовлек тебя в это занятие?

Представьте себе, наоборот. Воздухопла­ванием я увлекся раньше его, а потом Стае стал заниматься этим вместе со мной. Но я остался любителем, а он сделался профессионалом. Но в соревнованиях мы с ним по-прежнему участву­ем вместе. — Борис посмотрел на свои бинты и усмехнулся: — Вернее сказать, участвовали. В этот раз я уже никуда не полечу, к сожалению.

Значит, сегодня твой Перов уехал в Москву раньше тебя по делу, — медленно протянул Ромка. — А в тот раз он с тобой, значит, не поле­тел, потому что ему плохо стало. А отчего это ему вдруг стало плохо?

Съел, должно быть, что-то несвежее. Он весь зеленый был, я всю ночь его водой отпаи­вал. Да мне и самому в то утро не хотелось под­ниматься, я вам об этом уже говорил. И ураган­ное предупреждение потому пропустил, что не успел ни телевизор посмотреть, ни радио послу­шать. С другой стороны, телевизор я вечером у Антона смотрел, предвещали хорошую погоду.

И об этом я вам уже рассказывал.

Ясненько. — Ромка побарабанил пальца­ми по спинке стула, взял с тумбочки брелок и, склонившись к Борису, тихо сказал: — А зна­ешь, где именно мы его нашли?

И где же?

На месте твоей аварии. А дерево кто-то свалил на дорогу нарочно. Потому что оно оказа­лось подрубленным.

Борис перестал улыбаться и нахмурился.

Вы это серьезно... Про дерево?

Серьезно, — кивнул Артем.

Ну, значит, это сделали местные хулига­ны, больше некому.

Ромка медленно покачал годовой.

А откуда тогда там взялся этот брелок?

Вот этого я понять не могу. Наверное, это чужая подкова. Или Стае ее еще раньше поте­рял. Впрочем, можно у него самого спросить, был он там когда или нет.

Значит, ты в нем полностью уверен? — Ромка, не отрываясь, смотрел на Бориса.

— Как в самом себе, — твердо ответил тот и попросил подать ему вдруг зазвонивший мо­бильный телефон. А когда поднес к уху, улыб­нулся. — А, Антон. Нет, уже ничего не надо, ре­бята мне все принесли. Да, те самые, мои спаси­тели. И доклад тоже. Ты с работы? Как там у нас дела? Можешь сегодня ко мне не заезжать, уже поздно и незачем. Всем привет.

Прослушав разговор, Ромка сосредоточенно сдвинул брови.

— Вы что, с Антоном не только рядом живе­те, но и вместе работаете? Как это вышло? Вы тоже с ним друзья детства?

Борис улыбнулся.

С Антоном Михайловым мы учились в од­ном институте, подружились на первом курсе.

А вот работать вместе стали недавно: в его лабо­ратории освободилось место заведующего, и ме­ня перевели туда из другого института. И от Ан­тона я узнал, что в Николаевке сдается дача, и мы сняли ее вдвоем со Стасом.

Так ты, значит, теперь у Антона началь­ник? — медленно проговорил юный сыщик. — А почему его самого не поставили заведовать ла­бораторией? Он, наверное, на тебя за это злится?

За что ему на меня злиться? Я его не под­сиживал. Он и сам не рвался на эту неблагодар­ную должность.

«Откуда ты знаешь», — подумал Ромка, и его осенила новая догадка.

Выходит, Антон теперь вместо тебя поедет в Швецию и будет делать там твой доклад?

Наш доклад, — поправил его Борис. — Мы его готовили вместе.

Но Ромка не успокоился.

Пусть ваш. А почему он сегодня один в Москву поехал? Почему не вместе с тобой?

У него были на то свои причины.

Так-так. А скажи мне, во сколько точно произошло это ЧП?

В восемь. — Борис с трудом приподнял голову и посмотрел в упор на своего докучливо­го собеседника. — Послушай, Роман, я давно понял, куда ты клонишь. Ты предполагаешь, что кто-то из моих друзей покушался.на мою жизнь? Что кто-то из них подстроил обе эти аварии?

Ромка выдержал его взгляд и пожал пле­чами.

Такой вывод напрашивается сам собой.

Но ты не переживай: мы решили расследовать это дело.

Вы?

Ну да, — горделиво кивнул юный сы­щик. — Обычно такие преступления остаются нераскрытыми, но тебе крупно, просто неверо­ятно повезло. Перед тобой сидят самые настоя­щие сыщики. Мы уже не одно такое преступле­ние раскрыли и с этим, будь спок, только так справимся.

Артем незаметно толкнул друга в бок и тихо шепнул:

— Не петушись, Аполлинарий.

А Борис откинулся на свою подушку и вымученно улыбнулся.

Спасибо, конечно, я вам очень за все бла­годарен, но только мои друзья здесь ни при чем.

Может, и так, — согласился Ромка. — А тогда скажи, у тебя есть враги? Мы считаем, что тебе все еще угрожает опасность.

Молодой человек только головой покачал.

Ты, я вижу, детективов начитался. Нет у меня никаких врагов, во всяком случае я о них не знаю. Да и откуда им взяться? Я вроде нико­му ничего плохого не делаю и не делал.

Хотя, если бы у тебя были враги на сторо­не, то они устраивали бы тебе пакости не рядом с твоей дачей, а в другом месте, — подумал вслух Ромка.

Борис промолчал. Было видно, что ему на­доело спорить и что-то доказывать.

А юный сыщик взял с тумбочки фотографию девушки, вгляделся в ее лицо и бесцеремонно спросил:

— Это твоя знакомая? А как ее зовут?

На этот вопрос Борис ответил охотно:

— Анна. — И повторил с теплом в голосе: — Анна Гончарова.

Тут в палату заглянула зловредная медсестра и приказала им уходить.

А Ромка тут же вспомнил еще об одной, най­денной на месте аварии улике — женской закол­ке для волос. Он хотел предъявить ее Борису, полез в карман, но заколки там не оказалось — она осталась у Лешки. Пришлось оставить важ­ную улику на потом.

Под испепеляющим взглядом медсестры юный сыщик вскочил со стула.

— Ну, пока. Но учти, это не последняя наша встреча, мы скоро к тебе опять придем.

— Приходите, буду рад, — ответил Борис.

Когда два друга вышли из больницы, солнце уже клонилось к закату. У Ромки в животе еще громче, чем раньше, урчало от голода. Он про­вел по нему рукой и взглянул на друга:

Зайдем куда-нибудь поесть или сразу в Медовку поедем?

Поедем сразу, — ускоряя шаг, ответил Артем. — Нас же Лешка с Венечкой ждут.

Вот они удивятся, когда узнают, что в на­шем деле уже двое подозреваемых, — подпрыги­вая рядом с другом, проговорил Ромка. — Не зря мы с тобой съездили в больницу, да, Темка?

Не зря. Но если ты, Аполлушка, счита­ешь, что Антон решил убить своего друга за то, что его поставили над ним начальником, то глу­боко ошибаешься. Это смешно. Если бы за это убивали, то на свете не осталось бы ни одного на­ чальника.

Не только из-за этого. Не только, — зама­хал руками Ромка. — Еще и из-за Швеции.

Артем тоже взмахнул рукой.

— И это ерунда. Чушь собачья.

В метро в этот час было не протолкнуться, и всю дорогу до станции «Комсомольская» двум друзьям пришлось простоять. Причем Артем за­стрял на середине вагона, а Ромку толпа отнесла к противоположной двери и прижала к ней.

А когда они прибежали на вокзал, в кармане Артема затренькал телефон. Он поднес трубку к уху и нахмурил брови.

— Папа? Привет. Кто? Понятно. Куда за­ едешь? А, к нам на дачу? Да, я там, то есть здесь.

Только... Только зачем тебе беспокоиться? Я и сам могу добраться. К тому же я сейчас нахо­жусь недалеко от станции. Сяду в электричку и через полчаса буду на вокзале. И встречать меня не надо, я уже большой, сам доберусь.

— Что случилось? Куда ты доберешься? — заволновался Ромка.

Спрятав телефон, Артем объяснил:

К нам приехали папины племянники, и они хотят, чтобы я показал им Москву. Не мог же я сказать, что я уже в Москве. Ничего не по­делаешь, придется ехать домой.

Как же не вовремя они приехали, — зав­здыхал Ромка.

Вы тоже можете к нам присоединиться.

Походим по Москве все вместе.

И бросим наше расследование? Ну уж нет.

Ты прав, оставайся. А я постараюсь поско­рее от них отделаться. — Артем задумался и предложил: — Пока меня не будет, сделай-ка вот что. Поищи в Интернете какие-нибудь све­дения об Антоне и Стасе. Фамилии их тебе из­вестны, Борис сам их назвал.

Кажется, один Перов, другой Михайлов, — проговорил Ромка и кивнул. — Спасибо за совет.

Приехав домой, юный сыщик в один присест слопал и обед, и ужин, так как мороженое, кото­рое они с Артемом ели на вокзале, еще больше разожгло его аппетит.

Лешка с Венечкой дождались, пока он поест, а потом все вместе отправились в штаб-кварти­ру. На свой стул Ромка садиться не стал, а улег­ся на сено. Расположившись поудобнее, предсе­датель детективного клуба пересказал им свой разговор с Борисом и спросил:

— А вот скажите мне, люди, из-за чего обыч­но совершаются преступления?

Из-за денег, зависти, мести, ненависти, — подумав, ответил Венечка.

А еще из-за любви, — добавила Лешка, огорченная тем, что Артем остался в Москве.

А подайте-ка мне блокнот и ручку, — по­велел Ромка.

Венечка без возражений исполнил его просьбу.

Председатель детективного клуба сел, от­крыл блокнот и на чистом листе крупными бук­вами вывел заголовок: «Список подозревае­мых».

Поставив ниже римскую цифру I, Ромка на­черкал: «Станислав Перов. Улика — брелок». И почесал ручкой у себя за ухом.

— Какой же у него мог быть мотив для совер­шения преступления? Ладно, поставим пока во­просительный знак. А вот у Антона он имеется.

И рядом с фамилией Перов юный сыщик приписал: «Мотив: соперничество и зависть».

Под номером три он записал Анну Гончаро­ву, тоже поставил вопросительный знак, а по­том протянул Венечке блокнот и распорядился:

— Вот что, Венька, дуй в дом, включай комп и секи в Интернете, нет ли там какой информа­ции об этих людях. Или ищи сайты, посвящен­ные воздухоплаванию. Если Стае в чемпиона­ тах участвовал, то там должно быть об этом на­писано. Ты это быстро сделаешь, а я пока отдохну.

Венечка побежал к компьютеру, Лешка уш­ла за ним, а Ромка вытянулся на сене и закрыл глаза. Вернее, они у него сами закрылись, и он мгновенно уснул.

Но долго спать ему не пришлось.

Аполло, вставай, — сказала Лешка.

Мы нашли! — потряс его за плечо Венечка. — Мы там много чего нашли!

Ромка вскочил и потер глаза.

Выкладывайте.

Оказывается, на прошлогодних соревно­ваниях по воздухоплаванию Соловьев, то есть Борис, был первым, а Перов — только вторым.

И в позапрошлом году — тоже. Но я не знаю, важно это или нет.

Очень важно, — воскликнул Ромка. — Из этого вытекают сразу два мотива: и соперниче­ство, и зависть. Сами посудите: Стае Борису на пятки наступает, а победить никак не может.

А ведь он — профессионал, а Борис — только любитель. Устранив главного соперника, Стае теперь сможет занять первое место. Молодец, Венька, это то, что нам надо. Ну, а про Антона там что-нибудь сказано?

Да, — кивнул Венечка. — Тут тоже на­шлась информация к размышлению. Оказыва­ется, несмотря на свою молодость, Борис в своих кругах довольно известный ученый. Он канди­дат наук, скоро получит докторскую степень.
У него много статей напечатано в разных науч­ных журналах, и некоторые из них — в соавтор­стве с Антоном. Только везде Борис идет пер­вым, а Антон — вторым.

Значит, я был прав, когда говорил, что Антон тоже должен ему завидовать. Выходит, эта авария выгодна обоим его друзьям. Может быть, и про Анну там что-нибудь сказано?

Венечка покачал головой.

— Вообще-то Анны Гончаровы мне там попадались, и не раз, но, судя по количеству напи­санных ими всяких научных работ, это все тет­ки пожилые.

И все равно хорошо бы с ней познакомить­ся. Но я постеснялся спросить у Бориса, где она живет, — сказал Ромка.

Ох, Аполлушка, мне кажется, не все так просто, как ты думаешь, — присев рядом с ним, вздохнула сестра.

Вообще-то мне тоже так кажется, — вдруг поддержал ее Венечка. — Все эти мотивы лежат на поверхности. Если бы Стае с Антоном были такими плохими, они бы давно себя проявили, и Борис бы с ними не дружил.

У Ромки с ними спорить не было никаких сил.

Может, вы и правы, — только и сказал он. — Надо всего лишь проверить, есть ли у них обоих на сегодняшнее утро алиби или нет. Если они сегодня в восемь часов были в электричке, то будем искать других подозреваемых.

Но как мы сможем это узнать? — восклик­нула Лешка.

Подумать надо, — ответил юный сыщик и закрыл глаза.

А на улице вскоре стемнело, и Венечка засо­бирался в дом с мансардой, где его дожидались Маргарита Павловна, Жан-Жак и любимая со­бака.

— Как утром встанете, так сразу звоните, — на прощание сказал он.

— Хорошо, — зевнув, ответила Лешка.

Придя домой, Венечка немного поиграл с Жан-Жаком в.шахматы, а потом поднялся в свою мансарду, и его мгновенно сморил сон.

Брат с сестрой ушли из сарая и тоже отпра­вились спать. А когда Ромка поднялся в свою комнату и стал раздеваться, из его кармана вы­пал ключ от дачи, который он забыл вернуть Борису.

Дата добавления: 2015-08-02