Глава не отредактирована

Догорающие в камине паления угрюмо потрескивали, бросая причудливые танцующие тени на мрачные, тянувшиеся вдоль кабинета, книжные шкафы и витрины с различными колбами и банками, заполненными разноцветными жидкостями. Две одиноко парившие свечки лишь отчасти рассеивали полумрак, царивший в этом неприхотливом кабинете.

Всё ещё находясь на грани ступора, Фэйт очнулась лишь, когда на письменный стол перед девушкой, с лёгким стуком опустилась округлая чашка с чаем. Пар замысловатыми клубками приветливо поднимался от тёмного напитка. Слизеринка улыбнулась и, пригубив чёрного чаю, тут же почувствовала, как блаженное тепло стремительно разливается по жилам, согревая и успокаивая.

– Я добавил немного лауданума, чтобы успокоить нервы, – прозвучал хрипловатый мужской голос, и Фэйт ответила ему благодарной улыбкой.

– Я вам очень признательна, – тихо пробормотала девушка, опуская глаза. – Даже не знаю, что бы случилось, если бы вы не подоспели.

Лицо пожилого профессора Слизнорта расплылось в самодовольной улыбке.

– Ну, что ты дитя моё, – он покачал головой и повёл рукой в сторону. – Моя первейшая обязанность – следить за благополучием своих студентов.

– Ваша, но не Кэрроу? – осмелилась спросить девушка, делая ещё один маленький глоток.

Профессор замялся. Морщинистые руки принялись теребить складки тёмно синей с серебристыми оборками мантии.

– Мы с профессором Кэрроу… расходимся в некоторых… гм… понятиях… относительно… того… – невнятно пробубнил он, и бросив на слизеринку задумчивый взгляд. вдруг нахмурился.

Фэйт тут же укорила себя за несдержанность.

Прищурив глаза, профессор Слизнорт, задумчиво постучав пальцами по столу, ловким движением вытянул из старенького шуфлядка целую кипу чёрно-белых фотографий. Разлетевшись по всему столу, живые картинки двигались, улыбались и жили совершенно незнакомыми девушке лицами. Однако, судя по задумчивому выражению профессора, – он явно что-то искал.

– Где-то здесь… – едва слышно пробормотал старик. – Клянусь бородой Мерлина, я точно помню…

– Вы что-то потеряли? – полюбопытствовала Фэйт, с интересом разглядывая старые фотографии не понимая, почему именно сейчас её декан решил перебрать свои столь личные пожитки.

Пережитые этим вечером страхи, казалось, полностью слетели с девичьего сердца. Слизеринке потрясающе повезло, ведь сверни они совсем в другой коридор и не сбрось она свисавший с каменной стены факел, профессору Слизнорту вряд ли удалось бы заподозрить неладное.

– Нет-нет… – как-то неуверенно ответил её декан. – Помнится здесь была одна фотография, одной весьма успешной ученицы… И я вдруг вспомнил…

– Она училась на вашем факультете? – просто из вежливости спросила Фэйт, отхлебнув горячего чаю.

– О-о-о, нет-нет, это молодая волшебница попала совсем на другой факультет, – ответил Слизнорт, в досаде собирая фотографии. Фэйт услужливо сгребла в стопку те, что лежали ближе к ней. – Но дело совсем не в этом, просто взглянув на вас, мисс Линделл, мне вдруг припомнилась эта яркая девушка, и я захотел убедиться, действительно ли вы так с ней похожи, ведь кто знает, может она была вашей дальней родственницей.

– Моя семья из маглов и я… – начала было Фэйт нахмурившись.

– Да-да, мне это известно, – поспешил вставить профессор, натянуто улыбнувшись. – Да и вряд ли вас что-то могло связывать… – закусив губу, он помолчал, уставившись куда-то вдаль и предаваясь давно ушедшим воспоминаниям. Когда он вновь заговорил, по коже Фэйт прошлась череда мурашек. – Сейчас, я уже даже не вспомню, как её звали, дырявая моя голова. Трагический случай унёс эту девочку из жизни давным-давно, и если я не ошибаюсь, она была немногим младше вас.

– Как это случилось? – тихонько поинтересовалась Фэйт, вглядываясь в побледневшее лицо своего учителя.

– О-о-о, ничего такого кровавого и страшного, с чем вам пришлось столкнуться в этой школе, мисс Линделл, – он разубеждающее улыбнулся, словно отгоняя её страхи. – Как я уже говорил, всему виной трагическая случайность, но на самом деле толком мне это не известно. Я знаю только то, что она покинула нас в самый неподходящий момент.

– Почему неподходящий? – поинтересовалась Фэйт, не понимая как можно обвинять умершего в том, что смерть забрала его в угодный лишь ей срок.

– Потому, – уклончиво ответил Слизнорт, принимая с её рук тонкую стопку фотографий, – что этот разговор не предназначен для ночных бесед, да и думаю вам пора, мисс Линделл. Через двадцать минут наступит комендантский час и вам нужно быть в своей комнате.

Неудовлетворенная ответом, слизеринка лишь печально вздохнула, и не смея проявить недовольство, поднялась с удобного мягкого стула. Маленькая чашечка с лёгким звоном опустилась на блюдце.

– Спасибо вам, ещё раз, за то, что помогли, – сердечно поблагодарила его Фэйт и отступила к двери.

– Не за что, мисс Линделл, – мягко ответил профессор Слизнорт. – Как я уже сказал, я лишь выполнял свой долг.

Благодарно улыбнувшись напоследок, девушка с лёгким стуком прикрыла за собой тяжелую дверь.

Оставшись один, Гораций со вздохом опустился в глубокое тёмное кресло, и устало потёр переносицу. Его левая рука, настойчиво отбрасывавшая в сторону ненужные фотографии, вдруг замерла над одной особо потрёпанной живой картинкой. Студенты на ней оживлённо переговаривались, стоя у своих парт и раскладывая книги, пергаменты и перья. И тут в отдаленном углу, на самой последней парте в его классе, он увидел то, что искал, – хрупкую длинноволосую девушку, упрямо устанавливающую, так и норовивший свалиться котёл. Да… – вспомнил Слизнорт. – У неё всегда были проблемы с дисциплиной и тягой к Зельям она не отличалась.

Старого профессора поразил тот факт, что он вдруг вспомнил эту девчушку. Ведь он ни разу, за все годы, не припоминал о ней. Она умерла в его памяти, захороненная глубоко, под останками его собственного стыда и страха. И, конечно же, эта девушка ни в коем разе не походила на Фэйт Линделл. Они – две полные противоположности. Две яркие нити судьбы, коим не суждено сплестись. Профессор горестно вздохнул. Тяжело было вспоминать ушедших. Но, как бы то ни было, он так и не понял, почему, эта странная на вид диковатая Линделл, напомнила ему о Джейд Кэрролл…

*****

Малфой терпеливо и настороженно мерил шагами свою старую комнату. Что он надеялся найти? Всматриваясь в изменившуюся обстановку, юноша лишь усмехнулся тому, что его шкаф по-прежнему оставался нетронутым. Мужские мантии и рубашки продолжали аккуратными рядами висеть на деревянной трубке огромного гардероба. Прикрыв дверцу, юноша переключил внимание на письменный стол, заваленный всяким ненужным, по его мнению, хламом. Подойдя ближе, он принялся с подозрением перебирать скрученные листы желтоватого пергамента. Огрызки сломанных перьев, карандаши и прочая ерунда валялись рядом, и Драко с омерзением осознал, насколько сильно его раздражал этот немыслимый бардак. Нащупав что-то клейкое, Малфой отбросил в сторону очередной кусок бумаги, с отвращением отметив следы сладкого чая на подушечках пальцев.

Подавив ругательства, юноша дёрнул первый попавшийся ящик и тут же замер, словно громом поражённый. Никогда в своей жизни он не испытывал такого шока и… страха. Сглотнув, он протянул дрожащую руку и аккуратно вытянул широкий лист белоснежной бумаги на обозрение десяти свечей. Их уродливые тени сливались на листе в один плывущий образ, и на секунду Малфою показалось, что это была всего на всего игра его воображения. Но нет… Вот он, тёмный образ самого ненавистного ему колдуна вновь всплыл в своих чёрно-белых тонах. Драко окаменел. Мужские пальцы судорожно сжали потрёпанные края рисунка. Тёмный Лорд снова предстал перед ним, только на этот раз с листа бумаги. Грозное лицо, скрытое чёрным плащом, даже из-под простого карандаша дышало скрытым зловещим намерением.

Но как? Откуда в ящике Линделл взялся портрет Волан-де-Морта?

Сжав зубы Малфой, откинув рисунок на стол, с ожесточением принялся перерывать все выдвижные ящички письменного стола. Роясь среди целой кучи хлама, юноша, потеряв терпение, резко вышвырнул содержимое очередного вместительного шуфлядка на пол. Нагнувшись, Драко прищуренными глазами уставился на пожелтевший смятый конверт и среднего размера простенькую коробочку, так разительно выделявшуюся среди прочих вещей. Не раздумывая ни секунды, слизеринец открыл её, и перед его глазами предстала целая пригоршня золотых галеонов. Нахмурившись, юноша тут же потянулся к конверту и, развернув спрятанный в нём листок белой бумаги, быстро пробежал серыми глазами по витым строчкам. Глубоко в его взгляде вспыхнули холодные льдинки.

«Фэйт, – гласило письмо. – Ты, наверное, удивлена, получив это письмо от незнакомца. Я приношу свои извинения, но, по вынужденным обстоятельствам, я, твой официальный опекун, не смог связаться с тобой раньше. У тебя, наверное, накопилось множество вопросов. К сожалению, не на все из них я смогу ответить. Высылаю тебе немного денег на мелкие расходы. На первое время тебе этого хватит. Если захочешь связаться со мной, то ни в коем случае не пользуйся школьной почтой. Раз в неделю моя сова будет прилетать к тебе, чтобы забрать твоё письмо. Конечно, если ты решишь написать мне.

Надеюсь, что у тебя всё в порядке, и ты успела завести новых друзей.

С наилучшими пожеланиями,

О.»

Вскочив на ноги, Малфой три раза обойдя комнату, застыл на месте. Отсутствующий взгляд устремился куда-то вдаль, казалось, он глубоко задумался. В этот раз память услужливо преподнесла ему лишь голые факты. Тогда в Хогсмиде, Оливер Вуд показался девчонке до странности знакомым.

«Нет!» – возмутилось его сознание. – «Не просто знакомым, а братом!»

Что за чертовщина?

Раздражённо взмахнув палочкой, слизеринец одним движением привёл комнату в первоначальное состояние. Линделл не нужно было знать, что он копался в её вещах.

В голове вертелась настойчивая мысль, что он вообще не должен был совать нос в её вещи. Но… тогда бы он не узнал об этом таинственном «О» и не увидел бы портрет Тёмного Лорда.

Нет, это просто немыслимо! Образ самого Волан-де-Морта, хоть и чёрно белый находился в спальне у студентки первокурсницы! Теряясь в догадках, юноша присел на край кровати и, упершись локтями в колени, устало потёр переносицу.

Откуда у неё этот рисунок?

И что связывает эту девчонку с Оливером Вудом?

И наконец, где её черти носят в такой час?

Уже давно потемнело, и хотя окон в этой комнате не было, Малфой легко определил время по приглушённому колыханию свеч. Они всегда притухали к девяти часам.

Тут юноша вздрогнул и заморгал, как ни странно принюхиваясь к окружающему воздуху. Появившийся словно из ниоткуда аромат, наполнил его лёгкие лёгким сладковато-приторным, но в тоже время навязчивым запахом. Драко недолго пришлось теряться в догадках об источнике этого аромата, так как дверь в его комнату тихонько отварилась, и маленькая лохматая фигурка легко скользнула в комнату. Однако заметив слизеринца, девушка так и замерла на пороге. Огромные сапфировые глаза с удивлением и страхом впились в его напряжённую полусогнутую фигуру. Малфой выжидающе глядел на девчонку, сканируя и следя за каждым её движением. В голове у него вертелась целая куча вопросов, готовая в любой момент обрушиться на кудрявую голову грязнокровки. Замешкавшись на месте, Фэйт растерявшись, неловко отдёрнула край мантии и поспешно ретировалась в ванную.

Закрыв за собой дверь, девушка прижалась спиной к холодному дереву. Маленькая девичья рука сжала круглую дверную ручку. Что нужно ему на этот раз? Устало прикрыв глаза, она прижала холодную ладонь ко лбу. Когда же закончится этот проклятый день? Сначала Рой Андерсон, поднявший на уши чуть ли не половину факультета Слизерин. Затем, Панси с её предостережениями и новость о том, что человек, приславший ей солидную сумму и назвавший себя её временным опекуном на самом деле некий Оливер Вуд. Более того, его голос и тон – просто вторая копия её любимого брата Натана. И наконец, проклятые слизеринцы, наславшие на девушку столько страха.

Осторожно пробираясь по тёмным коридорам в свою спальню, слизеринка всеми фибрами своей души надеялась на отдых и спокойный сон. Надеялась, потому, что ей давно уже не удавалось выспаться без мучавших и ужасавших сновидений.

Вздохнув, девушка подошла к круглой раковине и, повернув серебристый кран, плеснула тёплую воду в лицо. Прозрачные капли ручейками скатились по подбородку. Нужно было тянуть время. Так долго насколько это будет возможно, лишь бы он покинул её комнату. Скинув с плеч мантию и припустив галстук, слизеринка медленными движениями расстегнула ворот белоснежной рубашки. Наклонившись, Фэйт откинула кудрявые локоны вперёд и просунула голову под горячую струю воды. Ничуть не беспокоясь о намокшей одежде, она с облегчением размяла затекшие от напряжения мышцы шеи. Лишь некоторое время спустя, девушка решилась закатать рукава. С болью в глазах она осторожно прикоснулась к багровым кровоподтёкам на обеих руках, которые оставили после себя клешни мерзких слизеринцев.

Причесавшись, на что ушло как минимум минут двадцать, Фэйт почистила зубы и, повесив нежно голубое махровое полотенце на плечи, неуверенно повернула ручку двери и шагнула в комнату.

Её надежды не оправдались. Малфой по-прежнему сидел на краю кровати. Фэйт даже показалось, что он не шелохнулся с момента её побега в ванну.

Заметив присутствие слизеринки, юноша тут же встал и решительно зашагал в её сторону. Фэйт не шелохнулась. Лишь сжатые на полотенце ледяные пальчики выдали внутреннее напряжение. Девушка нахмурилась.

Она боялась его?

Раньше – да.

Её пугало всё связанное с волшебным миром. Но что же теперь? Если она не боится этого слизеринца, тогда почему девичье сердце, словно в лихорадке, с небывалой скоростью билось в груди? Сглотнув, Фэйт отступила на шаг, но вовсе не из трусости, как она сама себя уверяла, а чтобы иметь возможность заглянуть ему в лицо.

Остановившись перед девчонкой, Малфой презрительно оглядев влажные волосы и мокрую рубашку, сунул ей под нос лист с рисунком.

– Откуда это у тебя? – совершенно спокойно спросил он, наблюдая за её реакцией.

Сначала она выглядела удивлённой, а затем, опустив глаза на рисунок, в девичьем взгляде промелькнуло узнавание.

– Это мой рисунок, – просто ответила она.

– Твой? – уточнил Малфой, не веря своим ушам.

Если бы подобный шедевр нашёлся в ящике Беллатрис Лейстранж, он бы не удивился, но откуда у грязнокровки этот идиотский портрет?!

– Да, – подтвердила девушка, отступая на шаг. – Я нарисовала его… – она нахмурилась, явно что-то припоминая, – давно…

Синий взгляд подобно десяти кинжалам метнулся в его сторону.

– Кто дал тебе право копаться в моём столе? – недовольным тоном спросила она.

Малфой злобно оскалился:

– О, поверь, у меня есть все права на это! – резко ответил он.

– Назови мне хоть одну вескую причину, по которой тебе позволено рыться в моих вещах. – Продолжала наступать Фэйт, и Драко даже удивился внезапной твёрдости её голоса.

И так как он промолчал, девушка негодующе продолжила.

– Насколько я помню, у тебя нет никаких причин вмешиваться в жизнь грязнокровки! – серые глаза злостно прищурились. – Ты не имеешь права заявляться в мою комнату и требовать ответы на вопросы, которые тебя не касаются! – она перевела дыхание. – И вообще… я бы попросила тебя больше не приближаться ко мне.

Оттолкнув ошарашенного слизеринца в сторону, Фэйт вырвала из его рук свой рисунок и, пройдя к столу, спрятала его в шкафчике. Глазами просканировав обстановку, она пришла к выводу что больше он никуда свой длинный нос сунуть не успел.

– Откуда у тебя этот рисунок? – ледяной голос с другого конца комнаты, заставил девушку подпрыгнуть на месте.

– Я же сказала, что сама его нарисовала! – раздражённо ответила Фэйт, не оборачиваясь.

– Как?! – теперь в его голосе сквозила неприкрытая ярость.

– Руками! – тем же тоном ответила ему девушка, и тут же вскрикнула от боли, когда мужская рука, пройдясь по болезненным синякам, грубо развернула её к себе.

В серых глазах слизеринца бушевала снежная буря.

– Я спрашиваю как? – резко спросил он и слегка встряхнул испуганную его поведением девушку за руку. – Ты видела его? Этого человека?

Поморщившись, Фэйт заставила себя ответить.

– Да…

– Когда?

– Я не помню, – прохладная девичья ладонь заскользила по его сжатым пальцам. – Пожалуйста, ты причиняешь мне боль!

Резко отпустив девчонку, Малфой поражённо отступил в сторону.

– Ты уверена, что он выглядел именно так? – одними губами спросил он.

Тысяча мрачных мыслей вдруг обрушились на его сознание.

– Да…

Выругавшись, Малфой тут же схватил её за плечи.

– Где это произошло? – требовательно спросил он, и Фэйт поразили нотки волнение пропитавшие до того решительный и грозный голос.

– В Хогсмиде, – честно ответила девушка, разглядывая его побледневшее лицо, и решилась на последний вопрос. – Что-то не так?..

Вспыхнувшая в его взгляде ярость, заставила слизеринку поёжиться. Она виделась с Самим Тёмным Лордом! О, великий Мерлин!

– Не так? – выплюнул он. – Какого тролля тебя вечно носит в этот Хогсмид?! – проревел Драко, отталкивая её к столу.

Болезненно столкнувшись с деревянным углом, Фэйт не сдержала вскрик.

– Почему ты не можешь сидеть на одном мести, не засовывая свой грязный зад в постоянные неприятности?!

Гнев и злоба, сотрясали его тело, и Фэйт поразилась, увидев, как задрожали его сжатые в крепкие кулаки руки. Однако он всё равно не имел право так с ней обращаться!

– Как ты смеешь прикасаться ко мне?! – закричала она в свою защиту.

Слёзы обиды, брызнувшие из сапфировых глаз, лёгким турманом затянули видимость. Но ей было плевать! Задетая за живое и подогретая грубым обращением ранее, она вылила всю скопившуюся злость на дышавшим яростью слизеринца.

– Всем вам в радость поиздеваться надо мной, но никто даже не потрудился понять, что ваше общество мне также противно, как и вам моё!

Не сумев сдержать своего внутреннего зверя и восприняв все слова на свой счёт, Малфой тут же оказался в миллиметре от дрожащей девчонки.

– Противно?! – прошипел, он и глаза-льдинки впились в её порозовевшее лицо.

Девушка видела, как напряглись его плечи и шея. Краем сознания она понимала, что должна остановиться, но негативные эмоции, на волнах пережитого страха, грязными потоками скатывались с её губ и словно колючки впивались в пышущего жаром и злостью Малфоя.

– Да противно! – кричала она, толкая его в грудь. – Гадко, противно, мерзко и тошнотворно, чувствовать ваши грязные руки! Видеть ваши паршивые ухмылки! Каждый день бояться, ждать и надеяться, что ты не заявишься в мою комнату!

В конец рассвирепев, Малфой, схватив девчонку за оба запястья, вплотную прижал её к своему напряженному телу. Каждый мускул, каждая клеточка его существа жаждала мщения. Он желал увидеть её скорчившуюся и молящую о пощаде у своих ног. Мужское сознание съедало дикое желание причинить боль этому маленькому лохматому подобию девушки. И поэтому, глядя в её влажные, поддернутые пеленой гнева и отчаяние глаза, сделал единственно возможное, чтобы спаси их обоих.

Она ведь не сдалась бы, верно?

Думал Малфой, терзая неподатливые мягкие губы своим ртом.

Дралась бы до последнего, но не признала бы своего поражения.

Мужские руки сжались вокруг её хрупкой талии и, игнорируя упершиеся в его плечи руки, Драко решительно поднял девчонку в воздух. Заглушив девичий вскрик своими губами, слизеринец углубил поцелуй, врываясь в её тёплые глубины и изливая на девчонку остатки своей бешеной ярости.

Что-то подсказало ему, что они оба достигли апогея и теперь ему вряд ли выпадет шанс согнуть её волю.

Девичьи пальчики мёртвой хваткой впились в его широкие плечи. Чувствуя невесомость и полную беззащитность, Фэйт с ужасом поняла, что не в силах противиться до краёв наполнившим её трепетное сердце горячим потокам. Пережитые однажды в его объятьях ощущения, сладкими волнами вновь накатили на девушку. Задрожав, она почувствовала, как нестерпимо жгло там, где его руки, страстно сжимали девичью талию. Разум девушки затуманился, и она всецело отдалась на волю поглотивших её жадных чувств. Ответив на бешеную игру его языка, слизеринка до крови прикусив его губу, почувствовала мрачное, мстительное удовлетворение. Она поплатится за это, она знала.

Потому что теперь, они на равных, не так ли?

И во сне, и наяву…

Дата добавления: 2015-12-01