|
Читайте также: |
Он был разгневан. Ненависть, такое привычное чувство, разгорелась новым пламенем всепоглощающего гнева. Ему было недостаточно тех несчастных Пуффендуйцев, попавших в расставленную ловушку. Жалкие глупцы покидали школу первыми и его слуги сумели выследить их многочисленные направления. До чего же приятно было всех убить. Однако последние координаты оказались до того странными, что это несомненно объяснило отсутствие гриффиндорцев и других студентов. Лишь через некоторое время Лорд понял, что они все скрылись в Малфой Мэноре. Нарцисса предала своего супруга, и дала приют самой храброй половине школы, укрыв их под древним кровным заклятием Малфоев и тот факт, что его истинный хозяин был неспособен вычислить расположение спрятанного в пространстве замка, оставило Тёмного Лорда весьма недовольным. Толпа детей избежала участи дементоров, и укрылась в поместье его верного слуги Люциуса, которого он часами пытал, когда операция провалилась и вместо тел детей, они нашли лишь полуживых, тронувшихся умом и лишённых душ брата и сестру Кэрроу.
Кровь тех, кто воспользовался небезопасной каминной сетью, не принесла должного удовлетворения, и когда он понял, куда вело последнее перемещение, его тёмной ярости не было предела.
Девчонка…
Линделл…
Была влюблена в сына Люциуса. Это оказалась таким же сюрпризом, как и её солёные жалкие слёзы, которые могли принадлежать лишь одной личности.
Джейд Кэрролл!
Сбежавшая предательница, оставившая ему белую неувядающую розу и всепоглощающие воспоминания о боли и вечной любви к Тому Риддлу. А ещё обещание…
Что она обязательно вернётся…
Это была она. Те же слёзы. Тот же жалкий вид. Подобный страх в глубоких синих глазах. И она не узнала свою розу. Не помнила всепоглощающей любви. Тёмный Лорд усомнился лишь на секунду, пока не слизнул солёную влагу с гладкой как шёлк девичьей щеки.
Остальное сделала Нагини.
Тонкие, змееподобные губы Волан де Морта расползлись в стороны.
Её могила была пуста.
И только один человек в этом мире, мог выжить после укуса его змеи.
Джейд Кэрролл.
*****
Застыв у двери, девушка нерешительно подняла руку и тихонько постучала.
Никто не ответил.
Может он вышел? Или напротив – не желает ни с кем видеться?
Гермиона закусила губу. Как быть?
Слова Драко Малфоя вспышкой озарили её сознание.
«Блейзу, нужно смазывать лицо каждые два часа… Не знаю, что у тебя с Забини, но ты должна понимать, что ему сейчас нелегко… Он помог нам выбраться из ловушки…»
Это отмело все девичьи сомнения. Повернув округлую ручку, она нерешительно ступила в тёмно-зелёный полумрак комнаты. Развевающаяся от порывов ветра тяжёлая портьера, заставила девушку поёжиться от холода, но позволила гриффиндорке сразу увидеть высокую тёмную фигуру, одиноко стоящую на полукруглом балконе. Облокотившись о массивные каменные перила, Блейз Забини вглядывался в беззвёздную ночь. Задумчивое и серьёзное выражение его лица, заставило сердце девушки болезненно сжаться.
Игнорируя многодневный беспорядок в комнате, Гермиона, преодолев разделяющее их расстояние, нерешительно замерла позади юноши. Она боялась даже вздохнуть, лишь бы не нарушить момент редчайшего откровения. Секунды, когда не высокомерная маска, а настоящие живые эмоции отражались на лице юноши, половина которого была всё ещё перебинтована. Девушка опустила глаза и, собравшись с духом, шагнула вперёд.
Блейз всё ещё не замечал её присутствия. Протянув руки Гермиона повинуясь неясному порыву, обхватила его за талию и щекой прижалась к прохладной ткани чёрной рубашки. Слизеринец вздрогнул всем телом, и девушка лукаво улыбнулась. Она застала его врасплох! Мужское тело оцепенело, но через долю секунды, длинные пальцы уже грубо обхватили девичьи запястья. Блейз попытался обернуться.
– Ещё немного! – глухо попросила Гермиона, молясь, чтобы голос не звучал слишком жалобно. – Постой так… ещё немного.
Под своей щекой она почувствовала, как расслабились его плечи.
– Почему ты не вышел на завтрак? – шёпотом спросила девушка.
– Я поел здесь, – отозвался юноша, сжимая пальцы на каменном ободке перил.
– Как ты себя чувствуешь? – вновь поинтересовалась Гермиона, с наслаждением вдыхая знакомый мужской аромат, по которому она так соскучилась.
– Неплохо, – последовал короткий ответ.
Он желал отделаться от неё?
Гриффиндорка нахмурилась.
– Позволь мне взглянуть на твоё лицо, – мягко попросила она и легонько потянула юношу за края рубашки.
– Нет, – резко отрезал слизеринец и, обернувшись, грубо отцепил её прохладные пальцы от своей помятой одежды.
Подняв глаза, девушка изучающее всмотрелась в нуждавшееся в перевязке лицо.
– Пожалуйста, Блейз… – Гермиона ненавидела звучание собственного голоса. – Не отталкивай меня. Разреши мне… позаботиться о тебе.
– Также как ты заботилась о Уизли? – ядовито поинтересовался парень, проходя мимо ошарашенной девушки в комнату.
Заморгав от неожиданности, гриффиндорка улыбнулась про себя. Ей вдруг вспомнилось, как раздражали девушку постоянные причитания Рона, и его необоснованные приступы ревности, которые изо дня в день терзали девичью душу и сознание. Тогда ей прошлось нелегко, но сейчас она понимала, что некоторая доля вины лежала и на ней. Ведь её самозащита и горячие слова в ответ на его не менее грозные реплики лишь провоцировали ещё большие конфликты. И хотя Рону было далеко до Забини, темперамент слизеринца грозил принять ещё более несгибаемую форму, если в этот раз она не поступит по-другому.
Следуя за Блейзом, Гермиона остановилась лишь когда он устало уселся на край широкой кровати, покрывала которой были в беспорядке скомканы у подножья. Приблизившись вплотную, девушка твёрдо произнесла:
– О Роне есть кому позаботиться. Не думаю, что Паркинсон оставила его окровавленного и без капли заботы.
– В отличие от тебя, – прозвучало в ответ, и гриффиндорка вздрогнула как от удара.
– Я не пришла раньше лишь по тому, что не хотела тревожить твой отдых, – во взгляде слизеринца светилось откровенное недоверие. – А потом, я встретила Малфоя и…
– Малфоя?! – рыкнул Блейз.
– … и поняла, что соскучилась и больше не могу оставаться в дали.
Ярость слизеринца сняло как рукой. Юноша глубоко вздохнул. Его взгляд, прежде чем остановиться на мягких чертах девичьего лица, медленно прошелся по изгибам её округлого тела, облачённого в мешковатую школьную форму.
В горле вдруг пересохло. Юноша насилу сглотнул, и сжав пальцами тонкую талию Грейнджер, заставил её отступить на шаг.
– Тебе лучше уйти, – сухо пробормотал он.
– Блейз я…
– Я устал и мне хочется побыть одному.
– Я тебе не верю!
– Чёрт побери, Грейнджер, уходи! – закричал Забини, вскакивая.
– Нет! – тем же тоном ответила Гермиона и, преодолев жалкие разделяющие их полметра, руками обхватила его крепкую шею. – Не прогоняй меня! Не знаю, что с тобой и почему ты хочешь, чтобы я ушла, но пожалуйста, не прогоняй меня!
Голос её оборвался. Горячее девичье дыхание опаляло возбуждённо вздымающуюся грудь юноши в узкой дорожке распахнутого ворота рубашки. Гермиона заставила себя проглотить, жалкие и постыдные слезы, навернувшиеся на глаза.
– Сегодня, я останусь с тобой, – твёрдо произнесла девушка, всем телом прижимаясь к неподвижному слизеринцу и надеясь, что его нерушимая воля оттает.
Пошевелившись, Блейз резко нагнулся и, подхватив Гермиону на руки, бросил на кровать. Девушка не успела даже пискнуть, как огромное тело юноши навалилось сверху, прижимая её к кровати. Горячие губы, пройдясь по щеке, прикусили нежную кожу девичьей шеи.
– Блейз, ты чего? – неуверенным голосом переспросила девушка, толкая его в плечо, в то время как мужская рука, неумолимо задирала школьную юбку.
– Я пришла чтобы помочь тебе с… – она не смогла договорить. Мужской рот властно накрыли её губы, и на мгновение Гермиона унеслась на крыльях блаженного удовольствия от его напористого исследования девичьего рта.
– Сейчас, – хрипло прошептал Забини, заключая в ладони её покрасневшее лицо, – мне нужно лишь… это.
– Но твоё лицо… – жалобно запротестовала девушка, перед тем как свечи в комнате красноречиво погасли.
– Подождёт своей очереди, – улыбаясь уголком рта, ответил слизеринец, вновь склоняясь над любимой.
Сдавшись, Гермиона выдохнула ему в плечо. Уподобляясь маленькому котёнку, девушка блаженно застонала от несравненного удовольствия его безграничной власти над её телом и ошеломляющей близости, открывшей девушки врата в новый мир, ещё более прекрасных значений чувству любви.
*****
Ужин проходил на весьма печальной ноте. Общее напряжение за столами не рассеивало даже присутствие улыбающихся и над чем-то посмеивающихся преподавателей.
Фэйт и сама была не в лучшем расположении духа. Утром она проснулась от боли во всём теле, и при попытке встать и размять мышцы девушку ожидал ужасающий провал. Голова кружилась, стены, казалось, ходили ходуном, надвигаясь со всех сторон. Если бы не поддержка Драко Малфоя ей ни за что не удалось бы не добраться до столовой.
Но не только это удручало девушку. Память о жизни в новом мире возвращалась слишком быстро. Она поняла, что узнаёт многие лица ранее совершенно незнакомых студентов и некоторые факты о них, не красили общего мнения о жизни много лет спустя. Кроме того она вспомнила и о Малфое. Их необычные отношения теперь казались девушке ещё запутанней и непонятней. Ясно было одно, её чувства, так же как и его были искренни и юноша всей душой стремился доказать свою любовь. На деле… Это внушало ранее незнакомое несчастной Джейд чувство доверия и защищённости.
«Несчастная Джейд».
Так она прозвала жалкую простушку, хвостиком увивающуюся за несравненным и бесстрашным Томом Риддлом. Слизеринцем, для которого её любовь была сравни удушающему ремню на горле, пока она не пожертвовала своими жалкими никому не нужными чувствами ради высоких целей и убеждений профессора Дамблдора, который познакомил девушку с Оливером.
Оливер.
Фэйт проплакала полдня, вспоминая своего названного брата Натана и чудесные поистине радостные дни, которые, хоть и не долго, ей дарила новая семья. Лишь теперь, вспоминая прошлое, девушке стала ясна некоторая недоговорённость в его словах и интерес к произошедшему с ней в парке в Литтл Уингинг. Неприязнь к Драко Малфою и отсутствие самого Оливера в день её отправления в Хогвартс теперь тоже стали понятными.
Но вот его смерть.
Зачем Тому понадобилось убивать его?
Что он знал об их связи?
Разве он не с завидным рвением уничтожал всех кого ты любила? Вспомни Миртл! А Хагрид?! Поэтому Оливер погиб! Ведь его чёрной душе неподвластно чувство симпатии, и даже в молодости Том Риддл никогда не делился с другими тем, что считал своим. В этом была его неотъемлемая жажда власти. Над всем и над всеми.
Но не над ней.
Ведь она… никогда не сдастся.
Не теперь, когда на кону стояла жизнь самого дорогого её сердцу человека.
Об этом девушка и размышляла, сидя за узким столом, отведённым под их факультет и разглядывая других спасшихся студентов. Хотя многие уже закончили трапезу, никто не спешил расходиться по комнатам. Напротив, сгустившаяся в зале мёртвая тишина, казалось, соответствовала царившему мраку в душе. Фэйт стало интересно, о чём они думали. Волновались ли о своих семьях, друзьях, возлюбленных?
Сидевший рядом Драко Малфой, энергично поедал уже вторую порцию яичницы с беконом. Погружённый в собственные малоприятные мысли, он так же как и все, не замечал никого вокруг.
Рассматривая его профиль, слизеринка лишний раз удивилась его неприступной притягательности и восхитительным манерам за столом.
Словно почувствовав девичий взгляд, юноша медленно повернул голову в сторону Фэйт. Один немой взлёт брови и сердце девушки пустилось вскачь.
Но открыть рта она не успела.
Послышался оглушительный хлопок, и вслед за ним на обеденный стол приземлился потрёпанного вида домовик.
– Хозяин! – пропищало существо, и его уши жалобно повисли. – Хозяин, случилось невероятное, ужасное… – его жёлтые глаза, округлившись, едва не вывалились из орбит, – немыслимое!
Застыв, ученики и учителя не сводили встревоженных взглядов с домашнего эльфа.
– Говори ясней! – потребовал Драко, и Фэйт удивилась его внутренней выдержке.
– Нарушители! Вторжение! – только и успел ответить эльф и поспешил исчезнуть.
Вскочив со своих мест, ученики молниеносно выхватывали свои волшебные палочки.
Испуганный ропот прошёл по рядам и, отскочив от стен, страхом угнездился в сердцах присутствующих.
– Всем оставаться на местах, – это был профессор Снейп. – Мистер Малфой, границы были нарушены?
Нахмурившись, Драко отрицательно покачал головой.
– Я ничего не почувствовал, – ответил юноша, обходя Фэйт и решительно направляясь к двустворчатым дверям ведущим в огромных холл, в котором они все появились, казалось всего несколько дней назад, спасаясь от дементоров.
– Тогда проверим, – в своей обычной натянутой манере произнёс Снейп, и в сопровождении других преподавателей, направился в холл.
Приняв оборонительные позиции, старшекурсники двинулись следом, но достигнув порога, поражённо замерли на месте.
Весь тёмно-серый мраморный пол центрального холла замка Малфоев был усеян лопочущими, трясущимися от страха лопоухими существами в наволочках.
– Это эльфы Хогвартса! – послышался голос одного из слизеринцев позади, и Фэйт протиснувшись сквозь сгустившуюся у дверей толпу, выглянула, чтобы посмотреть на испуганных домовиков.
– Но что они здесь делают?
– Как они здесь оказались?
– Другие тоже придут?
– Их кто-то послал!
– Это нападение!
Общий гул в зале был прерван одним единственным вопросом, который задал Малфой новоприбывшим:
– Как вы сюда попали?
В наступившей тишине решалась судьба всего замка. Если эльфы смогли так просто проникнуть в столь тщательно защищённое место, не последуют ли за ними другие незваные гости?
Из полусотни дрожащих созданий, вперёд выступил самый храбрый из них, отличающийся от своих сверстников лишь парой разноцветных носков.
– Добби провёл их, сэр! – пропищал эльф, гордо выпрямляя спину. – Эльфы Хогвартса там, где ученики! А если Хогвартс теперь в родовом замке Малфоев, значит и наше место здесь!
На щеке Малфоя задёргался мускул. Он был крайне раздражён.
– Хогвартс захвачен тёмными волшебниками! – продолжал пищать домовик, обращаясь теперь ко всем. – Домашние эльфы Хогвартса отказываются прислуживать осквернителям стен знаний! Эльфы хотят служить своим ученикам! Эльфы просят позволения у мистера Малфоя остаться и продолжать выполнять свои обязанности.
Последовавшая натянутая тишина длилась не долго.
Послышался смех. Фэйт улыбнулась. Стоявшая рядом маленькая когтевранка, радостно завопив, захлопала в ладоши. И тут же её примеру последовали все. Радостный кличь, достигнув высоченных сводов замка, тысячным эхом отозвался в ушах присутствующих и Драко Малфою, к вящему удовольствию Фэйт, не осталось ничего другого кроме как принять нужное всем решение и укрыть полсотни ушастых беглецов под защитой собственного замка.
– Ты знаешь, куда провести их, Добби, – громко, но невозмутимо произнёс слизеринец, и домовик расцвёл от счастья. Щёлкнув пальцами, он исчез, увлекая за собой своих собратьев.
Студенты начали медленно расходиться. Выглядели все намного бодрее, чем всего десять минут назад. Кто бы мог подумать, что прибытие столь маленьких никем не замечаемых в Хогвартсе существ, вызовет такую бурную радость?
С лица Фэйт не сходила улыбка.
– Я рада, что ты принял их! – воскликнула девушка, сияя от счастья.
– Разве я мог поступить иначе? – Драко лукаво улыбнулся. – В этом замке было всего пять домовиков на всех.
– Конечно, мог! – подыграла ему девушка, осторожно ступая следом на деревянных ногах.
В ответ слизеринец лишь подмигнул и усмехнулся.
– Я провожу тебя в твою комнату, – предложил он, останавливаясь, и к удивлению слизеринки, поднял девушку на руки.
– Я не знала, что в вашем доме провожают именно таким образом, – смущённо улыбаясь, пробормотала Фэйт, цепляясь за его широкие плечи и вдыхая присущий ему тёрпкий, свежий аромат лимона. Малфой лениво поднимался вверх по лестнице.
– Здесь шестьдесят ступеней, – с намёком ответил Драко. – Вряд ли ты поднялась бы быстрей, чем кончилось бы моё терпение.
В ответ девушка лишь звонко рассмеялась. А древний замок с приятным удивлением впитывал новые ощущения искрящегося счастья, положительной энергии и смеха. Ведь за долгие годы он успел остыть от тепла и людской привязанности.
А где-то недалеко, Тёмный Лорд, собрав своих слуг в Большом Зале Хогвартса, устремил свой ядовитый взгляд лишь на одного, коленопреклоненного и совсем молодого Пожирателя Смерти.
– Мой Лорд? – с приглушённым достоинством, обратился к нему юноша, смело подняв лицо.
– Энгус-с-с, – устрашающе тихо произнёс Волан-де-Морт, – скажи мне, мой старый друг, узнала ли она тебя?
Эйвери, он же Рой Андерсон, отрицательно покачал головой.
– Не думаю, мой лорд. Память так и не вернулась к Джейд Кэрролл. Она по-прежнему считает себя некой Фэйт Линделл.
– А ты? Ты вспомнил, каким образом оказался без воспоминаний в семье тех грязных маглов?
Энгус Эйвери почтительно склонил голову.
– Сожалею, мой лорд, – в бессильной ярости сжимая зубы, ответил юноша.
– Господа! – воскликнул лорд Волан-де-Морт.
Вздрогнув, столпившиеся вокруг пожиратели, устремили покорные взгляды на своего господина.
– Перед вами первый в истории волшебник, подаривший мне свою силу, веру и преданность, – тёмно-красные глаза Тёмного Лорда сверкнули в яростном предвкушении. – Он – первый из вас принял тёмную метку. И теперь, преодолев десятки лет, вновь доказал мне свою верность.
В возникшей тишине, все рассматривали черноволосого волшебника в прямоугольных очках. Он не носил маски и на его плечах отсутствовал плащ пожирателя. Юноша был молод и полон холодного достоинства. От него веяло силой и верой в нерушимость идеалов чистокровных волшебников.
– Встань, мой старый друг, – велел Тёмный Лорд и, наблюдая, как Рой Андерсон медленно поднимается с колен, принял очередное кровавое решение.
Разоблачение…
Глава не отредактирована
Проснувшись рано утром, Блейз Забини первым долгом, приметил падающий крупными снежинками белый пушистый снег за окном. Он ухмыльнулся. Что ему нравилось в замке Малфоя, так это возможность не чувствуя холода зимы и осени стоять на балконе. Там всегда сохранялась та же температура что и в помещении.
Грейнджер наверняка обрадуется такой возможности. Хотя, конечно, она поняла это ещё вчера.
Перевернувшись на спину, слизеринец лениво приподнялся на локте, но только для того чтобы лицезреть пустые смятые простыни, где всего пару часов назад, ворочалась и прижималась к его спине кудрявая гриффиндорка.
Он и не представлял себе, что девушка так беспокойно спит, тихонько постанывая и спихивая одеяло со своего искушающе – нагого тела, соблазняя его и без того бодрствующих демонов. И хотя юноша не мог похвастаться бодростью, после наполовину бессонной ночи, он был несказанно разъярён отсутствием Грейнджер в его постели этим утро.
О, эта ночь стала незабываемой. Конечно, после первого любовного соития, девчонка настояла на осмотре его лица, и слизеринцу было просто лень тратиться на отговоры, ведь вопреки всем его колкостям, юноше были приятны простые девчоночьи хлопоты и беспокойства. Нежные руки, ласково поглаживающие, густые чёрные волосы, когда она наносила густую мазь, были подобно невесомому пуху, и юноша едва сдерживался, чтобы не зацеловать каждый тоненький пальчик. Что он и сделал, немного позднее не только с её руками. И к удивлению девушки повторил ещё много раз, пока обессиленная, лишённая способности мыслить она не застряла на грани сна и реальности, бессвязно повторяя его имя и тая от высшего наслаждения.
Обретя спокойствие, Забини в кои веки удалось взять под контроль собственную лавину страсти, и он любил это волшебницу медленно, поглощая каждый вздох маленького рта и впитывая каждое произнесённое слабым дрожащим голоском слово. Только тогда, слизеринец познал, что такое любовь. Питаясь исходившими от Гермионы волнами будоражащего наслаждения, Блейз позабыв о собственном удовлетворении, овладевал дрожащим от страсти телом снова и снова, ставя собственническое клеймо, на каждом сантиметре девичьей плоти и её хрупкой, навсегда принадлежащей лишь ему душе.
Да…
Эта ночь никогда не забудется.
Но каково ему было, проснуться одному на следующее утро?
Блейз был взбешен.
Единственное о чём юноша мог ясно мыслить в данный момент – это то, как он за волосы будет тащить грязнокровку обратно в свою постель, где они соединятся вновь и проспят ещё до полудня.
Подгоняемый этим первобытным желанием, слизеринец уже было натянул на обнажённые бёдра чёрный брюки, как тут дверь в его комнату тихонько отварилась, и в дверях появилась Грейнджер, с плывущим позади подносом, полным всяческой снеди.
– Мы могли попросить домовиков доставить всё сюда, – недовольно произнёс Забини ещё хриплым ото сна голосом, с мрачным удовлетворением наблюдая, как девушка вздрогнула от неожиданности, явно не ожидая его столь раннего пробуждения.
Однако она тут же пришла в себя и каштановые брови гриффиндорки недовольно сдвинулись.
– Я скорее откушу себе ногу, чем стану эксплуатировать хоть одного из этих бедняг, – с вызовом ответила Гермиона, вздёрнув подбородок.
Блейз при этом испытал лишь отчаянное желание расцеловать этот упрямый элемент её лица.
– Где-то я это уже слышал, – буркнул он и в синих глазах загорелся опасный огонёк.
Блейз был рад, что после повторного наложения бинта, Грейнджер оставила второй глаз на свободе. Видимо ей показалось, что он шёл на поправку.
Поднос медленно опустился на тёмно-зелёные простыни.
Юноша вдруг понял, что зверски голоден.
– Что ты имеешь в виду? – недовольно поинтересовалась девушка, разливая тыквенный сок в прозрачные стаканы.
Она всё ещё злилась за не дружелюбное утреннее приветствие.
– Просто кто-то уже просил откусить ей ногу, прежде чем грохнуться в обморок от пары царапин на спине, – хмыкнул Блейз, заглатывая аппетитного вида рогалик.
Гермиона тем временем намазывала клубничный джем на огромную булочку с маслом.
– Не припоминаю этого, – с лёгкой улыбкой отозвалась девушка. – Хотя и не исключено, что я употребила именно эту фразу. Она моя любимая.
– Это я уже понял, – ответил Забини, с подозрением следя за тем, как она усердно поливает туже многострадальную булочку жидким, медленно стекающим с маленькой десертной ложечки, мёдом.
– Такими темпами тебе совсем скоро придётся полностью менять гардероб, – язвительно прокомментировал, слизеринец, проглатывая ещё один маленький рогалик.
– Сама не пойму что со мной, – ответила Гермиона, и её желудок требовательно заурчал в преддверии праздника. – Последнее время я ем лишь сладкое, и откусите мне ногу, если я не съем ещё три таких булки.
Блейз едва не поперхнулся.
Три?
Потянувшись к фруктам, юноша успел проглотить два нарезанных яблока и ещё несколько рогаликов, когда Гермиона, с аппетитом облизывая липкие пальцы, чем, несомненно, возбудила его низменные инстинкты, потянулась за следующей булкой.
Если она в такой же манере продолжит есть оставшиеся три булочки, Блейз точно взорвётся. Вы только поглядите, как соблазнительно свисает капелька красноватого джема с её припухлой от ночных поцелуев нижней губы.
В горле у юноши подозрительно пересохло.
Потянувшись за графином, он налил себе ещё один стакан сока.
– И мне, – мягко попросила девушка, соблазнительно облизывая маленький мизинец.
Чёрт, она что специально?
– Кстати, – её реплика отвлекла его от пагубных мыслей. – Ты не представляешь, что произошло вчера вечером, пока мы…
Гермиона вдруг соблазнительно покраснела.
– И что же произошло? – обречённо спросил Блейз, отгоняя похотливые мысли и милостиво разрешая ей забить его мозги очередной сплетней, которые по своему обыкновению распространяли все девчонки.
– Армия домовиков прибыла из Хогвартса и попросила у Драко Малфоя укрытия! – ответила гриффиндорка, поедая свой приторный бутерброд.
Что ж ему определённо придётся пересмотреть свои взгляды на содержание женских сплетен. Ну, или, по крайней мере, поменять взгляды на сплетни лишь от одной кудрявой молодой особы.
– Малфой естественно разрешил. И всё же, все были взволнованы и испуганы возможностью появления других гостей. Но Добби, это бывший домовик Малфоя, – она бросила на Блейза взгляд полный немого укора и настойчиво подчеркнула, – свободный домовик, уверил всех, что это место абсолютно ненаносимо и что они смогли попасть сюда лишь благодаря тому, что Добби чистая душа и замок давно считает его своим другом. Печальным осталось только то, что наш Хогвартс – теперь штаб Пожирателей.
Она замолчала, пережевывая очередной кусочек сладкой булочки.
Блейз заворожено следил за движением таких же сладких губ.
– Добби сказал, что теперь его друзья приведут замок в порядок, и кстати, пока я спускалась по лестнице, то заметила, белоснежную плитку покрывающую центральных холл. А ведь она была серой, как глаза Малфоя, – Гермиона отпила сок и оживлённо продолжила. – И уж конечно спорю, что все заметили, как стало тепло и светло в переходах и бывших страшно тёмными коридорах. Это ещё раз подтверждает мою позицию о том, что все домашние эльфы не нуждаются в порабощении, а должны быть свободными как каждый уважающий себя…
Её по обыкновению длинный монолог был прерван, стекающим по руке мёдом, который девушка тут же слизнула язычком.
У Забини перехватило дыхание. Он приподнялся на локте и вперил в Грейнджер тяжёлый взгляд необыкновенно синих глаз.
– Ты закончила… есть? – Блейз едва осилил вопрос.
Коротко кивнув, Гермиона сморщив носик, положила недоеденную булочку на поднос.
– Не думаю, что в состоянии съесть ещё хоть кусочек, – произнесла девушка, и еда тут же испарилась.
– Зачем ты отправил его обратно? – возмутилась девушка. – Ты же даже не поел!
– Я наелся, – заверил слизеринец, всей своей громадой надвигаясь на Гермиону.
– Что ты делаешь? – хрипло спросила девушка, ложась на спину и стараясь держать липкие скрюченные пальчики рук подальше от его полунагого тела.
– Собираюсь откусить твою ногу!
– Что?!
– Ты ведь так и не съела три обещанные булки, – зловеще прошептал Блейз в маленькое порозовевшее ушко и сдувая непослушную кудряшку. – Это научит тебя отвечать за свои слова.
И целуя липкие, ароматные пальцы, тонкие руки, шелковистые бёдра, сладкие губы и нежные маленькие пальчики ног, Забини мысленно пообещал себе, что больше никогда не будет завтракать с этой невыносимой соблазнительницей тет-а-тет.
Хотя, конечно, не ему решать, а лишь Судьбе, которая по злому или доброму умыслу, свела этих двоих.
*****
Вечером того же субботнего дня учителя бывшей школы чародейства и волшебства, а также хозяйка замка собрались в рабочем кабинете Люциуса Малфоя. Удобно расположившись в созданных профессором МакГонагалл креслах, они начали совет.
– Итак, количество учеников на восьмое января? – просматривая бумаги, спросил Северус Снейп, который в свою очередь, расположившись левее, у западной стены, позволил миссис Малфой занять место своего мужа за огромным столом из красного дерева.
Задал он свой вопрос таким тоном, будто девятого января детей определённо станет меньше.
– Восемьдесят учащихся и семь человек из преподавательского состава, – ответила Минерва МакГонагалл. – Также мадам Помфри, – женщина в белой мантии участливо кивнула, когда назвали её имя, миссис Малфой и наш смотритель Аргус Филч, который сейчас вместе с миссис Норрис делает обход по коридорам замка.
– Итого девяносто душ, исключая кота, – подытожил Снейп деловым тоном, чем весьма разозлил Минерву. – А другие… живые существа?
– К пяти домовикам Малфой Мэнор прибыло ещё пятьдесят семь, – пропищал профессор Флитвик, раскачиваясь на многочисленных диванных подушечках, которые он сам сотворил ради своего удобства.
– Итого сто пятьдесят два рта, которые нужно каким-то образом прокормить, – саркастически заметил Северус, сворачивая бумажный свиток. – Есть предложения? – эту реплику он адресовал всем присутствующим.
– Вообще-то одно имеется, – отозвалась миссис Малфой, и все дружно обратили на волшебницу свои взгляды. – Как вам известно, среди прибывших домовиков оказался один, который, до некоторого времени, верно служил нашей семье. Он без труда смог найти скрытый замок и думаю, если мы пошлём его назад с некими поручениями, он спокойно захватит ещё пару домовиков и вернётся обратно.
– Однако, – профессор МакГонагалл нахмурилась, – не вы ли только что упомянули, что домовик Добби, уже не служит вашей семье? Не приведёт ли он в Замок других, менее желаемых посетителей?
– Мы с Драко работаем над этим вопросом, – со вздохом ответила Нарцисса. – Остаётся надеяться, что Добби обижен лишь на Люциуса и согласится вновь дать обет верности, в противном случае нам придётся искать другие пути.
– А вы мне думаете, что Добби можно доверять? – обратилась ко всем мадам Помфри. – В конце концов, замок бы не принял его, если бы намерения этого существа не были чистыми и бесхитростными. Разве не это вы говорили нам вчера?
Нарцисса устало кивнула.
– Верно, – ответила она. – Но мы должны быть точно уверены. Нельзя рисковать столькими жизнями. Мы не общались с Добби уже почти пять лет. За это время можно было, как и простить, так и обрасти новыми обидами. В любом случае, Драко уже совсем скоро сообщит нам, можем ли мы надеяться на этот выход их положения.
– Отлично, – подытожил Снейп. – Теперь, что касается учебной части. Оружейный Зал, как вам известно, был переконструирован под дуэльную комнату, а также аудиторию для занятий по Защите от Тёмных Сил. Вы можете ознакомится с расписанием, составленных Минервой занятий, и присутствовать на любом из них. Любые навыки по Защите, которые учителя могут продемонстрировать, будут полезны нашим ученикам. Теперь профессор Флитвик, вам слово.
– О, комната для чар, полностью совпадает с моими представлениями об идеале, – он бросил благодарный взгляд в сторону Нарциссы. – Со следующей недели, я ожидаю увидеть себя заваленным в куче эссе и надеюсь, что обойдётся без очередных взрывов со стороны мистера Финнигана, который уже три раза интересовался о ходе работ в кабинете и предлагал свою, спаси нас Мерлин, помощь.
Закончив свой монолог, маленький профессор уселся на свой пьедестал и кивнул профессору Стебль, которая и продолжила отчёт.
– Боюсь, мне пришлось немного реконструировать вашу оранжерею, миссис Малфой, – без сожаления в голосе произнесла волшебница. – Три дня ушло на уничтожение огромнейшего скопления плотоядных слизней, которые вредны не только растениям. Остальное время я подготавливала почву, и мне хотелось бы уверить всех, что запаса бесценных семян, которые я захватила в Хогвартсе, хватит на выводок мандрагор, которые, несомненно, полезны в нашем положении. Что касается ваших личных запасов, миссис Малфой, то эти редчайшие образцы растений будут находиться под моим надзором и заниматься ими будут лишь старшие курсы. Думаю, начиная с пятого.
– Спасибо, Помона, – произнесла профессор МакГонагалл и, не вставая, донесла для слушателей короткий отчёт. – Кабинет готов для уроков трансфигурации. Третий этаж правое крыло.
– Я-я, благодарна миссис Малфой за отведённые мне комнаты и возможность наблюдать за звёздами с восточной башни, – голос профессора Трелони звучал тихо и боязливо. – Всё готово к проведению занятий.
Кивнув, Северус Снейп устремил свой тёмный взор на почти заснувшего от скуки преподавателя зельеварения.
– Профессор Слизнорт! – прикрикнула на него МакГонагалл, и тот, встрепенувшись, подскочил на стуле.
– О, да что говорить?! Подземелья они и есть подземелья, хотя конечно, я признателен, за возможность пользоваться лабораторией вашего мужа, миссис Малфой, – глаза Снейпа заинтересованно сверкнули. – Что ещё… – профессор зельеварения нервно почесал подбородок. – Столы я поставил, ингредиентов хватает, доска есть. Вам бы там очень понравилось профессор Снейп. Весьма мрачное и угнетающее место.
Директор выглядел так, будто проглотил жабу. Даже кожа его опасно побледнела от злости. Нарцисса спрятала улыбку за широким рукавом тёмно-синей мантии. МакГонагалл откашлялась. Напряжение в комнате начало понемногу таять, хотя профессор зельеварения этого даже не заметил.
– Западными подземельями вы можете распоряжаться по своему усмотрению, – ответила Нарцисса, беря себя в руки.
– Да-да, я так и понял… – промямлил Слизнорт и, сглотнув, выдавил: – А-а это т-там держали… пленников?
– Нет, – разуверила всех миссис Малфой, отворачиваясь. – Подземелья, о которых вы говорите, находятся слева от центрального входа, под главным холлом и профессор Снейп уже их запечатал. Туда больше никто и никогда не попадёт.
Северус Снейп утвердительно кивнул на вопросительный взгляд голубых глаз.
– Профессор Хуч, поляна вам подошла? – вежливо поинтересовалась Нарцисса, вновь обращая своё внимание на преподавательский состав.
– Да, всё просто отлично, – бодро ответила женщина, но к всеобщему удивлению, эта реплика сопровождалась саркастическим смешком Помоны Стебль. Сжав зубы, Хуч нехотя продолжила: – Однако некоторые образцы живой флоры, вызвали интерес у профессора травологии, – презрительно добавила профессор, бросая колкий взгляд на свою коллегу. – Так что боюсь, придётся повременить с полётами и обучением первокурсников, пока редкие экземпляры не окажутся в теплице.
Профессор Стебль энергично закивала, подтверждая сказанное.
– Отлично, – проговорил Снейп, поднимаясь из-за стола. – У вас неделя на разрешение этого вопроса. Теперь, что касается поста директора, – он обвёл окружающих колючим взглядом. Одна тёмная бровь вызывающе взлетела вверх. – Если кто-то желает выдвинуть свою кандидатуру на рассмотрение, прошу заявить об этом сейчас.
В повисшей тишине, было слышно лишь злобное пыхтение профессора МакГонагалл.
– Никто не собирается сдвигать вас с вашего поста, профессор Снейп, – отчеканила волшебница, также поднимаясь. – Однако, лишь до тех пор, пока вы остаетесь адекватным в своих решениях и действиях.
На этих словах Минерва развернулась и покинула их вечернее собрание.
– Я, пожалуй, тоже удалюсь, если мы закончили, – едва слышно проговорила профессор Трелони и, сгорбившись, выпорхнула из кабинета.
Нарцисса Малфой перевела дыхание. Что ж, всё закончилось лучше, чем она ожидала.
Глядя на удаляющиеся спины профессоров, женщина не скрывала радости от того что её план по превращению замка в место где дети могли продолжать свою учёбу удался. Волшебница облокотилась на спинку огромного кресла и блаженно закрыла глаза.
Оставалось лишь одно препятствие.
Добби.
Хотя и это, по её мнению не должно было составить большой проблемы.
*****
Раскачиваемая на волнах волшебного сна, Фэйт Линделл беспокойно пошевелилась, почувствовав шуршание одеяла, и встрепенулась, ощутив как чужая рука, погладив её талию, властно прижала девушку к твёрдому горячему торсу.
На мгновение скованная замешательством, слизеринка тут же расслабилась, уловив знакомый свежий запах лимона.
Она попробовала повернуться, но мужская рука тут же предотвратила это движение.
– Спи, – устало проговорил Драко, и его горячее дыхание пошевелило волосы на её кудрявой макушке. – Я буду рядом.
Кивнув, Фэйт плотнее прижалась к его широкой тёплой груди.
– Устал? – тихонько поинтересовалась девушка.
– Как домовик… – хрипло ответил слизеринец. – Как чёртов домовик…
– У тебя проблемы с домовиками? – спросила Фэйт, слегка поворачивая голову в его сторону.
– Только с одним, – пробормотал Драко. – Отец когда-то случайно освободил его и теперь, нам позарез нужна его преданность.
В наступившей тишине до ушей Малфоя снова долетел её назойливый голосок:
– Зачем?
Юноша обречённо вздохнул, подавляя раздражение.
– Добби может перемещаться из замка и обратно. Это полезно. Но он никому не служит, и мы не можем быть уверены, что он не предаст нас и не привёдёт с собой врагов. Он должен поклясться в верности и чем быстрее, тем лучше.
– О-о-о… – понимающе проговорила Фэйт. – Но должен же быть кто-то к кому он испытывает уважение?
Малфой с трудом подавил зевок. Тяжёлая рука ещё крепче сдавила девичью талию, безмолвно призывая к молчанию.
– Золотой Поттер и его друзья, я полагаю… – борясь со сном, пробормотал парень, сжимая девушку и ладонью поглаживая маленькие округлые полушария груди.
– Тогда это не проблема, – бодро ответила Фэйт. – Нужно попросить Гермиону с ним поговорить.
Заморгав, юноша нахмурился. В этом что-то было. Пусть гриффиндорка попробует переубедить домовика.
Слизеринец удовлетворённо улыбнулся и, склонившись над девушкой, зарылся лицом в ужасные вездесущие волосы.
Мужская ладонь продолжала мягко массировать девичью грудь. Поцеловав её щёку и нос, голова Драко вновь упала на подушку. Сон начал медленно затягивать его в свои сети.
– Ты спишь?
Зарычав, Малфой подмял болтливую слизеринку под себя, обеими ладонями прижимая маленькие округлые бёдра к своим.
Не шевелясь и стараясь не дышать, Фэйт стразу уловила момент, когда её любимый уснул. Аккуратно повернувшись между его руками, девушка прижалась лицом к мужской груди и, радуясь, что сумела хоть как-то помочь, погрузилась в беспокойный сон, опутанный воспоминаниями из прошлой жизни.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав