Глава не отредактирована

Она задыхалась. Погружаясь в липкую пожирающую темноту, девушка не могла выпутаться из захватившего её душу всасывающего плена. Узко… мрачно… Запах земли и пыли… Она останется здесь навсегда.

Крик ужаса, отскочив от стен, отголосками разнёсся по комнате. Тьма… Пред глазами лишь затягивающая чернота. Гроб… Она в гробу! Её похоронили заживо! Судорожно выгнувшись и руками отгоняя видение, Фэйт упёрлась во что-то теплое и мягкое.

– Всё в порядке! Всё хорошо! – прозвучал мужской голос, и девушка почувствовала, как её дрожащее тело сдавливает чья-то горячая сила.

Закричав сильней, она ногтями вцепилась в плотную рубашку на чужой спине и разрыдалась.

– Тинки – свет! – прозвучал резкий приказ, и глаза Фэйт ослепили десятки зажжённых свечей. – Всё хорошо… – долетел до её ушей успокаивающий баритон знакомого голоса. – Всё хорошо…

Скатывающиеся по подбородку слёзы намочили темную ткань на широком плече юноши. Заскулив, слизеринка плотней прижалась к его груди. Боль в душе не утихала, страх затмил всё вокруг, в голове и перед глазами вертелось лишь одно:

– Я… п-р-роснулась… в гробу… – закрыв глаза, Драко поджал губы и сильней сжал её подрагивающую фигурку. – Темнота… н-н-нечем дышать…

– Фэйт ты уже не там! – глухо зашептал Малфой, покрывая поцелуями девичье плечо и тонкую шею. – Ты выбралась! Ты молодец! – горячие губы коснулись влажной щеки. – Ты самая лучшая на свете девочка! Всё будет хорошо. Больше никакой темноты. Никто не выключит свет.

Но слёзы не прекращались. Перейдя в судорожные рыдания, они острыми кинжалами впивались в душу слизеринца.

Мерлин ему свидетель! Он уничтожит всех, кто причинил ей боль! Пока их кровь, капля за каплей не восполнит секунды потери и каждую слезинку любимого человека.

– Я ст-тучала… Звала н-на помощь… Боже! – синие глаза расширившись, застыли на обитой бархатом стене. Зубы застучали.

– Фэйт, посмотри на меня! – отстранившись, юноша сжал руками кудрявую голову. – Ты сейчас здесь, со мной.

Его твёрдый голос, действовал успокаивающе. Серые глаза искрились теплотой и спокойствием. Яркий тёплый свет медленно отдалял страшные воспоминания. Она судорожно выдохнула.

– А что другие? – хрипло спросила слизеринка, цепляясь за чёрную полураспахнутую рубашку парня. – Последнее что я помню… – девушка нахмурилась. – Это боль от укуса.

Малфой вздохнул. Отпустив девушку, он упёрся рукой о кровать.

– Все живы, – ответил юноша, поглаживая её оголившееся плечо. – Мы выбрались оттуда. Забини, засранец, всё продумал.

Драко покачал головой.

– Не ожидал, что он так поступит, – тёплые пальцы, скользнув по девичьей руке, вернули на место сползшую кружевную бретельку ночной рубашки.

– Как? – шепотом спросила Фэйт, разглядывая мужское лицо.

– Перейдёт на другую сторону, – уточнил Малфой и нахмурился. – Ты всё вспомнила?

Фэйт кивнула, разглядывая маленькую складку мед его светлыми бровями. Ей вдруг очень захотелось, чтобы он улыбнулся.

– Думаю, что да, – она печально посмотрела на Драко. – Мне жаль, что тебе пришлось пойти против отца.

Юноша напрягся.

– Ни о чём не жалей, – тихо ответил он, и огни ярких свечей отразились на серой глади тёплых глаз. – Ты жива. Это главное.

Горячая ладонь нежно приподняла девичий подбородок.

– Я собираюсь поцеловать тебя, Фэйт, – осторожно предупредил Малфой, сомневаясь, как она воспримет его ласку, после столь жуткого и реального кошмара.

Улыбнувшись, девушка смущенно провела пальчиком по тонким губам юноши.

– Я и не заметила, когда ты стал обращаться ко мне по имени, – нежно прошептала она, чувствуя лёгкое покусывание на мягкой подушечке своего пальчика.

В серых глазах взметнулась буря. Низ живота Фэйт охватило сладкое томление.

– Я и сам не заметил, – хрипло прошептал юноша и приник к её губам.

Поглаживая хрупкое тело, тонкую талию и гладкие плечи, руки слизеринца замерли на девичьей груди. Углубив поцелуй, Драко с жадной осторожностью поглощал то, что она с готовностью предоставила его губам. Дико и ненасытно целуя девушку, слизеринец, опасаясь причинить ей боль, всеми силами старался усмирить свою разгоревшуюся свирепую страсть. Чувствуя рядом её маленькое тело, прикасаясь к шелковистой коже, вдыхая несравненный сладкий аромат, юноша не мог насытится вновь обретённым счастьем. Не мог поверить, что вновь сжимает в объятьях любовь всей своей жизни.

Обняв Драко за шею, Фэйт, наслаждаясь его теплом и защитой, впервые за два дня почувствовала себя в безопасности. Резкие движения его губ и вездесущие руки, не испугали, а лишь обрадовали гулко бьющееся сердечко. Мужской язык, с ласковым нетерпением исследовал девичий рот, пуская огненные стрелы наслаждения блуждать по кипевшей страстью крови.

Она любила его.

Даже во мраки сомнений, боли и беспамятства Фэйт признала лишь его. И эта сжигающая связь никогда не иссякнет.

Прервав поцелуй, Малфой шумно выдохнул ей в плечо и плотней прижал к своему телу её подрагивающую фигурку. Открыв глаза, слизеринка ласково погладила его плечи, спину, руки и, остановившись на предплечьях, заглянула в бездонные серые глаза.

– Тебе нужно отдыхать, – глухо произнес юноша и медленно отстранился.

– Но… – запротестовала девушка, отказываясь лишаться его обволакивающего тепла.

– Тинки! – позвал Малфой, глядя куда-то в сторону.

Глаза девушки поряжено расширились при виде жалкого, одетого лишь в наволочку от подушки домовика. Краем сознания, когда-то принадлежащего Джейд Кэрролл, она поняла, что за существо тряслось перед огромной кроватью.

– Ты знаешь, свои обязанности, – сказал Драко.

– Да, хозяин, – поклонившись, домовик исчез.

– Это твой дом, – констатировала девушка, закусив губу.

– Да, – твёрдо ответил слизеринец, сканируя её реакцию.

– Твоя мать… знает, что я здесь?

Малфой ухмыльнулся:

– Ну, учитывая, что она сама предложила половине Хогвартса поселиться в замке, то думаю да.

Юноша лукавил, но ему безумно нравился её растерянный и немного растрепанный вид. Преодолев желание остаться и уснуть, согревая девушку в своих объятьях, Драко поднялся.

– Ни о чём не волнуйся и засыпай, – он ласково, погладил девичью щёку. – Я оставлю свет. Если, что, – серые глаза мысленно поцеловали синие, – просто позови. Тинки даст мне знать.

Улыбнувшись, слизеринка кивнула и легла на мягкие подушки.

– Спокойной ночи, – прошептала Фэйт.

– Спокойной ночи, – ответил Драко, закрывая за собой дверь.

*****

Не смотря на освобождение и удачнее спасение, Гермиона чувствовала себя так, будто попала в клетку. Мрачная атмосфера замка Малфоев внушала страх и некий трепет опасения и, глядя на других учеников, девушка читала на их лицах те же эмоции и переживания. А вопросы, горевшие в перепуганных озабоченных глазах, так и остались незаданными.

Сколько они здесь пробудут? – Неизвестно.

Раскроют ли их убежище пожиратели? – Вероятней всего, учитывая статус Люциуса Малфоя.

Скоро ли? – На этот вопрос Гермиона страшилась отвечать даже самой себе.

После пережитой в штабе пожирателей ночи, пред взором девушки всё время стояли их горящие похотью сквозь белые прорези маски глаза. А слова… Они собирались… воспользоваться ей, в самом низком контексте этого слова. Гермиону бросило в дрожь. Поднявшись с кровати, она потянулась за стаканом воды.

Забини… Спасая их всех, юноша призвал Адский Огонь. Одно из самых сложных в управлении заклинаний. Она до сих пор вспоминала его обожжённую руку и правую сторону лица. Больше всего ей хотелось найти этого слизеринца и справиться о его благополучии, но в общей суматохе, юноша вызвался помочь хозяевам с обустройством детей и решении других немаловажных вопросов.

Самую большую проблему вызывали младшие курсы. Одних первокурсников набралось более двадцати учащихся, и большая часть принадлежала факультету Гриффиндор, что отнюдь не облегчало задачу.

Но и с этим они справились и на следующий день, когда главные проблемы были решены, все столкнулись с угнетающей неизвестностью. Обследовать замок никто не решался. Из комнат дети выходили только в крайней нужде. Всеми овладело грызущее чувство подавленности. Стало даже всё равно на соседей по комнате. Сама гриффиндорка делила своё новое жильё с Лавандой, Парвати и ещё одной младшекурсницей из Слизерина, поэтому её не сильно удручало такое положение вещей. А вот в соседней комнате в первый же день разразился настоящий бой между тремя слизеринками и двумя не желавшими подчиняться девушками из Когтеврана. Но пришедший на зов домовика Драко Малфой, быстро разобрался в ситуации, и девушки, прикусив языки, теперь сидели тише воды.

Не без поддержки Нарциссы и домашних эльфов были решены вопросы с одеждой и провизией, что весьма удивило Гермиону. Девушка никогда не рассматривала эту волшебницу, как союзника. При имени Нарциссы перед глазами гриффиндорки всегда всплывал лишь образ Люциуса и его гадкого сына, который, кстати, теперь так же предстал перед девушкой совсем в другом свете. Нарцисса Малфой была добра, отзывчива и не оставила без внимания ни одного ученика, постучав в дверь и справившись об общем состоянии дел и их пожеланиях.

Расширив и без того огромную столовую, женщина с помощью Снейпа и МакГонагалл выставила вдоль стен четыре длинных стола со скамейками, а учителя вывесили над ними соответствующие факультетам стяги. Учительский стол тянулся по ширине крайней стены напротив детей. Всё это, хоть и в уменьшенном размере, до боли напоминало захваченный Хогвартс.

Пока кипевшие в замке работы продолжались, кто-то вынес на суд идею о продолжении обучения детей. Встретив всестороннее одобрение, учителя, получив по отдельному помещению, стали переделывать их под классные комнаты. Скрыв от учеников небезопасные секции, миссис Малфой разрешила детям в своё удовольствие пользоваться библиотекой. Круглые столики, рассчитанные на пять человек, теперь занимали почти всё свободное пространство огромного библиотечного помещения, а посаженый на стражу порядка эльф домовик, следил за атмосферой обучения и выдавал детям нужные книги.

Гермиона зевнула. Голова устало опустилась на мягкую подушку.

По составленному профессором МакГонагалл расписанию, завтра первый урок был зельеваренье, а значит, придётся спускаться в известные своей дурной репутацией подземелья замка. Слава Богу профессор Слизнорт не вызывал, столь откровенного желания бежать куда подальше. В отличие от Северуса Снейпа, который ещё подготавливал отведённый ему Оружейный зал для занятий по Защите от Тёмных Сил. Вот это определённо внушало ужас и мешало плодотворному сну.

Грели перемены.

Но к лучшему ли?

*****

Стоя на балконе и любуясь восходящими лучами солнца, Блейз жадно отхлебнул из полупустой бутылки Огневиски. Шрам на левой руке жёг огнём, призывая юношу на встречу с хозяином. Забини сжал зубы.

Светало. Верхушки леса начали легонько просвечиваться с первым утренним светом и казались объятыми огнём. Отхлебнув ещё спиртного, слизеринец неохотно вернулся в свою комнату. Он всегда останавливался именно в ней, пока гостевал у Малфоев. Выдержанная в зелёных тонах, комната соответствовала его вкусу и идеалу.

Слизерин. – Чистая кровь.

Зелёный флаг. – Зелёная комната.

Накрученные идеалы. – Принятые решения.

Свершенные поступки. – Обдуманная, чёткая грань допустимого.

Но теперь, он позволил себе слишком много лишнего. Собственные вольности привели Блейза к крушению. Краху собственных мыслей, идеалов и стремлений. Выставленные и отточенные многолетними размышлениями стереотипы треснули, и вместо них образовалась пустота, в которую он унёсся сломя голову.

Наступившее прозрение одновременно и потрясло и ослепило юношу своим целебным ядом. Встретившись лицом с самим собой, он не смог вынести той сгущающейся тьмы внутри себя. Глаза пожирателей, устремлённые на Грейнджер горели похотью и жаждой крови. Их мотивы были ясны. Действия предсказуемы.

Как и его…

Забини понял, что смотрел так же. Позволяя себе рассматривать Гермиону с похотливой стороны, юноша ни чем не отличался от той стаи именуемой себя очистителями грязной крови. Будучи одним из них, он изначально предал себя и не был верен Тёмному Лорду. Его тёмная губительная привязанность к грязнокровке разгорелась лишь сильней, стоило юноше стать на рубеже жизненно важного решения. Он изменил принципам, а значит никогда не был союзником чёрных взглядов.

Предал ли он себя?

Нет.

Блейз нашёл себя. И теперь его прошлые поступки, и принятие чёрной метки упиралось в собственное же обдуманное решение, и вытекало из привитых с детства идеалов.

Итак, кто он?

Чистокровный ублюдок, испытывающий дикую страсть к грязнокровке. Бывший Пожиратель Смерти, предавший своего хозяина. Сын шлюхи. Ненавистный всем и даже самому себе.

Грейнджер…

Как один тёплый медовый взгляд смог разрушить всю его жизнь?

Влив в себя ещё полбутылки огневиски, юноша со стоном перевернулся на живот.

Подкатившая к горлу тошнота, лишний раз подтвердила вынесенное о себе мнение.

Слизеринец не заслуживал эту девушку. После всего того, что он с ней сделал, Забини не стоил и ногтя на её сладком маленьком мизинце ноги.

Но почему лишь одна мысль о том, чтобы оставить девушку или просто отпустить вызывает в нём палящую гневом и злобой ярость?

Он хотел её. Желал только для себя, рядом, под собой. Каждый день, каждую минуту, каждую…

Блейз похолодел.

Нет… – отчаянно завопил опьянённый мозг. – Ты не мог влюбиться.

Дата добавления: 2015-12-01