Читайте также:
|
День Девятый
Это был последний день суда, и воздух так и потрескивал от всеобщего напряжения. Когда Сильвана направлялась в Храм, она заметила одного из гоблинов-букмекеров, которому каким-то образом удалось ускользнуть от Пандаренов-стражников.
«Эй, леди», обратился он к ней. У него были большие очки, расположившиеся на его широкой, лысой голове и отполированные до блестящего совершенства пуговицы на жилетке. «Уверены, что не хотите сделать ставку?»
Сильвана была в приподнятом настроении, и эта мысль позабавила её, поэтому она остановилась и улыбнулась маленькому зелёному обманщику. «Каковы шансы?» спросила она, а её губы изогнулись в усмешке.
«Удвоите деньги, если всё закончится быстрой казнью, утроите, если приговором будет пожизненное заключение и очень интересные коэффициенты для более безумных сценариев».
«К примеру?»
Он сверился со своими заметками. «Давайте поглядим… двадцать пять к одному, если мнения присяжных разделятся и они ничего не решат, восемнадцать к одному, если заключённый попытается сбежать, пятьдесят к одному, если Обвиняемый по какому-то стечению обстоятельств умрёт, и две сотни к одному, если его всесторонне и полностью помилуют и отпустят, включая, но не ограничиваясь, работу в Оргриммарском Приюте». Он уставился на неё, а из-за очков его крошечные глаза выглядели огромными.
«Кто-нибудь и правда осмелился сделать ставку на это?» спросила она, усмехаясь.
«Вы были бы удивлены, узнав сколько было подобных случаев. Чудеса случаются постоянно. Однажды я видел, как блестящий-и-шикарный гномский болид, который лидировал в гонке на протяжении пятнадцати кругов, взорвался прямо перед финишем на старой Трассе Миражей».
Ох уж этот соблазн. Но Сильвана не могла рисковать тем, что гоблин запомнит ставку, поэтому вместо продолжения она похлопала его по блестящей зелёной голове и вошла внутрь.
Этим вечером, после заключительных речей, Августейшие Небожители соберутся на совещание, и Гаррош получит свой последний ужин. Она знала, что это будет рыба с зелёным карри. Любимое блюдо Гарроша, и Вериса подтвердила, что оно точно будет подано. Что бы ни произошло сегодня в зале суда, это будет ничем иным, чем несущественным развлечением. Лучше оставить для других их беспокойство, нахмуренные брови, обсуждения, споры и вердикты. Сильвана и Вериса были единственными, кто понимал насколько бессмысленным всё это было.
Тажаню Чжу пришлось ударить в гонг ещё несколько раз, немногим больше чем обычно, чтобы гул разговоров наконец утих. «Я уверен, что вы все уже знаете: сегодня последний день суда над Гаррошем Адским Криком». Он взглянул на Тиранду. «Ча’шао Шелест Ветра, есть ли свидетели, которых вы хотели бы снова вызвать на допрос?»
Сильвана заметила, что ночная эльфийка была одета в более формальную одежду, чем на ней была ранее. Она не сомневаюсь и ждала лишь победу. Которой бы, при других обстоятельствах, Сильвана возможно и обрадовалась. «Больше нет, Фа’шуа».
«Ча’шао Кровавое Копыто, есть ли свидетели, которых вы хотели бы снова вызвать на допрос?»
Бейн закачал рогатой головой. «Нет, Фа’шуа».
«Так и запишем. Перед тем, как у вас будет возможность привести заключительные аргументы, чтобы предотвратить превращение последних нескольких часов суда в карнавал, я хочу сообщить всем присутствующим о том, что сегодня произойдёт. Сегодняшний день суда пройдёт следующим образом: Обвинитель последний раз приведёт все аргументы в пользу казни заключённого; Защитник приведёт аргументы в пользу пожизненного заключения; После чего будет двухчасовой перерыв, на котором Обвиняемый сможет принять пищу по своему выбору, которая потенциально может оказаться последней в его жизни».
Сильвана напряглась. Что? Она думала, что карри будет подан этим вечером, после того, как присяжные уйдут совещаться, а не в середине дня! Все их планы… Её взгляд скользнул на сестру. Она не могла разобрать выражение лица Верисы с такого расстояния, но её сестра вдруг начала копошиться в своей сумке. Вериса порылась в ней, после чего кивнула и повернулась лицом туда, где находились места Отрёкшихся.
Панику сменил восторг. Моя любимая сестра, подумала она, сдерживая улыбку, какая же прекрасная команда получится из нас с тобой! Похоже, Вериса всегда имела при себе яд, который ей вручила Сильвана. Их ждёт успех независимо от того, когда проклятый орк будет поглощать еду своей пастью.
Катастрофа предотвращена, Сильвана снова полностью обратила своё внимание на судью. Он смотрел на толпу суровым лицом. «Я надеюсь, что никто не будет мешать судебному процессу хоть сегодня. Его судьба будет решена передо всеми нами. У него будет право сказать всё, что он держит в его душе и сердце, и его услышат. Он сможет говорить так долго, как пожелает. Если кто-то не понял что-либо из того, что я сейчас сказал, то я буду более чем счастлив разъяснить ему лично за месяц заключения в тюрьмах Монастыря Шадо-пан».
Сильвана не сомневалась ни на минуту, что Пандарены действительно сделают это, и, видимо все остальные тоже не хотели это проверять. Тажань Чжу, судя по всему, был удовлетворён тишиной, которой были встречены его слова, и продолжил.
«После того, как Обвиняемый скажет своё последнее слово, присяжные отправятся на совещание. Мы все снова соберёмся, когда присяжные вернутся для вынесения приговора. Ча’шао Шелест Ветра, мы готовы услышать вашу заключительную речь».
Джайна внимательно следила за тем, как Тиранда поднялась с места, задержавшись на мгновение для того, чтобы свериться со своими заметками, после чего аккуратно свернула их и отодвинула в сторону. Ночная эльфийка знала, что это был тот самый момент, которого ждёт большинство присутствующих. Внимание всех было обращено к ней, и она не торопилась. Тиранда достала сумку из рунической ткани, совсем обычную, и положила её на стол. После чего она достала из неё камень размером с куриное яйцо.
«Во время предварительного слушания», начала она, а её мелодичный голос ясно разносился по Храму, «я сказала вам, что моя задача невероятно проста. Моей работой в качестве Обвинителя было предоставление доказательств того, что Гаррош Адский Крик не заслуживает «второй шанс», не заслуживает того, чтобы «загладить свою вину», или любой другой фразы, которой Защитник мог бы сыграть на ваших чувствах. Даже до того, как я начала говорить, Гаррош сознался в совершённых им преступлениях, в которых его обвиняли, и…». Она слегка улыбнулась и пожала плечами. «Я не сомневаюсь, вы помните его отношение к суду».
Она снова подошла к своему столу. Тиранда осторожно положила на него камень, и достала из сумки второй, после чего продолжила свою речь.
«Защитник спрашивает, может ли кто-то измениться? Конечно, может. Это природа вещей, всё меняется. Но не всегда изменения идут в лучшую сторону. Деревья вырастают. Но с ними растёт и число вредителей». И снова она положила камень на стол, на этот раз достав из сумки два других.
«В предварительном слушании я дала вам обещание», сказала она. «Что вы увидите жизнь Гарроша Адского Крика, вы увидите как он лжёт и станете свидетелями его предательства».
Она остановилась и взглянула прямо на Джайну. «Я сожалею о том, что мне пришлось показать столько ужасов, которые он совершил. Но от того, как я буду действовать, зависело слишком многое. Я должна была сделать всё, что в моих силах, чтобы Обвинение было максимально полным и честным». После этого она поклонилась, прижав камни, которые были в её руках, к сердцу.
Джайна понимала её. Она с трудом собралась с силами и кивнула. Тиранда никак не среагировала, но Джайне показалось, что она всё же испытала облегчение. И снова Верховная Жрица положила на стол два камня и достала ещё два. Четверо из них сформировали небольшую линию на краю её стола, и уже более чем один из присутствующих разглядывал их с любопытством.
«Всего было десять обвинений», сказала Тиранда. «Преступлений было много больше, но в основном это были вышеупомянутые десять, повторяясь». Она потянулась к сумке и достала ещё больше камней, в то время как продолжала говорить. Она складывала их рядом с остальными, продолжая всё ту же аккуратную линию.
«Геноцид. Убийства. Насильственная депортация. Похищения и исчезновения отдельных лиц. Порабощения. Похищения детей. Пытки. Убийства заключенных. Принудительная беременность. Бессмысленное разрушение городов, посёлков и деревень, не оправданное ни военной, ни гражданской необходимостью».
Тиранда остановилась. Она оглядела камни, сделав вид, что пересчитывает их. «Девять камней здесь». Она взглянула на трибуны, её светящиеся глаза искали чьё-то лицо. «Вероятно, вы хотите знать, почему тут только девять камней, хотя я только что сказала, что обвинений десять. Это потому, что камни представляют не обвинения».
Она повернулась к столу и взяла первый камень, начав рассматривать его. «Эти камни», медленно сказала Тиранда, «нечто большее. Это клочки земель, которые теперь вечно будут нести память о Гарроше Адском Крике. К примеру… этот был взят в Когтистых горах. Властитель Кром'гар уничтожил целое поселение невинных, следуя тому, что он считал уставом Гарроша для новой Орды. Каким образом он это совершил? Сбросил на них бомбу. Гаррош убил его за… бесчестье».
Она жестко ударила камнем по столу, и пораженная Джайна даже слегка подскочила. Тихие вздохи удивления прокатились по амфитеатру. Тиранда взглянула вверх своими свирепыми, но прекрасными глазами и взяла следующий камень.
«На этом много тёмно-красных пятен… он был свидетелем многих кровопролитий. Он был взят с арены в Оргриммаре». Тиранда задумчиво рассматривала его, поворачивая рукой. «Из мест, где проводится мак'гора. Мест, где отец Бейна Кровавое Копыто умер, преданный теми, кому доверился его новый Вождь». Этот камень она осторожно положила рядом с первым и перешла к третьему.
«Этот камень, покрытый мхом, взят из Гилнеаса. Гаррош Адский Крик напал на те земли… и столь многие пали. Вот ещё один, из Азшары, красивой Азшары, в которой царила вечная осень. Сейчас она уже мало напоминает ту, не так ли? Гаррош Адский Крик отдал эти земли гоблинам, которые растерзали её своими машинами и превратили в гигантский символ Орды. Даже воду в их собственной столице они превратили в непригодные для питья помои!» Она бросила этот камень вниз почти так же, как поступила с первым, и Джайна увидела неподдельную боль на её лице.
Эта боль стала только сильней, когда она осторожно взяла следующий камень, на котором располагались синие и зеленые полосы. «Ясеневый лес», сказала Тиранда. «Земли, богатые деревьями, ручьями и жизнью. Ясеневый лес. Разорённый орками по приказу Гарроша. Места боёв, в которых пали родители похищенных детей».
Джайна напряглась, приготовившись к очередному удару о стол. Но вместо этого, ночная эльфийка мягко положила его. Она прикоснулась к нему с сожалением, прежде чем перейти к следующему. Следующий камень очень отличался от остальных. Он был похож на кусок лавы из вулкана, и вдруг Джайна поняла откуда он был взят.
«Не удовлетворённый разорением Азшары и Ясеневого леса, не долго думая, уже неся ответственность за десятки смертей невинных, Гаррош хотел всё большего. Гораздо большего. Он считал, что Орда имеет право не только жить и процветать, но и он сам имеет право делать для этого всё, что ему вздумается, не взирая на цену и на то, чем это обернётся для остальных». Она подняла кусок скалы, чтобы все могли его увидеть. «Это часть тела раскалённого гиганта! Могущественный элементаль был вынужден служить под суровыми пытками тёмных шаманов, которые заставили землю бушевать от боли и гнева. И всё это он совершил… после Катаклизма!»
Осталось ещё три камня. Джайна посмотрела на следующий. Он был серым, и… гладким, будто скала, которую десятилетиями обтачивала вода. Тиранда подняла его с осторожностью, будто бы он мог рассыпаться, и взглянула прямо на Джайну.
Дыхание Верховного Мага остановилось. Она почувствовала руку Кейлека на своей, его касание было столь лёгким, что он тут же готов был отступить, если почувствует её малейший дискомфорт. Джайна не смотрела на него. Она не могла оторвать взгляд от этого простого осколка скалы. Вместо этого, она раскрыла свою руку и крепко вцепилась в руку Кейлека.
«Терамор», сказала Тиранда, а её низкий голос слегка подрагивал от волнения. Ей не нужно было продолжать. Она прижала камень к сердцу прежде чем вернула его на стол. «Дарнасс», тихо сказала она, прикоснувшись к предпоследнему камню. «Дом ночных эльфов, на который напали, когда Похитители Солнца предали Даларан и использовали свою магию не для помощи Азероту, а для кражи Божественного Колокола».
И последний… «Вечноцветущий Дол», сказала она, и её голос дрогнул. Джайна знала, что это было не специально. «Древнее место, сокрытое столь долго. Лишь недавно нам позволили увидеть его. И теперь, по его вине, этому месту нанесён почти непоправимый урон. Может потребоваться вечность для полного восстановления этих земель. И всё это было совершено из-за невыразимой, несокрушимой жажды Гарроша Адского Крика увеличить силу и мощь одной из рас Орды!»
Она развернулась, а её гнев и эмоции выражала каждая жёсткая линия её сильных, гибких форм. «Чем займётся кто-то вроде него, если вдруг получит второй шанс, кроме как попытается нанести ещё больший урон всем, кто его окружает? Что будет интересовать его, кроме обретения ещё большей мощи и предательства ещё большего числа союзников? Августейшие Небожители! Вы мудры настолько, что это за гранью нашего понимания. Я призываю… Я умоляю вас. Приговорить Гарроша Адского Крика к смерти за то что он сделал со своими врагами, что он сделал со своими союзниками, что он сделал с Азеротом. Он никогда не изменится. Он не сможет измениться. В нём есть неизмеримая гордость и жажда крови, с которыми он уже никогда не справится. Пока бьётся его сердце, он будет стремиться лишь усилить их. Пока он жив - резня будет продолжаться».
Она сделала глубокий вдох и элегантно выпрямилась во весь свой рост.
«Я молю вас покончить с этим. Покончить с ним. Сейчас же».
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав