О соотношении индивидуальных и общегосударственных интересов[1].

Как полагал И. Бентам, «единственные интересы, для соображения с которыми человек... найдет достаточные мо­тивы во все времена и при всех случаях, суть его собственные интересы». Однако иногда говорят: «Интерес личный должен уступать» государственному интересу. «Но что это значит? Разве каждый индивидуум не есть такая же часть» государственной организации, «как и всякий другой»?

Государство «есть фиктив­ное тело, состоящее из индивидуальных лиц, которые рассмат­риваются как составляющие его члены».

Государственный ин­терес - это «только абстрактное выражение». Он представляет собой «не что иное, как совокупность частных интересов ». Иными словами, «индивидуальные интересы суть единствен­ные действительно существующие интересы». К тому же неред­ко результат операций, «в которых интерес частных лиц прино­сится в жертву» государственному интересу, - «сильно ощути­мое зло» для потерпевшего и «неощутимое благо» для остальных его сограждан.

Отсюда вытекает, что «надобно брать в расчет интересы всех индивидуумов, а не следует принимать во внимание только интересы некоторых, а интересы остальных считать за ничто».

Ведь «если вы признаете справедливым пожертвовать интере­сом одного индивидуума для увеличения довольства других, то выне можете в таком случае не признать», что сделаете «еще лучше, если не ограничитесь одним индивидуумом, а поступи­те» аналогично и «относительно интересов» второго «индиви­дуума, третьего, сотого, тысячного». Здесь «нельзя указать ника­кого предела, потому что как бы ни было велико число индивидуумов, интересами которых вы пожертвовали, для вас всегда будет существовать то же основание для подобного» поведения.

Таким образом, «или интерес первого ненарушим, или нарушим интерес каждого». Поэтому «заботьтесь об индивидуумах, нико­гда не обижайте их, не позволяйте никому их обижать, и вы сде­лаете» достаточно для блага государства.

2. Сущность права и его понятие:

Бентам рассматривает сущность и понятие права с самых разных сторон - с точки зрения онтологии, гносеологии и аксиологии права.

Опираясь на учение о реальных и фиктивных сущностях, Бентам признает право фиктивной сущностью, т.е. чем-то несуществующим, не встречающимся в объективном мире. Это лишь абстрактное по­нятие, созданное человеческим разумом, оно может использоваться в научных рассуждениях, однако в реальности не существует.

Реаль­ной сущностью, которая соответствует понятию права, является закон.

«Что же такое тогда право? Это термин собирательного характера, означающий всю совокупность (либо какую-либо ее часть, как кому будет угодно) объектов, к каждому из которых может быть приложе­но индивидуальное название закона, если употреблять этот термин в его естественном и очевидном значении.

Следовательно, под правом вообще мы понимаем все законы, которые существуют, либо какой-то один закон, либо несколько законов, как кому будет угодно»[2]. Та­ким образом, онтологически право совпадает с законодательством.

ЗАКОН

Сущность закона была изучена им в произведе­нии «О законах вообще». В этой работе Бентам дал оригинальное определение понятию «закон»: «Закон можно определить как собра­ние знаков, выражающих воление, установленное или санкциони­рованное сувереном в государстве относительно желаемого в опре­деленной ситуации поведения лица или группы лиц, подчиненных (или считающихся подчиненными) его власти.

Это воление нацелено, по своей сути, на ожидание конкретных последствий, наступление которых оно подразумевает. Такое провозглашение в данной ситуа­ции станет средством для осуществления этого воления, а послед­ствия, которые оно имеет в виду, выступят мотивом для тех, о чьем поведении идет речь»[3].

В этом определении отмечены такие признаки закона, как:

- его императивный, волевой характер,

- происхождение от воли суверена,

- нацеленность закона на определенные послед­ствия, которые служат мотивом для его соблюдения.

При этом со­гласно данному определению, объем понятия «закон» весьма широк и не сводится только к велениям государственной власти.

Право, представляющее собой продукт человеческой деятель­ности, является познаваемым. Вместе с тем Бентам отмечает, что современное ему состояние позитивного права делает его совершен­но непознаваемым для обыкновенных людей. «Право переполнено ложью и бессмысленностью, образуя такой густой туман, что простой человек (и даже человек здравомыслящий и образованный), если он не имеет никакого отношения к юридической профессии, не сможет увидеть ничего ни в самом этом тумане, ни сквозь него»[4].

Однако, в целом, право, по своей природе, познаваемо, и позитивное право может (и должно) быть изменено так, чтобы стать доступным обы­денному пониманию.

Следует также отметить такую особенность бентамовского подхода к праву, связанную с особенностями его онтологии права, как признание им возможности познания только отдельных законов. Признавая понятие права фиктивной сущностью и не находя анало­га ей в объективном мире, утилитарист призывал к изучению пози­тивного законодательства: «... чтобы знать, что такое право вообще, мы должны знать, что такое закон, а если мы знаем, что такое закон, волей-неволей мы узнаем, что такое право вообще»[5]. Только исследо­вание отдельных законов даст нам представление о понятии права.

Бентам также рассматривает право с точки зрения аксиологии.

Ученый однозначно воспринимает право как ценность, как то, что способствует прогрессу общества и позволяет обеспечить счастье индивида. «Право - это друг каждого человека: именно праву, бла­годаря Господу, он обязан всем тем, что ему дорого. От права он получает все то, чем наслаждается, получает какую бы то ни было защиту своего спокойствия, своей личности, своей чести. Праву бога­тый обязан своим благосостоянием, бедный - своим пропитанием; всякий свободный человек - своей свободой»[6].

В целом, право, по своей сущности, может приносить обществу только пользу. Только тогда, когда идея права извращается на практике в чьих-либо интересах, может возникнуть его негативное восприятие людьми.

Проблема негативного восприятия права населением, несоот­ветствия формы права его содержанию и, как следствие этого, невы­полнение правом общественно полезных целей, всегда волновала философа. Исследованию и решению данной проблемы посвящена такая его работа, как «Истина против Эшхерста, или Право как оно есть в противопоставлении с его общепринятым пониманием», на­писанная в 1792 г. и опубликованная в 1823 г. В этом произведении, созданном в жанре памфлета, мыслитель критически оценивает совре­менную ему английскую правовую систему, отмечает основные ее недостатки и предлагает пути их устранения.

В своем памфлете Бентам гневно критикует сложившуюся в Англии систему отправления правосудия, показывает недостатки судебного прецедента как источника права, разоблачает корыстолюбие юристов, осуждает запутанность и противоречивость английского права, множественность его источников.

Особенно резко мыслитель отзывается о прецедентном праве, которое создается «... без короля, парламента и народа». Прецедент­ное право несовершенно также еще и потому, что у большинства людей нет возможности узнать хотя бы малую часть его норм. Не­возможность знания норм прецедентного права проистекает из са­мой его сущности. Мыслитель называет его «собачьим правом», срав­нивая создание судебных прецедентов с дрессировкой собаки. «Когда ваша собака делает что-либо, от чего вы хотите ее отучить, вы ждете, пока она это сделает, а затем бьете ее за это. Таким способом вы созда­ете законы для своей собаки, - и таким же способом судьи создают право для нас. Они не скажут человеку заранее, чего он не должен делать, они не позволят, чтоб ему об этом было сказано, они лгут, пока он не сделает чего-либо, что, по их словам, он не должен был делать, а затем повесят его за это».

Вместе с тем, несмотря на всю ту критику, которой мыслитель подвергает правовую систему Англии, он отнюдь не призывает к не­соблюдению правовых норм, не соответствующих требованиям спра­ведливости и человеколюбия. Для того чтобы, в целом, не подрывал­ся авторитет права, родоначальник утилитаризма отказывает населению в праве не подчиняться несправедливым законам. «Как бы ни было плохо право, как бы ни было оно плохо сделано, это всегда узы, связывающие общество. Если бы оно было даже в десять раз хуже, чем это возможно, такое право все равно было бы лучше, чем полное его отсутствие. Мы должны подчиняться ему, иначе все, что нам дорого, обратится в прах»[7].

Анализ воззрений Бентама на сущность и понятие права по­зволяет определить тип правопонимания, характерный для ученого. Воззрения мыслителя на сущность права, в целом, пребывают в рам­ках юридического позитивизма. Однако правопонимание ученого не так однозначно, чтобы сводить его к нерассуждающему легити­мизму, т. е. к признанию правом любого положения, получившего одобрение законодателя, к установлению приоритета формы права над его содержанием. Понимая, что право не является исключительно воплощением воли законодателя, Бентам, тем не менее, выводит ис­следование метафизической (идеальной) природы права за пределы юриспруденции и включает в предметную сферу последней только позитивное право (законодательство).

С позиций юридического позитивизма мыслитель критикует и теорию естественного права. Для него это - «фикция», «фантом», «грандиозное ничто»[8]. Философ также яростно нападает на теорию естественных неотчуждаемых прав человека - самый распростра­ненный вариант естественно-правовой доктрины в Новое время.

Детально эта критика развита применительно к Декларации прав человека и гражданина 1789 г. в работе «Анархические софизмы, являющиеся исследованием Декларации прав, изданной во время Французской революции». Особенностью анализа английским мыс­лителем указанного исторического документа является то, что он исследует и критикует Декларацию не как политическое произведение, не как революционную программу, а как юридический документ, как памятник и источник права, а все претензии, предъявляемые к тексту Декларации, - это претензии к юридическому документу.

Центральной идеей бентамовской критики является мысль о том, что не существует естественных и неотчуждаемых прав, т. е. прав, предшествующих появлению государственной власти и позитивных законов, - прав, на которые она не может покушаться. Используя игру слов, Бентам называет такие права одновременно «aпte-legal» и «aпti-legal», т.е. дозаконными и противозаконными. Он выступа­ет против любого варианта теории естественных прав. «И когда оно (субъективное право. - А. О.) приходит в этот мир, нет большего соблазна для поэтов, ораторов, для всех торговцев моральной и ин­теллектуальной отравой, чем дать ребенку подложное отцовство, подкинув его под дверь природы, выступив, тем самым, против его настоящего родителя. Зачатый дыханием этих кудесников, появляется на свет ублюдок из выводка чудовищ, ужасных горгон и химер»[9], ­так резко нападает мыслитель на теорию естественного права.

В целом, критические замечания направлены не столько на со­держание Декларации, сколько на ее язык. Критикуется абстрактность и противоречивость ее формулировок, употребление многозначных терминов, пышных фраз. На основании высказанных замечаний, Бентам предлагает законодателю при регулировании прав человека руковод­ствоваться не теорией естественных неотчуждаемых прав, а прин­ципом полезности.

Нужно закреплять в законе те права, которые были бы полезны обществу, и отказаться от прав, вредных и бесполезных для него.

Описание в законе субъективных прав должно быть деталь­ным, но, вместе с тем, предельно определенным и ясным. Права чело­века должны изначально быть урегулированы серией отдельных нормативных актов, создающих гарантии для их реализации, и лишь в последующем, основные принципы этих актов должны быть сведены в конституционный закон, подобный Декларации прав человека.

Дата добавления: 2015-10-16