Баллада о маргаритe

Подстрочник

Я устал от лежания в охотничьем угодье

Кода рыцари собираются на площади (она же рынок)

Нет, не ходи в город красно-черепичный,

Чтобы копыта боевых коней не затоптали тебя.

Но я не пойду туда, где сквайры скачут.

Я бы лучше держал стремя госпожи.

Увы, увы ты слишком опрометчив!

Сын Лесника не может нажраться золотом.

Может она вышивает гобелен.

Веретено и станок трудятся не для тебя.

Ах! Она работает над ковром.

Я мог бы связать нити при огне.

Может она охотится на оленя.

Но как поспеть за ней через холм и болото?

МУШКА В ЯНТАРЕ

IMPRESSION DU VOYAGE

С апфировое море, небосклон

Пылал, как будто огненный опал,

Расправлен парус, ветер нарастал

И к странам голубым был обращён.

Передо мной Закинф вставал из волн,

Утёс Итаки, снежный пик Ликей,

Оливковые рощи и ручей,

Холмы Аркадии в цветах со всех сторон.

Убрали паруса на корабле,

Смех девушек стихал и лился снова

Как смех, искрилась у бортов вода,

Пылал далёкий запад, и когда
Растаял в море солнца диск багровый,

Я был уже на Греческой земле.

IMPRESSION DU VOYAGE

Подстрочник

М оре было сапфирно-сине

(окрашено сапфиром) и небеса

Пылали, как раскаленный опал.

Мы подняли паруса, ветер дул изрядно

В направлении голубых стран,

лежащих на востоке.

От крутого носа я заметил приближающийся

Закинф, каждую оливковую рощу и ручей,

Утес Изаки, снежный пик Ликаона,

И все усыпанные цветами холмы Аркадии.

Колебание паруса против мачты,

Рябь воды по сторонам(за бортами),

Рябь смеха строгих девушек,

И когда красное солнце опустилось в море,

Я встал на почву Греции наконец!

* * *

Р ука не тянется к перу,

Душа полна весенней лени,

Она, как парус на ветру

Плывёт в потоке впечатлений.

Резвится талая вода,

Неся ручьи по водостокам,

И зайцев солнечных орда

Проносится по лежебокам.

ПРОРЕЗАЮТСЯ СЛОВА…

П рорезаются слова,

Словно зубки у ребёнка,-

Так, с надрывом, рифма звонко

Пробивается. Сперва.

Эти строчки

Будят ночи,

Кажется, строфа нова…

А потом и днём, и ночью

Упираются слова…

ВИДЕНИЕ

Д ва венценосца, и поодаль там,
Один, кто лаврами не наделён,
Измучен, неумолчный слыша стон
Жертв блеющих, взывающих к богам,

А он, с устами нежными, был сам
Слезами и лобзаньями вскормлён.
Багрово-чёрным опоясан он.
И лилии взошли к его ногам

Из трещин в камне, голубей белей,
И в сердце пламя поднялось за ними.
«О, Беатриче! Кто же там стоит?»

И каждого царя я слышу имя:
Эсхил, Софокл — второй среди царей,
А третий (слёз потоки!) Эврипид.

ВИДЕНИЕ

Дата добавления: 2015-09-06