Я притча о Дровосеке. 4 страница

А ночью ему так и не удалось уснуть из-за
мучавшего его до утра вопроса: А кем же он был в прошлой жизни?

86.
ТАЙНА МАСТЕРА ВАН ДУ ВАНЯ.

У Мастера Ван Ду Ваня была тайна. Он ее бережно хранил и никому не раскрывал.

87.
На вопрос ученика: «Буду ли я жить после смерти?», заданный несколько раз на протяжении одного и того же дня, Мастер Ван Ду Вань, наконец, ответил: «Глупец, прежде чем задавать вопросы, научись осмысленно пользоваться свей речью. Смерть – это конец жизни и, если тебя угораздит умереть, то, КОНЕЧНО ЖЕ, жить ты уже не будешь. Вопрос же в том - умрешь ты или нет. А на него я тебе отвечать не намерен...»

88.
А был ли Мастер Ван Ду Вань? Этот вопрос регулярно задавали себе ученики Мастера, которые временами не могли отделаться то от чувства какой-то неестественности, часто возникавшей в их жизни с Мастером, то от ощущения несоответствия между тем Ван Ду Ванем, которого они видели в настоящий момент и тем Ван Ду Ванем, которого они помнили со вчерашнего дня. Возможно, противоречие скрывалось в самом Мастере Ван Ду Ване и его непрерывных трансформациях, возможно – в умах учеников, а, может быть, в реальности действительно что-то было не так. Так или иначе, но из-за таких внешних и внутренних перепетий у учеников Мастера то срывало крыши, то, напротив, ни с того ни с сего приносило их обратно, что было для них всегда неожиданно и даже болезненно. В целом же на вопрос «А был ли Мастер Ван Ду Вань?» никто так и не смог ответить - ни до появления Мастера среди учеников, ни во время их обучения, ни после окончательного исчезновения Мастера Ван Ду Ваня.

89.
Глядя на популярность идеи ахимсы в среде своих учеников, Мастер Ван Ду Вань то радостно, то грустно улыбался, ничем не препятствуя явным проявлением этой популярности. Не то, чтобы он не верил в глобальную победу такого принципа – просто он был уже достаточно опытен. Вслед за идеей ненасилия, как и предвидел Ван Ду Вань, в ашрам пришла и ее родная сестра – идея спасения.

В один из дней этого периода к Мастеру подошел один из учеников и спросил, почему Ван Ду Вань никак не резонирует с общим душевным подъемом, господствующим в последнее время в его ашраме?

- От чего же? Все очень мило и мне нравится. Более того, я вам ничем не мешаю, - сказал Ван Ду Вань в ответ. - Но двадцать лет назад я, обнаружив весной в глубине леса маленький разоряемый какими-то зверьками муравейник, стал ежедневно ходить к нему, мастерить оградки, поправлять разрушенное, ну и т.д. В общем, ради спасения этих муравьев я трудился все лето. К концу лета, во время очередной прогулки к муравейнику я, глядя себе под ноги в землю, неожиданно понял, что сотни муравьев, скорее всего, гибнут под моими ногами во время моих прогулок. Я не ходил к муравейнику больше. Но с тех пор меня никогда не покидает связанная с этим грусть

90.
Однажды Мастера Ван Ду Ваня спросили, разочаровывался ли он когда-либо в Пути. «Ни разу» - сказал Мастер Ван Ду Вань в ответ. Один из его учеников, подгруженный таким ответом, побродив наедине с собой пару дней, в конце-концов, спросил Мастера - Почему? «Я ни разу им не очаровывался» - ответил Ван Ду Вань.

91.
«Ты кто?» - задавал Мастер Ван Ду Вань своим ученикам вопрос вот уже на протяжении недели. Ученики терпеливо вздыхали, зная, что этим вопросом Мастер Ван Ду Вань достал не только их, но и всех соседей по подъезду и прохожих на улице. Тем не менее, на такой простой вопрос внятно ответить Ван Ду Ваню за неделю так никто и не смог. Даже в конец замучанное им собственное отражение в зеркале.

92.
Однажды Мастеру Ван Ду Ваню приснился сон, что ни Мастера, ни Ван Ду Ваня, ни его учеников, на ашрама, ни других людей, ни городов, ни сел, ни рек - да ничего вообще, собственно, больше нет. Проснувшись, Ван Ду Вань напрочь забыл свой сон, но целый день все никак не мог понять – почему же ему утром так не хотелось просыпаться

93.
Ученикам, слишком рьяно рвущимся к просветлению и непрерывной осознанности, Мастер Ван Ду Вань любил напоминать: «Не спешите, всему свое время. В конце концов, если ваше глючное сознание сейчас сделать непрерывным, это, поверьте, будет весьма подгружающий и, к тому же, непрерывный глюк»

94.
Как-то к Мастеру Ван Ду Ваню приехала его родственница, а точнее – троюродная тетка, которую Ван Ду Вань в своих приватных беседах с учениками называл своим «последним кармическим хвостом», добавляя, что состоит он преимущественно из раскаленного, брызжущего металлом и говорящего на человеческом языке чугуна. И вот – день настал. Три дня ада – а именно столько тетка Ван Ду Ваня гостила в ашраме – стойко переносили все. Основным предметом мучений служили суеверия, которыми эта мадам была забита до отказа - да настолько, что те сыпались из нее как горох из мешка с прорехой – непрерывно и безо всякого повода. Поскольку среди теткиного бреда было немало псевдоэзотерического, изредка Ван Ду Ваня забавляли внезапно краснеющие ученики, узнающие в предпараноидальных откровениях его троюродной тети собственные тайно лелеемые верования. Но, наконец, и его терпение подошло к своему естественному пределу. Вечером третьего дня, когда Мастер пришел в ашрам с букетом желтых купленных ко дню рождения подруги роз в руках, неожиданно вылетевшая из ванны тетка обрушилась на него с укорами, связанными с их цветом. Очередной пакет посыпаний тетушка завершила, высказав твердую и непререкаемую убежденность в том, что уж теперь-то, поскольку цветы желтые, Ван Ду Ваню не миновать вечной, необратимой и запредельной разлуки с тем, кому он их подарит. К ужасу своих учеников, Мастер Ван Ду Вань сначала несвойственным ему образом расхохотался, потом заплакал, потом опять рассмеялся и снова зарыдал. По всем признакам у Мастера наступало сатори. Обливаясь слезами неподдельного счастья, Ван Ду Вань опустился перед своей теткой на колени, и, со словами: «Моя возлюбленная тетушка, отныне они ваши!», - положил букет желтых роз к ее ногам

95.
«Людям следовало бы создавать правила, оставаясь их хозяевами, - втолковывал своим ученикам Ван Ду Вань, - Для этого же необходимо как минимум хотеть продолжать нести за ситуацию ответственность. Нынешний же народ создает правила в основном для того, чтобы ответственности избежать - вот почему правила тотально управляют людьми, а последние уже практически ничего с этим сделать не в состоянии»

96.
До выхода в теперь уже собственноручно открытую нирвану оставалось пятнадцать минут. Мастер Ван Ду Вань сидел на коврике в прихожей. Он втыкал в стенку прямо перед собой и пытался думать:
Готов он или нет? На кого он оставит своих учеников? Сколько в нирване таких, как он? Хорошо ли там и прийдется ли ему и в нирване кого-то учить? Ну и т.д. Толку от этих размышлений не было никакого – втыкай не втыкай – а через пятнадцать минут будешь там, об этом Ван Ду Ваню четко сказал внутренний голос. По крайней мере, раздавался он откуда-то изнутри. Что касается мыслей, то теперь Ван Ду Ваню было очевидно, что все они – чужие. Ни одной собственной. Самому ему было все равно. Всю свою жизнь он мечтал стать художником и с детства неплохо рисовал, но так и не стал им. А теперь – пятнадцать минут до нирваны, а кисточек-то там, похоже, может и не найтись... Что делать, и насколько необратим начатый процесс, Мастер Ван Ду Вань не знал, да и возвращаться ему тоже не особенно-то хотелось. Некуда было, да и незачем – художественное ремесло на этой планете тоже не слишко-то поощрялось, и Ван Ду Вань об этом знал.
Время шло, минуты истекали, нирвана неотвратимо накатывалась и захлестывала, и у Мастера Ван Ду Ваня оставалось все меньше и меньше времени на то, чтобы успеть хоть немного, хоть в чем-нибудь разобраться

97.
Однажды, ни свет, ни заря, в дверь к Мастеру Ван Ду Ваню, постучали какие-то вышедшие с утра пораньше на охоту харизматы. Какие именно – Ван Ду Вань спросонья так и не разобрал, но, чтобы те поменьше говорили, а его не потом не колбасил еще не изжитый до конца со времен детства комплекс вины, провел их на кухню и попытался до упора напоить чаем с оставшимся со времени приезда тетушки печеньем. Харизматы оказались привередливыми и, к тому же, вегетарианцами, да настолько изощренными, что сонная голова Ван Ду Ваня окончательно запуталась, пытаясь вывести эзотерическую этимологию этой разновидности искателей Истины. «Только бы не спросили, верю ли я в Бога» - подумал Ван Ду Вань и уже открыл рот для ответа (он был очень опытен и знал, что такие мысли Мироздание не прощает), как вдруг сам, неожиданно для себя, выпалил: «Уважаемые, а вы хоть в Бога-то верите? А то жрете тут на халяву мое печенье, а проповеди что-то не слыхать!» Выпалив все это, Ван Ду Вань оторопело плюхнулся на табурет, пораженный собственной наглостью, если же не вовсе откровенным хамством. Харизматы тоже прибалдели, особенно после того, как Ван Ду Вань вытащил из холодильника кусок холодной курицы и, раздирая его руками, стал задавать, откровенно давясь куриным мясом, совершенно потрясающие теологические вопросы, для понимания которых у харизматов иногда просто не хватало словарного запаса

В общем, ушли харизматы поздно вечером, ясно понимая, что в этой жизни их сегодняшняя попытка проповедовать была последней...

Неделей позже, Ван Ду Вань признался на чаепитии Гай Пу, что всю неделю после этого случая каждый день думал, что это - его последний день на земле, и что Бог никогда не простит ему такой выходки. Гай Пу, распугавший своими страшилками всех эзотериков города, отчаянно смеялся над стархом Божьего гнева, которым был до самой макушки набит его друг, и приговаривал, что единственным Богом наказанным в этой истории человеком был он – Гай Пу, поскольку не видел всего этого воочию.

98.
Девяносто восьмой коан. Вот-вот произойдет задуманное и Сто Коанов Нынчездешнего Цзен обретут силу и смысл, вступая в земное время, а читающему эти строки останется прочесть лишь три коана, после чего он навсегда простится с
Железным Мастером Ван Ду Ванем.

99.
Птица села Мастеру Ван Ду Ваню на плечо.
«Просветленный!!!» - восхищенно замерли, затаив дыхание ученики.
«Господи, неужели от меня так сильно несет навозом?» - подумал подрабатывающий в колхозе сторожем Ван Ду Вань.

100.
14 апреля 2007 года Мастер Ван Ду Вань объявил своим ученикам о том, что с этого момента, каждый год, четырнадцатого апреля, в ашраме будет праздноваться день рождения его очень старого друга, имени которого он, к сожалению, не помнит. Поскольку фотографии друга у него тоже не было, Ван Ду Вань повесил на стену огромный портрет Ошо, заявив, что, в принципе, не важно, чей портрет будет висеть на стене ашрама в этот день. После этого Ван Ду Вань сделал над портретом Ошо прямо на стене надпись:
«Встретил Будду – убей Будду», как бы между прочим заметив, что этот тезис, на случай дурака, был введен уже после ухода живого Будды из мира

Так Ван Ду Вань колдовал еще около четырех часов, на исходе которых ашрам превратился в нечто среднее между стандартной квартирой поехавшего эзотерика и склепом памяти всех еще беспокойных и уже сравнительно покойных друзей Мастера Ван Ду Ваня. Последней ритуальной акцией в этот день было бормотание какой-то абракадабры над фотографией хохочущего над своей очередной страшилкой Гай Пу, во время которого Ван Ду Вань заставил учеников нараспев исполнять довольно туманные тексты собственного сочинения. Ученки, потерявшие к этому моменту всякую ориентацию в смысле и взаимосвязи
происходящих событий и уже забывшие, что все началось со дня рождения друга их учителя, послушно исполнили песенку и даже дружно покачались в такт. Наконец, Ван Ду Вань объявил, что празднование закончилось и все свободны. А, чтобы никого на следующий день слишком сильно не колбасило, уходя на кухню, обернулся в дверях и, подмигнув, весело произнес: «Друзья мои, халь дэль ту риамо сэль!
По-моему, у нас получилось оч-чень неплохо!»

100.а
Прочитав в какой-то книге о том, что весь мир есть сон Создателя, Мастер Ван Ду Вань опечалился: «Оказывается, Бог тоже спит»

ПОСЛЕДНИЙ КОАН.
Как-то раз, во сне, Мастеру Ван Ду Ваню явился Бог. Внешне он был как две капли воды похож на Мастера Ван Ду Ваня, но, в отличие от Ван Ду Ваня, был смертным. Ван Ду Вань смотрел на Бога, а Бог на Ван Ду Ваня, и, видимо из-за того, что Бог был смертным, Мастер Ван Ду Вань так и не смог задать ему ни одного вопроса. Потом наступило утро, и Мастер Ван Ду Вань проснулся. Он встал, почистил зубы, поздоровался со своими учениками, позавтракал с ними, а потом стал незаметно собирать вещи. Собрав вещи, он тихо выскользнул за дверь, закрыл ее со стороны коридора на ключ, положил ключ на лежащий под дверью коврик и навсегда покинул город, в котором до этого жил

Дата добавления: 2015-09-03