ТАНАТОС 9 страница

Мима поднял руку и подал сигнал. Тут же на другом конце поля появились прятавшиеся амазонки и подбежали к пропускному пункту.

На дороге показался какой-то демон, видимо находящийся в увольнении после выполнения очередной пакости.

— Эй вы, мерзавки, а ну-ка за работу! — крикнул он.

Но амазонки выстрелили в него из луков, и через мгновение демон был оглушен и изрублен на мелкие кусочки. Восстание началось!

На контрольный пункт прибыла Диана.

— Ни один демон тут не пройдет. Марс, — сказала она, ударив себя кулаком в грудь. — А тех, которые еще остались в секторе, мы перебьем, так что не бойся!

Проведя лошадей через караулку, Мима и Лигея по другую сторону ограды снова сели верхом и поскакали к следующему контрольному пункту.

Мима был доволен. Первая операция прошла гладко, при этом верхний эшелон Преисподней ни о чем не подозревал. Если им удастся так же стремительно захватить четыре оставшиеся заставы, то восстание победит еще до того, как Сатана узнает, что оно началось.

На самом деле Мима не искал какого-то тайного выхода из Ада. Он знал, что такового не существует. Он ознакомил лидеров главных районов Ада со своим планом организованного восстания, которое должно начаться практически одновременно в нескольких местах, чтобы демоны нигде не могли сконцентрировать свои силы. На каждого демона приходилось по тысяче проклятых душ, и только благодаря железной организации и жестокому обращению демонам удавалось держать их в повиновении. До тех пор пока разные секторы Ада были изолированы друг от друга, всякий мятеж был обречен, потому что демоны мгновенно подавили бы его, сосредоточив силы в одном месте. Другие районы помочь восставшим не смогли бы, да они даже не узнали бы, что происходит. А затем, разумеется, последовали бы дополнительные исключительно жестокие наказания для тех, кто принимал участие в бунте. Мучения в Аду имели ту особенность, что могли продолжаться бесконечно. То, от чего смертные в мучениях умирали, здесь было просто мучением. Те, кто как будто бы скончался, просыпались на следующий день для возобновления пыток. Демоны же наловчились ослаблять муки буквально за один миг до такого временного забытья, так что перерывов не допускалось. Нет, в Преисподней явно не стоило лезть на рожон!

Они, конечно же, не могли явиться на следующий контрольный пункт по главной дороге; демоны немедленно поняли бы, что две души на диких конях — чужаки. Следовало зайти с тыла и явиться к заставе из зоны. Эта застава лишь дала им возможность проникнуть в сектор огня; тут не было такой свободы передвижения, как по адским шоссе. Но поскольку уже не нужно было придерживаться излучин реки, какое-то время они все же выиграли.

Дикие лошади, очутившись в незнакомой местности, не знали дороги, однако Лигея ориентировалась достаточно хорошо и указывала путь. Обогнув самый опасный пожар, Мима с Лигеей отыскали лагерь проклятых душ этого района.

— Началось! — крикнул Мима, проносясь по лагерю. — Готовьте засаду! Амазонки уже контролируют свой сектор!

В лагере все пришло в движение, души высыпали из бараков. До поры до времени, пока Мима и Лигея не выполнят своей части работы, они будут сидеть в засаде, как и амазонки.

Спустя несколько минут Мима и принцесса показались около контрольного пункта. Здесь демон был вооружен пожарным шлангом, так как огнемет вряд ли мог остановить тех, кто привык к огню. Вода, лившаяся из брандспойта, была отравленной, и любая плоть, которой она касалась, отмирала или загнивала. Здесь это оружие было столь же эффективно, как огнемет в первом секторе.

На заставе дежурили две демоницы. Трюк с «покладистой девочкой» тут не пройдет; демоницы отличались такой же похотливостью, как и демоны, но вкусы у них были разные. Поэтому Мима сделался невидимым и направился к заставе один. У него был острый кинжал, сделанный из обломка кости, который ему дали амазонки. И снова Мима подивился, откуда взялась кость там, где нет смертной плоти и настоящей смерти; оставалось только предположить, что Ад битком набит самыми отвратительными вещами, в том числе и костями.

Вдруг Мима споткнулся о булыжник, и демоница посмотрела в его сторону. Она открыла было рот, но Мима кинулся на нее и перерезал горло прежде, чем она успела что-нибудь сказать.

Какая ошибка! Из раны не вытекло ни капли крови. Изо рта вырвался крик, предупредивший другую демоницу. Мима перерезал шею до конца, отделив голову от тела быстрее, чем он мог бы проделать такое с человеческой головой, так как у демонов костей не было. Но отрезанная голова продолжала орать, даже катясь по земле, а руки вцепились в Миму.

Вторая демоница схватила брандспойт и включила воду. Она стала поливать все вокруг, чтобы окатить водой невидимого врага. Струя попала Миме в солнечное сплетение и сбила с ног. Впрочем, Мима, как инкарнация, был нечувствителен к яду. Он поднял тело обезглавленной демоницы и, прикрываясь им, словно щитом, стал приближаться к поливальщице.

Демоны, как правило, не боятся привидений, но вид обезглавленной подруги, настойчиво наступающей на нее, заставил вторую демоницу широко раскрыть глаза от удивления. Она потянулась к сигнальной кнопке, чтобы вызвать подмогу.

Мима кинул безголовое тело и бросился на вторую сторожиху. Хотя она не видела Миму, но чувствовала его и отчаянно сопротивлялась, царапаясь когтями и кусаясь. Клыки были одинаково опасны как у мужчин, так и у женщин, однако плащ защищал Миму от увечий. Ему удалось сбить ее с ног и прижать к полу.

— Огневики! — закричала она. — Ко мне!

Но тут появились проклятые души и моментально растерзали на части как целую, так и безголовую демониц. Еще один сектор был освобожден.

Мима и Лигея снова вскочили на диких жеребцов и помчались дальше. Пока в Преисподней общая тревога не поднялась, но это могло случиться в любой момент.

Они приблизились к следующей заставе. Тут на карауле стояли демон и демоница. Мима и Лигея вместе подошли к ним, однако, прежде чем они начали действовать, демон удивленно произнес:

— Эй, да уж не вас ли я видел на горе? Вы были…

Мима ринулся на демона. Он сумел вытащить стражника из караулки, но демоница успела включить сигнал тревоги. Мима обезвредил ее, и проклятые души захватили пропускной пункт.

Увы, дело было уже сделано. Взвыла сирена, и теперь демоны будут предупреждены. Трех секторов, захваченных повстанцами, недостаточно; по расчетам Мимы, нужны пять. Пять зон могли распылить силы демонов; при четырех исход восстания был сомнителен, но трех — явно недостаточно.

— Все-таки если мы ударим там, где нас не ждут… — проговорил Мима.

Они вошли в зону вечных снегов. Демоны предполагали, что следующее нападение будет предпринято на противоположную заставу. Поэтому Мима, наоборот, решил идти на район забвения.

Для этого нужно было пересечь Ахеронт, реку Печали. Забор тянулся до самого берега, и лошади остановились, войдя в воду. Здесь не было удобного брода; река была глубока и омерзительна. Мима знал, что лошадей ожидает множество печалей, если они отважатся окунуться. И все-таки должен существовать какой-то способ перебраться; в конце концов, речка была не такой уж широкой.

Они поехали вниз по течению и вскоре нашли мелкое место, где вода спокойно омывала торчащие камни. Кони, демонстрируя нечеловеческое чувство равновесия, по камням перешли на другой берег. Затем беглецы опять поехали вдоль ограды и наконец поняли, что очутились на острове. Значит, реку Скорби они еще не пересекли.

Мима обошел остров в поисках удобного брода и наткнулся на ветхое, пустое здание. На островерхой крыше торчал крест.

— Церковь! — воскликнула пораженная Лигея. — Откуда она взялась в Аду?

Мима, разумеется, не был христианином.

— Полагаю, здесь можно встретить самые разнообразные артефакты. Если вдруг какая-то церковь была… — как вы это называете? — отлучена…

— Наверно, так и есть, — с сомнением промолвила Лигея. Она отворила дверь и вошла внутрь, а за ней — Мима, заинтересованный такой странностью.

Церковь казалась пустой, но Мима, отличавшийся особой чувствительностью к чужим мыслям, насторожился.

— Здесь что-то есть, — сказал он.

Лигея пошла по центральному проходу, ощупывая руками воздух над скамьями.

— Да, ты прав: что-то, похожее на привидение… чье-то присутствие…

— Привидение — в Аду? — Он провел ладонью по тому месту, которое она показала. — Это одни только мысли. Вместо людей или призраков здесь лишь мысли. Одна мысль — один человек.

— Мысль вместо человека, — повторила Лигея. — Интересно, почему? И зачем они здесь, в одиночестве и тишине?

Мима подсоединился к какой-то мысли. Она была о самоубийстве.

— Думаю, что это люди, совершившие самоубийство. Они не то чтобы прокляты, но Рай их не принимает, поэтому они томятся тут, в Лимбе — преддверии Ада.

— Но и я совершила… — начала Лигея.

— Ты проклята — справедливо или несправедливо — за иные преступления: убийство других людей в самолете.

Она кивнула в знак согласия:

— Все-таки это неплохое место. Недурно быть всего только мыслью.

— Нам нельзя здесь задерживаться, — напомнил Мима. — Есть еще другие дела.

— Да… — и Лигея с неохотой вышла за ним из церкви.

Они нашли поваленное дерево, перегораживавшее поток. Лошади прошли по нему, гордясь своим необыкновенным чувством равновесия, и спрыгнули на другой берег. Так они пересекли реку и миновали ограду.

— Самоубийцы, — бормотала Лигея, сидя на коне. — В церкви на острове посреди реки Печали. Наверно, все так и должно быть.

— Если у них была на то причина, то, мне кажется, несправедливо обрекать их на вечные мучения, — согласился Мима.

Ее, похоже, это удовлетворило, но всю остальную часть пути Лигея была задумчива и печальна.

Теперь они въехали в район забвения, начинавшийся на другом берегу реки Леты. Демоны на этом пропускном пункте, верные духу своей зоны, позабыли о бдительности, и Мима справился с ними без всякого труда. Проклятые души этого сектора заняли заставу.

Четыре сектора пали; оставался один. Он располагался в районе холода, по берегу реки Скорби, Кокита.

Перейти речку по льду не представляло сложности, но мятежники знали, что теперь на их стороне не будет преимуществ внезапности.

— Если мы победим здесь, то успех нам обеспечен; а если нет…

— Я люблю тебя. Мима, — сказала Лигея. — Даже если я никогда не выберусь из Ада, мне все равно от этого будет легче.

— Я не брошу тебя в Аду, — проговорил он. Сидя на лошадях, они склонились друг к другу и поцеловались.

На последней заставе их действительно поджидали. Демоны выстроились вдоль ограды по обе стороны пропускного пункта. Они стояли на снегу, сжимая в руках огнеметы.

Мима и Лигея остановились на некотором расстоянии от противника, под заснеженными деревьями, и посовещались.

— Мы никак не сможем проникнуть туда без боя, — констатировал Мима. — Если я сделаюсь невидимым, мои следы на снегу все равно выдадут меня. В любом случае я не сумею одолеть несколько сотен демонов.

К ним подошел Белобородый, лидер снегоочистителей.

— С остальными четырьмя зонами все в порядке?

— Да, — подтвердил Мима. — Но восстание вряд ли победит, если мы не захватим этот район.

— Как бы то ни было, назад пути уже нет, — сказал Белобородый. — В других зонах все души будут подвергнуты страшным мучениям, когда демоны по очереди разобьют их и нас. Так что нам терять нечего.

— Что ты собираешься делать? — спросил Мима.

— Атаковать врага в лоб. Я понимаю, что это не лучший вариант, но нас значительно больше, и…

— Пропускной пункт защищен, — возразил Мима. — Вы можете уничтожить половину демонов, но вон до того не доберетесь и не сумеете захватить заставу. Вы просто пожертвуете своими жизнями без всякой надежды на успех и только усугубите мучения, которым вас впоследствии подвергнут. Я бы не стал просить об этом.

— Но если бы ты сделался невидимым и овладел контрольным пунктом, пока мы отвлекаем демонов своей атакой…

Мима посмотрел на него с уважением:

— Начинайте атаку. Я незаметно проникну в здание и, когда расправлюсь с главным демоном, дам вам знать.

— Хорошо, Марс. — Они пожали друг другу руки.

Проклятые души напали на демонов все разом. Демоны подпустили их и выстрелили из огнеметов, когда атакующие подошли достаточно близко. Послышались душераздирающие крики горящих людей, но те, кто был сзади, переступали через корчащиеся тела и продолжали атаку. Падала одна шеренга, следующая продвигалась немного вперед; и хотя потери были чудовищными, вскоре оставшиеся люди уже сцепились с демонами врукопашную, и огнеметы стали бесполезными.

— Если бы я командовал такой армией, когда был смертным принцем… — пробормотал Мима.

Но ему еще предстояло выполнить свою часть работы. Мима сделался невидимым и пробежал по истоптанному и полурастаявшему снегу к заставе. Теперь на грязном снегу его следов уже не было видно.

Контрольный пункт представлял собой довольно высокую башню и был укреплен лучше, чем другие, поскольку находился на пересечении главных дорог. Через этот пункт перемещались основные силы тиранического режима Преисподней. В амбразурах башни были установлены огнеметы, брандспойты, катапульты, способные отразить любое нападение на заставу и не дать пройти внизу ни единой душе.

Однако Мима был невидим и защищен Плащом Войны. Он подкрался к башне; никем не замеченный среди суматохи сражения, уцепился за нижний подкос и подтянулся. Вскоре он уже перелезал через зубцы башни.

Там сидел один демон, державший в лапах сверкающий трезубец. Хотя Мима и был невидим, демон насторожился и, казалось, посмотрел прямо на него.

— Значит, мы снова встретились. Марс, — проговорил демон. — Признаюсь, что недооценил тебя. Ладно, сейчас я это исправлю.

Это был не демон, а сам Сатана!

Сатана приблизился к Миме, изготовив для нападения пику с тремя остриями.

— Твои скромные приспособления против меня, естественно, бесполезны, — сказал он. — Я знал, что рано или поздно ты появишься здесь. На самом деле я не могу убить тебя, но я в состоянии на достаточно долгий срок вывести тебя из строя, а мои подручные тем временем пресекут неповиновение, которое ты спровоцировал. После этого ты покинешь мои владения и уже никогда не сможешь нарушить здесь порядок.

Мима понял, что попал в беду. Он, безоружный, стоял лицом к лицу с Господином Зла прямо в Преисподней. Судьба его замысла теперь всецело зависела от него… Но как он мог одолеть другую инкарнацию на ее собственной территории?

Мима отменил свою невидимость, поскольку никакого прока от нее больше не было, и прикусил язык.

— А-а-а, так ты жаждешь крови? — осведомился Сатана. — Может быть, я сумею тебе в этом помочь.

Он злобно ткнул трезубцем в Миму. Мима отскочил в сторону, и острие не задело его. Конечно же, Сатана промахнулся нарочно; будучи воплощением Зла, он любил поиграть со своей жертвой, прежде чем уничтожить ее.

Кровь наполнила Мимин рот, и его начала охватывать ярость берсеркера; то, что Мима умел ее контролировать, дела не меняло.

— Что ж тут странного? — проговорил Сатана. — Он у нас берсеркер. Может, это будет хоть немного забавным. — Господин Зла опять сделал выпад пикой, и снова Мима увернулся, но на сей раз Сатана промахнулся совсем чуть-чуть. — Может, он даже сумеет попрыгать еще несколько секунд.

Сатана дразнил Миму, однако тот был невосприимчив к такого рода вещам. Ожидая, когда его полностью охватит берсеркерское исступление. Мима изучал место схватки. В углу комнаты лежало разнообразное оружие, в том числе меч.

Сатана кольнул еще раз, и Мима опять отпрыгнул, но теперь — с ошеломляющей скоростью, на которую он был способен только в определенном состоянии. Он проскользнул мимо Сатаны к груде оружия, выхватил меч и бросился в атаку. Все это произошло так быстро, что обыкновенный человек не увидел бы ничего, кроме размытого пятна перед глазами, прежде чем его голова слетела бы с плеч.

Но Сатана ловко подставил под меч древко трезубца, и от удара посыпались искры.

— Немножко не успел, правда, Марс?

Сатана сделал следующий выпад. Когда Мима отбил острие мечом, снова брызнули искры… и клинок расплавился. Оружие Сатаны, конечно же, было заколдованным, а меч — нет.

— Плохо дело, — проговорил Лукавый с издевательским сочувствием. — С твоим Алым Мечом такого не случилось бы.

Разумеется, не случилось бы; Меч Войны был несокрушим и необорим. Мима оценил, насколько хитро и предусмотрительно поступил Сатана, лишив его оружия, прежде чем заманить в Ад. Если бы Мима явился сюда, вооруженный своим Мечом, он мог бы разрубить здесь абсолютно все, включая и самого Сатану. Кроме того, Миме не пришлось бы плутать по задворкам Преисподней: Меч доставил бы его прямо к заставам.

Впрочем, Гея предупреждала Миму, что Сатана не станет встречаться с ним на нейтральной территории. Сатана ухитрился, лишив почти всей мощи, заточить его в Аду, — а Мима свалял дурака, позволив это сделать.

Мима кинулся к амбразуре, где был установлен огнемет. Он направил ствол на Сатану и выстрелил. Пламя полностью окутало Сатану, и вверх поднялись зловонные клубы дыма. Но Сатана только стоял и смеялся, не ощущая никакого ущерба, хотя деревянная стена за его спиной загорелась и пылала все сильнее.

— Марс, неужели ты полагаешь, что меня можно победить огнем? Ведь я — правитель царства огня!

С трезубцем тоже ничего не случилось. Он выскочил из окружавшего Сатану огня, заставив Миму отпрыгнуть в сторону.

Мима кружил по комнате, а Сатана преследовал его. Тут Мима увидел, что сражение снаружи прекратилось; и проклятые души, и демоны теперь следили за поединком в башне. А каков был результат? Да никакого, кроме его собственного унижения.

— Ну что ж, я не должен огорчать своих болельщиков, — проговорил Сатана. — В конце концов, это мое выступление.

И Мима понял, что следующий удар трезубца попадет в цель.

Досадно, что он не может войти в Сатану так, как входил во все другие существа, и вложить ему в голову пораженческие мысли! Только вряд ли Сатану можно обдурить каким-нибудь таким способом.

Что еще оставалось у него в запасе? Мима был на грани поражения, Сатана понимал это.

В этот миг Мима вспомнил «Пять колец». Он совсем забыл об этой книге под давлением новых впечатлений от Преисподней, и, видимо, напрасно. Как предупреждал Масаси, очень легко сбиться с Пути. О чем мог бы поведать ему Путь Меча?

Руби своего противника в то время, когда он рубит тебя. Ударить, когда ударил враг, поражая его даже тогда, когда он считает, что победил.

Не дорожить собственной жизнью, отринуть страх — вот что необходимо для решающей схватки.

Относиться к своему врагу не как к чему-то постороннему, а как к почетному гостю.

И тогда Мима понял, в чем его шанс. В конечном итоге он может одолеть Сатану!

Сатана нанес удар. Мима даже не сделал попытки двинуться; он сделался нереальным, и острия трезубца прошли сквозь его тело, не причинив никакого вреда.

— Сатана, твое оружие так же неопасно для меня, как вон то неопасно для тебя, — сказал Мима.

— Ага, значит, ему удалось воспользоваться одним из аспектов своего могущества, — пробормотал Сатана. — Но он не может вытеснить меня отсюда, покуда пребывает нереальным, и поэтому башня остается в моих руках.

— Пока, — сказал Мима. — До тех пор, пока мы не встретимся без оружия.

Сатана отбросил трезубец.

— Марс, ты не у себя дома, а в моих владениях. Тебе не удастся побороть меня голыми руками. — Он, улыбаясь, сделал хватательное движение.

— Я полагал, что ты сообразительнее, — сказал Мима. — Я не собираюсь бороться с тобой, Сатана. Я намерен войти в тебя.

— Дурацкая затея! Ты не можешь управлять моим разумом. Я буду сохранять контроль, пока ты мечешься в пустопорожности. Я победил. Марс, если у тебя есть хоть капля мозгов, чтобы понять это.

— А когда я войду в тебя, я тут же узнаю все твои секреты, — сказал Мима. — Все потаенные тропинки Преисподней. Все твои излюбленные приемы. Все, что тебя беспокоит. Все твои обманы и запугивания. Ты не сумеешь помешать мне узнать все, что содержит твой разум. А потом, когда я выйду из тебя — чему ты тоже помешать не в состоянии, — я по собственному усмотрению раскрою эти сведения. — Мима улыбнулся. — Итак, станем ли мы бороться, Сатана? Сольемся ли мы воедино, достопочтенный враг?

Сатана уставился на Миму.

— Так ты читаешь эту книгу!

— Очень хорошая книга. Сатана. Из нее я узнал, что верное понимание — то же самое, что сила. Дай мне постигнуть тебя, чтобы в дальнейшем между нами не было недопонимания.

Сатана заскрежетал зубами.

Мима сделал шаг вперед. Сатана отступил. Мима прыгнул, — и Сатана исчез.

Мима воспользовался единственным оружием, которое у него осталось и которого страшился Сатана, — информацией. Сатана не выносил, когда становилась известна правда, любая правда, даже в Аду. Особенно в Аду! Ибо Сатана был Отцом лжи, и свое царство он построил на обмане. Разоблачение всей этой кривды неминуемо приведет к крушению адского царства. Сатана мог сохранить ложь только одним способом: отказаться от контакта с Мимой, что было бы невозможно, останься он здесь, ибо Мима крался бы за ним до тех пор, когда избежать контакта было бы уже нельзя.

Мима вышел к сражающимся.

— Башня наша! — прокричал он. — Сатана бежал!

Радость охватила проклятые души. Демоны исчезли. Это была победа.

Проклятые души проходили через контрольный пункт, а души, захватившие другие заставы, присоединялись к ним. Амазонки и землекопы, снегоочистители и огнеупорщики праздновали благополучный исход восстания. Однако довольно скоро они отрезвились.

— А знаешь, — сказала Диана, — ведь мы не вышли из Ада. Просто мы находимся в менее ограниченной его части.

— Вы знали, что силой из Ада вырваться нельзя, — напомнил Мима. — Но теперь у нас есть возможность торговаться, — это и было нашей истинной целью.

— Правильно, — вскричал Белобородый. — А я чуть не забыл! Комиссия по пересмотру дел!

По шоссе к ним приближался демон.

— Вот с ним мы и будем вести переговоры, — сказал Мима.

Демон подошел к Миме. На самом деле это оказалась демоница.

— Лила! — воскликнул Мима, узнав ее.

— Сатана предлагает условия, — сказала она.

— Мы благоразумны, — заявил Мима. — Мы требуем лишь того, что должно было существовать изначально. Справедливые слушания спорных дел, чтобы души были осуждены или оправданы по заслугам, начиная с Лигеи.

— Дело Лигеи будет рассмотрено, — согласилась Лила, бросив в сторону принцессы ревнивый взгляд. — Но за это, Марс, ты должен покинуть Преисподнюю.

— Не торопись, — возразил Мима. — Каждый день нужно рассматривать тысячу дел, пока не исчезнет очередь.

— Десять, — сказала Лила.

— Сто.

— Ладно, сто, — согласилась она. — Сатана назначит комиссию.

— Нет. В комиссию войдут души, пребывающие в Чистилище.

Лила вздохнула:

— Остальные души должны очистить заставы и вернуться к работе.

— Но никаких репрессий быть не должно.

— Репрессий не будет.

Миме показалось, что все идет как-то слишком уж гладко. Где же кроется подвох?

— Кроме того, я должен иметь свободный доступ в Ад, чтобы проверять, как выполняются эти условия.

— Но, проверив, ты в дальнейшем не будешь ни во что вмешиваться, — сказала она.

Мима посмотрел вокруг.

— Мне это кажется достаточным, — проговорил он. — В следующий раз я приеду на своем паломино и с Алым Мечом. И буду знать, с кем разговаривать. Я не могу облегчить ваши обычные тяготы, однако обязательно прослежу, чтобы эта договоренность выполнялась. — Ведь Сатана ни за что больше не даст Марсу повода причинить ему такие неприятности, по части которых воплощение Войны был величайшим специалистом.

Присутствующие закивали головами.

— Мы направим в комиссию представителей от наших бригад, — сказал Белобородый. — Животные тоже должны получить льготы. Мы будем сообщать тебе обо всех нарушениях.

Подошла Лигея.

— Думаю, тебе надо ехать, — сказала она.

Мима обнял ее:

— Мне кажется, что я освободил тебя. Ты попадешь в Рай.

— Мне бы хотелось быть с тобой, Мима.

Он вздохнул:

— Я бы тоже хотел быть с тобой, Ли. Но я не оставлю тебя в Аду и не смогу навещать тебя в Раю. Прими заслуженную тобой награду, а со мной все будет в порядке.

— Может, я могла бы остаться в Чистилище и…

Мима поцеловал принцессу.

— Я знаю, что твое место в Раю. Я не стал бы этому мешать, даже если бы мог.

— Знаю, что не стал бы. Прощай, Мима.

Она отошла, чтобы он попрощался с другими.

Мима сохранял на лице улыбку, хотя чувствовал себя внутренне опустошенным. Разумеется, он не хотел лишать девушку Рая! Ему только хотелось, чтобы ее переселение туда отложилось лет на десять или двадцать. За эти несколько дней своего знакомства они так хорошо узнали друг друга, как редко случается между людьми, и Мима понял, что Лигея создана для него. Если бы только она не умерла до того, как они встретились!

Лила наблюдала за ним.

— Я, между прочим, в Рай не отправляюсь, — проворковала демоница.

— Отправляйся ко всем чертям, — пробормотал Мима. Но призадумался: и с чем же он теперь остался? Его последняя победа над Сатаной теперь не казалась такой уж чудесной.

ВОЙНА

Покинуть Преисподнюю не составило труда; Сатана сам изо всех сил торопил Мимино отбытие. Та же капсула, в которой была заточена Лигея, спустилась с неба, и Мима вошел внутрь. Капсула быстро взмыла вверх и вскоре снова очутилась во дворце из замерзшего тумана, остановившись точно на том месте, где стояла раньше.

Мима встал с постели и, сделав шаг, убедился, что лед вполне проницаем. Он приблизился к своему бесчувственному телу и вошел в него.

Тело затекло и было холодным, несмотря на предохраняющий плащ. Видимо, то, что на нем было надето в Аду, являлось лишь духом плаща. Мима с усилием поднялся на ноги и потянулся. Оглянулся на постель и вспомнил Лигею. Если бы только существовал какой-нибудь способ…

Не стоит мучить самого себя. Он решительно прошагал по ледяным коридорам и дошел до проломленного входа. Ступил наружу. Потом дотронулся до Алого Меча и пожелал опять оказаться в Цитадели Войны.

Слуги в замке здоровались с ним так, словно его отсутствие было самым заурядным делом, хотя Мима понимал, что те несколько дней, что его не было, мир смертных не стоял на месте.

Сатана хотел отстранить Марса от смертных дел, постарался как можно дольше задержать Миму в Аду и, возможно, заплатил за это больше, чем рассчитывал. Что же затевал Сатана на Земле?

Мима знал, как это выяснить. Он включил телевизор. Там всегда передавали новости, касающиеся Марса.

«На Земле творится черт знает что, — вещал диктор. — Никогда еще не было периода большей нестабильности, чреватой всеобщей войной. Загадочное отсутствие Марса, воплощения Войны, усугубило путаницу. Кто конкретно стоит за этим взрывом насилия?

Наверняка Сатана. Но какова его цель? Понятно, что рост насилия в мире не лишит Марса могущества, а только усилит его.

Между тем Сатана уже пытался договориться с Мимой насчет создания вот такой тревожной обстановки, поскольку это обострило бы проблемы войны. В свою очередь, могла возникнуть ситуация, ведущая к увеличению страданий среди смертных, благодаря чему во многих из них перевесило бы Зло».

И только?

Миме представлялось, что Сатана предпринял экстраординарные усилия, дабы убрать его с дороги. Вряд ли стоило все это затевать ради того, чтобы заполучить несколько лишних душ. В результате пересмотра дел Сатана мог потерять столько же душ, сколько приобрести благодаря неурядицам среди смертных.

Чем больше Мима размышлял над этим, тем невероятнее казалось ему такое объяснение. Когда он не мог до конца постигнуть природу творимого Сатаной Зла, это скорее всего означало, что он упустил из виду нечто весьма существенное. Мима все еще был новичком в своей должности, и теперь он подозревал, что чего-то недопонимает.

Но он знал, кто мог дать ему ответ. Мима прикоснулся к Мечу.

— Хронос, — прошептал он.

Воздух заколебался, и перед Мимой возникла инкарнация Времени.

— Да, Марс, я услышал тебя.

— Ты помнишь мое будущее, — сказал Мима. — Мне необходимо знать, что затевает Сатана, и мне кажется, это сохранилось в твоей памяти. Если ты расскажешь мне…

— Что именно рассказать тебе? Я много чего помню.

— Что сделал Сатана.

Хронос нахмурился:

— Ты, возможно, неправильно понимаешь мою сущность. Я действительно помню твое будущее, — но я помню только то, что произошло, а не то, что могло бы произойти. Поэтому, если, как ты говоришь. Сатана что-то сделал, я помню об этом и не знаю, как оно отличается от того, что, на твой взгляд, должно было бы произойти. Если бы ты смог подробнее…

Мима припомнил, что Луна должна была сыграть ключевую роль в расстройстве главного замысла Сатаны и что Сатана загодя пытался противостоять этому.

— А Луна… все ли у нее в порядке?

— Разумеется, хотя она и испытала серьезное разочарование.

— Что за разочарование?

— Она надеялась помешать Сатане; впрочем, конечно же, это стало невозможным.

— Невозможным? Почему? Она все еще занимается политикой?

— Занималась. Но что об этом говорить…

Дата добавления: 2015-08-18