Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава двадцать восьмая. Ном Анор тихо отступил дальше в лес, что рос над пещерой

Читайте также:
  1. А то ведь после сорока многие дамы воображают, будто бы все кончено. Жизнь прошла, осталось прозябание. И вид такой, будто извиняются, что им давно не двадцать.
  2. БЕСЕДА ВОСЬМАЯ
  3. В двадцать первом сожжении - шесть человек.
  4. В месяце (может быть и) двадцать девять ночей1, а поэтому не начинайте поститься, пока не увидите его2, если же будет облачно, то доведите счёт до тридцати3».
  5. В середине девяностых годов в Санкт Петербурге в одной из местных газет напечатали фотографию семьи, где прабабушка лицом выглядела на двадцать лет, а было ей девяносто два года.
  6. Версия двадцать первого столетия...
  7. Во время рамадана пророк, да благословит его Аллах и приветствует, всегда неотлучно находился в мечети в течение десяти дней, а в год его смерти он провёл там двадцать дней».

Ном Анор тихо отступил дальше в лес, что рос над пещерой. Ни одна из женщин его не заметила. Со своей наблюдательной позиции он тоже их не видел, но зато слышал почти весь разговор. Жаль только, что ничего не понял.

Что Нен Йим имела в виду, когда сказала, что знает тайну Зонамы-Секот?

В этот момент формовщица вышла из-за деревьев, неся в руке кахсу, и исчезла в густой чащобе на дне ущелья.

Тахири не показывалась, очевидно, уважая желание Нен Йим побыть в одиночестве.

Ном Анор проворно вскарабкался на гребень, пробежал метров с пятьдесят в том направлении, куда, как он думал, пошла Нен Йим, и спустился на холм позади нее.

Нен Йим смотрела на деревья, что росли вокруг, слушая шепот ветра в их листьях, неумолчное жужжание насекомых и крики лесного зверья. Скопившееся внутри напряжение исчезло; она отбросила запреты и предрассудки и наконец увидела этот живой мир таким, каким он был: живым.

Она почувствовала, что сама она тоже живая.

Все эти годы Нен Йим была абсолютным наблюдателем. Все ее поступки - даже те поступки, что привели ее сюда - были продиктованы всего-навсего профессиональным интересом. Однако при этом она никогда не воспринимала себя как часть наблюдаемой картины, как часть той великой тайны, что есть мир. Она всегда была в стороне - в стороне от своего народа, от своей касты, от своих товарищей.

Но сейчас формовщица ощущала себя в центре событий, потому что все на свете имело свой центр, и она была... счастлива.

- Вот то, чем мы должны были быть, - пробормотала она. - Зонама-Секот - это...

- Я не помешал?

Нен Йим оторвалась от своих дум и улыбнулась. Это был Пророк.

- Ты знал с самого начала, - сказала она. - Не знаю, как, но ты знал.

- Ты сделала открытие, - догадался Пророк.

- Удивительное открытие, - ответила Нен Йим. - Мне не терпиться поделиться им со всеми вами.

- Это насчет нашего избавления? - полюбопытствовал Йу'шаа. К удивлению формовщицы, ей показалось, что в его голосе она услышала саркастические нотки.

- Да, - подтвердила она. - И не только "опозоренных", а всех нас. Но это будет нелегко. Шимрра воспротивится правде.

- Ты говоришь, как я, - молвил Пророк.

- Возможно, - ответила Нен Йим. - Но когда ты узнаешь правду...

- Правда - весьма относительное понятие, - сказал Пророк, делая шаг вперед. - А иногда она и вовсе ничего не значит.

Он прикоснулся к своему лицу.

- Зачем ты снимаешь своего маскуна?

- Если это день откровения, предстанем же пред Зонамой-Секот в своем истинном обличьи. Но ты меня прервала. Я говорил о правде. Так вот, моя правда - это тщательно сфабрикованная ложь.

Последние слова он не проговорил, а прорычал, и маскун начал сползать с его лица.

- Что? - спросила Нен Йим. Маскун свалился, и под ним обнаружилось... нет, не лицо "опозоренного", а абсолютно нормальное лицо исполнителя, один глаз которого... Нен Йим вскрикнула и взмахнула рабочей рукой. В мгновение ока из пальца вырвался хлыст-жало, направленный в лицо Пророка, но тот оказался быстрее, намного быстрее - он выбросил вперед руку, и жало пронзило ее. Пророк судорожно вздохнул, зарычал и быстро завращал рукой, наматывая на нее жало, чтобы формовщица не могла втянуть его обратно для нового удара.

Затем, упершись ногами в землю, он дернул ее к себе. Нен Йим увидела, как его зрачок расшириряется до невозможных размеров, и вдруг "глаз" плюнул в нее.

"Плаэрин-бол", успела подумать Нен Йим, прежде чем струя яда поразила ее.

Мгновенно мышцы свела жестокая судорога, пульс загрохотал в ушах, как удары молота. Формовщица повалилась на землю - очень медленно, как ей казалось. Наоборот, звуки леса стали почему-то даже более громкими, а все вокруг виделось как будто сквозь кривой кусок слюды. Формовщица опрокинулась на спину и увидела, что исполнитель стоит над нею. Его лица она уже не могла разглядеть.

- Знаю тебя... - с трудом выговорила она.

- Я польщен, - ответил Пророк. - Кажется, мы встречались всего раз.

- За что? - Губы онемели, каждое слово причиняло боль, но Нен Йим знала, что, если удасться заговорить ему зубы, реагентные имплантаты в ее теле успеют выработать противоядие на токсин. Она заметила, что Йу'шаа выдернул жало из своей руки.

- За что? - переспросил он и сделал несколько шагов, очевидно, что-то ища на земле. - Слишком долго объяснять, дорогая моя.

- Но Зонама-Секот... Я... Ответ...

- Меня это нисколечки не интересует, - заявил ложный пророк. - Ты сошла с ума, ты и Харрар. Какое бы будущее ни уготовила нам эта планета, я не думаю, что это будет мое будущее. Народ может измениться лишь до той меры, когда он перестает быть собой.

- Уже... перестал.

"Нужно, чтобы он понял. Йуужань-вонги сбились с пути задолго до того, как вторглись в эту галактику".

- Знаешь, я не думаю, что это тебе решать, - недоверчиво сказал Пророк. Нен Йим вдруг вспомнила его настоящее имя: Ном Анор.

- Когда я покончу с тобой, - продолжал лже-пророк, - Зонаме-Секот не придется долго ждать. Видишь ли, ты дала мне доступ к своей кахсе - должен тебя разочаровать, я отлично понял все, что там хранится.

- Нет. Ты безумец.

Нен Йим чувствовала, что силы потихоньку возвращаются к ней. Она снова ощущала свои конечности. Ее жало по-прежнему валялось на земле.

Ном Анор наклонился и подобрал что-то у себя из-под ног. Камень.

- Надеюсь, ты простишь меня, Нен Йим, но я осмелюсь усомниться в том, что яд моего изготовления убьет тебя. Ты действительно гений. Твоя смерть станет ужасной потерей для нашего народа.

Он приблизился к ней, поигрывая камнем. Пульс Нен Йим превратился в непрерывную вибрацию; она собрала все оставшиеся силы и метнула жало в Нома Анора. Тот взмахнул камнем, раздался грохот, и одна сторона ее головы обернулась в что-то раздутое.

Второй удар показался более мягким. Нен Йим снова увидела поток картинок, которые ей показала Зонама-Секот; увидела мир, живущий в гармонии, гармонии такой совершенной, что в языке йуужань-вонгов не было слова, чтобы ее описать - хотя когда-то должно было быть. Она увидела свою руку - нормальную руку, ту, с которой она родилась. Нен Йим вдруг почувствовала себя очень юной, она будто вернулась в родные ясли - в тот миг, когда в первый раз увидела у себя эту руку и с восторгом обнаружила, что может совершать маленькие действия, двигая ею.

"Интересно, Тахири тоже это помнит?" - подумала Нен Йим. Она попробовала пошевелить пальцами, чтобы проверить, как они работают. Пальцы почти не двигались.

Ном Анор выдохнул, когда жало проткнуло его насквозь. Он воспользовался энергией этой боли и вторично обрушил камень на голову Нен Йим. Земля почернела от крови, и сам исполнитель тоже был забрызган этой кровью. Он даже чувствовал ее на языке, хотя вроде и не открывал рта.

Ном Анор ударил формовщицу в третий раз и отступил. Он потянул сидевшую в нем штуку. Неужели ей тоже удалось убить его? Дурак, надо было убить ее побыстрее. Еще повезло, что яд плаэрин-бола вообще подействовал. Исполнитель был рад как никогда, что заменил потерянный имплантат.

С облегчением он обнаружил, что жало прошло только сквозь мягкие ткани. Оно не задело ни одного органа, и Ном Анор не думал, что жало отравлено. Тем не менее рана болела, как и отверстие в руке. Действительно, повезло: если бы он не застал ее врасплох, все могло бы сложиться совсем иначе. Не обращая внимания на кровоточащие дыры, Ном Анор наклонился, поднял кахсу и внимательно осмотрел ее. Что это, первая кахса или та, через которую она пыталась подключиться к Зонаме-Секот? Ему очень хотелось, чтобы это была первая кахса, что Нен Йим принесла ее, дабы записать свое открытие. Если бы это оказалась вторая, пришлось бы возвращаться в пещеру и сражаться с Тахири. Это была очень опасная перспектива: шанс был бы бы только в том случае, если бы удалось напасть на нее сзади. У него были только полупустой плаэрин бол и камень - ничто против Силы джедая и светомеча. Она вырвет у него этот камень и забьет им же насмерть с десяти метров.

К облегчению Нома Анора, это оказалась кахса, которую он искал - та, к которой Нен Йим дала ему доступ. Он подобрал ее и быстро полез обратно на гребень. За последние несколько дней он своровал все компоненты, необходимые для осуществления плана; не доставало только самого протокола, слишком сложного для запоминания. Ном Анор повернулся к гигантским направляющим гиперпривода. Препятствия еще будут. Надо еще разобраться с Корраном и Харраром, плюс Тахири, которая, несомненно, погонится за ним. А времени оставалось мало. Менее через один дневной цикл здесь будут корабли, посланные Шимррой. К тому времени Зонама-Секот должна быть мертва или как минимум серьезно искалечена. Исполнитель был твердо намерен это осуществить.

Близился вечер, Нен Йим не возвращалась, и Тахири пошла ее искать. Пророка она тоже не видела довольно давно, и ей вдруг пришло в голову, что Нен Йим просто разыграла спектакль, чтобы сбежать вместе с ним.

Тахири направилась в ту сторону, куда пошла формовщица. Над головой собирались тучи, и высокие борасы трещали под порывами ветра. Листья кружились и танцевали, во влажном воздухе пахло электричеством и чем-то смолистым. Она нашла Нен Йим на маленькой полянке. Кровавый след говорил о том, что формовщица проползла несколько метров, прежде чем потерять сознание. Присев возле нее, Тахири увидела, что голова несчастной превратилась в сплющенную массу. Единственный оставшийся глаз был открыт, но расфокусирован. Дыхание было слабым и хриплым.

- Нен Йим, - мягко сказала Тахири. - Кто это сделал?

- Пророк. Он не... - Формовщица вздрогнула от напряжения, с трудом выговаривая слова. - Ном Анор.

- Ном Анор? - Тахири быстро огляделась, рука непроизвольно сжала светомеч. Ном Анор, который пытался убить их на Йаг'Дхуль - и он был прямо у нее под носом? По спине пробежал неприятный холодок.

Нен Йим задрожала и судорожно вздохнула.

- Я... У меня в лагере есть медпакет, - сказала Тахири. - Ты держись, я сейчас прибегу.

- Нет... Слишком много времени потеряно. Я не могу... он подумал, что я умерла. Он хочет убить Секота. Ты должна его остановить.

- Убить Секота?

- У него моя кахса. Я привезла протоколы, на случай, если бы Секот оказался опасным для нас.

- Куда он пошел?

- Он будет искать... движущий механизм. Можно провести диверсию в центре управления... отказ двигателя вызовет катаклизм. Дигатель, скорее всего, сконструированный, судя по кораблю. Останови его.

- Конечно, конечно. Но ты должна мне помочь.

- Нет. - Нен Йим подняла руку. - Оставь меня здесь. Позволь мне стать частью этого мира.

Глаза Тахири застилали слезы. Она вытерла их ладонью.

- Ты часть этого мира, - сказала она.

- И ты тоже. И часть меня. Не забывай. - Нен Йим вздохнула, и ее тело одеревенело. - Хотела тебе рассказать про Зонаму-Секот. Это то, чем...

Это были ее последние слова. Еще пару секунд ее губы беззвучно шевелились. Спустя несколько мгновений сердце Нен Йим остановилось.

Тахири стояла в зловещем молчании, исполненная горя и гнева. Джейсен говорил, что можно черпать силу из гнева, не переходя на Темную сторону, что злом являются поступки, а не эмоции, которые стоят за ними.

Однако здесь скрывался какой-то подвох. Потому что в этот момент Тахири более всего хотелось вырезать у Пророка сердце - и при этом так, чтобы не слишком быстро.

Должно быть, он направился туда, куда пошли Корран и Харрар. Интересно, Харрар тоже в этом замешан?

Если да, то ей придется вырезать ДВА сердца.

 


Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 75 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ | ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ | ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ | ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ| ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.01 сек.)