Мая 3058 года. Получив от Маркуса сигнал, Шарлен и двенадцать остававшихся в укрытии «ангелов»

Получив от Маркуса сигнал, Шарлен и двенадцать остававшихся в укрытии «ангелов» начали спускаться с холмов, отстоящих от места появления противника на расстоянии около полукилометра. Шарлен шла впереди на своем шестидесятипятитонном «Jagermech», немного покачивавшемся из стороны в сторону, по одному из свободных от мин узкому коридору. Томас Фабер отметил на карте пять таких безопасных проходов уже после того, как мины были установлены. Едва оказавшись на приемлемом для стрельбы расстоянии, она открыла огонь из автоматической пушки и тут же выпустила несколько ракет. Одни попали в цель, срывая броню с вражеских машин, другие улетели дальше, расщепляя деревья, третьи избороздили обугленную землю.

Две минуты.

Цифровой таймер, расположенный в левом верхнем углу вспомогательной панели, вел обратный отсчет. Яркие красные цифры менялись с пугающей неторопливостью.

Нам нужно выдержать две минуты.

Шарлен посмотрела на дисплей. Ее «Jagermech» и «Phoenix-Hawk» Брента Карсскова возглавляли наступление, хотя и остальные боевые машины не отставали. Голубовато-белая молния протонно-ионного излучателя ударила в корпус «Jagermech» чуть пониже кабины; ее резкая, жесткая вспышка заставила Шарлен отвести в сторону глаза. Красные огоньки пробежали по правой ноге ее меха, словно заштопывая зигзагообразным швом, и ушли в трещину, оставленную излучателем. Но «Jagermech» справился с этим ударом. Шарлен отбросило в сторону, ремни натянулись, но нейрошлем продолжал передавать сигналы на громадный гироскоп меха, который и удерживал машину в вертикальном положении. Вспомогательный монитор прочертила кривая линия, свидетельствующая о том, что «Jagermech» потерял две тонны брони, в основном с правой стороны корпуса.

Надо быть повнимательней, подумала она, стараясь проморгаться — в глазах все еще прыгали сине-белые блики. Шарлен отыскала взглядом своего «обидчика», развернув корпус «Jagermech». Вот он! Словно привлекая ее внимание, из группы мехов, занявших центральную часть расчищенной поляны, шагнул вперед массивный «Awesome» и тут же обрушил на «Jagermech» новый удар. Еще три вспышки молнии ослепили Шарлен.

Они должны повернуть.

Маркус снова и снова повторял это про себя, ведя свой «Warhammer» вперед и вниз по склону холма.

Должны.

Предполагалось, что противник не сможет выдержать такого противостояния. Простым разбойникам это ни к чему; зачем драться и нести тяжелые потери, если есть другие, гораздо более легкие цели. В этом и заключалось их преимущество. Именно на это и рассчитывали «ангелы», разрабатывая свою тактику. То, что наблюдал сейчас Маркус, не укладывалось в привычную схему: противник разворачивался на девяносто градусов, явно готовясь дать отпор группе Шарлен, выдвинувшейся на юг для укрепления фланга. Столь неумолимого упорства в бою Маркус не видел со времени нашествия Кланов... При мысли об этом у него появилось еще неясное мрачное предчувствие.

Это не Кланы, яростно стучало у него в мозгу. Это не Кланы. Это...

Маркус сжал рычаги управления с такой силой, что побелели костяшки пальцев. За секунду до этого «Shootist» с помощью «Tempest» расправился с «Trebuchet» Уильямс. Ее мех распростерся на земле с тяжелейшими внутренними повреждениями и остался почти без брони, что делало его легкой добычей пехоты противника. Теперь уже Маркус повел три свои оставшиеся машины вперед, вызывая огонь на себя, предоставляя Уильяме возможность уйти с поля боя и спасти себе жизнь. Этот маневр не был предусмотрен планом, но теперь уже не до тактических расчетов. Если только противник сумеет преодолеть минную полосу, у «ангелов» уже не хватит сил отразить наступление.

Они должны понять, что повернуть назад предпочтительнее, чем идти вперед. Это единственное, что нам осталось. Это и вторая половина наших подкреплений.

Маркус взглянул на цифровой таймер в углу панели управления. Тот отсчитывал последние шестьдесят секунд.

Брент Карссков с возрастающим ужасом наблюдал за тем, как «Awesome» в упор разрядил PPC в корпус «Jagermech», подкрепив удар залпом Streak SRM. Четыре струи белого дыма на какое-то мгновение словно связали две машины. Впечатление было такое, будто некая невидимая гигантская рука сдвинула мех Шарлен, и он опрокинулся на спину. Судя по тому, как неуклюже задвигались ноги «Jagermech», Брент понял, что попадание в гироскоп — еще не худшая из проблем Шарлен.

Верхняя панель сводчатой рубки «Jagermech» слетела, и из образовавшегося отверстия вылетело сиденье вместе с самой Шарлен. Катапульта подбросила ее на добрую сотню метров в воздух, и там, достигнув высшей точки, Шарлен выпустила парашют. В другой ситуации водитель мог бы спокойно опуститься на землю.

Мог бы, если бы не «Awesome», следивший за ее полетом с явным намерением прикончить Шарлен на земле.

Брент быстро привел в действие прыжковые двигатели, надавив на педали с такой силой, что все его тело напряглось, натягивая пристяжные ремни. Энергия термоядерного двигателя с усилием вырвалась наружу через специальные выхлопные трубы, расположенные на корпусе боевой машины справа и слева. Два столба раскаленной до немыслимых пределов плазмы вырвались из дюз и подняли сорокапятитонную машину в воздух. Прыжок был удачным — «Phoenix-Hawk» оказался непосредственно между «Awesome» и парашютом Шарлен и принял на себя всю мощь PPC.

Молодой «ангел» не думал ни о славе, ни о мести, когда РРС хлестнул по голове его меха и тонкая броня потекла по корпусу. И даже не любовь к Шарлен управляла им, когда он продолжал сжимать рычаги, крича от нестерпимой боли.

Последние капли расплавленной брони стекли на землю, оставив его совершенно беззащитным перед лицом противника, и «Awesome» с жестокой решимостью выпустил еще один заряд по кабине.

Жизнь Брента Карсскова оборвалась. Он погиб просто потому, что защищал жизнь другого «ангела».

Увидев прыжок «Phoenix-Hawk», заслонившего ее от исполинского «Awesome», Шарлен в отчаянии ударила рукой по своему сиденью и вскрикнула. Ее крик отозвался резким эхом в нейрошлеме, но его никто не услышал, потому что вся связь шла только через «Jagermech», лежащего сейчас на земле безжизненной грудой металла. Вырываясь из надежных объятий ремней, она сквозь застилавшие глаза слезы наблюдала за тем, как завершает прыжок уже умирающий «Phoenix-Hawk».

В следующий момент мех Брента, словно еще управляемый живыми руками, развернулся и упал на «Awesome». Правое плечо «Phoenix-Hawk» оставило глубокую вмятину в левом боку противника. Уже лишившаяся головы, машина Брента все еще продолжала двигаться, путаясь в ногах гиганта. «Awesome» подался назад и завалился на правый бок. Правая рука, принявшая на себя основной вес, сломалась, но, к участью для «Awesome», при падении он не подорвался на минах.

Шарлен сманеврировала так, чтобы приземлиться на краю поля, где, как она надеялась, можно было не опасаться мин. Она заметила, как непобедимый «Awesome» сумел-таки собраться с силами и все же поднялся на ноги. Несколько неимоверно долгих секунд он просто стоял посреди бушующего вокруг боя, словно невидимый для других.

В этот момент с опушки леса прогремел мощный взрыв, поваливший несколько деревьев и взметнувший над кронами деревьев фонтан земли. Второй взрыв произошел уже на поле, и его жертвой стал «Hunchback», потерявший правую ногу и правую руку.

Шарлен отметила это чисто механически; соленые слезы коснулись ее губ, а взгляд был устремлен на широкоплечего «Awesome», величественно возвышавшегося над поверженным «Phoenix-Hawk». Обгоревший, оплавленный и весь разбитый, тот лежал совершенно недвижимо. Шарлен подумала, что вряд ли на «Awesome» осталась хотя бы четверть той брони, с которой он вступил в бой. Как ни странно, изображение сине-черного рыцаря, символ Марианской Гегемонии, вполне сохранилось на левой нижней части его торса.

Словно вымещая бессильную злобу, изуродованный гигант шагнул к «Phoenix-Hawk» и несколько раз ударил его «ногой». Затем, повернувшись спиной к бою, исполин начал пробираться через минное поле к лесу. Судя по всему, его водитель прекрасно знал свое дело — мех шагал точно по оставленным ранее следам и ни разу не наступил на мину.

Шарлен проводила его долгим взглядом, затем оглянулась на останки «Phoenix-Hawk».

— Черт бы тебя побрал, Брент Карссков, — прошептала она, зная, что ее никто не слышит.

Слез не было, но ей очень хотелось плакать.

Двенадцать LRM ударили по «Warhammer» Маркуса, раздробив бронированные пластины и отбросив машину назад. Вслед за ними по корпусу забарабанили рубиново-красные дротики импульсных лазеров. Они вгрызались в машину, плавили броню, которая шелушилась и растрескивалась. Из поврежденного радиатора потянулся густой серовато-зеленый дымок.

Пот стекал по лицу и рукам Маркуса, но не было времени вытирать его. Оба его средних лазера и PPC били почти без остановки, и в кабине становилось все жарче. Стрелка на температурной шкале медленно переползала из предупреждающей желтой зоны в критическую красную.

«Trebuchet», которую он попытался защитить, лежала за его спиной, безжизненная и похожая на огромную металлическую игрушку, выброшенную за ненадобностью на свалку. Маркус не знал, жив ее водитель или нет; он блокировал «бутылочное горлышко» только для того, чтобы не пропустить противника. «Archer» Ки-Линн и «Griffin» Джерико продолжали прикрывать его, ведя огонь с нижнего откоса холма, а вот «Мародер» Фабера уже давно упал, куски его гироскопа вылетели через пробоину в центре корпуса.

И я сейчас последую за ним.

Маркус до предела наклонил корпус «Warhammer» вправо, стараясь уберечь боевую машину от дальнейших уколов в сердце, и выпустил один заряд в приближающийся «Hunchback».

— Бродяга. — Шепот Ки-Линн резко контрастировал с громом боя. — Бродяга, это Зонтик-1. Четвертый выбыл, четвертый выбыл, но выбрался. Второй сообщает об упорном сопротивлении.

По мере того как смысл сказанного доходил до Маркуса, его охватывало странное ощущение опустошенности. Значит, Шарлен выбралась из своей машины, но еще остается на поле, и ей угрожает опасность. Карссков, скорее всего, мертв. За командира осталась Пола Джейкобе на своей «Valkyrie», но в таком бою ее легкому меху долго не продержаться. От отчаяния он выругался. Минная ловушка не сработала. «Sparrowhawk» ничем не смогли помочь и даже понесли потери. И вот теперь под угрозой срыва первая часть его замысла с подкреплением.

«Hunchback» ответил огнем из автоматической пушки, и «Warhammer», получив снаряд прямо в центр, качнулся и сделал шаг назад. Маркуса снова захлестнуло волной жаркого воздуха.

Попадание в двигатель, подумал он, проверяя показания бортового компьютера. Я потерял защитный экран.

Озабоченный ситуацией с собственной машиной, Маркус упустил из внимания первый взрыв, расщепивший несколько высоких сосен на мелкие щепки. Вслед за этим исчез из виду приближавшийся «Hunchback» — земля рядом с ним вдруг ударила вверх фонтаном черных комьев. Когда завеса пыли и дыма рассеялась, вражеский мех предстал не в лучшем виде: он лежал на боку, лишившись руки и ноги. Сначала Маркус подумал, что все дело в минах, которые они установили, но потом заметил, что цифровой таймер отсчитывает нули. Он посмотрел на дисплей, отыскивая новые сигналы, и обнаружил то, что искал, в правом верхнем углу. Две светящиеся точки двигались вперед, и компьютер уже идентифицировал их как «Посланца Небес» и «Тупицу».

Вторая половина его подкреплений все же прибыла.

— Поворачивайте! — закричал он, обращаясь к противнику, и для верности полоснул лежащего «Hunchback» PPC.

А тем временем два дропшипа «ангелов» снова обрушили на врага смертоносную мощь своих орудий.

Ну, теперь-то вы должны повернуть

Сент-Джеймс наблюдал за тем, как два дропшипа резко затормозили над складом Индейского Острова, пытаясь справиться с силой притяжения. Корабль типа «Fortress» обрушил огонь своего Long Tom на арьергардные части его батальона, явно угрожая и передовым частям. Второй корабль — типа «Union» — начал опускаться на посадочную площадку рядом со складом и вскоре скрылся из виду за холмами. Однако перед этим деми-прецентор успел заметить, что двери его грузового отсека приоткрыты. Теперь все было ясно. Наемники тянули время, ожидая, когда их дропшипы вернутся с подкреплением. Они выманили и оттянули его часть на себя, готовясь нанести удар по батальону.

Сент-Джеймс видел, что «ангелы» отступили по направлению к складу для перегруппировки с учетом прибывших подкреплений. Его правая рука в перчатке с силой опустилась на боковую панель, вдребезги разбив стеклянную крышку над магнитным компасом.

— Всем отступить, — скомандовал он, чеканя слова. — Прыгуны отправляются в лес. Все остальные отходят.

Пока Сент-Джеймс рассматривал поле боя, артиллерия противника продолжала уничтожать его батальон. Восемь из восемнадцати мехов лежали на земле, хотя трем из них еще можно было помочь вернуться в строй. «Ангелы» потеряли всего лишь шесть машин. С одной стороны, «ангелы» тоже понесли тяжелые потери. Но вот тот факт, что они так хорошо контролировали поле боя и сумели в столь короткое время нанести его войскам такой урон...

Огорчение было столь велико, что Сент-Джеймс пнул ногой лежащий рядом «Phoenix-Hawk», раздавив его двигатель мощью своих восьмидесяти тонн. В левом боку меха осталась глубокая вмятина.

— Пусть и это попробуют починить, — мрачно пробормотал он.

Сент-Джеймс повернулся и зашагал назад, к лесу, ступая по оставленным совсем недавно следам. Оказавшись в безопасности, под прикрытием деревьев, он быстро щелкнул несколькими переключателями, отбирая свои подбитые машины.

Одно нажатие кнопки — и прогрохотало несколько взрывов. Три из пяти мехов бесследно исчезли в термоядерном пламени. Два других остались вне пределов досягаемости из-за того, что двигатели у них уже отключились.

По крайней мере, им меньше достанется, с удовлетворением подумал Сент-Джеймс.

Нет, еще не все кончено, успокоил он себя. Ведя «Awesome» через лес к тому месту, где их должны были ждать дропшипы, деми-прецентор уже начал строить планы на будущее, которые позволят окончательно разделаться с «ангелами». Он умел учиться на собственных ошибках.

Воинов побеждают на поле боя, думал он. Но наемников можно победить деньгами.

XVII

Дата добавления: 2015-07-26