Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава двадцать шестая. Если бы Данте мог заглянуть в облицованную камнем яму под «Нежить‑клубом»

Читайте также:
  1. Арлин: Двадцать семь лет; росла в семье, где практиковалось насилие, пыталась защитить свою мать и родственников.
  2. Глава 6. Двадцать восемь методов применения эфирных масел
  3. Глава двадцать восьмая
  4. Глава двадцать вторая
  5. Глава двадцать вторая
  6. Глава двадцать вторая
  7. Глава двадцать вторая

 

Если бы Данте мог заглянуть в облицованную камнем яму под «Нежить‑клубом», наверняка счел бы, что это вполне подходит под описание хотя бы одного из кругов его ада. Освещенная факелами и горящим полом теперешняя резиденция Тор‑аль‑Деган воняла горючим газом, кровью, блевотиной и просто злом. Еще гудели под сводами голоса почитателей этой богини, которые сочли удачной мыслью пригласить ее в наш мир полностью – огромную плотоядную тварь, глядящую на весь мир, как полк на Красную Шапочку.

Деганиты, днем выдающие себя за добропорядочных граждан – банкиров, страховых агентов, а уж что адвокаты среди них есть – это к гадалке не ходи, – завопили не хуже фанатов «Ю‑Ту», когда их богиня начала перемену. Все остальные смотрели, утратив дар речи, увидев, как из раны Тор выступает желтовато‑красное вещество, похожее по консистенции на гель для волос.

Я выпустила рукоять меча и попятилась. Страх и смятение состязались с паникой и ужасом – кто скорее подчинит себе мой разум.

Бросая вызов тяготению, это вещество поднималось вверх, нарастало коркой у Тор на голове, и вниз оно тоже распространялось, пока не стало казаться, что она шагнула в огромный бак с розовым вазелином.

Господи боже мой, господи боже мой…

Я обернулась на своих друзей. Коул все еще сдерживал толпу, но сейчас толпа ликовала. Все обернулось хуже некуда. Айдин сумел на секунду уйти от Вайля и свалить Бергмана, и тот теперь валялся на сухом островке пола, как усталая собака. Потом Айдин успел схватить Кассандру, все еще не пришедшую в себя, и прикрылся ею как щитом. «Энкиклиос» лежал у них под ногами, проигрывая еще одну батальную сцену с участием Тор‑аль‑Деган и какого‑то давно умершего героя. В руках у него был не меч, а двуручный боевой топор. Раз за разом Тор получала удары, которые свалили бы слона… и шла за новыми. Исцелялась на глазах.

– Дай ключ! – истерически заорал Айдин. – Дай мне ключ, пока я вот эту твою ясновидицу не сломал об колено!

– У меня его нет, – ответил Вайль. – Кто‑то из нас, наверное, ногой отбросил его в лужу во время боя.

Сказано было небрежным тоном – как ведущий в телевизоре сообщает, что завтра ожидается похолодание. Но он то и дело поглядывал на Тор‑аль‑Деган, как и Айдин.

Зато краткое время, что я на нее не смотрела, она в своем слизистом коконе изменилась невероятно: рост увеличился вдвое, волосы слиплись в крупные пряди и превратились в щупальца. На спине вырос пластинчатый гребень. А там, где должна была быть выпуклость в виде торчащей рукояти меча, болталась опухолеподобная масса, напомнившая мне гигантский паучий кокон с яйцами. Но меня охватило тошнотное чувство, что его содержимое провозвещает не рождение, а смерть. Сомневаться не приходилось: чуму она приняла в себя всю – но все еще не вошла в мир полностью. Я все время себе об этом напоминала, наблюдая за трансформацией такой быстрой, что слышался писк растягивающихся костей и влажный лопающийся звук кожи, открывающейся, чтобы пропустить новые отростки – в том числе пару зловещих хелицер, выступивших из окровавленных челюстей.

Она потянулась, стала не менее восьми футов в высоту, под кожей цвета солнечного ожога заиграли новые мускулы. Глаза обрели яркость, сделались фиалковыми – как у Лилианы. Никогда ничего не видела такого огромного, потустороннего, непобедимого.

«Слабачка, слабачка, слабачка!» – запищал голос Тамми Шобсон у меня в голове.

– Игра начинается! – рыкнула Тор, стряхивая гель с обновленного тела (ах, если бы Дженни Крэйг знала ее рецепт!).

И пошла на меня. Я знала в глубине души, что мне конец, но не сдвинулась с места. Просто не было других вариантов.

– Уйди! – велела она.

– Нет.

– Чего ты хочешь добиться, стоя у меня на пути?

Я подумала. Даже сейчас, в последние секунды моей жизни, я не могла не сострить:

– Титул хочу. Может быть, «Идиотка года». Или он уже занят?

Она наклонилась надо мной – у меня волосы увяли от ее зловонного выдоха.

– Ты пытаешься спасти жизнь своим ничтожным друзьям?

– Что, если так?

– Тогда без сомнений и вопросов ты можешь считаться добровольной жертвой.

А, черт!

Я повернулась и бросилась бежать, виляя среди луж, как узкий вездеход, и размахивая руками.

– Бегите! Бегите! Она нас всех убьет!

Пробегая мимо Вайля, я услыхала выстрел, оглянулась на ходу. Кассандра отпрыгнула вправо, а Айдин заваливался назад, зияя дырой в середине лба. Вайль быстро подскочил к нему неумолимым роком с клинком в руке, и голова Айдина отлетела прочь. Взмывший от его останков дым закоптил потолок – и осталась лишь кучка пепла.

Деганиты бросились было вперед, но затоптались на месте, вращая глазами, когда Коул снова направил на них пистолет, сдвинув чашу весов в нашу пользу. Он был готов бежать, но стоял на месте, что наполнило меня невероятной гордостью. Я показала ему жестом на пистолет, и он тут же мне его бросил, а я полила градом пуль стену у деганитов над головами.

– Бегите! Бегите!

Они послушались, как овцы, и с нечленораздельными выкриками бросились толпой к обломкам лестницы. Хотя она была больше похожа на жертву торнадо, чем на средство эвакуации, это был какой‑то способ вырваться к свободе.

Повернув ствол в сторону Тор‑аль‑Деган, я открыла огонь. Не знаю, но, наверное, я кричала, расстреливая ее почти в упор, так что она стала похожа на мозаику с вырванными кусками. Через секунду ко мне присоединился Вайль, стреляя из пистолета Бергмана. Поймав его взгляд, я поняла, что оба мы с ним оскалились в усмешке – пара гиен, решивших проучить зарвавшегося льва.

Тор быстро отступила, чередуя рев с пронзительными воплями. Схватив Босцовски, все еще продолжающего свои изыскания, она выставила его перед собой как щит – он дергался марионеткой под нашими пулями.

– Поставь на землю, уродина! – потребовал он, возвысив голос до визга. – Отпусти, тварь болотная!

Она послушалась – в какой‑то степени: запустила им в стену. Хруст сломанного позвоночника чем‑то напомнил треск расколотого бревна. Сенатор свалился стенающей грудой, глядя недоуменно на собственные перекрученные ноги, будто они его предали.

Я думала, что мы ее уже сделали – честно так думала. Вот до чего я хотела, чтобы это было правдой.

И тут она бросилась.

Даже в разгаре схватки, когда мгновения тянутся часами, Тор превратилась в размытую стрелу. В правый бок мне вонзились клыки размером с мою ладонь – будто пара раскаленных клещей пронзила меня, рассылая по всему телу электрические удары боли. Я рухнула в смертную муку как в смоляную яму без дна, без выхода..

Тор встряхнула меня, оторвала от земли, и сквозь красный туман боли, окутавший мозг, я отстраненно подумала, что похожа на старую собачью игрушку, обтрепанную и обгрызенную, которой давно уже пора на покой.

Прижав к ее голове пистолет, я стреляла, пока не опустел магазин, а она не выпустила меня. Тускнеющим сознанием, как эхо грохочущего собственного пульса, сокрушаемых ребер, спадающихся легких, я слышала, как твердо, повелительно выкрикивает мне приказы Вайль, и знала, что должна им подчиниться, вот только осталось понять язык, на котором они звучат.

Потом я оказалась снаружи, над боем, глядя откуда‑то из такой тишины, такого теплого покоя, такой безопасности, что еще бы тарелку шоколадного печенья и высокий стакан молока – и будет все как у бабули Мэй, когда я к ней приезжала. Я сообразила, что еще раз, последний, отделилась от тела, но не было этих золотых нитей, и их отсутствие наполнило меня скорбью. А потом я нашла новую нить, окрашенную во все цвета радуги, и странно было, как я ее не заметила раньше, такая она большая, такая яркая, такая пульсирующая в каком‑то глубинном ритме – быть может, в ритме сердца вселенной.

Я двинулась к ней – кто поступил бы иначе? Но меня что‑то остановило, потянуло назад. Я поглядела озадаченно вниз – и поняла, в чем проблема. Тор ухватилась за бьющуюся ленту моей сути своим щупальцем, выросшим сбоку от челюстей. Я увидела, как она наматывает меня, и панический страх вгрызся в края хрупкого покоя, которым я себя окружила. Но я видела больше – будто у меня всюду были глаза, наблюдающие за всем и за всеми.

Последние деганиты добрались до двери и пробирались наружу. Кассандра подползла к Бергману и стала его переворачивать. Он дернулся, ухватился за бок, сказал ей какую‑то фразу. Она приподняла его и вытащила предмет, на котором он лежал.

Коул был уже рядом с Вайлем, и они вдвоем пытались заставить Тор выпустить мое тело. Коул нанес ей серию ударов по корпусу, и по крайней мере один попал в цель, сломав ей руку – от ее вопля зазвенело в ушах. Вайль прыгнул ей на спину, вцепился пальцами в горло – и нижняя часть лица Тор‑аль‑Деган покрылась инеем. Больше из этой глотки не раздалось ни звука, даже когда Вайль сломал ей челюсть ударом кулака.

Мое тело упало на пол, подпрыгнуло и растянулось в луже. Коул тут же подскочил, осматривая раны и нащупывая пульс. Но Вайль остался биться, отражая щупальца Тор окровавленными кулаками. Я поняла: пусть он даже меня не видит, но он знает…

Тор‑аль‑Деган пожирала мою душу. Медленно. Смакуя, как гурман. И когда она ее доест, ничто не помешает ей взять за горло весь мир.

Когда‑то я боялась, что сошла с ума, и страх потери здравого рассудка, потери самой себя пронизывал каждое мое дыхание, диктовал каждый поступок. Это было хуже, чем страх насекомых, хуже раковой опухоли, хуже потери родных… это чувство не давало мне отдыхать, не позволяло найти покой.

Но то был только страх. Сейчас была реальность.

Секунда за секундой Тор переваривала лучшее – и худшее, что есть во мне. Я теряла себя в красной адовой пасти – зияющей пасти Тор‑аль‑Деган. Я боролась, отбивалась, молилась. Я изо всех сил пыталась вырваться – но медленная пытка моего полного уничтожения продолжалась. И хотя у меня не было голоса, я закричала, и крик длился, длился, длился…

Голос прогремел под сводами – глубокий, богатый голос Кассандры обдал меня будто потоком чистой и теплой воды. Она вышла вперед, встала рядом с Коулом, яростно работавшим над моим остывающим телом. В правой руке она держала пирамиду, ключ, в левой – «Энкиклиос», и эхом повторяла слова, слышимые ею в видении Ясновидца, который в далеком‑далеком прошлом на время спас этот мир.

Тор утробно взревела, затрясла головой, негодуя на силу, которая вдруг явилась ниоткуда, требуя от нее подчинения. Кирон сопротивлялась, но Кассандра была неумолима. И через секунду я была свободна. Я летела. Парила, устремляясь к витражной радуге, к спасательному концу, уводящему вверх, вверх и вверх.

 


Дата добавления: 2015-07-17; просмотров: 111 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Глава пятнадцатая | Глава шестнадцатая | Глава семнадцатая | Глава восемнадцатая | Глава девятнадцатая | Глава двадцатая | Глава двадцать первая | Глава двадцать вторая | Глава двадцать третья | Глава двадцать четвертая |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава двадцать пятая| Глава двадцать седьмая

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.011 сек.)