- Убьешь меня? – я сразу догадалась, по его черным глазам и сведенным челюстям, я уже видела это раньше.
Он кивнул, и я тоже кивнула, давая обещание. Я позволила ему самому обнять меня, при этом больше не двигая руками. Это было так хорошо – снова ощутить себя обманчиво защищенной.
Я расплакалась.
Мои ощущения были ужасными. Все тело до сих пор было наполнено кусочками льда, онемение не проходило, а боль увеличивалась со временем. Замутненное сознание, пульсирующая мука, слабость и головокружение ясно говорили о том, что несколько часов – это все, что мне осталось. Возможно, если бы меня отвезли в больницу, то могли бы спасти. Да только в этом не было никакого смысла, потому что те, другие вампиры, пообещали охотиться на меня и моих близких, если я останусь человеком.
- Мне придется убивать? – тихо спросила я, не будучи в состоянии принять правильное решение. Следовало бы отказаться, я вспоминала убитых людей, вампира-садиста, и представляла, что стану такой же. Но уже не впервые я проявляла малодушие, желая жить.
- Нет, не обязательно, - заверил Эдвард, напоминая то, что рассказывал про свою семью. Про животных, про то, как они нашли решение жить в мире. Про их цивилизованность и доброту, их крепкие семейные узы. Мне стало легче от его слов, хотя я все еще сомневалась.
- Ты поможешь мне? – спросила я, взволнованная тем, что останусь совсем одна после того, как все закончится. Я совершенно не знала, что я буду тогда делать. Как жить?
- Мы все поможем.
- Нет, ты, - я вела себя словно капризный ребенок, - я хочу, чтобы это был ты. С тобой мне хорошо. Пожалуйста… ты поможешь мне? Не бросишь меня и потом?
- Я никуда не собираюсь уходить, - заверил он меня, и стало легче. – Конечно, я помогу тебе, Белла. И всегда буду помогать, это я обещаю. Я буду рядом. Столько, сколько ты захочешь. Клянусь.
- Спасибо, - расслабилась немножко я.
Эдвард тихонько покачивал меня в своих руках, как тряпичную куклу. Время тикало, забирая с собой последние силы. Нужно было сказать «да» или «нет».
Да – и я буду жить, но впереди ждет пугающая неизвестность.
Нет – и мои страдания прекратятся, а вместе с ними и моя жизнь.
- Когда? – спросила я Эдварда, чувствуя, как от страха сводит конечности и крутит живот.
Эдвард понял без слов, что время моего решения пришло. Я боялась потерять сознание до того, как озвучу выбор вслух.
- Ты готова? – спросил он, и я слабо кивнула, не удержав слез.
Он уложил меня на подушку, которую я практически не чувствовала под собой. Его глаза взволнованно блуждали по моему лицу, а затем он неожиданно протянул руку и осторожно провел длинными пальцами вдоль скулы, медленно, нежно вытер мою слезинку.
- Можешь поднести зеркало? – попросила я, желая взглянуть на то, во что превратилась.
Эдвард поморщился и неохотно встал, оглянулся и через секунду поднес маленький овал. Его ладонь снова скользнула по моему лицу, а взгляд был наполнен болью, когда пальцы подвинули со лба прядь. Если бы я не знала, кто он, подумала бы, что человек. Хороший, добрый человек, способный на сострадание.
Выглядела я ужасно: левая сторона лица синяя и распухшая, глаз заплыл, его почти не было видно. Кожа красная, покрыта корочкой и язвами от лопнувших ожоговых пузырей. Губы сухие, белые и потрескавшиеся, почти как у трупа. И никакой жизни в глазах.
Я была живым мертвецом. Любой взглянувший понял бы, как мало мне осталось.
- Жуть… - я отвела глаза, и Эдвард убрал зеркало.
- Ты многое перенесла, - вампир покачал головой, чтобы я не забивала себе голову.
- Я хочу жить, - захныкала я, позволяя слезам снова пролиться от боли. Не физической, но душевной. От выбора, который был так ограничен, что любой из двух путей пугал.
- Хочу жить… - повторила я, сдаваясь своему малодушию. Я сделала выбор. Зная, что могу пожалеть о нем впоследствии.
Эдвард улыбнулся одними губами, глаза оставались печальными.
- Карлайл, - тихо позвал он, и я от внезапного ужаса дернулась на кровати, вцепившись в ладонь Эдварда, страшась, что он сейчас уйдет.
- Может, ты сам? – умоляла я, сквозь слезы страха ничего не видя перед собой.
- Я не могу, - качал он головой, его глаза расширились от моей странной просьбы.
- Я боюсь! – рыдала я, удерживая его за руку рядом с собой, с ужасом глядя на подошедшего Карлайла, который нерешительно остановился, когда у меня началась истерика. Откуда только силы взялись.
- Ох… - Эдвард беспомощно смотрел то на Карлайла, то на меня.
- Не уходи… - умоляла я, наблюдая, как Карлайл наполняет чем-то шприц и втыкает в пластиковую трубку, ведущую к моей руке. – Не оставляй меня… - Мое сердце колотилось с такой силой, что в любую секунду могло не выдержать и остановиться.
- Я буду рядом, в соседней комнате.
- Нет, останься здесь, со мной, пожалуйста, - рыдала я, как будто мне пять лет и меня отнимают у родителей.
- Я не могу, - Эдвард колебался, не выпуская меня из крепких объятий, но по напряжению его тела я чувствовала, что он хочет уйти. Даже если силой придется отрываться от меня.
А затем мои веки начали закрываться, меня стал накрывать сон. Успокоительное… Врач дал мне успокоительное, чтобы я не сопротивлялась…
Холодные руки нежно опустили меня на постель…
Я видела, как он уходит, глядя на меня неотрывно… но не могла даже приподнять руку, чтобы потянуться за ним…
Эдвард…
Эдва-ард…
Э-эддва-аррддд…
Тишина и покой окутали меня…
Боль отступила, ушла в другую реальность…
Я парила над землей…
Ощущая легкость и спокойствие…
А потом…
А потом я опустилась в пылающий Ад…
Часть 4
- Ты голодна? – спросил меня Эдвард, заметив, что я не нахожу себе места, слоняясь по огромному дому туда-сюда. Мое обращение было завершено месяц назад, и эти тридцать дней стали для меня самым тяжелым испытанием в жизни.
Постоянная боль в горле, как оказалось, почти ничем не притупляется, а я не была готова к такому повороту. Карлайл сказал, что боль будет временной. Но она продолжалась и после окончания обращения, просто теперь концентрировалась только в глотке, словно туда засунули раскаленную кочергу. Такое происходит со всеми новорожденными вампирами, со временем мне станет легче ее терпеть, но сейчас она была невыносимой.
Мое настроение также было ужасным все эти дни. Невозможность вернуться домой, переживание за убитых горем родителей тяготили меня. Я даже не могла никуда улететь с острова, на котором оказалась – я не была способна перенести перелет, пока не справлюсь с новорожденной жаждой. И мои глаза были пугающего красного цвета. Смотреть на себя в зеркало было страшно и… противно. И я никогда не смотрела, кроме того первого раза, когда Элис показала мне меня. Увидев красные глаза, я развернулась и убежала, ненавидя себя за решение, которое приняла, и за то, что даже сейчас не могу пожалеть о нем, желая жить дальше.
Не вся семья Эдварда отнеслась ко мне хорошо. Блондинке я совершенно не понравилась, и ее отослали вместе с мужем, чтобы она перестала нервировать меня. При ее приближении хотелось спрятаться в тайном месте и не показываться никогда.
Вслед за сестрой Эдварда уехали Карлайл и Эсми, решив, что мне нужен покой, а огромное количество вампиров в доме, пусть и желающих мне добра, лишь ухудшают положение. Свое дело они сделали, и сказали, что будут ждать моего присоединения к семье, когда я почувствую себя готовой.
Никто не собирался меня бросать.
Но мне не было от этого легче.
Я знала, кем стала, даже несмотря на то, что убивала животных, а не людей. Воспоминания об убийцах на теплоходе, погубивших три с лишним сотни человеческих жизней, не выходили из моей головы, заставляя чувствовать себя ужасно. Я была одинокой, независимо от того, что практически никогда не оставалась одна, и что Эдвард был рядом, как обещал. Я замечала его взгляды, полные сострадания, с которыми он встречал приступы моей депрессии и нежелания поговорить. Я просто отвечала, что все в порядке. Но ни в его, ни в моих глазах это не прибавляло света. Я была мертва и одинока, и не знала, как мне это состояние пережить. Я была пуста внутри. В жизни, которую я выбрала, не оказалось смысла.
Пустое, бессмысленное, бесконечное мрачное существование…
Почему я не выбрала смерть?
Если бы сейчас мне снова предоставили выбор, я бы решилась умереть?
Нет!..
Но и как жить дальше, ради чего, ради кого, я не представляла…
Джаспер и Элис, брат и сестра Эдварда, остались, чтобы вместе с ним присматривать за мной.
Элис обладала даром видела будущее. Она уверяла, что все наладится со временем, я найду свое место в их мире. Что нужно просто подождать, перетерпеть.
Джаспер умел контролировать чужие эмоции, он часто помогал мне справиться с накатившим мрачным настроением. Но это всегда было как таблетка, дающая временный эффект. И через пару часов, если Джаспер отвлекался, я снова начинала грустить и впадать в безмолвную депрессию.
Эдвард не мешал мне страдать, только наблюдал, иногда пытаясь привлечь, как и Элис, к каким-нибудь общим делам, вроде просмотра телевизора или игры в шашки. Но чем можно заняться на острове, если ты вампир?! Игры никогда меня не интересовали. Готовить было не надо, равно как и ходить в туалет, и даже принимать ванну. От просмотра кино и новостей моя депрессия развивалась еще сильнее – я ведь понимала, что в мир людей отныне путь мне закрыт. Солнечный загар теперь был мне недоступен. А купание и вовсе вызывало тошноту.
Моя жизнь в мгновение ока стала безликой и пустой, как будто я пробыла вампиром не месяц, а столетия. Джаспер иногда шутил, что я переродилась в старуху, именно такое я создавала впечатление своими эмоциями. Тоска, говорил он.
- Так ты голодна? – Эдвард заботливо переспросил, наблюдая, как я уже несколько часов хожу туда-сюда, а не смотрю в стену отсутствующим взглядом (я теперь часто так делала). Он уже хорошо меня узнал, мог понимать, в чем я нуждаюсь, даже без моих мыслей, которые он прочесть не мог.
Его лицо было серьезным, когда я взглянула на него.
- Да, наверное, - поняла я. Горло жгло. Мы не были на охоте всего три дня, а оно жгло, как будто я проглотила раскаленное железо. Охота не сильно мне поможет, но ненадолго боль станет чуть более терпимой.
- Пойдем, - он взял меня за руку, даже не улыбнувшись. Он очень серьезно отнесся к своей обязанности кормить меня. Я была его личной головной болью с тех пор, как он меня спас, но он ни разу не пожаловался. Иногда мне казалось, что он помогает мне с удовольствием, но чаще он смотрел на меня так, будто чего-то ждал, и все это заканчивалось разочарованием в его потухшем взгляде.
Конечно, он с удовольствием бы избавился от меня и занялся своими делами. Но я вынудила его быть со мной, потому что рядом с собой больше никого не видела. Не представляла, как осталась бы с Элис или Джаспером. Только с Эдвардом я могла пойти на охоту и чувствовать себя комфортно, несмотря на то, что знала – это тяготило его.
В глубине души я дала себе обещание, что отпущу его, как только почувствую себя лучше. Может, я уйду из их семьи, чтобы скитаться в одиночестве. Может, даже найду своих родителей, чтобы издалека на них посмотреть, убедиться, что с ними все в порядке…
Но сейчас я нуждалась в Эдварде и не могла отпустить его. Он был моим лекарством. Он лучше Джаспера развеивал мою апатию, иногда просто тем, что подолгу сидел рядом. Он молчал, и я молчала… Но его присутствие приносило странное облегчение, как будто он заполнял собой часть моей пустоты…
Жаль, что только часть, и жаль, что пустота нарастала с его уходом. Он никогда не отлучался далеко, но даже его нахождение в соседней комнате заставляло меня чувствовать себя одинокой.
Яхта причалила в привычном месте. Это была часть материка, заросшая дикими джунглями, здесь никогда не ступала нога человека. Мы всегда охотились в этом месте, здесь можно было не опасаться встретить след людей. Здесь я не представляла для них опасности…
- Не ждите нас, мы немного задержимся, - улыбнулась Элис, они приплыли на охоту вместе с нами, но отправились в другую сторону, чтобы побыть вдвоем. Я посмотрела им вслед с толикой зависти – они были парой, я же навсегда теперь останусь одна. Я не могла теперь выбирать себе пару среди людей. А каков шанс, что я найду вампира, который меня полюбит? Еще меньше шанс, что я полюблю его в ответ. Я не стану любить убийцу.
- Пойдем? – Эдвард вывел меня из раздумий, и я кивнула, даже не взглянув на него. Я побежала по нашему прошлому следу, чтобы найти ягуаров, которые водились здесь в избытке и были вкуснее остальных животных. Я уже привыкла пить кровь, это не вызывало отвращения, если только не задумываться и не вспоминать те смерти, которые я наблюдала на теплоходе… Но я всегда вспоминала… иногда даже в ужасе бросая недопитых животных, отчего Эдвард сердился на меня, терпеливо уговаривая продолжать. Кажется, он уже и сам был не рад, что меня обратили. Со мной было сложнее, чем он себе представлял.
Мы расправились с семейством пятнистых ягуаров, а затем поймали несколько оцелотов, чтобы закрепить эффект. Эдвард был грациозным и аккуратным, как всегда. Не то, что я. Кажется, даже увеличенные способности не сделали меня ловкой. Я бросалась вперед, как дикий зверь, не особенно следя за красотой движений, и завидовала Эдварду, что он может оставаться собой.
После каждой охоты я чувствовала стыд, когда Эдвард осматривал порванную мной одежду в каплях животной крови. Обычно я пристыжено отворачивалась и просто убегала прочь, а затем, уже дома, с отвращением переодевалась в новую чистую одежду, любезно предоставленную мне Элис.
В этот раз все было точно так же, как всегда: порванная футболка повисла на одном плече, и даже джинсы пострадали. Я никогда не могла сначала убить животное, как это делал Эдвард, а затем пить. Поэтому они до последнего сопротивлялись, раздирая острыми когтями мою одежду.
Последний оцелот был лишним. Я больше не чувствовала жажды. Была сыта, но боль в горле продолжала испытывать мое терпение. Когда же это кончится?
Я поправила жалкие остатки футболки, но она была безнадежно испорчена. Белая. Зачем Элис кладет мне вещи, которые, будучи грязными и рваными, выглядят особенно отвратительно? Уверена, будь футболка черной, меньше бы раздражали красные пятна на ней.
- Погоди, - сказал мне Эдвард, подходя. Его озабоченный взгляд скользил по моей фигуре, подмечая, безусловно, всю грязь, что я на себя собрала.
- Извини, - чувствуя себя страшно виноватой, я опустила глаза, а затем неловко попыталась прикрыть руками дырки. Конечно, смотреть на оборванку было не очень приятно…
- Переоденься, - попросил он, расстегивая свою рубашку, под которой благоразумно была надета футболка. Чудесно, теперь еще и Эдвард будет меня одевать.
Я не могла спорить, ведь многим была ему обязана. Поэтому послушно стянула рваную футболку через голову, и Эдвард замер. Не сразу я поняла, что обнажилась перед ним, привыкла воспринимать Эдварда, как часть обстановки, как брата, при котором делать можно все. Он видел меня в побитом, измученном, предсмертном состоянии, а также в голодном новорожденном, мне и в голову не пришло, что его испугает моя нагота.
А теперь он смотрел на меня, приоткрыв от шока рот, не осмеливаясь приблизиться. Так и застыл с рубашкой в руках, в двух шагах от меня, с пронизывающим взглядом.
- Боже мой, извини… - прошептала я, смущенно отворачиваясь. Эдвард тут же накинул на мои плечи рубашку. Молчал, пока я застегивала пуговицы. И я тоже не знала, что сказать. Ужасно неловкая ситуация. И как теперь исправить все?
- Правда, извини, - повторила я, мой голос дрогнул. – Не знаю, что на меня нашло. Я искренне стараюсь…
- Тебе не за что извиняться, Белла, - тихо сказал он, все еще стоя позади. Его руки оказались на моих плечах и тихонечко сжали их, но я знала, что наломала дров больше, чем обычно. Мало мне разорванной одежды и изнуряющей депрессии, я еще и разделась догола. Хорошо, хоть Элис с Джаспером не стали свидетелями моего позора.
- Нет, есть за что, - я решила сказать сейчас, пока обрела смелость. Потом я снова замкнусь и промолчу. Но я хотела дать Эдварду знать, что все-все понимаю. – Не только за это. Вы все так заботитесь обо мне, хотя вовсе не обязаны. А я веду себя неблагодарно. Не улыбаюсь и не шучу, не поддерживаю ваши игры, не разговариваю и запираюсь в дальней комнате. Прости меня, я знаю, что должна вести себя иначе, и я хочу, но…
- Белла, - перебил он меня, внезапно оказываясь передо мной и встряхивая за плечи. Выражение его лица было потрясенным и хмурым. – О чем ты говоришь? Ты ничего никому не должна! И все всё понимают!
- Что понимают? – моргнула я растерянно. Понимают, почему я веду себя, как идиотка?
- Понимают, что тебе нужно время, чтобы пережить и привыкнуть. Понимают, что тебе трудно, что пришлось многое испытать, что ты испугана, - он выглядел таким расстроенным и искренним, и его руки пытались успокоить меня, поглаживая плечи.
Но я смотрела на него недоверчиво, думая о том, что он немного лукавит, и на самом деле я давно сижу в печенках у него и его семьи, и от этого почувствовала себя еще более неблагодарной.
- Перестань забивать себе голову несуществующими проблемами, мы заботимся о тебе и не бросим. Это наша обязанность – помочь тебе адаптироваться и найти себя. МОЯ обязанность, – добавил он тихо и вдруг заключил в объятия, прижимая к себе. Так сильно, что дыхание перехватило.
Я автоматически обвила руками его талию, невероятно благодарная за то тепло, которым он меня окружил. Он был совершенно посторонним мне человеком, однако выделил меня среди толпы, единственную из всех на корабле спас, рискуя собственной жизнью. Боролся со стихиями, чтобы привезти живой. А теперь вынужден нянчиться и заботиться. Я должна бы сделать все возможное, чтобы отплатить ему добром за добро, а я только молчу или ною…
Я искренне хотела бы оправдать все его ожидания. Да только что-то никак не получалось… Новая жизнь не приносила радости, никакой.
- Элис видит, когда мне станет легче? – промямлила я, жалея о том, что больше не умею плакать.
- Элис много чего видит, - мы так и стояли, в гуще зеленой листвы, Эдвард крепко обнимал меня одной рукой, пальцами другой поглаживая мою щеку сквозь спутанные волосы, - но это не всегда сбывается. - Он вздохнул: - Ее видения очень субъективны и зависят от решений.
- И в чем же она ошиблась? – поинтересовалась я; из-за того, как сильно Эдвард меня сдавил, слова получались гнусавыми и неразборчивыми. Но я не жаловалась – было приятно находиться в его объятиях, даже лучше, чем когда он просто сидел рядом со мной. Хорошо и тепло, ведь теперь он больше не казался мне холодным и каменным, мы были одинаковыми, я ощущала его так, как будто он человек…
- Ну, она не предвидела то, что произойдет на теплоходе. А когда увидела это, было поздно, мы оказались слишком далеко от берега, сотовая связь уже отсутствовала. Элис даже не смогла предупредить меня о захвате.
- Мм… - промычала я неопределенно.
- Хотя, я думаю, она намеренно заказала мне билет на этот круиз, потому что надеялась, что я там кого-то встречу.
- Кого? – я ничего не поняла.
Я чувствовала, как Эдвард пожал плечами.
- Тебя? – ответил он вопросом на вопрос, как будто сам не знал ответа.
- Она что, заранее предвидела, как ты меня спасаешь?
- Нет… - он замялся, не зная, как объяснить. – Элис… иногда видит очень неопределенное будущее. Это как если бы ей что-то говорило, что я должен обязательно купить билет на этот теплоход, но она не знала, почему именно. Но это точно было что-то… хорошее…
- Хорошее? – не поверила я, ведь три сотни человек погибли.
- Конечно, хорошее, - уверенно ответил Эдвард. – Ведь я же спас тебя.
Я не очень поверила в это объяснение. Но решила спросить у Элис подробности чуть позже, когда преодолею свое смущение перед любым разговором с ней. Мне всегда было неловко к ним обращаться, как будто любая моя просьба или вопрос увеличивали и без того большую сумму моего долга.
- Ну а что же она видит про меня сейчас? – настаивала я. Мне хотелось узнать правду, даже если она будет горькой. Хотя бы я буду знать, сколько еще им предстоит со мной возиться.
- Говорю же, это не обязательно сбывается. Элис тоже может ошибаться, - ободряюще рука Эдварда сжала мое плечо сильней.
- Если ты не скажешь, я решу, что это что-то очень плохое. Я же места себе не найду, - пожаловалась я, ощущая, как в груди образуется тугой узел нового разочарования в себе. Слова Эдварда звучали пугающе. Неужели Элис увидела что-то настолько чудовищное, что Эдвард даже боится мне говорить?
- Она сказала, что ты будешь счастлива… - уверил Эдвард и запнулся на мгновение; его пальцы так нежно погладили мою голову, что я закрыла глаза. Я бы простояла так целую вечность, лишь бы он никогда не отпускал. От его объятий я, несомненно, чувствовала себя лучше, моя депрессия и пустота отступали. – Она увидела, что ты полюбишь… меня… когда станешь вампиром, - добавил Эдвард очень тихо.
Мое тело внезапно оцепенело. Эдвард тоже застыл, рука на моей щеке замерла.
Его слова стали для меня настоящим потрясением.
Я медленно отпустила его талию, как будто боялась, что этот жест будет воспринят превратно, и я не имею права обнимать его…
Эдвард отделил меня от себя, отодвинул мою каменную фигуру, взволнованно, даже испуганно заглядывая в мои глаза.
- Белла… - прошептал он. – Прости, я не хотел напугать тебя. Я не должен был это говорить. О Боже… - Он снова погладил мою щеку, на этот раз настойчиво прося прийти в себя. – Белла, это ни к чему тебя не обязывает, слышишь? Ты ничего мне не должна…
Время будто остановилось…
Мой разум работал странным образом, будто механизм сломался. Наверное, это был шок. Я смотрела, как его губы двигаются, слышала все слова, что он произносил, но внезапно мое восприятие сильно изменилось. Это было так, как будто за секунду перевернулся весь мой мир. Как щелчок фотоаппарата, который ловит самый важный, ключевой жизненный момент.
Словно черно-белый негатив превратился в цветной снимок.
Словно ночь, в которой я жила, сменилась в один миг на день.
Словно планета, нашедшая свою звезду в бесконечном пустом космосе, я поменяла центр притяжения…
Эдвард все еще придерживал меня за плечи, но прикосновение его пальцев вдруг перестало быть для меня братским или дружеским и пустило электрические разряды по моему напряженному телу.
Я смотрела на его лицо, как будто целый месяц была слепа, а сейчас неожиданно прозрела, увидев его по-настоящему.
Благородный изгиб губ, четко очерченные, мужественные скулы, глаза, полные сострадания и доброты, волосы в вечном беспорядке, придающие ему особое очарование. Гибкое тело, сильное и выносливое, надежные руки. Нежные пальцы…
Его взволнованное дыхание с запахом меда и корицы, овевающее мое лицо, пока он говорил:
- Белла, ты в порядке?
Мое дыхание участилось, когда он осторожно провел большим пальцем по моему нижнему веку, стирая невидимую слезу так нежно, что мое мертвое сердце неожиданно затрепетало. Пустота внутри меня начинала заполняться, я оживала, словно тысячи полевых цветов пустили внутри меня корни и раскрыли лепестки навстречу внезапно поднявшемуся солнцу.
- Белла?.. – прошептал Эдвард, уже не так испуганно, скорее, удивленно. Электрические импульсы проникали сквозь мою кожу там, где его пальцы ласкали мое лицо, сначала просто успокаивающе, потом с определенной целью, пока я смотрела потрясенно в его искренне взволнованные глаза. Казалось, между нами замкнулась цепь, и Эдвард, как и я, почувствовал, как все полярно изменилось. Черное стало белым, безликое – цветным, бессмысленное – цельным.
Моя левая рука поднялась без осознанной команды и медленно накрыла его ладонь.
Дыхание Эдварда сорвалось, и потемнели глаза, как будто я вдруг пробудила в нем жажду.
Он сделал шаг вперед, снова оказываясь очень близко и глядя сверху вниз.
Его лицо было очень близко, я смотрела в его глаза…
Его объятия стали крепче, отражая внезапную потребность…
Пальцы рук, слегка напрягшись, во всем моем теле пробудили жар…
Это было опасное мгновение, во время которого мы оба балансировали на краешке пропасти. Или он поцелует меня, или нет…
Эдвард задержал дыхание, мучительно неуверенно наклоняясь к моим полуоткрытым губам…
Контакт наших глаз не прерывался ни на миг, до тех пор, пока за секунду до соприкосновения я не прикрыла веки, отпуская себя.
Это было как взрыв тысячи килотонн ядерного заряда. Секунду назад мы были так же далеки друг от друга, как два противоположных полюса земли. А в следующее мгновение уже отчаянно целовались, словно изголодавшиеся хищники, жадно пьющие кровь.
Его губы властно нападали с неприкрытой яростью. Мои губы отвечали с такой же отчаянной потребностью, граничащей с насилием. Как будто мы оба боролись за право обладать, но здесь не могло быть победителей.
Мои пальцы запутались в его бронзовых волосах, сжимая кудри. Его пальцы перемещались по моему лицу, путали локоны, ласкали кожу.
Этот поцелуй был терпко-острым, он был нашей общей жизненной необходимостью, которую мы держали в себе, даже не подозревая о ее существовании. И теперь она вырвалась на волю, как стихия, которую невозможно контролировать.
Это была жаркая, болезненная, мощная, сладкая, мучительная пытка…
Когда Эдвард отстранился, я была уже другим человеком. Это было еще одно мое рождение. Я сбросила пленку и проросла, как тот полевой цветок, распустилась навстречу своему солнцу.
Я ласково перебирала кудри Эдварда, стоя на кончиках пальцев ног, прижимаясь к его мускулистой груди так, словно без него погибну.
Пальцы Эдварда гладили мое лицо, как будто он не мог насытиться. В его взгляде все еще читалось потрясение, но зрело что-то еще: что-то значимое, сильное и нерушимое. Взрывоопасное. Притягательное.
За все это время мы не проронили ни слова.
Я снова потянулась к нему, как магнит.
Наш второй поцелуй был нежным и трепетным, не таким отчаянным, более осознанным.
Не спеша, Эдвард смаковал мои губы, как самый сладкий в мире ликер. Я не отставала, наслаждаясь каждым трогательным прикосновением, наполненным неожиданной чувственностью. Это было как признание в любви, только безмолвное. Да и не нужно было слов. Любое неудачное слово разрушило бы прекрасный момент.
Время превратилось в тягучую, не имеющую границ серую массу. Мы целовались стоя среди листвы… на тропинке… около дерева… Перебирали пальцы друг друга, сидя в высоких цветах, а затем снова целовались, лежа среди зеленых травинок…
- Ты улыбаешься? - это был единственный вопрос Эдварда, произнесенный хриплым шепотом. И я обнаружила улыбку, растягивающую мои губы впервые за тридцать мрачных дней. Вместо ответа я снова поцеловала Эдварда.
Я не хотела думать, что будет завтра. Сегодня я читала в глазах Эдварда любовь. Он не сказал этого, но почему-то я была уверена, что скажет. Даже не сомневалась. Просто сейчас еще было рано для этого. Наши чувства только зарождались, должно было пройти время, чтобы подобное признание прозвучало. Но нашу образовавшуюся связь я ощущала так реально, как будто она стала отдельным живым существом.
Мы не дождались Джаспера и Элис. Честно говоря, мы вообще о них забыли. Когда небо начало сереть, мы вернулись к яхте.
Смеялись, потому что бесконечные поцелуи мешали Эдварду завести мотор. А потом яхта, как пьяная, болталась посреди океана, сворачивая то направо, то налево, потому что мы целовались, прижавшись к штурвалу.
Когда наступил новый рассвет, я не могла вспомнить себя прежнюю. Как будто я всегда была такой, как сейчас, а мрачный месяц – это просто какая-то нелепая ошибка, оставшаяся в потерявшем значение прошлом.
Мы пытались играть в шахматы, чтобы немного разбавить свое новое увлечение. Но постоянно сбивали с кухонной стойки доску, когда, забывшись, я или Эдвард начинали новый поцелуй. Хихикали, как подростки, и начинали расставлять фигуры заново… чтобы спустя пять или десять минут снова все испортить рукой или плечом.
Не знаю, сколько еще бы это продолжалось, если бы мы не обнаружили – вдруг! – что на острове не одни.
- Тс-с… - отстранился Эдвард, неожиданно принимая официальный вид и задумываясь над своим ходом в игре, в которой я все еще ничего не понимала, потому что Эдвард, кажется, забыл объяснить правила или, что скорее всего, я все прослушала. Я недоуменно моргнула, все еще продолжая тянуться губами к Эдварду, когда услышала шаги и, смутившись, сжалась на своем стуле. Но я не была так сильно смущена, как следовало. Во мне преобладало озорное настроение. Как будто мы с Эдвардом сделали что-то неправильное и запретное, но это останется наш маленький секрет.
Я и забыла, что Джаспер умеет читать эмоции, как раскрытую книгу.
- У нас что, какой-то праздник? – спросил он, и я, повернувшись, впервые увидела, как Джаспер улыбается. Он был вполне ничего, когда не смотрел на меня пристально, следя за каждым шагом. Сейчас он выглядел, как брат, как друг, забежавший на нашу вечеринку.
- Кажется, я слышал твои мысли по поводу срочной ванной, - невозмутимо отбрил его Эдвард, в то время как я чувствовала себя красной, как помидор. Это было только ощущение, краснеть по-настоящему я теперь, конечно, не могла.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |