Роберт Хайнлайн. Фрайдэй 23 страница

Раз или два это может быть совпадением... но к концу третьего дня я убеждаюсь, что каждый раз, когда я нахожусь вне каюты ББ, один из четырех мужчин оказывается в поле зрения. Он обычно держится от меня на максимально возможном расстоянии - но он присутствует.

Мистеру Сикмаа удалось внушить мне, что я буду везти "самый ценный груз, который когда-либо возил курьер." Но я не ожидала, что он сочтет нужным разместить на корабле охрану. Неужели он думал, что кто-то может подобраться ко мне и выкрасть его из моего пупка?

Или за мной следили не люди мистера Сикмаа? И до того, как я покинула Землю, произошла утечка информации? Мистер Сикмаа выглядел профессионально осторожным... но как насчет Мосби и его ревнивой секретарши? Я просто не знаю - и я слишком плохо разбираюсь в политике Релма, чтобы делать какие-нибудь предположения.

Позднее: обе девушки тоже участвуют в слежке за мной, но они находятся возле меня только тогда, когда этого не могут мужчины: в салоне красоты, в магазине одежды, женской сауне и так далее. Они никогда не беспокоят меня, но мне это уже надоело. Я с радостью доставлю эту посылку, потому что тогда я смогу полностью насладиться чудесным путешествием. К счастью, лучшая его часть будет после того, как мы покинем Релм. На Аутпосте такой мороз (буквально!), что там не планируется никаких экскурсий по планете. Ботани Бей, как говорят, - приятное место, и мне следует посмотреть на него, потому что я, может быть, туда переселюсь.

Релм описывают богатым и красивым местом, и мне действительно хочется посмотреть на него как туристке - но я туда не переселюсь. Хотя у него репутация хорошо управляемого государства, это такая же абсолютная диктатура, как Чикагская Империя - я этим сыта по горло. Но я не стала бы думать о подаче запроса на визу по более серьезной причине: я слишком много знаю. Официально я не знаю ничего, так как мистер Сикмаа так это и не признал, а я не спрашивала - но я не буду испытывать судьбу и просить разрешения поселиться там.

Мидуэй - это еще одно место, которое я хочу посмотреть, но где я не хочу жить. Два солнца в небе - это уже достаточно, чтобы сделать это место необычным... но совершенно необыкновенным для посетителя, не для местного жителя делает его Папа в изгнании. То, что там публично отправляют мессу - это чистая правда! Так говорит капитан ван Коотен, а Джерри рассказывал мне, что видел это собственными глазами и что я тоже смогу посмотреть - бесплатно, но хорошие манеры требуют со стороны иноверцев благотворительного взноса.

Мне страшно хочется это сделать. Это совсем не опасно, а у меня, наверное, за всю мою жизнь другого шанса не появится.

Конечно, я осмотрю и Хальцион, и Фидлерз Грин. В каждой должно быть что-то особенное, иначе не стали бы назначать такие высокие взносы... но каждую минуту я буду искать в колоде джокера - как на Эдеме. Мне будет очень неудобно, если я попрошу Глорию заплатить за меня высокий взнос... а потом обнаружу, что ненавижу эту планету.

Форест, по идее, не представляет для туриста никакого интереса - там нет для этого условий - но я собираюсь его смотреть очень внимательно. Это самая молодая колония, конечно, все еще находящаяся на стадии деревянных хижин и целиком зависящая от поставок оборудования и техники с Земли и Релма.

Но разве это не самый подходящий момент для переезда в колонию, чтобы каждую минуту чувствовать себя счастливой?

Но Джерри только кривится. Он говорит, что мне нужно посмотреть... и убедиться самой, что радости жизни в первобытном лесу сильно преувеличены.

Я не знаю. Может быть, я смогу договориться и остаться где-нибудь на некоторое время, а через несколько месяцев сесть на этот или другой корабль той же компании. Надо спросить капитана.

Вчера в театре "Звездная пыль" показывали голо, которое я хотела посмотреть, музыкальную комедию "Янки из Коннектикута и королева Гиневра". Она должна была быть довольно смешной, с романтической музыкой и заполненной великолепными лошадьми и роскошными одеждами и обстановкой. Я ускользнула от своих ухажеров и пошла одна. Или почти одна, я не могла избавиться от своей охраны.

Этот человек - "номер третий" для меня, хотя в списке пассажиров он значился как "Говард Дж. Буллфинч, Сан-Диего" - прошел за мной и уселся прямо позади меня... что было странно, так как обычно они оставались на максимальном расстоянии, какое позволяли размеры помещения. Возможно, он подумал, что может потерять меня после того, как выключат свет; я не знаю. Его присутствие отвлекало меня. Когда королева вцепилась в Янки и потащила его в свой будуар, я, вместо того, чтобы думать о происходящем в голобаке, пыталась рассортировать и проанализировать все запахи, которые я улавливала - что было нелегко в переполненном зале.

Когда пьеса закончилась, и загорелся свет, я встала и подошла к боковому проходу одновременно со своей тенью; он пропустил меня вперед. Я улыбнулась и поблагодарила его, потом вышла через переднюю дверь; он последовал за мной. Этот выход ведет к небольшой лестнице из четырех ступеней. Я споткнулась, покачнулась назад, он подхватил меня.

- Спасибо! - сказала я. - За это я отведу вас в бар "Центавр" и угощу.

- О, не стоит благодарности!

- И все же я настаиваю. Вы должны будете рассказать мне, почему вы следили за мной, кто нанял вас и кое-что еще.

Он помедлил.

- Вы, видимо, ошибаетесь.

- Только не я, Мак. Ты пойдешь тихо... или попробуешь объяснить все капитану?

Он загадочно (или цинично?) улыбнулся.

- Ваши слова чрезвычайно убедительны, хотя вы и ошибаетесь. Но за напитки платить буду я.

- Ладно. Ты мне это должен. И еще кое-что.

Я выбрала столик в углу, где нас не могли слушать другие посетители... тем самым гарантировав, что нас может услышать Ухо. Но как можно скрыться от Уха на борту корабля? Никак.

Нас обслужили, и я сказала ему почти беззвучно:

- Ты можешь читать по губам?

- Не очень хорошо, - признался он так же тихо.

- Прекрасно, будем говорить как можно тише и надеяться, что шум собьет Ухо. Мак, скажи мне одну вещь: ты в последнее время насиловал каких-нибудь беззащитных женщин?

Он вздрогнул. Я не думаю, что кто-нибудь может выдержать такой удар и не вздрогнуть. Но он с уважением отнесся к моим умственным способностям и показал, что у него тоже есть мозги, ответив:

- Мисс Фрайдэй, как вы меня узнали?

- По запаху, - ответила я. - Сначала по запаху; ты слишком близко сидел. Потом, когда мы выходили из театра, я проверила твой голос. И я споткнулась на лестнице и заставила тебя обнять меня. Этого хватило. Нас сейчас слушает Ухо?

- Возможно. Но оно, может быть, не записывает, и возможно, что его никто сейчас не контролирует.

- Все равно опасно. - Я задумалась. Погулять вместе по главному коридору? Без постоянного отслеживания у Уха в такой ситуации могли возникнуть проблемы, но отслеживание могло быть автоматическим, если у него с собой был радиомаяк. Или такой маяк мог находиться на мне. Бассейн "Водолей"? Акустика в бассейнах всегда была плохой, и это хорошо. Но, черт возьми, мне требовалось более уединенное место. - Брось свой стакан и иди за мной.

Я отвела его в каюту ББ. Шизуко впустила нас. Насколько я могла судить, она дежурила круглосуточно, если не считать того, что она спала, когда спала я. Во всяком случае мне казалось, что она спит. Я спросила ее:

- Что у нас запланировано, Шизуко?

- Прием у казначея, мисс. В девятнадцать ноль-ноль.

- Ясно. Пойди погуляй. Вернешься через час.

- Слишком поздно. Полчаса.

- Час!

Она покорно ответила:

- Да, мисс, - но только после того, как я перехватила ее взгляд и его еле заметный кивок.

Когда Шизуко вышла, я заперла дверь и тихо сказала:

- Ты ее начальник или она твой?

- Трудно сказать, - признался он. - Наверное, это можно описать как "взаимодействующие независимые агенты"

- Ясно. Она профессионально работает. Мак, ты знаешь, где здесь Уши или нам придется что-то придумывать, чтобы обмануть их? Хочешь ли ты, чтобы разговор о твоем грязном прошлом был где-то записан на пленку? Я думаю, что меня ничто не сможет смутить - в конце концов, я невинная жертва - но я хочу, чтобы ты говорил свободно.

Вместо того, чтобы ответить, он указал пальцем: над моей кушеткой со стороны гостиной, над изголовьем моей кровати, в ванной - потом коснулся глаза и указал на точку над кушеткой, где переборка сходилась с потолком.

Я кивнула. Потом я оттащила два кресла в самый дальний от кушетки и находящийся вне поля зрения этого Глаза угол. Я включила терминал, запросила музыку, выбрала запись с участием хора Солт-Лейк-Сити. Может быть, Ухо могло пробиться и отфильтровать наши голоса, но я так не думала.

Мы сели, и я продолжила:

- Мак, можешь ли ты назвать мне хорошую причину, по которой я не должна убить тебя прямо сейчас?

- Сейчас? Без суда и следствия?

- А зачем нам следствие? Ты меня изнасиловал. Ты это знаешь, я это знаю. Но я предоставляю тебе эту возможность. Можешь ли ты назвать мне причину, по которой тебя не следует казнить за твое преступление?

- Ну, если вы так ставите вопрос - нет, не могу.

Мужчины меня в гроб загонят. - Мак, ты меня совсем замучишь. Разве ты не видишь, что я не хочу убивать тебя и ищу для этого подходящую причину? Но я не смогу найти ее без твоей помощи. Как ты оказался замешанным в такое грязное дело, как групповое изнасилование беспомощной женщины?

Я замолчала, чтобы дать ему повариться в собственном соку, что он и сделал. Наконец он сказал:

- Я мог бы заявить, что к тому времени увяз во всем этом так глубоко, что если бы помешал вас изнасиловать, был бы немедленно убит.

- Это правда? - спросила я, чувствуя презрение к нему.

- В общем, правда, но это неважно. Мисс Фрайдэй, я поступил так, потому что хотел этого. Потому что вы так сексуальны, что могли бы соблазнить любого стилита. Или заставить Венеру стать лесбиянкой. Я пытался сказать себе, что это неизбежно. Но мне было лучше знать. Ну, ладно, вам понадобится моя помощь, чтобы это больше походило на самоубийство?

- Я обойдусь.

(Так сексуальна, что могла бы соблазнить стилита. А кто такие стилиты? - надо выяснить. Он, похоже, использовал это как высшую степень похвалы.)

Он настаивал.

- Находясь на борту корабля, вы не сможете бежать. И труп будет мешать вам.

- О, я об этом и не думаю. Тебя наняли, чтобы следить за мной; неужели ты думаешь, что со мной могут что-то сделать? Но ты уже понял, что я собираюсь позволить тебе уйти безнаказанным. Однако, прежде чем отпустить тебя, я хочу получить объяснения. Как ты спасся от пожара? Когда я почувствовала твой запах, я была поражена; я считала, что ы погиб.

- Я не был на пожаре; я сбежал раньше.

- Правда? Почему?

- По двум причинам. Я собирался бежать, потому что выяснил то, ради чего там оказался. Но в основном из-за вас.

- Мак, не рассчитывай, что я поверю такому количеству небылиц. Что ты хотел там выяснить?

- Я так об этом и не узнал. Я хотел знать то же, что и они: зачем вы ездили на Эл-Пять. Я слышал, как они допрашивали вас и понял, что вы не знаете. Поэтому бежал. Быстро.

- Это правда. Я была почтовым голубем... а разве почтовый голубь знает, из-за чего идет война? Пытая меня, они только зря теряли время.

Ей-Богу, он был потрясен. - Они вас пытали?

Я резко сказала:

- Ты пытаешься казаться невинным?

- А? Нет, нет. Я виновен, и я знаю это. В изнасиловании. Но я понятия не имел, что они вас пытали. Это глупо, эта методика устарела на многие столетия. Я слышал обычный допрос, потом они вкололи вам "сыворотку правды" - и вы рассказали то же самое. Поэтому я понял, что вы говорите правду и быстро убрался оттуда.

- Чем больше ты говоришь, тем больше возникает вопросов. На кого ты работал, почему ты это делал, почему ты бежал, почему тебе дали бежать, кому принадлежал голос, который отдавал приказы - голос "Майора" - почему всех так волновал мой груз - так волновал, что они организовали вооруженное нападение, потеряли кучу людей, а конце концов пытали меня и отрезали мне мой правый сосок? Почему?

- Они с вами такое сделали?

(Клянусь, лицо Мака было абсолютно бесстрастным, пока я не упомянула о повреждении, которое получила моя правая грудь. Кто-нибудь может объяснить мне мужчин? Со схемами и без пространных рассуждений?)

- О. Полная регенерация, как функциональная, так и косметическая. Я покажу тебе - позже. Если ты ответишь на все мои вопросы. Ты сможешь сравнить с тем, какой она была раньше. А теперь снова к делу. Говори.

Мак заявил, что он был двойным агентом. Он сказал, что в то время он был офицером разведки полувоенной организации, работавшей на "Лаборатории имени Мюриэл Шипстоун". В это роли, работая в одиночку, он внедрился в организацию Майора...

- Минуточку! - остановила его я. - Он погиб при пожаре? Тот, кого звали "Майор"?

- Я полностью уверен, что да. Хотя Мосби, наверное, единственный, кто знает наверняка.

- Мосби? Фрэнклин Мосби? "Искатели, инкорпорейтед"?

- Я надеюсь, братьев у него нет; его одного уже слишком много. Да. Но "Искатели, инкорпорейтед" - это просто вывеска, за ней скрывается "Шипстоун анлимитед".

- Но ты сказал, что тоже работал на "Шипстоун" - на лаборатории.

Мак удивленно посмотрел на меня. - Но ведь весь Кровавый Четверг был внутренней разборкой людей из верхушки; это всем известно.

Я вздохнула. - Я, похоже, вела замкнутый образ жизни. Ну, ладно, ты работал на "Шипстоун", на одно его отделение, и как двойной агент ты работал на "Шипстоун", только на другое его отделение. Но почему из-за меня велась драка?

- Мисс Фрайдэй, я не знаю; именно это я и должен был выяснить. Но вас считали агентом Жестяного Брюха Бол...

- Стоп. Если ты собираешься говорить о покойном докторе Болдуине, пожалуйста, не надо использовать эту отвратительную кличку.

- Извините. Вас считали агентом "Систем Энтерпрайзис", то есть, доктора Болдуина, и вы подтвердили это, направившись в его резиденцию...

- Еще раз стоп. Ты был среди тех, кто напал на меня там?

- Я счастлив сказать, что нет. Вы убили двоих, еще один умер позднее, и никто не смог избежать травм. Мисс Фрайдэй, вы просто дикая кошка.

- Продолжай.

- Жес... доктор Болдуин работал независимо, он не был частью системы. В условиях подготовки Кровавого Четверга...

- А какое Кровавый Четверг имеет к этому отношение?

- Прямое. Не знаю, что вы несли, но оно должно было повлиять по меньшей мере на расчет времени. Я думаю, что Совет Спасения, на стороне которого были головорезы Мосби, испугался и перешел к действиям раньше, чем был готов. Возможно, именно поэтому ничего из этого так и не вышло. Они уладили свои разногласия путем переговоров. Но анализа я так и не видел.

(И я тоже, и теперь, видимо, никогда не увижу. Мне хотелось провести несколько часов за терминалом с неограниченными возможностями, как тот, который был у меня в "Паджаро сэндс". Какие члены правления были убиты в Кровавый Четверг и позднее? Как вел себя рынок ценных бумаг? Я подозреваю, что все действительно важные ответы никогда не попадают в учебники истории. Босс требовал от меня выучить такие вещи, которые постепенно привели бы меня к ответам - но он умер, и мое образование внезапно прекратилось. Пока. Но я все же накормлю Ненасытное Дитя! Когда-нибудь.)

- Мак, на эту работу тебя нанял Мосби? Охранять меня здесь, на корабле?

- А? Нет, я только раз имел контакт с Мосби, и то под чужим именем. Я был нанят для этой работы через вербовщика, работающего на культурного атташе посольства Релма в Женеве. Этой работы не нужно стыдиться, честное слово. Мы заботимся о вас. Заботимся изо всех сил.

- Без изнасилований, наверное, скучно.

- Гм.

- Каковы инструкции, данные тебе на мой счет? И сколько вас здесь?.. Ты главный, да?

Он помедлил. - Мисс Фрайдэй, вы требуете от меня раскрыть секреты моего нанимателя. Люди нашей профессии этого не делают, как вы, наверное, знаете.

- Чушь. Когда ты входил в эту дверь, ты знал, что твоя жизнь зависит от ответов на мои вопросы. Вспомни еще раз о той банде, которая напала на меня на ферме доктора Болдуина - подумай о том, что случилось с ними. А потом говори.

- Я думал об этом, много раз. Да, я главный... Но только, наверное, если не считать Тилли...

- Кто такая "Тилли"?

- Извините. Шизуко. Это профессиональный псевдоним. В Университете Лос-Анджелеса она была Матильдой Джексон. Мы все почти два месяца ждали в гостинице "Поднебесье"...

- Мы. Множественное число. Назови их. Имена по корабельному списку. И не пытайся задурить меня болтовней о кодексе наемников; через несколько минут вернется Шизуко.

Он назвал их - ничего нового; я вычислила их всех. Бездари. Босс никогда не допустил бы этого. - Продолжай.

- Мы ждали, и "Дирак" ушел без нас, и всего за сутки до отхода "Форварда" нас предупредили о том, что мы на нем улетаем. Потом мне предоставили ваши цветные голограммы, чтобы мы их изучили - и, мисс Фрайдэй, когда я увидел ваш снимок, я чуть не потерял сознание.

- Снимки были такие плохие? Только честно.

- А? Нет, они были нормальные. Но учтите, где я вас видел в последний раз. Я думал, что вы погибли в том пожаре. Я... э... в общем, можно сказать, что я горевал по вас.

- Спасибо. Наверное. Ладно, значит, семеро, ты главный. Эта поездка не так дешева, Мак; зачем мне семь нянек?

- Я думал, что вы сможете мне сказать. Почему вы совершаете эту поездку, не мое дело. Все, что я могу рассказать вам - это мои инструкции. Вы должны быть доставлены на Релм в идеальном состоянии. Ни заусеницы на ногте, ни царапины, ни насморка. Когда мы прибудем, на борт поднимется офицер дворцовой охраны, и вы становитесь его проблемой. Но мы не получаем своих премиальных, пока вы не пройдете медосмотр. Потом нам платят, и мы едем домой.

Я обдумала это. Это согласовывалось с заботой мистера Сикмаа о "самом ценном грузе, который когда-либо перевозил курьер"... но во всем этом было что-то фальшивое. Старый принцип многократно сдублированной поддержки можно было понять - но семь человек, занимающиеся только тем, что следят, чтобы я не упала с лестницы и не сломала себе шею? Что-то здесь не так.

- Мак, я не могу придумать, о чем еще спросить тебя сейчас, а Шизуко - то есть Тилли - скоро вернется. Поговорим позже.

- Хорошо. Мисс Фрайдэй, почему вы зовете меня "Мак"?

- Это единственное имя, которым тебя звали в моем присутствии. Я имею в виду, неформально. Во время группового изнасилования, на котором мы оба присутствовали. Я практически уверена, что ты не "Говард Дж. Буллфинч". Как ты любишь, чтобы тебя называли?

- О. Да, во время того задания я был "Мак". Но на самом деле меня зовут Пит.

- Твое имя Питер?

- Э... не совсем. Я Персиваль. Но меня никто так не зовет.

Я удержалась от смеха. - Не понимаю, почему, Пит. Имя Персиваль носили смелые и достойные люди. Я думаю, это у дверей Тилли, которой не терпится искупать и одеть меня. Одно последнее замечание... ты знаешь, почему ты до сих пор дышишь? До сих пор жив?

- Нет.

- Потому что ты дал мне помочиться. Спасибо, что позволил мне помочиться, прежде чем приковал меня наручниками к кровати.

Он внезапно скривился. - Мне за это устроили выволочку.

- Да? Почему?

- Майор хотел заставить вас обмочить постель. Он решил, что это может помочь нам расколоть вас.

- Да? Чертов дилетант. Пит, именно тогда я решила, что ты не совсем безнадежен.

В Аутпосте нет ничего особенного. Его звезда имеет тип G-8, и поэтому она находится далеко внизу списка солнцеподобных звезд, так как у самого Солнца тип G-2. Она заметно холоднее, чем звезда нашей системы. Но главное - чтобы звезда была солнцеподобной (типа G). (Когда-нибудь, наверное, станет возможно колонизовать системы звезд других типов, но пока кажется разумным ограничиваться звездами со спектром излучения, подходящим для человеческого глаза, и не испускающих слишком много смертельной радиации - я цитирую Джерри. Все равно на расстоянии от Земли меньшем, чем до Релма, есть четыреста звезд типа G - так говорит Хайме Лопес - и этого нам на некоторое время хватит.)

Но возьмем произвольную звезду типа G. Вам еще нужна планета на таком расстоянии от нее, чтобы там было тепло, но не слишком. Далее, гравитация на поверхности планеты должна быть достаточно велика, чтобы удерживать атмосферу. Эта атмосфера должна иметь достаточно времени, чтобы дойти до кондиции, в смысле эволюции живых организмов, достаточно много, чтобы предоставить нам воздух, пригодный для жизни, как мы ее знаем. (Жизнь, как мы ее не знаем, - это захватывающий предмет, но он не имеет никакого отношения к колонизации планет землянами. Не на этой неделе. И мы не обсуждаем вопрос о колониях живых артефактов и киборгов. Мы говорим о колонистах из Далласа или Ташкента.)

Аутпост подходит, но с большой натяжкой. Это просто бедный родственник. Содержание кислорода в воздухе на уровне моря такое низкое, что ходить приходится медленно, как в горах. Он расположен так далеко от своей звезды, что на нем есть только два вида погоды: холод и мороз. Его ось стоит почти вертикально; смена времен года происходит из-за эксцентрической орбиты - и вы не можете сбежать от зимы на юг, потому что зима достанет вас, где бы вы ни были. Примерно на двадцать градусов в обе стороны от экватора летом появляется какая-то растительность, но зима намного длиннее лета - естественно. Это естественно относится к законам Кеплера, а именно к тому с радиус-векторами и равными площадями. (Большую часть всего этого я списала из "Дэйли Форвард".) Когда раздавали призы, Аутпост стоял за дверью.

Но я страшно хотела посмотреть на него.

Почему? Потому что я никогда не была дальше Луны, а Луна - это почти родной дом. От Аутпоста больше сорока световых лет до Земли. Знаете, сколько это километров? (Я тоже не знала.) Вот сколько:

300 000 x 40,7 x 31557600 = 385 318 296 000 000 километров.

Округлим. Четыреста миллионов миллионов километров.

По корабельному расписанию мы должны были достигнуть стационарной орбиты (с периодом обращения 22,1 час, именно такова продолжительность дня на Аутпосте) в два часа сорок семь минут, а первая посадочная капсула должна была отделиться ранним утром (утром по корабельному времени) - ровно в три часа. Немногие записались на поездку - а кроме самой поездки ничего не будет, ни один пассажир не выйдет на поверхность - потому что ночная вахта не самое любимое время для большинства наших пассажиров.

Но я лучше пропустила ба Армагеддон. Я ушла с хорошей вечеринки и легла в постель в двадцать два часа, чтобы поспать несколько часов, прежде чем встать и сиять. Я поднялась в два часа, шмыгнула в ванную и заперла за собой дверь - если я ее не запираю, туда за мной сразу входит Шизуко; я выяснила это еще в первый день на корабле. Когда я проснулась, она тоже не спала и была одета.

...заперла за собой дверь, и меня тут же стошнило.

Я удивилась. Я не иммунна к морской болезни, но в этом путешествии она меня не мучила. От поездок на Стебле мой желудок переворачивается и остается в таком положении на много часов. Но на "Форварде" я заметила только один рывок, когда мы ушли в гиперпространство, потом, когда мы как раз перед обедом вернулись в обычное пространство, я почувствовала похожую вибрацию, но нас о ней предупредили с мостика.

Была ли сейчас (искусственная) гравитация стабильной? У меня не было в этом уверенности. У меня кружилась голова, но это могло быть оттого, что меня стошнило - потому что я вырвала так качественно, будто только что ехала на этом чертовом Стебле.

Я прополоскала рот, почистила зубы, снова прополоскала рот и сказала себе: "Фрайдэй, это твой завтрак, ты не позволишь неожиданному приступу стебельной болезни помешать тебе увидеть Аутпост. И кроме того, ты прибавила в весе два килограмма, и настало время урезать количество поступающих калорий."

Отчитав таким образом свой желудок и передав его в распоряжение аутотренинга, я вышла, позволила Тилли-Шизуко помочь мне надеть тяжелый комбинезон и направилась к воздушному шлюзу первой посадочной капсулы. Шизуко двинулась следом, неся теплые вещи для нас обеих. Сначала я собиралась подружиться с Шизуко, но догадавшись, а потом и подтвердив догадку о ее истинной роли, я стала относиться к ней холодно. Конечно, с моей стороны это было глупо. Но шпион не заслуживает дружеского к нему отношения, на которое всегда может рассчитывать слуга. Я не была груба с ней; просто большую часть времени я игнорировала ее. В это утро я была особенно необщительна.

Мистер Ву, помощник казначея по наземным экскурсиям, стоял у шлюза с папкой в руках. - Мисс Фрайдэй, вашего имени в моем списке нет.

- Но я точно записалась. Внесите его в список или вызовите капитана.

- Я не могу это сделать.

- Ах, вот как? Тогда я устрою сидячую забастовку прямо посреди шлюза. Мне это не нравится, мистер Ву. Если вы пытаетесь сказать, что из-за какой-то бюрократической ошибки в вашей конторе мне не следует быть здесь, мне это нравится еще меньше.

- М-м-м, я думаю, это бюрократическая ошибка. В этот раз народу немного, поэтому просто пройдите внутрь, пусть вас усадят на свободное место, а я все выясню, когда разберусь с этими людьми.

Он не возражал против того, чтобы Шизуко сопровождала меня. Мы прошли вдоль длинного прохода - следуя стрелкам с надписью "на мостик" и попали в довольно большое помещение, похожее на салон автобуса: впереди сдвоенное управление, сзади сиденья для пассажиров, большое ветровое стекло - и впервые с тех пор, как мы покинули Землю, я видела "солнечный свет".

Это был свет звезды Аутпоста, освещавший белый, очень белый контур планеты, а вокруг было черное небо. Самой звезды видно не было. Мы с Шизуко сели на свободные места и пристегнулись, пятью ремнями, как в ПБ. Зная, что мы полетим на антиграве, я собралась было застегнуть только поясной ремень. Но моя маленькая тень закудахтала надо мной и застегнула все.

Через некоторое время, оглядываясь, вошел мистер Ву. Наконец, он увидел меня. Он перегнулся через мужчину, сидевшего между мной и проходом, и сказал:

- Мисс Фрайдэй, мне жаль, но вас по-прежнему нет в списке.

- В самом деле? Что сказал капитан?

- Я не смог с ним связаться.

- Вот вам и ответ. Я остаюсь.

- Извините, нет.

- Правда? С какой стороны вы будете меня нести? И кто вам поможет это делать? Потому что когда вы будете тащить меня, я буду брыкаться и кричать, и я вас уверяю, это у меня получается очень хорошо.

- Мисс Фрайдэй, мы не можем это позволить.

Пассажир, сидевший рядом со мной, сказал:

- Молодой человек, не нужно выставлять себя дураком. Эта молодая леди - пассажир первого класса, я видел ее в столовой - за столом капитана. А теперь уберите свою дурацкую папку от моего лица и найдите себе занятие получше.

С озабоченным видом - младшие казначеи всегда выглядят озабоченно - мистер Ву удалился. Вскоре загорелись красные огни, зазвучала сирена, и громкий голос произнес:

- Мы сходим с орбиты! Приготовьтесь к изменению гравитации.

У меня был ужасный день.

Три часа мы спускались на поверхность планеты, два часа провели на земле, три часа возвращались на стационарную орбиту - по дороге вниз мы слушали музыку и удивительно скучную лекцию об Аутпосте; по дороге назад мы слушали только музыку и это было лучше. Два часа на земле мы могли бы провести неплохо, если бы нам позволили выйти из посадочной капсулы. Но нам пришлось остаться на борту. Нам разрешили расстегнуть ремни и пройти в кормовую часть, в помещение, которое называлось гостиной, а на самом деле было отсеком с баром, где подавали кофе и сандвичи, по левому борту и иллюминаторами со стороны кормы. Через них были видны мигранты, высаживающиеся с нижней палубы, и разгружавшиеся грузы.

Низкие холмы, покрытые снегом... на некотором расстоянии какие-то чахлые растения... возле корабля невысокие здания, соединенные снежными валами... Все иммигранты собрались в кучу, но они не теряли времени и торопливо двигались к зданиям. Грузы размещались на платформах, прицепленных к какой-то машине, из которой вырывались клубы черного дыма... точь-в-точь как на картинках в детских учебниках истории! Но это была не картинка.

Я слышала, как одна женщина сказала своему спутнику:

- Как может кто-нибудь решить поселиться здесь?

Ее спутник произнес что-то ханжеское о "Божьей воле", и я отошла. Как можно дожить до семидесяти лет (а ей было минимум столько) и не знать, что никто не "решает" поселиться на Аутпосте... за исключением случаев, когда приходится "решать": переселиться или получить смертный приговор или пожизненное заключение?

Мой желудок все еще крутило, поэтому я не рискнула съесть сандвич, но подумала, что чашечка кофе не помешает - но когда почувствовала его запах, я тут же двинулась прямо к туалету, в передней части гостиной, где завоевала титул "Фрайдэй Железные Челюсти". Я честно выиграла его, но никто, кроме меня, об этом не знает - все кабинки были заняты, и мне пришлось ждать... и я ждала, напрягши челюстные мышцы. Спустя столетие или два одна кабинка освободилась, я вошла и снова вырвала. Почти без рвотных масс - мне не следовало принюхиваться к кофе.

Дата добавления: 2015-11-05