Посмотрев на ладонь, где расстилался черный знак, я вспомнила кое о каком вопросе, который всегда забывала задать Габриелю, и тут же его озвучила:
— Если бы тогда я не явилась бы в «Мо», ты бы так и не заговорил со мной?
Когда я посмотрела на него, он сложил руки на груди и сделал задумчивый вид. Сейчас я стала пялиться не на его идеальный, словно высеченный из мрамора пресс, а на мускулистые руки, покрытые россыпью еле видимых волос. Учитывая то, сколько раз я насиловала взглядом его тело, могу сказать…
Черт, да я извращенка!
Я отвернулась, покраснев, и он протянул:
— Ну… Я искал более подходящего момента.
— Более?.. — невесело ухмыльнулась я. — Целых два года?
— Знаешь ли, познакомиться с девушкой — не так-то и просто, — легко отрезал он.
— Ты вообще хоть когда-нибудь собирался мне рассказать, кто я такая и что от меня требуется? — поинтересовалась, возвращая взгляд на него и стараясь сосредоточить его на лице парня — удивительно, но у меня получилось!
— Да. Твоя мама, Скай, говорила мне, чтобы я рассказал тебе все как можно позже, чтобы ты могла еще жить нормальной жизнью, не зная всего этого кошмара. — Его руки упали вдоль тела, грудь поднялась и резко опустилась, издавая тяжелый вздох; нереально-голубые глаза смотрели на меня через черные пышные ресницы, которым даже я могла позавидовать. — Поверь, я бы хотел вообще ничего тебе не говорить…
И продолжал бы держать меня в неведении, несмотря на то, что я должна сделать?
— Но ты бы мог сказать мне чуть раньше обо всем, а не по тому, что пришлось.
Габриель рассмеялся, отгоняя с лица признаки какой-либо печали, чем удивил меня тем, как быстро может менять свое настроение.
— Да-а, и как ты себе это представляешь? Что я, подкараулив бы тебя где-нибудь на улице, выпрыгнул из неоткуда и выкрикнул бы, что ты тот Избранный нефилим, который может спасти мир от адских выводков? — Габриель покачал головой, как бы считая это абсурдным, после направился к барной стойке. Я всегда удивлялась его грациозной походке, какой наверняка не было ни у одного танцора. Эта была походка Габриеля, которую я могла узнать из тысячи других, а особенно характерной ее делали армейский черные ботинки с небрежно завязанными шнурками.
— А что, ты вполне бы мог так поступить, — пожала плечами я, решив последовать за ним.
Габриель оглянулся через плечо с улыбкой, засовывая в рот оливку и запивая ее каким-то — я пригляделась — тошнотворно-зеленоватым напитком. Наверное, опять решил попытаться устранить свою трезвость. Что ж, в том случае, будет интересно поглядеть на это.
— Я был вынужден отказаться от этой заманчивой идеи, когда появился демонический ублюдок, — кинул он, продолжая по-идиотски улыбаться, и, запрокинув голову, влил остатки чудаковатой жидкости из широкого стакана в горло, затем поморщился. Не понимаю, зачем он делает тщетные попытки, если они ни к чему не приведут?
— А как же, — вяло пробубнила я, потирая голову. Когда моя рука оказалась ближе к носу, то напомнила мне, насколько сильно я воняю. Ох, мне срочно нужен душ! Но я не собиралась пока мыться, не допросив Габриеля еще кое о чем.
Он с шумом поставил стакан на барную стойку и, вынув ангельский клинок из ботинка, переливающийся лазурным и источающим слабое свечение, начал ковырять лезвием в зубах. Если бы у меня имелась способность к исцелению собственного тела, я бы не парилась и тоже бы совала в рот всякие острые предметы.
Выплюнув что-то болотное и пережеванное на пол, он пробубнил:
— Чертова оливка… Постоянно путаю их с конфетами.
Затем он взял что-то круглое из сосенней вазочки, рядом с которой покоилось его явно не любимое кушанье, и проглотил — я так поняла, это была конфета. Когда он вновь присосался ртом к стакану, где плавало содержимое ничуть не лучше цветом от предыдущего, я сощурила глаза, глядя на него.
— Ты всегда такой придурок?
Габриель поперхнулся и отложил стакан. Я с большим усилием старалась не выпучиваться на его прекрасное тело и полоску джинсов, открывающую неприлично много.
Придурок? — он лукаво улыбнулся, затем направился ко мне.
Ну вот, началось. Сейчас станет стрелять в меня сексуальным взглядом, подойдет так близко, что носки нашей обуви будут соприкасаться, а потом, дождавшись, когда я нальюсь красным, сболтнет что-нибудь в своем стиле — пошленькое или с подобным подтекстом.
Закатив глаза, я отпрянула назад, и тут парень остановился, делая вид, будто не понял, почему его назвали тем, кем он является.
Как мне надоели эти «игры».
— Идиот, критин, ненормальный псих, — я вспомнила, как он бесстрашно отмахивался от демонов, совершенно не волнуясь за свою жизнь, — с суицидальными наклонностями. Мне продолжать список?
Падший вскинул брови.
— Оу, да я люблю комплименты.
Я рыкнула и подошла к самой сути, понимая, что это затянется надолго. Вновь.
— Почему ты устроил весь тот цирк? — требовательно спросила я.
Если он знал, кто я такая, то зачем спрашивал мое имя тогда? Зачем доставал меня, посещал те же заведения, что и я, и просто ужасно бесил? Он мог бы обойтись и без всего этого. Хотя, о чем речь? Дай волю, Габриель бы меня еще немного помучил своим вторжением в мою жизнь, пока бы ни пришло время исполнять пророчество.
— Какой цирк? — вновь включил режим идиота.
— Вел себя со мной так, словно не ты меня преследовал, а я тебя. Хотя мы оба прекрасно знали на тот момент, кто за кем ходит, — пояснила я, сжимая руки в кулаки.
— Спасибо, было весело, — подмигнул он, отчего я быстро заморгала, осознавая смысл его слов.
Получается, Габриель вел себя как чертов маньяк ради того, чтобы поиграть на моих эмоциях и получить кайф от вспышек моей злости?
Не-ет, с ним явно что-то не то…
— Ах ты…
Он с интересом поддался вперед.
— Кто?
Я и не думала, что словарный запас у меня кончится именно сейчас. Закрыв рот и тем самым показав, что Габриель одержал победу, я отвела взгляд в сторону, лишь бы не видеть его лица, где болталась кривая и как всегда довольная улыбка.
— Не скажу, — тихо просипела я, надувшись, словно ребенок.
— Да тебе и нечего, — заметил он, двигаясь вдоль стойки. Прошлый Габриель Эйнсфорд а-ля «я-ранимый-и-всегда-могу-сказать-пару-красивых-слов-чтобы-ты-подумала-обо-мне-в-лучшую-сторону» навсегда исчез. Теперь был только Габриель «как-я-люблю-доставать-и-использовать-девушек-а-еще-мне-нравится-ходить-без-футболки».
— Ты когда-нибудь можешь быть серьезным? — с искренней надеждой на положительный ответ простонала я.
Габриель, появившись в поле моего зрения, начал чесать подмышку острием клинка — боже, какой ужас, а еще он потом его сует в рот…
— Ага, — занятый «важным» делом, пробубнил он.
Весьма не убедительно.
— Я не верю тебе.
Он окинул меня безразличным взглядом; пальцы его руки ловко крутанули холодное оружие, и через секунду то оказалось в кожаном ботинке.
— Знаю. Ты никому не веришь, кроме себя, да, Скайлер Грейс?
Я сделала задумчивый вид, постукивая изящным пальчиком по подбородку.
— О, ты прав, — выпалила, натянуто улыбаясь.
Габриель сказал что-то невнятное, а потом, кинув взгляд на меня, потом на дверь, ведущую в ванную комнату, коварно заулыбался. Мне не нравилась эта улыбка, отражавшая его наверняка не светлые мысли.
— Мы можем отойти от темы и принять душ вместе, пока не загадили мне всю квартиру, — низким голоском предложил он, засунув руки в передние карманы джинсов — они съехали немного вниз, и мои щеки тут же вспыхнули жаром. — Мы оба грязные. Очень грязные. — Он сделал пару шагов ко мне, а я дала задний ход. — В ванне вполне хватит места для нас двоих. Или мы можем нырнуть в джакузи, чтобы наши движения б…
Я перебила его своим рычание, откинув ужасные картинки себя и Габриеля, появившиеся непроизвольно в пределах черепной коробки. Меня не прельщала мысль помыться вместе с ним. Ничуть. Как у него хватает наглости такое говорить? Я приличная девушка! В моем животе происходил ураган чертовых бабочек, которые возобновили свои сумасшедшие полеты. И да, с этой «приличной» девушкой, отрицающей поднявшуюся волну нескромных чувств от его предложения, происходит сейчас что-то неблагочестивое.
— Ты совсем извращенец, — подметила я, хотя сама была ничуть не лучше.
— Просто — парень, детка.
С этим еще нужно поспорить.
Габриель нахмурился, оглядывая меня.
— А теперь ответь серьезно. Ты пыталась убить демона мусорным мешком?
Скорее, старалась привлечь внимание черноглазого к себе, чтобы прекрасная задница Габриеля не пострадала.
— Что-то вроде того, — я осторожно пожала плечами, в любой момент ожидая дикого смеха со стороны парня — но его не последовало. На его лицо лишь наползла весьма странная улыбка, заставившая меня ощетиниться. — Что? Опять собираешься смеяться надо мной?
— Сначала та статуэтка балерины, потом пакет с отходами, что будет следующее? — его носогубная складка стала глубже, составляя улыбку настоящего идиота. Я собралась кинуть что-нибудь едкое в ответ, но не успела, он опередил меня, начав цокать и мотать головой: - Нет-нет-нет, так не пойдет. Ты совсем не умеешь защищаться. Нужно что-то с этим делать.
Меня словно ударили в грудь, и удивленный выдох резко покинул пределы моего рта.
— Мне это незачем, - оповестила я, вставая в уверенную позу (или точнее — делая жалкие попытки).
Он впал в притворное удивление.
— И почему же? — требовательно спросил падший.
Я замешкалась, не зная, как ответить. Вообще, я не понимала, к чему он вел и чего хотел добиться. Ну и подумаешь, что я не умею драться и что с того? Во всяком случае, у меня есть он — личный «телохранитель», правда, с повадками придурка, так что, мне не обязательно нужно владеть хоть малейшими навыками борьбы. Замечу, Габриель почти регулярно наблюдал и продолжает наблюдать за мной, так что, не думаю, что при таком складе обстоятельств выпадет повод, когда мне придется встретиться одной лицом к лицу с демонами.
— А ты мне для чего? — тихо проговорила я.
— Я не вечный, — оповестил Габриель, и его сексуально-нахальная улыбка немного померкла. — Меня могут кокнуть в любой момент, например, и мне не сумеют так быстро найти достойную замену. А еще, ты не думала, что пора бы, наконец, научиться драться? На нас может напасть внушительная шайка демонов, с которыми я один не смогу справиться.
Я ухмыльнулась, вспомнив, как сегодня он раскидал в разные стороны пятерку Искусителей и вышел из-под их мерзких тел совершенно без единой царапинки.
— Не ври. Сможешь. Я видела сегодня, как ты отмахивался от них, а потом… убил, — последнее слово я произнесла, запнувшись.
Габриель гордо задрал нос и беспечно пожал плечами.
— Конечно, не хочу это говорить, но я не идеален и мне тоже может когда-нибудь понадобится твоя помощь.
— Да ну? — я сдержанно улыбнулась.
Габриелю Эйнсфорду, который является падшим ангелом, обладает некоторыми завидными фокусами, умеет прекрасно драться и мастерски владеть наверняка любым острым оружием, когда-нибудь может потребоваться моя помощь? Похоже, сегодня он здорово ударился головой, когда его повалила целая стайка уродцев, раз так думает. Я не умею даже десяти процентов того, что умеет он. И научить меня чему-то — будет огромной проблемой; я-то в школе плохо осваивала большинство предметов, а из кружка танцев, который вела сердитая миссис МакКлин, меня выгнали почти на второй день занятий, так как я, видите ли, путала абсолютно все движения.
— Тебя это удивляет? — поинтересовался парень.
— А по моему лицу не видно? — я сильнее изогнула брови, чтобы мои эмоции выглядели правдоподобно.
Габриель поджал губы, окатывая меня любопытным взглядом.
— Скай, в любом случае я должен научить тебя хоть меньшим, что умею, — более серьезным голосом заявил парень, пробегаясь пальцами по шелковистым волосам. — Ты нефилим все-таки. Ты Избранная. Может случиться что-нибудь непредвиденное, а меня вдруг по каким-то причинам не будет рядом.
Я тихо прохныкала, запрокидывая голову. Интересно, что шокирующее он еще мне скажет? То мне нужно посетить Чистилище и взять оттуда одну ценную вещицу, то исполнить пророчество, то научиться каким-то боевым приемам. Это же невозможно за такой короткий срок! Он вообще в курсе, что я наполовину человек?
— Слушай, у нас меньше двух недель в запасе, и ты думаешь, показав мне несколько элементов борьбы, скомкаешь из меня Джеки Чана? — устало изрекла я, глядя на Габриеля и надеясь, что он откажется от этой абсурдной идейки.
Но не тут-то было. Уголки его губ взлетели вверх, и во мне погасла какая-либо надежда, что он отвергнет свое предложение.
— Можешь называть меня сэнсеем, — открыто игнорируя мой вопрос, выплеснул он.
Я раскрыла рот в недовольстве. Мне не нравилось, когда решения принимали за меня или указывали, что делать. Я собиралась сказать ему пару добрых, но неожиданно на меня снизошло озарение — Габриель прав. Черт. Да-да, он прав. Если с ним что-нибудь произойдет или его не будет рядом по какой-нибудь весьма… уважительной причине, на меня могут напасть демоны, и те даже не посмотрят, что наши с ними шансы не равны. Но вопрос на миллион: чему я смогу научиться за двенадцать дней у своего «сенсея» такому, что сумею (по случаю) грохнуть хотя бы одну адскую тварь? Ответ вполне очевиден: ничему. Это наверняка будет весьма бесполезным занятием — я ведь ни черта не запомню всего, что Габриель расскажет и покажет мне.
Я вздохнула, глядя, как он направляется в ванную ленивой походкой.
— Тренировки обязательно нужны мне? — для убедительности спросила я, устало проводя рукой по лицу.
Габриель, не оборачиваясь, пропел:
— Жизненно-необходимы!
Я влипла. Конкретно влипла.
Конечно, следующий вопрос был весьма глупым, и я уже знала на него ответ, но решила озвучить его, представляя, что с этого дня моя жизнь станет в сто раз хреновее и сложнее, чем сейчас:
— И ты будешь меня… тренировать?
Могучая спина Габриеля запрыгала — он беззвучно смеялся — это я поняла спустя какое-то мгновение.
— Ты рада? — издевательским тоном протянул он.
— Очень, — я закатила глаза — это действие было бессмысленным, ведь Габриель не видел моего лица. Но мне нужно было как-то выразить свое недовольство.
— Я знаю, что ты закатила глаза, — усмехнулся парень, открывая дверь.
Я подавилась, в изумлении смотря на него. Как он увидел это? Глаза на спине или шестое чувство?
— Но… ты же… — я запнулась, не зная, как закончить предложение. Шок сковал меня.
— Ангельские штучки, — объяснил он, скрываясь за дверью.
Ах, вот оно что. Мне стало интересно, на какие фокусы способен он еще. Наверняка этот парень-загадка — так его прозвали на официальном сайте «Мо» и, извольте заметить, вполне удачно — показал мне не все, на что горазд.
— Ммм…, — только удалось промычать мне, впав в какое-то легкое отчаяние. Вот подобные ему умеют много чего, а такие, как я — нефы — почти ни на что не способны. Несправедливо. И обидно.
Габриель хотел закрыть за собой дверь, но вспомнив что-то, остановился, высунул голову с копной каштановых волос, упавших на лоб и оттеняющих глаза, в щель. Взгляд глаз цвета утреннего моря упал на меня.
— Мое предложение насчет душа еще в силе, — оповестил низким голоском он, создавая танец бровями.
Я покрылась легким румянцем, в смущении опуская голову, чтобы он не видел этого.
— Пожалуй, я схожу отдельно, — кинула я, и какая-то часть меня не обрадовалась этим словам — та самая чокнутая часть, которую я старалась сдерживать любыми способами внутри себя для собственного же блага.
Это была уже вторая банка мороженого за час. Я не могла успокоить свои бушующие в голове мысли насчет пророчества и всей прочей фигни, поэтому, старалась отвлечь себя хотя бы любимым десертом, но выходило не очень. Скорее, я заедала горе, собственно, возникшее еще с того момента, когда Габриель открыл мне завесу правды. Я знала, что было пророчество, которое разделили на две части по одной весомой причине, и об одной из них знали все сверхъестественные существа, а о другой — нет. Второй кусок этой божественной фигни — да-а, мне было плевать, как это называть — запрятали в Чистилище, и именно мне же нужно будет его найти каким-то образом. А потом, к моменту моего дня рождения исполнить пророчество. М-да. Вот же будет «весело», чувствую. Я до сих пор не понимала, каким образом это мне удастся сделать.
Сила. Габриель сказал, что у меня появится какая-то невероятная сила в восемнадцать лет и что с помощью нее я смогу загнать демонов в Ад, надеюсь, навсегда. Но вот интересно — недавно он говорил, что нефилимы могут обладать лишь определенной частичкой ангельских сил, так как не способны выдержать — целую, и, учитывая тот факт, что скоро я стану обладательницей неизвестно какого «богатства», смогу ли выдержать его в себе? Вероятно, нет, ведь эта сила, которая предназначена для кое-чего масштабного, будет в сто раз могущественнее чего-либо, даже — фокусов ангелов. И вновь возникает трепещущий вопрос: черт подери, если я — неф и мне достанутся определенные, мол, великие способности, где гарантия, что они меня не убьют?
Я глухо прохныкала, запихивая огромную ложку мороженого в рот и подпирая рукой подбородок. Я не знала, какие сюрпризы предоставит мне судьба — и это ужасно пугало. Я не хотела часами мучить Габриеля и расспрашивать его обо всем или плакать ему в рубашку из-за того, что многое не понимала и в чем-то до сих пор была не осведомлена.
Телефон, лежавший возле моего локтя, издал жужжание, оповещая о пришедшем сообщении. Я знала — его прислала Карен. Вновь. Она какой уже раз пыталась выяснить причину, почему я уволилась с работы. Сначала ее предположение упали на то, что мне надоело пыхтеть за мизерную сумму в той забегаловке, а потом — что я не хотела больше видеть Брэндона там, поэтому решила свалить. Ни одно из этого не было верным, и я не собиралась ей говорить, что уволилась из-за одного паренька, по которому она сохнет и чьими плакатами завешана вся ее комната.
Габриелю пришлось чуть ли не заставить меня уволиться, хотя я того не хотела, но прекрасно понимала, что это очень нужно. С работой в «Эдеме на Земле» у меня бы не оставалось времени на тренировки (кстати, их пока не было, но Габриель обещал в скором времени начать их) и на многое другое, например, на «экскурсии» в лес или — по улицам, где полно демонов.
Мой безразличный взгляд невольно упал на экран телефона, бесконечно мигающий от новых сообщений. Я нажала на них, понимая, что если не отвечу сейчас Карен, мой бедный мобильник точно взорвется.
Карен: Я знаю, что ты сейчас делаешь, Грейс! Ты долго не отвечаешь, ты по любому расстроена, а значит — что-нибудь ешь! А ну-ка прекрати! Если это что-нибудь вкусненькое, то имей совесть — оставь мне немного! Мама сегодня сварила что-то весьма «необычное» и я боюсь это пробовать.
Я закатила глаза, передумав печатать из-за нахлынувшей лени, и, несмотря на мольбы подруги, запустила последнюю ложку сливочного мороженого в рот. Карен, как никто другой, знала обо мне даже самую незначительную мелочь, например то, что в случае своего плохого настроения, я пытаюсь его заглушить самым приятным способом — едой — это, кстати, чуть-чуть помогает.
Холод лакомства потихоньку тушил во мне разгоревшееся ощущение тревоги и безграничную унылость, но, к сожалению, не подавлял эти чувства полностью. Отодвинув телефон подальше, чтобы он не надоедал своим гудением, я завязала рассыпавшие по спине волосы в тугой пучок и тут же растрепала их, сорвав резинку, когда услышала назойливое жужжание. Снова. Карен все никак не могла успокоиться, и я взяла в руки телефон, с желанием выключить его. Но я не смогла этого сделать, увидев среди моря ее «посланий» одно, которое требовало незамедлительного ответа.
Карен: Окей, Грейс. Я поняла. Ты сейчас в полном дерьме и не думаешь даже говорить мне ничего. Я уже не спрашиваю, что, черт подери, творится между тобой и Мишкой-Брэндоном, но ответь мне на один единственный вопрос: у тебя что-то есть с Габриелем? Ведь наверняка он как-то связан с твоим увольнением и с твоим странным поведением за последние дни.
Карен была просто прорицателем. Как бы там она ни думала обо мне и Габриеле и ни предполагала, что между мной и ним творится какая-то химия, я не собиралась говорить ей ничего. Тем более, я совершенно холодно относилась к этому парню. Ну… точнее, почти холодно. Я не понимала, почему каждый раз, когда видела его, ощущала спокойствие и в каком-то роде — радость, да и сердце начинало вести себя как-то не естественно при одном только его взгляде в мою сторону. Я старалась игнорировать эти чувства, захватывающие меня полностью, и напоминала себе, какой Габриель придурок, и я просто не могу питать к нему симпатию, ибо что-то… большее. А пугал меня тот факт, когда я зачем-то интересовалась у себя: а испытывает ли он что-нибудь эдакое ко мне? Мне вообще было не зачем знать ответ и задавать такого рода вопрос, пусть самой себе…
Я принялась строчить сообщение, кинув ложку в пустую банку.
Я: Прости, что я тебе ничего не рассказываю. Знаю, я задница. Но тебе лучше не знать всего, что со мной творится. И да, причем тут Габриель? Он не имеет к этому никакого отношения.
Ну да, ну да. Знала бы Карен, кто я такая и что мне предстоит сделать…
Ответ пришел незамедлительно. Видимо, подруга так много писала мне, что натренировалась быстро печатать смс-ки.
Карен: Мы не виделись несколько дней, и ты заявляешь, что мне лучше не знать чего-то из твоей жизни??? Ты совсем сошла с ума? Кто я тебе? Лучшая подруга!!! Да-да, Грейс, она у тебя есть — Лучшая Подруга. И мне плевать, что ты там хочешь скрыть, но я выясню все это. И насчет Габриеля мы поговорим, детка, хочешь ты того или нет. Я еду к тебе. Точка. Нечего прятаться от меня в четырех стенах!
Я застонала и в судорожности принялась тыкать пальцами по экрану, печатая ответ. Меньше всего мне хотелось видеть ее здесь. Сейчас. Тогда, когда я в некой… депрессии что ли. И меньше всего мне хотелось, чтобы она была втянута в эту сверхъестественную фигню.
Я: Мы можем поговорить по телефону. Не обязательно ехать ко мне.
Карен: Оооо, нет. Я вижу тебя, как открытую книгу, и знаю, чего ты сейчас желаешь — побыть одна. Ну, так что, я раскрашу твое одиночество собой, и только попробуй куда-нибудь смыться, я вынюхаю тебя, где бы ты ни была, или пущу собак-ищеек на твои поиски, пока буду готовить прочный стул и веревку, чтобы потом допрашивать тебя.
Я в серьез напугалась угроз Карен, вспомнив, какой у нее арсенал ножей таится под кроватью. Передумав оспаривать ее решение, я осторожно положила средство связи на стол, находясь в неком напряжении. Что она собирается спрашивать у меня? Опять все ее вопросы будут касаться одного только Габриеля? Если да, то я не буду отвечать на них, ибо стану делать это неохотно.
Он — моя больная тема.
И мне не в кайф говорить о нем с лучше подругой, так как об одном упоминании его имени с моими внутренностями начинает происходить что-то странное.
Остатки мороженого на краях банки привлекали мое внимание. Мне было не так важно, во что я одета, как то, что лежит на столе. Оставив на «потом» поход в ванную и примерно предположив, что Карен явится только через двадцать минут, я потерла ладони и прислонила банку ко рту. О-о-о, ложка мне была совершенно не нужна! Ведь зачем она, когда можно есть как угодно, - и в твоем доме, кроме тебя, никого нет?
Я небрежно убрала локон темно-ореховых волос за ухо и с видом гиены, которая собралась покуситься на мясо, запустила язык я банку, облизывая остатки мороженого. Мои пальцы, крепко державшие емкость, испачкались и стали липкими, но это было не важно — я знала, как только прекращу эту убогость, которую, к счастью, никто не видит, галопом отправлюсь в душ.
Вспышка света, озарившая участок сзади и сделавшая утро нереально светлым, принудила меня застыть с банкой, в которой почти была моя голова, и — выпрямиться. Было прекрасно ясно, что за мистика произошла за моей спиной, и виной тому не было взбесившееся солнце или еще что…
Закрыв глаза от прильнувшего стыда, я ожидала комментарий к этой ужасной картине. Мои щеки обуздало жаром, прокатившимся по всему телу и решившим остановиться именно на лице. Черт. Приглушенный смешок заполнил тишину, и я сглотнула повисший в горле ком, мечтая, чтобы пол под ногами разрушился, и я, как можно скорее, провалилась вниз, лишь бы не быть сейчас тут в потрепанной одежде для сна, с лохматыми волосами, испачканным лицом и банкой сливочного мороженого.
— И почему мне та-ак везет? — издевался Габриель, приближаясь ко мне.
Я закрыла глаза, мысленно абстрагируясь в другую реальность, где нет его, а я — сижу одна, доедая любимое лакомство. Но игнорировать или не замечать присутствия падшего было крайне глупо. Я почувствовала, как его тень скользнула по мне — он остановился неподалеку, загораживая солнце, некогда светившее с окна и согревавшее своими лучами. Не могу сказать, будто без этого мне стало холодно, наоборот — тело Габриеля источало такой неистовый жар, который я невольно впитывала и не на шутку задумывалась окунуться в ванну со льдом. Возможно, мне просто казалось, что он выступал кем-то вроде ходячей печки, так как с его приближением огонь, вспыхнувший во мне, начал жарить с новой силой.
— Что ты тут делаешь? — выдавила я, боясь распахнуть глаза и улицезреть его кривую ухмылку.
— Решил принести тебе мороженко, — беспечно ответил он.
Я невольно уставилась на него, отодвинув банку ото рта подальше. Как и следовало ожидать, Габриель лукаво улыбался, глядя на меня из-под густых ресниц.
— Что? — я медленно моргнула, переводя взгляд на его руки и ожидая увидеть там контейнер со своим любимым заменителем валерьянки. Я застыла, когда ничего не обнаружила, и тут же поняла, что он соврал.
А мне и правда хотелось бы еще немного мороженого…
Уголки Габриеля поднялись выше, когда он протянул руку ко мне. Не понимая его намерений, я рефлекторно поддалась назад, но парень успел прикоснуться к моему лицу, а потом облизнул указательный палец, не сводя с меня лазурных глаз, на которых упала густая челка.
— Сливочное. Вкусно. Особенно с таким ингредиентом, — Габриель подмигнул, засовывая руки в карманы спортивных штанов — не уж то ли он действительно бегал по утрам?
Я предполагала, что мое лицо стало выглядеть как красный шар, когда до меня дошел смысл намека парня. Опустив голову, я соскочила со стула и отошла на некоторое расстояние, чтобы он вновь не мог проделывать подобные трюки или сводить с ума одним только вторжением в мое личное пространство.
— Что ты тут делаешь, тем более, без приглашения? — пробормотала я, стараясь уложить пальцами гнездо на голове — да толку? — Габриель уже видел, в каком я «чудесном» видке (причем не первый раз).
— А мне нужно приглашение? — он решил включить режим идиота. Вновь.
Что я там говорила, что когда вижу его, становлюсь радостнее?
Пф, забудьте.
— Нельзя являться в дом девушки без приглашения, — оповестила я, хотя знала, что эта информация не окажет для него полезной. — Ты вообще когда-нибудь пользуешься дверью, а?
Он сделал задумчивый вид.
— Редко. Телепортироваться интереснее.
Я закатила глаза, совершенно не согласная с ним.
— Ты напугал меня!
— Не ожидала? — он насмешливо поднял бровь, пробегаясь взглядом по моим вещам.
Я в сотый раз пожалела, что не утром не решила сразу же посетить душ и одеться поприличнее. Интересно, какой уже раз он видел меня в неподобающем виде? Второй? Третий? Или несчитанное количество раз, ведь этот сумасшедший наблюдал за мной уже года так два, и мало ли что ему довелось ему увидеть за все время…
— Перестань на меня пялиться, — сдержанно попросила я, выкидывая пустую емкость от мороженого в помойное ведро.
— Ты красивая, — неожиданно сказал он.
Я выпрямилась, вновь вспоминая то отражение в зеркале, которое напугалась сегодня. Хоть его слова наверняка носили саркастический характер, кровь к моему лицу все равно прилила, и я накинула несколько прядей волос, закрывая румянец на щеках.
— Не правда.
— Ты покраснела, — заметил Габриель, сокращая дистанцию между нами. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы он подходил ко мне. На то было много причин. И одну из них, которая порождала в моем животе ураган взбушевавшихся бабочек при его близости, я не желала осознавать ни в коем случае.
— Не правда! — вновь повторилась я, отворачиваясь от парня.
Он подплыл ко мне и неожиданно оказался впереди, отчего я невольно вскрикнула, проклиная его ангельские «штучки». Едкий красный дым, переставший обволакивать его, испарился в воздухе по щелчку. Два голубых глаза, выделявшиеся на золотистой коже, взирали на меня со скрытой усмешкой. Открыв рот, я вновь поняла, что он убил во мне ту Скайлер, которая могла сказать хотя бы пару слов. Мой мозг мгновенно выпрыгнул в окно, сделав из меня идиотку с разинутой пастью и с застывшим шоком на лице.
— Не отрицай, — прошелестел он, зацепляя пальцем локон моих волос и убирая его за ухо.
Все, что я хотела ответить ему, застряло в горле. Но в этом был даже плюс — если бы я начала продолжать в том же духе, что и пару секунд назад, то точно бы смолола какую-нибудь глупость, за которую мне бы стало неимоверно стыдно перед Габриелем.
Мои щеки вспыхнули с более мощной силой, когда палец Габриеля легонько коснулся моей скулы. Я закрыла глаза, с шумом вбирая в грудь раскаленный до предела воздух. Его прикосновения… боже… это ни с чем не сравнить.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |