Один плюс иметь в редакторах Кенсу — заставит написать годную статью, которая потом может помочь.
Заметка пятая.
— Вы можете ответить на пару моих вопросов для статьи? Может, мне подождать, пока тренировка закончится? — сразу приступает к делу Чанёль.
Ли окидывает взглядом поле. Он кивает головой и приглашает сесть на трибуну.
— Сразу говорю: Сону был хорошим парнем, и на провокационные вопросы я отвечать не буду.
— Да, да, конечно. Расскажите, каким он был. Как ладил с вами, с командой. Какое самое первое воспоминание у вас о нем.
Тренер тяжко вздыхает и потирает подбородок.
— Сону не производил впечатление сильного игрока. Но после первого отбитого на моих глазах мяча я подумал, что этот парень может много достичь. Он многие мячи мог вывести в аут. В настоящих играх Чон сделал больше ста хоумранов, и это если считать те, когда пришел я. Мне жалко, что такой игрок теперь не с нами.
Пак присвистывает, он-то считает только страйк-ауты Бёна, до остальных ему нет дела.
— Общаться с Чоном было просто, — продолжает Ли. — Хороший, открытый парень. Всегда был готов оказать помощь, любил новичков, часто угощал нас обедом.
— О, он мог позволить угостить себе всю команду, — удивляется Чанёль, беря этот факт на вооружение.
— Не совсем всю, но большую часть, — уточняет тренер. — У Сону было много друзей, что неудивительно.
— Вдвойне обидно, что мы его больше не увидим. — Пак хлопает Ли по плечу. — Может, с кем-то он больше общался?
— С Юк Чжигуком они ходили вместе, как парочка.
Ли машет в сторону поля. За мячом бежит номер 89 — Юк Чжигук, бэттер, поссорившийся с Бекхёном. Пытаясь скрыть проскользнувшее разочарование, Чанёль спешит задать следующий вопрос. Ведь не может же быть так, что друг убил друга ради подставы? Хотя Юк мог поссориться с Чоном, случайно убить, а потом догадаться переложить вину на Бекхёна, кто знает. Связь Юка с убийством становится немного толще.
— Но я давно его не видел в Лиге, хотя почти всегда смотрю матчи, пусть даже и трансляции. Кажется, последняя игра, что я смотрел со Львами, была против Орлов Ханхвы.
— О да, если бы Юк не стал качать права, у нас был бы шанс. — Тренер вдаряет кулаком по сиденью, пугая Чанёля.
— Эм, а где в этом сезоне был Чон, почему не играл? — напоминает Пак, запоминая, что эта игра — болезненная тема.
Ли запинается и неуверенно складывает ладони в замок.
— Я не знаю почему, но он в последнее время сдал. Я дал парню время подумать, не исключая из команды.
— Значит, несчастье случилось во время отпуска? — взволнованно уточняет Чанёль. — Как вы пережили новость? Может, думали, что если бы не дали ему выходной, то все бы обошлось?
— Я был в отеле, когда мне позвонили из полиции, — говорит тренер, потирая кончик носа. — Сначала мне показалось, что это глупая шутка, но на опознании все было реально.
Тренер рассказал все то, что принято говорить об умершем. Ничего полезного он мне не сказал, если не считать того, что Чон был в отпуске. Если бы я знал, как повернуть разговор в сторону его проблем, или хотя бы спровоцировать Ли.
Пак незаметно черкает в блокноте пару фраз.
— Наверное, вы очень сильно хотите посмотреть в глаза убийце и спросить у него почему, — говорит Чанёль. — Смотреть на труп знакомого человека, я думаю, непросто.
— Да чтобы этот говнюк сдох в тюряге! — заявляет Ли, ударяя кулаком по сиденью.
Чанёль отодвигается, чтобы в следующий раз не быть задетым. Бедное сиденье, но, видимо, тренер так выпускает пар.
— Вы про Бён Бекхёна? — спрашивает он, скашивая глаза на мужчину и при этом пытаясь что-то записать.
Ли взбесился только от упоминания убийцы, а после озвучивания имени совсем стал плох. Глаза сощурил так, что я почти не видел белков. Это нелюбовь к конкретному игроку или виновнику случившегося?
— А про кого же еще, — продолжает злиться тренер. — Его давно надо было выгнать из Лиги, но нет, они дотерпели, пока его характер даст о себе знать. Ох, что-то сердце прихватило.
Ли потирает грудь и строго смотрит на Пака.
— Закончим на этом. К команде лучше не подходить, они еще не пришли в себя, — говорит тренер. — Особенно к Юку, он все еще не в себе.
Согласившись, что ему достаточно слов тренера, Чанёль делает вид, что уходит, а сам притаивается за трибунами. Ли сразу оживает и отправляется ругать игроков. Тренерские методы такие банальные, что Пак не сдерживается и фыркает.
Если бы я знал, что унижение команды все еще в моде, я бы не стал удивляться, почему многие успешные игроки начинают вести разгульный образ жизни. Нужно же хоть где-то не слышать воплей тренера.
Чанёль приглядывается к тренеру Ли, пытаясь понять, использует ли он рукоприкладство в воспитательных целях, может, если не для его нынешнего дела, так хоть материал для запасной статьи будет. А то вон он как сиденье стукнул, по всему ряду прошлась волна. Пак, конечно, преувеличивает, но такова его журналистская доля. «Жестокая диктатура в бейсбольных командах: правда или вымысел?» — хороший заголовок, Кенсу бы понравилось.
Ли Джиук не выглядит человеком с больным сердцем. Он не старше пятидесяти пяти, достаточно высок, и в его руках еще чувствуется сила былого игрока. Чанёль про него ничего не помнит, а значит, в громких победах или поражениях не светился. Тренер кажется волевым и суровым человеком, который точно не будет делать поблажек в виде незапланированного отпуска в самый разгар сезона. Но как обычно, внешность может быть обманчива, и небольшое интервью это только подтвердило. Хотя сказать можно что угодно, поэтому Паку жизненно необходимо поболтать с Юк Чжигуком, тем более что ничего, что бы навело на невиновность Бекхёна, Ли не сообщил.
Раз к команде его не пускают, то команда сама должна прийти к нему. Чанёль решает воспользоваться своим старым трюком — засесть в раздевалке. Способ еще ни разу его не подводил. Он легко находит раздевалку и поражается, как же мало надо мужчинам, чтобы все успело ими провонять. Духота невообразимая, ему приходится открыть окно под потолком и снять пальто. Без него он выглядит уже не так солидно, хорошо еще, что нашелся чистый свитер, а то пришлось бы надевать фанатскую футболку Орлов.
Прятаться в шкафчик Пак не считает хорошей идеей, поэтому присаживается в угол, который не видно со стороны входа. Хорошо бы сразу найти место Юк Чжигука, но Чанёль еще не настолько низко пал, чтобы рыться в чужих вещах. Соблазн велик, особенно в целях следствия. Правда, детектив Ким за такое по головке не погладит. Пак на месте долго не сидит, и начинает слоняться по раздевалке. Пальто валяется на лавке, он заглядывает в пустые шкафчики, скукотища. На полочках относительно чисто, даже жвачка не попадается. Чанёль даже заглядывает под лавки, просто так — тоже пусто. Случайно его взгляд цепляется за белую бумажку, которую он сразу же достает. Это визитка с адресом, но без названия.
У дверей слышится шум, и Пак машинально засовывает находку в карман джинс. До него доходит, что сейчас в помещение ввалится вся команда, в составе двадцати человек, наверняка вместе с тренером или менеджерами. Чанёль не хочет постигать анальную кару битой за проникновение в частную жизнь. Ругая себя за постоянное использование фокуса с раздевалкой, который пусть и всегда удавался, но вот с такими оговорками, Пак хватает сумку и успевает встать за открывающейся дверью. В прошлый раз он прятался в раздевалке Медведей, и именно в шкафчике, который провонял нестиранными носками. Ничему его печальный опыт не учит.
Мимо него проходят потные мужики, оставляя за собой незабываемый аромат. Они не переговариваются, и ведут себя достаточно тихо. Ли останавливается в дверях и дает всем полчаса на сборы и погрузку в автобус до отеля. Он выходит и закрывает за собой дверь. Чанёль оказывается раскрыт, но в первые секунды его никто не замечает. Возблагодарив всех богов, которых вспомнил, Пак шмыгает мимо игроков, ища номер 89. Не слыша возмущенных возгласов, он врезается в Юка, успевшего снять брюки, и тащит его к входу в душевые, где сейчас никого нет.
— Здравствуйте, Пак Чанёль, репортер, у меня к вам пара вопросов, отказ не принимается, — тараторит Пак, быстро показывая пресс карту и открывая блокнот.
У него почти валится из рук пальто, сумка падает с плеча, а спортсмен просто пылает от ярости.
— Никаких комментариев! — отрезает Юк. — Член нашей команды умер, а вы даже в раздевалку пробрались!
— А я не про Чон Сону хотел спросить, — отнекивается Чанёль. — Вас удалили с поля в игре против Hanhwa Eagles из-за спора с Бён Бекхёном. Как вы считаете, могло ли это послужить поводом к совершению им убийства?
Пак мысленно просит прощения у своего любимца и ожидающе смотрит на бэттера. Юк задыхается от возмущения.
— Ничего про Бён Бекхёна не знаю, — отрезает спортсмен.
— Но вам, наверное, обидно, что сначала он помешал вам заработать очки, а потом его начали подозревать в убийстве вашего друга.
— Вы на что намекаете? Что смерть Сону связана со мной?
— Нет, вы что, я ни на что не намекаю, я просто…
Юк размахивается и ударяет ближайший шкафчик. Остается приличная вмятина. Чанёль нервно сглатывает, ожидая, что сейчас ему прилетит кулак. Пак теряется под грозным взглядом Юка. Да никто, кроме Кенсу, его никогда раньше не доводил до такой трясучки. Перекошенная рожа спортсмена заставляет забыть об иммунитете против скрытых маньяков.
— Я просто подумал, что Чон Сону все любили, и это такая потеря, что совершенно нормально винить первого подозреваемого, в общем, вот. — Чанёль поднимает руки в примиряющем жесте, чуть не уронив пальто.
— Да, я виню Бёна, но не смейте связывать эту смерть со мной, — говорит бэттер сквозь зубы.
— Разве вы не друзья? Тренер Ли сказал…
— Сказал, чтобы вы про него гадости не писали, — прерывает его Юк. — Нет, когда-то мы и правда дружили, но не в последнее время.
— Что у него за проблемы были, раз повлияли и на спорт, и на общение, — усиленно недоумевает Чанёль, изображая участие.
— Спросите у Бёна, — хмыкает спортсмен. — Уж он-то в курсе должен быть.
— Увы, он задержан, прессу к нему не пускают, — разводит руками Пак, про себя добавляя, что тот все равно ничего не знает.
Юка окликают, но он отмахивается, говоря, что сейчас прогонит журналиста. Чанёль решает действовать наобум, пусть и выдаст секретную информацию, но, может, узнает что-то полезное.
— Слушайте. — Он наклоняется к бэттеру и шепчет на пределе. — Я знаю, что полиция нашла все, кроме мотива. Может, дадите подсказку какую-нибудь, а я передам детективу.
Юк косится на него с сомнением. Обоснованным, но все равно Чанёлю немного обидно.
— Я виню Бёна не потому, что тот меня подставил на игре, — шепчет бэттер. — И мне не стыдно, что я сейчас раскрою его секрет, который может погубить его карьеру.
— Я весь во внимании, — говорит Пак и щелкает ручкой.
— Они с Сону употребляли марихуану. Не знаю, как Бён, но Чона я часто ловил. Каюсь, не смог его заставить бросить и пройти реабилитацию, а после совсем забил на него. Знаю, что вдвоем они зависали в одном клубе, и их диллер работает там барменом. Сону ширялся слишком часто и всегда был на мели. Вы даже две подсказки получили: общая тайна с Бён Бекхёном и долги.
Чанёль посылает небу сигналы, что Бекхён ему до конца жизни обязан, потому что не будь он его фанатом, обязательно бы выпустил скандальную статью. Юк находит имя и телефон — Чон оставлял, пытаясь соблазнить. Теперь у Пака есть другая зацепка, которая ведет в клуб. Может, диллер видел, что конкретно случилось.
Смывшись со стадиона под самым носом у тренера и так и не успев спросить у остальной команды про Чона, Чанёль возвращается в машину. Он кладет на второе сиденье пальто, сумку, записи и достает визитку. Ким Бёнсу, бармен, тот, кто толкал травку спортсменам. Пак вздыхает, откладывая телефон. Ему нужно придумать план, чтобы поговорить с диллером. И вот еще одна причина, почему он не выбрал криминальную или политическую журналистику — не приходится быть замешанным в криминале. Нет, проникновение в частную жизнь, сталкерство, взятки и другие вещи тоже незаконны, но не влекут за собой опасности для жизни. Хотя, если это просто один из диллеров в клубе, то вряд ли он будет являться большим авторитетом. Чанёль горит желанием помочь Бекхёну, но не хочет вляпываться в наркотики. Если передать информацию о бармене полиции, то детектив Ким непременно выяснит причастность Бёна к травке. Если бы Пак просто ловил убийцу, то даже не стал бы думать. Но он — не полиция, ему нужно предоставить Киму доказательства непричастности Бекхёна. Кто, если не работник клуба это подтвердит? А журналистские источники можно не раскрывать.
Чанёль набирает номер Ким Бёнсу и притворяется новым покупателем.
Заметка шестая.
Чанёль набирает номер Ким Бёнсу и притворяется новым покупателем. Договорившись о встрече в клубе вечером, он заводит машину. Время еще есть, можно съездить в участок, проверить, как дела у детектива. Но для начала нужно купить нормальный кофе.
На пороге кабинета убойного отдела Пак появляется с двумя стаканами из кафе Минсока. Сонбэ настоял на очередной новинке, нагло лишив Чанёля его двойного капучино, и теперь он переживает, что детективу Киму не понравится. С невинным лицом ангелочка Пак присаживается на знакомое кресло и ставит стаканчик перед полицейским. Ким не обращает внимания на посетителя. Чанёль покашливает, изображая больного гриппом, но реакции никакой.
— Детектив Ким! — не выдерживает Пак.
— О, ты давно здесь? Отчеты затягивают, — оживает полицейский. — Кофе? Нормальный? Чую запах взятки.
— Почти остывшей взятки, — добавляет Чанёль. — Как дело продвигается?
— Замечательно, просто замечательно. Я нашел мотив и оформляю передачу в прокуратуру. — Ким отпивает из стаканчика. — Отличный кофе, передай баристе, что он мастер.
— Что? Как передаешь? Мы же договаривались!
Пак подается вперед, едва не роняя кофе.
— Тихо ты, — останавливает его детектив. — Я прошерстил интернет и нашел один забавный инцидент. Ты наверняка должен знать о нем — из-за Бёна проиграли Samsung Lions. И как ты знаешь, Чон был их игроком.
Ким пьет кофе, причмокивая от удовольствия, и не обращает внимания на ошарашенное лицо Чанёля.
— Что, думал, я не догадаюсь, потому что спорт не люблю? — дразнится детектив.
— С поля выгнали Юк Чжигука, а не Чон Сону, — находится Пак. — Неувязочка выходит.
— Отнюдь, Чон решил отомстить за товарища, но что-то пошло не так, и теперь он в морге с проломанным черепом.
— Хлипкая теория, адвокат в два счета ее разобьет на суде. — Чанёль вздыхает, понимая, что Бекхён все еще в относительной безопасности.
— Я знаю, — повторяет вздох Ким. — Но прокурору хватило, теперь я хотя бы поймал направление, в котором можно рыть.
Мысленно Пак язвит, что уже сделал это, и радуется, что пока находится на шаг вперед. Понимая, что если вызовут Юка, то он повторит сказанное в раздевалке, Чанёль пытается понять, что он может сделать для защиты полишинелевской тайны Бекхёна. Так выходит, что ничего, и вдобавок ко всему, Ким узнает контакты диллера. Или нет, если у Юка была единственная визитка, но тот может сказать, что тот работает в клубе. Паку придется опередить детектива, а уж дело с наркотиками пусть адвокат решает. Чанёль в первую очередь обещал вытащить Бекхёна.
— Я вечером принесу информацию, которая докажет, что Бён непричастен, — обещает Пак и встает.
— Не перенапрягайся, наш уговор еще в силе, — отмахивается Ким. — Мне еще нужно для прокурора подготовить кучу вещей, ты успеешь.
Не прощаясь, Чанёль уходит. До вечера куча времени, и он бы предпочел поспать лишний часик, но после разговора с Ким Бёнсу, возможно, совсем времени не будет, а сдавать статью надо. Засев в кофейне Минсока и оставив там приличную сумму на радость другу, Пак убивает около шести часов. Редактор в восторге, что статья приходит раньше обычного, а у Чанёля гадостное ощущение, что он налил слишком много воды и ничего полезного не сообщил. На все вздохи и попытки отозвать текст обратно на переправку, Кенсу отмахивается, говоря, что все замечательно.
Время убито, список вопросов составлен, Пак готов встретиться с диллером. Перед тем, как войти в клуб, он курит. У него нет плана, как вытащить из Ким Бёнсу информацию, не спугнув его. Чанёль молится, чтобы его умение импровизировать и в этот раз не подвело. Пройдя толпу в гардеробе, он едва не задыхается из-за накуренности. На танцполе повсюду бешенные лазеры, поэтому Чанёль перетекает в более спокойное место — бар. Он снимает очки и садится на высокий стул.
— Что заказывать будете? — Подходит субтильный бармен миловидной внешности.
Понятно, что в таком месте лицо имеет важное значение, но уж больно по-гейски выглядит этот Ким Бёнсу, если это действительно он и бейдж не обманывает.
— Чай, кофе и потанцевать, — говорит Пак пароль.
— К сожалению, у нас только пиво, соджу и полежать.
Ким запускает руку в карман, видимо, ожидая, что ему сейчас передадут деньги за дозу, но Чанёль вместо этого включает брошку и задает вопрос:
— Что вы знаете о Бён Бекхёне и Чон Сону?
Бармен меняется в лице и подозрительно смотрит на Пака.
— Впервые слышу.
— Вряд ли, я говорил по телефону, что от Чона. Не бойтесь, наш разговор останется между нами. Просто скажите, если вы знаете что-то про убийство около вашего черного входа. Была ли у Бёна возможность…
Чанёль не успевает спросить. Ким срывается с места, сбивая напарницу, и бросается в дверь для персонала. Пак чертыхается — он не готов к погоне. Перепрыгнув барную стойку, Чанёль бежит за Кимом. В первый момент он зажмуривается из-за яркого света на территории персонала. Разжать веки не получается, Пак сжимается, наклонив голову, и прет наощупь. Дело принимает опасный оборот, не поговорив с диллером, можно даже не пытаться что-то впарить детективу Киму. А как поговорить, если тот сбежал. Чанёлю кричат, что ему нельзя здесь находиться. С кем-то столкнувшись, что-то уронив, Пак чуть-чуть приоткрывает глаза и бежит дальше. В конце коридора чей-то силуэт стремительно исчезает за поворотом. Кому как не бармену может принадлежать расплывчатый образ. Чанёль прибавляет скорость, пользуясь преимуществом длинных ног, и едва вписывается в поворот. Там оказывается пресловутый черный ход, и Пак вылетает на улицу, как был, без пальто. С одной стороны тупик, а с другой целенаправленно светят фары машины. Ким стоит с поднятыми руками. Свет слепит Чанёля, но и так понятно, что бармен никуда не денется. Пак вздыхает и упирается руками в бедра. Ноги подрагивают из-за нервов. Свет доставляет неудобство, и он закрывает глаза.
— Ну и проблемный ты парень, Пак Чанёль, — слышит он знакомый голос.
— Детектив Ким?
— А кто же ещё.
— Легавые суки, — шипит диллер.
— Ты мне еще поругайся, повешу сопротивление при аресте. Пак, ты чего голый?
— Важнее, что ты тут делаешь. — Чанёль немного успокаивается и приставляет руку козырьком, чтобы рассмотреть происходящее.
Ким застегивает наручники за спиной беглеца и открывает дверь машины.
— Я с Юком говорил, приехал сюда, чтобы допросить человека, а тут ты. Вот я и решил, что ты быстрее достанешь информацию, потому что гражданский.
— Он удрал, когда я спросил, — жалуется Пак. — Пришлось бежать.
— Поехали в участок, герой.
Чанёль возвращается через черный ход в клуб и забирает вещи. После яркого света у него начинает болеть голова, в затылке что-то постукивает, хочется упасть и не вставать. Сцепив зубы, он выходит на улицу, где темно, относительно тихо, а в машине ждет Ким Чонде. Усевшись на пассажирское сидение впереди, Пак спрашивает у детектива:
— Мне нельзя присутствовать на допросе?
— Нельзя, — кивает Ким. — Но сегодня можно, потому что по протоколу я должен допрашивать его завтра.
— Вау, меня легализовали, — вяло удивляется Чанёль.
Он прикрывает глаза и пытается откинуться на подголовник, но сиденье низковато для его роста.
— Тебя успели побить? — ухмыляется полицейский, заводя машину.
— Нет, почему такой вывод?
— Выглядишь больным.
— Это пустяки, бывает. Глаза чувствительные. Но никто меня не бил, ясно?
Ким, кажется, не верит. Пак изображает вселенскую обиду и пытается отключиться. В голове запоздало появляется мысль, что детектив наверняка догадался, что Чанёль тоже знает про зависимость Бекхёна, потому что первым общался с Юком. И, как обычно, Пак собирается выкручиваться по мере озвучивания проблем. В крайнем случае, прикроется Кенсу, сказав, что редактор запретил разбалтывать эксклюзивный материал.
Вопреки ожиданиям, вечерний полицейский участок все так же похож на улей, как и днем. Хотя в кабинете убойного отдела всего двое детективов. Ким указывает Чанёлю на знакомый стул и уводит оформлять диллера. В кабинете приглушенный свет, полицейские работают с включенными настольными лампами, и для Пака это просто идеально. Он складывает руки на столе и кладет на них голову. Мимо проносится мысль, что можно быстро залезть в компьютер Кима, пока никто не видит, и посмотреть рабочие файлы. Идея глупая, даже для него, тем более неизвестно, сколько детектив будет отсутствовать, или вдруг вернется напарник. Чанёль не помнит, видел ли Кима в чьей-либо компании, но у всех должны быть напарники.
Детектив возвращается не очень быстро. Он роется в ящике и ставит перед Паком глазные капли. Чанёль не сразу понимает, к чему это, а после осознания ему становится стыдно. Он тут думал закон нарушить, а Ким придал значение его оправданию и решил позаботиться.
— Спасибо, — смущается Пак и неловко закапывает витамины.
— Не за что.
— Повезло твоему напарнику, ты заботливый. Хотя язва.
— А нет его у меня, — вздыхает детектив Ким.
Чанёль возвращает флакончик.
— Не выдержал твоих шуточек? — не удерживается от подкола Пак.
— Отнюдь, — фыркает Ким. — Перевелся в другой участок, где криминала поменьше. И заодно в другой отдел.
— А нового?
— Не успели. Если я быстро нынешнее дело закончу, то меня повысят до начальника группы — тогда посмотрим.
Чанёлю совсем немного становится совестно, что он невольно мешает карьерному росту полицейского. Это на первый взгляд тот колючий и противный, а так вполне веселый. Раздражённость можно списать на расследование крупного дела.
Полицейские уходят домой и советуют Киму долго не задерживаться. Они настороженно смотрят на Пака, пока тот машет им с широкой улыбкой.
— Сейчас еще пять минут, и можно допрашивать, — говорит детектив.
— А они случаем с Бекхёном не соседи? — спохватывается Чанёль.
— Нет, я же не дурак. А вот ты да.
— Почему это? — возмущается Пак.
— Скрыл от меня факт наркоманства Бёна и думал, что я не догадаюсь? — прищуривается Ким.
— Так я не знал, — разводит руками Чанёль.
— Ты же фанатик, — удивляется Ким. — К тому же ещё журналюга.
— Но в личную жизнь не лезу.
В комнату стучится молоденький офицер, приглашая детектива в допросную. Начальство все ушло, можно творить, что душе угодно.
— Все-таки никак не пойму, почему ты разрешил мне присутствовать, — спрашивает Пак. — Информацию я тебе не принес, про этого бармена ты и сам узнал.
— Зато помог поймать, — отвечает Чонде. — Я спокойно сидел в машине, ждал вас, или хотя бы тебя, не тратил свою энергию.
— Ты просто изверг.
В комнате их ждет беглец. Ким Бёнсу растрепан, и его потряхивает. Детектив Ким расслабленно садится напротив него и складывает руки на груди. Чанёль повторяет позу, но чувствует себя достаточно глупо. Ему требуется некоторое время, чтобы положить лодыжку на колено и поместиться под столом, потом тут же вытянуть ноги, и еще тысяча телодвижений. В конце концов он усаживается, наклоняясь вплотную к диллеру и поставив локти на стол.
— Начнем, пожалуй, — говорит Чонде. — Вы работали позавчера ночью в клубе?
— Я хочу адвоката, — заявляет Бёнсу.
— Без проблем, только завтра, — кивает Ким. — Так работали?
— Я же сказал, что мне нужен адвокат.
— А я не записываю этот разговор, — лыбится полицейский. — К тому же, обвинять я тебя буду в сопротивлении полиции, а сейчас мне нужны свидетельские показания по делу Чон Сону.
— Вы не за колесами? — удивляется бармен, чем выдает себя с потрохами.
— Боже упаси, я из убойного, а не из отдела по борьбе с наркотиками, — ухмыляется Чонде. — Мне их проблемы не нужны, считай, что я ничего не слышал.
Чанёль недоуменно смотрит на детектива. Что происходит? Сделка с преступником?
— Эй, разве это законно? — шепчет Пак.
— Все нормально, так задумано, — отвечает Ким. — Я даже не записываю. Все равно его свидетельские показания не зачтутся, ты только погляди — он же под кайфом.
Приглядевшись, можно заметить расширенные зрачки Бёнсу и подрагивающие руки.
— То есть к делу не пришьешь? Точно? — Чанёль видит большую удачу в том, что официально нигде не будет фигурировать пристрастие Бекхёна.
— Ты чего такой озабоченный? Боишься за кумира?
Пак не находит, что возразить, и Чонде поворачивается к диллеру.
— Позавчера ночью вы видели в клубе Чон Сону и Бён Бекхёна?
— Ну да, толкал им дурь, — неохотно соглашается Бёнсу.
— Им двоим? — уточняет детектив, поглядывая на ерзающего Чанёля.
— Конечно, если они вдвоем, то обязательно берут. Так Чон в одиночку мог просто бухать.
— Хорошо, вы помните тот вечер? Было ли что-то странное в их поведении?
— Было кое-что. Помню, приносил в другую вип-комнату заказ, а Чон вылетел в коридор и побежал к черному ходу. Я не успел его остановить, потому что спортсмен под кайфом, творящий невесть что, нам не нужен.
— Замечательно. Не можете припомнить, где был Бён? — кивает Ким.
— В комнате, валялся почти в отключке, — заявляет диллер.
— Превосходно. Больше вы их не видели?
Бармен подается вперед, сокращая дистанцию между ним и детективом, сидящим в первоначальной позе.
— Послушайте, я случайно сбил Бёна, даже не заметил, как он под кайфом вышел из комнаты.
Ким и Пак переглядываются. Вот настоящие показания.
— Так, а тут поподробнее.
— Он упал, кажется, руку ушиб, — тараторит Бёнсу. — Грозился устроить мне веселую жизнь. Когда ушастый спросил про Бёна и Чона, я запаниковал. Еще маленькую дозу принял, чтобы не так противно было обслуживать эти рыла. У меня же мало того, что травка, так Бён мог перевесить на меня это убийство. Я не хотел убегать, как-то само вышло.
Детектив пристально смотрит на Чанёля.
— Я ничего не знаю, Бекхён ничего не помнит, — отрицает все Пак. — Он, правда, не говорил, что столкнулся с ним. Я ему поверил.
— Ты и преступнику этому готов поверить, — хмыкает Чонде.
— Я знаю такой тип людей, как Бён, — влезает Бёнсу. — Если бы он на самом деле убил, это было бы видно сразу. Вам даже не пришлось бы глубоко копать, чтобы засадить его. Такие люди обычно кричат о том, что они сделали.
— Это точно, — подтверждает Чанёль.
— Но неразумно. Кричать о том, что убил человека…
— Фигурально, — поправляется Пак. — Ходил бы надутым индюком, у него же «тайна».
— В точку. Был бы уверен, что его никогда не поймают, — подтверждает диллер.
Ким переводит взгляд с одного на другого.
— Значит, сначала на улицу вышел Чон, потом через какое-то время сам Бён. Вопрос в том, через какое?
— Не знаю, правда. Но Бёна быстро штырит и так же быстро отпускает. Не дольше пяти-десяти минут.
— Ладно, что вы делали после того, как столкнулись с Бёном? — уточняет детектив.
— Ушел в бар. — Бёнсу аж передергивает. — И получил выговор от администратора, всю ночь проторчал за стойкой.
— Чон еще кого-нибудь когда-нибудь приводил? — спрашивает Ким.
— Нет, — машет головой бармен.
— А вот еще вопрос: сколько времени длится невменяемость? — подает голос Чанёль.
— У меня легкая трава, долго не штырит. Знаменитостям нравится.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |