Родни выглядел утомленным, у него мешки под глазами; походка его нерешительна, он попросил меня позвать «Звезд Подземки». Я передал сообщение Понтиаку Кару, и он убежал из парка. Родни делает несколько своих запатентованных 30-футовых бросков, из тех, что он натренировал, когда еще сам играл.
Он наблюдал за четырьмя бросками и качал головой. «Я должен быть хирургом», - сказал он, затем подошел к скамейкам и сел на одну, рядом со мной.
Он расслабляется сейчас, раскинувшись на солнце и щуря глаза от солнца, но стараясь увидеть все то, что происходит на каждой игровой площадке. Мальчики подходят к нему и спрашивают, может ли он найти для них какую-нибудь школу. «Да, да, только отвалите. Я весь парк засуну в колледж, только после этого и успокоюсь.»
Родни говорил, что его платой являются восторженные отзывы тренеров об его игроках, или видеть как парень вроде Дэнни Одумса разминается перед игрой в Мэдисон Сквер Гардене. Но есть и еще одна награда: Уинстон сказал, что “Родни живет помощью людям, которых он не знает. Он отдаст доллар бомжу, прежде чем свой жене.»
«Звезды подземки» начали подгребать к парку со всех сторон. Я наблюдал за ними, как они изменились, такие знакомые парни в своих красных футболках. Вэнс вырос, стал более сильным, высоким: почти 6’4’’; Артур, стройный, наиболее проворный из мальчиков, стал улыбаться больше после того, как ему сняли брекеты; Мартин и Пабло Билли, короткие и болтливые; Сержант Рок, больше походил на боксера, чем на форварда; Дуди стал высоким, худым и вероятно еще более тупым; Марк и новый паренек Фредди, шестнадцатилетние парни, оба с длинными руками и еще с неиспользованным потенциалом. Я наблюдал за этой группой и пробовал предположить, какие они будут следующим летом после еще одного года роста.
«Эдди,» - сказал Родни, - «мы должны будем найти в вашу команду пятого человека, так что ты можешь играть с этими задницами».
«Звезды» злостно вопили, чтобы оскорбить Родни, но он проигнорировал их, наклонившись, чтобы завязать шнурок. Он закрыл глаза и подставил лицо теплым лучам позднего лета. “Это отличная погода для перепродажи билетов,” – “Человек может отлично заработать в такой день как сегодня, на стадионе Шиа, продавая трехдолларовые места за шесть.”
Через некоторое время Родни встал, чтобы найти пятого игрока для команды Эдди, кого-нибудь, кем он будет любоваться во время игры. Он окинул взглядом все игровые площадки, а затем посмотрел на вход в парк.
Он прикрыл глаза рукой от солнца и наклонился вперед. Он стоял и смотрел туда с открытым ртом, его челюсть отвисла. Он встрепенулся и быстро встал на ноги. Он увидел Уинстона, который стоял, опершись на ограду. После Уинстона Родни увидел высокого, угловатого человека, одетого в брюки и светло-голубой пиджак. Родни ринулся к ним и увидел круглый значок «Юношеские игры» на пиджаке, не обращая внимания на вытянутое темное лицо.
«Кинг!…», начал он кричать, но остановился, попытавшись сохранить внутреннее спокойствие.
Альберт Кинг был в парке уже несколько минут, болтая с Уинстоном, у которого было предчувствие того, на что способен этот юноша. Уинстон звонил ему на предыдущей неделе, на что Альберт ответил лишь «нечем заняться сегодня», но его веселость говорила о большем.
Я подошел к нему, весьма осторожно, и поздоровался. Я сказал ему, что надеюсь, что он ничего не держит на меня за инцидент в офисе.
«То, что произошло у Шаффеля, - сказал он – Я даже не помню, что там произошло. Я вообще обо все уже забыл. Давай больше не поднимать эту тему».
Альберт носил с собой большое радио, которое он купил на свои заработки летом, и когда по радио начинала играть его любимая песня, он включал ее очень громко и начинал танцевать. «Rоck a the boat”, пел он. “Don’t tip the boat over…».
Главной причиной, по которой Альберт чувствовал себя непринужденно и свободно, это было то, что на этот момент призывная кампания была закончена. Не зная, кому из множества быстро говорящих школьных скаутов верить, он не верил ни одному из них. Вместо этого он вступил в члены высшей школы в Форт Хэмилтон юго-востоке Бей Риджа в Бруклине. Школа находилась в белом районе, была весьма посредственной в спортивном образовании, старая, с бедными возможностями и с маленьким интересом к спорту и спортивным мероприятиям. Но там учились два старших брата Альберта. «Форт Гамильтон принял меня, а не меня, как баскетболиста», сказал Альберт. «Я должен был обращаться в школу, как и любой другой. Они ничего не предлагали мне».
«Давай, большой Эл», - сказал приковылявший Родни. «Все ждут тебя».
Звезды Подземки тихонько наблюдали за всем происходящим. Увидев то, что Альберт собирается играть, они решили провести совещание команды. В то время как я проходил в толпе, я не смог удержаться от воспоминания о том, что всего 2 недели назад мы достигли того, что, возможно, было нашей нижней, минимальной целью этим летом.
Мы добрались до центрального парка на метро, но, обнаружив, что соревнование еще не готово, перед нами встал выбор: ехать домой или играть между собой небольшими командами. Вместо этого, я предложил посоревноваться в бросках, после чего победитель каждого состязания получит 25 центов, которые бы платил я. Но это не успокоило ребят, и соревнование еще не кончилось, а они начали обзываться и ругаться.
Тогда на обратном пути к подземке, мы остановились около магазина на 85-ой Улице, и, несмотря на мои предупреждения, команда опять начала практику воровства в магазинах. Когда я начал выходить из магазина я оглянулся назад и увидел владельца, направившего оружие на Пабло Билли, Марка, и Дуди. Только спустя некоторое время очень спокойной беседы нам разрешили выйти, оплатив стоимость украденных товаров.
Поскольку круг замыкается теперь, Вэнс смотрит на каждого из игроков.
“Родни нас целый год доставал,” - сказал он, "и двое его любимых мальчиков собираются быть там. "
" Он хочет опустить нас, " сказал Пабло Билли. " Он думает, что мы - болваны. "
Мартин произнес: "Мы были вместе в течение целого лета. Это - наш шанс, чтобы показать, что мы научились кое-чему".
Все мальчики смотрят на меня. Мои речи перед игрой не сильно менялись в течение всего лета, и я не вижу никакой причины говорить что-либо другое теперь. Я говорю им жестко играть в защите, пасовать мяч и блокировать. Добавляю еще несколько предложений, и это становится самой длинной речью моей тренерской карьеры.
"Вы правы парни —, это шанс показать Родни и Альберту и Эдди Джонсону и кому-нибудь еще, чему вы научились. Вы можете играть как команда, или вы можете играть как стадо индивидуумов, обсуждая и жалуясь на ошибки кого-либо другого. Вы - друзья и командная работа – это лучший способ показать эту дружбу. Именно поэтому Вы должны держаться вместе, потому что каждый парень в этой команде - ваш приятель. Это все о команде и о дружбе, на самом –то деле.»
Игроки традиционно складывали руки сверху моей руки, чтобы получилась горка. Мы выкрикнули: "сделаем их!", и первая пятерка заняла свои места на игровой площадке. Игра будет до 80, бросок считаем за два —, фолы будут пробиваться.
После начала игры команда вместе с Эдди Джонсоном, Альбертом и игроками из Ист-Нью-Йорка сразу начала лидировать. Альберт брал подборы, а Эдди забивал издали. Родни, который действует как судья, больше не может подавлять его ликование. " Супер ход!" кричит он. " Супер! Альберт Кинг!"
Но Звезды Подземки не сдаются, и Альберт, со своей стороны, может видеть настойчивость в их глазах и чувствовать серьезность в их локтях. Ему лично нечего здесь доказывать, и он позволяет себе толкаться больше, чем он должен. Вэнс и Сержант Рок закрывают его от корзины, в то время как Пабло Билли и Мартин нападают на него всякий раз, когда он ведет мяч. Когда Альберт поворачивался и забивал дальний бросок, Вэнс поворачивался к нему с воплями, "Это твой последний!"
Звезды Подземки состязаются, толпясь и сцепляясь и пасуют так, как никогда ранее. Впервые они не теряют скорость, темп игры и не вопят друг на друга после ошибок, направляя свой гнев вместо этого в пользу игры. Они полностью сокрушают Эдди Джонсона, который мало делает, но неоднократно приближается к Альберту. На этот раз Звезды делают так, что противники на их фоне выглядят дезорганизованными.
У меня мало возможностей сделать с этим что-либо. Я не являюсь тренером; я знаю это теперь. Я смог контролировать свой гнев после игры Джорджа Мурдена достаточно легко, напоминая себе, что я - лишь только наблюдатель. Однако я не могу сдержать чувство гордости как тренер, когда Звезды Подземки заканчивают четверть со счетом 40-38.
Мы встречаемся снова в напряженном кругу. "Мы не собираемся больше разговаривать об этом,"-говорит Вэнс. "Мы собираемся сделать это".
С началом второй половины игры, когда Вэнс забивает бросок с отклонением через вытянутые руки Альберта, Родни бросает «Хороший бросок!». Когда Артур а затем Марк делают несколько безупречных передач, Родни говорит «Хороший пас»." Даже, когда очень презираемый Сержант Рок берет подбор, высоко выпрыгнув из толпы, Родни выкрикивает "Хороший прыжок!"
Звезды борются без остановки, приходят на скамейку и меняются только тогда, когда они слишком истощены, чтобы бегать. Дуди встает со скамьи, Фредди встает, и темп игры остается тем же самым. Посреди хаоса Альберт остается тихим, игнорируя ошибки команды и просто поворачивая голову с одного конца поля на другую. Это - отношение, которому можно только удивляться, если учесть, что ему четырнадцать лет.
Скоро Альберт начинает получать энергию от Звезд, и начинает нападать на крайних, сгребая подборы и отдавая молниеносные пасы в отрыв Эдди Джонсону. В борьбе под кольцом они часто сцепляются и оттискивают друг друга к забору. Вэнс больше не слабый игрок, эти изменения в его игре я смог наблюдать лично. В начале лета я мог легко управлять им в игре "один на один". Но последний раз, когда занимался с Вэнсом, он выставил меня как старого белого дурака, блокируя мои броски и прыгая выше меня для подборов.
Со Звездами, ведущими 78-73, Альберт взял высокий пас от Эдди Джонсона и закрутил мягкий бросок в кольцо. Один из его товарищей по команде попадает в корзину, и лидерство Звезд Подземки было сокращено к одному, 78-77.
После пропущенного броска Альберт снова получает мяч в трехсекундной. Только критика, которую тренеры сделали относительно его игры – была та же, что и критика его брата, который иногда двигается слишком быстро для его защитника, финтанув два раза, в то время как противник все еще реагирует на начальное движение. Это то, что случается сейчас: Альберт поворачивается, затем идет назад к Вэнсу, который хоть и выведен из равновесия, но, вынуждает Альберта сделать тяжелый бросок, мяч попадает в дужку, сильно ударяется о щит, а затем отскакивает от него.
Марк делает подбор, хватает мяч, бежит к Пабло Билли, который пасует мяч Мартину. Мартин ведет мяч к штрафной, затем отступает, останавливается, и кидает десятифутовый, чтобы выиграть игру, 80-77.
Я сижу на земле на боковой линии, в то время как Звезды заведенные ходят вокруг меня. "Мы показали тому старику!", - кричит сержант Рок. Мальчики прыгают как щенки, хлопая друг друга и визжа. Родни медленно ушел сделать глоток воды.
"Пойдем плюнем им в лицо," - сказал Пабло Билли, и игроки c воплями cогласились. Но поскольку они продолжают танцевать, вкушая вкус победы, они только начинают понимать, как хорошо они играли, и почему. И мстительные взгляды медленно исчезают с их лиц.
"Нет," - говорит Мартин наконец. "Нет, давайте проявим спокойствие и ничего не будем говорить. Он знает то, что случилось. Он видел это".
Звезды обдумывают это и один за другим кивают, соглашаясь.
Когда мы уходим из парка за содовой, никто и слова Родни не говорит, если не считать каких-то непонятных пронзительных звуков Сержанта Рока.
Лайонел Ворел уехал в Университет Мичигана два дня назад весь встревоженный. Это было бы все еще во власти спортивного отдела отрицать его предложение уехать и если бы это случилось, то Лайнел остался бы без команды; он клялся, что он не будет играть в Мичигане снова. Хотя никто в парке Фостер ничего не слышал о нем, во вчерашнем издании Мичиганской Ежедневной газеты можно было прочитать статью.
Поезд выехал из города.
Лайонел “Локомотив” Ворел, один из самых популярных игроков когда-либо игравших в Арене Крайслер, переходит в Университет Орал Робертс в Тулсе, штат Оклахома.
Синий берет стал его торговой маркой. Вчера “Локомотив” нанес последний визит Энн Арбор, чтобы получить его разрешение и собрать документы. Маловероятно, что он очень будет скучать по Энн Арбор.
"Мне здесь не нравилось, " сказал Уоррел во время ожидания передачи документов. "Ситуация здесь — она было не по мне. В городе Энн Арбор трудно приспособиться, особенно, если Вы - из Нью-Йорка".
Но Лью Шаффел, который вместе с Родни устроил переезд, мог сказать им, что школа и место действительно не имели важности по сравнению с мировоззрением Лайонела.
"Нет такого места, куда бы он вернулся," - сказал Лью после того, как Лайонел уехал из Бруклина. "Потому что он чувствовал обеспокоенным себя тем. Он знал, что у него больше таланта, чем у других игроков. Фактически, Кэмпи Рассел, их центровой, член сборной All-American, говорил о нем как о втором лучшем игроке в команде. Но он не шевелился, и в гетто он был всегда самым талантливым игроком.
"Лайонел видит всю свою жизнь, все свое будущее в баскетболе. Вы никогда не сможете объяснить ребенку из гетто, что другой игрок, особенно, белый игрок, играет из-за чего-то неосязаемого, потому что он следует плану игры, потому что, благодаря ему, команда работает.
Главный тренер Джонни Орр, согласно статье, принял решение Ворела "с любезностью".
Я не буду говорить, было это правильное решение или нет. Только время покажет. Если он получает свою стипендию и играет регулярно, он делает мудро. Но я скажу вам, что, по моему мнению, переезд из Мичигана в Орал Робертс - это не лучшее решение. Но когда вы молоды, Вы делаете ошибки. Вы делаете их даже, когда вы стары.
Этим утром Родни идет по тротуару без своих характерных особенностей, без обычной энергии, которая, кажется, делает его шагание больше, чем просто способ добраться куда-нибудь, - это событие в себе. Он выглядит утомленным, измученным, почти мрачным. По красным глазам можно сказать, что он мало спит. Его утомленное движение показывает, что он недавно закончил обзванивать колледжи.
На углу он поворачивает на улицу восточную 26 и идет до ветхого трех-этажного дома, звонит в дверной звонок и неподвижно стоит на крыльце. Пожилая женщина подходит к двери.
"Ллойд здесь? " - спрашивает Родни.
"Я думаю, что он все еще в кровати, подождите минуту."
Родни проходит переднюю комнату и через несколько секунд оступается на лесенке.
На Ллойде длинные шорты, и его лицо выглядит тупым после сна. Увидев Родни, Ллойд замедляет шаг, а затем продолжает очень осторожно шагать по лесенкам и встает на пол. Родни никогда не был в его доме прежде. Они смотрят в лицо друг другу, и почти ужас заполняет глаза Ллойда.
«Нет,» - говорит Ллойд. «Не меня». Родни медленно качает головой. Ллойд неуверенно бредет мимо стола и падает на диван. Непонимание заполняет его лицо.
Родни перемещается к лесенкам и прислоняется к перилам. Ллойд наблюдает за его передвижением, как собака, которая наблюдает за своим хозяином.
«А ДжейСи в Техасе. Я не знаю, около Карлоса ли он. Начинается учеба. Получите ваши материалы».
Ллойд медленно встал со своего места и очень осторожно начал подниматься по лестнице. Он останавливался и несколько раз оборачивался, прежде чем исчез из вида.
Это было нелегко. Такого количества энергии, пожалуй, у Родни еще никто, кого надо было устроить в колледж, не занимал. Школа за школой – все спрашивали об образовании, о дипломах, о результатах тестов, о возрасте, о прошлом, о результатах игр – все это означало отказ. Родни начал пропахивать самые невозможные варианты - большие школы, маленькие школы, непонятные, строгие, дорогие, местные, подозрительные школы. Он звонил всем друзьям, узнавал про самые маленькие и неизвестные колледжи. Многие тренеры, с которыми он говорил, сказали, что они были бы заинтересованы, но было уже поздно. Большинство хотели узнать хотя бы немного о предыдущей школьной карьере Ллойда. И наконец поздно вечером он добрался до тренера с глубоким техасским акцентом. Связь была плохой, в трубке что-то потрескивало и шипело, но Родни рассказал свою историю снова.
«У меня есть невообразимый парень ростом 6’4’’, поджарый, сильный, быстрый, прыгучий, он может стать великим игроком. Он вполне развит, потому что он был некоторое время вне школы. Он успел понять, что такое настоящая игра на соревнованиях в парке. Он городской игрок, но ему нравится загородная жизнь, цветочки там, лошадки всякие. Вообще-то, он планирует обосноваться в каком-нибудь маленьком городке, может быть завести маленький магазинчик или парикмахерскую…»
Тренер спрашивает о том, что умеет Ллойд.
«Где, вы говорите, Ллойд учился играть?» «В Нью-Йорке. На площадках Нью-Йорка, в соревнованиях с лучшими игроками мира. Флай Уильямс, Лени Вилкенс, Джим МакМиллиан, Альберт Кинг – он со всеми ими играл, играл с профессионалами в Бруклине, Квинсе, Гарлеме, в Бронксе. Он уничтожает всех и повсюду. Он водит мяч, как Глоубтроттер. Он может подбородком задевать кольцо, когда прыгает. Его зовут Попрыгунчик, потому что он с локтями залезает в корзину…»
На мгновение воцарилась тишина. Потом прозвучало несколько гудков, раздалась пара слабых звуков.
«Привет! Ты еще там?» - спросил Техасский тренер. «Да». «Ну да, мы искали хорошего форварда на подборы и Нью-Йорк – хорошее место, откуда мы можем такого мальца взять. Я думаю, мы его возьмем. И количество законченных классов – не проблема».
Родни выяснил необходимые детали и положил трубку, слишком уставший, чтобы поздравить себя.
Прямо перед отъездом в Мюррей Стейтс, Марио качал головой по поводу тяжелого положения Ллойда. «Как он может поступить в колледж? Так, как он живет? С его мировоззрением и жизненным опытом?»
А теперь Ллойд шатается по дому, собирает вещи, и не говорит ни слова. Величина события заставляет его молчать. Ни Родни, ни он не имеют ни малейшего понятия ни о школе, в которую едет Ллойд, ни о каких бы то ни было обстоятельствах. Понятно только то, что это – последний шанс для Ллойда.
Родни уезжает и приезжает обратно через час.
К этому времени Ллойд сидит на грязной лавке в его красной рубахе и зеленых штанах с чистом виниловым ремнем. Рядом с ним – две хозяйственные сумки.
Родни ведет Ллойда к подземке, дает молчаливому парню инструкции про аэропорт, про оплаченные билеты, про автобус, про то, кого искать в Техасе. Самый далекий город, в котором когда-либо бывал Ллойд – Джерси-Сити. Они идут вниз, к станции. Родни покупает жетон и засовывает его в турникет для Ллойда.
«Ты знаешь?..»- говорит Родни.
Ллойд смотрит на него широкими, невинными, непонимающими, желтоватыми глаза и кивает. Родни вручает ему двадцать долларов и подталкивает его к воротам. Поезд прибывает, и Ллойд поднимается в него, и смотрит через скользящие двери. Родни громко смеется и поднимает кулак.
«Сделай это, малыш!» - кричит он, а поезд отходит от платформы. «Сделай это, Ллойд! Нарви им новых дырок на жопе!»
Глава 12. \"Середина сентября\"
Парк опустел. Вчера началась учеба в школах и колледжах. Уличные пижоны и бросившие школу переместились в бильярдные залы и на перекрестки, где действие продолжается в независимости от расписания занятий в школах.
Первые желтые пятна появились на большом кленовом дереве над главной трибуной. В ярком солнечном свете изменения почти незаметны, но листья становятся более сухими, похрустивают при ветре, и тот, кто помнит влажные листья июня, изменения точно заметит. Целый парк, кажется, лишается ярких цветов; площадки кажутся застывшими без толпы. Кроме нескольких мам с детьми, пары ребят, прыгающих на скакалке, и пожилых людей в парке никого нет.
Я сижу один, думаю обо многом, о возвращении Альберта Кинга, например. Вчера Альберт снова позвонил Винстону и эти двое долго ржали по поводу их поездки в Пенсильванию. Но после нескольких историй Альберт неожиданно приутих.
"Ты чего?" - спросил Винстон.
"Винстон, прости меня".
"За что?"
"За то, что вы не получите из-за меня, потому что я отказался от этого".
Альберт сказал Винстону, что летом все говорили ему о том, что Родни получает деньги за игроков и попробует продать его, если у него получится. Альберт тогда не поверил им и не верит сейчас, но все это время ему было не по себе.
Вот я никогда не думал, что Родни продает ребят, как продают остальные агенты, как торговцы мясом, которые вывешивают талантливое мясо повыше, и ждут, как голодные тренера, агенты или выпускники предложат больше денег. Но недавний визит Лью Шафела показал мне другую сторону.
По площадке ходил разговор, что Флай просрал контракт на миллион баксов, и Родни потерял из-за этого порядка ста тысяч долларов.
«Ну-у-у-у», - сказал Лью. «На самом деле, если бы Флай сделал все правильно, он получил бы больше полумиллиона чистыми. А если бы Родни подписал бы с нами сделку, как агент, он мог бы получить пять процентов, около 25 тысяч баксов. Но мы ему ничего не предложили. Ни-че-го. Ну, конечно, мы сказали бы ему спасибо, но он не просил денег»
Чего же тогда вообще хотел Родни?
«Быть другом Флая», - сказал Лью.
В маленькой рекламе в одной из свежих газет написано, что Флай Уильямс подписался в Ст.Луиз Спиритс (Американская Баскетбольная Лига) за 250 тысяч долларов.
Джозеф Джефри-Эл сидит в своем роскошном офисе, в компании по защите от пожаров, и громко смеется. Его смех наполнен игривостью, слышится облегчение.
«О, да, Флай пролетит по Ст.Луису как шторм! В следующем году мы попросим огромной многомиллионный контракт, и Флай будет играть вечно. Я сказал ему: «Флай, ты безумно обаятельный. Пора устанавливать рекорд. Если Джо Фрайзер и Нокауты могут это сделать, почему не можешь ты?»
Джо ржет так, как будто огромная тяжесть свалилась с его души.
«В газете говорится, что он получит четверть миллиона?», - спрашивает он, улыбаясь. «Ну вы знаете, как они любят развлекать народ. Это очень импрессивная фигура».
Джо вертит пальцами, а потом складывает его в форму кубка. Его улыбка немного уменьшается.
«А правда в том, что парень страдает, у него достаточно денег, чтобы ехать в Ст.Луис. Но он взял ствол (trunk) с собой, поэтому я думаю, он хочет остаться ненадолго. Ах, да, насчет Континенталя, который он заказал. Я ему сказал пока наслаждаться Ягуаром».
Перед отъездом Флай был не выглядел совсем торжественным. Было до сих пор непонятно, все ли он понял. «Да, я покажу им, на что способен, я больше, чем защитник!», - сказал Флай, - «Мне будет трудно сделать это, но мне всегда было трудно».
Тренер недавно сказал, что проблема Ларри Фогла, самого результативного игрока среди колледжей в прошлом году, что во время всей его карьеры никто не говорил ему, что и как делать. Флай и Ларри выросли недалеко друг от друга. Но Флаю сказали и в этом отношении уже никто ничего не может для него сделать. Он столкнулся с возможностью провала.
«Я мог бы жить как-нибудь. В гетто многие люди не знают даже, где они будут есть в следующий раз. Многие живут вот так день ото дня».
День только начинается, когда человек, обслуживающий парк, а хромоногий парень, который работает в парке столько же, сколько Мак, выходит с пакетом, собирая в него вчерашний мусор. К 8 утра он более менее наводит порядок, а дети по пути в школу уже выбрасывают новый мусор.
Одна группка подходит, и перед ними бежит парнишка. Он держит обертку от конфеты в руке и крутится вокруг себя, как будто ведя мяч, и вопит: «Кто я?»
«Эрл the Pearl!»
Потом он поднимает руку вверх и крутит рукой, как ковбой, крутящий веревку.
«Кто?»
«Доктор! Доктор Джей»
Потом он держит обертку мягко в ладони, и делает медленный бросок в воображаемое кольцо не выше его головы.
«Джаббар! Джаббар!» - кричит мальчик, подпрыгивая.
Потом он делает двойной пируэт и катает свернутый фантик по вытянутым пальцам, как монетку.
«Флай! Флай». И вся группа болтает и смеется, исчезая с улицы.
Через какое-то время несколько пожилых дам медленно идут через парк, везя пустые тележки для покупок. Они отдыхают около озерца, а потом степенно идут к магазинам на Ностранд Авеню.
В 11:00 появляется Родни, проносится по тротуару своей обычной полу-трусцой, которая означает, что какое-то дело получилось. Он глядит в парк, высматривает что-нибудь интересненькое, видит меня, приветствует, и бежит дальше.
Я откидываюсь на спинку скамейки и продолжаю наблюдать за парком, вспоминая все, что тут происходило и пытаясь сохранить это в памяти на долгое время.
Наблюдатель-Мак сидит неподалеку, расслабившись. Несмотря на то, что поблизости мало полей и достаточно деревьев, начинается бабье лето, и жара становится привычной. Мак потирает загоревшую руку и смотрит на веснушки на ней. Он уже проработал 8 месяцев и накопил 46 недель неиспользованного оплачиваемого отпуска.
«Черт, я проводил здесь все мои дни!» - говорит он. – «Все дети разные. Нет ничего одинакового, но я до сих пор люблю этот парк».
Только после того как в школах заканчиваются уроки площадки начинают заполняться, а во время обеда здесь проводятся игры высшего класса.
Примерно в 18:30 ребята из «Звезд подземки» начинают забредать в парк. Им уже не привычно приходить вовремя, но они заранее договорились, что сегодня вечером у них будет последняя официальная встреча. В общем 6 разных высших школ представлены в команде и «Звездам» будет сложно общаться во время учебного года. Также это мой последний вечер в Бруклине и ребята говорили, что им приятно будет сказать мне до свидания.
Они толпятся вокруг и, в конечном счете, забредают на площадку, потому что гораздо легче бросать мяч в корзину, чем сидеть спокойно. У них сначала не было мяча, но Сержант Рок решил эту проблему, отобрав мяч у ребят помладше. Когда они протестуют, Сержант Рок говорит им, что сломает им руки, если они не заглохнут.
«Звезды» болтают ни о чем, потому что они встретились, в основном, чтобы снова почувствовать командность, которая особенно проявилась при игре с Альбертом Кингом.
Пока они на поле, старый Немец в зеленой шляпе как обычно появляется. Он проходит к своему месту на скамейке, садится так, чтобы наблюдать игру. Настроив радио на классическую волну и, наконец, довольный роем скрипок и хором фаготов, начинает изучать события. Через некоторое время начинает кивать головой.
Он начинает говорить – «Это не плохо, но мне больше нравится когда команды приезжают из разных частей города и когда они устраивают соревнования. Тогда они настолько изящны, что прямо глаз радуется».
Он дотягивается до радио и меняет волну.
«Ну, а я скоро уеду. В следующем месяце во Флориду. Я надеюсь, что там хорошо. Я также надеюсь, что они там играют в баскетбол. Ну почему они играют в баскетбол? Во Флориде ведь так много травы».
«Звезды подземки» устремляются к нашей скамье Понтиак Карр подходит ко мне и делает объявление.
«Мы решили, что нам нужно устроить что-то типа вечеринки для тебя, Рик. Ты ведь уезжаешь и все такое. Кроме того, мы даже решили, что эта вечеринка не обойдется без некоторой выпивки».
Я сказал, что это здорово, но никому из игроков нет 21 года.
Понтиак машет рукой. «Блин! Ты же знаешь, что всем в общем-то наплевать».
Он садится рядом со мной и возникает секундная пауза. Он придвигается еще поближе.
«Эх у нас денег маловато…»
я достаю 3 доллара из кармана и отдаю их ему, и он убегает из парка. Не смотря на то, что Понтиак самый молодой и выглядит младше остальных в команде, исключая Демонта, он вскоре возвращается к скамейке с двумя кейсами пива.
Пока он раздает бутылки команде, два неулыбающихся человека со злыми взглядами проходят мимо нашей скамейки, вглядываясь внимательно в каждого из нас. Вокруг них темнота, аура зла, которая пугает ребят, и они замолкают.
«Они ищут Эрни,» - шепчет Вэнс.
Игроки смотрят как мужчины проходят по площадкам, вглядываясь в лицо каждого человека, мимо которого они проходят. Они проходят по всему парку и выходят через дальние ворота.
«Черт! Маленький Эрни – глупый.» - говорит Сержант Рок, когда мужчины уходят. «Связался с наркотой и пытается вообразить себя крутым. А мы думали, он хочет стать баскетболистом.» В его словах жесткая ирония, она травмирует меня, потому что в ней есть доля правды. Эрни мне нравился также, как мне нравился каждый, кого я встретил в парке этим летом. А теперь я могу только догадываться о том, что случилось бы если бы я был более проницательным, если бы я позволил Эрни присоединиться к «Звездам подземки» в июне, несмотря на то, что в команде должно быть 8 игроков и на то что при его росте он в общем-то не смог бы нам помочь. Такая маленькая вещь могла быть такой важной здесь, в гетто.
«Иногда он играл не так уж и плохо». - Говорит Мартин.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |