- Прости.
Я постарался игнорировать ощущение его дыхания на своей коже.
- Неправда, ты не сожалеешь.
Он посмотрел на меня, как-то криво усмехнувшись. Мне нравилось это выражение лица: оно было хитрым, и в нём было будто бы множество тайн, которые так и рвались наружу.
- Так и есть.
Я снова уткнулся в книгу и начал читать. Теперь Гарри был тихим. Его голова так и лежала на моём плече, правда, сначала неуверенно, но потом всё больше и больше раскрепощаясь.
Я думал о том, что он сказал мне о том, что старался сделать так, чтобы никому не было больно. Я не был уверен, что он знал об этом, но я чувствую, что, когда он уйдёт, кое-кому всё-таки будет больно.
Когда он умрёт, он заберёт часть меня с собой.
* Рабдомиосаркома — злокачественная опухоль, происходящая из скелетной мышцы. Если проще, то это рак мышц.
** «The Fault In Our Stars» - книга Джона Грина, опубликованная в январе прошлого года. На русский ещё не переведена, но буквально название можно перевести как «Ошибка в наших звёздах».
Комментарий к Глава 3
========== Глава 4 ==========
14 февраля – День двадцать девятый.
Существует разница между знанием и пониманием. Я знал, что Гарри умирает, знал, что у него осталось совсем немного времени, но я не понимал этого до того вечера.
Его комната, обычно освещённая лампой у изголовья его кровати, была тёмной. Через приоткрытые занавески я видел верхушку его кудрявой головы, завёрнутую в синее одеяло.
Когда я вошёл в дверь, из-за занавески вышла медсестра, которая, кажется, узнала меня и улыбнулась.
- Рада видеть вас, мистер Сасслинсон, - она прошептала и что-то быстро записала на своём планшете, после чего указала на Гарри. – У него болит голова всё утро. И мне кажется, что очень сильно. Не уверена, что он захочет кого-то видеть.
Она отступила назад к Гарри и тихо сказала:
- Гарри, у тебя посетитель, ему остаться?
Перед тем, как мы услышали едва слышное да, нам пришлось выждать достаточно долгую паузу.
- Постарайтесь не шуметь. Он сейчас очень чувствителен к свету и шуму. Не забудьте прикрыть занавески за собой.
Я зашёл за занавеску и пропустил медсестру, после чего задёрнул ткань и положил свою сумку на пол. Когда мои глаза привыкли к отсутствию света, я смог разглядеть контуры лица Гарри. В этой полутемноте он выглядел словно ангел. Я даже подумал на секунду, что он слишком прекрасен для этого мира.
Странно было на него смотреть. Внутри меня всё переворачивалось. Я снял куртку и опустил глаза в пол, смущаясь чего-то. Я скучал по Гарри всю прошлую неделю, даже во время других моих встреч, во время обедов с Лиамом, даже теми ночами, когда Даниэль забирала меня с собой в клуб. Можно было даже сказать, что я скучал по нему каждую секунду своей жизни, это будто бы въелось мне в кости.
Я огляделся в поисках своего стула, но понял, что его убрали отсюда. Тогда я просто повесил свою куртку на спинку кровати и сел на пол, не желая выпускать парня из вида, но и не собираясь стоять целый час у его постели. Его рука свисала с одной стороны кровати, а длинные пальцы постоянно сжимались и разжимались, будто бы пытаясь найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Я не успел даже сообразить, как оказался около него и переплёл его пальцы с моими. Он напрягся немного, когда ощутил меня, но вскоре я почувствовал, что он держит мою руку сильно и даже как-то отчаянно.
- Лу, - он выдохнул это так, будто бы это причиняло ему физическую боль.
- Гарри, не нужно ничего говорить, всё в порядке, - я ответил, вставая на колени.
Он ничего не говорил достаточно долго, но потом всё-таки произнёс:
- Иди сюда.
Я медленно встал, позволяя его пальцам выскользнуть из моих, и обошёл кровать, после чего опустился на матрас настолько осторожно, насколько только мог. Гарри распахнул глаза и моргнул несколько раз перед тем, как посмотрел на меня. Они были большими, блестящими и полными боли. Я подумал, было это из-за головной боли или, может, из-за чего-то ещё. Я невольно потянулся к нему, поглаживая пальцем бледную кожу щеки.
- С днём Святого Валентина.
Он пробормотал что-то в ответ и взял меня за запястье, чтобы положить рядом с собой. Я лёг с одной стороны, изучая лицо Гарри в слабом освещении. Я не должен был этого делать, я точно знаю, что не должен был. Но рядом с ним моим телом овладевало такое спокойствие, что это невозможно было описать.
Я положил свою руку поверх его руки и провалился во все чувства, что витали в этой ситуации. Мне хотелось верить, что я смогу забрать себе хоть капельку его боли. Когда я позволил себе утонуть в матрасе, то почувствовал, как веки тяжелеют. Я был почти уверен, что мог бы уснуть прямо там, где были лишь я и Гарри.
Быть с ним рядом – это как читать книгу, которую уже кто-то испортил. Я знал, как всё закончится, знал, что жизнь покинет это тело, что рак съест его изнутри, но всё равно переворачивал страницу за страницей в надежде на то, что вдруг всё закончится по-другому.
Я лежал рядом с ним и наслаждался жизнью, которая дана была мне на ста с чем-то страницах. Я закрыл глаза, переплетая наши пальцы. Теперь он не один.
***
Я проснулся под одеялом.
Вряд ли можно сказать, что я был в нормальном сознательном состоянии. Я лишь помню что-то голубое вокруг и чистое состояние удовлетворения. Не было никаких мыслей и переживаний, лишь тихий шелест абсолютно не имеющих значения вещей.
Я был в кровати. Она не была моей, но почему-то чувствовалось, что это нормально. В моей руке была другая рука. Такая тёплая и нежная. Казалось, что очень важно держать её в этот момент. Я немного вспотел, потому что в комнате было слишком жарко. Пояс моих джинсов давил мне на живот, а рукава рубашки сильно закатались.
Я зашевелился, когда услышал тихий храп. Я чувствовал повседневный запах больницы, но к нему примешивалось что-то уютное и тёплое. Гарри. Я распахнул глаза, удивляясь тому, когда успело наступить утро. Я собирался пролежать здесь час-два, но никак не всю ночь. Но глядя на парня, спящего рядом, я понял, что нисколько не жалею.
Солнечный свет проникал сквозь неплотно задёрнутые шторы, придавая потолку и стенам нежно-золотистый оттенок. Мы лежали практически нос к носу, а наши тела соприкасались. Гарри выглядел таким хрупким, что мне казалось, что малейшее прикосновение просто разрушит его. Я расцепил наши пальцы и провёл одной рукой по воздуху над его щекой. У меня в голове был какой-то иррациональный страх того, что если я его коснусь, то он рассыплется.
Я подумал о его взгляде, когда он увидел меня в первый раз. Я вспомнил, что он выглядел побеждённым. Пустым внутри. Теперь, когда он лежал рядом, я подумал о том, что, наверное, слово «изношенный» подошло бы лучше. Со всеми его разговорами о смерти мне казалось, что он просто ждал меня. Что я найду его и смогу собрать по частям воедино.
Я провёл пальцами по его кудрям, тёплым и шелковистым в солнечном свете. Он выглядел почти что нереальным. Я проследил взглядом, как приоткрылись его губы, а затем вниз по шее к груди. Я смотрел, как медленно она вздымается, как он дышит.
Тихий шум достиг моего уха, и я обратил внимание на сумку, которую оставил на полу. Я немного задержался, но всё равно пришлось слезть с кровати, чтобы достать телефон. Три сообщения.
9:32 Лиам: где ты?
9:33 Лиам: ты вообще был дома прошлой ночью?
10:01 Лиам: если ты не позвонишь мне в течение 5 минут, я буду думать, что ты умер.
Я лишь улыбнулся, читая эти сообщения, и быстро ответил «я не мёртв, успокойся, детка». Нужно же было заверить его в том, что я ещё на этой стороне мира. Я надел куртку и взял сумку, посмотрев на Гарри.
Я знал, что пора уходить, особенно учитывая то, что нужно было хотя бы душ принять перед тем, как нужно будет идти к новому пациенту. Но я так и не понял, каким образом я оказался на коленях перед его кроватью.
- Пока, Гарри, - я прошептал в пустоту. – Увидимся на следующей неделе.
Я наклонился, не совсем понимая, что делаю. Мои губы прижались к его лбу, и я оставил там нежный, тёплый поцелуй.
- Хорошего тебе дня.
Это случилось в тот момент, когда я ехал домой. Глупая улыбка появилась на моём лице.
Может, это не я помогал ему. Может, это он меня спас.
Комментарий к Глава 4
========== Глава 5 ==========
16 февраля – День тридцать первый.
Если можно было сказать, что я сидел на диване, то да, я сидел. Мои ноги были на спинке, а голова свисала вниз, в руках был телефон. Даниэль сидела рядом и была жутко увлечена новым выпуском «Танцующих мам»*, а Лиам готовил обед на кухне. Дани заставила меня остаться дома, когда услышала, как я кашляю, и почти запихала градусник мне в глотку. А потом, в общем-то, оказалось, что у меня температура. Я всегда ненавидел откладывать свои встречи, но, возможно, она была права, мне нужно было остаться дома. Я пытался выздороветь вот уже которую неделю, и этот выходной, наверное, определённо мог бы помочь в этом.
Я покрутил телефон в пальцах, проверяя, не слишком ли рано писать Гарри. Со времени нашей прошлой встречи мы долго не виделись из-за его болезни, и я думал, что мы вполне могли бы встретиться до нашего следующего раза, чтобы наверстать упущенное.
И это всё вовсе не потому, что я снова хотел его увидеть. Нет, это было бы глупо.
Я открыл новое сообщение, держа телефон буквально на расстоянии пары сантиметров от лица, и начал печатать.
Не хочешь увидеться перед нашей следующей встречей?
Посмотрел на слова и удалил их. Звучало предельно глупо.
Привет, ты не против встретиться в ближайшее время?
Ну, так немного лучше. Отличная работа, Томлинсон. Даниэль ткнула меня пальцем и попыталась заглянуть в экран.
- Кому пишешь?
Я прижал телефон к груди и постарался не выглядеть виноватым и жалким под её осуждающим взглядом.
- Никому.
- Это парень? – она спросила с огромными глазами, а я уже проклинал эти дурацкие рекламные паузы.
- Никто, кто мог бы тебя заинтересовать, - я старался выглядеть как можно более отстранённо.
Она пододвинулась ближе, телевизор был напрочь забыт.
- Это твой парень? Тот, кудрявый?
Лиам появился в двери с тарелкой спагетти в руках.
- Что за парень?
Даниэль закружилась на месте.
- Тот, что приходил в пекарню на прошлой неделе. Он пытался спрятать его от нас!
Я взял подушку и прижал её к своему лицу, больше не сдерживая стона.
- Он мой пациент, Даниэль! Пациент!
Она пнула мою подушку.
- Пациент, с которым тебе необходимо встречаться. Если этого не сделаешь ты, это сделаю я.
- Дани, он гей, а у тебя есть парень, который, кстати, стоит в этой комнате, - я ответил.
- Это было неплохой угрозой… - она положила ноги мне на грудь. – Эй, Лиам, ты принёс мне спагетти?
Я оторвал подушку от лица и понял, что если бы Дани не закрыла эту тему сейчас, то я бы просто сорвался. Она всё ещё кидала на меня взгляды, но теперь там не было ничего, кроме радости, поэтому я просто решил сделать третью попытку написать Гарри.
Мы не смогли поговорить в прошлый четверг, может, перенесём?
Я внимательно перечитал сообщение, а потом добавил смайлик в конец и быстро отправил, не давая себе времени передумать.
Он ответил где-то через минуту, что было совсем не удивительно, ведь он проводил всё своё время в своём Гарри-коконе.
12:32 Гарри
Хорошо.
12:32 Гарри
Можешь прийти в любое время. Я, вроде как, не так уж и далеко.
Я улыбнулся, представляя его лицо, когда он писал это, или его голос, если бы он сказал эти слова.
12:33 Луи
Завтра в 4?
12:33 Гарри
Я буду ждать твоего визита, затаив дыхание.
Трудно было отвечать ему быстро, потому что было практически невозможно побороть желание отвечать на каждое сообщение словами, вроде «Боже мой, ты потрясающий».
12:34 Луи
Хорошо (:
12:34 Гарри
«The Fault In Our Stars»?
12:34 Луи
«The Fault In Our Stars».
12:35 Гарри
Окей.
Я уставился в потолок, не совсем понимая, почему дышать стало так тяжело.
17 февраля – День тридцать второй.
Я быстро шёл по коридору больницы, всё ещё пытаясь отдышаться после жуткого подъёма по лестнице. Я уже почти подошёл к палате Гарри, как моих ушей коснулся звук. Точнее, музыка. Это было довольно странным для больницы, но, тем не менее, я бы не сказал, что это было плохо.
«And I know that we can be so amazing, and baby your love is gonna change meee and now I ca-…»**
- О, хватит! Хватит, придурок! – музыка оборвалась под резкий звук струн гитары, и раздался взрыв хохота. К нему кто-то пришёл?
Почему-то было странным то, что у Гарри есть друзья. То есть… мы говорили об этом, и я видел фотографии, но всё же. Наверное, эти мысли как раз из той части моего сознания, что считает Гарри моим. Он был моим кудрявым пациентом, которому нравилось, как я читаю, кто строил со мной крепость из подушек и слизывал крем с кексов. И мне казалось очень странным, что нужно им делиться.
Я приоткрыл дверь, сразу же заметив жуткий хаос внутри. Гитара валялась на полу, а тёмненький парень, наверное, Зейн, прижимал долговязого блондина к кровати и жестоко щекотал, вызывая у того приступы хохота вперемешку с матом. Гарри, который следил за представлением перед ним, заметил моё появление и немного улыбнулся.
- Привет, - я помахал одной рукой, другой поправляя свои ярко-красные подтяжки.
- Как неожиданно тебя тут видеть, - Гарри ответил со своего насиженного места на кровати, после чего повернулся к своим борющимся друзьям: - Эй, гомики, Земля вызывает, вы слышите меня?
Но ответа не последовало вовсе, потому что эти двое уже не столько щекотались, сколько просто хихикали и лапали друг друга.
Гарри закатил глаза и немного повысил голос:
- Эй! Заканчивайте щупать друг друга и выметайтесь! Вы обещали свалить в 3.30, а сейчас уже почти 4!
- Что такое-то? Гарри, ты ждёшь ко-
Он не успел закончить, когда его глаза остановились на мне. Сначала на его лице проступили удивление и смятение, которые, впрочем, быстро сменились на ухмылку.
- Гарри, это просто невероятно невежливо скрывать от нас таких шикарных и сексуальных людей. Мне кажется, что это полнейшее предательство, не так ли, Найлер?
Найл засмеялся так громко и радостно, что это сразу же вызвало у меня улыбку.
- Это пиздец, как ужасно, друг. Непростительное поведение.
- Я думаю, есть один способ, как он может всё исправить, - сказал Зейн, постукивая себя по щетинистому подбородку.
Найл откинулся назад, укладываясь Зейну на колени.
- Ты так думаешь?
- Я думаю, он должен познакомить нас.
Найл быстро закивал:
- Да, Гарри, кто же твой секретный парень?
Гарри потёр пальцами виски, будто бы эти двое были причиной его боли.
- Он мой психолог, идиоты, и я прятал его от вас для его же собственной безопасности.
- Гарри, детка, это совсем не смешно. Если ты видишь такую задницу, как эта, по ней нужно бить. Сильно, - Зейн скинул Найла с коленей, почти что сбив его на пол.
Гарри повернулся ко мне.
- Прости, я бы контролировал их… если бы я мог, - он устало улыбнулся, как и всегда. Но, когда я подошёл ближе, я понял, что под этим скрывается что-то ещё, что-то весёлое и беззаботное, но что-то, что он старается подавить.
- Да ладно… Я имею в виду, что у меня довольно неплохая задница, - я ответил, улыбаясь и снимая пальто.
Зейн игриво подмигнул мне, а после чмокнул Найла в губы.
- Я думаю, это намёк для нас, Найл.
- Окей, - он широко улыбнулся. – Ты всё ещё согласен идти в кино?
- Всё для тебя, детка, - Зейн усмехнулся, снисходительно глядя на своего парня.
Гарри закатил глаза, наверное, раз в третий.
- Повеселитесь, парни.
Зейн, который, наконец, поднялся с кровати и потянул за собой Найла, ответил:
- Береги себя, кудряшка.
И на момент я смог разглядеть под этой ленивой улыбкой и флиртом заботящегося друга, которому не всё равно. И в этом было своеобразное тепло и даже немного грусти, но Зейн очень старался, чтобы Гарри не заметил этого.
- Я постараюсь, Зейни, - Гарри искренне улыбнулся.
Зейн кивнул и быстро поцеловал парня в макушку, пока Найл укладывал гитару в футляр.
- Хорошо.
Затем он повернулся ко мне, протягивая руку.
- Убедись, что он хорошо себя ведёт.
Я был поражён жесткостью в его глазах. Гарри говорил, что он очень старался сделать так, чтобы никто не пострадал, когда он уйдёт. Но он очень ошибся в Зейне. При всей своей браваде и веселье этот темноволосый парень, казалось бы, не был готов отпустить Гарри.
- Будет сделано, - я ответил, пытаясь понять Зейна. Из-за Гарри мы оказались с ним в одной лодке слишком-сильной-заботы. Это просто тонущий корабль неуместной, ненужной привязанности.
Найл взял гитару и поцеловал сначала Гарри в щёку, а потом меня. Это было быстро и очень странно, но, вроде как, довольно мило.
- Было очень приятно с тобой познакомиться, - сказал он и широко улыбнулся, после чего схватил Зейна за руку и потащил к выходу.
И только после того, как Гарри убедился, что они ушли, он выдохнул и провёл рукой по кудрям.
- Я говорил им сотню раз, что они не должны приходить! – он, наконец, сказал. – Ты думаешь, что если у тебя рак, люди начнут тебя хоть немного слушать. Но, блин, это не так.
Он выглядел ужасно усталым, будто бы при своих друзьях он держал болезнь внутри, а она медленно разрушала его внешний вид.
- Сотню чёртовых раз, сотню. А они всё равно продолжают приходить. Шер прекратила это делать пару месяцев назад. Эд, Олли и Перри немного раньше. Но эти два идиота! – он запихал ноги под одеяло и практически скрылся в этих складках ткани, пытаясь раствориться в них.
Мне вдруг показалось, что внутри меня столько слов, столько предложений, но мне просто нечего сказать. Боже, я же всегда был так хорош в том, чтобы собрать меленькие частички в единое целое и высказать всё. Но теперь, когда я смотрел на этого парня, всё превращалось в дерьмо.
- Ты не можешь заставить людей перестать заботиться, - это была самая идиотская и ненужная вещь, которую я только мог сказать, но забирать слова назад было поздно.
- Но я бы хотел, - его голос был тихим и мягким, будто бы он вдохнул тот самый пасмурный день за окном и теперь дышал им.
- Это называется любовью, - я ответил. – И она требует, чтобы её чувствовали.
- Мне пришло в голову, что никакие расовые или духовные различия между людьми не могут сравниться с той разницей, которая существует между больным человеком и здоровым, - он сказал с таким выражением лица, будто бы припоминал что-то, что давно забыл. Когда я смотрел на Гарри, мне казалось, что он – это гораздо больше, чем его маленькое тело. В его голове куда больше разных вещей, и они убьют его быстрее, чем рак.
- Что?
Он посмотрел на меня с его особенной невинностью в его больших глазах.
- Фицджеральд. Гэтсби.***
- Конечно.
У него была какая-то невероятная привязанность к этому роману о разрушившейся мечте и любви, о недостижимом свете в конце тоннеля.
Он опустил взгляд на руки, и мне показалось, что он на грани того, чтобы заплакать. Но вскоре он поднял на меня вопросительный взгляд и указал на книгу в моих руках.
- Может, ты почитаешь мне немного?
- Мы всё равно когда-нибудь поговорим, - я сказал, понимая, что просто не смогу устоять перед этим выражением лица.
Он слабенько улыбнулся и подвинул своё одеяло, освобождая место рядом с собой. Я забрался на кровать сразу же, даже не раздумывая, потому что это же Гарри. Такой тёплый Гарри.
Я опустился на матрас и открыл книгу на том месте, где мы закончили в прошлый раз, и начал читать.
- В тот день мама разрешила мне воспользоваться машиной, чтобы я смог съездить в Мемориал, чтобы проведать Айзека, - я потёр горло, потому что мне показалось, что что-то мешало мне читать. Я надеялся, что моя простуда уже прошла, но было бы очевидно, если бы она только сильнее принялась за меня. – Я подошёл к его двери и постучал, хотя дверь была открыта.
… или это может быть рак. Я пощупал свою шею, пытаясь унять панику, которая буквально сжимала мои дыхательные пути и заставляла сердце колотиться как бешенное. Я несколько лет чувствовал, что рак – это не то, что со мной случится. И беспокоиться об этом – лишь вносить лишний стресс в свою и без того неспокойную жизнь.
Я продолжил читать, но я уже чувствовал, что потерялся в истории. Прошло целых 10 страниц, пока я пытался вернуть себя в нормальное спокойное состояние. И ещё 5 перед тем, как я понял, что Гарри очень-очень старается не заплакать.
- Хаз? – я положил книгу на колени и посмотрел на парня сверху вниз.
- Я такой эгоист, - он подавился воздухом и сильно сжал одеяло в пальцах. – Боже, я такой чёртов эгоист.
И тут я понял, что, когда Гарри говорил о том, что не хочет делать людям больно, он говорил не только о Зейне и Найле.
- Я просто не хочу быть один. И я знаю, что они не хотят ко мне приходить, потому что я болен, а они здоровы. Я просто хочу умереть, Луи. Я хочу умереть и больше не делать никому больно, - он сказал всё так быстро, таким дрожащим голосом, будто бы это долго-долго сидело внутри, а тут вдруг решило вырваться.
Я выпустил книгу из рук и потянул парня на себя, путаясь в его волосах пальцами и прижимая его голову к своей груди так сильно, что я уже мог чувствовать каждый его вздох.
- Зейн любит тебя, Гарри. Зейн любит и я… - я положил подбородок на его голову и стал смотреть на трещину в стене. – Ты сделаешь ему больно, несмотря на то, как сильно ты пытаешься его оттолкнуть. С Найлом так же. Они не хотят, чтобы ты это делал. Ты думаешь, что ты эгоист, потому что не можешь их отпустить. Но ты эгоистичен только потому, что ты вообще делаешь это.
Он поднял руки с одеяла и обнял меня за талию.
- Мне не хватает времени.
Эти слова пронзили меня своей грустью.
- Не думай так. Тебе не нужно считать дни, тебе нужно проживать их.
Он тихо засопел, а я поднял руку, чтобы стереть слезинку с его щеки, которая потекла независимо от того, как сильно он пытался её удержать.
- Это странно, - он сказал, и его голос постепенно возвращался к нормальному. – Будто я не могу решить, то ли мне умереть, то ли жить вечно.
- Мне кажется, что жить вечно – просто ужасно, - я ответил, представляя, как это – пережить всех, кого ты знаешь. – Ты был бы очень одиноким.
- Нет, если бы у тебя был кто-то, кто мог бы жить вечно вместе с тобой, - он сказал, немного ослабляя хватку, но не отпуская меня. Я почувствовал, как его дыхание успокаивается, а слова, что он произнёс, будто бы развеваются в воздухе.
- Вселенная не так устроена, - я ответил.
- Никто никогда не говорил такого, - он сказал тихо. Мне казалось, что он не только тот, кого я поддерживаю, но и тот, кто поддерживает меня. Я нуждаюсь в этом тихом мягком голосе, который смывает ту серую пустоту в моём животе и жуткий страх, что рак вернётся, и ещё эти мысли о том, что наши дни сочтены.
Это была та самая странность в Гарри… Он будто бы каждый раз разрушал меня и в то же время собирал по частям в целое.
Он убрал руку с моей футболки и положил её на книгу на моих коленях.
- Ничего, если я почитаю тебе? – он спросил.
Я очень старался держать себя в руках.
- Если ты не против.
Он немного улыбнулся, листая страницы.
- Глава шестая?
- Да, - я облокотился на спинку кровати снова, стараясь не утонуть полностью в звуках его голоса. Он читал достаточно медленно, делая небольшие паузы между абзацами, но это только успокаивало и вовсе не раздражало. Его голос казался таким мягким и безопасным.
Он словно был якорем, удерживающим меня на месте. Я не уплывал никуда больше.
* «Танцующие мамы» (Dance Moms) – американское танцевальное реалити-шоу, вышедшее в июле 2011 года.
** Строчка из песни Майкла Бубле «Haven’t Met You Yet».
*** Гарри воспроизвёл строчку из «Великого Гэтсби», глава 7: «Мне пришло в голову, что никакие расовые или духовные различия между людьми не могут сравниться с той разницей, которая существует между больным человеком и здоровым».
Комментарий к Глава 5
========== Глава 6 ==========
21 февраля – День тридцать шестой.
Я знал, что как только я вошёл, день стал хорошим. Было довольно солнечно, лучики то и дело проскакивали среди облаков. Тёплый яркий день тихо перетёк в красивый фиолетовый закат, который всё ещё немного был виден из-за штор в комнате Гарри. Сам он лежал на кровати, просунув руки под голову и смотрел, кажется, одну из серий «Молокососов» по телевизору, висевшему на стене.
Он криво улыбнулся, когда увидел меня, и перекатился так, что оказался животом кверху.
- Молокососы? – я спросил, заметив, что мой синий стул вернули. Я повернул его так, чтобы было видно телевизор. Даниэль, Лиам и я просмотрели первые два сезона. Мы тогда заболели гриппом, и все мои воспоминания о сериале были омрачены бредом и болезнью.
- E4 крутят первый сезон весь день. Мне нравится, но медсёстры вряд ли довольны количеством мата, что слышен из моей комнаты.
- Ну, по крайней мере, это хоть как-то оживляет это место, - я сказал и поднял сумку на колени, следя краем глаза за тем, как на экране появляются Тони и Сид. – Так… как ты себя чувствуешь сегодня?
- Переменно, - он ответил, скрывая радость за таинственностью.
- Правда? – я спросил с усмешкой. Я вспомнил, как увидел его в первый раз. Он тогда старался даже не встречаться со мной взглядом. И было так… странно смотреть на него сейчас. На эти неожиданные вспышки эмоций, когда он смотрел на меня. Я всё ещё не мог поверить, что он открывался мне, а мой живот уже сделал сальто от какого-то своего счастья.
Он мне подмигнул.
- Хотя виноват, может быть, героин.
Я засмеялся, не сумев сдержать себя. Та поза, в которой он находился, никак не сочеталась с теми словами, что он сказал.
- Малыш, если бы ты употреблял героин, ты бы вряд ли выглядел таким красивым.
Он закашлялся и захлопал ресницами.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |