Для того чтобы процесс собирания, проверки и оценки доказа-

§ 4. ВЕРСИИ И ПЛАНИРОВАНИЕ

В ПРОЦЕССЕ ДОКАЗЫВАНИЯ

Для того чтобы процесс собирания, проверки и оценки доказа-

тельств обеспечил всесторонность и полноту установления обсто-

ятельств дела и вместе с тем осуществлялся быстро, без излишней

затраты сил и средств, этот процесс должен быть целеустремлён-

ным, организованным. Внутренняя его организация обеспечи-

вается выдвижением версий и основанным на версиях планирова-

нием расследования. При отсутствии версии и плана получение

и исследование фактической информации по делу становится слу-

чайным, приобретает характер неупорядоченных проб и ошибок.

Под версией понимают обоснованное предположение относи-

тельно отдельного факта или группы фактов, могущих иметь

1 Особая роль контроля в случаях идентификации по памяти объяс-

няется также невозможностью, как правило, провести повторную иден-

тификацию с участием того же лица.

14 Зак. 331 417

значение для дела, указывающее на наличие и объясняющее про-

исхождение этих фактов, их связь между собой и общее содер-

жание.

Версия представляет собой разновидность частной гипотезы1.

Объясняя сущность и происхождение отдельных событий, версия,

как и частная гипотеза, направлена не на установление общих

законов природы или общества, она имеет значение только для

данного конкретного события или явления.

Версия является предварительным и предположительным су-

ждением о неустановленных еще фактических обстоятельствах

дела. Она представляет вероятное знание, нуждающееся в про-

верке. После проверки версии может быть сделан вывод о ее

правильности или ошибочности и достигнуто достоверное знание.

В этом состоит ее служебная роль в уголовном судопроизводстве.

Версия помогает установить еще неизвестные факты, знание

которых необходимо для всесторонней характеристики признаков

исследуемого события, и перейти от знания об отдельных разроз-

ненных фактах к раскрытию внутреннего смысла события. Таким

образом, следственная (судебная) версия направляет собирание,

проверку и оценку доказательств от известных к неизвестным

фактам и от явлений к сущности. Содержание версии вытекает

из задач уголовного судопроизводства, предмета доказывания и

особенностей конкретного дела. Как и всякая гипотеза, версия

требует проверки. На основе новых данных следователь (судья)

уточняет и изменяет выдвинутое предположение, объясняющее

изучаемые явления, или отбрасывает его и выдвигает новое

предположение. Этот процесс открывает путь к достижению исти-

ны по делу.

Версия представляет собой логическую основу планирования,

помогая решить, что именно, посредством каких действий, в какой

последовательности надо установить по делу. План, не основан-

ный на версиях, превратился бы в хаотический перечень отдель-

ных действий, не связанных единой целенаправленностью. В про-

цессе доказывания в отношении исследуемых обстоятельств дела

могут возникнуть различные предположения, догадки. Но эти

предположения только тогда можно признать версиями, когда'

они основаны на установленных уже фактических данных, бази-

руются на них. В этом находит свое выражение такой признак

версии, как ее о б о с н о в а н н о с т ь.

1 Аналогично определяют версию ряд процессуалистов и криминали-

стов: М. С. Строгович, Логика, М., 1947, стр. 308; ≪Криминалистика≫,

М., 1959, стр. 233; А. А. Старченко, Логика в судебном исследовании,

М., 1958, стр. 76; А. Р. Ратинов, Судебная психология для следователей,

М., 1967, стр. 128, и др. В. И. Теребилов рассматривает следственную вер-

сию как разновидность рабочей гипотезы (≪К вопросу о следственных вер-

сиях и планировании расследования≫, ≪Советская криминалистика на

службе следствия≫, вып. 6, М., 1955, стр. 104).

Разрозненные факты, которые установлены в начальный пе-

риод расследования, обычно можно истолковать по-разному. Од-

нако не всякое формально возможное истолкование их следует

считать версией. Версия должна быть р е а л ь н о й, представлять

правдоподобное в данных условиях места и времени истолкова-

ние или объяснение происшедшего события.

По объему знания, заключенного в версии, различают общие

и частные версии. Общей версией называют предположение, ох-

ватывающее основные элементы предмета доказывания, т. е. все-

сторонне объясняющее событие. Под частными версиями разу-

меют предположения, касающиеся отдельных фактов, отдельных

сторон исследуемого события.

Рассматривая вопрос о соотношении общей и частной версии,

А. М. Ларин правильно отмечает, что подтверждение одной из

частных версий не дает еще оснований для признания правиль-

ной общей версии1.

По субъекту выдвижения и проверки следует различать след-

ственные и судебные версии2.

В процессуальной и криминалистической литературе верси-

ей принято называть не всякое предположение, а такое, которое

принято к проверке лицом (органом), правомочным осуществлять

такую проверку.

Предположения относительно тех или иных фактов, имеющих

значение для дела, могут в процессе доказывания возникнуть у

1 А. М. Ларин, Расследование по уголовному делу. Планирование

и организация, М., стр. 70. Г. В. Арцишевский полагает, что существуют

лишь версии, которые по принятой терминологии именуются общими

≪Так называемая частная версия, — пишет он, — всегда будет частью бо-

лее общей версии расследования, основанной на всех исходных данных,

в том числе и на сведениях о том факте, по поводу которого возникло

это частное предположение. Не имея никакого самостоятельного значения,

это частное предположение в отношении отдельного факта (фактов) не

может именоваться версией расследования, хотя бы и ≪частной≫ (≪Поня-

тие версии расследования≫, ≪Вопросы криминалистики≫ 1963 г. № 7,

стр. 21)..

С этим мнением согласиться нельзя. Подчиненный характер частной

версии не означает, что частные версии вообще не существуют. Отноше-

ние подчиненности означает в данном случае согласованность общей и

частной версия; отражение объективно существующей связи между це-

лым (объясняемым общей версией) и частью этого целого (объясняемой

частной версией). Частные версии представляют собой тот подвижный

элемент общей версии, изменение которого может изменить и сущность

общей версии.

2 В криминалистике рассматриваются также оперативно-розыскные

версии и экспертные версии.

Оперативно-розыскная версия — это предположение оперативного ра-

ботника, осуществляющего по поручению следователя оперативно-розыск-

ные меры по установлению искомых лиц, объектов, данных о возможном

поведении участников процесса доказывания и т. п. Оперативно-розыскная

версия в этом случае всегда носит частный характер и подчинена след-

ственным версиям, обусловлена ими.

14* 419

свидетелей и потерпевших, у обвиняемых и подозреваемых, у спе-

циалистов, принимающих участие в производстве отдельных

следственных действий, и, защитников. Однако эти предположе-

ния не являются версиями до тех пор, пока они не приняты к

проверке тем лицом, для которого эта проверка составляет про-

цессуальную функцию.

Высказываемые предположения могут служить материалом

для формирования версий, лечь в их основу, послужить поводом

для выдвижения версий, но сами версиями не являются. Поэто-

му о ≪версии обвиняемого≫, ≪версии свидетеля≫ и т. п.1 можно

говорить лишь условно для обозначения происхождения версии,

принятой к проверке органом расследования или судом2.

Следственная версия — это предположение следователя (лица,

производящего дознание). Она может быть общей и частной, но

в любом случае выдвигается и подлежит проверке лицом, осу-

ществляющим предварительное расследование.

Следственные версии проверяются процессуальным путем,

представляя собой руководящую нить доказывания на этой ста-

дии судопроизводства. Результаты проверки находят свое выра-

жение в решениях следователя (органа дознания).

У суда при разбирательстве конкретного уголовного дела так-

же возникают предположения об отдельных его обстоятельствах

и о всем событии в целом — частные и общие судебные версии.

Дело может быть признано полностью расследованным и на-

правлено в суд только в том случае, если в итоге всей проделан-

ной следователем работы, проверки всех возможных реальных

версий останется только одна, которая с точки зрения органа

расследования перестала быть версией, превратившись в досто-

верный вывод. Однако с точки зрения суда этот вывод является

версией обвинения, требующей проверки в условиях судебного

разбирательства. Эта версия будет исходной при рассмотрении

дела в суде, она представляет собой основу для проведения су-

дебного следствия.

Представляется, что в любом случае суд не может ограни-

читься версией обвинения; исходя из своих задач, как орган пра-

восудия, он должен проверить и контрверсию, т. е. предположе-

ние о невиновности лиц, преданных суду3.

1 См., например, А. Н. Васильев, Г. М. Мудьюгин, Н, А. Яку-

бович, Планирование расследования преступлений, М., 1957, стр. 41. 2 Обоснованно критикует смещение версий с иными предположениями

по делу Г. Н. Александров (≪Некоторые вопросы теории криминалисти-

ческой версии≫, ≪Вопросы криминалистики≫ 1962 г. № 3, стр. 11 и сл.). 3 Нельзя согласиться с Г. Н. Александровым (≪Некоторые вопросы

теории криминалистической версии≫, ≪Вопросы криминалистики≫ 1962 г.

№ 3, стр. 18), что проверка версии заканчивается после раскрытия пре-

ступления (т. е. установления лица, которое по имеющимся данным его

совершило). До окончания расследования (соответственно — судебного

Суд вправе выйти за пределы доказательств, собранных на

предварительном следствии. Он вправе истребовать и рассмотреть

новые доказательства. Это, в частности, означает, что суд может

выдвинуть новые версии, не фигурировавшие и не проверявши-

еся на предварительном следствии. При возвращении судом дела

на доследование эти судебные версии становятся обязательными

следственными версиями и подлежат непременной проверке1.

Опираясь на исходные данные, версия должна объяснить их,

раскрыть все виды связей между ними. По своему содержанию

она выходит за рамки исходных данных, предположительно ука-

зывает на еще не установленные в момент ее построения факты,

на причины, вызвавшие появление всего комплекса обстоятельств,

которые в виде исходных данных послужили материалом для по-

строения версии. В этом смысле построение версий означает

мысленное воссоздание обстановки и обстоятельств события, его

≪мысленную реконструкцию≫. При этом следователь (суд) опира-

ется как на фактический материал, уже собранный в ходе рас-

следования и судебного разбирательства, так и на накопленный

опыт, научные обобщения. Большое значение при этом имеет

способность к творческому воображению, т. е. к созданию новых

мыслительных образов на основе анализа действительности, с уче-

том жизненного опыта и знаний (§ 2 гл. V) 2.

Для того чтобы обеспечить выдвижение всего круга реальных

в данных условиях версий, необходимо полностью использовать

все сведения, могущие быть исходными для их разработки. Эти

сведения могут носить различный характер. Прежде всего это

сведения, содержащиеся в первичном материале, послужившие

основанием для возбуждения уголовного дела (например, акт ре-

визии), далее, в доказательствах, появившихся в результате пер-

воначальных следственных действий (осмотр места происшествия,

задержание подозреваемого с поличным и др.). Это могут быть

разбирательства) виновность обвиняемого является версией, подлежащей

проверке. Иначе неизбежен обвинительный уклон расследования и судеб-

ного разбирательства. 1 Рассматривая вопрос о соотношении судебной и следственной вер-

сий, Л. Б. Ароцкер правильно отмечает: ≪Положив в основу дополнитель-

ного расследования версию суда, органы предварительного следствия и

дознания могут собрать доказательства, которые ее подтвердят либо опро-

вергнут. В первом случае суд, вновь приняв дело к своему производству,

будет исходить из той же версии, которая уже однажды была им выдви-

нута... В противном случае, если судебная версия не подтвердится, а

оснований для выдвижения иных обоснованных версий нет, суд вправе

выдвинуть в качестве судебной версии версию обвинения, в истинности

которой он раньше сомневался≫ (Л. Е. Ароцкер, Использование данных

криминалистики в судебном разбирательстве, М., 1964, стр. 59—60).

2 См. А. Р. Ратинов, Судебная психология для следователей, М.,

1967, стр. 128; И. М. Лузгин, Расследование как процесс познания, М.,

1969, стр. 115.

также данные непроцессуального характера, ставшие известными

следователю из оперативных источников и не имеющие доказа-

тельственного значения.

Существенную роль при построении версий играет личный и

обобщенный опыт, почерпнутый из следственной практики, спе-

циальной литературы и т.д.1. Этот обобщенный опыт, в частности,

играет особенно важную роль при построении так называемых

типичных версий.

Под типичной версией понимается наиболее характерное для

данной ситуации с точки зрения обобщенной следственной или

судебной практики предположительное объяснение факта или рас-

следуемого события в целом. Их разработка и использование

представляют по существу частный случай применения в области

доказывания схем и других форм наглядного выражения строгих

систем, полученных в результате глубокого обобщения практики 2.

Смысл использования этих версий заключается в объяснении собы-

тия при минимальных исходных данных, что необходимо для вы-

бора направления расследования в самом его начале. Так, одного

факта обнаружения трупа достаточно для выдвижения таких ти-

пичных версий, как версии об убийстве, самоубийстве, несчастном

случае и ненасильственной смерти. Однако типичные версии

имеют лишь ограниченное познавательное значение. Основы-

ваясь на минимальных фактических данных, они могут дать толь-

ко самое общее объяснение события, используемое при плани-

ровании первоначальных следственных действий, но недостаточ-

ное для успешного завершения расследования.

При построении типичных версий в наибольшей степени ис-

пользуется опыт расследования однородных или сходных дел.

Типичные версии отнюдь не должны рассматриваться как луч-

шие или худшие по сравнению с версиями, основанными на кон-

1 Нельзя согласиться с А. М. Лариным, считающим, что основанием

для построения версий могут быть только доказательства или данные,

полученные оперативно-розыскным путем (А. М. Ларин, Расследование

по уголовному делу. Планирование, организация, М., 1970, стр. 66). Пред-

ставляется более правильной точка зрения С. А. Голунского, считавшего,

что версия, как предположение, может основываться, кроме доказательств,

оперативных данных, справочных сведений, и на слухах, анонимных за-

явлениях и т. п. (≪Планирование расследования≫, ≪Советская кримина-

листика на службе следствия≫, вып. 10, М., 1958, стр. 15). Важно лишь,

чтобы все эти данные носили правдоподобный и обоснованный характер,

а не были беспочвенными догадками.

2 См. В. Н. Кудрявцев, О программировании процесса применения

норм права, ≪Вопросы кибернетики и право≫, М., 1967, стр. 86; А. Н. Ко-

лесниченко, Г. А. Матусовский, О системе версий и методике их

построения, ≪Криминалистика и судебная экспертиза≫, Киев, 1970,

стр, 10—11; Г. М. Миньковский, Т. М. Арзуманян, В. К. Звир-

буль и др., Деятельность органов расследования, прокурора и суда по

предупреждению преступлений, М., 1963, стр. 5—30 и др.

кретных особенностях исследуемого события1. Они играют По-

лезную роль в начале расследования, а затем по мере развития

процесса доказывания они конкретизируются, уточняются, в слу-

чае необходимости отбрасываются2. С логической стороны рас-

суждение, включающее версию, является условным суждением:

≪Если существовало данное событие (например, такое-то преступ-

ление), то должны существовать его следствия (такие-то факты,

доказательства)≫. Подтверждение следствий (т. е. обнаружение

доказательств) вместе с тем означает и подтверждение логиче-

ского основания, т. е. самой версии3.

При построении и проверке версии наряду с другими видами

умозаключений широко используется аналогия. Положим, что из

следственной практики известно, что конкретный преступник-ре-

цидивист совершил несколько краж со взломом; на месте преступ-

ления он действует целесообразно, действия его носят ≪профес-

сиональный≫ характер: взлом совершается в наиболее уязвимом

месте преграды, наиболее эффективным способом и т. п. Если на

месте новой кражи следователь обнаруживает аналогичные

признаки, он может выдвинуть версию о том, что и эта кража

совершена тем же самым конкретным субъектом. Здесь имеет

место умозаключение по аналогии: на основании аналогии

(сходства) в способе действия делается вывод о том, что совпа-

дает и субъект.

Выше уже отмечалось, что недостаток фактических данных

в начале расследования, разрозненность и неполнота установлен-

ных фактов позволяют давать им вначале различные истолкова-

ния. В большинстве случаев в начале расследования возникает не-

сколько версий, по-разному истолковывающих известные уже

факты (например, версии об убийстве и о самоубийстве, версии

о поджоге и о самовозгорании).

Может ли в известных случаях по делу фигурировать единст-

венная следственная версия, если исходные данные таковы, что

не оставляют места для иного предположения в отношении объяс-

няемого факта, события?

1 В литературе высказывалась точка зрения о бесполезности типичных

версий (М. Е. Евгеньев-Тиш, План расследования уголовного дела,

≪Труды Саратовского юридического института≫., вып. 1, 1967, стр. 217):

Предпринимались и попытки на их основе заранее разработать схемы рас-

следования (Я. М. Яковлев, Расследование убийств, Душанбе, 1960,

стр. 130—131). В упомянутой статье А. Н. Колесниченко и Г. А. Матусов-

ского обоснованно отмечается, что такого рода крайности не соответствуют

действительной роли версий в доказывании.

2 См. об этом И, М. Лузгин, Построение и проверка версий при

производстве расследования по уголовному делу, ≪Вопросы криминали-

стики≫ 1963 г. № 8—9, стр. 10—11. 3 А. А. Старченко, Логика в судебном исследовании, М., 1958

стр. 83.

Существует мнение, что версий выдвигаются только в тех слу-

чаях, когда исходные данные позволяют сконструировать несколь-

ко предположений об одних и тех же обстоятельствах 1.

Рассмотрим следующий пример. Автобус, которым управлял

водитель К., столкнулся на перекрестке двух улиц с трамваем.

Из первичных материалов, представленных следователю сотруд-

никами ГАИ-ОРУД, усматривалось, что водитель К. нарушил

правила движения, следуя через перекресток при красном сигнале

светофора.

На основании этих исходных данных следователь мог выдви-

нуть только одну конкретную версию, по которой причина про-

исшествия заключалась в нарушении К. правил безопасности дви-

жения и эксплуатации автотранспорта. Иных конкретных предпо-

ложений на этих исходных данных нельзя было построить, они

были бы необоснованными.

Вместе с тем, поскольку неизбежны сомнения в достоверности

и полноте исходных данных, постольку должна быть выдви-

нута наряду с этой версией и к о н т р в е р с и я, т. е. общее пред-

положение о том, что события, происходили иначе, чем это зафик-

сировано в исходных сведениях. Наличие контрверсии удовлет-

воряет требованию всесторонности, полноты, объективности

доказывания, отсутствия предвзятости при расследовании. Таким

образом, и в этом случае можно говорить не о единственной вер-

сии, а о двух версиях — конкретной версии о виновности водителя

автобуса и общей контрверсии.

По всем ли делам выдвигаются следственные версии?

Авторы работы ≪Планирование расследования преступлений≫

пишут: ≪...не выдвигаются версии по тем обстоятельствам, зна-

чение которых ясно из исходных данных и не требует установле-

ния≫ 2. С этим положением согласиться нельзя. Исходные данные

никогда не исчерпывают предмета доказывания (именно поэтому

они являются исходными, т. е. только основанием для начала про-

цесса доказывания). Кроме того, следует, как уже отмечалось,

учесть возможность сомнения в достоверности исходных данных,

т. е. возможность контрверсии. Если ≪ясные≫ обстоятельства не

исчерпывают собой всех существенных обстоятельств, если само

их существование не достоверно, то речь, очевидно, идет не о пол-

ном и достоверном знании, а именно о версии, которая должна

дать целостное представление об исследуемом событии, с тем

чтобы указать путь познания всей совокупности существенных об-

стоятельств дела.

1 А. Н. Васильев, Г. Н. Мудьюгин, Н. А. Якубович, Плани-

рование расследования преступлений, М., 1957, стр. 59.

2 А. Н. Васильев, Г. Н. Мудьюгин, Н. А. Якубович, Плани-

рование расследования преступлений, М., 1957, стр. 59.

Из сказанного можно сделать общий вывод, что в е р с и й вы-

д в и г а ю т с я по всем делам, ибо, пока не завершено рас-

следование (соответственно — судебное разбирательство), мнение

следователя (суда) об исследуемом событии всегда носит характер

предположения, требующего подтверждения. Иное понимание не-

избежно приведет к ошибочному выводу о том, что в некоторых

случаях ≪ясность≫ исходных данных делает ненужным процесс

доказывания.

Проверка версий проходит несколько этапов.

Первый этап: выведение из версии всех возможных следствий,

т. е. формирование суждений о еще неустановленных фактах, вы-

текающих из данного предположительного объяснения события.

Следствия могут носить утвердительный или отрицательный

характер, они могут заключаться в утверждении существования

того или иного факта или, наоборот, в его отрицании.

Следствия выводятся из всех выдвинутых по делу версий.

Взаимоисключающий характер версий не всегда означает взаимо-

исключающий характер всех выведенных из них следствий. В не-

которых делах у нескольких версий могут совпадать отдельные

следствия (см. также § 2 гл. V).

При расследовании некоторых преступлений возникают вер-

сии об инсценировках (≪симуляциях≫), например инсценировке

ограбления, самоубийства и др. При построении и проверке таких

версий должно быть предусмотрено выведение следствий о ≪нега-

тивных обстоятельствах≫ (отсутствии некоторых следов, призна-

ков, например об отсутствии следов взлома на. вскрытом храни-

лище) или следствий, противоречащих ≪обычному≫ ходу событий,

например наличию денег или ценностей в карманах одежды

лица, убитого якобы при ограблении.

Следующим этапом проверки версий следует считать опреде-

ление последовательности, средств и способов для того, чтобы вы-

яснить существование (или несуществование) предполагаемых

следствий, вытекающих из имеющихся версий. Содержанием этого

важнейшего этапа проверки версии является планирование до-

знания, следствия, судебного следствия.

Третий этап проверки версий в процессе доказывания —это

практическое проведение намеченных в плане процессуальных

действий и получение необходимых фактических данных, которые

позволяют сделать вывод о соответствии или несоответствии вер-

сии реальным обстоятельствам дела.

Если данная версия подтверждается полностью, то она пра-

вильно и исчерпывающе объясняет все установленные по делу

обстоятельства, как исходные, так и полученные в ходе ее про-

верки.

Однако иногда результаты проверки версии бывают иными.

Некоторые факты ≪не вписываются≫ в содержание версии или

противоречат ей. Такой результат может означать, что:

а) данный факт выходит за пределы события преступления,

не имеет отношения к данному событию, не связан с ним;

б) версия в целом неправильна, не отражает объективно суще-

ствующей связи между фактами и не может использоваться для

направления расследования;

в) версия нуждается в корректировке с тем, чтобы объяснить

всю совокупность имеющихся фактических данных.

Последним этапом является оценка всей совокупности собран-

ных по делу фактических данных и формулирование вывода об

истинности или ложности данной версии.

Проверка версии пронизывает процесс доказывания от его на-

чала до завершения. На смену отвергнутым версиям выдви-

гаются и проверяются новые предположения. Доказывание завер-

шается подтверждением одной версии как единственного в данной

ситуации объяснения исследуемого события. Подтвердившаяся

версия перестает в строгом смысле слова быть версией, она стано-

вится достоверным знанием о существенных обстоятельствах рас-

следуемого преступления.__

Дата добавления: 2015-11-04