Девушка всхлипнула и вцепилась в спинку стула, сдерживая слезы.
— Это так… ужасно… — пробормотала она. — Как вы можете так спокойно… После всего, что случилось…
— До тебя дошло, что окружающий мир ужасен, Герм? — спросил Гарри. — Добро пожаловать в клуб. Мы все живем в ужасном мире, просто не желаем по этому поводу плакать.
Покачав головой, Гермиона развернулась и быстрыми шагами вышла из столовой. Драко вздохнул и опустил голову на руки.
— Если бы она была магом, Поттер — точно была бы Земным, — утомленно произнес он. — Одни мозги, причем набекрень…
— Магом? Упаси Мерлин… — рассеянно отозвался Гарри. — Я и так-то уже с трудом ее выношу.
Драко молча скрипнул зубами. И как мы собираемся жить с ней под одной крышей? — мрачно подумал он.
— Я пойду наверх, почитаю еще, — сказал Гарри, вставая и забирая книгу. — Ты со мной?
— Нет, — покачал головой Драко. — Там из Гринготтса бумаги пришли, мне надо…
— Все, стоп! — поднял руки вверх Гарри, улыбаясь. — Ничего не хочу об этом слышать, Малфой, пожалей мою психику.
Драко невольно усмехнулся, провожая его взглядом.
Мы справимся, почти с отчаянием подумал он. Нельзя принимать эту девицу всерьез, Поттер же ясно дает понять — не нужна она ему, он не хочет обратно, не хочет к ней… У него есть я. Это важно. Никто не сможет нас разделить…
За спиной внезапно вспыхнуло ярко-зеленое пламя камина. Обернувшись, Драко остолбенел, на мгновение забыв, как дышать. В обрамлении огненного вихря гордо красовалась рыжеволосая голова Джинни Уизли.
— Малфой? — усмехнулась она, окидывая его оценивающим взглядом. — Мне нужна моя подруга. Дамблдор сказал, она теперь, вроде, здесь живет. Могу я с ней поговорить?
* * *
Гарри хмуро слонялся по комнате, не находя себе места. Ну, что могло опять случиться? Он был уверен, что Гермиона весь день не выходила из своей комнаты, а Драко туда не заходил. Они совершенно точно больше не разговаривали… Тогда что опять? Почему Малфой заперся в кабинете, зарывшись в кипу бумаг, и снова игнорирует любые попытки вытащить его оттуда? Гарри слишком хорошо знал слизеринца, чтобы поверить во внезапно накатившую увлеченность делами. Боится, с тоской кусал он губы, едва сдерживаясь, чтобы не пинать подворачивающуюся под ноги мебель. Снова чего-то боится… Снова ледяной непроницаемый призрак вместо теплого, родного Драко. Черт, черт и еще раз черт…
Из ванной донесся шум льющейся воды. Надо же, пришел, с облегчением выдохнул Гарри, быстрыми шагами направляясь в спальню. Упаси его Мерлин попробовать теперь отвертеться от объяснений… Почти не думая о том, что он делает, Гарри распахнул дверь ванной и замер на пороге.
Ну, нельзя же так, с какой-то жалобной тоской тут же подумал он, чувствуя, как накатывает предательская дрожь в коленях, с оцепенелой жадностью глядя на стройное белокожее тело, вытянувшееся под душем. Драко стоял, закрыв глаза, запрокинув голову и обхватив шею; струйки воды стекали по мраморной коже, обрисовывая тонкую фигуру. Он был невозможно, невыразимо прекрасен, настолько, что перехватывало дыхание, и — ни одной мысли в голове, их вытеснило желание смотреть, не отрываясь, поглощая взглядом каждую черточку знакомого силуэта…
А потом Гарри прикрыл глаза, прислушиваясь к Малфою, и чуть не покачнулся от потока горького, безнадежного отчаяния. Боль хлестала из него, словно фонтан; казалось, если ее облечь в звук, она станет оглушающим криком. Не выдержав, Гарри перешагнул через порог и прикрыл за собой дверь, как завороженный, расстегивая рубашку, не отводя взгляда от застывшего под душем Драко.
Тот упорно продолжал делать вид, что не замечает Поттера. И это давало надежду. Как и незапертая дверь в ванную.
«Если бы он знал, что Джинни уже обивает пороги, его бы здесь не было. Скажи ему, и время жалости тут же закончится».
«Ты только сделаешь ему больно, если напомнишь о ней сейчас. Ему нужен ты».
Малфой едва дышал, пытаясь выбрать — и отчаянно запутываясь…
Ладони Гарри неуверенно легли на его плечи.
— Я же просил тебя не ломиться сюда, когда я принимаю душ, — сквозь зубы процедил Драко, не оборачиваясь, разрываясь от болезненного понимания, что, кажется, предпочел не самый верный вариант — и все еще не находя в себе сил решиться на другой.
— Ты просил меня делать только то, что я хочу, — прошептал Гарри ему на ухо. — И эту просьбу ты высказал раньше. Следовательно, ее приоритет выше. Я хочу, чтобы мы были здесь вместе… хотя бы иногда. Значит, так и будет.
— Поттер… — Драко устало попытался отстраниться. — Не сейчас. Я не твоя кукла, давай учитывать и мои желания тоже.
— А я и не собираюсь приставать к тебе, — спокойно ответил Гарри, беря в руки мыло. — Обещаю.
На мгновение Драко задохнулся от поглотившей его обиды и одновременно — от удивления, что эти слова так сильно его задели. Действительно, с чего я взял, что он пришел сюда за этим? — горько усмехнулся он.
Скользкие, влажные ладони легли на шею, массируя напряженные мышцы, растворяя мысли… Драко с трудом сдержал стон, наклоняя голову, подставляя спину рукам Гарри. Тот мимоходом отвел в сторону душ.
— Давно хотел потереть тебе спинку, — охрипшим голосом проговорил он. — Это же допустимо? Ты разрешишь?
Медленные, осторожные движения — по лопаткам, по позвоночнику…
Драко неуверенно кивнул. Ладони скользнули к груди, пальцы обрисовали ключицы, снова обхватили шею… Драко покачнулся, едва удерживаясь на ногах.
«Он не гей. А в отсутствие подружки сгодишься и ты».
«Ты тоже не гей — разве это мешает тебе хотеть только его?»
Выбери снова, Малфой.
Он запрокинул голову, опираясь руками о стену перед собой, чувствуя чужое дыхание в мокрых волосах, тепло чужих рук, жар чужого тела. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, что Гарри стоит сейчас, крепко зажмурившись — он почти всегда закрывал глаза, когда был без очков. Драко знал, что Поттер уверен, будто выглядит потерянным и беззащитным без них, и никогда не говорил ему, что это по-своему прекрасно — видеть его таким. Видеть его глаза, когда их не прячут привычные стекла.
Мыльные руки медленно исследовали тело Драко, успокаивая, согревая — где-то внутри, как будто добирались до самой души. Голова кружилась все сильнее, и хотелось одновременно и обернуться, прижаться к Поттеру, и не шевелиться, замерев под его прикосновениями… Ладони, погладив живот, опустились к бедрам, и Гарри развернул Драко к себе, почти касаясь губами его лица.
Прерывистое дыхание опаляло щеки. Руки снова вернулись к плечам, бережно поглаживая их. Драко почти сходил с ума.
«Скажи ему. Если это что-то изменит между вами, пусть это произойдет сейчас».
«Молчи. Ты просто причинишь ему боль, если снова заявишь о своей неуверенности».
Выбери что-нибудь, Малфой.
— Расслабься, — тихий шепот, как шелест ветра. Руки, поддерживающие спину, обнимающие, притягивающие. — Не бойся, Драко… Ничего не бойся…
— Я и не боюсь, — выдохнул он, прислоняясь к стене, стараясь не смотреть на губы Гарри. Такие близкие, совсем рядом…
— Я слышу, — возразил Гарри, лаская его шею. — Я не передумаю, Драко… Никогда. Что бы ни случилось.
Малфой едва заметно вздрогнул, и Гарри понял, что попал в точку.
— Я люблю тебя… — отчаянно выдохнул он, накрывая губами его губы, не давая ему увернуться.
Драко тяжело дышал, закрыв глаза, то отвечая на поцелуй, то вновь замирая.
— Ты обещал… не приставать… — прошептал он, запрокидывая голову.
— Я соврал, — со шкодливой улыбкой признался Гарри и опустился на пол, поглаживая его лодыжки, колени, скользя ладонями по внутренней стороне бедер, снова поднимаясь к животу.
— Нехорошо… врать… — простонал Драко, невольно подаваясь ему навстречу.
— Не смог удержаться, — прошептал Гарри, глядя на него снизу вверх. — Ты такой… красивый… Не могу… хочу тебя…
Скользкие пальцы, погладив ягодицы, нежно ласкали вход. Драко кусал губы, давя хриплые стоны, отчаянно цепляясь за стену.
— Да… — выдохнул он, зажмуриваясь, прижимаясь разгоряченной щекой к мокрому кафелю.
Пальцы тут же проникли внутрь, и одновременно горячие, нестерпимо горячие губы обхватили член, принимая его почти до основания. Драко закричал, чуть не падая от накатившей дрожи.
Рука Гарри, крепко держащая его бедро, прижимающая его к стене… Язык, вытворяющий черт-те что, пальцы, уверенно и нежно ласкающие, раскрывающие его… Ноги не держали, и Драко вцепился в темные волосы, в смуглое плечо, опираясь на него. Пелена в глазах застилает взгляд, чей-то умоляющий крик, мечущийся между стен — его? — и жаркие губы Гарри, все быстрее скользящие, все сильнее сжимающиеся…
— Да!.. — яростно стонал Драко, двигаясь ему навстречу. — Да, Гарри… Еще!.. вот так… о, боже… да…
Синяк, на бедре точно будет синяк, он так впился ногтями, что даже больно, черт, это боль? — боли нет, боли не существует… Третий палец проник внутрь, и Драко охватил такой оргазм, что зазвенело в ушах, словно мир лопнул, взорвавшись вместе с ним.
Почти не чувствуя ног под собой, он со стоном сполз по стене на пол. Его била дрожь, и у губ Гарри был странный вкус — Драко почувствовал, что снова сходит с ума, когда понял, что это — его собственный…
— Люблю тебя… — прошептал Гарри, жадно целуя податливые губы, сгребая Малфоя в объятия.
Драко запрокинул голову, отдаваясь его поцелуям, с трудом восстанавливая дыхание.
— Черт… — выдохнул он, зарываясь пальцами в темные волосы. — Гарри, ты… ну ты даешь…
Поттер поднял голову, горящим, почти безумным взглядом впиваясь в тонкое лицо.
— Сам дойдешь до кровати, или мне тебя отнести? — чуть слышно прошептал он, и Драко провалился в его глаза, дрожа, замирая от сладкого ожидания.
Он был яростным, бешеным, горячим, обезумевшим — и до умопомрачения нежным. Он управлял телом Драко, он вытворял с ним такое, что Малфою не привиделось бы в самом сюрреалистическом сне. Он вырывал из него стоны, крики, мольбы, и Драко казалось, что он умирает, задыхаясь, разрываясь от счастья — словно эта ночь, как сладкая, непостижимая временная петля, выдернула их из привычной реальности, на время погрузив в иной мир. Мир, живущий по другим законам. Мир, в котором не было страхов, неуверенности — или даже просто мыслей. Только отчаянные, сумасшедшие желания, только смуглый темноволосый демон с горящим взглядом и покорный, томительный, податливый, грешный белокурый ангел с мольбой в голосе.
Ночь застывала в сознании Драко, как вспышки — картин, ощущений, звуков. Влажный, настойчивый язык Гарри, ласкающий вход в его тело, проникающий в него. Тяжесть, от которой неистовой истомой наливались мышцы, когда Гарри вошел в него в первый раз. Задыхающийся, отчаянный крик Драко, когда он подавался навстречу его напору. Бешеный, дикий ритм, в котором Гарри брал мечущегося по постели Малфоя, шепча — мой, только мой… И этот шепот сводил с ума, заставляя Драко изо всех сил вцепляться в смуглое тело, притягивая его к себе, отдаваясь ему, словно он боялся оторваться от него — от Гарри…
Минуты передышек, наполненные упоительными, нежными поцелуями, ладонями, ласкающими разгоряченные лица. Запах неистовой страсти, кружащий голову даже в мгновения отдыха. Вкус друг друга на губах, опьяняющий, запретный, желанный. Жадные руки, снова и снова тянущиеся — переплестись, сказать, почувствовать…
Признания — отчаянные, сбивчивые, искренние. Слова — слишком обнажающие, слишком постыдные, чтобы произнести их даже мысленно при свете дня. Просьбы — как распахнутые двери в душу, без стыда и страха, без опасений. Дрожащая, нерешительная, но как будто наконец-то правильная — открытость.
И нежность, нежность — такая всепоглощающая, такая непостижимо огромная нежность, что они тонули, задыхаясь, захлебываясь в ней, боясь вынырнуть, как безумные, отдаваясь ей целиком. Смех — то тихий, счастливый, спрятанный в поцелуях, то резкий и радостный, переходящий в потасовки, неизменно снова заканчивающиеся поцелуями…
Я никогда не знал его раньше, подумал Драко, с ленивым утомлением отдаваясь тягучим предутренним ласкам, ероша темные волосы. Я только думал, что знаю его… только мечтал узнать. Только ждал, даже не веря никогда, что это возможно. Что он — такой.
— Уже светает… — неслышно вздохнул Драко. — Так быстро…
Гарри поднял голову и подпер ее рукой, глядя затуманенными глазами.
— Ты когда-нибудь занимался любовью до утра? — спросил он.
Драко медленно покачал головой.
— Я вообще никогда раньше не занимался любовью, — прошептал он, притягивая к себе Гарри. — Я занимался сексом. Это… совсем другое.
Гарри долго молчал, глядя на него своими непостижимо теплыми глазами цвета весенней листвы, кончиками пальцев обрисовывая контуры его лица.
— Мой… — одними губами прошептал он, бережно целуя Драко.
За окном всходило солнце.
Глава 17. Жертвы.
Драко лежал, свернувшись калачиком, и, жмурясь от яркого солнца, лениво водил указательным пальцем по груди раскинувшегося на кровати Поттера. Хотелось, не отрываясь, смотреть на Гарри, смотреть целую вечность, как он спит. На темные волосы, растрепанными прядями спадающие на лоб и почти скрывающие шрам, на слегка подрагивающие ресницы, на хмурую складку, появляющуюся каждый раз, когда прикосновения тревожили чуткий утренний сон.
Придвинувшись ближе, Драко не удержался и осторожно потерся носом о его нос. Гарри фыркнул, отворачиваясь и пряча лицо.
— М-м-м… — недовольно вздохнул он.
— Доброе утро… — чуть слышно прошептал Драко.
Гарри хмыкнул и потянулся, поворачиваясь к нему спиной. Малфой тут же проворно обхватил его за талию, притягивая, подминая под себя.
— Драко, пусти, — сонно выдохнул Гарри, пряча улыбку в складках подушки.
Теплая ладонь, скользнув по плечу, зарылась в непослушные волосы. Легкие поцелуи пробежались по лопаткам, по шее, по вискам.
— Хорошо подумал? — ухмыльнулся Драко, наваливаясь на него. — А то ведь, и правда, отпущу.
Гарри, хмыкнув, лениво перевернулся на спину и откинул голову на руки, глядя на Малфоя снизу вверх. Губы Драко чуть дрогнули; он молча пожирал взглядом смуглое лицо, слегка касаясь его кончиками пальцев.
— Доброе утро… — прошептал Гарри, ловя их губами. — Ты давно проснулся?
Вместо ответа Драко наклонился и осторожно поцеловал его в уголок рта. Гарри, улыбнувшись, прикрыл глаза. Губы медленно двинулись по щеке, по скулам, по лбу… Спустились к шее, прикусывая бьющуюся тонкую жилку. Тронули впадинку между ключицами. Обхватили сосок, слегка сжимая его.
Гарри невольно ахнул и запрокинул голову. Драко жадно ловил участившееся дыхание, ставшее прерывистым и влажным, не переставая целовать горячее податливое тело, поглаживая, лаская его.
— Что ты делаешь?.. — выдохнул Гарри, прижимаясь щекой к подушке. — Сумасшедший…
— С каких пор это — признак сумасшествия? — ухмыльнулся Драко, подтягиваясь вверх, накрывая его своим телом, зарываясь лицом в шею.
Мерлин, за что мне это… — почти зажмуриваясь от странного, все еще непривычного волнующего ощущения какого-то неоправданного, истерического счастья, подумал Гарри, целуя его. Чем я заслужил его? Что я сделал такого, чтобы быть рядом с ним?..
Драко шумно вдохнул, издав сдавленный смешок.
— Я люблю тебя, Поттер, — обреченно сообщил он, не поднимая головы.
— Сильное признание, — фыркнул Гарри, обнимая его за плечи и запуская пальцы в светлые волосы. — Не может не радовать, что ты при этом находишься в моей постели. И я не собираюсь выпускать тебя из радиуса видимости в ближайшую тысячу лет.
— Смотри, — вздохнул Драко. — Ты обещал.
Гарри улыбался, пряча в нем лицо, вдыхая его запах, целуя его щеки.
— Мой… — прошептал он и одним рывком опрокинул Малфоя на спину, перекатившись по кровати.
— Что, подъем отменяется, да? — скорчив скорбное лицо, осведомился Драко.
Не успел Гарри раскрыть рот, как посреди спальни материализовался взволнованный эльф.
— Мистер Гарри, мистер Драко! — залопотал он, переступая с ноги на ногу. — Вас зовут к камину, срочно! Очень срочно!
— Спасибо, Добби! — крикнул Малфой, с тоской закатывая глаза. — Поттер, иногда я проклинаю сам себя за то, что мы согласились на эту чертову работу.
Наклонившись, Гарри быстро прильнул к его губам жадным поцелуем.
— Идем, — прошептал он. — Я буду скучать по тебе.
— Я же буду рядом, — ухмыльнулся Драко, поднимаясь.
— Надеюсь… — пробормотал Гарри.
Эта вылазка почти не отличалась от множества предыдущих. Те же заброшенные дома, раскинувшиеся на окраинах Лондона, та же пустота и гниль, те же потайные ходы, которые Гарри наловчился чуять за версту, туманно объясняя это «разницей температур». Те же перекошенные в непроницаемой неприязненно-вежливой гримасе лица идущих с ними авроров, синхронно прячущихся за их спины при малейшей опасности. Те же мечущиеся фигуры Пожирателей Смерти, когда подземный путь упирался в очередное помещение.
Зачистка — вот как это называл Драко. Мы всего лишь подчищаем края этой зловонной лужи, не глядя на ее глубину. Почти бессмысленная трата времени, если не считать очередной попытки захвата в плен. Естественно, неудачной попытки. С другой стороны — все, что можно было вытянуть из их голов, Драко успевал услышать и так. Там и нечего было особенно слушать.
Пожиратели отбивались, как попавшие в западню хищники — тоже как всегда. Больше всего выматывало именно то, что их не требовалось убивать. Оглушать, разоружать — но не убивать. Все равно все рано или поздно заканчивалось смертями, и, если быть честным, Драко считал, что с них стоило и начинать. И сегодня он в этом окончательно убедился.
Все было, как всегда, даже чей-то яростный вопль: «Авада Кедавра!». Только на этот раз его выкрикнули сразу с трех сторон — одновременно.
Драко никогда еще не испытывал такого безотчетного, вселенского, подрубающего колени страха, как в тот остекленевший, застывший момент… Когда он увидел, как три зеленых луча вонзаются в оранжевую сферу, мерцающую вокруг Поттера, и пробивают ее, сплетаясь внутри и ударяя ему в грудь — и Гарри мгновенно, словно подкошенный, обрушивается на каменный пол…
Время остановилось, бухая в ушах нестерпимо оглушительным звоном. Словно сердце Малфоя на бесконечно длинный миг остановилось вместе с ним, застывая ледяным комком, вспарывая душу острыми краями, потому что на одно короткое мгновение Драко поверил, что Поттер может умереть. Поверил, что это произошло.
Он смутно помнил, чем закончилась потасовка. Но, видимо, она закончилась в любом случае, раз он обнаружил себя стоящим на коленях посреди гостиной поместья Блэков и держащим на руках безвольно обмякшее тело едва дышащего Гарри.
Первым звуком стал вопль Гермионы, вскочившей с кресла и тут же кинувшейся к ним.
— Что случилось?! — взвизгнула она. — Что с ним? Малфой!
Драко тяжело дышал, борясь с желанием прибить гриффиндорку на месте.
— Сгинь, — процедил он сквозь зубы, укладывая Гарри на пол.
— Он жив? — в голосе Гермионы послышались истерические нотки. — Малфой, я тебя спрашиваю, что…
Драко молча обернулся, и девушка поперхнулась словами — ей показалось, что из глубины стальных глаз на нее дохнула бездна. В следующее мгновение резкий порыв ветра толкнул в грудь, и она врезалась спиной в стену, с трудом устояв на ногах.
— Брысь отсюда, — со сдержанной угрозой сказал Драко и отвернулся.
Гермиона оцепенела. Она могла поклясться, что в руках Малфоя не было палочки… и заклинания он не произносил… и глаза. Мерлин, его глаза!..
С трудом сдерживая желание закричать в полный голос, чтобы проснуться, она стояла и, хлопая ресницами, смотрела, как Драко наклоняется и снимает с Гарри очки. Как берет в ладони его лицо и, прижимаясь лбом ко лбу, что-то шепчет. Как зажмуривается, кусая губы, как поглаживает большими пальцами потемневшие скулы. Как содрогаются его плечи, словно Драко едва сдерживает рыдания. Как он напряженно покачивается, сидя на коленях, как обхватывает Гарри одной рукой, поддерживая другой его затылок, как, не переставая шептать, скользит губами по его лицу…
Гермионе снова нестерпимо захотелось проснуться. Малфой не может быть таким, ошеломленно подумала она, боясь сдвинуться с места. Не может! Или этот отчаянно вцепившийся в Гарри, словно в самое любимое на свете существо, человек не может быть Малфоем. Одно из двух.
Продолжая сжимать в объятиях безвольное тело, Драко резко выдохнул, словно слезы рвались из него наружу. Гермиона чуть не потеряла дар речи, когда поняла, что Малфой исступленно целует побледневшее запрокинутое лицо — щеки, скулы, губы… Целует, едва сдерживая рыдания и все еще что-то шепча.
Спина взмокла — то ли от волнения, то ли от испуга. То ли здесь, и правда, становится жарче, машинально подумала девушка, заметив прилипшие ко лбу волосы Драко. Хватит обниматься, ему нужен врач! — попыталась было крикнуть она и тут же почувствовала, как невидимая сила снова предупреждающе-настойчиво прижимает ее к стене. Ей оставалось только обессиленно стоять и смотреть, как Малфой, отпустив Гарри, резким движением разрывает на нем рубашку, обнажая чудовищный, вспухший ожог на груди. Как Драко выпрямляется, стягивая через голову влажную футболку, и, обхватив Гарри, прижимается к нему всем телом, вздрагивая, словно от боли, зарываясь лицом в темные волосы.
Ему больно? — отстраненно удивилась Гермиона. Странно, если ранен — не он, то почему ему тоже должно быть больно? Или это такой странный способ исцеления — обниматься, пока само не заживет? Она беспомощно поджала губы, злясь, что не может даже пошевелить рукой, чтобы дотянуться до палочки.
Ага, дотянусь, и что? — тут же пришла сердитая мысль. Им же до факела все заклинания… Черт, так Гарри, видимо, и лечебные заклятия не берут? — ужаснулась она, на мгновение перестав дышать. Но тогда, значит, любое ранение, и… и что? Только с Малфоем обниматься? Гермиона в первый раз пожалела, что стихийные маги так мало изучены. Хотя, когда читаешь о них, кажется, что описано практически все…
Самым неприятным было четкое ощущение, что единственный умный поступок сейчас — это довериться Малфою и молча ждать, не мешая ему, не отвлекая. Ощущение, вызывающее тошнотворный привкус во рту своей абсурдностью. Ну, как можно доверять Малфою? Какой идиот на это решится?
Гарри слабо застонал и пошевелил головой. Девушка заметила, что руки Драко дрожат от напряжения, словно ему и впрямь было нечеловечески больно прикасаться к Поттеру. Словно держать его в объятиях было слишком тяжело.
Малфой шумно выдохнул, отстраняясь и осторожно опуская Гарри на ковер. Гермиона непонимающе уставилась на грудь гриффиндорца — вспухший волдырями ожог исчез. Даже следов не осталось.
— Где?.. — слабо прошептал Гарри, не открывая глаз.
— Дома, — буркнул Драко, тяжело дыша, упираясь руками в пол по обе стороны от него. — Болит?
Гарри покачал головой, потирая лоб.
— Черт… — простонал он, переворачиваясь на бок и поджимая ноги. — Что это было?..
— Авада Кедавра! — язвительно выплюнул Драко. — Ты не заметил? Так привык, что не обращаешь внимания?
Гермиона в ужасе уставилась на них. Это шутки?
— Авадами в нас и раньше… не раз, — хмыкнул Гарри, пряча лицо в ладонях.
— Но не втроем, черт побери! — процедил Драко. До девушки вдруг дошло, что он едва сдерживает ярость. — Поттер, твою мать, ты понимаешь, что тебя могли убить?! — заорал он внезапно, сжимая кулаки и опуская голову. — Ты, вообще, хоть что-нибудь понимаешь?
Как он может кричать на него, сейчас? — чуть не задохнулась от возмущения девушка. Какое он право имеет…
Гарри неожиданно мягко улыбнулся и, преодолевая сопротивление Малфоя, притянул его к себе за шею и что-то зашептал на ухо. Напряженная спина Драко постепенно расслабилась, он обессиленно уронил голову на грудь Поттера, стискивая его плечи и позволяя ерошить свои волосы.
— Хорошо… — мертвым голосом едва слышно прошептал он наконец. — Черт с тобой… хорошо.
Выпрямившись, Малфой обернулся и скользнул усталым взглядом по остолбеневшей Гермионе. Его глаза снова выглядели, как самые обычные глаза Драко Малфоя — презрительно-насмешливые, серые и вполне человеческие. Девушка засомневалась, действительно ли видела в них что-то… странное, или ей померещилось от испуга. В конце концов, ну не могут же они — настолько — не быть людьми?
— Свободна… — проворчал Драко, делая едва уловимое движение бровями, и прижимающая девушку к стене сила исчезла.
После чего спокойно обхватил Гарри поперек спины и с негромким хлопком аппарировал вместе с ним.
Гермиона осталась стоять, тупо глядя перед собой и хлопая ресницами.
* * *
Поттер спал, и это было лучше всего. Глядя на его сомкнутые ресницы, Драко подумал, что отдал бы сейчас пару лет жизни только за то, чтобы после сегодняшней переделки Поттер не просыпался до утра. Почему-то это казалось очень важным, а полгода в шкуре стихийного мага заставили Малфоя смириться и начать доверять своим предчувствиям.
Он ощущал себя полностью опустошенным и вымотанным, но не решался лечь рядом, чтобы не разбудить Гарри. Подавив желание прикоснуться к его лицу, Драко поднялся с колен и тихонько вышел из спальни. Я услышу, если ему снова станет хуже, решил он, прикрывая дверь. Главное — самому не уснуть.
Поколебавшись с минуту, он спустился в гостиную. Если у Грэйнджер хватило ума все еще торчать там, что ж, ей же хуже, мрачно подумал Драко. Пусть пеняет на себя — я не расположен к реверансам после того, как выяснил на практике, что тройное использование непростительного заклятия не самыми слабыми волшебниками способно пробить стихийный щит. Ну… хорошо, может быть — пока способно. Что ничего не меняет в данной ситуации.
Подойдя к двери, Драко ощутил тягостное беспокойство. Грэйнджер точно сидела там и, судя по доносящимся негромким голосам, с кем-то разговаривала через камин. С кем-то, кого не получилось с ходу идентифицировать, что только добавило Драко смутного раздражения.
Глубоко вдохнув, он тихонько приоткрыл дверь. Так и есть — Гермиона, обхватив колени, сидела на полу, почти прильнув к камину, стараясь говорить как можно тише. Неужто уже докладывать кому-то кинулась? — ухмыльнулся Драко, прикрывая глаза и вслушиваясь в разговор.
— Но ты уверена? — спросила Грэйнджер.
— Абсолютно точно, — ответил ей женский голос. — Говорят, ничего выдающегося, обычное логово Пожирателей, обычная операция. А почему ты спрашиваешь?
— Просто… — Гермиона замялась. — Просто раньше они всегда возвращались злые, уставшие, но… черт.
— Сегодня вернулись добрые? — в голосе послышалась насмешка.
— Гарри был ранен, — коротко ответила Гермиона. — Малфой сказал, в него попали Авадой.
Из камина донесся полузадушенный взвизг.
— Джинни, успокойся, — устало проговорила девушка. — С ним все в порядке, по крайней мере, когда я его видела в последний раз, он уже пришел в себя и разговаривал.
Драко остолбенел. Опять Уизли? Это что, проклятье у меня такое — все время об нее запинаться? — с мрачной яростью подумал он. Неужели в прошлый раз не достаточно ясно выразился? Что ж она опять сюда лезет?
— В конце концов, — натянуто улыбнулась Гермиона, — к нему и раньше… Авада прилетала. Он же у нас — Мальчик-Который-Выжил, что ему смертельные проклятья…
— Как ты можешь? — истерически всхлипнула Джинни. — Его могли убить!
Гермиона помолчала, кусая губы.
— Знаешь, я подумала — их ведь в любой момент могут убить, — негромко проговорила она. — Не такие уж они… всесильные, как нам казалось.
Драко невольно хмыкнул, только сейчас заметив, что стоит, изо всех сил вцепившись в косяк — так, что побелели костяшки пальцев.
— Мне нужно к нему, — с отчаянной решимостью выпалила Джинни. — Можешь впустить?
— Через камин? Нет, не могу, — растерянно сказала Гермиона. — Только Гарри или Малфой могут…
— Черт, мне нужно к нему! — выкрикнула та. — Мне нужно видеть Гарри! Ты не понимаешь? Мне нужно знать, что с ним все в порядке!
Драко стоял, до ломоты в челюстях стиснув зубы, молча глядя перед собой невидящим взглядом.
— Джинни… — тихо проговорила Гермиона. — Может… лучше не стоит? Ты же уже пыталась… поговорить с ним. Помнишь, что получилось?
— Это все Малфой! — с отчаянием пробормотала Уизли. — Просто… Гарри при нем сам не свой, зря я тогда… надо было наедине…
— Джинни, — вздохнула Гермиона. — Ты не обижайся, но… я не думаю… что наедине у вас получилось бы как-то иначе.
— Что ты хочешь сказать? — перебив ее, прошипела Джинни. — Что Гарри любит Малфоя, что ли? Что он действительно мог забыть обо всем, что у нас было? Я знаю, что это не так! Я помню, как…
— Джинни… — умоляюще сказала Гермиона. — Джинни, остановись. Я живу здесь, с ними, я вижу их вместе, давай, ты позволишь мне самой делать выводы? Я видела, каким был Гарри с тобой, и я вижу, какой он сейчас. Я не знаю, что его связывает с Малфоем, честно, я… вообще не понимаю, что там у них…
— Но? — холодно осведомилась Уизли. — Есть какое-то «но»?
Гермиона шумно выдохнула.
— Не знаю, — призналась она. — Просто… иногда я думаю, что они, и правда, уже больше не люди. Они… совсем другие, Джин. Не такие, как мы.
— Да в чем? — с обидой выкрикнула та. — Я знаю, что Гарри стал повторять за Малфоем всякую чушь и вести себя по-хамски, но это не значит, что…
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |