Он только недавно вернулся. И почти сразу же столкнулся с Никитиным. Который и озвучил ему столь странное предложение.
--И Вы говорите, можно вполне свободно оказаться в прошлом?- в который раз, жуя кончик своих усов, уточнял Шмеерсон, изучающее посматривая на молодого человека.
--Можно,--кивнул Никитин. Никитин уже даже устал доказывать старому еврею, что все возможно. И его немного удивляло, что тот никак не мог до конца поверить в возможность этого.
--Ну, а как все это будет выглядеть?- не унимался Шмеерсон, в который уже раз задавая один и тот же вопрос, выслушивая подробный ответ, и через время, задавая этот вопрос вновь. Хотя может быть, ответ все же был не полным. И Альфред Мойшевич хотел что-то для себя окончательно уточнить, чтобы потом, выяснив все раз и навсегда, согласиться.
Ну, или не соглашаться. Пока скорей всего он согласиться не мог. Ну, никак не укладывалось в его голове то, о чем говорил ему Никитин. Это не увязывалось с теорией диалектического материализма, к которому Альфред Мойшевич был фактически всегда предрасположен. И хотя за время работы над собственной теорией многое уже перевернулось в сознании Шмеерсона, кое-что он все-таки понять не мог. Понять не мог до конца. Улавливая какие-то моменты-частицы наполняющего его сознание разума. И чего-то поверхностного, витающего в воздухе (что вполне можно было отнести к подсознанию, но мы пока не будем).
Итак, Шмеерсон просил уточнений.
Никитин, в очередной раз услышав о подобном желании Альфреда Мойшевича, захотел дать тому по башке. Сдержался. Он давно уже сдерживал в себе подобные желания. Сейчас он стал лояльнее к людям. Ну и что, что много придурков. Зато большинство из них - добрые и честные люди. Даже быть может наивные. В своей глупости.
Никитин, постаравшись не упустить даже мелочи, все объяснил еще раз.
--Ну, а как же я окажусь в прошлом?-не унимался Шмеерсон.-Не могу же я так просто, взять и взлететь. Должна, как минимум, существовать какая-нибудь установка для транспортации... Ну или еще что-то, типа барокамеры, например. Заходя в которую и запуская определенный код, я...
--Нет,--жестко оборвал размышления Шмеерсона Никитин.-Механизм отправки держится в таком секрете, что о нем не знаю даже те, кто уже транспортировался подобным образом. Я только знаю ('и об этом смело могу Вам сказать',--посмотрел на Шмеерсона Никитин) что все пройдет успешно. Да и вам совсем не надо сейчас об этом думать. Вы должны готовиться оказаться в том времени, когда еще все было хорошо, когда в стране еще не было столько предателей родины ('по крайней мере они таились в подпольях',-- улыбнулся Никитин), когда мы строили тот строй, к которому фактически и вы и я (Никитин предательски прекрасно поднял вверх указательный палец и заговорщески подмигнул Шмеерсону) всегда стремились. Ну и фактически жили при лучшем строе на свете,--закончил Никитин.-Причем, не только жили, но я ведь именно оттуда и прибыл. И предлагаю Вам отправляться со мной. В прошлое, которое будет почестнее любого светлого будущего.
--Так-то оно так...--тяжело вздохнул Альфред Мойшевич (на миг ему показалось, что перед ним сейчас находится его отец -- Мойша Давыдович).-Но вот хотелось бы мне, молодой человек,-- Шмеерсон осторожно посмотрел на Никитина,-- каких-нибудь гарантий...
Никитин не сдержался. Сначала он вскочил (именно вскочил). А потом... потом он сдержал себя. И не двинул Шмеерсона по голове (как, было, уже собирался). Вместо этого он сел, закурил (в 'будущем' он стал курить), и еще раз подробно объяснил Шмеерсону все прелести предстоящей ему жизни.
--Да,--спохватился Шмеерсон, перебив Никитина, и видимо все это время думая о своем.-А возраст?
--Чей возраст?-не понял Никитин.
--Ну возраст,--Шмеерсон смотрел на него так, как будто только что открыл закон всемирного тяготения, или другое какое чудное изобретение (третий закон термодинамики, например).-Если я окажусь в своем прошлом,--медленно проговаривал Шмеерсон,--то значит я буду значительно моложе нынешних лет?
Никитин неопределенно кивнул, рассчитывая выиграть время, чтобы, выслушав профессора до конца, достойно ему ответить.
--...А если я буду значительно моложе,--продолжал Шмеерсон,--то не окажется ли так, что...
Никитин понял, что ему пытается объяснить Шмеерсон. Но он совсем не знал, что ответить старику. Ответа Глеб Аркадиевич действительно не знал.
--Подождите,--по растерянному виду Никитина все понял Альфред Мойшевич.-Это все равно не главное. Я уже согласен. И вполне хочу, даже можно сказать жажду ('пояснил Альфред Мойшевич, взглянув на Никитина'), немедленно быть доставленным в прошлое. Я там недоделал кое-какие дела,--пояснил он, улыбаясь.
Никитин видимо посмотрел на Шмеерсона слишком странно, поэтому тот повторил: 'Да, да, я как раз сейчас вспомнил, что у меня там остались незавершенными дела'.
--Где?-пристально взглянул в глаза Шмеерсону Никитин.-В прошлом?
--В прошлом,--как ни в чем не бывало, произнес Шмеерсон.-В самом что ни на есть настоящем прошлом.
У Никитина вновь промелькнула мысль... Он эту мысль заглушил.
--Знаете что,--нашелся Никитин.-У меня сейчас тоже дела. Давайте я к вам зайду попозже, и мы спокойно все обсудим.
--Ага, молодой человек!- радостно закричал Шмеерсон.-Я так и думал! Вы жулик!
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 14 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |