- Джи, - вздохнул Фрэнк, - больше всего я хотел бы сейчас оказаться с тобой рядом на той чертовой кровати, на которой ты сейчас там лежишь. Я безумно этого хочу, ты же знаешь, - его голос звучал грустно, с сожалением и тоской, и он сделал небольшую паузу, после которой заговорил опять. – А вообще мы виделись сегодня утром, а сейчас разговариваем так, будто не встречались годами и не встретимся еще столько же. Не вижу смысла превращать твою поездку в трагедию, тем более, когда все отлично, как ты сказал. Я хочу, чтоб ты хорошо провел время в Сиэтле, и чтоб у тебя все удачно прошло, - на последней фразе он улыбался.
Когда человек искренне улыбается, это всегда слышно, голос сразу же меняется, приобретает иное звучание. Я и сам улыбнулся после его слов, понимая, что он прав, а причин расстраиваться действительно нет.
- Ладно, мне стало легче, но я все равно буду скучать, - сказал я, и Фрэнк засмеялся.
После этого мы продолжили разговор: больше говорил я, а Фрэнк в основном задавал вопросы. Я полностью описал свой полет сюда, еду, которую давали в самолете, дорогу до отеля и свой номер в мельчайших подробностях. Не знаю, правда ли Фрэнку так интересно об этом слушать, но спрашивал он не переставая, желая знать все, будто я расскажу ему какую-то чрезвычайно важную информацию. А я рассказывал, мне было не жалко, наоборот мне даже нравилось рассказывать ему, делясь с ним своими впечатлениями, мыслями. Мы говорили обо всем подряд, ничего конкретного, обычный приятный разговор с человеком, с которым не важно, о чем говорить, которого достаточно просто слышать.
- Я бы с удовольствием поговорил с тобой еще, но мне нужно идти, Джерард, я должен работать, - вдруг сказал Фрэнк, перерывая наш разговор, и я, конечно, не могу его больше задерживать. – Если хочешь, я позвоню тебе вечером, когда вернусь домой? – спросил он, и я дал положительный ответ. А дальше мы попрощались, Фрэнк первым нажал на кнопку завершения вызова, мою комнату заполнила тишина, я тихо усмехнулся и встал с кровати, засовывая телефон в карман.
Я даже не раскрывал свои сумки и решил, что если и буду это делать, то точно сегодня. Сегодня у меня еще много времени, которое нужно чем-то занять, и думаю, будет неплохо прогуляться и посмотреть город или хотя бы его часть. Долго не думая я покинул свой номер и вышел на улицу.
Я совсем не знаю Сиэтл и никогда раньше здесь не был, потому даже не представляю, что и где здесь находится. Я словно оказался в чужом мире, хотя это все та же Америка, все та же страна. Сначала я пребывал в растерянности, но потом решил, что даже если я потеряюсь, я всегда смогу найти дорогу обратно.
Я двинулся вперед, доходя до набережной. В воздухе сразу же запахло свежестью, почувствовалась близость океана, в лицо дует влажный и легкий прохладный ветерок. Мне нравится этот город: он не кажется мне чрезмерно суетливым и тяжелым, я чувствую себя спокойно и умиротворенно, а на душе светло. Я гуляю по набережной, совсем не следя за временем, просто иду под крики чаек и разговоры людей вокруг.
Когда я возвращался обратно в гостиницу, небо уже наливалось закатом, медленно багровея, а солнце стало краснеть, давая океану оранжевый оттенок. Небоскребы постепенно тонут в фиолетовых небесных разводах, а я лишь смотрю вокруг, проникаясь атмосферой этого города.
Придя в номер, я сразу же отправился в ванную, опускаясь всем уставшим после полета и длительной прогулки телом в теплую воду.
Фрэнк действительно позвонил мне, на улице в то время было уже совсем темно, а я готовился ко сну, мы говорили долго до тех пор, пока мои глаза попросту не закрылись. Этой ночью я заснул быстро, с улыбкой на губах, даже не успев отложить телефон в сторону. Я рад, что все так хорошо началось, и надеюсь, что все закончится так же хорошо.
******
Спустя два дня по приезду в Сиэтл наступил тот момент, которого я ждал очень долгое время. День открытия выставки оказался для меня изначально очень волнительным: с самого утра я не знал, куда себя деть, меня переполняет столько разных эмоций, что кажется, я не выдержу и попросту потеряю сознание от переизбытка чувств. Я позвонил Фрэнку, как только проснулся, иначе я бы сошел с ума и не попал бы вообще ни на какую выставку. Не знаю, что бы я делал без его поддержки, где я бы черпал силы и веру в себя, если бы не он. Я до сих пор не знаю, кого мне благодарить за то, что однажды мы встретились с ним, что сейчас мы с ним вместе, что мы можем любить друг друга. Чудо это, судьба или закономерность? Я задумывался над этим, но не знаю возможно ли найти правильный ответ. Важно лишь то, что у меня есть Фрэнк, что я хочу быть с ним, что я счастлив с ним, как никогда и не с кем не был.
Когда я разговариваю с ним, мне определенно становится легче, он всегда умеет меня успокоить, знает, как это сделать. Получилось бы у меня так же, как у него? У меня ни разу еще не было ни повода, ни возможности проверить и узнать это. Фрэнка никогда не нужно было успокаивать, по крайней мере, внешне он никогда не показывает своей слабости, того, что нуждается в какой-то помощи. Он всегда кажется сильным, человеком, который способен сам укротить свои чувства, успокоить себя, настроить на лучшее. Мне абсолютно повезло с ним, со мной же у Фрэнка вдвое больше проблем. Даже сейчас находясь в другом городе, я успеваю доставать его своей паникой и нытьем, а он все это стойко выдерживает. Жаль, что я не смогу говорить с ним по телефону во время самой выставки – это придало бы мне большей уверенности и спокойствия, что я чувствую сейчас в совсем небольшом проценте. В любом случае я должен держаться достойно, и не выглядеть испуганным маленьким зверьком.
Я надел свой костюм, пару раз покрутившись перед зеркалом, поправляя галстук и зачесывая волосы. Будь здесь Фрэнк, он бы сказал, как я сейчас выгляжу. Будь здесь Фрэнк, многое было бы по-другому! Но все же мне придется справляться самому, и я думаю, что все должно получиться.
Я вызвал такси, которое уже через полчаса везло меня к галерее, в которой проходит выставка. Конечно, я безумно нервничаю, стараясь как-то срыть и подавить это чувство. Мне кажется, что биение моего сердца будут слышать все, каждый присутствующий со мной в одном помещении.
Через некоторое время, проведенное на выставке, я стал ощущать себя намного свободней и раскованней, понимая, что иначе, стоя в стороне и грызя ногти от волнения, я вряд ли чего-то смогу добиться. Я стал заводить разговоры с нужными мне людьми, новые знакомства, подходить к гостям, интересующимся моими работами, отвечать на чьи-то вопросы относительно моих картин. Все идет наилучшим образом, так, как я этого и хотел. И единственное, чего мне не хватает, так это Фрэнка...
Пообщавшись с многими людьми, я решил ознакомиться с работами других авторов. Выставка оказалась достаточно большой и очень интересной, редко встречается что-то, что не вызвало бы у меня какой-либо реакции. Я стал у очередной картины, всматриваясь в нее, изучая технику написания, когда на мое плечо легла чья-то рука. Я удивился и тут же обернулся, чтоб увидеть, кто это.
Рядом со мной, практически плечом к плечу, стоит девушка с наполовину пустым бокалом шампанского. Она смотрит на меня, приветливо улыбаясь, накрашенными красной помадой губами, слегка оголяя белоснежные зубы.
- Нравится эта работа? Правда неплохо? – спросила она, и я одобрительно кивнул головой. – Это картина моего брата, он и пригласил меня на эту выставку. А Вы, какими судьбами здесь очутились? – спросила девушка, тоже разглядывая картину, или просто делая вид, что разглядывает ее.
- У Вас талантливый брат, - любезно улыбнулся я. – Я тоже здесь выставляюсь, и если вы видели работы Джерарда Уэя сегодня, то это мои работы, - сказал я, и девушка сверкнула своими карими глазами.
На самом деле она выглядит довольно симпатично и ухожено, в ее внешности нет ничего вызывающего или того, что могло бы вызвать у меня отвращение. Но, не смотря на это, я не сказал бы, что мне хочется сейчас вести с ней какое-то общение или знакомиться. Не то, чтобы я совсем против, просто все ее поведение меня чем-то настораживает, кажется каким-то подозрительным, слегка наигранным, хотя, может, мне только кажется.
- Конечно, видела. Думаю, будет достаточно, если я скажу, что мне понравилось, - проговорила она, поправив черные, спадающие до плеч волосы и сделав глоток шампанского. – Я не хочу тебе навязываться, но можем куда-нибудь сходить после выставки. Не подумай ничего плохого, просто посидим, познакомимся лучше, тем более тебе сегодня есть что отметить. Подумай, прежде чем отказывать мне, ведь я не предлагаю ничего криминального, - предложила она, и теперь я не знаю, как себя вести.
Если бы я спросил совета по этому поводу у Фрэнка, он бы наверняка посоветовал послать ее нахрен, причем в самой грубой форме. Вот только я не уверен, что мне следует так делать, я боюсь все испортить. Я могу отказаться под предлогом, что занят, а могу согласиться, вряд ли это будет означать что-то серьезное для меня. Она не кажется мне плохим человеком, наоборот она выглядит достаточно приятно и ведет себя так же. И почему бы мне не составить ей компанию сегодня вечером?
- Ладно, идея неплохая. Я как раз закончил здесь все свои дела, и уже собирался идти. Если ты готова, то можем идти прямо сейчас, я только попрощаюсь с некоторыми людьми, - я все-таки согласился, до конца не осознавая, зачем я это сделал. В конце концов, ничего страшного не произойдет, если я посижу где-то и пообщаюсь со своей новой знакомой. Людям свойственно знакомиться с новыми людьми, и в этом нет ничего плохого.
Что ж, девушка согласилась на такой вариант, и мы с ней уже приблизительно через сорок минут покинули выставку. Оказалось, что она живет в Сиэтле, потому разбирается в этом городе и знает тут чуть ли не все места. Она выбрала какой-то бар, а я просто доверился ее выбору, мне вообще неважно, где мы будем сидеть – я все равно здесь ничего не знаю.
Мы сели на свободные места у барной стойки, девушка заказала себе какой-то коктейль, а я решил ограничиться пивом. Все было очень дружелюбно: мы делились своими интересами, она рассказала мне о себе, я наконец-то узнал ее имя – Линдси, она постоянно шутила, а я в свою очередь рассказал ей немного о себе. Когда я допил свое пиво, она уже пила очередной коктейль, но все было нормально или, по крайней мере, меня все устраивало, до определенного момента.
Линдси о чем-то говорила, когда я почувствовал, что ее ладонь оказалась на моем колене и медленно поднимается выше. Честно говоря, я не ожидал, что произойдет что-то подобное, а уж тем более, я этого не хотел.
- Что ты делаешь? – испугано спросил я, останавливая ее руку. Я не знаю, делает она это из-за того, что слегка пьяна или у нее изначально были на меня какие-то свои планы, но мне это совсем не нравится. – Не надо. Я согласился пойти куда-то с тобой не ради этого.
- Я думала, что ты будешь не против, - удивленно сказала Линдси, убрав руку. Она выглядит так, словно она совсем не предвидела такого развития событий, словно варианта, что ей могут отказать, вообще не было. Наверное, она попала не на того человека, ошиблась во мне.
- Прости, но я против, - уверенно сказал я, вставая со стула. – И мне, наверное, уже пора, - добавил я, понимая, что мне будет не очень удобно находится с ней дальше, так что будет лучше, если я уйду. Линдси даже не пытается что-то сказать мне, она только шокировано смотрит на меня, округлив поблескивающие от алкоголя глаза, мне почему-то стало ее жаль, я почувствовал себя в какой-то мере виноватым перед ней, хотя моей вины тут совсем нет.
Я оставил деньги на стойке, и сначала хотел сказать, что мне было приятно познакомится, но потом решил вообще ничего не говорить. Я как-то странно махнул рукой в знак прощания, выходя на улицу. Наше с ней знакомство закончилось слишком быстро и слишком неправильно, но я в самом деле не знаю, что делал бы, как бы вел себя и что бы говорил, если бы остался там в баре. Пожалуй, сегодня достаточно произошло и теперь я точно должен пойти домой, теперь уже точно.
Я пошел вдоль по тротуару, чтоб немного позже поймать такси и отправится в отель. Сейчас я чувствую себя как-то неловко и некомфортно. Наверное, мне все-таки не стоило соглашаться на предложение Линдси, потому что ничем хорошим это не закончилось, наверное, мне стоило подумать, что может произойти что-то подобное.
Я иду вперед, думая о чем-то своем, когда услышал, что меня кто-то зовет. Я повернулся по инерции, даже не задумываясь, чей голос я слышу, и кто это может быть. Когда я увидел человека, окликнувшего меня, мне захотелось сделать вид, что я его не узнал и уйти прочь.
Иногда в жизни встречаются те люди, которых ты никогда не хотел бы больше встречать, они всегда появляются внезапно, в самый неподходящий момент.
POV Gerard
Случайная встреча? Если так, тогда я определенно неудачник, потому что встретить такого человека, да еще и в Сиэтле, где я вообще не ожидал увидеть ни одного знакомого мне человека – это, пожалуй, худшая неожиданность, которая могла произойти со мной.
Мой старый знакомый сам подошел ко мне, в то время как я остался неподвижно стоять на месте, не в силах сделать даже шаг навстречу. Да и хотел ли я делать этот шаг? Я посмотрел на улыбающееся передо мной лицо, слегка кривые зубы, морщинки возле глаз, появляющиеся при этой гадкой усмешке, и мне отчего-то стало противно, словно я вижу сейчас самое омерзительное зрелище в своей жизни. Он улыбнулся еще шире, при этом чуть раскрывая рот, и раскрыл руки, готовясь обнять меня. Тут меня охватило нечто похожее на панику, и кажется, я выгляжу слегка напугано, хотя и пытаюсь улыбаться. Улыбка получается натянутой, слишком неискренней, ненастоящей и даже глупой. Хочется оттолкнуть человека, обнимающего меня, как своего лучшего друга, которым я никогда для него не являлся, но я лишь нерешительно похлопываю его по спине, молясь, чтоб наша встреча поскорее закончилась. Он отпускает меня, и все еще делает вид, что безумно рад мне, хотя, разумеется, это не так. Он мне никто так же, как и я ему. Все, что нас с ним связывало когда-то – сплошная грязь, никакой дружбы или других человеческих отношений. Только наркотики. Все еще ухмыляясь, как идиот, мой знакомый смотрит на меня, изучает своими бегающими глазками, прикасается к моим рукам и плечам, будто не может поверить, что я не манекен, а живой человек, что-то говоря себе под нос, периодически посмеиваясь и удивленно покачивая головой. Браво. Отличная актерская игра. Я даже не знаю, что сейчас сдерживает меня перед тем, чтоб не разразиться овациями. Я ничего не говорю, чувствую себя ужасно неловко и некомфортно, хочется просто сбежать. Но я почему-то не бегу, хотя, наверное, это было бы моим лучшим решением.
- Давно не виделись, да, Джерард? – опять улыбка, хотя мне кажется, она и не сходила с его лица ни на секунду. Я хмыкнул в ответ, и он дружелюбно похлопал меня по плечу. – А ты даже изменился, стал выглядеть... аккуратней, - и он залился смехом, в то время как я просто смотрю на него.
Неужели он не замечает моего отвращения?
«А вот ты совсем не изменился, Робби», - хочется сказать ему в ответ, но я лишь хихикаю, повторяя одно лишь слово «да». Мы знакомы с Робби достаточно давно, ровно с тех пор как я стал употреблять наркотики, не без его помощи я подсел на эту дрянь. Робби... я даже не знаю его фамилии, да и полного имени. Может быть, его зовут Роберт, может, Робин, не знаю, потому что никто никак по-другому его никогда не называл. Когда мы с ним познакомились, он выглядел точно так же, как и сейчас, только тогда на нем были черные очки и толстовка другого цвета. А в остальном – все та же короткая стрижка, те же синие джинсы и те же кроссовки, правда, уже в худшем состоянии, чем были.
В принципе мы с Робби довольно неплохо общались, если это можно назвать общением, иногда нам даже находилось о чем поговорить, хотя не так уж и часто мы вообще проводили время вместе. Я не был его другом, я не был даже приятелем, скорее просто знакомым, а лучше сказать – одним из клиентов. Нас обоих устраивало такое положение дел, да и мне не нужны были друзья, были лишь люди, которые появлялись и исчезали, с которыми было весело, но это все временное удовольствие. Робби в основном только продавал мне наркотики, было только пару случаев, когда принимали мы их тоже вместе, пожалуй, только первые разы. Потом наше с ним общение приобрело более сухой и деловой характер, хотя он всегда вел себя, как мой закадычный друг, прямо как сейчас. Не знаю, возможно, это его манера вести бизнес, тактический ход. Сначала он мне даже нравился, он казался мне неплохим парнем, потом мне стало все равно, мне было безразлично, что он мне говорит, как он говорит, я просто не воспринимал его, а сейчас он мне противен, я смотрю на него, и мне хочется блевать.
Прошло не так много времени, но я успел выкинуть свое мрачное прошлое из головы, забыть о нем, как о страшном сне, но одна жалкая встреча возвращает меня обратно, заставляя все вспомнить. И словно кадрами из кинофильма в моей голове все возрождается опять, та моя жизнь снова дает о себе знать, призраком нависая надо мной. Это все кажется такой злой и жестокой шуткой, что возникает вопрос – за что? Почему мое прошлое просто не может исчезнуть, испариться, остаться где-то далеко за гранью моего сознания и не возвращаться больше никогда, оставить меня в покое и дать жить своей новой жизнью, не помня, кем я был раньше.
На мгновение меня бросило в дрожь, а перед глазами все поплыло, но я тут же взял себя в руки, нервно поправив волосы, зачесывая их пальцами назад, и быстро откашливаясь. Все в порядке. Я повторяю эту фразу про себя приблизительно десяток раз и выдавливаю очередную улыбку, которая дается мне с большим трудом, даже болезненно. И я спрашиваю себя, ради кого я сейчас разыгрываю эту комедию, что я делаю и зачем мне это нужно. Все неправильно, но я стою, никуда не ухожу, чувствую себя отвратительно, но что-то меня все еще держит здесь. Может быть, я просто слабовольный и слабохарактерный придурок? Возможно. Мне не нравится то, что происходит, но я не пытаюсь от этого избавится, я не могу нагрубить Робби и просто развернуться и уйти нахрен. Я не могу. Я никогда не мог. Я жалок, и я не знаю, как с этим бороться. Мне всегда помогает Фрэнки, но сейчас его нет рядом. И на что я способен без него, когда он не может сказать мне, что нужно делать, когда не может, как ребенка научить меня тому, как нужно вести себя в таких ситуациях.
«Все будет хорошо», - убеждаю себя я, и стараюсь в это верить. Ничего страшного не случится, это всего лишь неприятная встреча, не более того. Я улыбаюсь самому себе, думая о том, что скоро окажусь в своем номере, позвоню Фрэнку, и мне станет легче.
- Как твои дела? Слышал, ты приехал на выставку сюда. Все идет хорошо, да? – заинтересованно спросил Робби, и меня это насторожило.
Я заморгал, будто мне что-то попало в глаза, и засмеялся совершенно некстати и несколько странно. А потом я пожал плечами, и устало вздохнул.
- Да, все отлично, - протянул я, почесав шею. – А откуда ты знаешь об этом? Мы вроде как с тобой не общаемся... – я действительно не могу найти ответ на свой вопрос.
Откуда он знает, чем я сейчас занимаюсь, что еще он знает о моей жизни? Меня это пугает, мне не по себе, но я продолжаю стоять и глупо ухмыляться. Мне становится жарко, хотя на улице уже вечер и дует прохладный ветерок. Я тяжело дышу, моя грудная клетка все больше вздымается, втягивая в себя воздух, который я жадно вдыхаю и никак не могу напиться им.
Надо уходить, просто закончить разговор и уйти, и я не хочу слышать ответ на свой вопрос. Я не хочу знать, как и раньше не знал. Я чувствовал себя свободным, я ощущал себя счастливым, а теперь что-то сковывает меня, теперь мне страшно, страшно, что прошлое всегда было рядом, что оно не забыло обо мне, как я о нем, что оно знает обо мне все.
А, может быть, это все ерунда... Зачем я нужен кому-то, ведь все закончилось – я отдал все долги, я мирно ушел, навсегда покончив с наркотиками, я стал другим, вычеркнув ту часть моей жизни, и есть ли какой-то смысл меня преследовать, следить за мной. Я ведь никто, самый обычный человек, ничего особенного, ничего интересного.
- Я просто знаю, я много чего знаю. Можно считать, что это моя профессиональная обязанность, - Робби усмехнулся, как-то странно посмотрев на меня. – А ты совсем забыл своих старых друзей. Не скучаешь? – язвительно спросил он, и его глаза сузились. Для меня его слова звучали даже угрожающе, в них явно был какой-то скрытый намек, но я ни на секунду не задумался над своим ответом. Я не собираюсь врать, не собираюсь изображать напущенную вежливость.
- О каких друзьях сейчас идет речь? – нахмурившись, задал вопрос я. – Если ты имеешь в виду себя, то, по-моему, мы с тобой никогда не были друзьями. А, в общем, у меня вообще не было друзей, мне даже забывать некого. Ах да, и я не скучаю, вот так вот получается, - отчеканил я, сухо выговаривая каждое слово, будто я совершенно не нервничаю, хотя это отнюдь не так.
Сначала Робби пристально смотрит на меня, слушая мою короткую речь, а потом я замечаю, как плавно на его лице появляется улыбка, а потом он и вовсе начинает смеяться, как будто я рассказывал ему какой-то смешной анекдот. Я перестал улыбаться, теперь я не могу даже выдавить из себя эту чертову улыбку, словно все мышцы лица окаменели, я просто наблюдаю, как этот придурок смеется, прикрывая глаза. Я не двигаюсь, просто смотрю, с не выражающим эмоции лицом, я не знаю, что со мной происходит, но меня как будто парализовало, и я просто туплюсь в одну точку, как робот.
Не помню, когда в последний раз чувствовал себя настолько неудобно при общении с каким-либо человеком, не помню, чтоб меня в одно время переполняло сразу такое количество негативных эмоций. И было ли вообще со мной такое раньше? Ощущение, словно вот-вот свалишься в обморок.
Я никак не могу взять себя в руки, побороть это чувство, оно совсем не поддается моему контролю. Наверное, я сегодня перенервничал, слишком много событий за один день. Слишком много переживаний. Мне надо отдохнуть, успокоится, мне надо уйти.
- Эй, - Робби положил руку мне на плечо, и я дернулся от испуга. – Ты чересчур серьезный, Джи. Когда ты успел таким стать? – я не слушаю его, я почти не соображаю, что он говорит, я слышу голос, но не вникаю в суть его слов. Пустые звуки, словно со мной говорят на другом языке. Я смотрю на какую-то кирпичную стену, я не могу сфокусировать взгляд, все расплывается, как обычно у людей с плохим зрением, когда они без очков. – Ты слышишь меня? – я опять слышу голос Робби, он вглядывается в мое лицо.
Мне кажется, он немного растерян или даже напуган. Я, наверное, веду себя странно, и он не понимает, в чем дело, что со мной не так, для него такое поведение с моей стороны, похоже, такая же неожиданность, как и для меня самого. Парень не отпускает меня, будто я упаду, если он уберет свою руку с моего плеча, словно я распадусь на части, как сломанная кукла, и спрашивает что-то вроде: «Ты в порядке?».
Я опускаю голову, а потом опять поднимаю, встречаясь со взглядом Робби, я выпрямляюсь, поправляя свой костюм, и пытаюсь прийти в себя, наполняя свежим воздухом свои легкие.
- Все нормально, - уверяю я своего знакомого. Но он, кажется, не верит мне, что-то такое проскальзывает в его взгляде. Может быть, я недостаточно убедителен, но я и так выжимаю из себя последние силы, которых мне сейчас очень не хватает. – У меня был сложный день сегодня, и я очень устал. Потому я пойду, думаю, мне уже пора. Удачи, - я махнул рукой, и собрался уходить, я почти развернулся, когда Робби схватил меня за локоть, поворачивая к себе.
- Ты уверен, что дойдешь домой? – заботливо спросил он. – Ты неважно выглядишь, парень. Потому я вряд ли отпущу тебя самого, кто знает, что с тобой может произойти, - сказал он, и я поднял на него свой измученный взгляд.
Будет ли мне лучше, если я пойду с ним? Я никогда не поверю, что он искренне волнуется за меня, что его так тревожит мое состояние здоровья. Все это ложь, хорошо скрытая безупречным актерским мастерством, и не знал бы я Робби и других людей похожих на него, я бы, конечно, поверил, что он человек с доброй и открытой душой, который просто хочет помочь мне и не оставлять в беде. Но такая расчетливая сволочь, как он, ловко прогибающаяся под любую ситуацию, не преследует никаких благих целей, и не может преследовать.
Мне хочется убежать, рвануть отсюда без всяких объяснений, но ноги заполнила какая-то слабость, утяжеляя их... И, черт возьми, как это все не вовремя. Я сам же играю против себя, сам же неосознанно делаю себе хуже, я бессилен, и совершенно не знаю, что делать.
- Я возьму такси и доеду до отеля. Со мной все будет в порядке, - говорю я, пытаясь высвободить руку, и Робби ослабляет хватку.
Он пока что молчит, ничего не отвечая, смотрит на меня с недоверием и точно о чем-то думает.
У меня начинает болеть голова, окружающие звуки кажутся несвязным шумом, и я закрываю глаза, изо всех сил пытаясь расслабиться, отогнать это дурное мутящее чувство, хотя бы немного придти в себя. Но мне не становится лучше, как бы сильно я этого не хотел и как бы сильно на это не надеялся. И какого черта такая хрень происходит со мной именно сейчас! Сейчас, когда мне нужен контроль над своим телом, когда мне нужно просто уйти отсюда. Когда я должен выглядеть убедительно, сильно и непреклонно. Когда я не способен на это, когда все опять идет не так, как мне хочется, когда ситуация выскальзывает из моих рук.
- Нет, Джи, - вдруг сказал Робби совершенно серьезным тоном. Даже не верится, что он перестал улыбаться, как клоун. – Сейчас ты не поедешь в отель. Побудешь у меня до тех пор, пока тебе не станет легче. Это не обсуждается! Я сейчас словлю такси, подожди, - протараторил он, и я не успел ничего сказать ему в ответ.
Все произошло как-то слишком быстро, Робби буквально втолкнул меня на заднее сидение автомобиля и сам сел рядом. За время нашей поездки я не сказал ни слова, но это не значит, что я удовлетворен сложившейся ситуацией. Скорее наоборот, мне совсем не нравится то, что сейчас происходит. Ощущение безвыходности, будто попал в ловушку, и обратной дороги уже нет. Я довольно легкая добыча, наверное, потому что никогда не умел по-настоящему бороться. Бездействие – не всегда срабатывает как защита, иногда оно работает против тебя самого. Но что я мог сделать? Ударить Робби, сбежать от него? Вряд ли у меня хватило бы сил хотя бы легонько толкнуть его, я бы выглядел смешно, не более того.
Но все не так уж и страшно. Еще есть надежда, что я смогу потом просто уйти, что все окажется лишь невинным походом в гости, что мы ограничимся каким-то неинтересным нам обоим разговором, и все закончится. Почему бы и нет? Разве это совсем невозможно?
Во всяком случае я не предпринял попыток бегства и в конце концов оказался в квартире Робби, точнее в квартире, которую он, видимо, снимает. Ничего особенного: обычные двухкомнатные апартаменты, светлые комнаты, мебель серо-черных оттенков. Кажется, тут недавно делали ремонт, потому что выглядит квартира достаточно свежо, ново, хотя мне в принципе абсолютно все равно, первое, что я сделал – завалился на диван в гостиной, облегченно вздохнув. Я даже не снял обувь, как меня уже приучил делать Фрэнк, у меня просто не было сил на такую, казалось бы, мелочь.
- Удобный диван, правда? Мне тоже нравится, - сказал Робби, и я лениво поднял на него глаза. – Будешь пить? Виски, например? – добавил он, выжидающе смотря на меня.
- Нет. Я бы выпил пива, - ответил я, и Робби в очередной раз залился смехом.
Есть в этой жизни хоть что-то, что не кажется ему смешным? Случается ли в жизни этого человека такое, что ему на самом деле плохо? Знакома ли ему душевная боль, грусть, или ничего уже не осталось, кроме этой ухмылки, уже вошедшей в привычку, и беспричинного смеха?
- Прости, чувак, но пива у меня нет. Потому будем пить виски, - сказал он, уходя на кухню.
Меня откровенно раздражает его поведение, его шутливо-издевательская манера вести разговор, его старание казаться максимально дружелюбным, парнем, который со всеми может найти общий язык.
Когда он ушел, меня почему-то посетила мысль, что он что-то подсыплет мне в виски, что он обязательно что-то сделает. Возможно, это всего лишь паранойя, а возможно, мне действительно стоит бояться.
Но вернулся Робби с полной бутылкой J&B и двумя стаканами, выставляя их на журнальный столик. Судя по всему, он не мог ничего подсыпать... Я услышал, приглушенный и быстрый звук, похожий на треск, когда мой знакомый крутил крышечку на бутылке – этот виски до этого никто не открывал.
Я думаю, мне стоило бы отказаться от алкоголя, но все-таки дрожащими руками я тянусь к уже наполненному напитком стакану – мне просто необходимо немного выпить сейчас, чтоб избавится от этого навязчивого чувства тревоги, чтоб чуть-чуть успокоится.
- Так что ты делаешь в Сиэтле? – спросил я, осушая третий стакан виски. Алкоголь уже ударил в голову, стало определенно легче, даже веселее, а главное, мне уже совсем не страшно.
- У меня работа. Иногда приходится путешествовать. Но мне это даже нравится, и я очень неплохо зарабатываю, - ответил Робби, наливая еще виски.
Я только кивнул, меня устроил его ответ, который и так был уж больно очевидным.
Дальше он начал спрашивать меня о моей работе, и я с охотой отвечал ему, на эмоциях, разгоряченный алкоголем. Я очень быстро пьянею, и мне не надо много, чтоб хорошенько напиться, и если есть такие люди, которых просто не берет, то я уж точно не отношусь к этому классу людей.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |