Все застыли от изумления — и городовые, и задержанный ими человек, и Отто, и прохожие.
Тут Отто почувствовал, что женщина тянет его за руку.
— Пошли, быстро! — шепнула она. — Видение продлится недолго. Это всего лишь список покупок.
Женщина схватила худощавого человечка за руку и дернула. Но бдительный городовой по-прежнему крепко держал бедолагу за шиворот.
— Пошли же! — Женщина принялась тормошить худощавого, пока тот не выскользнул из своей куртки. Куртка осталась висеть в руке у городового.
— Да поторапливайтесь же вы, оба!
Женщина тянула их прочь. Нелегко, ох как нелегко было оторвать взгляд от удивительного зрелища! Последнее, что увидел Отто, скрываясь за углом Кармидийской Башни, был густой дождь из разноцветных сахарных украшений для торта.
Худощавый человечек поднес руку женщины к губам.
— Мадам, — начал он. — Я навеки ваш должник, и если понадобится…
— Знаю, знаю, — нетерпеливо ответила женщина. — Ваше обещание дано с честью и принято с благодарностью. А теперь поторопитесь. — Она была полной противоположностью худощавому человечку — вся такая пухленькая и мягкая. Даже волосы у нее были волнистыми.
Человечек торопливо раскланялся и растворился в толпе, как и не было…
Сзади раздались крики, послышался топот бегущих ног.
— Исчезло, — досадливо пробормотала женщина.
Она поспешно втолкнула Отто в первую попавшуюся дверь — подальше от людских глаз.
Позади, в тени Кармидийской Башни, птица-упаковщик принялась деловито распаковывать забытую кем-то коробку с покупками.
КОМИТЕТ ПО Небывальщине
Дверь, в которую ввалился Отто, принадлежала «Баньши, Смит и Баньши» — самому большому и роскошному магазину на Бульваре, рядом с Городской Ратушей.
Отто молнией проскочил шляпный отдел и помчался вниз по первой попавшейся лестнице. Мимо посудной секции… Игрушечной. Обувной… Еще один этаж… Подвал. Всё! Туалеты…
Только теперь он понял, какую сделал глупость. Надо было бежать куда угодно, только не вниз. Здесь его быстренько загонят в тупик!
Перед Отто было три двери. Мужской туалет, женский и «Посторонним вход воспрещен».
Дверь с нарисованным джентльменом открылась, и в коридор вышел здоровяк в щегольской форме магазинной охраны.
— Что-то потерял, сынок? — спросил он не очень-то дружелюбно, смахивая несуществующую пылинку с расшитых золотой бахромой лацканов.
— Мне надо сюда, — ответил Отто, проскальзывая у здоровяка за спиной. — Меня наверху мама ждет.
Он вошел в туалет — огромный зал с мраморным полом и начищенными до блеска медными умывальниками.
Тупик!
С секунду постояв в нерешительности, Отто вышел обратно и тут же услышал голос, который запросто мог принадлежать одному из городовых. Голос говорил:
— Может, сюда спустился?
Больше деваться было некуда, и Отто заскочил в дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен».
И очутился в котельной.
Стены здесь были кирпичные, а пол каменный. Отто пошел в глубь котельной, слушая, как грохочут вокруг машины. Повсюду тянулись, нависая над головой, громадные трубы.
Где-то за спиной скрипнула дверь. Открылась и снова закрылась…
Может, конечно, это были и не полицейские, но Отто уже вошел в роль беглеца и остановиться не мог. Впереди в стене зияла дыра. Отопительная шахта… Решетка была снята (видно, ее недавно покрасили) и лежала на полу: по случаю летнего времени отопление было выключено… Отто подтянулся на руках и нырнул в дыру. Места в ней как раз хватало на то, чтобы передвигаться ползком. Вот Отто и пополз.
Очень скоро он уткнулся в развилку: труба раздваивалась, уходя налево и направо. Где-то впереди мерцали тусклые пятнышки света; наверное, они проникали в трубу сквозь решетки, через которые теплый воздух поступал в торговые залы.
Всё еще дрожа от страха, не имея ни малейшего представления, что делать дальше, Отто повернул налево и снова пополз.
Труба начала подниматься. На очередной развилке Отто повернул направо, потом остановился, пытаясь припомнить, поворачивал ли он вообще и если да — то куда: налево или направо. В голове свербела только одна мысль: как хочется выпрямиться!
Немного успокоившись, Отто решил, что сейчас, наверное, находится на уровне первого этажа. Все вентиляционные решетки стояли на своих местах и тихонечко потряся одну из них, Отто убедился, что они накрепко привинчены. Но что самое интересное: то, что Отто видел сквозь решетки — анфиладу пустых, роскошно убранных комнат, — совсем не напоминало привычный «Баньши, Смит и Баньши» с его прилавками и толпами оживленных покупателей.
Мальчику стало не по себе. Если он захочет вернуться в котельную, то придется ползти задом наперед. Сколько времени на это уйдет? К тому же он не помнил дороги…
Отто захотелось закричать, позвать на помощь, но при мысли об охранниках, поджидающих снаружи, это желание тут же улетучилось. Заканчивать и без того не слишком удачный день в отделении Полиции Обыденности ему ни капельки не улыбалось.
Еще одна пустая комната. Отто протянул руку, чтобы потрясти решетку, и… замер как вкопанный.
Дверь комнаты отворилась.
Вошел Мэр Крамб.
Отто попятился.
Мэр подозрительно посмотрел на решетку.
Отто боялся шелохнуться. Подумал немножко и очень медленно и очень осторожно опустился с колен и лег на живот — по спине и коленям прокатилась волна облегчения. Лежа на полу, Отто видел, как Мэр Крамб раскрыл свой чемоданчик (внутри не было ничего интересного — какие-то бумаги, папки, пачка печенья, будильник, пакет носовых платков), достал маленькое ручное зеркальце и, глядя в него, торопливо провел по сальным волосам расческой.
Дверь снова открылась, и в комнату вошла очень необычная женщина. Она была одета в длинный, до пола, плащ. Лицо — мертвое и неподвижное — словно закрыто броневой маской, и лишь из узких прорезей этой маски холодно выглядывают блестящие черные глаза.
Это была та самая женщина, которую Отто видел по телевизору. Советник Эльфина Кринк, новый Министр Модернизации.
Она быстро окинула взглядом комнату, и сердце Отто сжалось от страха.
Он уже сообразил, что очутился в Городской Ратуше. Наверно, у нее была общая отопительная система с магазином «Баньши, Смит и Баньши». Отто где-то слышал, что под Городом проходит целый лабиринт тоннелей, потайных ходов и даже подземных залов, только не каждый знает, где их искать.
— Я чрезвычайно занята, — сказала Эльфина Кринк, и голос ее был таким же бронированным и мертвым, как и лицо. — Надеюсь, у вас были веские причины потревожить меня.
Мэр смущенно покопался в бумажках.
— Вы сказали, ваше приглашение связано с Комитетом по Небывальщине, — напомнила Эльфина.
— Да, любовь моя, связано, конечно, связано. Это целиком и полностью моя идея, разработанная специально для тебя.
— Не называйте меня здесь «любовью».
— Но мы одни, ангел мой.
— Всё равно. Никаких нежностей. Оставим их для приватного общения.
Мэр хотел взять ее за руку, но Эльфина проворно отдернула ее.
— Хватит сюсюкать!
Мэр словно не заметил ее грубости.
— Вы предложили модернизировать Город, чтобы сделать его более э-э-э… Добропорядочным и, как бы это сказать, Респектабельным. Убрать волшебок с улиц, подыскать им приличную работу… — начал он.
— Ну и как?
— Я над этим поразмыслил. В Городе существуют определенные отличия от Внешнего Мира. Может быть, не всё у нас э-э-э… Добропорядочно, наличествуют даже, как бы это выразиться, Небывалые Явления. Периодически встречаются э-э-э… вещи, которые, в некотором смысле слова, можно назвать немножко волшебными.
— Например?
— Видите ли, именно для этого я и создал новый комитет. Я назвал его Комитетом по Небывальщине, и сейчас мы, все вместе, составляем Список Небывалых Явлений.
Отто понял, что такой ответ Министра Модернизации не устроил.
— В нашем Городе нет ничего Небывалого, он совершенно Обыкновенен, он такой же, как Внешний Мир, — рявкнула она. — Мой план заключается в том, чтобы сохранить Город в точности таким, каков он есть, и просто найти всем волшебкам постоянную работу.
Мэр Крамб упрямо продолжил:
— Видите ли, я хочу помочь вам, убрав с дороги всё, как бы это выразиться, э-э-э… лишнее. Общеизвестно, что много лет назад волшебки, возможно, принимали участие в строительстве нашего Города. Естественно, их роль была незначительной, примитивной, но, тем не менее, это так. Потом пришли Нормальные люди и превратили Город в то, чем он является сегодня. Исходя из этого, справедливо было бы предположить, что далеко не всё в нашем Городе полностью Обыкновенно. И надо приложить усилия к тому, чтобы выявить эти отклонения. Сначала я хотел взять интервью у кое-кого из туристов…
Эльфина Кринк коротко ахнула.
— … но потом решил подойти к делу со всей серьезностью и направить нескольких э-э-э… специалистов во Внешний Мир, чтобы они собрали для нас достоверную и, не побоюсь этого слова, э-э-э… научную информацию. Сегодня они должны отчитаться перед Городским Собранием. В конце концов, мы знаем, что во Внешнем Мире нет волшебок, а значит, он полностью свободен от их примитивною влияния.
— Как они туда вышли? — быстро спросила Эльфина. — И как вернулись обратно?
— Что ты имеешь в виду, милая?
— Как они вышли из Города? И как попали в нею опять?
— Ну, я полагаю, через Врата, душечка, как же еще… Другого пути нет.
Отто видел, что Эльфина старается взять себя в руки. Она потрепала Мэра по щеке, как послушную собачку.
— Разумеется, нет, дорогой мой.
Тут дверь у них за спиной снова открылась, и в комнату начали входить члены Комитета по Небывальщине.
В своей узкой трубе Отто умудрился извернуться и посмотреть на часы. Ему уже давно пора было вернуться домой с покупками!
— Добрый день, уважаемые коллеги, — начал Мэр Крамб, когда все расселись. — Уверен, все вы рады приветствовать нашего нового Министра Модернизации, Советника Эльфину Кринк.
Советник Кринк обвела комнату взглядом глаз-прожекторов из-под бронированной маски. Все притихли.
Мэр буквально лучился от счастья.
— Советник Трим и Советник Таппер хотят рассказать нам о том, что они увидели во Внешнем Мире. Прошу вас, не стесняйтесь, господа. Мы должны знать, как там идет жизнь, чтобы составить наш Список Небывалых Явлений.
Двое Советников встали, шелестя бумажками. Отто видел их только со спины.
— О высокочтимый, достославный, почтеннейший господин Мэр, — дрожащим голосом начал Советник Трим. — Мы намеревались выполнить ваше приказание и завтра рано утром отправиться в путь.
Советник Таппер незаметно ткнул его кулаком в бок.
— На Бульваре мы видели мальчишку, жонглирующего шестьюдесятью четырьмя велосипедными колесами, что представляется нам Небывалым. Но мы не уверены…
— Вы могли бы уточнить это, — терпеливо сказал Мэр.
Наступило продолжительное молчание.
— Мы поели мороженого, — наконец сказал Советник Таппер.
Снова молчание.
— Вы хотите сказать, что еще никуда не ходили?!
Долгая пауза. На лбу у Мэра заблестели капельки пота.
— По правде сказать, я не помню, чтобы вы нас куда-то посылали, — несчастным голосом пролепетал Советник Трим.
— АРЕСТУЙТЕ ЭТИХ ИДИОТОВ! — взревел Мэр так, что все присутствующие подскочили, в том числе и Отто. При этом он больно стукнулся локтем о блестящую стенку трубы.
Мэр достал серебряный свисток и дунул в него так сильно, что с другого конца полетели брызги. Одна из женщин зажала уши.
Отто сообразил, в чём дело. Мэр намеревался произвести впечатление на Эльфину Кринк, но его план с треском провалился.
В комнату ворвались двое городовых. На вид они были точно такими же, как те, что гнались за Отто. Мэр что-то коротко сказал им, громилы подхватили несчастных Советников под руки и вытащили из комнаты.
Все (кроме Эльфины) на протяжении этой тягостной сцены уставились в столы и не поднимали глаз. Им было страшно. А Советник Эльфина сидела и, не торопясь, похрустывала костяшками пальцев, одного за другим. Звук получался препротивный…
— К счастью, — сказала она, когда дверь за городовыми захлопнулась, — я не раз бывала во Внешнем Мире. И прекрасно помню его. Жизнь там и в самом деле не слишком отличается от нашей, хотя там, конечно же, нет волшебок. Если вы расскажете мне, какие именно предметы вы намерены внести в Список Небывалых Явлений, то я скажу, согласна я с вашим мнением или нет. И разрешите сообщить, что я считаю этот Список Небывалых Явлений блестящей идеей. И восхищаюсь Его Мэрским Превосходительством.
— Начинайте, Советник Розвикс, — пригласил Мэр, порозовев до ушей.
— Может, внести в Список очень маленьких собачек? — дрожащим голосом предложил Советник Розвикс.
— Что вы хотите этим сказать, Советник?
— Ну, некоторые собаки, например, гм, волкодавы, очень большие, правда? Бывают еще собаки средних размеров. Но некоторые, гм, собачки, гм, чрезвычайно малы. Например, йоркширские терьеры и типа того. С другими животными ведь так не бывает, правда? Не бывает очень маленьких коров, верблюдов или…
— Что скажете, моя доро… Советник Кринк? — повернулся Мэр к Эльфине.
Отто показалось, что в черных глазах Советника Кринк промелькнула тень улыбки. Но всё остальное лицо даже не шелохнулось.
— Интересная мысль. Мы проведем необходимые исследования, — сказала она.
— А что вы скажете о том, что в Зимних Садах — там, где каток, — всегда холодно и лежит снег, даже когда во всем остальном Городе лето? — спросил кто-то, осмелев. — Разве такое бывает?
— Вполне возможно, — отрезала Эльфина.
— А что вы скажете о Прыгучей Площадке? — настаивал всё тот же отважный голос. — И обо всех тамошних трамплинах? И о Прыгучих Тротуарах? Разве бывает, чтобы дети подскакивали в воздух на пятьдесят футов и приземлялись целыми и невредимыми? Не высоковато ли?
— Ничуть, — заявила Эльфина. — Это абсолютно Возможно и Добропорядочно.
— А птиц-упаковщиков вы тоже считаете совершенно Обыкновенными? — отважился еще кто-то. — Разве птицы во Внешнем Мире бывают такими большими, строят гнезда из металлолома, старых трамвайных сидений и тому подобного хлама? А солнечные бабочки — разве водятся во Внешнем Мире бабочки с размахом крыльев в пару футов? И бывают ли у овец такие умные лица… то есть морды?
— Всё это абсолютно Обыденно, — отрезала Советник Кринк. — Однако, сдается мне, что кое-какие вещи вы всё-таки можете занести в свой Список. Например, кошек.
— Кошек? — хором воскликнули сразу несколько человек, в том числе и Мэр Крамб.
— Не все кошки Невероятны, — поспешно пояснила Эльфина — Только некоторые. Невероятная кошка может находиться в союзе с волшебками. Пока мы не найдем надежного способа отличить Невероятных кошек от Обыкновенных, надо арестовывать их всех!
— Но у меня дома живут две очаровательные киски. Я не хочу, чтобы с ними что-нибудь случилось! — запричитала женщина, зажимавшая уши. Ее лицо исказилось от ужаса. И она была не единственной.
— Спасибо за ценную информацию, Советник, — ровным голосом произнесла Эльфина. — Утром я пришлю к вам домой наряд полиции, чтобы их забрать.
— Но с моими кошечками всё в порядке, честное слово, я взяла их к себе совсем маленькими котятами. Они такие милые, такие ласковые, такие Добропорядочные…
— Советник, — перебила ее Эльфина. — Если после расследования ваши кошки окажутся ни в чем не замешанными, их просто вывезут за Городские Врата и отпустят. Для Города будет безопаснее, если в нём совсем не останется кошек. У нас есть основания полагать, что некоторые кошки — Невероятные — поддерживают связь с волшебками определенного сорта, а именно с ведьмицами. Кошки могут помогать волшебкам в их Невероятных деяниях. Появлялись ли ямы на улицах неподалеку от того района, где вы живете?
В комнате наступило напряженное молчание, нарушаемое лишь всхлипами женщины, к которой должна была прийти полиция.
Мэр Крамб взял толстыми пальцами ручку, повертел и положил обратно.
— Может быть, в данном случае, учитывая блестящий послужной список этого Советника и ее заслуги перед Городом..
— При всём уважении, никаких исключений делать нельзя! Даже в самом Городе может скрываться некоторое количество волшебок. Друзья и соседи считают их совершенно Обыкновенными. Возможно, и сама Советник знает об этом куда больше, чем мы думаем. Может, у нее есть веские причины опасаться визита моих полицейских, которые великолепно натренированы на обнаружение волшебок, какими бы Обыкновенными они ни казались.
Никто не произнес ни слова.
Даже не шелохнулся.
— И вот еще что — маленькие карманные зеркальца, — продолжала Эльфина. — У нас есть все основания полагать, что волшебки используют их для своих Невероятных целей. Каждый, кто носит в кармане зеркальце, автоматически попадает под подозрение. Помните, волшебки — враги нашего Города, пусть даже они сами в этом и не виноваты. Мы никогда не достигнем процветания, если не возьмем их под контроль и не займем на каких-нибудь приличествующих работах.
После этого Мэр Крамб объявил совещание закрытым, и Советники начали расходиться. Отто видел, как Мэр нервно ощупывает верхний карман своего пиджака, куда положил карманное зеркальце и гребенку, причесавшись перед появлением Эльфины.
— Вначале я не слишком одобряла вашу идею со Списком Небывалых Явлений, но теперь она кажется мне не лишенной интереса, — сказала Эльфина, когда они остались одни.
— О, дорогая моя, — воскликнул Мэр Крамб. — Это ради тебя, всё только ради тебя!
— Вы совершенно правы, — холодно ответила Эльфина. — Кстати, я собираюсь отправить наряд Полиции Обыденности, чтобы они выселили волшебок из прибрежных трущоб на реке.
— Но почему?! И куда они денутся?
— Я уверена, мы сумеем найти им достойное занятие. Если вычистить хорошенько этот рукав реки, он станет очень красивым местом. Там мы организуем курорт; я построю гостиницы. И еще я возведу Арену. Для представлений и развлечения публики. А волшебки смогут показывать фокусы. Это будет разумное применение их способностям, вы не находите? Кстати, не могли бы вы одолжить мне на это денег из городской казны?
— Сделаю всё, что скажешь, дорогая моя, — покорно ответил Мэр Крамб. — Я слышал, вчера ночью Полиция Обыденности была в речных трущобах и допрашивала волшебок. Это как-то связано с твоими планами строительства гостиницы?
Советник Кринк понизила голос.
— Между нами, я ищу одного конкретного волшебку. Время от времени среди них рождается человек, отмеченный определенным знаком — родимым пятном в форме бабочки. Всё это чушь, но, по их примитивным представлениям, такой человек является для них кем-то вроде вождя.
С секунду она неуверенно помолчала, а потом снова заговорила, отбросив былой небрежный тон.
— Ну, не то чтобы вождем, при их образе жизни ничего подобного не существует. Они называют их королями и королевами, но вкладывают в эти слова иной смысл, чем мы. Эти короли и королевы должны помогать своему народу. Для них это дело чести.
— У них есть короны, драгоценности? Они бросают людей в темницы? — заинтересовался Мэр Крамб.
— Нет, нет, нет. Дело не в этом! Да и всё равно, последние их короли были совершенно никчемными. Но тот, который должен быть у них сейчас, куда-то пропал. Уже много лет его никто не видел. Говорят, в детстве он был очень тихим мальчиком. Книжным червем…
— Ты так много знаешь о них и об их примитивных обычаях, — восхищенно заметил Мэр Крамб. — Можно подумать, ты сама жила в речных трущобах и вела полевые исследования.
— О, не оскорбляйте меня, — вспыхнула Эльфина, но Отто расслышал в ее голосе едва заметную нотку страха. — В следующий раз вы скажете, что я еще и разговариваю, как они.
Мэр в ужасе всплеснул руками.
— Нет, моя дорогая птичка, конечно же, нет!
— Даже когда я говорю о… желтых фруктах…
— Разумеется, нет, моя дорогая, ты говоришь о желтых фруктах точно так же, как любая благовоспитанная особа из Верхнего Города.
— Потому что я и вправду из Верхнего Города, вы же знаете. Мой отец был торговцем (потом он удалился на покой), а мать — Добропорядочной гражданкой. Она любила меня больше всего на свете!
Голос Эльфины упал почти до шепота.
— Знаешь, Седрик, — добавила она, — мое детство в Верхнем Городе было таким беззаботным, что я до сих пор ужасаюсь, когда мои шпионы рассказывают о том, что творится в речных трущобах. По-видимому, некоторые матери там просто бросают своих детей на произвол судьбы и уходят. Они почти как животные — совсем не такие, как мы.
— Да, моя дорогая, — заюлил Мэр. — Мы такие утонченные. А ты очень красивая. У тебя волосы, как шелк.
— И у тебя тоже, Седрик.
— А твои руки порхают, как изящные птички…
— И твои тоже, Седрик.
И они, воркуя, ушли.
Наконец-то Отто остался один.
С минуту он лежал неподвижно, прислушивался, не вернется ли кто…
Надо как можно скорее бежать домой и поговорить с отцом. Папа должен его выслушать!
Мама, наверно, не на шутку тревожится. Скоро стемнеет… Может быть, она уже звонит в полицию.
От этой мысли Отто стало так нехорошо, что он принялся отчаянно трясти решетку, преграждавшую путь.
По счастью, она держалась неплотно. Один из винтов зашевелился. Отто тряс решетку всё сильнее. Второй винт выскочил из паза. Еще несколько мощных рывков — и решетка с грохотом полетела вниз.
В следующее мгновение Отто уже стоял на полу. Он подбежал к окну, распахнул его и выскочил в переулок, уставленный мусорными ящиками.
ВОЗВРАЩЕНИЕ Домой
Отто вихрем промчался мимо миссис Шкваллингс, и та аккуратно записала в своей синей тетрадочке: «Отто Тиш, маленький мальчик из квартиры номер 15, вернулся домой очень поздно». Она шпионила за всеми жильцами дома, надеясь, что обнаружит семейство волшебок и получит награду.
Не дожидаясь лифта, Отто помчался вверх по лестнице. Ноги, казалось, горели от нетерпения. В горле пересохло.
Вот и парадная дверь…
Ему открыла Долорес.
— Где папа?!
— Будет всю ночь работать в библиотеке. Где, ради всего святого, тебя носило?
— РАБОТАТЬ ВСЮ НОЧЬ?!!!
Долорес захлопнула за ним дверь и задвинула щеколду.
— Мне нужно его увидеть. Это очень важно!
— Отти, где ты был? Уже почти стемнело. Я ведь просила тебя не ходить по улицам в темноте! Я всего лишь послала тебя за тарелками для каши. Я уже собиралась звонить в полицию.
Из комнаты близнецов вышла бабушка Кулпеппер. Она была с головы до ног чем-то забрызгана, будто статуя, на которой долго сидели птицы. Над головой у нее порхали Гепси и Зеб, обе без подгузников.
— Отти! Отти! — радостно закричали близняшки, устремляясь к брату. На лету Зеб лягнула бабушку Кулпеппер в нос.
— Папа никогда раньше не работал по ночам!
— А сегодня работает. Отто, у него важные дела на работе.
Бабушка Кулпеппер фыркнула.
— Но, мама, я видел собрание в Городской Ратуше, они говорили о всяких Невероятных вещах, и там была та женщина, которая выступала по телевизору, и Мэр Крамб, и она сказала, что никому не разрешается держать кошек, и еще она ищет человека со странной родинкой, а родинка эта точь-в-точь такая, как та, которую папа заклеивает пластырем, когда мы идем купаться. И, мне кажется, это он. По-моему, он Король Кармидийцев!
Несколько секунд все молчали.
Потом Долорес тихонько прошептала:
— Король Кармидийцев… Но разве у них есть короли? Никогда не слышала…
— К твоему отцу это не имеет ни малейшего отношения, — заявила бабушка Кулпеппер даже тверже, чем обычно. — Ну какой же из Альберта Кармидиец?! Смех, да и только… Он Добропорядочный горожанин. Никчемный, правда, но Добропорядочный.
— Ох, мама, — устало проговорила Долорес.
Близнецы поплыли в ванную, и Отто направился за ними.
— Да, никчемный, не постесняюсь этого слова, — продолжала бабушка Кулпеппер уже несколько тише. — Вешает тебе на уши лапшу, а теперь еще и прячется в библиотеке. Разве в его роду были бандиты, или изгнанники, или путешественники во времени, или волшебники, или алхимики, или заклинатели драконов, я тебя спрашиваю? Да он и мухи не обидит. Порхает, как эти его игрушки.
Она имела в виду мобили.
— Ох, мама, — снова сказала Долорес.
— Отти бульк, Отти бульк, — с надеждой верещали близнецы.
— Выйди отсюда, Отто, — велела бабушка Кулпеппер. — Я сама с ними справлюсь. Надо сохранять твердость. Им давно уже пора спать.
Еще несколько минут Отто и Долорес стояли в коридоре и слушали, как бабушка Кулпеппер сообщает близнецам, что они должны немедленно спуститься и лечь спать.
Потом раздался страшный грохот. Это бабушка вскарабкалась на край ванны, чтобы поймать близнецов. А ванна оторвалась от стены.
Целая и невредимая, но разъяренная сверх всякой меры, бабушка Кулпеппер еще некоторое время лежала на полу.
— Я Добропорядочная женщина! — вопила она. — И ТЫ Добропорядочная, и ОН Добропорядочный, МЫ все Добропорядочные, а ОНИ просто танцуют.
— Ох, мама, — сказала Долорес.
Потом Отто лежал в постели и слушал, как мама поет близнецам колыбельные. Раньше, давным-давно, она так же пела ему. А сейчас уже не поет (да он и сам бы не захотел), потому что он, Отто, уже взрослый.
Драконы и пауки под потолком не шевелились. Вечер выдался тихий.
Внезапно Отто почувствовал, что почти уже ненавидит эти мобили. Было очень интересно выдумывать и строить их вместе с папой, но бабушка Кулпеппер права: это всего лишь игрушки. А мир полон тайн и опасностей, и папа не пришел домой. Может быть, это только начало. Что, если папа никогда уже не вернется? Он, наверное, прячется в библиотеке. Прячется среди своих книг…
Отто почти заснул, потому что очень устал, но вдруг вспомнил о Мэб. Если уж кому и нужно узнать о собрании и обо всём, что там говорилось, так это ей! Как только все звуки в доме стихли — близнецы, наконец, угомонились, а мама и бабушка Кулпеппер легли спать, — Отто встал и тихонько оделся. Прокрался на цыпочках к парадной двери, поднялся по черной лестнице на верхний этаж и толкнул дверь с надписью «Сад». Затем еще по одной лестнице выбрался на крышу.
Как и во многих домах в Городе, на крыше Гершелского дома был разбит сад. Там даже росли деревья.
Сады на крышах соединялись между собой. Высоко над улицами от дома к дому были перекинуты веревочные мостики.
Отто перебирался из сада в сад — мимо прудов, увитых плющом беседок, столиков дли пикника, — пока не очутился на самом дальнем конце Ответной улицы. Он старался уйти подальше от своего дома. На всякий случай — вдруг придут те же самые полицейские и заметят его?!
Отто открыл коробочку, где сидел жук, и заглянул внутрь. Жук, казалось, спал.
Чувствуя себя полным дураком, Отто прошептал:
— Лети к Мэб.
К его удивлению, жук зашевелился. Повозился немного, раскрыл изумрудно-зеленые надкрылья, взлетел ненадолго и… уселся на прежнее место.
Отто с тревогой смотрел на жука.
Может, он раздумывает, как поступить?
Или Мэб подарила ему самого обыкновенного жука?
Маленькая зеленая шутка…
И вдруг жук взметнулся в воздух. Так быстро и неожиданно, что Отто едва успел отдернуть голову. Жук взлетел совершенно вертикально, самым Невероятным образом, и, яростно жужжа, устремился прочь.
Вскоре Отто потерял его из виду. Жужжание стихло вдали…
Отто сел на скамеечку и принялся ждать.
Внизу по улице прошли люди. Потом прокатил двухместный велосипед. Большое переднее колесо мерцало яркой спиралью из разноцветных лампочек. Женский голос говорил:
— … Ты видел ту подметальную машину? Мне показалось, сзади на ней кто-то сидел…
— Нас это не касается, — отозвался мужчина. — Они просто делают свое дело, и всё.
— Осторожнее!
Раздался грохот. Такие велосипеды (обычно их брали напрокат) были печально знамениты своей способностью опрокидываться в самый неподходящий момент.
— Ты вроде обещал романтическую прогулку под луной, — обиженно проговорила женщина, поднимаясь с земли.
Вдалеке послышался шум мотора. Отто стиснул в кулаке пустую коробочку. Может, это обыкновенная подметальная машина, они нередко разъезжают ночами по Ответной улице…
Но вот машина показалась из-за поворота, и Отто чуть не вскрикнул. Всё-таки это была Полиция Обыденности, и сидели в ней всё те же городовые!
К задней части кузова машины была приделана клетка: в ней, вцепившись в прутья решетки, громко плакал ребенок.
Незадачливые любители ночных прогулок уселись на свой велосипед и поспешно укатили прочь.
Машина поравнялась с Отто. Лежа на животе, мальчик с замиранием сердца наблюдал, как она, обшаривая стены домов яркими лучами прожекторов, медленно движется вдоль улицы. Еще несколько минут, еще пара кварталов — и ужасная машина скрылась бы из виду, как вдруг в воздухе появилась Мэб!
Она увидела полицейских за миг до того, как они увидели ее.
Ковер-самолет завис в воздухе.
Отто в ужасе замахал девочке, чтобы та улетала прочь.
И заметил жука, ярко-зеленой брошью поблескивающего у нее на плече.
— Ты злой! — крикнула Мэб. — Ты специально меня позвал, чтобы заманить в ловушку!
— Нет! — что есть мочи завопил Отто, стараясь перекричать оглушительный шум мотора.
Малыш в клетке изо всех сил тряс прутья решетки и что-то кричал. Отто не мог разобрать слов.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |