Аннотация: Пусть будет так.

Аннотация:
Пусть будет так.

Володя Злобин

А ты, убивал?

Пивнушку вырвало на снег грязным желтым светом. Вова, заметив на нём клочковатые, сутулые тени, сильнее сжал руку подруги. Кира, заметив это, как всегда язвительно вставила:

- Что, тебе опять страшно?

С сомнением продвигаясь через кучи мусора к загаженной двери, за которой начинался пролетарский общепит, парень ответил:

- Нет, просто не люблю такие места.

Кира насмешливо толкнула его в бок:

- Так не любишь, что аж дрожишь? Ха!

Её спутник хотел огрызнуться, но тут к ним из позиции спринтера, оторвавшись от меченого снега, шатнулось большое пьяное тело. На пару дохнуло семечковым перегаром:

- Э-э, шантрапа, поделитесь чириком с честным человеком.

Обычный житель окраины: испитое, невыразительное, в отличие от зоновских манер, лицо. На нём кепка, напоминающая большую арифметическую бровь и делящую интеллект гопника пополам. Вместо одежды грязная спортивка от которой приторно и гадко разило талым снегом. Выблядок мерзкой популяции, чей роддом - это такие вот кафе на окраинах, где местные могут убить за глоток паршивого пойла.

Вова, оглядываясь, как бы безразлично ответил:

- Нет денег

- Э, да чё ты пиздишь то?

Кира зло парировала:

- Тебе же сказали, нет денег, чё те надо?

И не дав пьяному изрыгнуть очередное оскорбление, она быстро увлекла Вову в недра пивной. Оттуда пахнуло подгорелым луком и заплесневелой влажностью. Вспотевшие подмышки стен с чёрными, сальными проплешинами, по запаху напоминали конюшню. Удушливый, почти осязаемый дым, чем дышали и выдыхали посетители, бритвой резанул по глазам, не дал им разглядеть друзей. Вова, чтобы сгладить возникшую у входа неловкость, произнес:

- И почему Руслан ещё со школы обожает такие места?

Кира, кашляя, ответила?

- Потому что он только что дембельнулся и хочет снова нажраться со старыми друзьями, как в старые добрые школьные времена. Ведь мы тогда ещё сильно дружили и ничего не боялись.... Ты вот лучше скажи, Вова, зачем ты себе нож купил то?

Парень недавно приобрёл нож - тяжеловесный, как борец сумо, но умеющий выкидывать бабочку из низкокачественной стали. Теперь этот вес, надёжно, как какая-то индульгенция для покойника, всегда лежал в кармане его куртки. Так, на всякий случай.

- Как зачем, - не понял спутник, - для того, чтобы свою и твою жизнь защищать. Ты же моя девушка.

- Чего же ты сейчас, у входа, нас не защитил?

- Так он же не хотел нас убить, что я должен был ножом размахивать перед его носом?

Кира махнула рукой:

- Ладно, забей.... Тебя, похоже, не исправить, как и этих придурков... а, вот похоже и они сидят.

Пара продралась сквозь пьяниц к круглой стойке, чья макушка поросла липкой шевелюрой. За ней стояло трое бывших одноклассников, приветствовавших подошедших громкими криками. Вова не без сожаления поздоровался с угрюмым Эдиком, невысоким парнем в огромном пузырящемся бомбере и высоких ботинках. Неохотно пожал руку Семену, озорному парню, которому не сиделось на месте, от чего Вова, поглядывая на хитрую, бандитскую ухмылочку, знал, что он когда-нибудь точно сядет. Виновник собрания - Руслан, такой же высокий и такой же нескладный, как несмывающиеся ножницы, уже был изрядно пьян.

- Ну что, выпьем?

Они выпили. А потом Вова болтался где-то между портвейном в гранёном стакане и потолком, иногда выныривая в прокуренный зал за порцией свежих агрессивных историй, которые всегда вызывали у Вовы чувство непонятного стыда. Он стеснялся того, что никогда не был замечен в хулиганских выходках. Он был не то, чтобы послушным паинькой, но предпочитал не совершать того, за что могло последовать серьёзное наказание. Говоря откровенно, с этими парнями его связывала не крепкая дружба, а Кира, которая, когда он в тот далёкий день, решил добиться её, дружила с главными школьными хулиганами. И теперь, когда девушка с визгливым смехом вспоминала ещё не успевшее покрыться пылью прошлое, Вова откровенно скучал. Незаметно для своего парня Кира уже плавно перетекла к пьянствующим друзьям, поэтому, когда разговор прочно забуксовал на теме насилия, что окончательно пробудило парня от дрёмы, он не удивился эмиграции своей девушки.

- Вот знаете, друзья, - медленно начал полностью захмелевший Руся, - вы думаете, что армия - это чушь собачья, что там ничему не учат.

- А что, - хохотнул вертлявый Семен, - разве это не так?

- Не так, - важно подняв палец, ответил дембель, - вот я, например, в армии человека убил.

Тишина провела туше, и у всех за стойкой заныло сердце. Поросшие мхом пьяницы зашуршали по углам, как крысы. Это признание было столь неожиданным, что, первым отправившись от шока, Вова прочитал в глазах своих друзей ещё не успевшую погаснуть эмоцию, и тут безошибочно определил её как зависть. Бывший срочник тем не менее продолжил:

- Ну, был у нас в части карачай один, представляете, всего один! Но пытался строить всю роту. Чуханы эти, желторотики, за него всю работку делали, а старших он подкупил. Ну, когда я туда пришёл, он меня тоже пытался поломать. Не вышло. Всем остальным было накласть, а мы с ним пару недель конфликтовали, пока его утром не нашли с проломленной черепушкой в душевой. Ну, командование полюбовно решило, что это он сам на мокром кафеле поскользнулся и хряснулся головой. Ну, тогда как на самом деле, это я ему в драке череп и проломил.

Молчание. Посетители, точно насторожив уши, стали передвигаться медленнее, хотя это была всего лишь игра Вовиного воображения. Кира с зажегшимися от возбуждения глазами спросила:

- Ты не бздишь случаем? И какого это, убить?

Руслан сделал богатырский глоток и безразлично пожал плечами:

- А зачем мне врать перед друганами? Я вас для этого сюда и позвал, чтобы поделиться с вами. Да никак. Вообще ничего не чувствуешь. Был или нет человека, разницы для меня никакой.

Эдик, крякнув как утка из своего безразмерного бомбера, сказал:

- Не, Руся, здесь я с тобой не согласен.

- В смысле? - спросил дембель, - с чем не согласен?

- С тем, что когда убиваешь, ничего не чувствуешь. С этим я не согласен.

- А ты, значит, - засмеялся гопник Семен, - тоже кого-то пришил? Ну да... ты же скин. Пьяной толпой кого-то запинали?

- Чё ты несешь вообще, - начал злиться Эдик, - ты думаешь...

Пьяная Кира одернула его за чёрный рукав:

- Да успокойся ты, лучше расскажи... ну, как ты человека убил. Если тоже не врёшь, интересно ведь.

Эдик расплылся в улыбке, радуясь, что к нему перекочевало всеобщее внимание и начал:

- Ну, значит, сначала мы на вписке как следует с камерадами набрались. Несколько баллонов жигуля выдули. Идём мобом, ну, то есть толпой по улице и видим, что на встречу чурка идёт. Такой понтовый, в кожаной дубленке с меховым воротником. Ну, мы к нему подлетаем, валим на землю и начинаем втаптывать. Втаптываем, вроде, как обычно, с секунд двадцать, а тут... когда рядом никого не осталось, когда все побежали, что-то переклинило меня, я достал молоток из петли на поясе и как ударил чуркану по голове. Чувствую, череп проломил, в мякотку самую молоток вошел, а тот дёрнулся и лежать. Ну... я и дальше побежал, довольный...

- Довольный? - пьяно от страсти переспросила Кира, - почему довольный?

- Ну как почему, - расправил плечи парень, - потому что я заработал белые шнурки. Это же круто в одного убить врага. Меня тогда такая радость охватила, эйфория можно сказать. Меня всем мобом на руках носили. Я прыгал и скакал, помню ещё, гопака в тот вечер танцевал. Чувствовал, что всё могу! Энергия такая пробудилась.

- А жалость? - жадно спросила Кира, - жалость была к нему?

- Да какая жалость, - вдруг махнул рукой Семен, - когда убиваешь, то никакой жалости не чувствуешь. За жизнь свою дерёшься, вот и всё.

Вся компания посмотрела на балагура, а тот не пряча в шутке глаз, просто ответил:

- Ну чего вы на меня смотрите? И мне доводилось мочить людей.

Руслан наигранно схватился за живот и расхохотался:

- Да тут что, клуб убийц собрался? А я думал один такой. Ну, давай, теперь ты трави байку.

Семен, не угомонив беспокойную, казачью улыбку, сказал:

- Ну, вы же знаете, что единственная моя слабость - это противоположный пол, - он игриво подмигнул Кире, - это меня и подвело. С одним поциком с другого района сцепились из-за девушки. Красоты она была... ну, необычайной. Забили стрелу в недострое, там и встретились. Слово за слово, этот чепушило нож достает, я за свой. Он думал, что я сдрефю. Сошлись, ну.... Очнулся только тогда, когда он в луже крови дергается, а мой ножик весь в таких красных разводах. Я его сразу тогда скинул. Я же понимаю в ножах, ну... обращаться умею.

Всех, как в чан с ледяной водой, окунулись в молчание. Вова, не принимавший участия в разговоре, а сросшийся со склизким полом, молил, чтобы его бывшие одноклассники, в глазах которых читалось только зависть к послужным убийствам друг друга, не обратили на него внимания. Но, случай распорядился иначе:

- А ты, Вован, - пригубив пива, начал Руся, - пока я в армии духарился, тоже, поди, кого-нибудь пришил? Или ты всё Киру за сиськи хватал?

- Да никого, - под хохот вяло запротестовал парень, - кого я убить могу.

- Ну, ножик же ты купил, - ехидно вставила Кира, - покажи этот идиотский нож Сёмке. Он в них разбирается.

После долгих просьб и шутливых угроз, Вова протянул свой девственный нож гопнику. Тот, насвистывая приставучий шансон, сняв запор, раскрыл тяжелый чёрный металл, рассмотрел острие, и заключил:

- Говно твой нож, Вовчан. Долго раскрывать перед боем, тяжёлый очень. Рукоять неудобная, ходит в ладони. Сталь хреновая, китайская. В общем, выкинь ты его. Никого не зарежешь ты этим ножом. Только себя разве что.

- А я никого и не собираюсь убивать, - огрызнулся парень, - мне это не нужно.

- Как это не нужно, - всхрапнул Эдик, - убивать нужно!

- Ну, тогда Вова и не мужик, - поддела парня Кира, - настоящий парень всегда готов убить. Это его природа. С этим все согласны.

Хмель, погашенный известью разговора, испарялся из тела, поэтому Вова выпалил:

- Вот и сиди с настоящими мужиками, а я валю отсюда.

Он в ненависти вышел под степной прищур звёзд. Напившаяся гноя луна освещала всё тот же разлагающийся город. В этот момент кучи гнилого мусора казались ему надежней его девушки. Вова хотел было сделать шаг в сторону, шаг прочь от этого дрянного, гиблого и падшего места, когда его окликнул знакомый голос.

- О, парниша, опять ты? Я же видел, как ты бухло покупал, почему взрослому дяде соврал?

Перед ним стоял тот же уркаган, что пристал к ним с Кирой. Он успел где-то нажраться и вывалиться в грязи. Вместо глаз плескался мутный алкоголь. Округа давно заложила последнюю душу, поэтому мужик, никого не опасаясь, стоял прямо напротив парня, уставившись на него как бык на цветную тряпку:

- Ну, слышь, малолетка, я с тобой разговариваю. Есть что по филажам?

И тут Владимир, нащупывая своё одиночество и неудобную рукоять ножа в куртке, осознал мир с какой-то смертельной ясностью. Он увидел спицы далеких заводских труб, окуренных пасечным дымком. Заметил, как в небе ему подмигнул поздний самолет. Грязь под ногами словно поднялась, выгнула спинку и, бросившись ему в глаза, ослепила ненавистью побелевшие зрачки. Он бабочкой молниеносно раскрыл нож так, что часть рукояти больно хлопнула по костяшкам. Боль, прошедшая по телу, лишь вкинула адреналина в топку организма.

- Кого ты здесь малолеткой назвал?

Володя чутко понял, что его тело решилось на убийство. Ни мозг, ни сердце, ни всякая рациональная и мистическая хрень, чем он исправно забивал себя с юности, ни какая-либо мысль овладела им. Нет, сейчас в нём не было ничего от того, что можно математически выразить. Словно его тело оказалось марионеткой в лапах древнего пещерного инстинкта. В его крови, потребовав священного убийства, восстали спящие гены. Вовой овладела жажда хладнокровного убийства, и как фейерверк в мозгу разорвалась прекрасная и возбуждающая картина того, как он будет раз за разом всаживать лезвие в чавкающую глазницу дворового фраера.

- Щас ты сдохнешь, пёс.

Его остановили выбежавшие из кафе друзья. Они, матерясь и лягаясь, рассыпая по сторонам пригоршни испуганных глаз, оттащили мстителя в ближайший дворик, где каждый, уверенный в том, что именно ему известна истина, отвесил мощную затрещину Вове, не забывая сопровождать её мудрыми наставлениями:

- Во ты дурик, а! Ты чё творишь?

- А если бы ты его замочил? Чё тогда?

- На хера ты на него с ножом то полез? Дебил, ёбба?

Только Кира молчала, заворожено глядя на своего парня. В её глазах не осталось и капли прежнего насмешливого презрения, а, как в лотерее, выпали счастливые числа. Распрощавшись с одноклассниками, которые были поражены поступком тихони не меньше, чем она сама, Кира взяла парня под ручку и повела его в сторону. Она вместе со звёздами приговаривала:

- Ты у меня молодец. Ты у меня самый хороший. Вот какой смелый. Зря я тебя обвиняла в том, что ты тряпка... ты вон как на него бросился, как настоящий воин.

Вова шёл, насупившись. Кира попробовала его растрясти:

- Ну, чего ты молчишь? Я же люблю тебя.

Вова дёрнул плечом, высвобождая руку:

- Я же никого не убил! Чего ты опять ко мне лезешь? Я же, не как твои дружки, не замочил никого, как я могу тебе нравиться?

Кира засмеялась:

- Ну, Вов, ты же лучше меня знаешь, что из них никто никогда никого не убивал. Это всё ложь была.

- Как?

- Да как... ну вот, например, Руслан. Не хотела тебе говорить, но его самого в армии гнобили, так, что его в новую часть перевели, мне это его мать по секрету рассказывала. Они там все пороги обивали, лишь бы сынишку поближе к дому перевели. Подальше от издевательств. Это ведь его там били, а не он кого-то. Или вот наш маленький Эдик. Водил он как-то меня в свою компанию. Он там на подхвате, да только и делает, что за пивом гоняет. Ты посмотри на него, кого он может убить? Он же трус. Над ним его же друзья смеются.

Вова тупо, с бараньим упорством, спросил:

- А Семен? Он же вечно в пацанских тёрках участвовал. Я ещё по школе помню, что он вечно на стрелках пропадал.

Кира хохотнула:

- Ты совсем дурашка? Ты веришь в том, что он рассказал про дуэль на ножах? Среди зоновской гопоты? Ещё скажи, что они перчатки друг другу бросали и секундантов назначали. Знаю я эти гопнинические разборки, там побеждает тот, кто лучше по фене ботает, а проигравшему в словесном поединке потом набивают щи. Семен один раз покорно стоял, пока ему по очереди пробивали по роже. Ну, разве может такой человек кого-то убить? Да трусы они все, кроме тебя.

Какое-то время они шли молча. Потом Кира задумчиво сказала:

- А вообще, Вова, тебе надо меньше верить людям. Иначе и правда убьёшь кого-нибудь.

Парень не ответил, а лишь через пару минут выдавил из себя пару капель:

- Тогда почему, раз ты уверена, что они всё наврали, ты так к ним липла?

Кира задумалась:

- Понимаешь, женщина в первую очередь ищет в мужчине уверенность и защищенность. Ни деньги, ни секс, ни красоту, а именно защищенность, уверенность.... А когда мужчина говорит тебе, что он кого-то лишил жизни, что он кого-то отправил на тот свет, в нём женский инстинкт сразу же видит эту самую уверенность. Девушка, как бы ни была она шокирована, нутром понимает, что такой человек может её защитить и даже убить за неё. Чувствуется сила. Поэтому меня всегда тянуло к таким людям. Ничего не могу с собой поделать, уж прости меня, мой дурашка. Я липну к таким людям, понимаешь любимый? Липну...

Она хотела сказать что-то ещё. Возможно что-то важное, но отчего-то пискнула, всплеснула как лебедь ручками и повалилась вперед. Прямо в рыхлый сугроб, превратив его в ватрушку с вишневым вареньем.

Вова почувствовал на рукоятке неудобного чёрного ножа вязкую кашицу мозгов. Он, наконец, понял, почему когда-то девушка выбрала его, и теперь на его душе было совершенно спокойно и светло. Разве что бывшие извилины любимой пристали к тяжелому металлу рукояти и никак не хотели от неё отлипать.

Дата добавления: 2015-10-21