"Я как раз собирался обратно", сказал Малфурион подходя к близнецу.
"Выглядело бы не хорошо, если бы ты не пришел. Лорд Гребень Ворона не любит беспорядок, или задержки любого рода, особенно от тех, кто является неотъемлемой частью его планов. И тебе известно об этом очень хорошо Малфурион".
Хотя их успехи в изучении магии ушли в разных направлениях, оба брата достигли не малых успехов в том, что они выбрали. После того как Иллидан спас владыку крепости Чёрного Грача, Кур'талос назначил его своим личным волшебником, положение которого удостаивались только старшие члены Лунной стражи, магистры магии ночных эльфов. Иллидан тоже сыграл одну из ключевых ролей в уничтожении демонов на востоке. Он взял в руки контроль над Лунной стражей, после смерти их командира, и управлял ими довольно эффективно против захватчиков.
"Я должен был покинуть Сурамар на время", ответил Малфурион. "Я ощущал себя, будто, взаперти там. Я не могу почувствовать лес".
"Половина зданий в Сурамаре были сформированы из живых деревьев. Так в чём же разница?"
Как мог он объяснить Иллидану, что с каждым днём всё больше и больше ощущений вторгалось в его разум. Чем большего Малфурион достигал на пути друида, тем более чувствительным становился к каждому компоненту живого мира. В лесу он чувствовал общее спокойствие деревьев, скал, птиц… спокойствие всего.
В городе же были лишь чахлые, почти безумные излучения того, что сотворил его народ. Деревья, превращенные в дома, земля и камень которые были перемещены, чтобы создать жильё для ночных эльфов… почти уже не были той частью природы. Их мысли были сбиты с толку и замыкались в себе. Они не понимали даже сами себя, настолько были изменены строителями. Всякий раз, когда Малфурион был в городе, он чувствовал неправильность всего этого, но он понимал что его народ так же, как и гномы и другие расы имел право на существование и создание своей цивилизации. Они не совершали ничего криминального при строительстве домов или возделывании земли для себя. В конце концов, животные делали тоже самое.
И всё же, там он ощущал дискомфорт, и это чувство с каждым разом становилось всё сильней.
"Нам наверно следует поторопиться к нашим ездовым животным?" демонстративно спросил Малфурион, не давая, какого либо ответа на вопрос брата.
Иллидан ухмыльнулся и кивнул. Близнецы шли бок о бок в молчании до того пока лес не сменился небольшой порослью. Довольно часто в последнее время не находилось общих тем на которые они могли поговорить, за исключением вопросов сражения. Двое которые раньше выступали как одно целое, сейчас имели не больше общего друг с другом, чем с простым незнакомцем.
"Дракон намеревается оставить нас, скорее всего после захода солнца", внезапно заметил Иллидан.
Малфурион не расслышал. Он остановился, удивлённо посмотрев на своего брата. "Когда он сказал это?"
Среди нескольких могущественных союзников ночных эльфов, был и красный дракон Кориалстраз. Молодой, но могущественный левиафан, названный муж королевы драконов Алекстразы, пришёл с одним из таинственных путешественников, магом известным как Красус. Кориалстраз и Красус каким-то образом были глубоко связаны друг с другом, но Малфурион пока не понял каким точно. Он только знал, что там, где присутствовала бледная фигура в сером можно было найти и крылатого гиганта. Вместе они показывали непреодолимую силу, которая посылала демонов в паническое бегство, тем самым прокалывая путь сопротивлению.
Отдельно, однако, они были как будто при смерти.
Малфурион решил не вмешиваться в их дела, как бы то ни было, это было их выбором помочь ночным эльфам, он уважал и ценил их за это. Теперь, однако, Кориалстраз намеревался уйти, и это было большой потерей для сил ночных эльфов.
"А Мастер Красус уходит с ним?"
"Нет, он остаётся с Мастером Ронином" Иллидан произнес это имя с таким же уважением, как и его брат имя Красуса. Пламенновласый Ронин пришёл со старшим магом из той же неизвестной земли, как они кратко поведали, от туда где им уже приходилось сражаться с Пылающим Легионом. Так же как и Красус, Ронин был магом с великими силами, хотя и гораздо моложе на вид. Бородатый заклинатель носил строгие синие одежды путешественника, как и Малфурион, но не только одежда отличала его от окружающих. Красус мог сойти за ночного эльфа, хоть и выглядел очень болезненно и бледно, однако такой же бледноликий Ронин был из расы, который до сели никто не видел. Он называл себя человеком. Но некоторые из Лунной стражи говорили, что их исследования показали, он был изменённым дворфом, который просто стал намного выше, чем его сородичи.
Не смотря на происхождение Ронина, он стал бесценно важным, так же как Красус и дракон. Он обладал магией с силой и уровнем которой не могла сравниться даже Лунная стража. Более того он принял Иллидана под своё крыло и научил его многому. Иллидан думал, что Ронин увидел в нём потенциал, но Малфурион понял, что незнакомец в мантии сделал это, чтобы обуздать близнеца. Действуя своими способами, Иллидан обрекал на риск не только свою жизнь, но и жизни его товарищей.
"Это плохо, Иллидан".
"Конечно" ответил его близнец с янтарными глазами, "но мы сделаем всё возможное". Он поднял руку, и Малфурион увидел красную ауру, которая окружала её. "У нас всё равно есть сила". Иллидан заставил исчезнуть ауру. "Даже если ты, кажется, неохотно хочешь использовать в полной мере то, чему научил тебя Кенариус".
Под полной мерой брат Малфуриона подразумевал использование заклинаний, которые сеют хаос не только на врага, но и на всё, что будет поймано в зону поражения. Иллидан так и не понял что, путь друида требует работы с мирным равновесием природы, а не внесение в неё беспорядка и разрушений.
"Я делаю всё что могу и так как я могу. Если ты…".
Но Малфурион не продолжил, так как в этот момент образ из кошмаров с грохотом опустился перед ними.
Стражник Скверны открыл свою ужасную пасть и взревел. Его пламенная броня не столько обожгла Малфуриона, сколько обожгла холодом его душу. Рогатый демон поднял свой меч и двинулся в сторону ближайшего врага — Иллидана.
"Нет!" Малфурион оттолкнул брата в сторону, в то же время, прося лес и небо прийти к нему на помощь.
Внезапно, сильнейший ветер врезался в демона, отбросив его как листок на несколько метров назад. Он врезался в дерево, надломив его, и соскользнул на землю.
Как будто щупальца огромного осьминога, корни каждого дерева в пределах досягаемости стали извиваться вокруг атакующего. Демон попытался подняться, но его руки, ноги, туловище и голова уже оказались прижаты к земле. Он боролся, но всё чего он смог добиться — это потерять контроль над своим оружием.
Корни, спутавшие демона, начали сжиматься вокруг жертвы с силой и тянуть в разные стороны.
Шипящий вздох, это было всё, что чудовищный убийца успел выдавить из себя, когда корни оторвали его голову от тела. Зелёный «гной» тёк из ужасных ран. Как пазл, который только что раскинули из коробки, части демона упали к ногам своих потенциальных жертв. Как только Малфурион разделался с первым, ещё два Стражника скверны спрыгнули с деревьев. Чертыхаясь, Иллидан встал на колено и указал на ближайшего.
Демон резко развернулся и обрушил на череп ничего не подозревающего товарища огромную булаву.
Малфурион вдруг почувствовал, что-то неладное. Он обернулся через плечо.
Четвероногий зверь прыгнул на него. Два извивающихся, зубастых щупальца с присосками вонзились ему в грудь. Ряды пожелтевших клыков заполнили его взгляд. Вонь гниющей плоти душила его.
Где-то за ним Малфурион услышал крик Иллидана, но крик оборвал звук, отдалённо напоминающий вой собаки.
Их застали врасплох, пока стражники скверны отвлекали, более страшный враг подкрался сзади. Зверь скверны воспользовался моментом, когда появилась такая возможность.
Малфурион закричал, когда вампир буквально вырывал магию из его тела, так же как и те зубы, скоро будут разрывать его на части. Для любого заклинателя, звери скверны являлись особенно коварным врагом, они охотились за их магией, как за желанным подарком, и высасывали её, пока от мага не оставалась лишь шелуха. Ещё хуже было то, что чем больше магии они высасывали, тем больше этих созданий становилось. Демонические собаки множили себя в несколько раз, создавалась некая эпидемия зла.
Он пытался оторвать щупальца, бесполезно, они туго держали его. Ночной эльф чувствовал, что его сила убывает…
А потом что-то напоминающее звук дождя наполнил его уши.
Зверь скверны затрясся. Щупальца ослабили свою хватку, с тяжёлым стоном демон упал на бок, едва не придавив руку Малфуриона.
Смахнув слёзы, ночной эльф обнаружил более десятка арбалетных стрел, торчащих из толстой спины зверя. Каждое древко было умело направлено в самые уязвимые места. Демон был уже мертв, прежде чем его тело упало наземь.
Из леса появились более четырех десятков всадников, одетых в серо-зелёные доспехи и сидящих на огромных, чёрных саблезубых пантерах. Массивные кошки пробирались сквозь деревья с неповторимой ловкостью и быстротой.
"Рассредоточиться!" скомандовал молодой офицер, чей голос показался очень знакомым Малфуриону. "Убедитесь, что поблизости нет ещё демонов!"
Солдаты передвигались быстро, но довольно осторожно. Малфурион мог понять их опасения, ведь был день — не лучшее время для ночного эльфа. Друид ценил их навыки, и не только потому, что они спасли ему жизнь.
Подъезжая к Малфуриону, офицер остановил шипящую кошку. Пантере тоже не нравилось смена ночного образа жизни на дневной.
"Теперь это будет моей судьбой..?" Спросил он нескольких окружающих его ночных эльфов. Он, казалось, изучал Малфуриона очень внимательно, хотя последний знал, что это просто было связано с игрой света и позицией, где сейчас стоял офицер. "Пытаться спасти вас от самоубийства? Я должен был попросить его светлость сохранить моё положение в Сурамарской охране".
"Но тогда сейчас всё могло принять другой оборот капитан Песнь Теней", ответил Малфурион.
Солдат выдохнул в отчаянии. "Нет… не было бы, и теперь, видимо, Лорд Гребень Ворона никогда не позволит мне вернутся к стражникам! Он, кажется, думает, я был помазан самой Матерью Луной для защиты его специальных слуг!"
"Вы вернулись в Сурамар в компании, начинающей жрицы Элуны, таинственного мага… и дракона капитан. Я боюсь, что это сильно выделило вас среди других в глазах лорда Гребня Ворона и командиров. Они никогда не будут видеть вас в качестве простого офицера стражи снова".
Песнь Теней поморщился. "Я не герой, мастер Малфурион. Вы и другие уничтожали демонов просто взмахом руки. Я же просто пытаюсь сохранить ваши головы, чтоб вы и дальше продолжали это делать".
Джарод Песнь Теней имел несчастье захватить Красуса, в то время, как последний пытался попасть в Сурамар. Маг использовал капитана, чтобы помочь себе, что в свою очередь привело к привлечению Малфуриона и остальных, включая Кориалстраза, на подмогу силам ночных эльфов. К сожалению, для преданного своему долгу солдата это означало, что он сопровождал своего пленника через все произошедшие события. Где он, скорее всего и был замечен лордом Гребнем Ворона, когда он решил, что его заклинателям нужен был человек, охраняющий их. Джарод Песнь теней скоро обнаружил себя «добровольно», командующим отрядом закалённых солдат, большинство из которых имело гораздо больше военного опыта, чем он сам.
"Не было никакой необходимости во всех этих выстрелах", отрезал Иллидан как только присоединился к своему брату, "У меня было всё под контролем".
"У меня есть указания, мастер Иллидан. Я едва заметил, как вы покидаете крепость, не смотря на указания его светлости". Песнь теней снова взглянул на Малфуриона. "И когда я обнаружил, что вас нет уже довольно долго…"
"Хммм…" все, что ответил Иллидан. Впервые за последние дни близнецы были полностью согласны друг с другом, они не раз уже замечали, что лорд Гребень ворона присматривает за ними. В случае с Малфурионом это было связано с характером магии, которую он использовал. А с Иллиданом просто потом, что у последнего не было терпения на бесконечные советы. Он не заботился о плане битвы, просто хотел идти и уничтожать демонов в ту же секунду. И постоянный надзор только больше подстрекал их сбежать подальше.
Только… на этот раз это чуть не обернулось катастрофой. Ни Иллидан ни Малфурион не чувствовали демонов поблизости, это и пугало больше всего. Пылающий Легион узнал, как лучше скрыть своих убийц. Даже лес не смог обнаружить их и предупредить друида. И это не предвещало ничего хорошего для будущих сражений.
Один из солдат подъехал к Песни Теней. Отсалютовав, он сказал, "Область чиста. Нет никаких признаков других"
Крик, содрогающий душу разнесся по лесу.
Малфурион и Иллидан кинулись бежать в направлении источника звука. Джарод Песнь Тени открыл, было, рот чтобы позвать их обратно, но тут же опомнился и направил свою пантеру за ними.
Джароду не пришлось их долго догонять. Преодолев небольшое расстояние, он настиг группу, остановившуюся перед ужасным зрелищем. Один из саблезубов лежал, распластавшись по земле, его тело разорвали, а внутренности выпотрошили. Стеклянные глаза кошки смотрели в небо. Животное уже минуту или две, как было мертво.
Но не этот зверь был источником, леденящего кровь, крика. Это был солдат, который теперь висел нанизанный на свой меч, торчащий из дуба. Ноги ночного эльфа болтались, на высоте нескольких футов над землёй. Как и у кошки грудь была методически разорвана, не смотря на его броню. внизу на земле лежали внутренности солдата. Рот был открыт, а остекленевшие глаза были точной копией пустых глаз пантеры.
Иллидан жадно смотрел по сторонам, но Малфурион положил крепкую руку на плечо брата и покачал головой. "Мы поступим, как сказал капитан. Мы возвращаемся".
"Возьмите его тело", командовал Песнь Теней, казалось, его лицо потеряло часть фиолетового пигмента. Он указал на близнецов. "Я хочу видеть охрану вокруг них, немедленно!". Наклонившись к паре, капитан добавил с некоторым нетерпением, "Если вы не возражаете, конечно".
Малфурион жестом предостерёг Иллидана от каких либо замечаний в ответ. Пара послушно села на своих животных, часть охраны постоянно окружали их, как стая волков вокруг своей добычи. Как это ни парадоксально, но Малфурион и его брать обладали гораздо большей силой, чем все они вместе взятые и всё же, они погибли бы, если бы не вмешательство Джарода Песни Теней.
Мы многому научились
, — подумал молодой друид, наклоняясь к своему саблезубу —
но мне есть чему ещё учиться
…
Красус жил больше, чем любой, кто окружал его. Его долговязая, седовласая фигура давала некоторое представление о мудрости которую он собрал за это время, но только глядя глубоко в его глаза можно было понять истинную глубину знаний мага.
Ночные эльфы считали его неким изменением своей расы, своего рода мутацией или альбиносом. Он во многом напоминал их, хотя глаза его были больше и в них имелись зрачками, как у дворфов. Хозяева принимали его «искажения», как свидетельство великой магической силы, под влиянием которой «они» произошли. Красус владел тайными искусствами лучше, чем все хвалёные Лунные стражи вместе взятые, и не без оснований.
Он не был ни ночным эльфом, ни дворфом, ни, даже, просто эльфом… Красус был драконом.
И не просто любой дракон, а старшая версия того левиафана, которым он провёл большую часть своего времени здесь, Кориалстраз.
А рыжеволосый маг в капюшоне — Ронин не прибыл из далёкой страны, как он всем говорил. На самом деле оба и дракон, и маг прибыли из отдалённого будущего, из времени, когда состоялась вторая и решающая битва против Пылающего Легиона. Здесь они находились не по своей воле. Во время любопытных и тревожных исследований искажений в горах их погладила аномалия и бросила сквозь время и пространство в древний Калимдор.
Но они были не единственными, кого поглотила аномалия. Оркский воин, ветеран войны с Пылающим Легионом, Броксигар тоже оказался в прошлом. Верховный вождь отправил Брокса с напарником узнать причину странных снов шамана в то же самое место, куда отправились маг с драконом. Оказавшись на краю аномалии, товарищ Брокса был разорван, оставив старшего орка одного. Однако, последнего постигла другая участь и его забросило в то же самое время что и Ронина с Красусом. Обстоятельства постепенно свели их пути вместе. Но пути в своё время они так и не обнаружили, что сильно беспокоило Красуса.
"Ты снова задумчив", прогрохотал дракон.
"Просто меня беспокоит твое предстоящее отбытие", сказал Красус своему младшему я.
Красный дракон кивнул своей огромной головой. Пара стояла на широкой зубчатой стене Крепости Чёрного Грача, внушительной цитадели из которой Лорд Гребень Ворона командовал силами сопротивления. В отличие от живых, экстравагантных домов своих сверстников, Гребень Ворона предпочитал более воинственные сооружения. Крепость Чёрного Грача была вырезана из массивного монолита чёрного камня твёрдых пород, и подобного этому строению не было. Все комнаты как над, так и под поверхностью земли были тоже полностью выточены из камня. Многие считали Крепость Чёрного Грача неприступной.
Для Красуса, который знал чудовищную ярость Пылающего Легиона, крепость была будто карточный домик.
"Я не хотел бы уходить", сказал Красный дракон, "но необычная тишина царит среди нашего рода. Я даже не могу почувствовать мою возлюбленную Алекстразу. Вы все должны понять, как мне необходимо узнать, что произошло".
Кориалстраз знал, что его спутник был драконом также, как и он сам, но он не видел связи между прошлым и будущим, и не понимал кем на самом деле является Красус. Только его королева, возлюбленная Мать Жизни, знала и ничего не сказала своему новому супругу. Это было на пользу ему, или точнее более старшему ему.
Красус, тоже чувствовал эту пустоту и был согласен, что дракон должен узнать причину, даже если это оборачивалось риском для них обоих. Вместе они были источником удивительной силы, очень ценимой лордом Гребнем Ворона. В то время как Кориалстраз посылал потоки пламени на головы демонов, Красус превращал это пламя в огромную бурю, убивая сотни и более врагов в одно мгновение. Но когда они были разделены, болезнь поражала их и делала почти беспомощными.
Последние лучи солнечного света исчезли за горизонтом. Вокруг зданий забурлила жизнь. Эльфы теперь вели не только ночную, но и дневную жизнь, слишком многие из них погибли из-за этой привычки, тем не менее, темноте всегда были рады, не только по причине связи с Источником Вечности, луна и звёзды так же придавали им сил.
"Я подумал…", сказал Красус, позволяя ласкать его узкие черты лица. Из-за огромных размеров, Кориалстраз не мог войти в Крепость Чёрного Грача. Однако прочность самой крепости позволяла ему располагаться на вершине, там же он и спал. Его огромные размеры требовали много энергии, он съел почти всю свою еду, всё остальное время он проводил на зубчатой стене, вылетая только по зову долга. По другим вопросам он обращался к Ронину, единственный здесь, кроме Красуса, кто действительно понимал его положение. "Существует способ, с помощью которого мы сможем путешествовать рядом друг с другом", продолжил он "…так сказать".
"Я бы очень хотел это услышать".
"Есть ли у тебя хотя бы одна, отслужившая своё, чешуйка?"
Дракон расправил крылья и отряхнулся как огромная собака. Его чешуя ритмично зашуршала. Гигант наморщил лоб, тщательно вслушиваясь, затем изогнул свою шею, чтобы исследовать место возле его задней лапы. "Вот одна, я думаю".
Драконы, в целом, тоже теряли чешуйки кожи, как и другие существа свой мех. Открытые зоны, в конечном итоге зарастали новой чешуёй. В периоды времени, когда выпадало более одной, дракон должен был быть особенно осторожным, мягкая плоть была какое-то время восприимчива, к оружию и яду.
"Я бы хотел взять её… с твоего разрешения конечно".
Для любого другого Кориалстраз отказал бы, но он пропитался доверием к Красусу как к самому себе. Когда-нибудь Красус надеялся рассказать ему всю правду о себе, если конечно они доживут до этого момента.
"Да конечно, она твоя", ответил красный гигант. Он поцарапал то место своей лапой. Спустя несколько мгновений, свободная чешуйка упала на пол.
Быстро подобрав, Красус внимательно осмотрел её и остался доволен. Он посмотрел на своего спутника. "А теперь мне надо дать что-то тебе взамен"
"Это вряд ли необходимо".
Но дракон в обличии мага знал лучше. Это не сулило ему ничего хорошего, если, что-нибудь случится с его младшим я, из-за вмешательства Красуса в прошлое. "Нет это действительно необходимо".
Отложив в сторону чешуйку, он сосредоточенно стал смотреть на свою левую руку.
Тонкие, элегантные пальцы вдруг искривились, став как у рептилии. Чешуя пробивалась сквозь плоть, начиная от пальцев и заканчивая запястьем. Острые, изогнутые когти выросли из того, что было ухоженными ногтями.
Как только Красус начал свои преобразования, резкая агония боли поразила всё тело мага. Он согнулся и чуть не рухнул. Кориалстраз инстинктивно потянулся к крошечной фигуре, но маг отмахнулся. "Я переживу!"
Глубоко вздохнув ещё два раза, Красус схватил несколько маленьких чешуек на его изменённой руке и потянул. Они сопротивлялась. Наконец он стиснул зубы рванул так сильно, как только мог.
Они поддались, оставляя кровавый след на руке и кусок плоти на чешуе. Жадно глотая воздух, худая фигура вернула руке прежний вид, позволяя боли отступить.
Игнорируя нанесенные самому себе раны, Красус проверил плод своих трудов. Его глаза, острее, чем у любого ночного эльфа, искали малейшие несовершенства.
"Ты же знаешь то, что не позволяет принять тебе свой естественный облик, а мне любой другой огорчает нас обоих", упрекнул Кориалстраз. "Подобным ты доставляешь себе ужасную боль. Так зачем же ты делаешь это?"
"Это было необходимо", ответил Красус. Он повернулся, став более хмурым. "Эта треснула, пробормотал он, давая ветру сдуть чешуйку с руки, "а другие превосходны".
"Что ты собираешься с ними делать?"
"Ты должен доверять мне".
Дракон моргнул, "я когда-нибудь поступал иначе?"
Взяв одну маленькую чешуйку, маг пошел к тому месту, где Кориалстраз соскрёб на себе свою. Тот участок был ещё мягким и красным, а так же достаточно большим, чтоб хороший лучник мог туда попасть.
Прошептав слова, старше, чем сами драконы, Красус положил чешуйку прямо в незащищенную область.
Чешуйка вспыхнула ярко-желтым, как только прикоснулась к ещё мягкой коже. Кориалстраз выдохнул, но больше никак не реагировал. Глаза дракона пристально смотрели на то, что делает его спутник.
Красус повторял древние слова снова и снова, каждый раз увеличивая скорость. Чешуйка пульсировала и с каждой пульсацией, казалось, становилась больше. Через несколько секунд она стала почти идентичной тем, которые росли рядом.
"Она прирастет к плоти в считанные секунды", сообщил Красус левиафану. "Не будет возможности нечаянно потерять её".
Мгновением позже, он сделал шаг назад и осмотрел своё творение. Дракон изогнул голову, чтобы сделать то же самое.
"Кажется, всё в порядке, я её чувствую", прокомментировал левиафан.
"Я надеюсь, она хорошо послужит тебе. Как у меня теперь есть часть тебя при себе, то и я, в каком то смысле, всегда буду рядом с тобой. Я молюсь, чтобы магия синергии дала нам по отдельности некоторую пользу, как если бы мы были вместе".
Кориалстраз расправил крылья. "Существует только один способ выяснить это".
Красус согласился, чтобы узнать работают ли заклинания, им нужно было разделиться, к тому же время пришло… "Тогда я прощаюсь с тобой Кориалстраз".
Огромный зверь опустил голову. "А я с тобой".
"Алекстраза…"
"Я расскажу ей о тебе и твоих пожеланиях, Красус". Дракон тщательно осмотрел крошечную фигуру. "У меня есть определённые подозрения о нашей связи, но я уважаю твоё желание держать всё в секрете от меня. Возможно, это необходимо. Но есть то, что я обнаружил сразу, ты любишь её так же сильно, как я… В точности, как я".
Красус ничего не ответил.
"Как только я смогу, я сообщу тебе, как она поживает" двигаясь по краю зубчатой стены, дракон посмотрел в небо "Пока мы не встретимся снова, моя кровь…"
С этим, красный титан взмыл в воздух.
Моя кровь… Красус нахмурился при этом слове. Для драконов, этот термин означал очень тесные связи. Не просто товарищ или часть клана, а самый близкие, такие как братья из одной кладки яиц или потомки родителей.
Или… одно существо в двух телах.
Красус знал себя лучше кого, бы то ни было. Не было сомнений в способности к догадкам его младшего я. Кориалстраз догадывался о правде, и маг понятия не имел, что это могло сулить им обоим.
Слабость вдруг одолела его. Глаза заслезились, и Красус на ощупь начал искать в кармане чешуйку Кориалстразу. В тот момент, когда он схватил её, некоторая боль и усталость ушли. Но держать её в руках было не достаточно, она должна была быть ближе, гораздо ближе.
Оголив свою грудь, дракон маг положил большую чешуйку на свою плоть. Он снова начал бормотать древние слова.
Та же золотая аура вспыхнула вокруг чешуйки. Красуса трясло, он пытался сохранить равновесие.
Она исчезла так же быстро, как и появилась. Он посмотрел вниз на свою грудь, теперь в центре груди был закреплён подарок его младшего я.
Лёгкий оттенок усталости и боли всё ещё присутствовал, но не было ничего, от чего Красус мог пострадать. Теперь, наконец, он спокойно мог проходить мимо других и не чувствовать их жалость. Теперь он мог сражаться плечом к плечу с ними против демонов. Маг задавал вопрос себе, почему он не думал об этом раньше, но тут же вспомнил, всё это время он был рядом с Кориалстразом, который только недавно сообщил что собирается покинуть его.
Трудно расставаться с самим собой, по-видимому, как Ронин посмеялся бы над его самомнением. Ирония, заставила даже Красуса издать смешок. Как Алекстраза бы наслаждалась шуткой судьбы. Она не раз заявляла, что его непрерывное вторжение в вопросах меньших расы было суетным занятием и только всё запутывало, однако то, что он делал сейчас, было не больше чем…
Внезапная волна головокружения ударила его.
Он сделал всё, что мог, чтобы не упасть со стены. Атака закончилась быстро, но Красус никак не мог прийти в себя, он несколько минут сидел, прижавшись к каменной стене, и тяжело дышал.
Когда он, наконец, мог подняться, дракон маг сразу посмотрел далеко за пределы Чёрной Грача, далеко за пределы Сурамара. На расстояние ночного Зин-Азшари.
В арсенале Красуса было много различных, некоторые из них были предназначены для отслеживания колдовства других магов. Он был, возможно, более всех подготовлен к любым изменениям магической силы в мире, но, при всём при этом, он не ожидал что они будут такого масштаба.
"Они сделали это…" выдохнул он, пристально осматривая невидимый город. "Портал снова открыт…"
Глава 3
Боль которую он испытывал, была невыносимой. Он был убит десятками ужасных способов одновременно, каждый из которых обрекал его на такие пытки, что он жаждал объятий забвения как долгожданную любовницу.
Но агония его смерти даже и не могла сравниться с тем, что за этим могло последовать. Он ждал этого, он готовился.
У него не было ни тела, ни чего-либо вообще. Даже "дух" не являлся подходящим определением для того, что от него осталось. Он знал, что существует только с молчаливого прихоти другого, и понял, что боль которую он постоянно испытывал, была единственным наказанием для него. Он потерпел неудачу, он предал всех и это был его главный грех.
Его тюрьмой было небытие без конца и края. Он ничего не слышал, ничего не видел, не чувствовал ничего кроме боли. Как долго это продолжалось — дни, недели, месяцы годы, века… или всего несколько ужасных минут? И если действительно последнее предположение было верно, то его пытки были поистине чудовищны.
Затем, без предупреждения, его агония прекратилась. Если бы у него был рот, он бы кричал от радости. Никогда он не был так благодарен.
Но затем он испугался, вдруг эта передышка была дана ему только, чтобы понять, какие ужасные страдания уготованы ему.
"Я выбрал, как ты искупишь себя".
Голос бога наполнил его надеждой и страхом. Он хотел кланяться, пасть в ниц перед великим, но у него не было тела… или чего-нибудь ещё, если на то пошло.
"Я решил, что есть место для тебя. Я заглянул в темноту внутри тебя и нашёл то, что мне когда-то понравилось. Я сделаю это основой того, чем ты должен стать и тем самым сделаю тебя гораздо больше, чем слугой, больше чем ты был".
Его благодарность за этот величайший из подарков не имела границ, но опять же он никак не могу выказать её.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |