Ты смотришь на меня, небо? Ты говоришь со мной? Быть может, тебе хочется заставить меня подняться? Крикнуть мне, чтобы я встал и продолжил свой путь? Но уже прошла вечность. А я слишком долго спал. И кто может знать, сколько времени потребуется мне для пробуждения? Что должно случиться, чтобы заставить меня проснуться?"
А небо безмолвно взирало сверху, как будто с укоризной глядя единственным глазом луны на существо, осмелившееся завести с ним разговор. Оно не собиралось отвечать. По той простой причине, что прекрасно знало: сон Койота Старка будет недолгим.
========== Глава 17. Друзья. ==========
Главнокомандующий Ямамото, вопреки своей давней привычке, проводил экстренное собрание капитанов не в специально отведенном помещении, а в кабинете главы исследовательского центра. В последнее время это стало вполне обыденным явлением: многие старшие офицеры постепенно понимали и принимали пользу, которую вносили Куротсучи-старший и его дочь своими информативными докладами и демонстрацией большинства событий на подробной голографической карте Сейретея и Генсея. Генрюсай? Пожалуй, он был единственным из всех, кто подобной переменой был крайне недоволен. И дело заключалось отнюдь не в каких-то мифических традициях или принципах.
Ямамото прекрасно осознавал, что подобные меры могли стать привычными только по одной причине: невидимый враг медленно и неуклонно теснил шинигами на теневой стороне конфликта. И не собирался останавливаться.
-...нам удалось ликвидировать до восьмидесяти процентов точек прорыва, - скрипучий голос Маюри тем временем доносил до ушей капитанов новые сведения. - Однако оставшаяся часть все еще активна. Аналогичная ситуация прослеживается с территорией дальних районов Руконгая: слабые пустые и, в лучшем случае, один-два меноса. Жрут все, что попадается на глаза, и постепенно рассредотачиваются по местности. Наши основные потери - души, которым не хватило времени или мозгов уйти сразу же. С потерями собственного личного состава вы и так знакомы.
- Неужто Айзен решил найти брешь у нас в обороне? - пророкотал Комамура, складывая руки на груди. В полутемном помещении с далеко не самым высоким потолком капитан седьмого отряда казался настоящим великаном, превосходящим по размерам даже далеко не маленького Зараки.
- По большей части, он знает все, что ему нужно, - покачал головой Тоширо, скептически рассматривая карту. - Что угодно, но только не это...
- Он проверяет нашу оперативность, - поправив съехавшую набок шляпу, пояснил Кьераку, глядя поверх голов собравшихся. - В нападениях нет никакой системы, у атак нет никакой цели, кроме одной: выяснить, как быстро мы сумеем среагировать на прорыв в той или иной точке, скольких можем послать... Довольно действенная тактика: даже если мы заткнем дыры там, где не сумели оказаться сразу, выставим патрули, мы никогда не будем знать, куда точно ударит враг. Распылим силы, будем в постоянном напряжении... А пустые вновь появятся там, где их не ждут. К тому же, не факт, что в следующий раз на месте обычных пустых окажется рыба покрупнее. Как ни крути...
- Дерьмовая перспектива, - закончил за него Кемпачи, отворачиваясь от изображения.
- В точку, - невесело усмехнулся капитан восьмого отряда. - И с этим мы точно ничего не можем поделать...
- Не слишком ли вы высокого мнения об Айзене, Кьераку-тайчо? - обратился к Шунсую Саджин, недовольно хмурясь. - Не спорю, объяснение хорошо, но все-таки... Неужели в Лас Ночес Гиллианы начали размножаться почкованием? Эти твари сильны, но тупы, как пробки. И чтобы заставить их открыть проход в нужном месте, да еще и повести за собой мелкоту...
- Вы забываете, что Соуске служат не только Меносы Гранде, - устало выдохнул Укитаке. - Кто сказал, что у него не найдется десятка адъюкасов, которые могут управлять теми же Гиллианами?
- Но...
- Пустые разговоры, - нарочито громко хмыкнул Хитцугая, привлекая внимание. - Мы вообще не знаем, что с армией Айзена и есть ли она вообще. Нам нужны хотя бы приблизительные данные, а не домыслы. Нужно послать разведку...
- Едва ли из этого что-то выйдет, - прервал седоволосого Кьераку. - Омницукидо... без капитана Фон нам не подспорье. Омаэда хорошо командует патрулями внутри стен, но в остальном я бы не стал на него полагаться. Проще будет сразу послать весь отряд на убой.
- Кто мешает отправить небольшие группы, а не организовывать целое паломничество? - с недовольством покосился на Кьераку Маюри. - Из десятка хотя бы один сможет что-то передать прежде, чем сдохнет.
- И что-ты там увидишь? Вспышку серо в рожу? - с демонстративным пренебрежением обратился к ученому Зараки. - Если разведку, то боем! Узнаем, на что годятся эти недобитки!..
Кустистые брови Ямамото сошлись на переносице, а ладони невольно сжали навершие трости с такой силой, что несчастное дерево отчетливо заскрипело. Однако до этого никому не было дела.
"В их сердцах все еще слишком много наивного. Они молоды. Даже Кьераку и Укитаке... Всякий миг они продолжают верить и надеяться, считая это правильным и естественным. Они не умеют бояться. Не умеют ненавидеть. Война для них все еще тяжелое испытание, которое нужно и можно преодолеть с минимальным потерями, не более того. Они не понимают или не хотят понять... Война - открытые врата Джигоку на земле.
Я сам виноват перед ними. Я не сумел вовремя обратить внимание на то, что они идут по другой дороге. Теперь, когда они свернули с нужной тропы, слишком тяжело будет взять их за руки и увести из дебрей леса.
Глупо и бессмысленно вести в бой тех, кто блюдет честь и сражается во имя идеалов. В нашем деле не должно быть чувств. Оно слишком грязно, чтобы сохранить души чистыми.
Пустые, квинси, арранкары... забыли, что такое настоящая война. Они бросают вызовы, устраивают поединки, пытаются придать силу закона тому, что убивает людей...
Мы - шинигами. Мы призваны хранить равновесие между мирами. Мы должны быть противовесом, который ляжет на покачнувшуюся чашу весов. Мы не имеем права на чувства. Это - наша главная слабость. Потому что есть эмоции, которые способны уничтожить самого сильного.
Могут ли нынешние капитаны убить собственные недостатки раньше?
На войне нет чести, а на поле боя - надежды. И хотя война совершила больше благих дел, чем самый долгий мир... Отчаяние и боль, которые являются платой за прогресс... Слишком высокая цена."
Гулкий звук от удара по кафельному полу разнесся по помещению, привлекая к Главнокомандующему взгляды и слух присутствующих. Капитаны еще не отошли от спора, готового в любое мгновение превратиться из бурного обсуждения в заправскую перепалку, поэтому многие вначале не задумались о том, что рядом находится их старший командир. На лицах читались непонимание и какая-то почти детская обида на то, что им не дали времени, чтобы до конца обосновать свое мнение.
- Я запрещаю любую самодеятельность по вопросу Айзена и Хоугиоку, - холод в голосе Ямамото мог легко поспорить с аурой Хёринмару в банкае. - Мы не в той ситуации, чтобы позволять себе такую роскошь, как надежду на глупость врага. Но также я боюсь, что предательство трех капитанов вас не научило ничему. Этот мир жесток. Даже если вы сильнее многих и многих, вам не избежать опасности. А она уже успела посеять свои семена в ваших сердцах, ваш эгоизм - вот ее плоды! Шинигами - не судьи и не палачи. Мы солдаты. Все до единого, которые должны выполнять свою роль и служить нашему Королю! А вы... - в глазах старика сверкнуло пламя, заставившее даже Зараки заметно напрячься. - Позволяете себе думать о том, с какой стороны будете красивее смотреться в бою?! Надеетесь, что враг глуп и упрется лбом в нашу оборону, а потом будет вызывать вас на поединок по одному?! Вы должны ненавидеть своего врага и уважать его. Сомневаясь в нем, вы оскорбляете не только его, но и себя! Презирая его, вы признаете собственную слабость!
Остановившись на короткое время, Сотайчо мысленно досчитал до десяти, постепенно унимая всколыхнувшиеся эмоции. Все-таки нынешнее поколение капитанов доставляет ему куда больше проблем, чем все предыдущие вместе взятые... как давно он вообще повышал на свой ближний круг голос?
Следовало успокоиться. Его гневного монолога было вполне достаточно, чтобы остудить самых горячих. Давить дальше не было нужды, своей цели Ямамото добился.
- До назначения нового капитана Омницукидо переходит под юрисдикцию первого отряда. Сасакибе Чоуджиро будет назначен временным главой корпуса, - обводя колючим взглядом присутствующих, сказал Сотайчо. - Я разрешаю проведение разведывательного рейда в измерение пустых. Отправятся Зараки Кемпачи и Хитсугая Тоширо. Позволяю привлечь лейтенантов. С вами отправятся Котецу Исане и Нему Куротсучи в качестве поддержки. Разработку плана поручаю исследовательскому центру. Остальным офицерам приказываю заняться усиленной подготовкой личного состава. Айзен ли стоит за недавними атаками или нет, но ваши люди должны быть готовы встретить угрозу. Выполнять!
<center>***</center>
"Кто такой друг?"
Владыка терпеливо дожидался. Под ногами медленно распадались на духовные частицы последние безумцы, осмелившиеся попытать счастья в открытом бою... или попросту потерявшие голову от страха несчастные, которым уже было все равно, как и где умирать.
Темно-багровые пятна крови неравномерно покрывали черные одеяния шинигами. Вокруг все еще разинутых в безумных криках ртов уже роились любопытные насекомые, а безжизненные стеклянные глаза служили жутковатым зеркалом для чистого голубого неба, равнодушно наблюдающего за творящимся внизу безумием.
"Одиночество - худший враг человека. Даже отшельник в своей душе не остается одиноким, создавая живые образы: Бога, альтер-эго... Именно друг не дает таким людям навсегда остаться между разрывающими их на части эгоизмом и гордыней.
Друг - тот, кто помогает тебе перешагнуть через зависть. Друг может стать врагом, но даже в таком случае он сделает тебя сильнее. Пожалуй, такой враг стоит хорошей битвы.
Ты тоже помог мне, Ренджи. Ты был тем, кого мне пришлось превзойти. Тот, кого мне было необходимо преодолеть. Ты позволил мне получить силу, которой тогда так не хватало.
В друге должна быть загадка. Что толку в том, кого ты можешь читать, словно открытую книгу? Это уже не дружба, это покровительство, спрятавшееся за одеждами нежелания признавать и принимать ответственность.
Это странно. Мне всегда казалось, что мы хорошо понимаем друг друга. Я знал, к чему стремился ты, как и наоборот. Так ли это было на самом деле? Это была лишь иллюзия? Или это было единственно верное для нас обоих решение?
С другом можно молчать. Мы ведь не так часто находили тему для разговора, чтобы позабыть про время? Ты мог спокойно развалиться в кресле, а я - сидеть на подоконнике, и нам обоим это не казалось чем-то необычным или неправильным.
Ты не из честолюбцев, Ренджи... и не из глупых романтиков. Но и у тебя есть своя собственная сокровенная мечта. Я никогда не мог понять, чего ты действительно хочешь больше всего. Превзойти своего капитана? Добиться внимания Рукии? Возглавить шестой отряд? Едва ли... все это согревало твою душу, но не являлось чем-то невозможным или недосягаемым для тебя. Не потому ли, что настоящая мечта и должна быть недостижима?"
- В конце концов... мы ведь действительно друзья... - с грустной и виноватой улыбкой обернулся в сторону отряда новоприбывших шинигами Ичиго. - Так ведь, Ренджи?
Строй бойцов в черном слитным движением обнажил клинки. Бойцы медленно рассредотачивались вокруг единственного противника, не загораживая обзор друг другу и сохраняя место для маневра. Часть их отошла назад: они, судя по всему, должны были обеспечить поддержку с помощью кидо.
Абарай стоял на несколько шагов впереди своих подчиненных, сжимая двумя руками рукоять занпакто. Уже активированный шикай был направлен острием на рыжеволосого. Сам новоиспеченный капитан держался твердо, хотя на его лице были слишком явно заметны признаки продолжительного недосыпания и усталости: свалившаяся тяжелым грузом на плечи забота о немаленьком отряде наложилась на практически одновременную потерю сразу нескольких близких людей. Шинигами был необычно мрачен и сосредоточен, из глаз исчезли последние намеки на несобранность и обычную рассеянность.
- Ичиго... - произнес Ренджи вместо приказа о начале атаке.
- И я рад тебя видеть, - позволил себе вполне искреннюю улыбку Владыка, показательно держа ладони в карманах. - Я тоже тебя не сразу узнал.
- Этот хаори не мне принадлежит, - еще сильнее нахмурившись, ответил капитан шестого отряда. - Впрочем... какая разница? Ты ведь сюда не за этим пришел, верно?
- Тебе не откажешь в сообразительности, - то ли шутливо, то ли на полном серьезе сказал Куросаки, внимательно наблюдая за реакцией оппонента. Того, "старого" Ренджи одной такой фразой он бы легко вывел из себя. Этот же...
"Мы оба слишком быстро изменились."
- На мне это уже не сработает, - вместо пренебрежительной усмешки у шинигами вышла лишь кривая и ломаная пародия на улыбку. - Ичиго... зачем? Ты ведь мог просто выплеснуть свою реяцу...
- Они решили, что могут сами убить меня. Я не стал их останавливать, - с видимым безразличием пожав плечами, ответил Ичиго. - Но ты ведь тоже пришел сюда не затем, чтобы проповедовать мне всепрощение?
- Ты прав, - отводя правую ногу назад, Ренджи занял привычную стойку. - Перед тем, как мы начнем... один вопрос?
- Слушаю.
- Что с Рукией? - в интонациях шинигами против воли слишком заметно проступили тревога и предчувствие беды.
- Я убил ее, - будничным тоном произнес Куросаки.
- Вот как... - на удивление схожим голосом ответил Абарай, на несколько секунд низко опуская голову. - Ясно...
Секунда тишины сменяла другую. Ни Владыка, ни капитан не двигались с места и не говорили более ни слова. Оба внимательно разглядывали друг друга, старательно всматривались в лица, будто пытаясь как можно четче запечатлеть в памяти самые незначительные черточки.
В воздухе с каждым мгновением нарастало напряжение, исходящее от остальных шинигами. Нетерпеливо дернулся один, за ним следом сделал шаг вперед второй, еще несколько человек почти одновременно поменяли хватку ладоней на рукоятях, приподняли или опустили лезвия клинков. Бойцов настораживала и нервировала странная неопределенность и нелогичность в действиях и словах тех двоих, которые сейчас, наверное, должны были сойтись в безжалостном бою.
Ведь когда в последний раз шинигами спокойно разговаривал с пустым?
- Вы все... отойдите подальше, - неожиданно обратился к подчиненным Абарай, не сводя глаз с Владыки.
- Но...
- Капитан!..
- Он вам не по зубам, - в голосе Ренджи зазвучал металл, заставивший наиболее ретивых живо замолчать. - А мне вы будете только мешать. Двигайте отсюда!
Смазанные силуэты в один миг рассредоточились в коротких рывках шунпо, освобождая пространство своему капитану. Шинигами не ушли далеко, вовсе нет. Аура их реяцу чувствовалась сравнительно близко. Видимо, слишком многие из них не восприняли слова командира всерьез, надеясь вмешаться в бой в нужный момент.
- Почему ты не активировал Банкай? - обратился Ичиго к продолжавшему неподвижно стоять на месте Ренджи.
- От него сейчас будет немного толку, - невесело улыбнулся тот ему в ответ. - Ты для него слишком быстр.
- Приятно слышать...
- Начинай уже...
Два нечетких силуэта устремились друг к другу с умопомрачительной скоростью. Взвились вверх полы капитанского хаори, растрепались на ветру изрядно утратившие яркость волосы Владыки. Лезвие Забимару изогнулось широкой дугой, повинуясь движению кисти Абараи, а в ладони Куросаки тускло блеснула созданная из реяцу копия Зангетцу. Лезвия звонко сшиблись, словно отмечая этим звуком начало схватки двух старых друзей.
Они ведь всегда ими были?
========== Глава 18. Развивайся. ==========
Кира Изуру почтительно склонил голову, опускаясь на одно колено, одновременно упирая сжатый кулак в пол. Несмотря на то, что теперь формально его собеседник не имел офицерского звания и полномочий, стоило выказать свое уважение. Этикет не требовал именно такого приветствия: в конце концов, сам лейтенант третьего отряда не были простым выходцем из Руконгая. Однако…
К этому человеку невозможно было обращаться иначе.
- Кучики-доно, вы желали меня видеть? – голос едва заметно дрогнул, когда шинигами произносил громкое, если не легендарное, некогда имя.
- Желал, - выждав несколько секунд, с достоинством кивнул аристократ, соизволяя обратить взгляд на склонившегося перед ним молодого человека. Тот не рискнул изменить позу, продолжая держаться в прежнем положении. Он был нерешителен, этот Изуру. Сомнение, непонимание и растерянность слишком явственно просматривались в его движениях и словах. Он все еще не был уверен, мальчишка… Впрочем, это даже к лучшему. Безвольная кукла хороша для грубой и грязной, но никак не для тонкой работы, к которой Гинрей собирался привлечь этого человечка.
- Готей изрядно изменился с тех пор, как мне довелось оставить свой пост, - решив начать издалека, заговорил Кучики, при этом не давая Изуре ни малейшего намека на то, что разрешает тому подняться. – Скандалы вспыхивают один за другим, капитаны открыто не подчиняются Главнокомандующему, а неведомые пришельцы легко вмешиваются в дела шинигами, наводя здесь свои порядки… Готей был настолько слаб перед внешним врагом только около сотни лет назад, когда половина офицерского состава выбыла из строя благодаря экспериментам отступника Урахары…
- Я уверен, что это лишь временные трудности, - без особой доли веры в правдивость собственных слов ответил Кира. Было видно, что он не слишком сильно горит желанием обсуждать вопросы, связанные с недавними событиями. – Готей силен как целое. Утрата той или иной части всегда восполняема.
- Возможно, - согласно кивнул старик, сильнее сводя вместе густые брови. – Однако на все это требуется изрядное время. Много ли сейчас тех, которые могут возглавить отряды? А сколько потребуется новым людям на адаптацию? Отряд – это единый механизм, где каждый четко знает свои функции. И одна испорченная деталь может вывести из строя всю конструкцию. Ремонт или подгонка потребуют крайне… дорогостоящих мер.
- Вы полагаете, что следует действовать более радикальными методами? – Изуру осмелился поднять взгляд на лицо собеседника.
- В текущей ситуации это единственный действенный выход, - сказал Гинрей, вновь замечая перемену во внешнем виде лейтенанта. – Неужели ты удивлен? Не забывай, что я все еще шинигами, хоть и не капитан. Мой внук – глава одного из отрядов, приемная внучка – лейтенант в другом. Кроме того… кто вообще делал тайну из того, что происходило в Сейретее за последнее время?
- Но… ваш внук, Кучики-доно, - неуверенно пробормотал Кира. – Он же…
- Арестован по подозрению в измене? – с наигранным удивлением спросил глава клана. – Разумеется, это станет новостью только где-нибудь в восьмидесятом районе Руконгая.
- Прошу прощения, но разве вы не собираетесь оспаривать обвинение? – на время отбросив тактичность и осторожность, обратился к старику блондин.
- Хм… Молодежь… - недовольно пошевелил бровями Кучики. – Я прощу тебе подобную грубость и даже отвечу в знак расположения: нет, я не собираюсь помогать теперь уже бывшему главе моего клана. Бьякуя за последние годы совершил ряд слишком серьезных промахов, чтобы можно было легко закрыть глаза на подобный расклад. Ты ведь и сам из благородной семьи, Кира, поэтому должен понимать, что значит для членов клана репутация его старшего звена. Ни я, ни совет старейшин не желаем для нашего дома участи Шихоин или Шиба.
- Разумеется, Кучики-доно, - слегка растерянный, ответил Изуру. – Благодарю за оказанное доверие…
- Пустое, - лениво пошевелил ладонью Гинрей. – Одни лишь слова. Они не имеют важности по сравнению с тем, о чем я собирался поговорить с тобой изначально.
- Внимательно слушаю вас, - в очередной раз склонил голову шинигами.
- В скором времени Генрюсай-доно обратится ко мне с предложением вновь возглавить шестой отряд. Мальчишка-лейтенант хоть и достиг банкая, но слишком неопытен, чтобы руководить отрядом в преддверие войны. Поэтому вопрос моего восстановления чисто символический. Куда больше меня беспокоит положение дел внутри Сейретея: мы почти не готовы к грядущей войне. Меры нынешнего Главнокомандующего, бесспорно, имеют веские основания, но не всегда своевременны. Готей, особенно в отсутствие Совета Сорока Шести, нуждается в твердой руке, которая сумеет направить и удержать меч, а не бессмысленно хранить его в ножнах. Я буду с тобой предельно откровенен, Кира: я знаю господина Генрюсая с тех самых лет, когда впервые получил офицерский шеврон. И я немало привязан к нему самому. Но я не могу позволить, чтобы из-за моей симпатии шинигами проиграли в грядущем бою. Сейчас среди капитанов нет никого, кто мог бы открыто пойти против Главнокомандующего: Укитаке, Кьераку и Унохана слишком привязаны к господину Ямамото, впрочем, как и Комамура Саджин. Хитсугая молод, Маюри и Зараки – маньяки своего дела и ничем более не интересуются. Широкого фронта оппозиции сходу не создать. Вот почему мне нужен именно ты: лейтенанты всегда в курсе дел своих капитанов, их настроения и мыслей. Ты имеешь превосходные отношения со многими из них и можешь легко наладить поток информации. Большего от тебя не потребуется. Разумеется, кроме молчания о наших делах. Не переживай, я не требую немедленного ответа. Я понимаю, как тяжело может даться тебе подобный выбор. Однако я взываю в первую очередь к твоему здравому смыслу и чувству долга: я верю, что для тебя это не пустой звук. Ты мне нужен Кира, необходим. Сейчас я выложил перед тобой все свои карты. И рассчитываю на твою сознательность. К тому же… если ты все же примешь мое предложение, я готов обещать тебе, что твое овладение банкаем и капитанским хаори будет лишь вопросом времени. Подумай, мальчик мой, и очень тщательно все взвесь: исключительно благодаря тебе дом Изуру поднимется и займет место, достойное Четырех Великих кланов.
- Я… я прошу дать мне время, - запинаясь и едва заметно дрожа, лейтенант чрезмерно быстро вскочил на ноги и, не дожидаясь прощальных слов и жестов, резво заторопился к двери, бормоча под нос какие-то маловразумительные извинения.
Когда звуки шагов затихли вдалеке, Гинрей Кучики позволил себе приоткрыть глаза, расслабить прямую спину и широко усмехнуться. Пожалуй, таким довольным и живым он не чувствовал себя уже очень и очень давно…
Мальчишка принадлежал ему с потрохами.
<center>***</center>
В великолепно обставленной беседке на берегу небольшого озера расположились два старых друга, неразлучных, наверное, с тех самых пор, когда в первый раз осознали всю привязанность, установившуюся между ними. Они часто собирались здесь, в одном из самых живописных и в то же время тихих мест, где можно было легко и спокойно поговорить о насущных проблемах, волновавших каждого из них. Как, впрочем, и скоротать время за чашкой чая или рюмкой саке, болтая о малозначимой ерунде.
Сегодня повод был отнюдь не пустяковый.
Ни один из них до сих пор не притронулся к чашам. Ни один не позволил себе невинной шуточки или дружеского похлопывания по плечу, не начал разговор со свежей сплетни, пробежавшей по отрядам…
Сегодня они был слишком серьезны, чтобы отвлекаться на мелочи.
- Яма-джи снова затевает нехорошую игру, - первым решил нарушить молчание Кьераку, с недовольством глядя на широкую лужу, которую его товарищ почему-то упорно называл озером. – И обставляет все как само собой разумеющееся.
- Ты про рейд в Уэко Мундо? – поднял взгляд Укитаке, до этого задумчиво изучающий резьбу на невысоком чайном столике.
- Именно, - кивнул Шунсуй, неторопливо почесывая щетину на подбородке. – И все это… слишком странно и неопределенно.
- Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? – с сомнением спросил Джуширо, редко лично критиковавший действия бывшего наставника. – Вполне взвешенный и разумный выбор…
- Это с какой стороны посмотреть, - устало вздохнул капитан восьмого отряда, невесело глядя на друга.
Укитаке недоверчиво осмотрел друга, выглядящего необычно мрачным и даже… обреченным?
- Например?
- Именно этот выбор кандидатов на разведку в пустыню, - сердито фыркнул Шунсуй, теребя край накидки. – Сам подумай: неужели не нашлось бы других? Но ведь нет… Отправили двух самых неподходящих именно для сбора информации бойцов. Двухметровый амбал, который наплюет на все планы Куротсучи и пойдет искать врага посильнее. Да еще и мальчишка, который легко вспылит и запросто наделает глупостей, стоит только напомнить ему о Хинамори-чан… Если Айзен или Гин покажутся ему на глаза хоть на секунду… шансы парня и так невысоки, а с этим… Гиблое дело.
- Но ведь лейтенанты… - попытался возразить Укитаке, сам чувствуя зыбкость своих доводов.
- А что лейтенанты? Ячиру не заставит Кемпачи повернуть назад. Мацумото в лучшем случае сможет какое-то время прикрывать его спину. Сам знаешь, боец она посредственный. Если все настолько плохо хотя бы в половину от того, как мне кажется… вернутся только Зараки и его девчонка. В лучшем случае.
- История повторяется, - откликнулся на слова друга Укитаке, с искренней скорбью прикрывая веки.
- А мы вновь не в силах этому помешать…
<center>***</center>
Исида привычным движением натянул лук, накладывая тонкую стрелу из реяцу. Прицелившись, квинси взял небольшую поправку, прищурился, а затем резко отпустил почти невидимую тетиву, посылая смертоносный снаряд вперед.
Пустой даже ничего не почувствовал. Наверное. Выстрел прямо в середину маски, почти мгновенная смерть и разложение на духовные частицы, затянувшееся разве что на пару-тройку лишних секунд.
Интересно, что вообще ощущают пустые, когда кто-то разбивает их маски?
Урю устало поправил очки на переносице. Бессонница стала для него почти привычным делом, но это было… неправильно? Он никогда не чувствовал себя отдохнувшим, свежим и полным сил. Легкое недомогание и тупая ноющая боль в висках стали его постоянными спутниками, разделяя каждую проходящую секунду времени.
Все было слишком иррационально, чтобы считать происходящее «привычной жизнью».
«Я слишком быстро меняюсь, пытаясь перегнать молнию. Это действительно странно: чем выше я поднимаюсь над остальными, тем ничтожнее кажусь сам себе. Возможно, это происходит потому, что даже вознесшись над остальными, я продолжаю глядеть на себя их глазами? Право дело… чем дальше звезда, тем незаметнее она для человека, наблюдающего за небом. Та, что не светит ярко, не достойна радовать его взор, не так ли? Ничтожно то, на что мы не обращаем своего внимания?
Я никогда не знал, к чему стремился. Что двигало мной в тот момент, когда я отправился спасать девчонку-шинигами? Когда защищал Орихиме? Когда сражался с Куротсучи?
Я желал смерти?
Я успокаивал себя мыслью о том, что на своей высоте встречу того, кто ответит на мои вопросы. Поможет мне встать на верный путь. Глупости…
Я ждал, когда низринусь вниз и разобьюсь вдребезги.
Меня останавливала только зависть. Я завидовал <i>ему</i>… а <i>он</i> продолжал идти вперед, словно бы даже не замечая, как сильно я хочу понять, каким образом ему удается сохранить и восполнить себя в таком мире? Чем <i>он</i> настолько отличается от меня? В чем ошибся я, а <i>он</i> – оказался прав?..»
- Ты неплохо справляешься, Урю, - раздался позади него звонкий женский голос. В нем отчетливо звучала насмешка, осознание собственных слов того, кто был уверен в своем превосходстве. Но кроме этого… заинтересованность?
- Кто ты? – решив не оборачиваться, задал вопрос Исида. Его враг был… Враг? Но с чего бы? Разумеется, обстановка и обстоятельства не слишком располагают к доверию, но с чего бы неизвестной является именно его врагом? Она дала себя обнаружить, первой пошла на контакт и не стала размениваться на демонстрацию силы. Ей это было не нужно… значит ли это?..
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |