Временная передышка позволила осмотреться. К этому времени наши ряды сильно поредели и были прорваны, ползуны врезались в строй в нескольких местах, были повержены, но забрали с собой многих защитников. Всюду валялись трупы людей и краулеров, возле некоторых бойцов тела тварей лежали друг на друге, образуя некое подобие баррикад. Наёмник, что спас меня при первой атаке, стоял на панцирях ползунов, и размахивал своим топором направо и налево. В пылу боя он оказался отрезан от остальных. Три твари столпились вокруг, готовые броситься вперед в любой момент, но не решаясь лезть под убийственную секиру. Еще несколько ползунов перебирали ногами, пытаясь зайти берсеркеру за спину. В той части зала было еще жарче, чем здесь - всё же мое заклинание сильно проредило нападающих.
Решив использовать магию снова, я бросился к телам двух поверженных добровольцев, и выхватил из их сумок неиспользованные свитки. Первый удар пришёлся на ползунов, окруживших смельчака с секирой. Я рассчитал направление заклинания, исходя из радиуса предыдущего, чтобы не задеть своих. Благо вокруг парня людей не было - все были уже мертвы. Свиток подействовал, как и в первый раз - тварей смело начисто. Одна из них ещё дёргалась - глыба льда проткнула ей зад и наёмник добил её. "Ого! Спасибо! Знатно ты их!" - крикнул он мне. Но времени на длинные разговоры не было.
Стройные ряды оборонявшихся сохранились лишь рядом с Ли. Под его непосредственным руководством два десятка наёмников чётко держали строй, работая как слаженный механизм. Никто из этих бойцов не погиб. Если бы мы также сдержали первую волну с нашей стороны, то тоже бы понесли меньше потерь. Но когда твари пробили строй, то битва переросла в безумную свалку, где у людей не было преимущества. Генерал успел грамотно перестроить свою гвардию - военный опыт никуда не делся, а своих приближённых он тренировал весь последний год.
Я применил ещё один свиток, но в этот раз почему-то эффект был слабым - убило лишь одну тварь. При этом на меня нахлынула волна усталости, не физической, а какой-то иной. Сложно описать это чувство: было похоже на то, как будто бы я долго и усилено размышлял о чём-то и потерял концентрацию. Ползуны в этот раз не отступали и отчаянно продолжали натиск, но вскоре их ряды просто иссякли.
- Вперед! Нельзя давать им передышку! - скомандовал генерал, - Здесь должно быть их логово. Убитых осмотрим потом. Все раненные немедленно отправляйтесь на выход, дорога будет свободна - твари защищают гнездо!
Наш отряд, после того как тяжело раненные отправились наверх, насчитывал лишь около двадцати человек - около трети от начального числа. Убитых было дюжины две и столько же серьезно раненных. Ползуны оказались могучим противником. Подгоняемые и ободряемые генералом, мы двинулись вперёд в широкий проход в виде огромной каменной арки. Любой здравомыслящий человек предпочёл бы отступить после такой резни, но людей гнала вперёд уже не жажда наживы или даже чувство долга. Нет, это было желание мести и чувство собственного достоинства - мы не были готовы отступить ни с чем, испугавшись тупых животных. Нужно было преподать тварям урок и показать, кто здесь настоящий хозяин. Казалось, что победа уже близка.
На стенах шахты виднелись остатки обвалившихся деревянных помостов и прогнивших лестниц. Неизвестно сколько им десятков, а то и сотен лет. Когда-то здесь полным ходом шла добыча руды, огромная шахта могла без труда вместить пару тысяч человек, правда, слабая вентиляция вряд ли позволила бы им всем работать одновременно. Чем глубже мы заходили, тем более затхлым становился воздух, будто мы шли по гигантскому склепу. Узкий проход стал расширяться и перед нами предстал следующий зал.
- Держаться вместе, - предупредил Ли, - разбейтесь на пятерки и расставляйте факелы.
Люди повиновались - опыт и авторитет генерала не подлежали сомнению. Если бы не его руководство и тщательная подготовка, мы бы все уже полегли. По мере освещения зала, нам стала открываться жуткая картина. Стены и пол местами были покрыты липкой слизью, с них свисали коконы с ещё не рожденными ползунами. Некоторые личинки уже шевелились, их было видно через белые полупрозрачные стенки яиц. Взрослых тварей не было поблизости, похоже, почти все они полегли в сражении.
- Рубите яйца и будьте начеку, - приказал генерал.
Мой меч погрузился в липкую жижу и пронзил ещё не окрепшую броню личинки. Тварь скорчилась, издавая хрипящие и булькающие звуки. Странной консистенции слизь пролилась на пол. Я невольно почувствовал отвращение и тошноту. Тем не менее, мы продолжали рубить. Камни залило мокрой и грязной белковой массой. Через минуту равномерных взмахов мечами, сопровождающихся лишь агонией, так и не родившихся созданий, тишину разорвал дикий истошный вой. Нет описания этому звуку, он трещал и свистел, переходя из баса в писк. Меня пронзило до костей этим воплем, казалось, он пробирается прямо в мозг и вот-вот расплавит его. Я выронил меч, в панике закрыл уши руками, не в силах терпеть это больше ни секунды, и, кажется, закричал от боли.
Через несколько мгновений, показавшихся вечностью, мы увидели источник воя - королеву ползунов. Она медленно выползала из мрака, смяв своим огромным телом пару факелов. Этот огромный монстр мало был похож на своих подданных. Разве что огромные челюсти, хитиновая броня и шесть мощных длинных лап на верхней части туловища напоминали о его происхождении. Нижняя часть тела королевы больше напоминала слизняка. Предназначенная лишь для того, чтобы штамповать всё новых и новых монстров, сама она с трудом передвигалась, но её неуклюжесть компенсировали размеры. Удар моего меча для неё был бы не опаснее укола иголкой. Она занимала почти всё пространство до потолка зала, её голова была метрах в пяти над землёй. От вопля матки ещё недозревшие яйца полопались, и на нас хлынул поток неуклюжих личинок. Они не были так опасны, как взрослые ползуны, однако создавали неудобства. Кто-то выстрелил в королеву из арбалета, её вой сменился на крик боли, когда болт погрузился в мягкую плоть, незащищённую бронёй. Может быть, одна стрела лишь иголка, но тысячей вполне можно и убить. Придя немного в себя, превозмогая ужас и боль в ушах, я схватил свой выпавший меч и сразил пару мелких тварей, лезших к моим ногам. Ещё одну я расплющил сапогом, вдавив в выступающие острые камни. Тонкий панцирь хрустнул, и ботинок заляпала зелёная жижа. Я не обращал внимания на такие мелочи - были проблемы посерьёзней. Матка ползунов продолжала орать, и я осознал, что вскоре либо упаду без сознания, оглушённый этим воем, либо просто сойду с ума. В моей голове начал звучать зов, становящийся всё сильнее и сильнее: "Прочь пришельцы! Прочь! Убить их! Ко мне все!"
Несколько человек попадали и на них набросились мелкие личинки, а половина отряда и вовсе в ужасе рванулась к выходу. Остались лишь самые смелые или отчаянные. Я выхватил лук и стал лихорадочно пускать стрелу за стрелой, пытаясь попасть в глаза или пасть гигантского монстра. Видимость была ужасная, несмотря на факелы и заклинания света. Смуглый наёмник с топором, что спас меня, бросился прямо на королеву. Разрезав часть уродливого туловища, он запрыгнул на неё, с трудом удерживаясь на скользких складках слизистого тела. Он изо всех сил рубанул секирой, но она застряла в панцире, закрывающем верхнюю часть твари. В ответ матка нанесла наёмнику удар плашмя огромной клешнёй. Бедняга, пытаясь высвободить секиру, не успел защититься и упал на пол в липкую жижу.
Тем не менее, наши усилия не пропадали даром, нижняя часть матки превратилась в фарш. Зелёная кровь вытекала из ран, и королева постепенно оседала всё ниже. Чей-то меткий выстрел пронзил ей один глаз. В моей голове прояснилось - тварь уже кричала не так подавляюще и билась в агонии. Дело завершил генерал. Изловчившись, он метнул свою острую, как бритва секиру. Я завороженно смотрел, как огромный топор просвистел в воздухе и влетел прямо в разинутую пасть твари. Надрубленная нижняя челюсть бессильно повисла, а топор застрял в глубине глотки. Королева на мгновение умолкла, покачнулась, затем издала последний истошный булькающий визг, и упала на землю, чуть не придавив Ли.
На минуту наступила тишина. Никто не двигался, в ожидании продолжения, я слышал свой участившийся до предела пульс. И тут раздался возглас ликования: "Победа! Ура! Мы победили!" Радость была искренней и мы, выжившие в этой переделке, и не сбежавшие, бросились обнимать и поздравлять друг друга. Каждый из нас уже мысленно распрощался с жизнью, поэтому сейчас люди не столько отмечали победу, сколько праздновали свое второе рождение. Было необычно видеть матёрых закалённых в боях воинов, радующихся как дети. Один лишь генерал сохранил хладнокровие и спокойно осматривал труп монстра, пытаясь вытащить свою секиру. Я вспомнил о смелом наёмнике, которого скинула с себя королева. Он пришел в себя, но всё ещё сидел на земле. Я подошел, чтобы помочь.
- Как ты? - спросил я.
- Так, как будто бы сижу избитый в вонючей жиже в глубине тёмной пещеры, набитой тварями, только и думающими как меня сожрать, - усмехнулся он в ответ, размозжив кулаком очередную личинку. Похоже, он не терял чувства юмора в любой ситуации.
- Идти сможешь?
- Чтобы убраться отсюда подальше, я и не такое смогу!
И он был прав, сейчас мне тоже больше всего хотелось выйти на поверхность, лечь и забыться. Я протянул ему руку и помог подняться.
- Спасибо. Можешь звать меня Горном, - сказал громила.
Мы покинули шахту, только убедившись, что всё чисто, и уничтожив последние яйца ползунов.
Победу отмечали в Новом лагере, который весь был поставлен на уши. Рисовый шнапс и трофейные вина лились рекой. Я не помню, чтобы когда-то ещё участвовал в празднике такого масштаба. Шахту торжественно окрестили "свободной". О раненых позаботились маги воды и почти все из них смогли участвовать в торжестве. Погибшим отдали должные почести, Ли произнёс торжественную речь и тела предали огню. Для колонии это была большая редкость и честь, обычно трупы бросали в реку или вовсе оставляли на съедение диким зверям. Как правило, никому не было дела до ещё одного бедняги, окончившего свой путь. Тратить землю под кладбища было расточительно, и вообще не принято на острове, а для погребального костра требовалось слишком много дерева, которое было слишком ценным ресурсом.
Все участники экспедиции получили свое вознаграждение, которое из-за большого количества погибших оказалось даже больше, чем мы рассчитывали. Я получил свою долю почти в полторы тысячи кусков руды. Это были огромные деньги для колонии. Для сравнения, за на них можно было выменять около сотни качественных волчьих шкур. А это, согласитесь, немало. Столько волков вряд ли даже сыщется в окрестных лесах. Ещё можно было купить десяток мечей, как у меня. Правда, эксклюзивные товары из внешнего мира были очень дороги, и их можно было себе позволить не так уж много.
Глава 20. Все за одного.
Во время праздника я ближе познакомился с Горном. В отличие от меня, он оказался не прочь хорошенько выпить, но создавалось впечатление, что споить этого здоровяка просто невозможно. Несколько наёмников пытались его перепить, и, в результате, они лежали под столом, пьяные в стельку, а Горн продолжал веселиться, как ни в чём не бывало, разве что количество пошлых шуток увеличилось. Несмотря на простую и грубоватую манеру общения, этот парень мне сразу понравился: искренность и честность выделяли его среди других каторжан. Было не сложно представить, что он мог вляпаться в какую-нибудь сомнительную авантюру и заслужить приговор в колонию. Возможно, в будущем он расскажет свою историю, но сейчас было не время для таких расспросов. Я подошел к Горну после того, как очередной его соперник в алкогольном поединке скатился под стол.
- Я вижу, ты в полном порядке! - воскликнул я вместо приветствия.
- Ха! Не так-то просто потрепать старину Горна! По крайней мере, ни одному подземному червяку это не под силу.
- Да уж, что верно, то верно, - усмехнулся я.
- Не хочешь выпить, дружище? Может, ты окажешься покрепче этих задавак! Гонора у них хоть отбавляй, а сами и бутылку прикончить не могут, - сказал Горн, указывая на двух спящих наёмников.
- Не, спасибо! Я не силен в таких соревнованиях.
- Жаль! Но, по крайней мере, ты это честно признаешь! Похвально!
Всё же Горн был явно навеселе, все его фразы имели яркий восклицательный окрас. В таверне, наконец, стало возможным рассмотреть его внимательней при нормальном освещении. Как я уже говорил, это был крепко сложенный молодой мужчина. Кожа его была грубой и смуглой, на лице выделялся большой, слегка приплюснутый нос. Он носил короткую стрижку и иссиня-черные волосы слегка топорщились вверх, напоминая жёсткую щетину. Массивная челюсть и полные губы выдавали в нём жителя дальних южных земель. Когда он улыбался, виднелись ровные белоснежные зубы, сохранить которые при его образе жизни было завидным везением - очевидно, в драках он, как правило, оставался победителем. Образ довершали опускающиеся вертикально вниз длинные чёрные усы.
- Я хотел поблагодарить тебя за то, что спас мне жизнь при первой атаке ползунов, - продолжил я разговор.
- Ах, это? - удивился Горн, - не бери в голову, ты мне уже отплатил сполна! Меня те твари потом тоже не слабо прижали. Если бы не твоё заклинание, пришлось бы попотеть - они так и норовили подобраться ко мне со спины!
- Я делал то, что должен.
- Как и все мы, дружище! Конечно, таким мелким мечом, как у тебя, особо не повоюешь, но ты славно держался! А если учесть твою магию, то даже я наверно прибил меньше этих паразитов, чем ты. Кстати, я тоже использовал этот дурацкий свиток, но им разве что комара можно прихлопнуть. Зря только время потратил, пока с ним возился и вспоминал эту хитроумную фразу. А ты, пожалуй, дал бы фору даже господам магам! Если бы они все так пулялись ледяными глыбами, мы бы не нужны были для охраны!
- Они умеют вещи гораздо страшнее, чем то, что мне удалось... - сказал я, и осекся, вспомнив Ксардаса и его големов.
Горн посмотрел на меня вопросительно и потом коротко кивнул.
- Я вижу, ты знаком с этим не понаслышке, - понимающие сказал громила, - такое ощущение, что у тебя самого есть способности к магии. На самом деле, из всех в шахте ты был единственным, чьи заклятья подействовали на полную мощь.
- Для свитков не требуются магические способности, - возразил я.
- Зато нужна какая-то энергия. Маги так и носятся постоянно со своими зельями. Я сам видел: немного поколдуют и сразу пьют свои настойки, без этого никакие заклинания у них не идут. Даже свитки требуют каких-то способностей. Сам подумай, иначе бы каждый дурак брал кучу этих бумажек и кидался молниями направо и налево! Раз этого не происходит, значит не всё так просто!
- Я как-то не задумывался об этом…
Логика Горна была простой, но бронебойной. Действительно, свитки нельзя использовать бесконечно, человек выбивается из сил, чувствует психическое истощение. Если же дело касается сложной магии, то, возможно, у неподготовленного человека и вовсе не хватит сил, чтобы вызвать заклинание даже из свитка.
- Тебе однозначно стоит обсудить произошедшее с магами. Если хочешь, я могу устроить тебе встречу.
-Хм, я подумаю. Может быть, завтра.
На этом мы закончили разговор по этой теме. Весь оставшийся вечер прошёл весело и беззаботно. Участники экспедиции травили байки, многократно приумножая количество поверженных ползунов и свои заслуги. Спьяну один заврался до такой степени, что утверждал, будто бы забравшись по панцирям убитых тварей доставал рукой до потолка большого зала. Но никто уже не обращал внимания на такое бахвальство.
Лишь одно обстоятельство печалило - отсутствие женщин. Действительно, это была одна из самых насущных проблем колонии. Всё же долина под куполом оставалось тюрьмой, причём исключительно мужской. В рудниках не было места женщинам, и даже во времена до барьера их тут не встречалось - слишком опасно находиться в окружении тысяч озлобленных, оголодавших по женской ласке преступников. Даже никто из надсмотрщиков не имел в колонии семей - даже если бы это не запрещалось правилами, никто в здравом уме не стал бы подвергать своих близких такой опасности. Тюрьма - не место для воспитания детей или романтики.
К ночи гулянья сами собой сошли на нет, значительная часть лагеря уснула. Однако часовые остались стоять на страже, как положено - конфликт с Гомезом не утихал, и можно было ожидать нападения в любой момент. Ли самолично прошёл и проверил посты. Пара человек, оказавшихся под градусом, получили взбучку, и их заменили другими, более вменяемыми. Трезвых было мало, воины слишком расслабились, поэтому в эту ночь Ли заставил дежурить даже некоторых крестьян.
Меня удивило, что сам полководец вообще не притронулся к спиртному. Я тоже не злоупотреблял выпивкой, на что у меня были свои причины - недоверие местному контингенту. Не стоило забывать, что при мне полная сумка руды - даже нести тяжело. Несмотря на то, что я был охотником и торговал со всеми, кто мог предложить хорошую цену, дом мой располагался во внешнем кольце Старого лагеря. Я хотел остаться в таверне на ночь, но храп пьяных не давал уснуть. Покидать поселение было уже поздно - стемнело, а где-то рядом с дорогой меж лагерями располагалось укрытие гоблинов. Днём от этой зелёной напасти не сложно отбиться, особенно при помощи лука, а вот ночью они могут оказаться очень опасны. К тому же есть и другие хищники.
Меня выручил Горн, предложив переночевать у него. Я разместился на полу на волчьих шкурах. Дверей в хижине не было, как и во многих других - лишь крепкий сундук запирался на ключ. Репутация наёмника служила лучше любых засовов, к тому же почти ни у кого в колонии не было ничего ценного, за исключением разве что некоторых торговцев и рудных баронов. Но богачи как раз-таки имели двери и надёжные замки. Обычные каторжане все ценности носили при себе. Именно поэтому рудокопы нашивали на штаны огромные карманы, хотя у большинства даже они были полупустыми.
На следующий день Горн, как и обещал, помог мне встретиться с магами. Они всё еще ухаживали за тяжелоранеными, так что пройти к ним не составляло особого труда.
Горн представил меня Мердариону - одному из шести магов воды.
- Ты не выглядишь раненным. В чем твоя проблема, молодой человек? - видимо, маг сперва подумал, что мне нужна медицинская помощь.
- Я немного по другому вопросу... - неуверенно начал я.
- Да он там, в пещере, свитками шарахал, сильнее, чем мы все вместе взятые! - бесцеремонно вмешался Горн.
- И что вы от меня ждёте? - уточнил колдун
- Да вы посмотрите, может он это... Маг! - сказал Горн
- Ты так говоришь, как будто бы это диагноз, - недовольно пробубнил чародей, - и как же проявлялась необычность твоих заклинаний? - добавил он, уже обращаясь ко мне.
- Активированное заклинание убило сразу трёх тварей и зацепило ещё нескольких. При этом всем остальным удавалось в лучшем случае заморозить или ранить одного ползуна.
- Возможно, создатель свитка вложил в него больше энергии, чем положено, - развёл плечами Мердарион.
- Но второй свиток подействовал так же разрушительно! - недовольно возразил я. Мне не нравилось равнодушие колдуна.
- Могу вас поздравить, молодой человек, именно так он и должен действовать, - холодно ответил маг.
- Но третий дал лишь одну слабую ледяную иглу! Хотите сказать, что два свитка сработали, а все остальные, что вы нам дали в поход, были бракованными? - продолжил напирать я.
- Спокойнее, я такого не говорил. Просто у тебя не хватило магической силы для третьего заклинания.
- Я же говорил! У тебя есть магическая сила! - радостно воскликнул мой плечистый друг.
- Ничего подобного, - возразил Мердарион, - она есть у всех людей, независимо от познаний и титулов.
- Тогда почему же моё заклинание лишь впустую сотрясло воздух? - в недоумении поинтересовался здоровяк.
- Потому что врождённые способности могут существенно отличаться. Не у всех людей хватит сосредоточения, чтобы перенаправить магический поток должным образом.
- Зачем же вы тогда давали нам свитки, если знали, что мы не сможем их использовать? Меня чуть не укокошили, пока я копался в ваших бумажках. Лучше бы полагался только на секиру! - стал заводиться Горн.
- Мы это не учли. У пустынных жителей чувствительность к магии больше, и любой из моего народа смог бы без труда активировать это заклятье. Не смей обвинять нас! Я лично потратил уйму сил на то, чтобы зарядить эти свитки. То, что вы настолько бездарны, что даже использовать их не смогли - это не моя вина, - высокомерно заключил чародей.
- Так что насчёт моего друга? - поинтересовался Горн, - он всё-таки маг или нет?
- Магом не рождаются, им становятся, - глубокомысленно ответил волшебник.
- И что же мне делать? - наконец, вставил я и свое слово.
- Жить дальше.
- А что насчет магии? Я смогу обучиться?
- Любого можно научить,- ответил маг, и, посмотрев на Горна, добавил - ну, кроме разве что, таких как ты.
- Ха! Представляю, какой бы вышел из меня мудрец в мантии, - Горн искренне рассмеялся.
- Вот именно...- пробормотал слуга Аданоса.
- Вы сможете научить меня магии? - спросил я.
- Вопрос не в том, смогу ли я или нет. Правильный вопрос, буду ли я тебя учить, - как всегда неясно выразился волшебник.
Я промолчал, выжидающе глядя на него. Выдержав паузу, маг продолжил:
- Нет, мы не берём учеников со стороны и передаем знания лишь людям своей крови. Ты же не принадлежишь к нашему народу. Чужаков мы обучаем только в особых случаях, в основном, когда речь идёт уже о состоявшихся магах. Их мы можем принять и поделиться опытом. Если ты хочешь учиться, то тебе нужно обратиться к магам огня. Но вряд ли они примут тебя.
- Это еще почему? - удивился я.
- Прежде всего, маг огня - служитель Инноса. Он должен быть чист и праведен. Слишком большая сила и ответственность ложится на плечи посвящённых. Никто не возьмёт преступника в ряды магов. В обычное время, в лучшем случае тебе бы пришлось несколько лет работать послушником в монастыре, чтобы доказать свою преданность и веру. В условиях колонии, почти наверняка тебе просто откажут. К тому же большой запас магической силы еще не значит, что ты сможешь стать хорошим магом, а отчасти он вообще мог быть вызван выплеском адреналина.
- Выплеском чего? - в недоумении почесал голову Горн.
Маг посмотрел на него странно, но ничего не ответил.
- В общем, удачи тебе парень. Поступай, как знаешь, - подытожил Мердарион.
Поблагодарив за уделённое время, мы с Горном ушли.
- Ох уж эти колдуняры! - с силой выдохнул Горн, - ничего-то по-человечески сказать не могут. Это им не по правилам, это у них по-другому. Создаётся впечатление, что они считают нас людьми второго сорта. Я, конечно, ничего против не имею, они действительно особенные, но всё же иногда как-то обидно! Было бы неплохо, если бы ты стал магом - появился бы среди них хоть один нормальный человек!
В целом я был согласен с Горном. Маги действительно зачастую были очень заносчивы. Это меня отталкивало от них. Но сила, которой они повелевали, манила. Я с детства мечтал о том, как буду разбрасывать орков огненными шарами, или представлял себя паладином, борющимся с превосходящим числом врагов, рассыпая святые молнии направо и налево. Именно поэтому я знал сказания про Инноса, Белиара и Аданоса. Когда моя мать умерла, я часто молился Инносу, чтобы он дал мне сил. Кто знает, может он внял моим молитвам? Но почему тогда он не услышал меня, когда я просил не забирать мою мать? Может быть, надо было взывать к Белиару?
Глава 21. Метания.
После разговора с магом я был в замешательстве. Множество мыслей,, вопросов и невоплощённых надежд роились в моей голове. К тому же недавнее приключение в шахте и плохой ночной сон после праздника тоже сказывались. Нужно было привести себя в порядок, и я отправился в Старый лагерь. По крайней мере, теперь у меня было достаточно руды, чтобы какое-то время не беспокоиться о пропитании.
Горн приступил к своим обязанностям, которые, кстати, со стороны казались весьма странными: когда он не был на дежурстве, то просто слонялся по лагерю, присматривая за порядком или помогая с ежедневными проблемами, которых, кстати, было не так уж и мало. То нужно было преподать урок зарвавшемуся вору, то разобраться с парочкой шныгов, поднявшихся с реки к озеру. Шныги - весьма опасные хищники, обладающие зубастой пастью и огромными острыми когтями на массивных передних лапах. Они могут стоять на задних лапах и на вид представляют что-то среднее между вараном, крокодилом и человеком. Но, несмотря на некоторое сходство с людьми, разумом они не обладают. В норме эти рептилии питаются речной рыбой, но не брезгуют и любым другим мясом, в том числе человеческим.
Как-то в лагере стали пропадать крестьяне, работающие на рисовых полях. Когда наёмники прочесали окрестности, выяснилось, что там орудовал огромный шныг-людоед. Тогда вокруг озера и в верховьях реки устроили облаву и извели всех этих тварей. Но время от времени, некоторые из них вновь подбирались близко к лагерю. Люди даже реку из-за этого окрестили "шныжьей".
Я шёл по дороге домой, размышляя о том, нужно ли идти к магам огня, или же лучше оставить всё как есть. В колонии я уже хорошо обжился, если так вообще можно сказать о тюрьме. По крайней мере, моя доля не так уж плоха: охотнику не нужно работать в рудниках. Формально я был одним из следопытов Старого лагеря, главным над которыми, кстати, все признавали Диего. Оказалось, что он мастерски владеет луком, и мне есть чему у него поучиться. На вопрос, где он так натренировался, Диего лишь махнул рукой и сказал: "А! Дела давно минувших дней, в молодости любил поохотиться". Он говорил это так, будто прожил бурную и долгую жизнь, хотя сейчас ему было лишь немного за тридцать. Кроме того, он явно лукавил, потому что для того, чтобы стать снайпером не достаточно просто любить охоту - нужен хороший учитель или невероятный талант. Диего не любил говорить о своей прошлой жизни даже друзьям, и упоминал лишь, что не был исконным жителем Хориниса.
Следопыты, как и все остальные “призраки”, обладали рядом привилегий по сравнению с простыми рудокопами, имели неплохое снаряжение и оружие. Это позволяло не работать в шахте и почти не зависеть от стражников Гомеза, которые любили докучать беззащитным каторжанам, вымогая у них руду, добытую честным трудом. За исключением того случая, когда я познакомился с Ли, меня никто не трогал. Но обычным скребкам приходилось не сладко, особенно новичкам. Вымогательство в колонии называлось красивым словом "защита". Забавно, что защищать заключённых нужно было от самих стражников. Тех, кто не платил, редко избивали в открытую, чаще всего им устраивали “тёмную” другие рудокопы, вдохновляемые кем-нибудь из стражи. Единственным выходом было смириться и заплатить. Формально стражники не трогали старателей, а действительно защищали. Жить относительно спокойно можно было, только если регулярно отстёгивать часть добытой руды в обмен на покровительство.
За порядком в рядах самих стражников следил Торус - начальник стражи и по совместительству караульный у ворот замка. Такой пост он занял не случайно. Говорят, что до колонии он был королевским гвардейцем, но был схвачен за взяточничество - пропускал на охраняемую территорию тех, кто мог хорошенько заплатить. Видимо, Торус ничему так и не научился, потому что в колонии занимался тем же, вымогая взятки за проход в замок с тех, у кого там были дела, а по статусу вход не полагался. Беспрепятственно могли заходить лишь стражники, грузчики с товарами из внешнего мира и некоторые призраки. Даже призракам нужно было сначала заслужить достаточное уважение в лагере - то есть выслужиться перед людьми Гомеза. В число избранных входили: Диего, руководитель арены, несколько успешных торговцев и ещё пара человек, выполняющих скользкую работу для рудных баронов. Я не входил в число приближенных, и ещё больше дело осложнялось тем, что многие знали о моей близкой связи с Новым лагерем.
Когда я предлагал Диего поучаствовать в зачистке свободной шахты, он ответил: "Слухи в этой дыре ползут быстрее, чем на базаре. Сегодня утром, я поучаствую в экспедиции, а вечером об этом уже доложат Гомезу. Тебе-то терять особо нечего, а вот под меня уже копают несколько типов, которым я как кость поперек горла, мешаю творить беспредел. Руду я, может, и заработаю, а вот место своё здесь потеряю, стоит им узнать, что я сотрудничаю с Ли. А то и вовсе объявят предателем и прибьют под шумок. Здесь многие, так называемые друзья и доброжелатели на деле опаснее диких зверей".
Диего был полностью прав. Вообще, у него был талант прогнозировать развитие ситуации наперед, и это помогало ему видеть прибыльные дела и укреплять свое положение, не подставляя спину под удар. Я иногда даже немного по-хорошему завидовал его хитрости и изворотливости. При всём этом, он был на удивление честным человеком и не злоупотреблял своим талантом. Да, многие дела, которые он стряпал на свободе и даже в колонии были не законны, по меркам принятым властьпридержащими. Но даже когда он что-то начинал, казалось бы, ради денег, попутно его действия служили восстановлению общей справедливости или, по крайней мере, никогда, не были аморальны. Примером может послужить то же ограбление склада, на котором мы и попались.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |