Глава четырнадцатая. Раскол.

Глава четырнадцатая.
Раскол.

Звук гулкой пощечины прошелся по натянутому, словно струна, воздуху в тишине, чтобы затем смешаться с едва слышным перешепотом леса у самых верхушек деревьев. Губы Мелиссы были презрительно сжаты, а глаза пылали гневом и ненавистью. Амалия удивленно смотрела на девушку со стороны и не узнавала ее. Еще совсем недавно на ней вообще не было лица, и дыхание жизни не касалось ни ее губ, ни ее взгляда, а теперь она вновь жила и горела, пылала так ярко, что даже сама Амалия не решилась бы приблизиться к ней сейчас. Девушка не знала точно, что произошло и чем Дин умудрился так вывести из себя Мелиссу, чтобы она вновь ощутила вкус жизни. Впрочем, он это умел. И Мелиссе сейчас это было даже на пользу, но Амалию волновало совсем другое. Пока на твердую землю вернулся только Дин. Ни Алекса, ни Джеда, ни Энди не было видно. Перед ее глазами все еще зияла расщелина, что разверзлась задолго до их появления, но подобраться к ней близко не представлялось возможным: сильный и холодный ветер не подпускал любопытных хоть сколько-нибудь рядом. В полутьме трещины клубился туман, за которым совершенно ничего не было видно. Амалия ненавидела такие моменты, когда ты сам вроде цел, но ничем не можешь помочь тем, чья жизнь все еще висит на волоске. Время всегда безжалостно растягивалось в такие моменты, чтобы позволить ей ощутить собственную беспомощность в полной мере. Девушка симпатизировала всем трем молодым людям, и она так устала от смертей. От мысли о том, что прямо сейчас, в это же самое мгновение, решается судьба одного из них и кто-то, должно быть, уже не вернется, у нее мурашки бежали по спине и плечам. Амалия старалась глубоко дышать, потому что чувствовала, что усталость достигла своего апогея, и сейчас ее тело просто рухнет в обморок. Девушке стало страшно, и она медленно опустилась на землю. Голова кружилась, но, по крайней мере, тело ее постепенно оттаивало. Они все очень сильно замерзли, возможно даже, были частично обморожены. Но там, внутри торнадо, при одном воспоминании о котором становилось жутко, им было некогда думать о таких мелочах. Им нужно было двигаться, чтобы жить, и адреналин согревал и поддерживал их утомленные тела. Но, когда Амалия выбралась на волю из ненавистного ледяного вихря и уровень адреналина в крови упал, девушка ощутила всю прелесть своего задубевшего неповоротливого и ноющего тела. Слава Всевышнему, ее постепенно отпускало: к кончикам пальцев на руках и ногах возвращалась чувствительность, конечности вновь начинали слушаться ее, а по ресницам стекал каплями воды тающий снег. Что же им такое довелось пережить только что, если даже ресницы ее покрылись инеем?.. И это при том, что внутри нее был сокрыт самый большой жар. Рыжая сочувственно оглянулась, ища взглядом товарищей. Они выглядели усталыми, угнетенными и потрепанными, как, должно быть, и она сама. Общая тоска и безразличие захлестнули лагерь, как было и до того, как они вступили в ледяной зал. Видимо, усталость, и моральная, и физическая, все же брала свое…
- Как ты мог так поступить?! – голос Мелиссы во всеобщей тишине звучал почти так же громогласно, как и ее пощечина. Дин, признаться, оказался не готов к такому повороту событий. Он и на ноги-то толком подняться не успел, когда неуправляемая девчонка налетела на него с оплеухами. Правда, второй раз подобный номер не прошел, и блондин уже крепко держал рвущуюся девушку за запястья, с холодным любопытством рассматривая ее гневное лицо и бессмысленные потуги.
- Как именно? Спасти тебя?.. – спокойно уточнил парень. Голос его звучал сдержанно, размеренно. В нем не читалось ни насмешки, ни наигранного непонимания, ни гнева или обиды. Он констатировал факт, а факты были на его стороне. Ну, или по крайней мере их всегда можно было обернуть в свою пользу.
- Как… ты… мог оставить его там одного, мерзавец?! Он же ранен! – не желая успокаиваться, кричала Мелисса, все еще не оставляя отчаянных попыток вырваться из ледяной и сильной хватки Дина. По щекам ее текли злые слезы бессилия. Кто бы мог подумать, они все не кончались, даже после всего того, что с ней произошло. Спокойная и сдержанная, Мелисса сейчас взбунтовалась. Ей было все равно, кто что подумает, она больше не могла сдерживать всю ту боль, что накопилась внутри. Она требовала выхода или, в противном случае, грозила свести девушку с ума.
- Там для этого есть Джед. А мне пришлось разбираться с тобой, потому что кое-кто повел себя как маленький капризный ребенок! То не хочу, то не буду! – передразнил ее Дин в своей сдержанной и в то же время ядовитой манере. Мелисса перестала сопротивляться и лишь презрительно посмотрела в его непроницаемое лицо. Дин смотрел на нее так же без восторга. Девушка рванула руки в последний раз, и блондин демонстративно отпустил ее.
- Ты доиграешься, Дин, - вкрадчиво произнесла девушка, и во взгляде ее читалась прямая угроза, - Алекс вернется и…
- И что? Накажет меня?.. – издевательски улыбнулся парень, разговаривая с ней, словно с ребенком. Мелисса поняла, что это бесполезно, и, сжав губы, ушла прочь, ближе к расщелине, около которой все еще буйствовали ветра. Стоило ей приблизиться, как ледяной поток ударил в лицо, царапая щеки. Это было предупреждением, и девушка покорно остановилась, всматриваясь в полутьму. «Пожалуйста, вернитесь…» - умоляла она, ощущая, как что-то замирает внутри.
Сжав голову ладонями, Сонника сидела на камне, сложившись пополам и едва заметно нервно покачиваясь вперед-назад. Она и без того была обладательницей светлой кожи, но после воздействия морозного воздуха, она больше походила на изящную статую, нежели на человека, и только мимолетные движения выдавали ее. Одежда девушки была забрызгана кровью, и именно она вводила блондинку в состояние транса. Следы крови заставляли ее вспоминать и раз за разом переживать один и тот же момент, когда мальчика не стало так быстро. Она ведь действительно хотела ему помочь, она так любовалась их трогательной юной любовью, переживала его боль и сомнения, а теперь… Может, для него это было даже лучше. А для нее, Сонники? Как можно закрыть глаза, когда ты видишь только алые пятна крови на фоне собственных век? Она не знала, как остальные ребята справлялись с этим, как справлялся с происходящим Алекс. Но она не справлялась. Она совсем уже не могла совладать с ужасом, пожиравшим ее изнутри. Она больше не могла…
- Ты ранена? – раздался рядом тихий спокойный голос. Сонника нервно дернулась и подняла лицо. Рядом с ней сидела Лили, как всегда сосредоточенная и сдержанная. Несколько секунд блондинка просто смотрела на подругу невидящим взглядом. – Э-эй?..
- Что?.. А… Нет, это… Это не моя кровь, - наконец, нечленораздельно выдавила из себя Сонника, будучи не в состоянии совладать с собственным языком, ставшим вдруг тяжелым широким и неповоротливым. Лили села рядом и приобняла подругу за плечи.
- Мне страшно, - вдруг тихо призналась она. Сонника удивленно посмотрела на нее. – Мне страшно, - повторилась девушка, - мне страшно, что Джед не вернется. Каждый раз, когда я здесь, а он там… И мне страшно, что Алекс не вернется. И что Энди не вернется тоже…
- Энди точно не вернется, - прошептала Сонника, коснувшись кончиками пальцев пятен крови на своем рукаве. Тело ее пробила дрожь, которую ощутила Лили. Она была умной девушкой и поняла все сразу, без лишних вопросов. – Но только смерть несчастного мальчика не становится гарантией жизни для кого-то другого…

Но стоило девушке замолчать на мгновение, как из расщелины вынесло Джеда. Юноша практически вылетел из нее, словно бы прыгал с какой-то высоты вперед, а попутный ветер добавил ему ускорения. Относительно благополучно приземлившись на ноги, рыжий потрясенно обернулся.
- Это что только что было? – удивленно спросил молодой мужчина, ни к кому конкретно не обращаясь, ведь все равно некому было ответить на его несложный вопрос. Глаза его быстро забегали по силуэтам присутствующих – бормоча себе что-то под нос, парень пересчитывал присутствующих. Удивительно, как немного их осталось, но все равно кого-то не хватало. – Где еще двое? – Лили подняла вверх указательный палец и отрицательно покачала головой. Джед все понял. Больше, конечно, по выражению ее лица и по окровавленному рукаву Сонники, но все же. Это было больно, черт возьми! «Так вот каково быть лидером, Алекс. Лишь ответственность, разочарование в самом себе и боль невыполненного долга. Теперь я уважаю тебя еще больше, самоотверженная душа». Но он не имел права сейчас поддаваться своим эмоциям. Кого-то по-прежнему не хватало… - «Алекс!» – вдруг осенило его. Рыжий уже давно не видел Энди к концу их испытания, но Алекс тогда еще определенно был жив, раз уж он слышал не только его голос, но и вполне четкие команды. – Где этот сукин сын?!
Растерянность и порой даже безразличие во взглядах заставили Джеда похолодеть, но он еще держал себя в руках. Ужас обуял его окончательно, когда часть скалы, венчавшая расщелину, вдруг раскололась и обрушилась вниз, вонзившись в землю несколькими острыми частями обломков. Когда пыль медленно осела, стало ясно, что все происходившее в зале кончено. Джеду показалось, что он поседел в этот момент. Юноша ведь понимал, чем чревата смерть Алекса лично для него. Грохот обвалившейся громады словно привел несчастных молодых людей в себя, и они начали медленно стекаться к месту происшествия. Обломки скалы, завалив трещину, замуровали позади и все буйные ледяные ветра, давая возможность подойти ближе. Джед обернулся. Совсем рядом стояла Лили, придерживая за плечи Соннику. Девушка дрожала и закрывала нижнюю половину лица ладонями, а ее светлые глаза выдавали такой ужас и растерянность, что рыжему стало жаль ее, хотя они и по сей день не были толком знакомы. Он подошел к девушке и положил ладонь ей на плечо. Сонника вздрогнула и подняла на него свои огромные голубые глаза, полные слез, словно умоляя пощадить ее. Но ему было нечего ей сказать.
- Мне жаль, - тихо произнес рыжий мужчина. Впервые, кажется, за всю его жизнь голос у него дрожал. Джед был бледен, и голова у него шла кругом. Он совершенно не представлял, что делать дальше, и в его случае это, увы, читалось по лицу. Молодой человек готов был и сам сигануть с обрыва, когда мимо него прошла Амалия.
- Подожди-ка… - негромко произнесла она, заглядывая за каменную гряду с правой стороны, где на коленях сидела Мелисса. Джед не сразу сообразил, что произошло, и, замешкавшись, еще остался на месте.
Мелисса не слушала никого и ничего. После перепалки с Дином ей вообще не хотелось слышать людей, поэтому девушка стояла в стороне, ближе к расщелине. И хотя безжалостные вихри не щадили и ее, лишая последнего тепла, по крайней мере к ней там никто не лез. Поэтому русая успела заметить его тело, которое мягко вынесло наверх к ним туманной завесой, словно морской волной, лижущей скалистый берег. В последний момент она чудом успела спасти его, направив острые обломки скал в разные стороны. Он лежал на земле в узкой полоске между камнями бледный и окровавленный. Она медленно опустилась на колени рядом с любимым. Любимым… Он был так сильно похож на Лео сейчас, что Мелисса и не осознавала, что она делает и откуда в ней столько всепоглощающей нежности в этот момент. Девушка мягко коснулась холодными кончиками пальцев его лица, убрала темные волосы со лба.
- Лео, мой бедный милый Лео, - шептала она, положив голову ему на грудь и не понимая ничего, что происходит вокруг нее. Мир растворился. Не было больше ничего вокруг, ни крови, ни боли, ни страха, ни смерти, только она и он, человек, которого она любила, который вернулся к ней, даже после того, что произошло. Правда, она не помнила точно, что произошло. Кажется, это было что-то страшное, но если теперь они вместе, имеет ли это значение?..
- Лео, мой бедный Лео… - Амалия не собиралась подслушивать. Она подошла тихо, но только чтобы не напугать лишний раз подругу, но когда она услышала ее страстный шепот, то остановилась в нерешительности. «Лео?» - удивилась рыжая, и ей вдруг стало не по себе. Все так же не выдавая своего присутствия (и хотя она стояла совсем близко прямо у Мелиссы за спиной, девушке не было до нее ровным счетом никакого дела), Амалия выглянула из-за плеча подруги. Да, нужно было признать, с такого ракурса Алекс и правда был очень сильно похож на Лео, но это был он сам, отчего сердце девушки вдруг радостно забилось в два раза быстрее. Было ли это чудо или стихийное вмешательство, она не знала, но это был Алекс и, возможно – как же она надеялась на это! – он был еще жив. Это была хорошая новость, очень хорошая. Плохая новость заключалась в том, что Мелисса вела себя по меньшей мере странно, когда человеку требовалась помощь, причем от нее же.
- Дорогая… - мягко начала Амалия, ощущая, что тело ее отчего-то охватывает дрожь. И это была не усталость и даже не волнение. Ей было страшно. Мелисса резко обернулась на звук ее голоса и посмотрела на нее с такой яростной и пронзительной ненавистью во взгляде, что рыжая невольно сделала шаг назад. Но это наваждение длилось всего мгновение. Мелисса вдруг чихнула, встряхнула волосами, а затем смотрела на нее удивленно и немного сердито.
- Ты чего застыла, Амалия? Тут человек умирает! – вдруг деловито отчитала ее подруга, отчего Амалия пришла в окончательное замешательство. Но, по крайней мере, теперь она ее узнавала. Это точно была та Мелисса, которую они все знали до смерти Эмили. – Да позови же ты кого-нибудь! Джед! Дже-ед! Сюда!

Но Джед и без того успел сложить два и два и получить четыре, поэтому нагнал Амалию и теперь смотрел на происходящее самыми удивленными глазами, на какие только был способен. Мягко отодвинув рыжую в сторону, он присел на корточки рядом с Мелиссой, сам не веря своим глазам.
- Дышит? – коротко бросил он. Мелисса когда-то уже успела перепачкаться в крови, которая, впрочем, растекалась от тела несчастного во все стороны, так что это было нетрудно. Парень был в самом плачевном состоянии, которое рыжему приходилось когда-нибудь видеть, поэтому, если Алекс все еще жив, он, признаться, будет удивлен.
- Еще жив, но пульс слабый. Застрадалась, дура, - ругала себя Мелисса, судорожно оглядываясь по сторонам. Видно было, что девушка нервничает, и ее мандраж передавался и Джеду. Вокруг только голая земля, и ничего из самого первого лагеря у них не осталось на руках после столкновения с торнадо. Медикаментов в том числе. Девушка аккуратно сняла рубашку с Алекса, опыт научил ее, что резкие движения в подобной ситуации лишние. Девушка попыталась разорвать ее, но ей не хватило сил.
- Давай я, - подхватил Джед, все больше бледнея лицом, словно это он сам стремительно терял кровь вместе с товарищем.
- Сможешь сделать полосы поровнее? Желательно разной толщины, - попросила Мелисса, к которой в критической ситуации довольно быстро возвращалось ее привычное наработанное практикой хладнокровие. Руки Джеда дрожали, но, тем не менее, он неплохо справлялся со своей задачей.
- Не вопрос, - отозвался парень, криво улыбаясь, потому что мимика лица не слушалась его. В этот момент он жалел, что у него не было хоть сколько-нибудь такого же самообладания, как у Алекса. Через пару минут Мелисса уже перевязывала пострадавшего. Но кровь останавливаться не стремилась. Открылись не только «молодые», но и давнишние раны. Алекс лежал совершенно недвижно, не подавая никаких признаков жизни. Стоило Мелиссе задуматься о случившемся, как девушке стало как-то неуютно, она совсем растерялась. «Что же такое могло произойти? Вот две знакомые "царапины". Раны как будто просто открылись. Открылись без внешнего воздействия. Алекс в этот раз был не с нами. Его испытание было чем-то большим», - думала девушка, сосредоточиться на том, что же предпринять дальше, у нее никак не получалось.
- Ну что? – отчего-то шепотом поинтересовался Джед. Рыжий, конечно, был не очень счастлив. Во-первых, он очень даже положительно относился к Алексу и, во-вторых, смутно подозревал, на кого падет ответственность и даже лидерство в случае его преждевременной кончины, а от одной мысли об этом его бросало в жар. Нет, Алекса надо было спасти. Пусть даже ради эгоизма. Тут парню стало стыдно за себя.
- Не стой над душой, - огрызнулась Мелисса. Она нервничала все больше, и ее состояние стремительно передавалось окружающим. Амалия мягко коснулась плеча Джеда, на что тот резко обернулся – стресс давал о себе знать.
- Джед, нужно найти укрытие, хоть какое-нибудь… Возьми Дина и отправляйтесь на разведку. Пришли сюда Лили, она сможет помочь, она достаточно сдержанная и сообразительная. Алику оставь с Сонникой, иначе она принесется сюда и наделает только лишнего шума и суеты. Ну, и Мари тоже пристрой куда-нибудь, чтобы не мелькала и не раздражала Мелиссу, - Амалия говорила быстро и собранно, и Джед вдруг взглянул на нее совсем другими глазами. Помощь, как водится, пришла, откуда не ждали. Придя в себя, молодой человек кивнул и отправился по другую сторону выстроившейся каменной гряды раздавать поручения. Амалия присела на землю рядом с Мелиссой.
- Почему ты позвала Лили? – вдруг подняв на Амалию строгое лицо, вкрадчиво уточнила русая, закончив с перевязками.
- Я же сказала, она сообразительная… - растерявшись этому неожиданному вопросу, пролепетала Амалия.
- Все понятно. Ты ничего не знаешь… - одними уголками губ улыбнулась Мелисса, покачав головой. «Как можно было быть такой наивной?..» Не говоря больше ни слова, девушка склонилась над Алексом и протянула руки к его груди, после чего с ладоней ее полился мягкий зеленоватый свет.
- И ты тоже!.. – пораженно воскликнула Амалия, впрочем, довольно быстро опомнившись и переходя на заговорщицкий полушепот.
- Тащи сюда свою огненную задницу, - тихо буркнула девушка себе под нос, плавно опуская веки, чтобы сконцентрироваться, но Амалия услышала ее. Она была так удивлена, что ей даже в голову не пришло обидеться на подобную фамильярную прямолинейность. Рыжеволосая покорно села рядом с Мелиссой, постепенно выпуская на волю свою собственную силу исцеления. Когда Лили подошла к двум подругам, ей даже не пришлось ничего объяснять.
- Вообще не палятся, - хмыкнула девушка и все же посмотрела по сторонам на всякий случай, прежде чем присоединиться к двум другим стихиям. Три луча: огненный красный, теплый зеленый и гибкий синий воссоединились в один нескончаемый поток исцеления. Каждая из девушек прикрыла глаза, стремясь максимально сосредоточиться. Поток с каждой минутой становился все сильнее, но положение Алекса не менялось. По расчетам Мелиссы он уже должен был если не прийти в себя, то хотя бы проявить признаки жизни.
- В чем дело? – первой не выдержала Амалия. Она разорвала цепь единства, поток света исчез. С каждой минутой девушке становилось все страшнее, и она чувствовала, как нервный ком перекрывает ей горло и не дает дышать.
- Странно… - Лили казалась удивленной, но все равно оставалась спокойна внешне. Все ее эмоции словно были притуплены сдержанностью, отчего иногда девушка казалось сухой и бесчувственной. Но это была не правда, Лили порой очень эмоционально переживала по поводу происходящего, просто она привыкла держать все в себе. - Он давно уже должен был прийти в себя.
- Ну-ка, посмотрим, - Мелисса развязала одну из повязок и бегло глянула на поврежденное место. - Это действительно странно. Все, что мы смогли сделать - это приостановить кровь. Рана совсем не затянулась.
- Но как?.. - Амалия недоумевала. Она не могла поверить в то, что сила, на которую она так неуклонно полагалась всю свою жизнь, могла однажды дать сбой.
- Я не знаю, - Лили была в такой же растерянности, как и рыжеволосая, хоть и не показывала пока ни страха, ни отчаяния, царивших внутри нее. – Но все это связано с тем, что с ним произошло в последнем зале. И пока мы не выясним этого, регенерация бесполезна...
- Лили… Он что, может умереть? – тихо произнесла Амалия, а затем подняла на девушку свои пронзительные темные глаза, сверкавшие особенно ярко из-за слез, зарождавшихся в их глубине. Лили стало не по себе, но что она могла сделать, что могла ей сказать?.. Светловолосая лишь покачала головой.
- Судя по состоянию, с высокой вероятностью, - безрадостно отозвалась Мелисса вместо Лили. Амалия сжала губы, которые едва заметно подрагивали, но девушке казалось, что то, как предательски они выдают ее, видно абсолютно всем. На самом деле не так уж много связывало ее с этим человеком, но рыжей отчего-то казалось, что, если с ним что-то случится, то не выжить и ей самой. Просто… Он вдруг оказался ближе, чем кто-либо до этого.
- Но этого не может быть! Он не человек, - цепляясь за последнюю ниточку, словно утопающий, произнесла девушка, хотя в голосе ее уже давно не звучало прежней уверенности в себе. Напротив, что-то умоляющее то и дело проскальзывало в ее тоне, вызывая искреннее сочувствие.
- Это не дает ему вечной жизни, - мягко вмешалась Лили, ощущая, что молчание невыносимо ей самой. Они словно уже хоронили его заживо, а молчание становилось точкой в его эпитафии. - То есть дает, конечно, если самому не нарваться на такие глобальные неприятности. Где он только их нашел?
- Мне кажется, они сами нашли его, - мрачно заметила Мелисса. – Надо зашивать. Безумие, конечно, но все лучше, чем бездействие. Если он умрет, мне хотелось бы знать, что я сделала все, что могла, чтобы помочь ему. Только нет у нас ничего, совсем ничего. Если растительное волокно еще может выпасть шанс подобрать, то без иглы…
- Но у нас есть игла... – тихо смущенно отозвалась Амалия. Она запустила ладонь под кофту и вытащила из ткани нижней майки среднюю по толщине иголку, самую обычную иглу для шитья.
- Откуда? – в один голос удивились девушки. Что уж там, и Лили, и Мелисса просто оторопели от подобного совпадения. Рыжая потупила взгляд.
- Я знала, что нам придется кого-то зашивать, еще там, у зеркала, - фыркнула Амалия, желая скрыть свое смущение.
- А серьезно? - полюбопытствовала Мелисса. Уж она-то знала разницу между иглой для шитья и иглой хирургической.
- Против сглаза, - коротко бросила девушка. Ну не рассказывать же им длинную бытовую историю, как иголка была найдена в ее квартире в прихожей, а затем машинально спрятана в складках платья, где и была благополучно забыта из-за свидания с Дином?.. А дальше… Она укололась, когда переодевалась уже здесь, в первом лагере, и вспомнила про нее, сохранила на всякий случай, как маленький талисман, как память о том прежнем мире, где ей так беззаботно жилось.
- Но против сглаза носят булавки, если я не ошибаюсь, - подозрительно прищурилась Лили. Она не была очень суеверна, но о чем-то таком все же слышала.
- У меня все не как у людей. Шей давай! – отрезала Амалия, протянув иголку Мелиссе.
- Чем? Воздухом? - ехидно поинтересовалась хирург. Амалия с укором посмотрела на нее, но думала она о своем. Две вещи очень сильно коробили ее… Во-первых, эта прежняя сильная и деловая Мелисса. Она ведь знала как никто хорошо, насколько была сломлена девушка буквально прошлой ночью, а теперь? Куда это все ушло?.. Ну ладно, допустим, это Амалия могла объяснить себе тем, что обстоятельства и явная потребность в ее врачебном умении буквально заставили девушку встать на ноги, не оставляя времени для жалости к себе. И она даже охотно поверила бы в это, но… «Лео, мой бедный Лео…» - она еще слишком хорошо помнила эти слова и голос, какого она никогда не слышала от Мелиссы, тихий, мягкий, даже как будто немного детский. Но самое страшное, что он словно принадлежал другому человеку. И это ее странное поведение и жадный ревнивый зловещий взгляд… Подозрения все глубже закрадывались в ее душу, и Амалии было страшно признавать их.

* * *

Джед и Дин неторопливо шли по тропе. Первое время они не разговаривали, потому что каждый был погружен в собственные мысли, да и не сказать, чтобы они были хоть сколько-нибудь близки. Рыжий, конечно, умудрялся поддерживать нейтральные отношения со всеми, наверное, единственный в их лагере, но в то же время почти всех он держал на расстоянии вытянутой руки. Юноши придирчиво осматривали местность. В этот раз все было совсем уж безрадостно: полоса серпантина под их ногами закручивалась в спираль, постоянно сворачивая вправо. По левую руку зиял обрыв, далеко внизу виднелся хвойный лес, который, возможно, они уже прошли. А может, это был совсем другой уже лес. Джед был не уверен даже, что пейзажи до и после прохождения испытания были как-то связаны между собой. Но не это волновало его сейчас. По правую руку круто поднималась вверх скала. Кажется, они постепенно приближались к вершине горной гряды. Любопытно, что ждало их там? Развязка или новое начало Сизифова труда? Не то, чтобы скала была совсем отвесной, но ничего полезного они еще не увидели, хотя прошли довольно много. Сдавалось им, что узкая тропа приведет их только к следующей двери, но никак не к лучшему месту для ночлега. Видимо, им предстояло остаться на небольшой площадке в самом начале их нового перехода. Там, по крайней мере, они могли бы все уместиться без риска рухнуть с обрыва узкой тропы. Молодые люди переглянулись и решили возвращаться к своим. На обратном пути разговор как-то завязался сам собой.
- Джед, а ты молодец. Я бы не взял на себя ответственность за нас, идиотов, - хмыкнул вдруг блондин. Даже ему долгое молчание неожиданно стало в тягость. К тому же, когда Алекс умрет, Джед может дать ему чуть больше желанной свободы. Как минимум, он не сует свой нос куда надо и не надо.
- Говори за себя, - нерадостно усмехнулся Джед. Его покоробило то, как Дин отозвался о своих товарищах, даже если он включил в данную категорию и себя самого. И вообще парню было плохо. Снаружи сказывалась усталость, изнутри грызла совесть, грызла словно паразит, неторопливо, долго и навязчиво. Что он мог сделать? С одной стороны, он был не в силах предсказать, что этот злосчастный камень упадет (юноша успел перекинуться парой слов с Лили, которая бегло обрисовала ему ситуацию со слов Сонники), с другой... мог бы и повнимательнее отнестись к пареньку. Почему в этот момент он был от него так далеко в стороне, когда по-хорошему это он должен был замыкать шествие? Можно было бы как-то среагировать, броситься в сторону, постараться столкнуть в сторону. Хотя разумом Джед все же понимал, что в тех жестких условиях, в которые их поставили, он не смог бы успеть помочь пареньку. Ну, что... чему быть, того не миновать. Но смерть за смертью, быстрые, жестокие, неожиданные… И непредвиденные. Что же с нами творится? Да, жаль что Алекс без сознания, сейчас было бы неплохо поговорить с ним. Мог ли он догадываться о произошедшем или следующей жертве? Мог ли он знать, что такой же жертвой станет сам? Что за «дельце» он провернул, что теперь танцует со смертью? Тем не менее, гибель детей они поделили пополам. Всегда винишь себя за смерть человека, если на тебе ответственность за него, но за ребенка всегда в три раза сильнее. Как отреагирует Алекс, когда придет в себя? Если придет в себя... Это и впрямь мучительное чувство. Если бы можно было сравнить телесную боль и духовную, то чувство вины за ребенка было бы равно пытке, при которой тебе загоняют иглы под ногти. От одной мысли проявляются неприятные ощущения по всему телу, а по спине проходит дрожь. «Хорошо хоть, что мужская психика некоторые вещи переносит проще, а то я, наверное, повесился бы на ближайшем дереве. Хотя смерть на всех оставляет одинаковый след. И след этот не в силах смыть никакие слезы. Но надо жить дальше. У нас слишком мало времени, чтобы отдаться в руки неутешной печали, и слишком много проблем...»
- Джед, ты меня слышишь, нет? – прорвался, наконец, сквозь размышления рыжего голос Дина. Блондин смотрел на него немного с укором, кажется, он уже не первый раз повторял свой вопрос.
- А? – рассеянно отозвался Джед, переводя взгляд на темные синие глаза собеседника. - Извини, Дин, я задумался.
- С чего это вдруг Алекс бросил свои обязанности? – поинтересовался светловолосый, внимательно глядя на товарища. Что-то недоброе проскальзывало в его взгляде каждый раз, когда он говорил о лидере. Для Джеда (как и ни для кого другого) не было секретом, что эти двое не переносили друг друга. Правда, по его скромному мнению, дело было даже не в девушке, которую они не поделили, – Алекс этой девушкой не так уж сильно и интересовался – а скорее в неприязни с первого взгляда, в разности мировоззрений абсолютно по всем вопросам.
- Он вовсе не бросил их, лишь попросил быть на подхвате, - осторожно начал Джед. Ему, признаться, совершенно не хотелось оказаться приверженцем одной из сторон в конфликте, к которому он не имел никакого отношения. - Но он вновь знал больше нас или чувствовал что-то...
- Что чувствовал? – удивился Дин, на мгновение позабыв даже всю свою ярую ненависть к сопернику.
- Не знаю. Он сказал только, что будет занят чем-то другим, и больше ничего. Сам знаешь, Алекс далеко не всегда откровенный человек, - Дин лишь поморщился в ответ на это «сам знаешь». Будто ему было до Алекса хоть какое-то дело, помимо его бесславной кончины.
- Кто мог так искромсать его? За такое короткое время... – вкрадчиво протянул молодой человек, ненавязчиво направляя разговор в интересующее его русло.
- Кажется, от него очень стремились избавиться, - задумчиво ответил рыжий, заметно помрачнев лицом. Так или иначе, Дину было совершенно ясно, на чьей стороне Джед на самом деле, как бы он ни старался казаться нейтральным ко всему происходящему.
- Я этого кого-то очень понимаю, - тихо усмехнулся молодой человек. Джед вновь внимательно посмотрел на него. Он был красив, силен и, вероятно, успешен там, откуда они все явились в этот зеркальный мир. Он ни в чем не уступал бы тому же Алексу, но только откуда бралась в нем эта мелочность, зависть и злоба, которые отталкивали окружающих. Дин так искренне верил, что Алекс – источник его проблем, не осознавая, что это он сам роет себе могилу.
- Это нелогично, Дин. И тебе нет выгоды. Он умрет, а вся ответственность ляжет на тебя, - мягко заметил Джед, деликатно минуя свою персону. Он не слишком стремился брать на себя ответственность (хотя по иронии судьбы ему то и дело приходилось с ней сталкиваться) и не скрывал этого. Джед предпочитал не рассматривать тот вариант, в котором Алекс не выкарабкается в очередной раз из лап смерти, потому что понимал, что из Дина с его страстями путного лидера не выйдет, а он сам чертовски к этой ноше не готов.
- Может, тогда и на меня начнут вешаться все подряд девушки, - хмыкнул блондин, глядя куда-то в сторону. Лицо его было спокойно и немного насмешливо, и Джед ничего не мог прочитать по нему, но каждая новая ядовитая реплика собеседника нравилась ему все меньше.
- Зависть? Вот уж не ожидал от тебя, Дин. Сомневаюсь, что Алексу это и впрямь приносит такое уж удовольствие. Если последить за ним, несложно заметить, что ложится спать он позже всех, а встает зачастую раньше. Весь день он у нас на виду. Когда ему крутить с девушками? – Дин промолчал в ответ на этот вопрос, все еще смотря прочь. Джед вздохнул и продолжил. - Зависть и ревность - страшные сущности. Они разъедают душу человека, оставляя лишь тело. И это жутко, если человек не живет, но существует.
- В таком случае я существую уже довольно долго, - голос Дина прозвучал жестко и холодно, словно сталь. Рыжий едва заметно покачал головой, понимая, что ему не переубедить и не смягчить Дина. Их с Алексом неприязнь друг к другу, выросшая почти ниоткуда и удивительно скоро окрепшая, исчезнет лишь со смертью одного из них. От этой мысли Джеду становилось не по себе. Они должны были держаться друг друга перед лицом могущественного врага, а поддавались влиянию мелочных страстей. И это явно сгубит одного из его товарищей, если не всех их. - Интересно, что имела в виду Мелисса под убежищем? – как ни в чем не бывало, продолжал блондин, осознавая, что пауза затянулась, и желая закрыть эту тему раз и навсегда. Он уважительно относился к Джеду, но никому не было дозволено учить его или копаться в его душе. Он взрослый человек и сам знает, как должен поступать. Наставник ему не требуется.
- Вот уж не знаю. Тут таковым и не пахнет. Можешь радоваться, думаю, у тебя появился могущественный союзник. Не иначе как мастер игры тоже очень хочет смерти Алекса, - Дин не стал поддерживать это направление разговора. Ровно как наставники, ему не нужны были союзники, особенно в лице какого-то маньяка-психопата-похитителя людей. - Черт! Да тут даже деревьев толком нет. Совершенно негде укрыться от дождя.
- От дождя? - удивился Дин в ответ на раздраженную тираду рыжеволосого мужчины и поднял лицо кверху. Небо, насколько он понимал в метеорологических явлениях, сулило если не солнечную, то по крайней мере ясную погоду.
- Если нет ни лагеря, ни укрытия и есть раненные, то дождь пойдет обязательно. Обычно это происходит, когда кто-нибудь пискнет: «могло быть и хуже...» - Джед говорил убедительно, так что блондин даже усмехнулся. В целом, он был прав, сколько раз они уже испытывали на своей шкуре, как скоро и неожиданно может меняться погода, да и действие вокруг них.
- Предлагаешь вернуться с ни с чем? Дело и правда дрянь, вокруг голый камень. Тех редких хвойных, что растут верх по скале даже на костер приличный не хватит, не то, что на шалаш, - справедливо рассудил бывший охотник. Джед вновь вздохнул и нервно провел ладонью по волосам.
- Предлагаю не торопиться возвращаться. Раз Мелисса отослала всех прочь, значит, есть что-то чего мы видеть не должны. Есть, впрочем, и плюсы - можно все обдумать, - Дин не стал спорить, хотя, признаться, ему было немного любопытно жив ли еще ненавистный ублюдок. Он постарался отвлечься разговором с Джедом, раз уж представилась такая редкая возможность. Всегда приятно поговорить с умным человеком.
Один раз молодые люди столкнулись на своем незамысловатом пути с Аликой и Сонникой. Это, конечно, было неудивительно, учитывая, что путь у них всех был один и тот же. Отношения этих двоих девушек были столь же нейтральны, как и отношения Дина и Джеда. Алика, как и рыжеволосый, умудрялась оставаться в достаточно ровных отношениях со всеми, возможно, не благодаря доброжелательности и спокойствию, а больше с помощью своего влияния на окружающих, твердого характера и умения поставить человека на место. В целом, девушка бывала мягкой, но ее внешний панцирь был слишком уж прочен. Хотя сейчас ей даже было жалко Соннику, которую она же сама не пустила к Алексу по приказу Джеда. Это было жестоко с ее стороны, но Сонника, казалось, не злилась на нее и была больше погружена в себя. Конечно, поначалу она предприняла пару отчаянных попыток сбежать, но стоило ей понять, что с внимательной Аликой подобные фокусы не проходят, как блондинка немного угомонилась, но вместе с тем и приуныла. Иногда она в сердцах заламывала руки, выдавая всю силу своих переживаний. Алика честно старалась помочь ей, но девушка практически не слушала, а отвечала невпопад. Она все думала о том, как же так могло получиться, что, когда ее любимый человек при смерти, рядом с ним позволили остаться всем, кроме нее? «Ну, допустим, Мелисса врач, допустим даже, что ей нужна помощница и с этим отлично справится сдержанная и хладнокровная Лили, но как там оказалась Амалия? Что рядом с ее любимым мужчиной вновь и вновь делала эта профурсетка?! И что такое страшное происходило там, что никому не позволили даже рядом быть?! Ну хорошо-хорошо… Допустим, все так плохо, как говорит Лили… И да, Мелиссу нельзя нервировать и отвлекать… Но Амалия! Проклятая эта Амалия! Неужели… Неужели он в ней и впрямь что-то нашел?.. Она ведь пустышка со смазливеньким личиком… Впрочем, она для него не больше, чем игра. Для него все игра. Даже со смертью игра… Боже! Как же мне страшно! Но, так или иначе, что бы ни случилось, я должна быть там. Я, а не Амалия! Мне только что подарили шанс жить. Жить… Мне так страшно, но я должна бороться за свою жизнь и счастье, за свою любовь! Никто не сделает этого за меня, никто меня не спасет, не поможет… Я… Я… Я просто должна быть рядом с ним…» Сонника опасливо взглянула на Алику. Та, окончательно расслабившись и потеряв бдительность, что-то втолковывала ей в полголоса, поворачивая в сторону. Это был ее шанс! Ее последний шанс! Сложившись почти вдвое и больше всего на свете боясь быть замеченной, девушка, что было мочи, побежала обратно, пока шатенка не спохватилась. На своем пути она едва не снесла с ног Мари, которая, очевидно, тоже разминала мышцы от полного безделья. Наскоро извинившись, блондинка вновь бросилась прочь, оставив темноволосую в полном замешательстве. Мариэль лишь презрительно скривила губы, проводив неугомонную взглядом, и отправилась дальше своей дорогой.

* * *

Мелисса, между тем, наконец, нашла какое-то мало-мальски крепкое волокно, хотя местность, окружавшая их, была пустынна как никогда раньше. Возможно, Джед был в чем-то прав, предположив, что у Алекса появился новый недоброжелатель. Но девушка обо всем этом не подозревала и отступать не собиралась. Пара призывов к матери всего земного, и нить стала значимо крепче и даже длиннее, структура ее стала похожей на шелк. Мелисса дрожащими руками вставила импровизированную нить в иголку.

- Могу вас обрадовать, я никогда этого не делала иглой для шитья, - обратилась миловидная врач к Лили и Амалии. Девушки переглянулись, но разве сейчас у них был выбор? – Впрочем, все когда-нибудь бывает в первый раз…
- Кто, если не ты, Мелисса? Будем надеяться, рука у тебя не дрогнет, - постаралась приободрить ее Лили, но ее дрожащий голос выдавал сомнения девушки с потрохами. Впрочем, они все трое были немного не в себе – у них на руках умирал человек, и лишь призрачная надежда оставалась в их ладонях вместе с тонкой полоской металла. Мелисса набрала в грудь побольше воздуха и уже собиралась приступить, когда за плечом ее послышался неясный шум.
- Вы что, собираетесь его зашивать? Вот прям так? - взвизгнула Сонника, которой все же удалось успешно оторваться от Алики и оказаться в нужном месте в нужное время. Девушка застала конец разговора и быстро сообразила, что к чему. Подобное осознание привело ее в ужас. - Да вы сумасшедшие! Даже не думайте об этом!
- Тебя забыли спросить, - огрызнулась Амалия, быстро поднимаясь на ноги, чтобы не позволить истеричной девушке в случае чего броситься на Мелиссу и помешать ей. Амалия не была настроена сильно агрессивно, скорее немного нервно и язвительно, но со стороны это выглядело так, словно она угрожающе наступала на Соннику. Последнюю это не сильно смутило. Она больше не собиралась уступать этой самодовольной выскочке, расцветающей откровенным нарциссизмом. Там, в прошлом зале, выжив в ледяных объятиях торнадо, она поняла: она будет бороться дальше, бороться за все, что ей дорого.
- Амалия… - тихо произнесла Лили, так же поднимаясь с земли и мягко касаясь плеча девушки в попытке успокоить и притормозить ее. Атмосфера накалилась, и Лили чувствовала это слишком хорошо. Меньше всего ей хотелось бессмысленных перепалок сейчас, когда нервы у всех итак были на пределе. Но темпераментная рыжая не слышала ее.

- Нам нужна жизнь Алекса. А ты со своими истериками иди цветочков пособирай. Ты здесь лишняя, - с ледяной категоричностью заявила девушка, довольно грубо оттолкнув блондинку, посмевшую подойти к ней слишком близко. Возможно, она сама растерялась и пыталась защитить свое личное пространство, а может, напротив, перешла в нападение первая, но в любом случае это была большая ошибка. Лили замерла, раскрыв губы от удивления, и испуганно смотрела на светловолосую подругу. Она ожидала, что Сонника вот-вот заплачет, что, казалось бы, уже совсем читалось по ее лицу, но вместо этого девушка оскорбленно сжала губы и, сделав быстрый шаг вперед, проворно ударила Амалию по щеке, причем с такой силой, что рыжая отшатнулась в сторону.
- Не я одна, - прошипела Сонника, дрожа от негодования. Лили стояла чуть поодаль, закрыв растерянное лицо ладонями, и понимала, что это конец, что грядет грандиозный раскол, и это принесет им всем одни только беды. – Ты слишком много на себя берешь, Амалия. Но поверь, как только Алекс придет в себя, он тебе и слова не скажет больше, вот увидишь.
- Как ты меня испугала, - надменно и насмешливо протянула Амалия, придя в себя и гордо выпрямляясь.- Включи мозг, детка, и вали отсюда подобру-поздорову.

- Амалия! – возмутилась Лили и поспешила вклиниться между двумя соперницами, пока их перепалка не переросла в нечто большее и рукоприкладство не продолжилось вновь. Светловолосая закрывала Соннику и смотрела на рыжую с явным осуждением. – Вот от тебя я такого поведения не ожидала! По-моему, ты и впрямь забыла, кто ты и кто она. Сонника – возлюбленная Алекса. А ты, Амалия? Ты кто такая?..

Амалия глубоко вздохнула и стиснула зубы, но подобное предательство со стороны Лили было слишком обидным и оскорбительным, чтобы промолчать. Амалия была из тех девушек, что за словом в карман не лезут и всегда могут постоять за себя. Вот и сейчас она собиралась сказать нечто ехидное, чтобы поставить Лили на место, но одно обстоятельство заставило всех троих отвлечься. Мелисса явно не собиралась вслушиваться в их диалоги и тем более дожидаться, пока Алекс будет официально разделен на части. Девушка перекрестилась, хотя никогда сильно в богов не верила, зажмурилась, потом открыла глаза и сделала первый укол. По телу Алекса пробежала крупная дрожь. Он вздрогнул. Внезапно его охватила судорога, его неподвижное до этого тело начало трясти, то и дело ударяя о землю. Мелисса испугалась, Лили тоже растерялась, она попыталась прижать Алекса к земле, чтобы несчастный не навредил себе еще больше, но безуспешно, все же мужское тело было гораздо сильнее ее. Была бы здесь прежняя Алика, она бы фыркнула: «Дилетанты»! И, впрочем, в чем-то была бы абсолютно права. Сонника тут же забыла о существовании Амалии, как таковой, и подскочила к Алексу.

- Алекс, перестань, хватит! – умоляюще простонала блондинка, готовая сорваться на крик отчаяния. В голосе ее звучала такая боль, что не передать словами, но истеричные нотки нервного срыва перекрывали ее, утаивая истину. Девушка коснулась кончиками пальцев его плеча, но тело его лишь резко бросило в сторону в безжалостном припадке. Лили, мягко, насколько могла, оттащила упирающуюся и рыдающую девушку в сторону.
- Лишняя, - так же холодно произнесла Амалия почти одними губами, медленно проплыв мимо двух подруг к Алексу. Лили проводила самодовольную красотку гневным взглядом. Рыжая же неторопливо села на землю рядом с пострадавшим и положила голову Алекса себе на колени, невзирая ни на какие возражения Мелиссы. Удивительное спокойствие читалось в ее внешнем облике, Амалия двигалась плавно, медленно, размеренно, ни суеты, ни нервозности не прослеживалось ни в едином ее жесте. Девушка принялась медленно перебирать его темные волосы, а потом склонилась над ухом и тихим голосом замурлыкала ему что-то. Судорога начала постепенно успокаиваться, хотя тело его все еще выделывало резкий кульбит то тут, то там. Тем не менее, Алекс лежал уже более спокойно. Через несколько минут Мелисса, дивясь происходившей прямо перед ее глазами и осознавая, что слишком много времени уже потеряно, начала зашивать раны. Каждое движение иглы сопровождалось судорожным вздрагиванием Алекса и тихими, ласковыми уговорами Амалии. Сонника что-то с ненавистью кричала ей, но Амалии сейчас было совсем не до этого. Она ее не слышала вовсе. Девушка растворялась в молодом человеке, стараясь передать ему свое собственное спокойствие, будь оно даже мнимым. Ей казалось, что она победила, что вот он – момент, когда мужчина принял решение, даже если бессознательно. Она не понимала, что дело было всего лишь в энергетике, которую перенимало его тело в отчаянной попытке жить. Дело было не в личном отношении, а в том, что именно улавливало подсознательное на энергетическом уровне. В плане уравновешенности внутреннего состояния она и правда победила в этот раз, но, возможно, дело было вовсе не в любви, а в удивительном и редком механизме самосохранения, заложенном в Алексе.

Сонника готова была выцарапать Амалии глаза, но сзади ей скрутила руки Лили. Она обладала удивительной силой. И это при ее-то плавности и элегантности жестов. Подруга держала ее мягко, но уверенно, не позволяя больше случиться чему-то непредвиденному и, тем более, конфликтному. Она лишь умоляла блондинку успокоиться, обещала, что все будет хорошо, что она на ее стороне, но светловолосая слышала уже слишком много подобных обещаний, чтобы продолжать верить словам. Тем более, что сейчас Сонника была в шоке. Она не могла поверить, что вообще возможно так издеваться над живым человеком. Это просто представить себе нереально, чтобы какая-то девчонка, будь она хоть трижды врач, зашивала раненного неизвестно как, без наркоза, без дезинфекции, без необходимого оборудования! Это же извращение! Да и как такое может быть, чтобы он успокаивался от лепетания какой-то девчонки? Раненые люди не поддаются уговорам. В особенности в бессознательном состоянии! Он не может слышать ее, не может! «Но почему тогда он так "шарахнулся" от меня? Было ли это совпадением?» - по щеке молочной блондинки потекла слеза обиды и унижения. Ей было так больно… Но тут Сонника вдруг нашла в себе силы улыбнуться. Ее месть будет страшной. Она еще заставит Амалию поплакать. «Да...» - Сонника внезапно перестала вырываться и сопротивляться. Лили опасливо ослабила хватку. Сонника осторожно высвободилась из ее рук и медленно с улыбкой удалилась полная достоинства. Она все равно не могла видеть этот кошмар больше и не могла ему помешать. Увы, все трое были не на ее стороне, даже Лили. Все, что ей оставалось, - это красиво уйти. Лили была удивлена, к тому же, она почувствовала что-то нехорошее, провожая спину подруги взглядом. Но девушка попыталась пропустить этот негатив мимо себя и, встряхнувшись, подошла к Мелиссе. Она справлялась неплохо. Все-таки полезно быть не до конца человеком - тебе подвластно то, о чем простой человек и мечтать бы не мог. По крайней мере, шелковая растительная нить еще ни разу не истончилась, не спуталась и не порвалась и служила своей хозяйке верой и правдой.

- Ну как, Амалия? – присев рядом на корточки, прошептала Лили. Амалия никогда не прощала обид, особенно так скоро, но сейчас она была целиком и полностью сосредоточена на юноше, поэтому не позволяла никакому негативу приближаться к себе. В том числе и собственному.
- Кажется, все не так плохо, - так же шепотом отозвалась рыжая и вновь полностью отдалась пострадавшему, больше не реагируя ни на Мелиссу, ни на Лили..
- Тихо, - оборвала их Мелисса, хотя разговор и так уже был закончен сам собой. Девушка волновалась, да еще и устала, все это порядком утомляло. Нить чудом не кончалась. Может быть, земля просто была сегодня в гармонии... Прошло не так много времени, а Мелисса зашила добрую половину ран, хотя ей казалось, что число их не кончится никогда. Все это не поддавалось разуму простого человека, но, впрочем, не укладывалось и в ее собственной неглупой голове. В этом дурацком мире реальность и ирреальность, словно сиамские близнецы, - живут бок о бок. Это совершенно очевидно. И при этом каждый день люди умудряются не видеть таких невозможных и удивительных вещей. Где-то в течение часа Мелисса умудрилась закончить. Руки у нее дрожали. Лили снова осторожно перевязала Алекса. Тот вновь стал бездвижен, ни одного движения с момента последнего легкого укола. Мелисса прилегла прямо на земле и закрыла лицо рукой.
- Сил больше нет, - негромко произнесла девушка. - Я не знаю, что делать дальше. Нам даже укрыться негде...
- Все не так плохо, - вдруг твердо заявила Лили. Она поняла, что если поддастся общему настроению и позволит подругам впасть в отчаяние, то лучше не станет точно. – Огонь мы разведем стопроцентно, а ты, Мелисса, заставь себя встать и помоги всем нам. Раз уж земля - это твое, так и отдувайся за всех. Скала ведь тоже твое владение? Так прикажи ей разрушиться! – Лили слабо улыбнулась.- А пещера - это уже крыша над головой.
- Издеваешься, да? – от праведного негодования Мелисса даже нашла в себе силы сесть и теперь осуждающе смотрела на Лили. Последняя с самым непринужденным видом хлопала ресницами ангельских темно-голубых глаз. - Что еще тебе сделать? Превратить Землю из шара в диск?
- Хватит ныть, Мелисса, - неожиданно вмешалась Амалия. Ей не слишком хотелось поддерживать Лили, которая обидела ее, но если она была права, то приходилось это признавать. - Предлагаешь нам поспать под дождем на ветру?
- Я вас ненавижу, - устало бросила Мелисса и нехотя поднялась на ноги. Девушка медленно подошла к скале и положила ладонь на шершавый камень. - Ну, матушка, раз ты так щедра сегодня, так помоги нам еще раз... - русая зажмурила глаза. Откуда-то сверху полетела мелкая каменная крошка, -...дай мне частицу своего могущества... - девушка приложила вторую руку к скале. Теперь она просто упиралась руками в камень, будто бы мечтала сдвинуть его. Мелисса склонила голову. Сверху упал внушительных размеров камень и с грохотом приземлился совсем рядом с девушкой, но она даже не вздрогнула. Еще один, и еще, и еще... Камни падали один за другим, пока, наконец, они не повлекли за собой целый камнепад. Глубокая трещина пошла по камню от ладоней девушки и вверх, к вершине горы. В скале образовалась щель. Достаточно широкая лишь для того, чтобы в нее мог протиснуться человек, только один-единственный. Мелисса на мгновение исчезла в ней... Выбралась оттуда она с самодовольной улыбкой.
- Живем!

Дата добавления: 2015-09-29