-Ты что тупой как дерево – прокричали ели, из-под куста – они поколдуют приборчиками и выяснят что это. Потом узнает весь мир, что фрагмент самолета или его груз, были обломком унитаза из твоего дома.
-Смешно, прям ремень рвется. Иди птиц считай. Кстати, почему ты решил, что я об унитазе говорю? - вопрос из дерева был актуальный в беседе растений.
-Посмотри, на бок этого куска, там есть царапины в форме крестика?
-Подожди, сейчас переверну. – «Ель» рассматривала находку. Бурчание под нос сопровождалось не лесными возгласами в адрес всей группы, в частности больше досталось Патрику. – Нашел! Нашел! Стоп, а ты откуда знаешь?
-Я этот кусок бросил в твою сторону. Там на тебя новый кусок лететь должен, нашелся не понятный липкий комок, ты его должен как эксперт всякого мусора оценить. К тебе через деревья кинул. Жди гостей на голову. – Смех «кустарника» прекратился. Возможно «ель» возвратила часть старого унитаза обратно, тем же путем полета.
Патрик заметил вышедшего из леса Альфреда. Начальник устал, руки свисали как плеть, настроения не было никакого, и пропадало с каждой секундой. После тяжелого дня, мир казался чашей с сотней без вкусных запахов, среди которых пот был лишь ощутим. Солнце палило как никогда, вся одежда прилипла к телу, приходилось щипать себя и отнимать от поверхности стянутую ткань формы. Зубы наелись и песка, и глины, и хвои, и прочей грязи, не стоило, было падать два раза в самых не удобных местах. Бедные ноги заплетались и не выдерживали темпа от старости, сбились и стерлись по самые коленные суставы.
Патрик завидев подмогу, обошел машину на безопасном расстоянии и еле выкарабкался на дорогу. Рубашка рваными остатками держалась только на частях заправленных под брюки. Торопится, было некуда, спокойно походкой он пошел на встречу Альфреду. Тот, приближаясь, увидел всю красоту картины и улыбнулся, подумав о драке. На губах замерли слова о детском поведении. Как эти болваны посмели устроить потасовку на ответственном задании. Выговор, выговор и еще раз выговор, не стоит баловать подчиненных. Пусть они и постарались на славу. Вроде даже что-то раздобыли, понял это, смотря на капот, с лежащим на нем прорезиненным полотном и коричневыми кусками. Другим следует сообщить о конце операции. Пусть ребята возвращаются, а то деревья от их кулаков примутся падать рядами и за незаконную вырубку их по головке не погладят.
-Знаете, мы нашли одну вещь – начал докладывать Патрик. Грудь беспощадно жгло, пузырится она перестала, обойдется все ожогами второй степени. Главное не подцепить болезнь из этого потока гноя ударившего в него.
Главный группы высказал все свое мнение, что они нашли проблемы, это было грубо но ободряюще. Пару секунд осматривал с ног до головы компьютерщика, стараясь без его ответов, путем логики найти объяснение полуголому виду. За ним у джипа стоял безмолвно Стивен, почему он превратился, с этой оттопырен рукой в фигуру, словно поведавшей медузу горгону?
-Что вы там притащили? Да еще на капот уложили, её там суждено быть, убери ее немедленно, – хрипло заорал Альфред, голос сорвать не хотелось. Но было поздно, в глотке что «оборвалось» и теперь прекрасно знал, что придется шептать.
Стивен оказался у Патрика за считанные секунды, положил руку на его плечо и рванул на себя с таким приложением мощи, что тело компьютерщика перекувыркнулось, и головой вперед полетело в лобовое стекло джипа. Раздался треск, и звон осколков стекла, тяжелым безвольным мешком тело Патрика рухнуло в салоне, пронеслось оно метров пять по воздуху и закончило путь между кресел. Кусочки стекла рассылались по капоты, покрыв собой останки летучей мыши.
Перед Альфредом стояло нечто напоминающее старого Стивена. Реакция – рука на кобуре, реакция, пистолет взведен и уставлен на врага с клыками и кожей теряющей влагу.
Вампир был голоден. Перевоплощение заняло полчаса. Под лучами солнца, лицо с ярко красными глазами, потемнело, пятна распространялись ото лба и по щекам.
Одним полу поворот с ударом поднятой ноги Стивен выбил пистолет. Альфред успел у видеть мелькающую мимо подошву и боль в ладони. Пальцы словно под действием огромного насоса выпустили оружие, оно, вращаясь, унеслось в сторону.
Реакция – нож. Лезвие заскользило в миллиметрах от носа вампира. Стивен не думал отступать. Легко схватился за руку завершающую опасное действие, она с ножом оказалось внизу. Вампир плотно обхватил пальцами запястья Альфреда, и выворачивая его дернул в к небу. Нож без подчинения, вынырнул из рук от главного, без изящных пируэтов оружие, сделало насколько оборотов и упало рядом. Драться больше не имело смысла, средств для самообороны не осталось, кости хрустели от каждого наклона, сгиба и поворота, вспомнить уроки боевых искусств, значит простоять как минимум еще пару секунд и быть добитым. Есть шанс спастись, вдруг принять преклоненную позу и попросить милости о спасении, над ним сжалятся и не тронут.
Альфреду не оставили лишнего времени, для раздумий, мгновенно обратился в птицу и проторенному Патриком пути, взмыл к джипу по воздуху. Придавил компьютерщика своими 80 килограммами. Несколько ушибов и синяков, будут мучить, когда оба придут в сознание, пока никто не выдержал роль ядра для толкания.
Стивен подставил ладонь ко лбу, лучи перестали лезть в глаза. Направился к капоту, сложил в одну ладонь углы прорезиненной ткани и посмотрел на дорогу. Вперед, назад. Откуда явился он, не помнил. Отправился туда, куда должна была, потом следовать группа, логически предположил, вынес решение и двинулся в путь.
Он многое не смог найти в памяти о своей жизни и судьбе и целях. Тело, скоро сгорит на свету, потому выбраться надо под непроглядные кроны. Оттуда пахнет всегда сыростью. А сырость переносится ветром. Понюхав воздух, Стивен слегка углубился в гущу леса, задав необходимы угол.
В мире он один, были, когда-то стаи, таких как он. Вампиры. Сейчас он один. Летучая мышь, дала новую жизнь древнему роду. Эпоха кровососов начала очередной виток на Земле.
Есть тайники, где спят или медленно умирают его братья. Они стары как города, но оживить их нужно. Почему такие подробности впились в сознание сразу, а кто был он до этого не припомнить. Он вампир.
Глава 1.
Мы, после сдачи всех экзаменов думали немного, что еще хорошо после того напряга, что был на билетной лотерее на способность мыслить. Все единогласно в классе скинулись финансами, до вып:ускного бала, пришло в голову отправиться в соседний город. Не на экскурсию конечно, а на концерт рок группы. Наняли автобус, водитель привык к поездкам со школьниками. Говорить, что мы чем-то выделись, не стану, просто ничего особого мы не вытворяли. Зачем портить отношение с шофером. Ему еще нас вести и терпеть иногда редкие выкрики. Вроде таких «Стой, лопну сейчас, да стой же, зачем я пивом вчера себя на полнил до горлышка» или «Ой, я такого никогда не видела, остановите, мне надо заснять это» ну всякие «Водила, у тебя сзади что-то прицепилось», «Эй, человек, у меня астма, мне воздух нужен» будто в автобусе его нет. Окна опустили, когда добрались до сидений, сразу по бокам транспортного средства свесились лица. Радостные от скорости, полные рты пыли, а в глазах полных слез мечты о завтрашнем дне. Завтра ничего из себя не представляло, просто обычный день, за ним еще подобный, а там уже и выпускной бал. На нем то все и оторвутся, ведь силы будут копить начиная с завтра. Как только их водитель найдет и отправит обратно. Концерт не всем был так важен. Привлекла мысль массовости. Туда стекались из разных городов, по близости все выпускные классы. Будет шумно, весело и очень врезаемо в память на всю жизнь.
Выехали из своего города, начались крохотные лесочки, редкость равниной местности.
Все пошло не так, когда шофер громко на весь салон заматерился и что сказал про карканье. Мы его не очень поняли. Да и точности в его словах не было. Как он только нас вез в другой город. Хоть бы живыми добраться или это судьба, чтобы вылезти и на попутный автомобилях по правилу «кто первый», доехать до желаемых мест.
Докатились приличные школьники, довольно приличного учебного учреждения, до границы района. Не позади, не впереди не на глаза не попадались никакие сооружения, будки телефонной с бесплатным тарифом прямо на обочине тоже, почему-то не было. Мне ужасно хотелось, есть, с утра разломал одну булочку с Колькой, запили из одной бутылки с газированной водой. Сидим как дураки и без признаков счастья на хмурых лицах, пытаемся убедить друг друга, что не зря сдавали деньги на концерт и что не зря мы, потом решили помочь старосте в приобретении билетов. И очень верили в том что человек в черном плаще продал нам настоящие билеты. Спекулянтов много, но чего он вдруг появился в нашем городе, мы не брали в толк. Классу с наших слов было известно, что мы поехали в соседний город и там купили в законной кассе, билеты, а сейчас они переданные старосте лежат в нагрудном кармане жилетке спасательного стиля. Она была на голое тело, карман был глубоким и вся пачка влезла, даже нигде не порвавшись и за зло не помявшись. Мы уставились на Сергея, нашего старосту, он как лидер был не на месте а постоянно развлекал всех глупыми шутками. Его ноги половину пути прошагали по проходу. Пару раз водитель попросил сесть, при набирании скорости, при чем по желанию молодежи, потому автобус становился опасным для прогулок. Сергей выгибал губы и без слов выговаривал все, что думает о водителе. Он единственный в своем кругу общения носил маленькие усики, не потому что у других еще не наступило время пробивания растительности. Они все их брили каждое утро, а он как истинное дитя гор, аккуратно подстригал свой черный волос, к тому же черная прозрачна полоска усов под носом, привлекала внимание.
-Что стряслось мой дорогой? – ласковым голоском пропел Сергей, отходя от двух девушек. Те оставленные то ли переглянулись, то ли выдохнули воздух с облегчение. Мне не видно было, я сидел за ними. Общаться с ними не возникало стремлений, о их нравах и поведении наслышан и порочить себя не намерен. А вот Колька рядом был бы не против, он поворачивал постоянно ухо когда одна из них по имени Лида открывала рот и молвила глупость. Он наслаждался словами и морщился от смысла. Что же поделаешь, влюбился парень по самые красные уши. Когда он вылезал в общем, порыве в форточку, прическа с обилием нанесенного лака на длинные волосы, спала в считанные секунды. Зря я его не предупредил о ветроупорных возможностях лака. Бедный парень с уходом Сергея расслабился, ведь прекратились насмешки старосты. Они для него были не помехой, но ответить он ничего не мог, как-то не порядочно, быть лицо в автобусе. Это него меры воздействия, но другие до старосты не доходили.
-Ты это своему дружку скажи, – послышалось в ответ от водителя.
Автобус остановился, весь класс замер в ожидании. Сергей заносчив, но знает меру, потому и возглавлял. Мне не очень было интересно, что же такое сотворилось, почему мы стоим. Захотелось спать. В сон клонило давно с самого начала поездки. Дорога укачивала. Ждать вечера не было сил. На рок концерте ходить с полузакрытыми веками невозможно. Таких пока не породила Земля. Засыпать удавалось, когда Сергей далеко, а он как специально прилип к этой паре впереди. Чего он в них нашел? Точно хочет повеселиться на рок концерте перед упорным трудом в институте.
Водитель показался в салоне, лицо было потным он жары, а ветер, бьющий в него через опущенное стекло, создал слой серой пыли на скулах и щеках. Он вытер толстую ладонь о майку. Осмотрел молодежь. Что в наших очах искать, инструкцию по ремонту двигателя?
- Там двигатель закипел и еще что-то – вторую причину торможения он, наверное, в нормальных словах объяснить не знает. Среди нас не было ни одного учителя. Инициатива шла от нас, потому никаких Наталий Ивановн в толстых очках не брали.
-Знаете, мы деньги платили вам, так ждем пару минут, чтобы все было в целом состоянии, – встав, заявил Сергей, с переплетенными руками на жилетке. Он еще глупец не подозревает, что повернуть назад было бы вариантом более удачным.
-Ты, малыш, если нанял меня, значит, бос? А чайку не заварить? – надвигаясь на старосту, протараторил водитель. Если честно я был за нашего водителя. Сергей мне никто, а через пару дней станет частью бывшей эпохи.
Их перебранку я смотреть не стал, как только водитель углубился с Сергеем в заднюю часть автобуса, мне захотелось покинуть душное помещение. Через открытые окна врывался не холодный, легкий ветерок, а знойный воздух. Колька рядом видимо решил воспользоваться отлучкой старосты, вынул расческу и принялся зачесывать волос во все стороны сразу. Лишь бы, но не походил на гнездо. Мои ноги послушно поддались, я добрался до выхода, по пути встретил много спящих. Переутомилась не только моя персона, вчера проявили минимум рассудительности пол класса. Напоследок вылезая, кинул взгляд на водителя и спросил не затейливую фразу. Своими словами никого не разбудил, да и не пытался прерывать тягучие сновидения товарищей.
-У вас радиатор перегрелся? А то дымится там – я ткнул худым пальцем в район двигателя. Оттуда валили белые клубы пара.
-Да. Треснул. Накрылась ваша поездка, – хмуро промямлил водитель. Настроение упало еще больше. День не задался с самого начала. Может оно и к лучшему, не стоит нам ехать на концерт и получать потом от Сергея и всего класса в количестве двадцати человек по шее.
Подумал и выдал один совет. Перед открыванием рта, приподнял качающуюся руку, показал на девушку с черными волосами. Её звали Алиса. Она была уже года три в стиле гота. Тонкие губы, накрашенные черной помадой, уши с серьгами, причем на каждом по три штуке. Вся остальная атрибутика этого направления вам известна, перечислять её не имеет смысла. Для нас она умница и отличница, но никогда не приглашающая на танец и там более не было случая, чтобы она согласилась на предложение потанцевать.
-Вариант у меня появился. Что если убрать радиатор, а поставить Алису, она всегда холодна, – мой смешок отразился на улыбке водителя. Девушка гот открыла потихоньку глаза и презрительным взглядом смерила мою фигуру. Явно готовила заклинание по уничтожению моего тела, превращусь, значит скоро в лягушку. Извиниться перед ней не позволяло чувство страха и перекладывания ответственности. Это она отыскала информацию в рекламных афишах или по телику, да даже в сети, о рок концерте. Не будь её инициативы, не надвигалась бы на меня с другом такая неотвратимая участь. Сейчас кланяться ей в ножки не стоит. Потом когда она будет меня добивать со слюной у рта и бешенством в глазах, я еще посмею умолять о прощении.
Вы думаете, я слишком утрирую. Как бы не так. О её музыкальном пристрастии к группе «Алиса» мы знали с начальных классов. Она всю сознательную жизнь мечтала, как бы найти время и деньги, а главное возможность побывать на рок концерте с участием своих кумиров.
Перед глазами появилась картина, как меня душат струнами от гитары и напевают женским, нежным голосом «Если свет которой во мне есть тьма, то какова тогда тьма»
Нет, прочь такие мысли. Надеюсь, Сергей не успеет ничего произнести, когда билеты не примут, а Алиса начнет бить его по голове свой сумочкой с металлическими вставками. Тогда конечно можно будет в полную грудь сказать, что жизнь удалась.
Да если Алиса не встретит «Алису», сомневаюсь, что мне понадобятся деньги на обратный рейс. Есть идейка смыться из автобуса, как только он подъедет к городу, а там, на попутках вернутся домой. Мигом поступить в институт, или отдать долг отечеству. Хотя мне исполнилось лишь семнадцать. Рановато обувать сапоги и брить лицо каждый день, да и шею то же. Главное продержаться пару лет, а там Алиса если до меня не доберется, то точно на гастролях любимой группы побывает не раз. Гнев спадет, если не попадаться ей на глаза. Если честно был бы я поклонником «Алисы» и грезил по окончанию нудной школы, как подарок судьбы, встретить вживую любимые лица, но какой-то сморчок, из-за лени помешал мне в этом, вписал бы его имя в дерево перед окном, чтобы всегда видеть виноватого в ужасном настроении.
Девушка гот, сомкнула черные губы и процедила сквозь них не лестное высказывание.
Почему нынешняя молодежь так вольна на слова? Ах, да, потому что жесткие рамки родителей настолько узки, что единственным способом чувствовать себя свободным остается выражаться непотребностями. Есть, конечно, обратная ситуация, когда надзора нет, но там уже воспитание улицы мат делает твоим родным языком. Но мир чудесен и полон и исключений.
-Что милая, я не расслышал, как ты сказала о нашем президенте? – приставив ладонь к уху, изобразил плохо слышащего человека. Поиздевался да хватит. Вижу, как у нее седеют волосы, а нос заостряется, от участившегося дыхания, признак преобладания жесткого расположения духа. Надо будет убраться с концерта и раньше с вложением в бегущие ноги большей энергии, а то чего доброго заподозрит и нагонит и… страшно фантазировать, что с нами с Колькой будет.
-Ты куда собрался? - спросил водитель, подойдя ко мне в притык. Может будить не хотел своих работодателей? Во всяком случае, интонации у него были значительно отличающие от тех, с какими он наезжал на старосту. Кстати, а где Сергей? Я заглянул за широкое плечо шафера. Обращенный лицом назад, стоял, упирая руки на нижние поручни, уголками торчавшие из спинок сидений. Обиделся он словам взрослого мужчины, повидавшего на своем веку таких парней кучами, и тем более отбивался он от них не всегда словами. Привык защищать себя не отдачей всех денег, а чистым хуком справа. Наверняка Сергей получил оплеуху, знатную, здоровенной рукой, размером на меньше чем сковорода. Жалко нашего старосту. Ну, ничего ему еще нас бить, после того как признается, что свалил всю работу на нас с Колькой. Может это будет нам небольшим оправдание. Мол, надоело, постоянно выполнять так называемую помощь старосте, на деле явная дедовщина.
-На свежий воздух. Там говорят, сегодня птиц показывают по каналу природы.
-Ну, только недолго.
-А он всегда быстро портит природу – из-под белой кепки подал голос, сидящий рядом, Петр. Его туша развалилась так, что рядом не хватило никому места. Лишними килограммами он не выделялся из толпы, но своими нравом, и широко расставляемыми ногами, был невыносим.
-Скройся Петя, – посоветовал я ему. На что Петя отреагировал как всегда, скатал губы в пучок и изображая негативные эмоции, дернулся вперед и надрываясь прошипел.
-Да я тебя зарою малявка. Понял? Да ничего, я с тобой не совершу, иди, делай променад - потом мгновение расслабился, откинулся на спину сиденья и заложил руки за голову.
Его скачки настроения в поведении были лишь игрой, к ним все привыкли. Потому он стал капитаном местной команды КВН. Мне у самого входа он показал образ крутого, реального пацана. На самом деле я уже забыл, кем Петр на самом деле является. В начальных классах его поведение было и плохое и хорошее. Как и половины класса. Вторая половина в итоге заняла более крайние и различные стили жизни. Те, кто до переходного возраста, к ним я отношусь, маялись от перепадов своих неугомонных желаний прыгать, бегать, драться, учится, трудиться, писать записочки. Потому Петр был уникумом, даже учителя пугались таким пестрым образом существования, и не менее красочным словесным запасом. Ну не будем заострять на нем моё драгоценное внимание. Мне на воздух хочется.
-Эх, Петр, тебя бы к Ленину. Ему бы к никакой революции не хотелось стремиться.
-И лежал бы рядом в мавзолее из мякиша с подписью «Самый верный друг». Не мне такой славы не нужно, - вынес на обсуждение своё умозаключение Петя из-под не снимаемой кепки. При этом он не утруждал себя, ни козырек поднять, ни шею изогнуть, чтобы видеть меня. Веселый, одним словом парень, ну я пошел.
Спустившись сверху с подножки автобуса на грешную нашу землю, ощутил приятные дуновения свежего воздуха. Обошел сзади транспортное средство осмотрелся, куда бы получше отправится, что из окошек меня не было видно. Самым подходящим местом оказался выступающий вперед лесок, но даже до него ногами протопать нужно метров сто. Ничего разомнемся, где наша не пропадала. Верно, наша еще в лесах не пропадала. Есть шанс, что на меня нападут лесные животные, белки там и медведи, такой костяк диких головорезов. Но шансы у меня маленькие на такое веселенькое приключение. Обойдем тем, что муравьев потопчем, а они зафырчат своими хитиновыми усиками, максимум, что они могут позволить в мой адрес это выпрыснуть кислоту. Только такие маленькие будут веками стараться, выжимая из себя всю смертоносную жидкость, пока до меня дойдет хоть часть угроз, виде ожога. Так надо подумать как далеко от нас Чернобыль. Кажись весьма не близко. Потому встречи с гигантскими насекомыми мы ждать не собираемся.
Бред меня всегда отвлекал, когда что-то мучает, сейчас ноги еле передвигались. Мочевой пузырь жаждал войны, и разорваться для него было честью.
С дороги я сошел в левую сторону. Вот он первый поход налево. Привыкать не станем, мы люди честные, общество обижать не собираемся, а милую сердцу подругу тем более. Таких пока нет. Все же готовить своё моральное состояние, человек должен с детства.
Кому, что я должен? Мораль? Я пытался держать в себя в рамках словесного приличия, пока двигался мелкими шажками в лесу. К деревьям, и кустам. Зубы стиснул. Мало ли прорвет. От такой не очень актуальной и нужной в данный момент шутки, моё терпение почти закончилось, глаза вылезли наружу. Словно войны крепости из бойниц, осматривая пространство.
Добежал на полусогнутых ногах. Дальше моё сознание отключилось. Я вернулось где-то в глубине леса, как я еще умудрился слегка вздремнуть в автобусе. Вокруг зеленые деревья, березки, березки, и еще раз для добавки березки. Наша местность не была сильно насыщена чем-то другим. Всегда мы наблюдали извечные черно-белые полосы на тонких стройных стволах берез. Хорошо, однако. Теперь вернутся в автобус. Подумать только что там творится. Если шофер начнет чинить поломку, то перебудит пол класса или весь. Тогда мне лучше подождать возле, чтобы не слышать рев обезумивших зверей, то есть моих бывших одноклассников.
Лес шелестел листьями, развивая запахи и ароматы. На ветках уместились маленькие птицы, насекомые тучами над сырой травой роились. Через кроны берез без помех проникал яркий солнечный свет. Я стоял и любовался тишиной созданной сами Творцом, без сунутых в неё рук человечества. Великолепие пронзило меня зелеными красками, как колосок качался в поле, не прилагая усилия для сопротивления. Сливаясь, я с первозданным миром, обретал спокойствие, струны души находили правильную мелодию. Медленную, спокойную ласковую как сирень и пух тополя. Часто не понимаешь, зачем бредешь ты по земле. Какая дорога у тебя под ногами и указатель для тебя лишь столбик с инструкциями о вариантах движения. Многое просияло в новом свете, словно я стоял на пороге открытия, неведомое остальным. Другие интересно так же улавливают волну осознанности. Или для них лес, это много дров и ширма для пикника? Я завороженный с закрытыми веками вкушал данную самим Богом милость. Я понимал, что есть Мир. А что остается после него. Какие замыслы реальны, а какие фарс.
Почему так далеко оказали проблемы. Рок-концерт, на который нас не пустят по фальшивым билетам, был на горизонте жизненных приоритетов. Институт поближе, но как приграничная крепость, так далек.
Покрутился на месте, чтобы взглядом определить, откуда, я пришел и где эта дорога со сломанным автобусом. Между стволов на приличном расстоянии мелькала серая линия асфальта. Я двинулся в его сторону. Облегченное тело, облегченная душа. А надо было то всего пройтись и пустить в легкие не гарь и сажу города, а то, что дают нам деревья, перерабатывая углекислый газ.
Ворон, именно ворон не мелкая пичужка, гаркнул своим голосищем на меня. Я с испугу конечно развернулся. Птица сидела на низкой ветке, старого дерева, настолько были забыты века, когда оно было ростком, что мертвая кора стала многослойной, сам ствол изгибался и обращался в земле. Как тяжко расти таким уродцем, изначально не в своей среде среди берез, так еще походить на четверку по форме. Ворон спрыгнул вниз и каркнул.
-Ты это мне. Ну, погоди, будешь знать кто такие люди, – когда я обратился к существу без особого ума, указал пальцем себе на грудь. Разогнался и побежал за птицей.
Черный ворон не взлетал, он прыгал, слегка расправляя крылья. Таким образом, я доскакал в месте с дичью дол поляны. Где, желая устранить раздражителя, кинулся вперед и конечно в эту самую минуту ворон очутился себя дитем неба и взмыв в высь. Лежа с земли, я на него смотрел, как обезьяна на самолет. Бывает. Сам виноват пару минут назад до спринтерского забега любовался красотой тронутой лишь слегка человек, а сейчас смотрю в небо и жую язык, пытаясь найти нужно название этой черной птице. Контраст, да эти казусы личности ни есть уникальность, это относилось скорее к не определенности и желанию быть посередине между добром и злом.
Поднялся с травы. Сочной и мокрой. Полянка была широкая но ни это обратило внимания моё. Посередине был дом. Двух этажный, старый, огороженный плохо сделанным забором. Отсюда было видно что строение, заброшено, рядом не машин не дороги. Поляна и словно воткнули в самый центр под прикрытием лесков чьё-то жильё. Не стоять мне на месте же. Как в хороших ужастиках за плохие деньги я одурманенный любопытством поплелся к воротом возвышающимся над поляной. Мало того эти створки были разные, так они в два раза превосходили высоту забора. Благо не из железа их ваяли я их обычный досок, но видимо умельцы. Потому не рассыпались они к моему приходу. Забор дело вообще страшное, смотреть на него боялся, думал, как бы он не упал на меня своими двух метровыми досками, посеревшими от старости. Набитые не одна к одной, а с пространством ширенной в два-три пальца, но так конечно вы скажите для экономии материала полезно. Сам был в деревне, нагляделся на все премудрости. Только нигде не видел, чтобы доски отклонялись от вертикальной линии на сорок градусов. Какие руки это строили. Ворота точно принесли. Столбы, на которых они весели, были вырезаны их деревьев. Чрез щели заметил железные трубы внутри, но откуда там они понятия не имею.
Войти, не постучавшись, не воспитано, умереть под упавшими от тяжести и тряски громадными створками, не серьезно. Потому оторвал ближайшую доску от забора. Сам забор точно отпугивал видом, не меньше к такому побоятся на метр подойти не люди, не звери. Кое-где длина досок была три метра, да с пропорциями и линейкой плотник был не знаком. Хотя если вы в полном сознании и твердой памяти, отличить черте что от ровного ограждения, возможно. Просунул лицо в образовавшийся проход. Потом проник на чужую территорию полностью.
Участок от края до края равен был почти сотне метров. Нормально устроились. Власть не в курсе скорее всего. Да мне и стучать неохота. Мило, природа, вороны. Если не учесть что добираться до пункта скорой помощи около двух часов, то сам бы мечтал поселиться в таком.
За мной никто не следил. Окна зашторены, ни людей, ни жизни, ни животных. Следы последних ошейниками валялись около шести будок. Ряд этих маленьких домиков для лучших друзей человека выстроился у под самым забором. Причем только сейчас понятно назначение далеко прибитых друг от друга досок. Между ними не протиснется волк и иной крупный хищник, но глаз сторожевого пса зорко заприметит приближающегося гостя выдвинувшегося из лесного массива. Все что я застал здесь описывать надо подробно, потому что в паре легковесных слов это не передать.
Поляну за забором усеяли разваливающиеся на куски и ржавеющие детские качели, карусели. Домики для гномов развалились, наполовину сгнили. Между всеми этими остатками детской площадки для игр, землю покрывали измельченные коррозией кусочки облупившейся краски. Она радовала взоры юнцов, лет десять назад. Ничего говорящего, что здесь была не давно чья-нибудь нога. Просто они ушли.
Будки были обращены к забору, цепи хватало, для того чтобы морда животных цапнула непрошеных посетителей, если они на свой страх и риск заглянут сюда. Не приведи Господь мне оказаться на их месте, лишусь половины тела за считанные секунды.
Дорожка, ведущая к дому, была еле видна, ведь все было присыпано старой краской. Почему свежая новая трава не пробивается через слой грязи. Возможно, раньше в красящие вещество примешивали всякие радиоактивные растворители. А стоит ли мне вообще совать нос, куда мне не просит, стою тут зарабатываю радиацию или отравление от ядовитого слоя рассыпавшейся краски. Сам дом значительно отличался от окружавшего его забора и ворот. Двух этажный красавец из каменных блоков темного цвета с шершавой поверхностью. Такой один поднимает цену для продажи. Крыша из волнового железа красного цвета. Маленькие окна на первом этаже и два громадных смотрели на восток со второго этажа. Чтобы подняться до входа, нужно взобраться по лестнице из пяти ступенек с поручнями по бокам. Дверь нормальна не переросток, из дерева, красного дерева, сияла от шлифовки и лакировки. Она была заперта, мои уши не резал скрип петель. Что ж тем легче для меня остается повернуть назад, не оборачиваясь покинуть этот заброшенный участок, тем более ничего примечательно больше я не приметил.
Небо сияло синевой, солнце могло палить в такой летний день но пожалела землян, потому лучи были нужной концентрации, для легкого загара кожи. Я развернулся на месте и собрался уходить. Но как вы понимаете, герои так просто не упускают случаи вляпаться во что-нибудь не хорошее.
Дверь распахнулась без лишнего шума и скрипа. Я резко от испуга посмотрел назад. В проеме скакал на маленьких лапках черный ворон. Птица открыла клюв и захрипела, таким образом она меня приветствовала как хозяйка дома. Глупость, обычное совпадение. Везло бы так при лотерее, тогда фортуна не в горе и не вгоняет в страх перед не известностью как в эти моменты. Ничего мне не осталось, как продолжить погоню за вороном.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |