Проверка автомобильного банка данных показала, что номер принадлежал четырехдверному автомобилю марки “олдсмобиль” 1983 года выпуска. Однако вскоре выяснилось, что фамилия владельца, адрес и страховые данные, занесенные в официальные документы, – фальшивые; кроме того, регистрационный и страховой взносы были выплачены наличными, и никаких сведений о себе плательщик не оставил.
Это означало, что, хотя “олдсмобиль” и исчез, – вероятно, его бросили где-то на дороге, – его регистрационный номер так и остался в компьютере – в черном списке. Стало быть, номерные знаки “ниссана” были фальшивыми, хотя и не значились в полицейских досье.
Была тут, правда, одна закавыка: свидетель из Ларчмонта показал, что на “ниссане” стояли номерные знаки Нью-Джерси, в то время как на автостоянке в Уайт-Плейнзе обозначения на нем были нью-йоркскими. Позднее следователи объяснили, что преступники, как правило, меняют таблички с номерами сразу после совершения преступления.
Шеф полиции Уайт-Плейнза, прибывший на место происшествия, пришел к выводу, который он с мрачным видом высказал репортерам:
– Это, безусловно, дело рук матерых террористов. На вопрос, можно ли предположить, что трех членов семьи Слоуна похитили иностранные террористы, шеф полиции ответил:
– Хоть это случилось и не на моем участке, я в этом почти уверен.
***
– Сделаем версию об иностранных террористах главной новостью сегодняшнего вечернего выпуска, – сказал Гарри Партридж Рите и Айрис Иверли, после того как ему передали слова шефа полиции.
Группа Си-би-эй, покрыв расстояние в двадцать пять миль за каких-нибудь полчаса, прибыла несколько минут назад на двух машинах – съемочная группа в джипе; Партридж, Рита, Айрис и Тедди Купер – в четырехдверном “шевроле”, который вел водитель телестанции. На месте преступления уже собралось множество журналистов, а полицейские кордоны преграждали путь растущей толпе любопытных. Минь Ван Кань и звукооператор Кен О'Хара уже снимали на видеокассету – в естественном звуковом сопровождении – разрушенное здание, раненых, которых продолжали выносить, груды изуродованных, догорающих машин. Они успели вовремя присоединиться к спонтанно организованной пресс-конференции, чтобы записать на пленку заявление шефа полиции.
Оценив ситуацию, Партридж подозвал Миня и О'Хару и стал брать интервью перед камерой у спасателей и нескольких свидетелей взрыва. Эту работу съемочная группа могла бы проделать одна или вместе с выпускающим. Но интервью давали Партриджу ощущение причастности к происходящему, внесения собственной лепты в общее дело, первого, непосредственного прикосновения к событиям.
Корреспонденту психологически необходимо прикасаться к живым фактам, независимо от того, насколько он владеет их предысторией. Партридж работал над похищением семьи Слоуна уже около сорока двух часов, но до сих пор чисто умозрительно. Временами ему казалось, будто он заперт в клетке: письменный стол, телефон и экран компьютера – вот все, что связывало его с внешним миром. Поездка в Уайт-Плейнз при всем трагизме связанных с ней событий заполняла вакуум. Партридж знал, что то же самое относится к Рите.
Подумав о Рите, он отправился ее искать.
– Кто-нибудь говорил с Кроуфом? – спросил он ее.
– Я только что звонила ему. Он хотел примчаться сюда, но я его отговорила. Во-первых, его начнет осаждать толпа. А во-вторых, он ужасно расстроится, увидев, на что способны эти подонки.
– Но он ведь все равно увидит “картинки”.
– Да, он намерен их посмотреть и будет ждать нас в телестудии вместе с Лэсом, а я захвачу с собой уже отснятый материал. – Рита держала в руках несколько видеокассет. – Думаю, нам с тобой пора ехать. Айрис и Минь задержатся еще ненадолго, – добавила она.
Партридж кивнул:
– Ладно, только дай мне еще минуту.
Они находились на третьем этаже гаража. Оставив Риту, Партридж прошел в дальний, нетронутый угол, где не было машин. Отсюда открывался вид на Уайт-Плейнз – городок жил своей обычной жизнью. Вдали виднелось шоссе, ведущее в Новую Англию, за ним простирались зеленые холмы Уэст-Честера – то была жизнеутверждающая панорама, контрастировавшая с хаосом и разрушениями вокруг Партриджа.
Ему хотелось спокойно подумать в тишине и попытаться ответить на мучивший его вопрос: он взялся найти и, быть может, вызволить Джессику, ее сына и отца Кроуфорда, но есть ли основания.., пусть самые слабые основания надеяться.., на успех? Сейчас Партридж опасался, что ответом будет “нет”.
Сегодняшнее происшествие, доказавшее, на что способен противник, заставило его трезво взглянуть на вещи и породило новые вопросы. Что можно противопоставить подобной жестокости? Сейчас, когда фактически подтвердилась связь с террористами, удастся ли обыграть такого коварного врага, прибегая лишь к цивилизованным методам борьбы? Даже если ответ окажется утвердительным, не занимаются ли они самообманом, невзирая на весь оптимизм, с которым взялись за дело? По силам ли группе безоружных журналистов добиться успеха там, где часто терпели неудачу полиция, правительство, разведка и армия?
Что до него самого, думал Партридж, то эти скрытые боевые действия, эта тайная война – хорошо это или плохо – пьянили его, будоражили кровь.
История гнусная и отвратительная; враг неизвестен; жертвы – невинные люди; иметь дело с мерзавцами противно…
Однако, если отбросить эмоции, должен ли он из прагматических соображений рекомендовать Си-би-эй отказаться от активного расследования и ограничиться своей прямой обязанностью по освещению событий или хотя бы переложить свои полномочия на кого-нибудь другого?
Сзади послышались шаги. Оглянувшись, он увидел Риту.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она.
– Такими делами до сих пор мы никогда ведь еще не занимались, – сказал он, – здесь главное не то, какую передачу мы сделаем, а как мы поступим.
– Знаю, – ответила она. – Ты сейчас думал о том, чтобы умыть руки и спихнуть с себя этот груз, правильно?
Рита и раньше удивляла его своей проницательностью. Он кивнул:
– Да, думал.
– Не делай этого, Гарри, – горячо проговорила она. – Не сдавайся! Ведь нет человека, который сумел бы тебя заменить, даже наполовину.
Глава 12
Партридж, Рита и Тедди Купер возвращались в Манхэттен вместе – гораздо медленнее, чем когда мчались к месту события. Партридж сидел рядом с шофером, Тедди и Рита – сзади.
Купер принял решение отправиться в Уайт-Плейнз в последний момент и держался там в тени, наблюдая за происходившим; и тогда, и сейчас, судя по его отрешенному виду, он был поглощен какой-то проблемой. Поначалу Партридж и Рита тоже молчали. Обоих одолевали мрачные мысли. Они неоднократно были свидетелями последствий террористических актов, совершенных по другую сторону океана, однако видеть, что та же болезнь проникает в Америку, было мучительно тяжело. Значит, дикость и варварство внедрились и сюда и будут отравлять жизнь, которая до сих пор была если не безоблачной, то, во всяком случае, основанной на здравом смысле. Возможно, губительный процесс уже необратим.
Партридж сел вполоборота и, обращаясь к своим попутчикам, сказал:
– Англичане были уверены, что иностранный терроризм никогда не проникнет к ним в страну, однако же проник. У нас тоже многие так считали.
– И заблуждались, – откликнулась Рита. – Это было неизбежно с самого начала – вопрос никогда не стоял: “А вдруг?..”, вопрос стоял: “Когда?.."
Оба были почти уверены – их предположения подтвердил шеф полиции Уайт-Плейнза, – что Слоунов похитили иностранные террористы.
– Кто же они, черт побери, такие? – Партридж ударил кулаком по ладони. – Вот на чем мы должны сосредоточить все свои умственные способности. Кто?
Рита поняла, что Гарри принял решение идти до конца.
– Первое, что приходит в голову, – сказала она, – это Ближний Восток – Иран, Ливан, Ливия.., все эти религиозные организации: Хэзболлах, Амаль, шииты, джихад, ЛВРО <ЛВРО – Ливанские вооруженные отряды.>, ООП.
– Я тоже так считал, – признался Партридж. – Но потом я подумал: а зачем им это? Чего ради забираться в такую даль и так рисковать, когда поближе есть более доступные объекты?
– Может быть, хотят страху нагнать. Доказать “великому Сатане”, что опасность подстерегает всюду. Партридж медленно кивнул.
– Может, ты и права. – Он взглянул на Купера. – Тедди, как, по-твоему, стоит включать ИРА <ИРА – Ирландская республиканская армия.> в список подозреваемых? Вопрос вывел “следователя” из задумчивости.
– Вряд ли. ИРА – подонки, способные на все, но только не в Америке: еще есть идиоты – американцы ирландского происхождения, – которые их финансируют… И если ИРА начнет действовать здесь, то потеряет эти субсидии.
– Есть другие идеи?
– Гарри, я согласен с тобой насчет Ближнего Востока. Может, действительно попробовать поискать на юге?
– В Латинской Америке, – вставила Рита. – А что, не лишено логики. Прежде всего в Никарагуа, но я допускаю, что это может быть и Гондурас, и Мексика, и даже Колумбия.
Они продолжали рассуждать, но так и не пришли к единому мнению.
– Я чувствую, в твоем изощренном мозгу что-то крутится, – заметил Партридж, обращаясь к Тедди. – Может, поделишься?
– Попробую. – Купер задумался, помолчал, потом сказал:
– Они уехали из страны.
– Похитители?
Купер кивнул.
– И прихватили с собой семейство мистера Слоуна. То, что случилось сегодня утром там, – он кивнул в сторону Уайт-Плейнза, – они оставили вместо подписи. Чтобы дать нам понять, с кем мы имеем дело, какая жестокая идет игра. Это предостережение на будущее – для тех, кому придется иметь с ними дело.
– Давай-ка еще разок – для уточнения, – сказал Партридж. – Ты хочешь сказать, они рассчитали, сколько пройдет времени, прежде чем обнаружат пикап и он взлетит на воздух, и знали наверняка, что это произойдет после их отъезда?
– Примерно так.
– Но это всего лишь догадка, – возразил Партридж. – Ты ведь можешь и ошибаться.
Купер отрицательно покачал головой:
– Больше чем догадка, скорее, логический вывод. И вероятнее всего, правильный.
– Допустим, дело обстоит именно так, что это нам дает? – спросила Рита.
– Это ставит нас перед дилеммой. – ответил Купер, – браться или нет за дорогостоящую операцию по отысканию их логова, хотя оно и окажется пустым, когда мы до него доберемся.
– Тогда зачем же тратить силы, если, как ты говоришь, птички улетели?
– Вспомни, что вчера сказал Гарри: следы оставляют все. И эти, как бы ни старались, наверняка наследили.
Служебная машина приближалась к Манхэттену. Они ехали по магистрали имени майора Дигана, впереди был виден мост Третьей авеню; движение становилось оживленнее, и водитель сбавил скорость.
– Вчера вечером, – напомнил он Куперу, – ты предложил попытаться отыскать бандитское логово. Это входит в “дорогостоящую операцию”?
– Да. Кроме того, эта операция – выстрел с дальним прицелом.
– Расскажи-ка нам все по порядку, – попросила Рита.
– Прежде всего я должен был определить, – заглянув в блокнот, начал Купер, – какое помещение необходимо было банде для того, чтобы осуществить все то, о чем мы вчера говорили, – держать как минимум пять автомобилей; устроить мастерскую, в которой можно было бы эти автомобили перекрашивать; жить, спать и есть по крайней мере вчетвером. Наверняка им требовалось помещение для кладовой и место, где бы они могли надежно упрятать трех похищенных Слоунов; наконец, для операции такого масштаба им нужно было нечто вроде рабочего кабинета. Как видите, размеры немалые, и уж конечно, это никак не мог быть обычный дом в окружении соседей, которые бы наблюдали за всей этой кутерьмой.
– Ладно, – согласился Партридж, – звучит вполне убедительно.
– Итак, – продолжал Купер, – один из трех вариантов: либо маленькая заброшенная фабрика, либо пустой склад, либо большой дом с дворовыми постройками. Но в любом случае они должны были спрятаться подальше от людских глаз – в пустынном, нежилом районе, который, как мы уже решили, находится не далее чем в двадцати пяти милях от Ларчмонта.
– Это ты уже решил, – возразила Рита. – Остальные же с тобой согласились только потому, что ничего другого нам пока не пришло в голову.
– Беда в том, – сказал Партридж, – что даже в радиусе двадцати пяти миль можно найти тысячи домов, отвечающих твоему описанию.
Купер помотал головой:
– Ничего подобного. После нашего вчерашнего ужина я кое с кем переговорил, и мы пришли к выводу, что если речь идет о безлюдных кварталах, то таких строений может быть от одной до трех тысяч.
– Допустим, но все равно, как же, черт побери, мы найдем то, что ищем?
– Я уже сказал, это выстрел с дальним прицелом, но попробовать можно.
И Купер изложил свой план действий – Партридж и Рита внимательно слушали.
– Предлагаю исходите из следующего: когда эти подонки сюда явились (откуда они явились, сейчас роли не играет), им необходимо было обосноваться недалеко, но в то же время и не слишком близко от Ларчмонта – об этом мы уже говорили. А как найти подходящее место? Сначала надо выбрать район. Затем поступить так, как поступил бы в подобном случае любой человек, особенно если у него мало времени: просмотреть газетные объявления и подыскать себе подходящую хибару, которая сдается на долгий или короткий срок. Конечно, наверняка не скажешь, но скорее всего они нашли свое логово именно так.
– Разумеется, такой вариант возможен, – сказал Партридж. – Равно как и другой: кто-то помог им заранее, подготовил опорный пункт еще до их приезда.
Купер вздохнул:
– Совершенно справедливо. Но когда приходится иметь дело с одними вариантами, выбираешь те, что по зубам.
– Я сморозил глупость, Тедди. Продолжай.
– Продолжаю… Нам необходимо изучить объявления о сдаче в аренду недвижимости во всех газетах – районных и местных – в радиусе двадцати пяти миль от Ларчмонта, которые были опубликованы за последние три месяца.
– Ты представляешь себе, сколько это газет! – воскликнула Рита, – ежедневных и еженедельных, и сколько людей… Партридж ее перебил:
– У меня возникли те же мысли, но пусть договорит. Купер пожал плечами:
– Знаю ли я, сколько это газет? Пожалуй, нет, но, конечно, их уйма. Наймем способных молодых ребят. Мне говорили, есть такой справочник… – Купер умолк и заглянул в свою записную книжку. – “Международный ежегодник редакций и издательств”, где перечислены все периодические издания. С него и начнем. Следующим этапом будут библиотеки, в которых есть газетные подшивки или их микрофотокопии. А в те газеты, чьих подшивок нет, отправим людей просмотреть прошлые номера. Народу нам придется привлечь изрядно, но делать это надо и срочно – по горячим следам.
– По твоим расчетам, объявления за три месяца… – начал Партридж.
– Послушай, нам же известно, что эти люди шпионили за Слоуном примерно с месяц, – к этому времени, голову даю на отсечение, у них уже был опорный пункт. Так что три месяца – вполне разумный предел.
– Допустим, мы находим объявления, отвечающие описанию искомого места, дальше что?
– Есть куча вариантов, – ответил Купер. – Мы отберем самые подходящие, а затем попросим тех же ребят, которых пригласили поработать, навести справки. Они свяжутся с теми, кто давал объявления, и выяснят подробности. А потом, исходя из полученной информации, мы выберем места для осмотра. – Купер пожал плечами. – В большинстве случаев это будет пустая трата времени, но в конце концов, может быть, нам повезет. Некоторые объявления я отслежу сам.
Воцарилось молчание – Партридж и Рита обдумывали услышанное. Партридж первым высказал свое мнение:
– Поздравляю с оригинальной идеей, Тедди, но ты сказал, что это дальний прицел, и, безусловно, так оно и есть. Причем дальний-предальний. Прямо сейчас вряд ли эта идея что-либо даст.
– Честно говоря, – вступила в разговор Рита, – твой замысел представляется мне неосуществимым. Во-первых, из-за количества газет – их видимо-невидимо. Во-вторых, эта поисковая работа выльется в кругленькую сумму.
– Разве игра не стоит свеч, если семья мистера С, вернется домой?
– Конечно, стоит. Но твой-то план их не вернет. В лучшем случае мы получим некоторую информацию.
– Как бы то ни было, – подвел черту Партридж, – все равно не нам принимать решение. Поскольку речь идет о деньгах, это компетенция Лэса Чиппингема. Когда мы с ним сегодня встретимся, тебе придется, Тедди, еще раз изложить свой план.
***
Блок субботних “Вечерних новостей” на две с половиной минуты, который подготовила Айрис Иверли, ошеломлял, шокировал и обладал колоссальным – на профессиональном жаргоне – видеоэффектом. В Уайт-Плейнзе Минь Ван Кань, как всегда, мастерски использовал камеру, Айрис, вернувшись на телестанцию Си-би-эй, вновь села за работу с монтажером Бобом Уотсоном, и у них получился маленький шедевр театра новостей.
Все началось с того, что Айрис и Партридж вместе пришли к Уотсону в крошечную монтажную студию. Втроем они просмотрели все отснятые материалы, Айрис кратко записывала содержание каждой кассеты. На одной из последних пленок было заснято прибытие агентов ФБР на место взрыва – сцена, которую непременно следовало включить в передачу. Когда старшего по чину спросили, не объявились ли похитители, он, обведя рукой вокруг, мрачно ответил: “Объявились, как видите”.
Когда они закончили просмотр, Айрис сказала:
– Я думаю, надо начать с груды горящих машин, показать пробоины в полу, а затем – как выносят убитых и раненых.
Партридж согласился, и в результате дальнейшего обсуждения они набросали общий сценарий. Затем здесь же, в монтажной студии, Партридж записал на пленку текст, на который будут наложены “картинки”. Наскоро отпечатанный сценарий начинался так: “Сегодня о беспощадную реальность разбились последние сомнения: похитителями семьи Слоуна являются самые настоящие террористы…"
В двух предыдущих передачах – в четверг и на следующий день, когда они вели программу вдвоем с Кроуфордом Слоуном, – Партридж выступал в роли ведущего, сегодня дело обстояло иначе. Поскольку субботние выпуски новостей Си-би-эй постоянно вела Тереза Той, очаровательная и популярная китаянка американского происхождения, Партридж будет выступать в своей обычной роли корреспондента. Тереза обсудила с Партриджем и Айрис общий сценарий их блока. И, убедившись, что имеет дело с высочайшими профессионалами, приняла мудрое решение не вмешиваться.
Записав на пленку текст, Партридж пошел заниматься другими делами. Айрис и Уотсон работали еще три часа, прежде чем сложнейший процесс монтажа был завершен – мало кто из телезрителей, которые видят конечный, уже отшлифованный результат, представляет себе, что это такое.
Как правило, инструментарием телемонтажера служат два аппарата – сложные модели видеомагнитофонов, оснащенные устройствами точного электронного управления. Перед ними и сидели сейчас Боб Уотсон и миниатюрная, волевая Айрис. Над видеомагнитофонами располагались присоединенные к ним телемониторы и усилители. По стенам – полки с кассетами, полученными от операторов, а также видеотека телестанции и ее филиалов.
Задача состояла в том, чтобы со множества кассет, просматриваемых по видеомагнитофону, находившемуся справа, переписать на главную кассету в видеомагнитофоне слева видео– и звуковые фрагменты различных сюжетов. Компоновка кадров на главной кассете – как правило, продолжительность кадра не превышает трех секунд – требует эстетического вкуса, компетентного отбора материала, бесконечного терпения и ловкости рук часовщика. Ведь именно основная кассета используется в эфирных выпусках.
Уотсон приступил к монтажу уже согласованных первых кадров – горящие машины и разрушенное здание. Со скоростью сортировщика писем он снял с полок кассеты, вставил одну из них в видеомагнитофон справа и, нажав на кнопку быстрой перемотки, нашел нужный эпизод. Что-то ему не понравилось – пленка отматывалась то вперед, то назад, – он останавливался на других кадрах, опять возвращался к первому.
– Нет, – сказал он, – где-то есть крупный план, снятый в другом ракурсе, он лучше. – Уотсон заменил кассету, просмотрел и забраковал вторую, потом выбрал третью и в конце концов нашел то, что искал. – Начинать надо с этого, потом вернуться к первому кадру и дать крупный план.
Айрис согласилась, и Уотсон переписал на основную кассету изображение и звук. Его не удовлетворили ни первый, ни второй варианты записи – он стер оба, и остался доволен третьим.
Через некоторое время Айрис попросила:
– Давай заново просмотрим кинокадр, где новенький, сияющий на солнце пикап “ниссан” рассекает живописную равнину.
– Идиллическая картинка, – проговорила Айрис. – А что, если начать с нее, а уже потом показать то, что осталось от пикапа похитителей после взрыва?
– Неплохо.
После нескольких проб Уотсон соединил оба кадра, добившись максимального контраста.
– Прекрасно! – прошептала Айрис.
– У тебя тоже котелок варит, девка. – Монтажер взял сигару и выпустил клуб дыма.
У обоих непрерывно рождались новые идеи: союз линейного выпускающего и монтажера принято называть дуэтом. Зачастую именно так оно и есть.
Однако процесс монтажа изобилует неограниченными возможностями для тенденциозной подачи материала и искажения действительности. Например, политического деятеля можно заставить смеяться при виде бездомных, в то время как на самом деле он плакал, смех же был вызван чем-то другим и записан раньше. Прием так называемого “скольжения звука” позволяет накладывать звук одного эпизода на другой, о чем знают только монтажер и выпускающий. Когда до этого доходит, то корреспондента, оказавшегося в этот момент в монтажной студии, просят выйти. О том, что затевается, корреспондент догадывается, но предпочитает оставаться в неведении.
Официально такого рода практика не одобряется, однако применяется сплошь и рядом на всех телестанциях.
Однажды Айрис спросила Боба Уотсона, убежденного социалиста, не проецируются ли его политические взгляды на его “продукцию”.
– Во время выборов, и то когда я уверен, что мне это ничем не грозит. Если выпускающий не возражает, можно без труда представить кого угодно в выгодном или невыгодном свете.
– Никогда не пытайся играть в такие игры со мной, – предупредила Айрис, – иначе нарвешься на неприятности.
Уотсон шутливо отдал честь.
Сейчас, продолжая работать над репортажем из Уайт-Плейнза, Айрис предложила:
– Давай попробуем дать ту перебивку. Уотсон сократил продолжительность некоторых кадров до трех секунд.
– Англичане в своих теленовостях предпочитают использовать пятисекундные кадры – при соответствующем звуковом сопровождении это создает настроение. Тебе известно, что англичане акцентируют внимание на ключевых сценах дольше, чем мы?
– Я об этом слышала.
– А у нас стоит переборщить с пятисекундными кадрами, как двадцати миллионам дураков становится скучно, и они переключают телевизоры на другую программу.
Во время пятисекундного перерыва на чашку кофе, когда Уотсон закурил новую сигару, Айрис спросила:
– Как получилось, что ты стал монтажером? Он усмехнулся:
– Если рассказать, не поверишь.
– А ты попробуй.
– Я жил в Майами и служил ночным уборщиком на местной телестанции. Один парень из Отдела новостей, работавший по ночам, заметил, что я проявляю любопытство, и показал мне, как пользоваться монтажной установкой – это было еще тогда, когда вместо кассет употреблялись катушки. С тех пор я старался как можно скорее закончить с мытьем полов. Часа в три-четыре утра я входил в монтажную студию и принимался склеивать вчерашние обрезки пленки, создавая собственные сюжеты. Через некоторое время я понял, что у меня неплохо получается.
– Вот, значит, оно что.
– Однажды в Майами – я все еще работал ночным уборщиком – вспыхнули расовые беспорядки. Дело было ночью.
Такое началось – негритянские районы, так называемый Свободный город, полыхали огнем. На телестанцию, где я работал, вызвали всех сотрудников, но некоторые не смогли добраться. Позарез нужен был монтажер, а его не было.
– И ты предложил свои услуги, – догадалась Айрис.
– Сначала никто не верил, что я справлюсь. Но положение было безвыходным. Мои материалы сразу пускались в эфир. Кое-какие из них послали на телестанцию. Их крутили весь следующий день. Я работал десять часов подряд. А потом режиссер меня уволил.
– Уволил?!
– С должности ночного уборщика. Сказал, что я валяю дурака и наплевательски отношусь к своим обязанностям. – Уотсон рассмеялся. – И тут же принял меня на должность монтажера. И пошло-поехало.
– Замечательная история. Когда-нибудь я опишу ее в своих мемуарах.
***
С момента возвращения из Уайт-Плейнза Партридж непрерывно мучительно думал над тем, что сказать в передаче. Будь это обычный репортаж, подвести итоги не составило бы труда. Однако в данном случае участником событий был Кроуфорд Слоун. Отдельные фразы, которые Партридж собирался произнести, могут больно ранить Кроуфа. А значит, их следует смягчить, немного разбавить, или все же как журналист он должен оставаться верным своему ремеслу и руководствоваться единственным критерием – объективностью?
В конце концов решение родилось само собой. Перед зданием Си-би-эй, пока съемочная группа томилась в ожидании, а вокруг собирались зеваки, Партридж набросал суть своего комментария, затем, несколько раз перечитав записи, произнес:
"Сегодняшнее событие в Уайт-Плейнзе, обернувшееся страшной трагедией для ни в чем не повинных жителей этого местечка, явилось страшной вестью и для моего друга и коллеги Кроуфорда Слоуна. Теперь нет уже и тени сомнения в том, что его жена, сынишка и отец находятся в руках опаснейших и безжалостных преступников, чьи имена и гражданство неизвестны. Зато известно одно: какие бы цели эти люди ни преследовали, они не остановятся ни перед чем ради их достижения.
Характер и сроки преступления в Уайт-Плейнзе вызывают вопрос, который многие сейчас себе задают: вывезены ли заложники из страны?
Гарри Партридж, телестанция Си-би-эй, Нью-Йорк”.
Глава 13
Тедди Купер ошибался. Похитители и их узники еще находились в Соединенных Штатах Америки. Однако через несколько часов – согласно плану – они уже покинут страну.
В субботу днем медельинская команда все еще сидела в своем логове в Хакенсаке – все они были предельно напряжены и взвинчены. Объяснялось это сообщением по радио и телевидению об утреннем событии в Уайт-Плейнзе.
Мигель злился и нервничал, редко отвечал на вопросы, время от времени срывался на грубую брань. Когда Карлос, самый сдержанный из пяти колумбийцев, с раздражением заметил, что начинять “ниссан” взрывчаткой было una idea imbecil <дурацкой идеей (исп.).>, Мигель схватил нож, но сдержался.
Мигель и сам понимал, что мина-сюрприз, подложенная в пикап в Уайт-Плейнзе, была грубой ошибкой. Идея заключалась в том, чтобы уже после их отъезда сделать серьезное предупреждение: мол, с похитителями шутки плохи.
Мигель не сомневался, что пикап простоит незамеченным на стоянке в Уайт-Плейнзе пять-шесть дней, а то и дольше: ведь после похищения они сняли затемнение со стекол и поменяли номерные знаки штата Ныо-Джерси на нью-йоркские.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |