- Ну, если вообще никто не захочет говорить клятвы?
- У нас что, все такие принципиальные?
- Ну а вдруг?
- Нет, ну не могут же все...
- Вы же хотите, чтобы мы донесли это до солдат, не так ли? — задал каверзный вопрос Молотов.
- Конечно!
- Если солдатам дать возможность не повиноваться приказам, это может вызвать беспорядки... — мудро заметил Добб, чем привлёк к себе внимание Молотова:
- Киборг прав.
- Тогда вы предлагаете зачитать клятву? Это многие могут не понять!
- А что тут непонятного? — спросил овчар.
Шакал замолчал, и опустил морду, тихо признаваясь:
- Я не хочу, чтобы мы оказались под контролем нового...
- Президента? — вздохнул Добб.
- Да не президент он, х#й с горы он, — ругнулся шакал.
- Как будто раньше мы его избирали? — пожал плечами Добб, и даже усмехнулся, — Что-то я не помню, чтобы были у нас тут выборы.
- Выборов не было, бывший, он... он залез в высокое кресло по большому блату, а потом устроил всем такое, что стали бояться, вот и всё. На самом деле, предыдущего было за что уважать.
- Я знаю, — кивнул доберман и его поддержали другие киборги.
- Но никто не знает, что хорошего он сделал, не так ли? — встрял Молотов.
Внезапно воцарилась тишина, в которой раздался звонок мобильного телефона. Все встали как вкопанные, уставившись на полковника. Звук явно исходил из его нагрудного кармана.
Шакал выудил когтями совершенно допотопный, но зато надёжный телефон и принял вызов, приложив трубку к высокому уху.
- Слушаю! — сказал он в телефон со своей армейской строгостью. Что-то ему там сказали, а потом шакал отвёл от своего уха телефон и включил громкую связь.
-...что смог до вас дозвониться! — заговорил голос в трубке, — В кои-то веки наша связь сработала как надо, не правда ли?
- Наша связь всегда была отличной, господин президент, — нахмурился шакал. Все хранили гробовое молчание.
- О, я рад что вы уже начали называть меня по моему званию.
- Это мой долг, господин президент.
Кто-то из нас хихикнул, но ему тут же дали подзатыльник.
- Я надеюсь, вы будете служить ему исправно. Теперь послушайте меня внимательно, товарищ полковник.
- Я слушаю.
- Теперь вы произведены в генералы, и вся наша армия, что путешествуют по нашей великой державе, теперь под вашим контролем. Такой резкий карьерный скачок лично я обуславливаю тем, что ваш давний друг, генерал Филснейк не постеснялся выявить открытый протест моему приходу к власти. Я говорю вам совершенно честно, я тут не при чём, но теперь он пропал куда-то, возможно посчитав, что я не приемлю в свой адрес критики.
Шакал глубоко и быстро дышал, явно волнуясь, но при этом то и дело поджимал губы, оскаливая зубы. Он явно был зол, но умело сыграл для самозванца:
- Это большая честь для меня, господин президент...
- Конечно это большая честь, полк... То есть генерал. Я возлагаю большие надежды на вас, ваш профессионализм и, конечно же, ваших бойцов. Надеюсь, что вы поможете мне объединить и воссоздать нашу великую державу.
- Будет исполнено... — последние слова шакал практически прошипел, оскалившись.
- Конечно будет, — слова ящера так и сквозили сарказмом, — До встречи во Владивостоке, генерал.
Из телефона донеслись гудки, и шакал тут же кинул телефон в стенку рядом с Доббом. Странно, что пёс сохранил олимпийское спокойствие, а хрупкое устройство разлетелось на кучу маленьких частей.
- ВАШУ МАТЬ!!! — зарычал шакал, и тут же согнулся пополам, сев на колени. Я бросился к нему, как вдруг увидел слёзы, которые покатились из его глаз. Добб остановил меня, а наш полковник осел на пол, и стал лупить по нему кулаком, сотрясая, наверное, весь вагончик, — БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!!
- Что с ним...
- Они были более близкими друзьями, чем ты можешь предположить, — тихо сказал Добб, выразительно поглядев на меня.
- Даже так... Откуда ты знаешь? — удивлённо спросил я.
- Не важно много знать. Важно понимать.
Похоже, броня жестокости и важности рассыпалась у нас у всех на глазах. Я поверить не мог своим глазам: шакал рыдал как ребёнок, но при этом рычал и клялся последними словами, что найдёт и убьёт этого гада, который погубил его старого друга. Я быстро замахал лапами всем остальным, чтобы те шли отсюда, нечего донимать нашего нового генерала в минуту его слабости. И хотя я, наверное, понимал меньше всего, всё равно первым уселся на колено перед ним, помогая ему встать. Чёрный оттолкнул мои лапы, стоя на карачках, а на пол под его мордой не переставали капать слёзы.
- Отстань... — попросил он, утирая слёзы, — что я себе позволяю...
- Всё в порядке, товарищ полковник, — утешал его я, — С генералом ничего не случилось...
- Откуда тебе знать, лейтенант!? — сорвался он, — Мы за тысячи километров оттуда!
- Он прожил не одну жизнь и видел не одну смерть! — неожиданно строго рявкнул Добб, протягивая лапу шакалу, — Его отваге и находке не занимать даже мне!
- Простите меня... — тихо просипел шакал.
- Всё в порядке, вы же не... — я осёкся, посмотрел на Добба, но тот лишь кивнул головой, — стальной...
- Такой позор, я...
- Эмоции. Они заполняют разум. Это делает уязвимым и слабым, — тихо сказал Добб, — И лучше всего, чтобы это происходило в кругу друзей, а не врагов.
- Потому что без этого никак. Только дураки говорят, что самцы не плачут.
- Они не дураки... — чёрный встал, утирая слёзы, — Нам нельзя...
- Мы все плачем, когда хороним друзей! — перебил я, — Генерала Филснейка хоронить ещё рано!
Полковник отряхнул шинель, посмотрел мне в глаза. Сейчас его зрачки были залиты кровью, поступили вены, но в глазах старого вояки появилась небывалая уверенность в себе.
- Вы правы, чёрт возьми... — тихо сказал он, — Чёрт, так расклеился, это невыносимо...
- Всё в порядке, это у всех нас бывает, — приободрил Добб, — Если бы Лейтенант ласты склеил, я бы не удержался.
- Спасибо, — благодарно буркнул я, помогая нашему полковнику подняться.
- Да несколько лет держался, ни одной слезинки не проронил, а теперь... Теперь как-то по-другому всё.
- Всё нормально. Какой план, полковник? — спросил я, отпуская рукав его шинели. Шакал уже горделиво выпрямился и отряхнулся.
- Зови всех обратно, — коротко приказал он, растирая морду пальцами, — Теперь план у нас есть генеральный.
Когда все собрались в вагончике снова, в полной тишине провели пару минут, после чего шакал перед всеми извинился за спектакль, пообещав, что больше этого не повторится. Все ему охотно поверили. После этого шакал поднял морду и произнёс следующее:
- Те солдаты, которые не против смены власти должны быть предупреждены о том, что командование Российской Армии негативно относится к смене текущего руководства и клятвы принимать не будет. Этот факт должен оставаться в полной секретности. Солдаты, которые поддерживают нас, могут не произносить текста клятвы на присяге вообще. Понятно? — шакал оглядел всех присутствующих: ему никто не возражал, — Динозаврик, мне понадобится твоя помощь.
- Слушаю! — тут же выскочил чёрный лис, выпятив грудь.
- Когда прибудем во Владивосток, бери пару солдат и подготовь плацдарм для принятия присяги.
- Что конкретно мне стоит сделать?
Шакал улыбнулся.
- Найди звуковую технику, помощнее. Колонки, усилители и какой-нибудь нормальный проигрыватель. Может даже сможешь подключить всё к какому-нибудь ноутбуку.
Кажется, Динозаврик уже понял, что за чем и отдал шакалу честь, но некоторые не догнали.
- Зачем нам колонки?
- Пускай они говорят за нас, если дело дойдёт до того, что наших голосов попросту не хватит для создания нужного эффекта. Лучше всего, если ты сможешь найти хотя бы десяток микрофонов, это будет выглядеть поживее.
- Я скажу клятву, если надо, — вызвался бультерьер, — Мне плевать на какие-то слова.
- Отлично, тогда ты и набери десяток тех, кто сможет это сказать
- И кому плевать на слова?
- Да.
- Так точно, товарищ полковник, — с каким-то особым смаком, сказал пёс, злобно ухмыльнувшись.
- Да, кстати. Отныне я генерал. Пускай это все учтут, и зарубят себе на носу. Лейтенант?
-Что? — спросил я, но тут же замахал лапами, — Не-не-не, я полковником быть не хочу!
- А никто и не спрашивает, это приказ, — строго ответил шакал, — Ваше счастье, что для вас ровным счётом ничего не изменится.
- Есть, — буркнул я, приложив пальцы к виску.
- И последнее. Всё что произошло в этом вагоне должно храниться в обстановке строжайшей секретности от любых гражданских лиц. Все кто не причастен к нашей армии — тоже. Если кто из солдат разболтается или решит, что от того что он нас предаст будет плюшка,- расстреляю на месте лично.
- Сурово! — только и сказал Добб, но уже улыбался.
- По-другому никак. Запомните только одно. То, что мы сейчас делаем, называется саботажем. Бунтом, если хотите. Так как мы уже давно живём в период военной эпохи, это карается расстрелом вне зависимости от звания, рода войск или места дислокации. Всё, что может подумать президент о нас в таком случае — предатели. Предатели его государства, к которому он нас приписал.
Все замолчали, осмысливая сказанные шакалом слова. Конечно, это мало кому понравилось, кроме нашего анархиста.
- Но если мы выступим все вместе — нас просто будет некому расстреливать. Мы сами сможем пробиться до кого угодно и сделать что угодно с этим президентом, посадившим за руль бандитов и заключённых.
- Что-то я не слышал, чтобы он сажал кого-то на место одного из начальников.
- Скоро услышишь, — заверил чёрный, — Главная идея, что мы все должны быть вместе.
- Так и будет, — кивнул Молотов, — Уверяю. Мы все за одно.
- Я на это очень надеюсь, — кивнул шакал, завёл лапы за спину и гордо выпрямился.
И снова несколько минут тишины. Я и сам осознавал, что всё меняется, причём кардинально. Раньше мы подчинялись приказам из Москвы, в частности приказам генерала Филснейка. Теперь мы все были сами по себе, приказы шли от президента и ни от кого больше: я был более чем уверен, что новоявленный генерал ни от кого другого их попросту не примет, даже если кто-то в столице назовётся адмиралом. Но судя по всему, мы должны были лишь симулировать их активное выполнение, что не могло в какой-то степени не радовать.
- Попахивает анархией! — весело и с большим-большим энтузиазмом вякнул андроид, стоящий в углу.
- Ещё слово вякнешь, и я тебе бошку оторву! — рыкнул мой друг из угла напротив, но шакал тут же прикрикнул на обоих:
- Заткнулись! — киборги, вроде и не собирались продолжать вой спор, — Никакой анархии мы не предусматриваем. Армейская иерархия сохраняются. Считайте вы перешли под другое командование, Буль, — сказал шакал лично бультерьеру.
- Это командование мне по нраву! — заверил пёс, ничуть не испугавшись давления со стороны генерала, — Я уже сейчас готов бежать по всему составу и пропагандировать ваши идеи!
- Мне бы твой энтузиазм... — прохрипел овчар. Тенесси аккуратно обняла его за плечо и с улыбкой прижала к себе.
- Весь энтузиазм оставьте сержантам. Полковник, вы свободны.
Я даже не сразу сообразил что он обращается ко мне.
- Что, а? Да, да... — я почесал своё ухо, — Так что, мы сообщаем наш план солдатам?
- Немедленно, — кивнул шакал, — Сержанты, старшины, за дело. Если будут какие-то вопросы, то задавайте их нашему полковнику.
- Есть, — раздалось со всех сторон строительного вагончика в разнобой, и все стали собираться на выход.
- Андроидов попрошу остаться здесь, — сказал генерал, не отходя от стола, — Даже тех, кто это не признаёт.
В вагончике осталось примерно десять зверей, среди которых я увидел тех, кого никак не подозревал в искусственной жизни. Я посмотрел на Добба, но тот лишь пожал плечами и кивнул мне на выход. На прощание я похлопал его по плечу и вышел из вагончика.
Сержанты быстро разошлись по своим вагонам, я пошёл к своему, где всю разъяснительную работу пришлось делать мне.
Когда я собрал весь вагон перед собой на перроне и коротко ввёл их в курс дела, то не встретил никакого негодования. Все солдаты, которые стояли на перроне, тысяча с лишним морд, слушали своих командиров и не испытывали никакой неприязни к такому странному приказу — не подчиняться приказам. Когда я сказал, что новый президент посадил в высокие кресла жульё и бандитов, больше всех воодушевился Чак: сказал, что кому ли, как не ему знать что за народ такой — бандиты. Лично мне этот лис в кресле какого-нибудь начальника московской милиции представлялся ну очень плохо.
Когда же дело дошло до секретности всех наших действий, солдаты закивали головами, подразумевая, что это само собой разумеется, и никто о нашем заговоре не узнает. Предупредил, что за разглашение секретов мера наказания будет высшей, и дополнил от себя немного:
- Я конечно понимаю, что не все из вас заправские лжецы, есть и честные звери в наших рядах, но на этот раз от вас требуется проявить своё мужество, чтобы соврать тому, кто будет спрашивать вас о наших планах.
- Соврать легко! — заверил всех Чак, ему тут же закивали все рыжие лисы в строю.
Судя по тому, что все остальные вагоны уже расходились, я махнул лапой своим бойцам и тихо произнёс:
- Вольно.
Без лишнего энтузиазма бойцы разошлись кто куда. Большинство — в свои купе, полежать, подумать о грядущем. Парочка пошла к Ботанику, воспользоваться интернетом, ещё несколько остались курить у вагона.
Всё это было сложно понять обычному зверю, который был в принципе далёк от власти и каких-то решений. Нас всех объединяло одно: мы служили одной стране и одному командованию, не знали горя и непреодолимых препятствий. Все мы помогали другим зверям, помогали буквально за просто так. Раньше — за бензин и уголь для наших поездов, чтобы проехать дальше и помочь другому городу. Конечно, редко мы помогали кому-то в военном плане — чаще строили, возводили мосты и переправы, строили железные дороги и жилые здания. Мы все что-то делали для других зверей и тем оправдывали своё существование.
И внезапно до меня дошло, дошло так резко и примитивно, что я схватил себя за уши и оттянул их до лёгкой боли.
Мародёры! Они же именно так и жили! То, что у нас незримо происходило во всей стране, они собрали в одном городе и благодаря этому смогли выжить там, где другие давно бы сошли с ума от безысходности. Каждый просто помогал другому или другим, не беря за это ничего, кроме обещания того, что тот, кому он помог, поможет ему. Плотник построит дом торговцу едой и сможет приходить к нему и есть за то, что продавец торгует в его доме. Да только этот продавец не будет продавцом как таковым, он просто будет заниматься своим делом, будет кормить и поить тех, кто даёт ему воду, свет, крышу над головой. Будет заниматься своим делом, будет делать то, что он делает лучше всего. И мастистому, умелому повару никогда не придётся лезть в систему водопроводных труб, он сможет попросить об этом любого зверя, который хорошо разбирается в этом, а в замен сытно и вкусно покормить его от пуза, и, наверное, не один раз. И так будет всегда и везде, потому что любая способность делать что-то, любое умение, любой специалист — это всё востребовано у всех и всегда. Если ты умеешь чинить трубы — чини трубы, потому что они ломаются. Пускай не всегда, но их много, и поэтому без работы не останешься. Не останешься без еды и крова на головой, потому что ты делаешь что-то своими лапами и это всегда будет востребовано. Если ты умеешь воевать — защищай тех, кто тебя кормит и содержит, а ты будешь стрелять и рисковать своей жизнью ради всех них. Элементарно настолько, что хотелось смеяться. Вот почему мародёры говорили мне, что у них нету командующих: никто не командовал, все жили по способностям и по потребностях. И их вождь был прав: чтобы такое можно было осуществить, нельзя чтобы в обществе были идиоты.
Стоило, конечно, подумать и про них. Почему-то звери, которые ничего не умели, лучше всего ассоциировались у меня со всякими художниками, певцами, писателями. Их же вроде тоже немало на нашем свете, но в обществе мародёров им наверняка нелегко: никто не будет смотреть на современное искусство, которым сейчас пытаются кормить какие-то там художники, насмотревшись на творчество людей. Кто-то нарисовал синий треугольник и кричит — это шедевр! Странно, что в Москве зачастую в это начинают верить, восхищаться обычным синим треугольником и что-то там про него думать. Музыкой, которая играла в клубах, можно было глушить тараканов. В некоторых песнях есть даже ультразвук, который был неприятен почти для всех псовых, никакого живого исполнения, ну а про книги я вообще не говорю, и старался их вообще не читать. Когда пишут такое, от чего тянет блевать, это знаете ли... И не дело в качестве, а дело в содержании...
И тут я задумался: а ведь так это было бы ещё лучше! Все эти "творцы" отсеются сразу и займутся настоящим делом! Ведь мне очень нравилось, как пел наш Терминатор, пускай и старые, довоенные песни, которые смогли пережить без малого не одну сотню лет и остаться в памяти не только людей, но и зверей. Пускай делают то, что нравится зверям, а не пичкают их дрянью, называя это искусством! И тогда я с удовольствием пойду защищать творцов прекрасного, доброго и вечного, чтобы они продолжали нести это и дальше.
С этими интересными мыслями я провёл весь день, потом, в общем и целом, я изложил их Доббу, и как ни странно, пёс пришёл от них в лёгкую степень восторга и сказал, что обязательно запомнит такую систему. Он даже дополнил несколько других мыслей — исчезнет воровство. Да-да, а зачем воровать, если можно пойти и взять у того, кто это делает всё, что тебе нужно? Но и следить за порядком он тоже предложил, чтобы те, кто умеет только брать, ничего не давая взамен, быстро становились на путь истинный. Я предположил, что такие звери просто быстро станут изгоями: честных всё равно всегда будет больше, и масса всегда найдёт, как выгнать из себя паразитов.
Кстати, после этого разговора я спросил, о чём Добб разговаривал с бывшим полковником, но пёс говорил об этом слишком неохотно, постоянно уходил от ответа и вообще темнил. Намекал лишь то, что наш новый командующий очень не хочет, чтобы киборги разбредались кто куда и практически слёзно умолял остаться. В принципе, я остался доволен таким разговором, а мой друг вообще после разговора стал куда веселее.
- Кстати, я теперь лейтенант, — напоследок буркнул он, — Чак — ефрейтор, Терминатор — вообще старшина.
- Не думал, что маленькая революция принесёт нам волну повышений, — признался я, — надо бы обмыть всё это дело.
- А есть что? — с озорцой в глазах спросил доберман, отрывая от своей морды кружку с чаем.
- Мы же в Иркутске в конце-концов. Думаеш,ь в такой деревне найдётся кто-нибудь с самогонным аппаратом?
- Кстати, не только он нам нужен, — вовремя вспомнил мой друг, — Надо ещё обогреватель купить!
- На кой он нам чёрт?
- Ботаник и Динозаврик вот-вот доделают новую проводку в нашем поезде и дотянуться, наконец, до нас. Электричества у нас теперь хоть жопой жуй, полсостава уже сидит в тепле.
- На улице плюс десять!
- А во Владивостоке будет минус сорок, если не меньше.
- Переживали и не такое, — буркнул я, но с доберманом согласился, — Деньги-то у нас есть?
- У меня — есть. У тебя не знаю.
- Может, если только пара тысяч.
- Сойдёт. Только в одно заведение зайдём, я там ещё возьму. Кстати, там и выпивкой закупимся. До Владивостока время у нас есть, только места не очень.
- Пойдём к Чаку в купе? У него соседи всегда где-нибудь шлются...
- Не, у нас лучше. Негоже командованию пить с солдатами.
- Это командование только что по-дружески попросило всех солдат не подчиняться нашему президенту. Почему бы нам по-дружески не выпить с ними?
- Потому что всё выпьют и скажут, что так и было!
Добб достал из ящика свой гранатомёт, вставил туда ленту на десяток выстрелов, которую для удобства обмотал на ствольной коробке.
- Нахрена? — просто спросил я.
- Для солидности, — ухмыльнулся доберман, — Ты тоже пулемёт возьми.
- Ты так говоришь, что не город, а сборище любителей самогона... Последний раз, когда я здесь был, всё было культурно.
- Когда ты был здесь в последний раз, у нас было нормальное правительство, — напомнил пёс.
- А, точно, — я взял свой пулемёт и два короба к нему, — Тогда пошли.
Иркутск приветствовал нас блеском своих технологий. До отправки поезда оставалось несколько часов, и мы быстро сделали все свои дела, не встряв ни в одну историю.
Ну а когда Терминатор увидел три кулька, позвякивающих стеклянной тарой, то всё стало понятно. Песец после этого до самой отправки шлялся за нами хвостом, источал из себя длинные, тягучие слюни и смотрел на нас большими умоляющими глазами.
Когда мы начали, к нам присоединился шакал, и пьянка из разряда обычных была перенесена в разряд редких, была переведена в просторное купе Чака. Оттуда уже пьяные в дупель офицеры выгнали зазевавшихся солдат, снабдив их в дорогу пузырём вечнорусской. До Владивостока всё должно было быть хорошо...
22.
Так привычно ледяно…
- О боже!
Терминатор чуть не вывалился из вагона, я в последний момент смог ухватить его за воротник куртки и не дать ему выпасть на полной скорости.
- А зачем мы сюда пришли? — задал вопрос пьяный шакал, покачиваясь неподалёку. Он пытался поймать равновесие, но поезд то и дело поворачивал, и его носило из стороны в сторону
- А мы зачем? — задал корректный вопрос Чак, поворачиваясь к генералу и отдавая ему честь. Это был шестнадцатый раз, когда лис видел нашего командира и отдавал ему честь. Бывший бандит, не знавший до этого никакой дисциплины, проникся по полной программе.
- Остановите, я сойду! — кричал Терминатор, брыкаясь в моей лапе.
- Слышь, на… народ, во! — выдавил из себя Добб, и стукнул своим кулаком в стену, — А мы походу стоим!
- Походу… стоим… — задумчиво протянул генерал, сунув коготь в пасть.
- Стоим? А чё мы кружимся тогда?
- Мы никуда не кружимся…
- А я говорю — может мы и стоим, но земля едет! — напомнил песец, — Не отпускай меня, мне страшно!
- Понял, — кивнул я и разжал пальцы.
Туша безмозглого полярного лиса вывалилась из вагона окончательно. Со спартанским спокойствием он упал мордой вниз и замер на перроне.
- А кто такие спартанцы? — спросил я, оборачиваясь к шакалу. Тот сразу многозначительно вознёс палец к потолку, ткнул им в добермана и уверено сказал:
- Вот он.
- Твою мать.
- Б##дь, тут страшно что пи##ец!
Мы сразу же сгрудились у двери, и посмотрели на лежащего на платформе песца.
- Сервант, доложите обстановку! — крикнул генерал, опираясь на моё плечо.
- Темно и мокро, пахнет асфальтом!
- Холодно, — вдруг сказал Добб, — Пойду температуру погляжу, — решил он и уверенно ушёл в туалет.
Как только он это сказал, мы все внезапно сообразили, что на улице далеко не май месяц, на тело павшего товарища уже приземляются крупные хлопья белого снега. Шакал недовольно поднял воротник, и пробухтел:
- Надо разогнать тучи. Чё есть?
- Если только жахнем по Владику из той пушки, что в конце состава… — предложил я на правах полковника. Шакал кивнул.
- Давай.
- Чуваки вы не поверите! — доберман вырвался из туалета и тут же обнял нас, — Загадка природы! Ем всё такое вкусное…
Продолжить ему не дал Чак, робко перебив его:
- А закусить не мешало бы.
- И выпить! — рявкнул песец, тут же встав с асфальта.
- И выпить, — генерал снова поднял палец и ткнул им в грудь Добба, — Ты. Раздевайся.
- Чего? — мой друг, казалось, успел протрезветь от такого.
- Жарко же. Температура под сорок.
- Точняк, — кивнул Добб, надо раздеваться. Все раздевайтесь!
- Да без проблем… — мы все обернулись, и увидели песца, совсем без одежды. Как он успел так быстро, я так и не понял, может заранее начал.
- Товарищ сервант, на улице вообще-то снег идёт, — попытался напомнить ему я, но полярный лис махнул лапой.
- Ты забыл откуда я?
- Ты из Уфы, — уверенно ответил я, и привёл песца в полный ступор. Встал как состав на стоп-кране.
- Не-е-е, ты мне мозги не вкручивай!
- Серьёзно! — встрял Чак, — У тя там эта… баба есть!
- Ну Ча-а-а-ак! — протянул я, и попытался дать лису по ушам, чтобы не болтал больше о жене Терминатора. Но было поздно, на морде песца навернулись слёзы, он разрыдался, и ушёл куда-то, расталкивая плечами окруживших его солдат. Кстати, откуда они тут взялись?
Я выглянул из вагона и тихо обалдел: за нами по меньшей мере наблюдало три вагона зверей. Быстро всунувшись обратно, я взял нашего нового генерала за плечи и повёл внутрь состава, чтобы тот не светился. Хотя… Был ли в этом смысл?
Пока Терминатор носился вокруг состава без штанов, мы уселись в проводническом купе и ещё выпили. На нашу славную компанию мы выжрали уже девять бутылок белой и сейчас добивали первую бутылку самогона. Несмотря на то, что обычно с такого количества мы нажираемся как свиньи, сейчас даже спать не хотелось, несмотря на бессонную ночь. Судя по всему, кстати, мы приехали во Владивосток, но этот факт никого не волновал. Как впрочем, и тот факт, что дверь в туалет была заперта, а Добб туда всё-таки сходил.
Проснулись все вместе, в одном купе через пару часов. Обиженно пищала броня: на меня навалился Добб и Терминатор вместе с ним, так что экзоскелету предстояло выносить на себе два этих тела, защищая меня и мою грудную клетку в частности, от пары центнеров лишнего веса.
Используя последний заряд, оставшийся в экзоскелете, я столкнул двоих псовых в угол, и приоткрыл занавеску. Чёрт возьми, мы и вправду были во Владивостоке!
Я быстро стянул броню и поставил её заряжаться. Нахлобучил на себя свою гражданку и выбежал на перрон, вдохнув утренний воздух.
Владивосток.
Это было каждый раз иначе, каждый раз я чувствовал себя немножко по-другому, приезжая в этот город. На этот раз, я чувствовал себя немного странно, поскольку пока ни разу не был в этом городе зимой.
Дальневосточную столицу России называли самым пострадавшим городом России, но ни ядерная, ни бактериологическая, ни напалмовая война до него так и не дошли. В этом городе все воевали по старинке, но именно его окончательно сравняли с землёй, когда в панике бежали не то, что из страны — со своей родной планеты. Всё, ради чего здесь продолжали оставаться, это технологии, которые постепенно текли к нам из Японии, и небольшой надежды на то, что когда-нибудь кто-то найдёт коды доступа к древней военной базе, брошенной здесь людьми.
Я говорю, конечно о М-900. Страшно не секретная, но оттого неприступная военная база была видна даже из вокзала. В народе её называли Алмазным Пиком. Я тоже не раз был рядом с ней, и, честно говоря, откровенно охреневал от этого милого презента, что оставили нам люди. База М-900 располагалась в искусственно созданной горе, которую насыпали, используя океанский ил и песок из степей России, а потом, для прочности, запекли при помощи своего страшного напалма. Наверное, это был единственный образец того, как оружие можно было использовать в мирных, ну или хотя бы созидательных целях. Гору эту не брало никакое оружие или цивилизованные способы проникновения: ни бурение, ни лёгкие атомные бомбы, которыми пытались вскрыть базу сотню лет назад. Оружие людей, которым мы обладали, делало базу так ещё прочнее, и вскоре звери махнули на эту точку лапой, и стали искать цивилизованные способы войти туда. Проблема заключалась в отсутствии каких либо кодов доступа или ключей, а ошибки карались автоматическим расстрелом. Уже больше трёхсот лет Алмазный Пик остаётся неприступным, и некоторые из политиков стали полагать, что эта база — шкатулка Пандоры, которую никогда нельзя вскрывать. Однако, некоторые были строго противоположного мнения.
Сунув лапы в большой карман на животе, я побрёл подальше от поезда, в сторону города. Точнее его остатков.
Население Владивостока составляло чуть больше тысячи зверей, и все они ютились в совершенно убогих, хлипких лачугах, которые зачастую собирались из всевозможного мусора, причём так плохо, что в них с трудом можно было встать в полный рост. Были, конечно, и цивилизованные здания, которые звери собирали всем городом, например Мэрия, суд или городская баня. Стройматериалы были ужасающей редкостью, метала почти не оставалось, и не было почти никакой инфраструктуры: всё разрушила война. Но на фоне всего этого каждый второй житель Владивостока ходил с мобильным телефоном, имел компьютер, а иногда и не один! Более того, помимо того, что находили наши звери в Японии, они сами начали создавать технику, обеспечивая связь и доступ в интернет. Двадцать лет назад они нашли и смогли восстановить высокоскоростную информационную магистраль с Москвой и подключиться к ней; то, чего не сделал ни один город в России. Что и говорить, много было несуразиц в этом городе.
Пока я прошёл весь состав, не заметил ни одного нашего солдата и немало этому удивился: вроде как все должны были готовить место для присяги, а приказа, причём даже моего, вроде как не было. Оставив мысли о Владивостоке, я отправился к локомотиву, где видел какое-то движение. Похоже, наш ядерный паровоз снова подключали к системе энергоснабжения.
Первого, кого я увидел, был Динозаврик. Я его сначала даже не узнал — он был в проводах по самые уши, которые его и выдали. Вслед за ним выполз и наш машинист, тянущий толстый силовой кабель к какому-то колодцу.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |