С указанной точки зрения в определенном смысле стирается различие между доверителем дееспособным и недееспособным <*>.
--------------------------------
<*> О.С. Иоффе соответственно подчеркивал: "Если какое-либо лицо участвует в гражданском обороте через представителя, то это означает, что оно, будучи правоспособным, либо лишено дееспособности, либо по тем или иным причинам не может воспользоваться своей дееспособностью и прибегает поэтому к помощи представителя. Следовательно, в отношениях по представительству мы всегда имеем дело с присоединением к правоспособности одного лица, представляемого, дееспособности другого лица, представителя" (Иоффе О.С. Советское гражданское право. Л., 1967. С. 202).
Когда Б.С. Антимонов указывал, что "дееспособным должен быть и доверитель. Кто вообще не вправе действовать от своего имени, тот не может, в частности, заключить и договор поручения" <*>, он все же допускал определенное смешение двух различных по существу возможностей: быть стороной в договоре и заключать самостоятельно договор. Между тем указанные возможности принципиально различны.
--------------------------------
<*> Отдельные виды обязательств. С. 289.
В отношении рассматриваемого случая следует, видимо, учесть все тот же основной конституирующий признак поручения как правовой формы именно прямого представительства в том, что в результате этого договора "права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают непосредственно у доверителя" (п. 1 ст. 971 ГК). Таким образом, сторона в совершенной поверенным сделке и доверитель в договоре поручения - это одно и то же лицо. Раздвоение субъектов - один является доверителем, а другой - стороной в заключенной поверенным сделке, как уже подчеркивалось, - невозможно.
В результате есть основания признать, что в рассматриваемой ситуации с недееспособным речь, по сути, идет о "двойном представительстве". Имеется в виду, что законный представитель от имени недееспособного в рамках установленного ст. 28 и 37 ГК режима заключает договор поручения, в котором доверителем становится недееспособный. Соответственно от его имени как доверителя и выступает впоследствии поверенный, совершая предусмотренные договором поручения юридические действия.
В подтверждение правильности своего вывода Б.С. Антимонов использовал действовавшую в то время ст. 260 ГК 1922 г. <*> Имелось в виду содержавшееся в указанной статье признание того, что "утрата доверителем дееспособности влечет за собой прекращение договора поручения". Между тем с приведенным аргументом трудно согласиться. Основаниями для соответствующей нормы Кодекса (в действующем Кодексе - это п. 1 ст. 977) служат иные, действительно присущие договору поручения особенности. Имеется в виду, что при утрате дееспособности доверителем прекращается ранее выданная доверенность (п. 1 ст. 188 ГК) и тем самым полномочия, которые были на ней основаны. А это означает, что юридические действия, которые поверенный должен был исполнить от имени и за счет доверителя, он совершить уже не может. По указанной причине речь должна идти о выдаче новых полномочий и заключении нового договора поручения, причем и то и другое необходимо сделать применительно к режиму, соответствующему новому правовому статусу представляемого, т.е. действуя через назначенного ему законного представителя.
--------------------------------
<*> См.: Там же.
Но такой законный представитель, как и во всех других случаях, действует от имени подопечного, а значит, стороной в сделке будет именно последний. В противном случае опекун не сможет заключать договор поручения, связанный с реализацией прав, принадлежащих подопечному, поскольку от собственного имени и распорядиться правами, и давать поручение, не составляя исключения, может только тот, кому эти права принадлежат.
Определенная специфика есть и в решении вопросов право- и дееспособности применительно к поверенным.
Прежде всего следует отметить, что, поскольку непосредственно из заключенной им сделки у представителя никаких прав и обязанностей не возникает, ограничения, относящиеся к возможности совершения соответствующей сделки, на поверенного не распространяются. Имеется в виду, что, если, например, определенные сделки запрещено совершать иностранцам, все же в силу самого этого факта нет препятствий к тому, чтобы российский гражданин или российское юридическое лицо дали поручение совершить от их имени сделку иностранцу (иностранной фирме) <*>.
--------------------------------
<*> Много лет назад эту мысль очень четко высказал Л.Н. Казанцев: "Представитель должен обладать общей дееспособностью, - в его лице должны быть все условия, необходимые для того, чтобы быть контрагентом, но в его лице вовсе не требуется присутствия релятивной способности встать в отношения, порождаемые сделкой" (Казанцев Л. Указ. соч. С. 114).
Однако ограничение правоспособности для указанной стороны может иметь иное значение, связанное с осуществлением ею соответствующей деятельности именно как поверенного. Речь идет об особом режиме, который может быть установлен применительно к деятельности, включающей и прямое представительство. Примером могут служить брокеры, участвующие на рынке ценных бумаг. В соответствии со ст. 3 ФЗ РФ о рынке ценных бумаг, совершая сделки с ценными бумагами, они выступают в качестве поверенного (или комиссионера) по отношению к своим клиентам. При этом, являясь профессиональными участниками рынка ценных бумаг, брокеры могут осуществлять эту свою деятельность только при условии, если они зарегистрированы в качестве предпринимателей и получили специальную лицензию (ст. 39 Закона).
Определение ограничения содержит ст. 16 Закона "Об оценочной деятельности". Имеется в виду, что его исключающая возможность заключения договора на оказание соответствующих услуг оценщиком, который является "учредителем, собственником, акционером или должностным лицом юридического лица либо заказчиком или физическим лицом, имеющим имущественный интерес в объекте оценки, или состоит с указанными лицами в близком родстве или свойстве".
Если сделка совершается поверенным - юридическим лицом в нарушение установленного порядка, связанного с ограничением его собственной правоспособности, есть основания для оспаривания сделки по мотивам, указанным в ст. 173 ГК ("Недействительность сделки юридического лица, выходящей за пределы его правоспособности"). И отмеченное ранее обстоятельство, что поверенный не является стороной в заключенной им по поручению доверителя сделке, не должно иметь значение. Таким образом, ст. 173 ГК может быть использована в равной мере применительно и к доверителю, и к поверенному.
Помимо закрепления в п. 4 ст. 182 запрещения совершать через представителя сделки, которые могут быть заключены только лично, следует учесть и более общее положение, содержащееся в том же п. 4 ст. 182 ГК. Оно имеет в виду возможность установления в законе прямых ограничений для выступления в роли представителя, а тем самым и поверенного в договоре поручения. Так, ст. 44 ГПК РСФСР предусмотрела, что в качестве представителей в судах (общих судах) могут выступать только те, кто указан в содержащемся в этой статье перечне, а равно все другие лица, которые допущены судом к представительству. В то же время ст. 47 того же Кодекса определяет, притом исчерпывающим образом, круг лиц, которые не вправе представительствовать в общих судах. Лица, которые могут быть представителями в арбитражном суде, указаны в ст. 48 АПК РФ. Кроме того, специально предусмотрен круг тех, кто представлять в арбитражном суде не может (ст. 51 АПК РФ). Точно так же ст. 36 Закона об исполнительном производстве называет лиц, которые не вправе быть представителями на данной стадии. Это - граждане, не достигшие совершеннолетия или состоящие под опекой или попечительством, а также судьи, следователи, прокуроры, работники службы судебных приставов и аппаратов суда, если только они не участвуют в исполнительном производстве в качестве уполномоченных соответствующих судов, прокуратур или как законные представители, а также при определенных условиях и адвокаты.
КонсультантПлюс: примечание.
Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 5 мая 1995 г. N 70-ФЗ утратил силу с 1 сентября 2002 года в связи с принятием Федерального закона от 24.07.2002 N 96-ФЗ "О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации".
Другой пример - патентные поверенные. Положение о них <*> предусматривает возможность выступления в этом качестве только граждан, домицилированных в РФ, имеющих высшее образование и не менее четырех лет специального стажа, обладающих соответствующими знаниями и навыками в их практическом применении. Все это должно быть подтверждено результатами квалификационного экзамена.
--------------------------------
<*> Положение о патентных поверенных утверждено Постановлением Совета Министров - Правительства РФ от 12 февраля 1993 г. (Собрание актов Президента РФ и Правительства РФ. 1993. N 7. Ст. 573).
Что касается значения дееспособности поверенного, то, поскольку сделка, являющаяся предметом договора поручения, совершается, хотя и от имени доверителя, но действиями поверенного, из этого следует, что в роли последнего не может выступать недееспособное лицо.
Статья 125 ГК предусматривает, что в случаях и в порядке, установленных федеральными законами, указами Президента РФ и постановлениями Правительства РФ, нормативными актами субъектов РФ и муниципальных образований, по специальному поручению Российской Федерации, субъекта РФ или муниципального образования от их имени, наряду с государственными органами и органами местного самоуправления, могут совершать сделки также юридические лица и граждане <*>.
--------------------------------
<*> Специальное поручение необходимо тем из государственных и муниципальных органов, которые обладают обособленным имуществом и соответственно признаются юридическими лицами (пример - Министерство финансов РФ). По этой причине свое признание возможности представительства Правительства Саратовской области от своего имени Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ обосновал тем, что хотя оно относится к органам исполнительной власти Саратовской области, но "является государственным учреждением и спорное имущество закреплено за ним на праве оперативного управления распоряжением комитета по управлению имуществом Саратовской области" (см.: Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. N 1. С. 27). Все остальные органы, о которых идет речь, составляют неотъемлемую часть указанных в гл. 5 ГК субъектов и именно в таком качестве участвуют в гражданском обороте (подобно тому, как это имеет место в отношении органов юридического лица). Таков, например, правовой статус Правительства Российской Федерации (см.: Суханов Е.А. Об ответственности государства по гражданско-правовым обязательствам // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2001. N 3. С. 191 и сл.). Имеется, в частности, в виду Положение об Управлении делами Президента РФ от 7 августа 2000 г. (Собрание законодательства РФ. 2000. N 33. Ст. 3350). Им предусмотрено осуществление всех видов обслуживания Правительства Российской Федерации, включая финансовое.
В таких случаях основанием для поручения, данного юридическим лицам, а равно гражданам, может служить договор, заключенный одним из указанных в гл. 5 субъектов права (Российской Федерацией, субъектом РФ или муниципальным образованием). Об основанном на гражданском договоре представительстве, осуществляемом юридическими лицами, речь идет, например, в утвержденном Правительством РФ 26 мая 1997 г. Порядке оформления и реализации задолженности субъектов Российской Федерации федеральному бюджету по товарному кредиту 1996 г. <*>.
--------------------------------
<*> Собрание законодательства РФ. 1997. N 22. Ст. 2599.
О специальном представительстве граждан от имени тех же лиц речь идет, в частности, применительно к особой ситуации, предусмотренной ФЗ "О приватизации государственного имущества и муниципального имущества" <*>. Имеется в виду, что от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации и муниципального образования в органах управления и открытых акционерных обществах, акции которых находятся в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации или муниципальных образований, могут выступать лица, занимающие соответственно государственные и муниципальные должности, а также иные лица (ст. 39). В открытых акционерных обществах, в отношении которых принято решение об использовании специального права ("золотой акции"), от имени Российской Федерации, субъектов Российской Федерации или муниципальных образований в качестве представителей в совете директоров (наблюдательном совете) и ревизионной комиссии общества могут выступать государственные служащие (ст. 38). Порядок, о котором шла речь <**>, предусматривает, что договоры с гражданами, представляющими интересы государства, заключаются в соответствии с Гражданским кодексом. На основании такого договора представителю выдается доверенность, определяющая его полномочия. Под нормами Гражданского кодекса в подобных случаях подразумеваются, наряду со статьями, включенными в его главу "Поручение", также и ст. 125 и 126 ГК. Из них первая определяет общий порядок участия Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, а вторая посвящена ответственности указанных субъектов права по своим обязательствам <***>.
--------------------------------
<*> Собрание законодательства РФ. 1997. N 30. Ст. 3595.
<**> Постановлением Правительства РФ от 21 мая 1996 г. был утвержден Порядок заключения и регистрации договоров на представление интересов государства в органах управления акционерных обществ (хозяйственных товариществ), часть акций (доли, вклады) которых закреплена в федеральной собственности (Собрание законодательства РФ. 1996. N 22. Ст. 2698). Впоследствии вступило в действие также Положение о порядке назначения и деятельности представителей Российской Федерации в органах управления и ревизионных комиссиях открытых акционерных обществ, созданных в процессе приватизации, акции которых находятся в федеральной собственности, а также в отношении которых принято решение об использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении ими ("золотой акции"). Указанное Положение утверждено Постановлением Правительства РФ от 7 марта 2000 г. (Собрание законодательства РФ. 2000. N 11. Ст. 1184).
<***> В указанном Порядке (Собрание законодательства РФ. 1997. N 22. Ст. 2599) предусмотрено, что "Министерство финансов Российской Федерации после получения облигаций субъектов Российской Федерации в счет погашения задолженности по товарному кредиту 1996 года осуществляет самостоятельно или через посредника продажу облигаций на аукционе или в режиме текущих продаж, проводимых среди банков и профессиональных участников рынка ценных бумаг, с привлечением посредников по организации торгов, отобранных Министерством финансов Российской Федерации на условиях тендера. В качестве посредников и агентов могут привлекаться банки, профессиональные участники рынка ценных бумаг, а также организаторы торговли на рынке ценных бумаг, имеющие лицензию Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг. Отбор посредников и агентов проводится Министерством финансов Российской Федерации с учетом потенциальных возможностей последних организовать обращение облигаций субъектов Российской Федерации".
Другой пример - Указ Президента РФ от 23 октября 2000 г. N 1771 "О мерах по улучшению использования расположенного за пределами Российской Федерации федерального недвижимого имущества, закрепленного за федеральными органами исполнительной власти и их представительствами, другими государственными органами Российской Федерации и государственными организациями" (Собрание законодательства РФ. 2000. N 44. Ст. 4352). Им предусмотрено, что "Управление делами Президента Российской Федерации и Министерство иностранных дел Российской Федерации в пределах своей компетенции являются полномочными представителями Российской Федерации в отношении расположенного за пределами Российской Федерации недвижимого имущества бывшей Российской империи и бывшего СССР, в том числе недвижимого имущества его органов, организаций и учреждений, а также упраздненных органов исполнительной власти, других государственных органов и организаций Российской Федерации, и осуществляют организацию поиска, защиту названного имущества, надлежащее оформление прав собственности Российской Федерации на него".
В литературе весьма спорным был и остается вопрос о том, воля какой из сторон в договоре поручения - доверителя или поверенного - имеет значение для определения действительности совершенной сделки. И соответственно: должна ли при представительстве учитываться воля представляемого или представителя?
В замечаниях, адресованных составителям проекта Гражданского уложения, И.А. Покровский обратил внимание на то, что "в теории гражданского права давно существует спор о юридической природе представительства, причем сложились два противных воззрения, между которыми затем образовалось и среднее мнение. Одно, крайнее, учение полагало, что в случае представительства истинным контрагентом является представляемый, представитель же служит, так сказать, органом последнего. Другие, напротив, считали, что контрагентом является представитель: он своей волей определяет и закрепляет сделку с тем лишь, что ее юридические последствия падут на другую сторону (лицо), так называемая Reprastationstheorie. Важнейшим пунктом, где эти теоретические разногласия приводили к практическим последствиям, был вопрос о том, личность представляемого или представителя должна иметь значение там, где возникает речь о недостатке знания, воли и т.п.
Между этими двумя учениями существует учение среднее" <*>.
--------------------------------
<*> Гражданское уложение. Книга первая. Положения общие. С объяснениями. С. 26.
Из двух этих основных учений первым по времени как раз и было первое из названных И.А. Покровским: то, которое получило название теории фикций. Оно сводилось к признанию за волей представляемого значения основы сделки, а для того, чтобы действия представителя могли расцениваться как действия представляемого, и необходима фикция.
Одним из наиболее последовательных сторонников этой точки зрения был Ф. Савиньи. Применительно к перенесенному им из жизни Рима примеру - "Тиций доверяет Гаю купить от своего (Тиция) имени у Сея дом" - Ф.К. Савиньи делал вывод: "По исполнении поручения лицами, действительно участвующими в деле, являются Тиций и Сей; контрагентами и сторонами представляются те же лица, и было бы несправедливо видеть здесь воздействие договора на третье лицо". И далее: "Сущность случая состоит... только в том, что Тиций, который мог бы выразить свою волю, словесно или письменно прибегнул для этой цели к посредничеству третьего лица; то последнее является не более как органом настоящего контрагента Тиция, а само по себе не имеет никакого отношения к обязательству" <*>. И в другом месте: "Везде договор заключается мною, по моей воле, а представитель - только носитель ее. Вот почему из договора не вытекает для него (имеется в виду представитель. - М.Б.) ни прав, ни обязанностей. Они возникают прямо для меня" <**>.
--------------------------------
<*> Савиньи Ф.К. Обязательственное право. М., 1876. С. 368.
<**> Там же. С. 396.
Нетрудно было предвидеть, что оппоненты воспользуются лежащим на поверхности аргументом: если представитель только переносчик чужой воли, тем самым стирается грань между представителем и нунцием. И во всяком случае утрачивает значение для признания действительности заключенной сделки вопрос о его воле и волеизъявлении <*>. В результате родилась прямо противоположная теория. Один из ее активных сторонников, Н.О. Нерсесов, сравнивая положения представителя и представляемого (принципала), полагал, что заключает сделку первый - и соответственно именно он настоящий контрагент. В то же время второй приобретает непосредственно из сделки права и обязанности <**>.
--------------------------------
<*> По этому поводу Н.О. Нерсесов отмечал: "Ошибочность их мнения (т.е. мнения сторонников теории фикций. - М.Б.) обнаруживается особливо в тех случаях, когда принципал - лицо недееспособное (малолетнее, несовершеннолетнее, юридическое лицо и т.п.). Здесь не может быть речи о том, что одна воля принципала выражается при совершении сделки, а представитель является только носителем такой воли" (Нерсесов Н.О. Указ. соч. С. 83). Подобные доводы приводил много лет спустя Л. Жюллио де ла Морандьер, обращавший внимание на то, что "законному представителю недееспособного, малолетнего или душевнобольного не к чему учитывать возможные желания подопечного, он лично управомочен и обязан проявлять наилучшим образом инициативу во всем, что считает нужным в интересах своего подопечного" (Л. Жюллио де ла Морандьер. Гражданское право Франции. Т. I. М., 1958. С. 82). Можно указать также на взгляды Р.О. Халфиной. Она считала необходимым предлагать разные решения в зависимости от того, кто выступает в роли представляемого. Так, ею признавалось, что "основанием возникновения прав и обязанностей для дееспособного гражданина, вступающего в договор через представителя, является волеизъявление этого гражданина, получившее свое выражение в установлении полномочий представителя". И в то же время тем же автором приводилась аргументация в пользу того, что в отношении недееспособных решающее значение имеет воля представителя (Халфина Р.О. Значение и сущность договора в советском социалистическом праве. М., 1954. С. 70 - 71).
<**> См.: Нерсесов Н.О. Указ. соч. С. 86 - 87.
Такую же позицию занимал и Л.Н. Казанцев, полагавший, что "контрагентом в юридической сделке... является тот, кто выражает свою собственную волю, кто вступает с противной стороной в соглашение, посредством которого вырабатывается основывающая сделку воля - lex contractus" (Казанцев Л. Учение о представительстве в гражданском праве. С. 28).
Взгляды второй группы авторов могли служить достаточным основанием для признания необходимым ставить действительность совершенной сделки в зависимость от воли именно представителя. Та же концепция снимала вопрос о смешении представителя как выразителя воли с нунцием - тем, кто лишь переносит чужую волю. Но при этом оставался открытым основной вопрос: как можно считать вступившими в юридическую связь тех, кто не выразил на то свою волю или, по крайней мере, ее не согласовали? Имеются в виду представляемый и третье лицо. Недаром А.О. Гордон, отвергая соответствующие взгляды еще одного из разделявших эту точку зрения, Г. Пухты, указывал: "Разве юридические действия, совершаемые представителем, не сопровождаются согласием, волею представляемого и разве это согласие не делает последнего, хотя и невидимым, но известным третьему лицу, первоначальным участником юридических отношений, установленных представителем" <*>.
--------------------------------
<*> Гордон А.О. Представительство в гражданском праве. С. 13 - 14.
По этому поводу следует отметить, что признание сделки, которая совершена поверенным (представителем) от имени доверителя (представляемого), создающей права и обязанности по заключенному договору у представителя, сразу же и непосредственно связывая его с другим, явно не укладывалось в рамки представительства как такового. Это возможно только в единственном случае: заключенный договор будет построен по принципиально другой, отличной от представительства модели - договора в пользу третьего лица. При любой иной конструкции, кроме этой последней, тем самым контрагентом по договору, заключенному с третьим лицом, выступает тот, от чьего имени действует поверенный (представитель). Наделяя представителя необходимыми полномочиями, представляемый тем самым ставит в известность третье лицо: воля представителя должна этим последним рассматриваться как воля представляемого. А значит, то, что признается пороками воли и волеизъявления лица, совершающего сделку, надлежит рассматривать как пороки воли представляемого. Именно к воле и волеизъявлению представителя, заключающего сделку от имени представляемого, должны применяться прежде всего правила о недействительности сделок, заключенных под влиянием обмана, насилия, угрозы, т.е. с пороками воли и волеизъявления.
Законодатель вынужден поступить подобным образом именно потому, что если бы он признал возможным для представляемого ссылаться на те же пороки его собственной воли и волеизъявления, основы представительства, включающего доверие не только представляемого к представителю, но и третьего лица к действиям того же представителя, были бы подорваны. Речь, таким образом, идет о необходимых гарантиях третьему лицу. И только тогда, когда третье лицо совершает противоправные действия, оно лишается права на подобные гарантии. Имеется в виду, что законодатель в прямо обозначенных им случаях допускает оспаривание представляемым совершенной представителем с третьим лицом сделки со ссылкой на недостатки его, представляемого, собственной воли. Первичной является, таким образом, воля доверителя (представляемого), притом не только по времени ее выражения, но и по значению. Достаточно заметить, что во всех перечисленных случаях именно он наделен правом оспаривать сделку по указанным, относящимся не только к его собственным, но и к поверенного, порокам воли. Речь идет прежде всего о предусмотренных в ст. 179 ГК случаях злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также кабальности сделки (имеется в виду, что другая сторона, т.е. третье лицо, воспользовавшись стечением тяжелых обстоятельств, которые сложились именно для представляемого, совершило сделку через представителя на явно невыгодных для представляемого условиях) <*>.
--------------------------------
<*> Уже в довоенном учебнике (Советское гражданское право. Т. I. М., 1938. С. 149) обращалось внимание на необходимость учитывать одновременно волю и соответственно пороки воли как представителя, так и представляемого.
В то же время господствующая точка зрения исходила из признания необходимым ограничиться учетом воли (тем самым и ее пороков) одного лишь представителя. Например, И.В. Шерешевский полагал, что "представитель представляет интересы, а не волю представляемого, а следовательно, в сделке воля именно представителя, а значит, мотивы воли, как заблуждение, принуждение или обман, должны быть обсуждены со стороны представителя, а не представляемого" (Шерешевский И.В. Представительство. Поручение и доверенность. М., 1925. С. 203).
А вот что содержалось по этому поводу у Л.Н. Казанцева: "Если представитель выражает свою волю при заключении сделки, то, следовательно, возникновение сделки и ее содержание должны обусловливаться его волей". И далее, выступая за необходимость различать формальное и материальное определения содержания сделки, он приходил к выводу: "Материальное определение принципала, его предшествующее решение имеет, может быть, значение этическое или хозяйственное, но основанием сделки служить здесь не может... Возникновение сделки и ее содержание обусловливается формально волей представителя, материального принципала" (Казанцев Л.Н. Указ. соч. С. 22, 25 - 26).
Наконец, весьма категоричное указание на этот счет можно найти в учебнике "Советское гражданское право" 1950 г. (Т. 1. С. 240): "При оценке действительности сделок, совершаемых представителем, учитываются пороки воли представителя, а не представляемого".
Именно указанный вопрос был предметом спора, возникшего между И.А. Покровским и составителями проекта Гражданского уложения. Речь шла о статье проекта, которая предусматривала, что "если поверенный совершил сделку согласно указаниям доверителя, то доверитель не вправе ссылаться на неизвестность поверенному таких обстоятельств, которые были известны лично ему, доверителю, и которые он имел возможность сообщить своему поверенному". Предложение И.А. Покровского сводилось к замене приведенной нормы иной: "Если поверенный действовал по поручению, то насколько его действия определялись указанием доверителя, имеет значение воля или указание последнего". Составители проекта все же не сочли возможным принять его предложение. В подтверждение своей позиции они сослались на то, что это было бы сопряжено со значительными опасностями для твердости совершенных сделок, а потому статью оставили без изменений (см.: Гражданское уложение. Книга первая. Положения общие. С объяснениями. С. 26 и сл.).
Следует отметить, что теория фикций отвергалась, как правило, на примере прежде всего представительства недееспособных. Между тем есть основания полагать, что именно в подобной ситуации указанная теория как раз и имеет право на существование. Речь идет о том, что, вводя законное представительство, государство исходит из того, что значимой для динамики правоотношения - его возникновения, изменения или прекращения - является воля представителя. И эта воля с помощью фикции расценивается как воля в действительности лишенного ее недееспособного лица. Именно такого рода фикция позволяет признать недееспособного стороной в подобном договоре. Имеется в виду, что, поскольку воля представителя считается волей представляемого, в договоре поручения, совершенном (подписанном) законным представителем, незаконность договора поручения создают пороки воли законного представителя доверителя, которые расцениваются как пороки воли самого доверителя <*>.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 16 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |