{78 452 г. до н.э. Ливии называет консула Менения Гаем (III. 32. 5).}
LV. Итак, он хорошо все обдумал и склонил коллегу на свою сторону. Когда трибуны стали часто звать его в народное собрание, он выступил и произнес длинную, исполненную человеколюбия речь. Главным ее содержанием было следующее: он-де и его коллега более всего хотят назначить законодателей и прекратить споры граждан о равноправии и они не скрывают своего мнения по этому поводу; сами они не имеют права назначить законодателей, поскольку не вступили еще в должность, но они никоим образом не только не будут препятствовать Менению и его коллеге выполнить постановление сената, но даже наоборот, станут помогать, движимые благодарностью. 2. А если те будут уклоняться, ссылаясь на избрание новых консулов, что-де им нельзя после утверждения новых магистратов назначать еще других с консульской властью, то с их стороны не будет никакого препятствия. Они-де добровольно готовы отказаться от своей консульской власти в пользу тех, кого выберут на их место, если на то будет воля сената. 3. Народ похвалил рвение этих мужей и всей толпой устремился в Курию. Сестий в одиночку вынужден был созвать сенат, поскольку Менений по болезни не в силах был явиться, и предложил обсуждение законов. Много прозвучало речей с обеих сторон, причем одни ратовали за то, чтобы государство управлялось по законам, а другие требовали сохранения обычаев предков [79]. 4. Победило мнение новоизбранных консулов, которое высказал Аппий Клавдий, когда ему первому предложено было слово, а именно: избрать из числа сенаторов десять самых видных мужей; теть они правят в течение года со дня своих выборов, имея полную власть в государстве, какую имели консулы, а еще раньше цари, а все прочие магистраты должны быть упразднены до тех пор, пока децемвиры будут сохранять свою власть; 5. пусть эти мужи, выбрав из отеческих обычаев и эллинских законов, которые доставили послы, все самое лучшее и пригодное для римского государства, установят законы; пусть написанные децемвирами законопроекты, если их одобрит сенат и утвердит голосованием народ, будут правомочными на все последующие времена, и пусть магистраты, которые впоследствии будут избраны, на основании этих законов разбирают частные тяжбы и заботятся о государственных делах [80].
{79 Т.е. предпочитали жить по неписаным, а значит, известным только патрициям обычаям.}
{80 Это указание Дионисия прямо свидетельствует о том, что законы XII таблиц содержали в себе нормы всего, как частного, так и государственного права. Ср.: Ливий. III. 34. 6; Цицерон. Об ораторе. I. 193.}
LVI. Получив это сенатское постановление, трибуны пришли в народное собрание и, зачитав его, высказали много похвал в адрес сената и Аппия, предложившего это решение. Когда настало время консульских выборов, трибуны, созвав народное собрание, потребовали, чтобы консулы, явившись, выполнили перед народом свои обещания, и те, выступив вперед, клятвенно сложили с себя свои полномочия. 2. Народ восхищался ими, рассыпаясь в похвалах, и когда настало время подавать голоса, они первыми из прочих были избраны законодателями. Итак, в центуриатном собрании были избраны Аппий Клавдий и Тит Генуций, которым надлежало быть консулами следующего года, а также Публий Сестий, консул текущего года, трое мужей, доставившие эллинские законы – Спурия Постумий, Сервий Сульпиций и Авл Манлий, а также один из консулов предшествующего года – Тит Ромилий, с подачи Сикция осужденный в народном собрании, поскольку казалось, что он перешел на сторону плебеев. Из числа остальных сенаторов были избраны Гай Юлий, Тит Ветурий и Публий Гораций [81] – все бывшие консулы. Коллегии плебейских трибунов, эдилов и квесторов, а также все прочие магистратуры, какие были у римлян, были распущены.
{81 Вместо Публия Горация Ливии называет Публия Куриация. Ветурия он называет Луцием, а Сульпиция – Сервием (III. 33. 3).}
LVII. На следующий год, взявшись за дела государственные, законодатели устанавливают такой порядок: один из них получал фасции и прочие отличия консульской власти; он созывал сенат, утверждал его решения и выполнял все прочее, что подобает первому лицу в государстве; остальные, отказавшись от знаков власти, вызывающих ненависть, одевались на демократический лад и по виду мало чем отличались от большинства. Затем другой из них получает первенство, и так по очереди они менялись в течение года, так как каждый становился главным лицом на определенное число дней. 2. Все они с раннего утра садились разбирать частные и государственные тяжбы, какие возникали с подчиненными народами, римскими союзниками и теми племенами, верность которых Риму была сомнительна. Каждое дело они рассматривали со всей честностью и справедливостью. 3. Казалось, что в тот год римское государство благодаря децемвирам управлялось наилучшим образом. Особенно вызывала похвалы их забота о плебеях и защите слабых от всякого насилия. Многие поговаривали, что впредь-де для государства уже не будет надобности в народных представителях и прочих должностных лиц, поскольку одна коллегия разумно справляется со всеми делами. Все считали, что главой децемвиров является Аппий Клавдий. 4. Именно ему доставалась от народа похвала за деятельность всей коллегии. Ведь не только то, что он самым основательным образом делал вместе с другими, приносило ему славу честного человека, но еще в большей степени то, чем он постоянно занимался сам, благодаря своей приветливости, ласковой обходительности и прочему доброму отношению к беднякам.
5. Эти десять мужей, составив законопроекты как из эллинских законов, так и из местных неписаных установлений, выставили их на десяти таблицах на обозрение сем желающим, принимая любые поправки частных лиц и к общему удовольствию исправляя начертанное. Они провели много времени, заседая вместе с лучшими людьми, и самым тщательным образом проверяли составленные законы. 6. А когда они сочли законопроект удовлетворяющим требованиям, то созвали первым делом собрание. Поскольку никто больше не порицал их законы, они утвердили их постановлением сената. Затем они созвали народ на центуриатное собрание в присутствии понтификов, авгуров и других жреческих коллегий. Совершив установленные законами жертвоприношения, они раздали по центуриям камешки для голосования.
7. Когда народ утвердил законы, они велели вырезать их затем на медных таблицах в поставили их на Форуме, выбрав для этого самое удобное место. И когда оставалось уже немного времени до истечения их полномочий, децемвиры созвали сенаторов и предложили им рассмотреть вопрос о консульских выборах.
LVIII. После долгих речей верх одержало мнение тех, кто предлагал вновь поручить децемвирам заботу о государстве. Ведь и законодательная их деятельность казалась незаконченной, поскольку производилась в короткое время, и для пользы уже утвержденных законов, чтобы им подчинялись как по доброй воле, так и против желания, казалось необходимым существование некой неограниченной власти. Особенно же побуждало сенаторов отдать свое предпочтение коллегии децемвиров упразднение плебейских трибунов – то, чего они хотели более всего: 2. Таково было мнение участников общего заседания. Что же касается первых лиц сената, то они отдельно приняли решение добиваться своего избрания в эту коллегию, опасаясь, как бы какие-нибудь смутьяны, получив в свои руки столь большую власть, не причинили государству серьезного ущерба. Народ радостно принял постановление сената и с большой готовностью проголосовал за него. Тогда децемвиры назначили срок для выборов в коллегию, в которых приняли участие самые почтенные и пожилые из патрициев. 3. На выборах все особенно хвалили главу децемвиров Аппия и все плебеи хотели удержать его на этой должности, словно считали, что никто другой не может быть лучше, чем он. А тот поначалу делал вид, что отказывается, и просил освободить его от обременительной и внушающей зависть общественной службы. Наконец, поскольку все неотступно его упрашивали, Аппий согласился участвовать в выборах. Обвинив самых видных из своих соперников в том, что они-де, движимые завистью, недоброжелательно к нему настроены, он открыто поддерживал своих друзей. 4. Центуриатные комиции во второй раз избирают его законодателем. Вместе с ним был избран Квинт Фабий, по прозвищу Вибулан, три раза бывший консулом, человек до той поры безупречный своей добродетелью, а из прочих патрициев те, к кому благоволил Аппий: Марк Корнелий, Марк Сергий, Луций Минуций, Тит Антоний и Марк Рабулей – люди не слишком известные. Из плебеев были избраны Квинт Петелий, Цезон Дуилий и Спурий Оппий [82]. Они были приняты Аппием с целью польстить плебеям. Ибо он утверждал, что, мол, справедливо, чтобы в коллегии, которая будет управлять всем, была и частица народа. 5. Создавая себе всем этим уважение и славу самого лучшего из царей и консулов, Аппий вновь получает власть в государстве на следующий год. Такие события произошли у римлян в правление децемвиров, а прочие не заслуживают упоминания.
{82 Согласно Ливию, все децемвиры второго срока были патрициями (IV. 3. 17).}
LIX. На следующий год [83] децемвиры во главе с Аппием Клавдием получили в майские иды консульскую власть. Даю в том, что римляне вели счет месяцев по лунному календарю и полнолуние приходилось на иды. 2. Первым делом они тайно от большинства приняли клятвы и заключили промеж себя договор, что никто не будет перечить другому и что один из них сочтет справедливым, то все будут считать законным; власть они будут удерживать до конца своей жизни и не будут допускать других к своим делам; все они будут иметь равное достоинство и одни и те же властные полномочия; к решениям совета и народа они будут обращаться редко и лишь по необходимости и большую часть дел будут вершить своей властью. 3. Когда наступил день, в который они должны были принять магистратуру, совершив предписанные законом жертвоприношения богам (а римляне считают этот день священным и особенно избегают тогда услышать или увидеть что-нибудь неприятное), все десять выступили рано утром облеченные знаками царской власти. 4. А народ, когда понял, что децемвиры более не придерживаются умеренной и народолюбивой формы правления и не передают друг другу по очереди знаки царского достоинства, пришел в глубокое уныние и печаль. 5. Его путали вставленные в фасции секиры, которые несли впереди каждого из десяти мужей двенадцать ликторов, разгонявшие ударами народ, толпившийся на улицах, как это и делалось прежде при царях. Уничтожен был этот обычай сразу после изгнания царей, совершенного сторонником плебеев Публием Валерием, преемником царской власти [84]. Все последующие за ним консулы, считая, что он подал хороший пример, и, подражая ему, не вставляли секиры в фасции, кроме тех случаев, когда они были в походах или по иным поводам покидали город. 6. Но ведя войну за пределами государства или разбирая дела подвластных народов, они добавляли к фасциям секиры, чтобы их устрашающий вид, предназначенный для врагов и рабов, казался для граждан менее тяжким.
{83 450 г. до н.э.}
{84 Закон Валерия 509 г. до н.э. См.: Дионисий. V. 19. 3.}
LX. И действительно, всех, увидевших то, что они считали признаком царской власти, охватил, как я уже сказал, сильный страх. Им казалось, что они утратили свою свободу и получили десять царей вместо одного. Запугав таким образом плебеев и решив, что впредь им следует править с помощью страха, децемвиры, каждый в отдельности, начали создавать товарищества своих сторонников, набирая в них самых отчаянных и преданных им молодых людей. 2. Так вот, то обстоятельство, что большая часть людей неимущих и низкого происхождения, променявших общую пользу на личные выгоды, оказалась льстивыми приспешниками власти тиранов, не было странным и неожиданным. Но то, что нашлись многие из патрициев – люди, имевшие основание гордиться своим богатством и происхождением, способствовавшие децемвирам в уничтожении свободы отечества, – это всем казалось удивительным. А децемвиры, угождая им всяческими удовольствиями, какие по природе своей способны подчинять себе людей, вполне безбоязненно правили государством, совершенно не считаясь с сенатом и народом, сделавшись сами законодателями и судьями над всеми. Многих из граждан они казнили, а у многих несправедливо сняли имущество. 3. Но чтобы придать приличный вид происходящему, словно все совершается по справедливости, – а все было беззаконным и ужасным, – децемвиры устраивали по каждому поводу судебные разбирательства. Они подсылали обвинителей из числа сторонников их тирании, а судей назначали из числа своих друзей, которые взаимно оказывали друг другу услуги, вынося угодные решения. 4. Много из обвинений, и притом весьма серьезных, разбирали сами децемвиры. В итоге люди, чьи позиции на суде были слабы, вынуждены были присоединяться к группировкам децемвиров, поскольку у них не было иного способа чувствовать себя в безопасности. Со временем развращенная и больная часть общества превысила здоровую. Ведь люди, у которых действия децемвиров вызывали отвращение, не считали для себя возможным далее оставаться в стенах города. Они удалялись в свои усадьбы и дожидались времени консульских выборов, когда децемвиры, по их мнению, по истечении годичного срока должны были, сложив свои полномочия, назначить других должностных лиц. 5. А децемвиры во главе с Аппием, написав недостающие законы на двух таблицах, присоединили их к предыдущим. Среди них был и закон, запрещавший патрициям заключать браки с плебеями – как мне кажется, не имевший иной цели, кроме желания помешать сословиям соединиться с помощью взаимных браков и родственных связей [85]. 6. Когда настало время консульских выборов, децемвиры, забыв об отеческих обычаях и новых законах и не дожидаясь решения сената и народа, удержали за собой свою власть.
{85 Ср: Линий. IV. 4. 5; Цицерон. О государстве. II. 37}
Книга XI
Введение – Основание для ненависти против олигархии – Децемвиры собирают сенат. Высказывания Луцием Валерием и Марком Горацием своей точки зрения о правлении децемвиров – Предложение Гая Клавдия предоставить право народу решить способ правления – Корнелий в своей речи высмеивает все предложенное противниками – Приверженцев выступления римлян в поход гораздо больше остальных – Предварительное постановление о наборе войска и предоставлении командования в войне децемвирам – Враждебное отношение к децемвирату и патрициев, и плебеев – Воинский набор децемвиров и выступление вместе с союзными войсками против сабинян и эквов – Пагуба, обрушившаяся на воинов с двух сторон – Смерть Сикция и бесчестный поступок Аппия Клавдия, приведшие всех воинов в готовность к бунту против децемвиров – Призыв Вергиния поднять восстание и освободить отечество – Воины, откликнувшись на призыв, выступают из лагеря и закрепляются на холме Авентин – Первые консулы после свержения децемвиров Принятие консулами закона, суждение и наказание децемвиров – Поход Валерия против эквов и вольсков. Победа римлян – Победа Марка Горация над сабинянами – Постановление сената об отказе триумфа – Консулы впервые в Риме получают право на триумф от народа – Возобновление политических разногласий. Предложение плебейских трибунов ввести новый закон – Разноречивые высказывания в сенате. Предложение избирать военных трибунов – Предоставление народом права домогаться консульской власти патрициям
I. Во время восемьдесят третьей Олимпиады [1], где победителем стал Крисон из Гимеры, когда архонтом в Афинах был Филиск, римляне свергли власть десяти мужей, которые три года управляли государством. Я постараюсь поведать с самого начала, каким образом они попытались уничтожить это господство, уже укоренившееся, какие люди возглавляли дело свободы и в силу каких причин и предлогов. Ибо я полагаю, что такие сведения необходимы и замечательны почти для всех людей, но особенно для тех, кто подвизается в делах философских изысканий или в политике. 2. Ведь многим не достаточно узнать из истории только то, что Персидскую войну – если завести речь о ней – выиграли афиняне и лакедемоняне, победившие в двух морских и одном сухопутном сражении Варвара [2], во главе трехсот мириад [3], хотя сами вместе с союзниками имели не более одиннадцати мириад. Нет, они желают от истории и узнать о местах, где эти деяния происходили, и услышать о причинах, в силу которых совершали удивительные и необыкновенные подвиги, и выведать, кто командовал войсками как у варваров, так и у эллинов, и не оказаться невеждой, так сказать, ни в одном деле, свершенном в таких предприятиях. 3. Ибо мышление всех людей охотно переходит от слов к делам, и они с удовольствием не только слушают, что говорят, но и наблюдают, что делают. Ведь даже слыша о политических событиях, люди не удовлетворяются тем, что узнают самую суть и исход деяний; например, что афиняне по соглашению с лакедемонянами снесли стены своего города, уничтожили флот, ввели гарнизон в акрополь и вместо отеческой демократии установили для управления государством олигархию, причем даже не вступив с ними в сражение [4]; нет, они тут же жаждут узнать о необходимости, которая вынудила афинское государство подвергнуться столь страшной и жестокой участи, о том, каковы были доводы, убедившие их, и какими людьми они были высказаны, а также все, что сопутствовало этим обстоятельствам. 4. Для людей же, занимающихся государственными делами, среди которых я помещаю и философов, кои почитают философию как упражнение не в словах, а в добрых делах, наслаждение от всестороннего изучения того, что сопутствует делам является общим, как и для остальных людей. Но помимо этого удовольствия их преимущество заключается в огромной помощи своим государствам в трудные времена вследствие такой опытности и в возможности вести их по их собственной воле к пользе через убеждение. 5. Ибо люди легче всего постигают то, что полезно или вредно, когда видят это на множестве примеров; и тем, кто призывает их к этому, они предлагают в свидетели рассудительность и глубокую мудрость. Именно по этим причинам я решил тщательно изложить все обстоятельства, которые произошли при свержении олигархии [5], насколько я считаю их достойными упоминания. 6. Начну же я свое изложение об этих делах не с того, что случилось в конце и что многим кажется единственной причиной восстановления свободы, – я говорю о прегрешениях Аппия по отношению к девушке из-за своей страсти (ведь это было только дополнение и лишь последняя капля ненависти плебеев после предшествовавших других без числа), – нет, я начну с того, с чего прежде всего децемвиры начали обижать граждан. Это я освещу перво-наперво и затем перечислю по порядку все беззакония, учиненные при тогдашнем политическом устройстве.
{1 В 447 г. до н.э. Согласно Ливию (III. 51–56), это произошло в 449 г. до н.э.}
{2 Имеется в виду персидский царь Ксеркс, потерпевший поражение от греков в морских сражениях при Саламине (480 г. до н.э.) и мысе Микале (479 г. до н.э.) и сухопутной битве при Платеях (479 г. до н.э.).}
{3 Три миллиона. Мириада равняется 10 тыс.}
{4 Речь идет о поражении афинян в Пелопоннесской войне (431–404 гг. до н.э.) и установлении олигархического режима «тридцати тиранов» во главе с философом Критием в 404 г. до н.э.}
{5 Под «олигархией» Дионисий в данной книге обычно понимает правление децемвиров, т.е. «немногих», в отличие от «аристократии». «Олигархами» он также называет децемвиров.}
II. Первое же основание для ненависти к олигархии, видимо, состояло в том, что они присоединили второй срок своих полномочий сразу же к предыдущему, проигнорировав народ и презрев сенат. Затем последовали гонения на лучших римлян, которым были не по душе их действия. Часть из них децемвиры изгнали из города, возведя ложные и ужасные обвинения, часть – обрекли на смерть, подсылая им обвинителей из числа личных «друзей» [6] и сами верша эти судилища. Но более всего – потому, что самым разнузданным из молодежи, которых каждый из децемвиров имел при себе, они позволили разорять и грабить имущество тех, кто сопротивлялся их правлению. 2. Эти юнцы, словно родина была захвачена силой на войне, не только лишали законных владельцев состояний, но даже с женами их, буде они красивы, творили беззакония, оскорбляли их дочерей брачного возраста, а на тех, кто выражал недовольство, обрушивали побои, словно на рабов. В итоге они сделали так, что те, кто считал происходящее невыносимым, покидали свое отечество вместе с женами и детьми и выселялись в соседние города, где их принимали латины по причине принадлежности их к одному народу и герники из-за признания исополитии [7], недавно дарованной им римлянами. Так что, как водится, в конце концов остались только те, кто был приверженцем тирании и для кого ничего не значило попечение об общем благе [8]. 3. Ведь и патриции не остались в городе, считая недостойным льстить правителям, но не имея возможности оказывать сопротивление их действиям, и записанные в сенат, чье присутствие было необходимо для должностных лиц, но большинство из них также, собравшись, со всем своим скарбом и домочадцами, оставив жилища пустыми, проживали теперь в сельской местности. 4. Сторонникам же олигархического правления бегство выдающихся мужей доставило радость и по многим другим причинам, но главным образом потому, что весьма усилилось высокомерие у распущенных юношей, так как они не имели перед своими глазами тех, чье присутствие могло бы заставить их устыдиться, предприми они какой-либо наглый поступок.
{5 Гетайров» (лат. sodales), т.е. членов фамилий, приближенных родством и дружескими связями к наиболее влиятельным римским родам и составлявших их окружение и поддержку.}
{6 Равных прав с римскими гражданами.}
{8 Под???????? Дионисий обычно понимает как государство, так и общественное процветание, общественную деятельность и управление государством.}
III. Когда Рим был покинут лучшей частью народа и утратил остатки свободы, соседи, побежденные им на войне, сочли, что они [9] получили наиболее благоприятную возможность, для того чтобы отомстить за обиды, которые они сами претерпели ранее, и вернуть утраченное, полагая, что государство больно благодаря олигархии и будет не в состоянии отныне ни сплотиться, ни действовать в согласии, ни заниматься общественными делами. Подготовив все для войны, они выводят против Рима огромные войска. 2. В одно и то же время сабиняне, вторгшись в приграничные им земли, овладев значительной добычей и убив множество земледельцев, расположились лагерем в Орете (этот город, находится на расстоянии ста сорока стадиев от Рима рядом с рекой Тибр), (3) и эквы, вторгшись на земли тускуланцев по соседству со своими и опустошив большую часть их, разбили укрепленный лагерь у города Альгида. Когда же децемвиры услышали о нападении врагов, они в замешательстве стали созывать свои «товарищества» и обсуждать вместе с ними, что следует предпринять. 4. Единодушным мнением было выслать войско за пределы страны, а не ждать, пока воинские силы противника подойдут к самому городу. Но оно же ввергло их в сильное затруднение, прежде всего, призвать ли к оружию всех римлян и даже врагов их правления, затем, каким способом следует произвести набор воинов – то ли жесткими и беспощадными мерами, которые обычно применялись царями и консулами, то ли со снисходительностью и умеренностью. 5. Полагали также, что еще одно дело заслуживает немалого внимания, а именно, кто должен утвердить их решение относительно войны и проголосовать за набор – сенат ли или плебеи в целом, либо ни те ни другие (поскольку они питали подозрение к обоим), но децемвирам следует самим утвердить свое решение. В конце концов, после долгих совещаний децемвиры определили созвать сенат и уговорить его, чтобы тот проголосовал за войну и разрешил им набрать войско. 6. Ведь, если обе эти меры будут утверждены сенатом, то, в первую очередь, полагали они, все станут послушными, в особенности, поскольку уничтожена трибунская власть, которая единственная могла законно противостоять приказаниям могущественных лиц. Кроме того, угрожая сенату и осуществляя его распоряжения, они будут казаться законно получившими власть вести войну.
{9 Для глав 3–4 см.: Jusuu. III. 38. 2–13.}
IV. Приняв эти решения и подготовив из своих друзей и сородичей тех, кто объявит в сенате выгодные им мнения и воспрепятствует тем, кто придерживается иных, децемвиры вышли на Форум и, выставив глашатая, повелели ему созывать сенаторов поименно. Но никто из людей умеренных не откликнулся на их вызов. 2. Когда же глашатай многократно прокричал и все же никто не явился, кроме приспешников олигархии, в числе которых была наихудшая часть горожан, те, кто оказался в то время на Форуме, изумились, что децемвиры, еще никогда не собиравшие совет ни по какому поводу, тогда впервые признали, что у римлян имеется и некий сенат из достойных людей, чьей обязанностью было радеть об общественном благе. 3. Видя такое положение, децемвиры попытались привести сенаторов прямо из домов, но узнав, что большая часть их оставлена пустыми, они отложили дело на следующий день. За это время они разослали гонцов в сельские имения и вызвали сенаторов оттуда. Когда здание сената заполнилось, выступил Аппий, глава децемвирата, и сообщил, что против Рима ведется война с двух сторон эквами и сабинянами. Он произнес речь, составленную с большой тщательностью, венцом которой было проголосовать за набор войска и спешно отправить его в поход, поскольку положение не терпит промедления. 4. Когда же он это говорил, поднялся Луций Валерий, по прозвищу [10] Потит [11], человек, гордый своими предками. Ведь именно его отцом был Валерий, который осадил Гердония Сабинянина [12], захватившего Капитолий, и вновь овладел этим укреплением, но сам при этом пал в битве; дедом же его со стороны отца был Попликола, изгнавший царей и установивший аристократическое правление [13]. 5. Аппий же, заметив его, когда тот еще выходил вперед, и опасаясь, что тот скажет что-либо против него, молвил: «Эта очередь, Валерий, не твоя [14], и не пристало тебе говорить сейчас, но когда те, кто старше и почтеннее тебя, изложат свое мнение, тогда и ты будешь вызван и скажешь, что ты думаешь: теперь же молчи и сядь на место». «Но не об этих делах, – ответствовал Валерий, – поднялся я высказаться, но о других, более значимых и неотложных, о которых, я уверен, сенату следует услышать прежде всего. 6. И из того, что они услышат, они узнают важнее ли для общего блага то, ради чего вы их созвали, или то. о чем поведаю я. Поэтому не лишай слова меня, являющегося сенатором и Валерием, когда я желаю вести речь о спасении государства. Если же ты сохранишь свое обычное высокомерное отношение ко всем, то каких плебейских трибунов кликну я на помощь? Ведь эта защита угнетенных сограждан уничтожена вами! 7. Впрочем, куда уж хуже, когда я, Валерий, словно один из самых ничтожных людишек, не имею равноправия и нуждаюсь во власти плебейских трибунов? Однако поскольку мы лишены этой магистратуры, то я призываю на помощь всех вас, кто вместе с ним получил также полномочия и упомянутой должности и правит государством. Конечно, я понимаю, что делаю это напрасно, но желаю, чтобы ваш заговор стал явным для всех, и покажу также, что вы привели в расстройство дела государства и все вы заодно. Скорее уж я взываю только к тебе, Квинт Фабий Вибулан, увенчанному тремя консульствами, если ты еще сохраняешь тот же самый образ мыслей. Так встань же и защити угнетенных, ибо на тебя сенат обращает взоры».
{10 Имеется в виду когномен.}
{11 Для речи Валерия см.: Ливии. III. 39.2.}
{12 Восстание рабов и изгнанников во главе с Аппием Гердонием произошло в 460 г. до н.э. в консульство Публия Валерия Попликолы и Гая Клавдия. Валерий был убит при взятии Капитолия, когда первым вошел в храм Юпитера Капитолийского. См.: Ливии. III. 15–18: Дионисий. X. 14–16.}
{13 Имеется в виду Публий Валерий, сын Волезия, по прозвищу Попликола («Любимец народа»), консул 509 г. до н.э. Четыре раза был консулом, провел законы о подчинении консульской власти суверенитету народа, первый закон о провокации (праве римского гражданина апеллировать к народному собранию в случае смертного приговора), умер в 503 г. до н.э. См.: Ливии. II. 7–15; Плутарх. Попликола. 1–5; Дионисий. V. 19–22; 32–34; 48.}
{14 По римскому обычному праву первым в сенате высказывал свое мнение самый старый, обычно самый почтенный и уважаемый сенатор (princeps), чье мнение затем определяло решение всего сената. Затем вызывались сенаторы по старшинству возраста и занимаемой ранее магистратуры.}
V. Когда он сказал это, Фабий, устыдившись, остался сидеть, ничего не отвечая, Аппий же и остальные децемвиры вскочили скопом и стали мешать ему говорить. После того как в сенате поднялся страшный шум – причем большинство негодовало, «друзья» же децемвиров считали, что те говорили верно, – встал Марк Гораций, по прозвищу Барбат, потомок Горация, кто был консулом вместе с Публием Валерием Попликолой после изгнания царей [15], муж, искусный в делах войны и не лишенный красноречия, давнишний друг Валерия. Не в силах более сдержать свой гнев, он заявил [16]: «Очень скоро вы заставите меня, Аппий, порвать узду, ибо уже не соблюдаете меру, а подражаете тому самому Тарквинию, ведь вы даже не позволяете получить слово тем, кто желает говорить о спасении общества. Неужели от вашего разума ускользнуло, что еще сохранились потомки Валериев, изгнавших тиранию [17], остались наследники дома Горациев, у которых существует наследственный обычай бороться с теми, кто намеревается поработить отечество, причем как вместе с другими, так и в одиночку? 3. Или вы предположили и у нас, и у остальных римлян такую трусость, что мы будем довольны, если кто-то позволит нам жить хоть как-нибудь, и мы ничего не скажем и не сделаем ради вольности и свободы слова? Или вы упиваетесь величиной своей власти? Кто вы такие и какую законную должность занимаете, чтобы лишать слова Валерия или кого-либо из прочих сенаторов? Разве не на год вы назначены руководителями государства? II не истек ли срок вашей власти? Разве не стали вы по закону частными лицами? Примите решения вынести эти вопросы к народу. 4. В самом деле, что помешает любому желающему из нас созвать народное собрание и выступить против вашей власти, которую вы имеете вопреки законам? Позвольте гражданам проголосовать именно по этому вопросу, следует ли оставаться вашему децемвирату, или опять избирать отеческие магистратуры? И если народ, сойдя с ума, сохранит первое, тогда имейте опять то же самое политическое устройство и запрещайте всякому высказывать по поводу отечества то, что он желает. Ибо мы заслуживали бы терпеть не только это, но и гораздо худшее, попав под вашу власть и запятнав позорной жизнью доблесть как свою собственную, так и предков».
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |