- Но как? Как сохранить и удерживать власть, если ты невидим для подданных? Ведь нельзя будет даже толком применить силу... – с сомнением протянул Антахиол.
- Анти, ты изучал искусство управления?
- Очень вскользь, я ведь Мыслитель, а не Архитектор, зачем мне это было нужно? – пожал плечами Антахиол.
- Тогда позволь ввести тебя в курс дела. Мы, то есть, Архитектор и его ученики, разработали концепцию управления, опирающуюся на шесть основных приоритетов. Самый низкий и наименее действенный – это приоритет прямого силового давления, приоритет военных действий. Точнее, так: этот приоритет может дать быстрый кратковременный эффект, но растянутый во времени он быстро теряет свою силу. Как ты думаешь, почему?
- Я не Страж, а Мыслитель, поэтому не знаю всех тонкостей войны, - заносчиво начал Антахиол, но быстро поменял тон на заинтересованный, – но как Мыслитель, могу сказать, что для удержания контроля над густо заселённой территорией плотность применения силы должна быть такова, что для её эффективного использования понадобится присутствие как минимум двух-трёх Стражей на каждые десять покорённых жителей. А это тяжело осуществить, особенно на длительном промежутке времени. Правда, есть другой выход – уничтожить всех, кто может оказать сопротивление. Но тогда останешься без крепких здоровых рабов, и теряется смысл задуманного.
- Молодец, Мыслитель, тебя не зря учили думать, - одобрительно покачал головой Эвниар. - Именно поэтому мы так мало вели войны последнее время и так много было работы у нас, Неосязаемых. Мы находили слабые точки потенциального врага и пытались действовать на них. Знаешь, как мы сумели подчинить себе Закатных варваров? Мы дали их знахарям табак, научили их курить.
- И что же такого хитрого в этой безобидной травке?
- А то, мой друг, - фыркнул Эвниар, - что эта, как ты её называешь, безобидная травка так действует на нервные цепочки в физическом теле варваров, что меняет их конфигурацию. И это изменение приводит к серьёзным последствиям в работе тонкого тела, вплоть до невозможности подключаться к Главному полю Эола. Остаётся возможность работы только с периферийными эгрегорами, да и то отнюдь не со всеми и не для каждого. Пристрастившись к курению этой чудной травки (варвары табак сушили, заполняли древесные полые палочки, поджигали и вдыхали дым), их знахари подсели на зависимость от неё и потеряли выход к настоящей Магии. А далее мы просто внушили им, через созданный нами же эгрегор, что работа на нас принесёт ни с чем не сравнимую пользу их народу. А потом курить уже начали все варвары, и они сами пришли к нам за табаком, в обмен предложив свой труд. Конечно, самых полезных для нас мы поощряли, а непокорных наказывали, но результат ты сам видел – почти всё снабжение Метрополии шло с Заката. Но ещё интереснее получилось с Восходной ордой. Они были очень воинственны, их было много, они почти не реагировали на магию мысли, и мы всерьёз начали их бояться. И ты знаешь, что нам помогло?
- Нет, конечно.
- Виноград и мак. Они оказались очень восприимчивыми к действию вина, которого раньше не пили, и к отвару мака. Мы только подарили несколько бочонков их вождям, и уже через три поколения их народ полностью деградировал, попав в зависимость от вина и опиата. Более того, их иммунитет к магии мысли испарился без следа. Какие там воины?! Их можно было брать голыми руками, настолько они ослабли. Конечно, потом мы отрегулировали процесс, чтобы они окончательно не спились, но самые покорные рабы получились именно из них. Так вот: пятый приоритет – это средство, позволяющее влиять на здоровье целого народа, на его разум и способность размножаться и выращивать сильное потомство.
- Лихо, - с уважением промолвил Антахиол.
- Четвёртый приоритет, - явно гордясь собой, продолжал Эвниар, - самый действенный и незаметный. Он настолько изящен, что люди даже не понимают, что уже стали рабами. Более того, они продолжают думать, что свободны и живут хорошо и счастливо.. Но этот способ, к сожалению, нами был почти не отработан, хотя теоретически рассчитан безупречно. Не на ком было проверять…
- Да? И что это за чудо-оружие?
- Деньги. Универсальный эквивалент всех благ. Такой, чтобы занимал мало места, был красив сам по себе и в природе встречался редко. К примеру, золото, иные благородные металлы или драгоценные камни, красивые ракушки, куски серебра или меди, неважно. Главное, чтобы это признавалось как равноценная мера обмена на всё, что угодно, - торжествующе воздел палец вверх Эвниар, ибо он сам приложил немало сил к разработке этого приоритета.
- Да? Но ведь мы обходились без этих, как ты их называешь, денег, да и здесь, - Антахиол обвёл рукой окружающее пространство, - они пока не используются.
- Мы – да, обходились. Но нам они и не были нужны, нам всего хватало, все наши потребности обеспечивала Магия и рабы. Здесь они пока не нужны, слишком ещё примитивен народ. А вот в новом мире, в котором не будет места Магии, деньги сыграют очень важную роль, дай только время. Особенно там, где много людей на маленькой площади, где не будет всем всего хватать. И когда возможности простого обмена циновок на маис перестанут обеспечивать всех нуждающихся, люди будут вынуждены искать универсальный заменитель всего. И мы им в этом поможем. Для нас самыми удобными станут благородные металлы, такие как золото и серебро. Во-первых, их у нас много, а во-вторых, мы знаем, как их можно легко добывать. Кроме того, они блестящие, а дикари любят всё блестящее.
- Так как всё-таки деньги будут покорять людей? – Антахиол скептически глядел на гордившегося собой начальника.
- А ты ещё не понял? – снисходительно улыбнулся Эвниар. - Ладно, так и быть, расскажу. Тут самое важное, чтобы с самого начала были неравные условия для всех, то есть денег у кого-то должно быть больше, а у кого-то – намного меньше. И тогда они понадобятся тем, у кого их будет меньше. И этим, у которых денег мало, можно будет их дать. Но только при помощи ссуды в долг с условием возврата большего количества, чем было взято. Люди склонны поддаваться соблазнам, а это будет очень сильный соблазн и очень хитрый. Хочешь чего-то большего – возьми в долг у доброго соседа, но не забудь вернуть в срок и с процентами. Сможешь – хорошо, не сможешь – что ж, тоже неплохо, ибо теперь ты мне должен своё имущество или рабочую силу. Не сможешь отдать ты – будут отдавать твои дети или родители. Мы должны приучить людей брать ссуды постоянно. Не хватает – бери, не стесняйся. Так постепенно мы и сделаем всех своими должниками - от самого сильного правителя до самого последнего раба. Но самым интересным для нас будет долг целого народа, который будут брать его правители, а отдавать надо будет всем. В этих условиях мы всегда сможем создать такие обстоятельства, что отдать взятое в срок они не смогут, и представляешь – целый народ у нас рабстве, сами себя продадут, - и Эвниар в предвкушении уже потирал руки.
- Очень изящно, - с уважением и в то же время с некоторой брезгливостью промолвил Антахиол, с интересом слушая разошедшегося и бурно жестикулирующего Эвниара, кругами расхаживающего по площадке. – Вот только у меня вопрос – а если должники решат, что гораздо удобнее дать своему благодетелю дубиной по башке, чем отдавать долг?
- А вот на этот случай нам будет нужен третий приоритет, а именно: идейная подоплёка происходящего. Мы создадим такую мораль, в которой деньги заменят людям всё самое дорогое – любовь, дружбу, уважение, смех детей, чувство гармонии. А на помощь как раз и призовём новую религию. Мы создадим такую систему ценностей, подкреплённых, якобы, Божественным Откровением, такой культ, в котором основными постулатами выведем несколько очень нравственных мыслей. Мы утвердим в человеческом сознании, что Творец обязательно накажет того, кто не будет выполнять эти постулаты. Ну, например, догмат о запрете на воровство и на возжелание имущества ближнего, запрет на убийство и следом запрет на сопротивление действующему порядку вещей. Таким образом, мы идейно обоснуем, что неотдача долга – это воровство, преступление не только перед людьми, но и перед Богом. Каково?
- Ну, а если найдутся те, кто не воспримет? – Антахиол хотел найти слабые места в теории Эвниара, слишком уж самодовольным тот выглядел.
- Такие всегда будут, - спокойно согласился Эвниар. – Но они и нужны. Из них будут получаться бунтовщики и … правители. Бунтовщики нужны для устрашения, и для них у нас есть шестой приоритет, а правители станут стремиться поддерживать существующий порядок вещей, для своего же блага, пусть он и покажется им несправедливым, - Эвниар торжествующе посмотрел на Антахиола.
- Ладно. Сдаюсь, убедил. Но ты представляешь, сколько времени для этого понадобится? Мы справимся? И как мы всё это будем осуществлять, ведь нас очень мало? – Антахиол, осознавший всю сложность задачи, был очень серьёзен.
- Мы должны взрастить для себя помощников и применять метод только бесструктурного управления почти во всех случаях. У нас просто нет другого выхода, - так же серьёзно ответил Эвниар.
- О методе бесструктурного управления я слышал. Ну что ж, ты старший, тебе виднее. Ну, а какие же два высших приоритета?
- Второй – это сокрытие течения истории, смешение причин и следствий, подмена реальных событий на выдуманные и полная путаница в хронологии событий. Люди просто перестанут понимать, что за чем следует, кто, куда и почему, а значит, не смогут и делать какие-либо правильные выводы о происходящем.
- А этого ты как собираешься добиться? Воздействовать на мысли людей? Так опять-таки, у нас сил на всех не хватит! – Антахиол уже знал, что у командира есть ответ на этот вопрос, но ему нравилась эта безумно интересная дискуссия.
- Нет, зачем же такие крайности? - удивлённо спросил Эвниар. – Достаточно будет регулярно изымать письменные свидетельства, подменять их ложными, а также направлять летописцев на нужный нам путь. Контролируемая нами иерархия работников культа поможет сглаживать острые углы. Всё во имя Бога, ха-ха-ха!
- Может быть, может быть, - Антахиол окончательно проникся убеждённостью Эвниара. – Дай-ка я сам догадаюсь насчет первого приоритета. Я думаю, - после достаточно длительной работы мысли обратился он к заинтересованному Эвниару, - что на первом месте должен стоять принцип, метод приложения всех этих инструментов, верная концепция. Я прав?
Эвниар захлопал в ладоши:
- Браво, Мыслитель, я уже говорил, что тебя не зря учили. Именно так – истинные знания о Мироздании, о том, что движет людьми и всем вокруг нас – именно это и образует вершину всей пирамиды. И мы будем тщательно их скрывать, пытаясь связать истинное и ложное в единое целое. Это и будет нашим главным оружием.
- И как же мы будем всё это претворять в жизнь? И почему до сегодняшнего дня ты мне ничего такого не говорил, а мы этого не делали? - Антахиол с подозрением посмотрел на Эвниара.
- Потому что я думал, что можно будет пройти более лёгким путём, - Эвниар покаянно склонил голову. - Но я ошибся и уже говорил тебе, в чём. Поэтому пойдём тем путём, который разработал Архитектор. Во-первых, нам нужно найти какой-нибудь маленький дикий народец, не испорченный цивилизацией. Им мы дадим новые откровения и их же начнём воспитывать для наших целей - прививать определённые навыки. Для лучшего восприятия информации мы над их мужчинами установим ментальный контроль, собьём нормальный режим их психики. Думаю, что здесь подойдёт тот же приём, который мы применили к Полуденным Стражам.
- Ты о чём?
- Обрезание.
- Да? Я думал, это просто один из их дурацких диких обычаев…
- Нет, дружище, это очень хорошо продуманная и точно взвешенная операция, хотя и основанная на их диких обычаях инициации подростков. Её разработала пара Высших Магов. Они достоверно установили, что такое, с позволения сказать, хирургическое воздействие в первые дни жизни, именно в первые дни, приводит к резкой активации определённых энергий во всех полевых телах человека. Представляешь, всё время ходить с обнажённой головкой своего члена?
Антахиол вздрогнул.
- Мало представляю. Это же всё время будешь озабочен, куда бы этот член применить…
- А ещё это постоянное воздействие на энергетические центры, отвечающие за тягу к комфорту, власти, достижение материального достатка. И почти полная деградация верхних центров, ответственных за работу с высшими энергиями – творчество, магию, любовь, сострадание…. Улавливаешь?
- О, Боги! Это же чудовищно! – всплеснул руками Антахиол.
- А что делать? Нам нужны очень покорные и сосредоточенные на одной цели рабы, не понимающие, что они выполняют чью-то волю. Только важно делать обрезание именно в первые дни жизни, чтобы все поля такого человека формировались уже согласно задуманному вектору. Для наших целей нужна блокировка верхних энергетических потоков и зацикленность на иных ощущениях, позволяющая развивать другие энергии. Тогда можно достаточно легко управлять обработанным человеком. Нужно только знать, как, - подмигнул Эвниар.
- И что нам с этой бандой дальше надо будет делать?
- Изолируем на длительное время, чтобы полностью поменялись их психология и мировоззрение. Достаточно двух-трёх поколений. Подкорректируем их генетику. Замкнём эту генетику внутрь банды, чтобы не смешивались с другими. Вольём свои семена в их лона, пусть будут гении. После этого они легко воспримут идеи новой веры, а заодно мы начнём учить их работать с золотом. Дадим им возможность забрать под себя этот треклятый Египет, может быть, основать своё государство и будем ждать, пока параллельно не разовьётся могущество какой-нибудь другой нации, желательно Арийской. Этим мы поможем стать очень сильными и очень испорченными, такими, чтобы при виде их развлечений нормального человека охватывало отвращение. Конечно же, у них будут кровавые и лживые боги. И вот тогда мы стравим один народ с другим, а точнее, отдадим этим монстрам наших глубоко верующих подопечных в подчинение. Подождём, пока появится настоящий пророк среди наших страдальцев, и на резком контрасте выведем созданную ими же религию, подкреплённую нашим управлением, на совсем иной, гораздо более высокий уровень, - Эвниар с трудом восстановил дыхание, настолько страстной была его речь.
- Стоп, стоп, стоп! Какой ещё, к Сетху, пророк? – воскликнул Антахиол.
- А вот об этом чуть позже. Шаг за шагом, Мыслитель. Завтра проведём инициацию захвата тела, ты рад? – снисходительно спросил Эвниар.
- Конечно, командир! – Антахиол радостно вскочил.
- А потом мы должны будем начать осуществлять наш план, времени у нас осталось не так много. А теперь спать, дружище, нас ждут великие дела!
Глава 15. Что могут горничные
К вечеру Кощею окончательно надоело сидеть на складе, а кроме того, у него в животе началась революция. Шайба, тот был, как памятник, у него на деле всегда пропадали все человеческие потребности, и он просто сидел и пялился в окно, пытаясь разобраться с системой обхода территории охранниками и вообще с направленностью движения всего персонала этого «долбаного санатория». Кощей уже несколько раз приставал к Шайбе с вопросами, какого члена они тут сидят и не пора ли им выбраться на волю и пойти прогуляться, посмотреть, как тут люди живут. На это Шайба один раз просто промолчал, второй раз посоветовал Кощею порешать в уме интегральные уравнения (не то, чтобы Шайба знал, что это такое, просто слова такие прикольные), а на третий раз велел пойти надыбать какой-нибудь еды и посмотреть, нет ли где спецодежды персонала этого гадюшника. Это оказалось очень разумным, поскольку Кощей отстал от Шайбы и достаточно быстро нашёл еду и одежду. Еда оказалась вполне приличной – банка чёрной икры, батон сырокопчёной колбасы, какие-то крекеры, несколько бутылок минеральной воды. Но вот теперь Кощей мучился, и, наконец, не вытерпев, сообщил Шайбе, что он пойдет вниз, вон в тот дальний угол, и за тем шкафом сделает свои насущные дела.
- Иди уж, засранец, - пробурчал Шайба.
Кощей спустился, заполз за шкаф, присел, и тут раздался тревожный свист Шайбы и тихий оклик:
- Шухер!
Заскрипела открываемая дверь, и прошуршали лёгкие шаги нескольких человек, которые, похоже, направлялись именно в его сторону. Кощей, как мог, постарался слиться с окружающей действительностью и попытался прикинуться большим электрочайником. Люди остановились совсем рядом, буквально с той стороны шкафа, и послышались тихие, но вполне различимые женские голоса:
- Слушай, Рыбка, и запоминай. Сейчас пойдёшь к номеру 45 и будешь ждать, пока туда придёт его постоялец. Его зовут Александр Астафьев. Как только он там окажется, зайдёшь, скажешь, что тебе необходимо убраться. Дальше всё сделаешь для того, чтобы он набросился на тебя. Покажешь ему класс, Рыбка, и станешь его подружкой. Цель – выяснить всё о его изобретении - аппарате под названием «Нимб». Как работает, общий принцип устройства, возможности воспроизведения, схемы, эскизы, историю – в общем всё. Коси под наивную восторженную дурочку, это у тебя хорошо получается. Всё понятно?
- Да, Таис, понятно. А вдруг он не отреагирует? Вдруг он импотент или голубой? Сколько ему лет?
- Лет ему тридцать четыре, по виду нормальный мужик. Если сам не решится, то форсируй события, а если и это не поможет, будем искать другие пути. Но должно сработать – на монаха он не похож, больше недели тут, на женщин уже бросает вполне осмысленные взгляды. Помощника ему не дали, не успели подготовить, он был сюрпризом, так что нам и карты в руки. Смотри, сделай как следует, а то Пума и так злится на нас после прошлого прокола.
- Слушай, ну мы же не виноваты. Кто знал, что этому пидору нравятся мальчики двенадцатилетние, а не молодые красивые бабы?
- Да, никто и предполагать не мог. Ладно, дело прошлое.
- Слушай, а чего тут запах такой мерзкий?
- Да крысы, небось. И сколько можно их травить? Какие-то мутанты, ей богу. Ладно, пошли.
И барышни удалились.
Кощей для порядка ещё немного посидел за шкафом, а потом выбрался и пошёл к Шайбе, на ходу думая: «Сама ты крыса!».
Олечка Самарина, по кличке «Рыбка», была готова на все сто. Пошлый, но действенный наряд горничной из эротических фильмов (тёмно-синяя с жемчужным отливом блузка с глубоким декольте, короткая юбка того же цвета, белый кружевной фартук, чулочки, туфли на высокой шпильке) прекрасно подходил ей, подчёркивая все достоинства её сексапильной фигурки. А чувственный макияж и причёска с «локоном страсти» усиливали остроту ощущений, делая её чрезвычайно соблазнительной. Впрочем, Рыбка знала, как себя нужно правильно вести, как двигаться, что и каким голосом говорить, чтобы любой нормальный мужик возжелал её со всей силы. «И почему мужики такими дебилами становятся, стоит лишь перед ними задницей повертеть? И причём все, от грубых солдафонов до стойких моралистов». Рыбка знала, о чём говорила. Среди её многочисленных побед была парочка над совершенно невозможными личностями. Один из них был папский легат, очень приличного вида и строгого морального образа мужик лет сорока, а второй - ну не смех ли? – семидесятипятилетний высокопоставленный работник мирового банка, которого понадобилось срочно подставить. Причём папский посланец держался три дня, пока она изображала из себя переводчицу, а банкир оказался куда шустрее - схватил её за задницу (в прямом смысле) в первый же вечер. Надо сказать, что банкир оказался ещё тот жук, всю ночь её трахал, как в последний раз…
Саша как раз вернулся с ужина в свой номер, собираясь посмотреть телевизор. Сегодня, по его мнению, день опять прошёл впустую, эти учёные козлы снова перессорились, чуть до драки не дошло. Психологи орали, что надо уже испытывать прибор на добровольцах, а врачи, которые изучают параспособности человека, в ответ визжали, что ещё рано, а статистика, набранная Сашей, ничего не значит, тем более что нет никаких документальных подтверждений. Да, это было действительно так, не додумался Саша снимать эти процессы на камеру, а его благоприобретённые способности доказательством не были. История болезни дяди, где недоумевающие доктора были вынуждены сделать запись «Больной полностью излечился», также доказательством не считалась. Саша уже хотел плюнуть да позвать Серёгу, но вовремя сообразил, что не стоит этого делать, ведь было недвусмысленное пожелание Президента. Остановились на том, что завтра психологи притащат добровольца и начнут учить его японскому языку.
«Эх, пивка бы сейчас, да бабу», - с тоской подумал Саша. Некоторое воздержание давало себя знать, и он уже начал с интересом поглядывать на всех женщин, которые появлялись в его поле зрения. Зря он, что ли, при помощи «Нимба» поглотил такое количество всяческих японо-китайско-индийских трактатов о «правильной любви», а также ещё и иные европейские и американские работы. Кроме того, «Нимб» помог ему исправить и дополнить некоторые физические особенности организма, увеличив кое-какие размеры и улучшив выработку тестостерона. Раньше Саша робел перед девушками, после нескольких неудачных романов даже приобрёл комплексы, с которыми также не очень удачно попытался бороться, занявшись бодибилдингом и стрельбой. Это ему мало помогло, всё равно оставался некоторый страх перед женщинами, особенно красивыми и уверенными в себе. Но! После «Нимба» всё изменилось – он стал настоящим мачо, и любовные победы даже несколько утомили его. Впрочем, оказалось, что дело не только в сексе. Через несколько месяцев головокружительных амурных приключений он понял, что, на самом деле, всю жизнь искал что-то более глубокое, большое и необыкновенное, чтобы вот так «взять и улететь». Но свою принцессу он пока так и не встретил, всё больше попадались какие-то нимфоманки.
Тут раздался деликатный стук в дверь. Саша открыл – за дверью оказалась горничная, очень и очень премиленькая.
- Простите, пожалуйста, за беспокойство, но в вашем номере сегодня ещё не успели убрать - горничная этой смены внезапно заболела. Вы не будете против, если я сейчас уберу? Я постараюсь быстро. А то нас очень ругают, - девушка выговорила это так умоляюще и таким ангельским голосочком, что, наверное, и Джек-потрошитель расчувствовался бы.
- Да, конечно. Что я, зверь какой? А тарапитца нэ нада, – добавил он голосом товарища Саахова. – Вы не спешите, убирайте себе на здоровье, вы мне ничуть не помешаете, - Саша сделал стойку, горничная нравилась ему всё больше. «Спасибо, Господи, ты, кажется, услышал мои молитвы».
- А как вас зовут, милая девушка?
- Оля. Хотите, я вам сделаю какой-нибудь напиток, у меня с собой есть мини-бар.
- А… как же? Тут же пить вроде не разрешено?
- Ну, это в качестве бонуса, за беспокойство, - и Оля так лукаво посмотрела на него, что у Саши сразу возникла уверенность, что всё сладится.
- Э… хорошо бы пива, - Саша был любителем классических советских комедий, многие реплики главных героев знал наизусть и умел произносить их голосами.
- Нет, только вино, - в тон ему ответила Оля, и они оба рассмеялись. – В самом деле, у нас есть прекрасное испанское вино, не хотите попробовать?
- Из ваших рук, Олечка, хоть яд.
- Ну, я ведь не Клеопатра, да и вы ещё не согласились на главный приз, - она сказала это чуть вибрирующим, низким с хрипотцой голосом. У Саши медленно начала съезжать крыша.
Налив Саше вина, она принялась за уборку. О, Боже, как она это делала! Все её движения были полны потаённого смысла, изящны, призывны. Иногда она наклонялась, и тогда Саша, который пытался смотреть телевизор, против воли скашивал глаза, и соблазн всё с большей силой захлёстывал его. Он начал понимать, что всё больше и больше теряет контроль над собой, а в брюках уже начинали рваться пуговицы. Тут Ольга подошла к нему и попросила:
– Вы не могли бы встать, мне нужно немного отодвинуть это кресло.
- А? – Саша сглотнул слюну мгновенно пересохшим горлом. – Д-да, конечно, - неуклюже прокаркал он и, пытаясь прикрыть низ тела руками, поднялся из кресла. Но как-то неудачно это получилось, и девушка вдруг оказалась прямо перед ним, коснувшись своей грудью его рук. Тут-то его рассудок отказал окончательно. С каким-то утробным рыком он набросился на девушку, впрочем, она и не сопротивлялась. Одежда была мгновенно сорвана, и дальше их так накрыло… Саша был напорист, но не груб, нежен, но изобретателен, а она была абсолютно разной - то покорной, то агрессивной, но неизменно страстной, кричала и стонала так, что, наверное, весь корпус рядом изошел «на нет» от зависти. Часа через два они опомнились и, лежа на полу, тяжело дыша, всё ещё ласкали друг друга, но уже хоть осознавали реальность.
- Слушай, Оля, я… - смущённо начал Саша.
Она положила ему палец на губы:
– Ничего не говори, я сама этого захотела. Мне было очень хорошо, ты непревзойдённый!
Самое интересное, что Ольга сейчас практически не лукавила, хотя говорила давно отработанные фразы. Скажи мужчине, что он лучший – и он от гордости перестанет соображать. Изобрази, что тебе было с ним очень хорошо, а потом начни с ним играть, то отталкивая, то подпуская, не приходи на свидания, а потом извиняйся и дари блаженство – и мужчина твой, делай с ним всё, что тебе угодно. Главное - никогда не переть напролом, не быть предсказуемой. Мужик должен думать, что это он сам всё делает, по своей воле – дарит цветы и бриллианты, совершает безумства и рассказывает самые важные государственные тайны. Как поётся: «На дурака не нужен нож, у нас, женщин, есть оружие куда действеннее». Но сейчас…Саша сумел удивить её, и кричала она именно от восторга, а не потому, что так было надо. Но профессионализма не пропьёшь, нет места страсти на работе.
- Ой, милый, мне пора, а то, не дай Бог, узнают, с работы мигом выгонят, - она вскочила и стала поспешно одеваться, хотя сил на это не было, да и не хотелось, если честно. А хотелось остаться и, положив голову на грудь этому мужчине, спокойно лежать, ни о чём не думая. «Да что с тобой, соберись!!!» - Слушай, ты не помнишь, куда делся мой бюстик?
- Посмотри в ванной. Да, это было бы очень плохо, если бы тебя уволили, - сказал Саша, вставая и заворачиваясь в покрывало, подобранное с пола. Комната после такой «уборки» напоминала место особенно жестокой мафиозной разборки - стол и кресла перевёрнуты, ваза разбита, шторы сорваны, всё, что было на кровати, разбросано по комнате, а содержимое шкафа вывалено наружу. «Про шкаф не помню», - удивлённо подумал Саша.
Оля уже оделась и быстро собирала свою тележку, критически оглядывая комнату.
- Ты беги, я сам тут приберусь, - великодушно разрешил Саша.
- Ну, …я могу зайти утром и сделать это, - неуверенно предложила Оля.
- Конечно, заходи, мы сделаем это, я готов делать это с тобой бесконечно! – Саша был искренен.
- Постараюсь. Спасибо, ты лучший, - и Ольга, поцеловав Александра на прощанье, выскользнула за дверь.
- Вот это да! Вот так попёрло! – восторгу и предвкушению изобретателя не было предела.
Глава 16. Добро пожаловать в сказку, малыш!
Отец Савватий зашёл на склад и аккуратно прикрыл за собой дверь. На складе, слава Богу, минимум электроники, информационных каналов, таких, как телевидение, Интернет, видеонаблюдения нет, поэтому работать здесь будет легче всего. Монах достал принесённый с собой коврик, который прихватил из какой-то незакрытой комнаты, и сел на него в позе, наиболее подходящей для внутреннего отрешения, в народе именуемой «лотос». Прочёл последовательно несколько специальных молитв, запускающих процесс ментального охвата, - и сознание его полностью сосредоточилось на эгрегоре, который успел образоваться над комплексом. Эгрегор содержал в себе чаяния и надежды изобретателей, тщеславие и честолюбие, гордыню, веру в свою неповторимость и значимость, а кроме того, массу разнообразных научных знаний. После недолгих поисков Савватий нащупал эмоциональную составляющую и начал воздействовать на неё - сначала мягко, потом всё жестче и жестче, заменяя веру на неверие, надежду на разочарование, уверенность в себе на сомнения и апатию. Такие воздействия очень сложны и доступны совсем небольшому количеству людей в мире. Сами по себе наши супермонахи такого не умели, но отец Евпатий передал им алгоритм и благословил на его использование. После того как операция будет закончена, отец Евпатий законсервирует эту способность до следующего раза, а пока надо работать. Воздействия такие лучше всего получаются ночью, когда люди спят и сознание их практически отключено или работает также в «спящем» режиме. Поутру, проснувшись, они обнаружат, что их мироощущение и настроение поменялись, и будут выстраивать свои дальнейшие действия в соответствии с новым алгоритмом поведения, переданным им через эгрегор, к которому они подключены, благодаря своим привычкам и предпочтениям. К такому воздействию могут быть равнодушны только те, кто мало зависим от эгрегориального воздействия, либо находящиеся в полной власти очень светлых, наполненных любовью эгрегоров, либо безусловно верящие Богу люди. Менять таких людей через эгрегор невозможно, остаётся только их физически уничтожить. Впрочем, таких людей совсем немного, на них можно просто не обращать внимания.
Отец Савватий потратил почти час и за это время оказался буквально выжат. Сил у него еле хватило, чтобы с трудом подняться с пола, пошатываясь, выйти из склада, добрести до своей койки и там без сил завалиться спать. Он сильно походил на шамана, который не может подняться после длительного сеанса камлания.
Шайба и Кощей с интересом следили за действиями работника комплекса, которого они идентифицировали как садовника. Поначалу они подумали, что тот явился что-нибудь спереть под покровом ночи, но затем действие развернулось по неожиданному для них сценарию. Минут через пятнадцать после того, как садовник застыл в своем безразличии к миру, у Шайбы появилось сильное желание бросить всё и скорее сматываться отсюда, пока они целы. Потом он почувствовал жесточайшую грусть, бездонную тоску, которая захватила его сердце, а на душе стало так муторно, что захотелось достать волыну и тут же пустить себе пулю в висок, до того его жизнь показалась ему отвратительной и никчёмной. Слёзы против воли хлынули у него из глаз, и он зашёлся в беззвучных рыданиях. После того как садовник ушёл, Шайбу отпустило, но он с уверенностью мог бы сказать, что это были самые поганые шестьдесят минут за всю его жизнь. Кощей с интересом уставился на рыдающего Шайбу:
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |