- Ты псих, - выдала она своим механическим голосом. Он был таким даже не по телефону.
- Я знаю, - согласился парень. – Я убью каждого, с кем ты попытаешься мне изменить. А потом убью тебя.
- То есть, мне лучше побольше тебе изменять, тогда ты будешь занят ими, и очередь до меня дойдет еще не скоро? – пошутила Сесиль, не веря, что не растеряла чувства юмора в такой ситуации.
- Ну, если мечтой всей твоей жизни является уничтожение всех мужчин по списку, то можешь попробовать. Начни с того фотографа с челкой.
- Не надо его трогать. Он маленький, - попросила она, глядя на него исподлобья, думая, что, судя по очертаниям лица в темноте, маньяк очень даже ничего. Голос не врал, он был таким же приятным, как внешность.
Сесиль посмотрела на лежавший на земле нож, а потом отступила назад и отвернулась. Молча, не дождавшись ответа, пошла в сторону дома, так и не убирая ладонь от живота, а Хисао наклонился, взял нож, шарик от пирсинга и сунул это все в карман, пошел обратно к оживленной улице, решив, что на сегодня удовлетворен по полной программе. Осталось добраться до дома, посмотреть пару минут на фотографии на стене и решить вопрос со стояком, который сам по себе вряд ли исчезнет.
А вот Сесиль было проще, от боли, сопровождающей дезинфицирование натертого прокола спиртом, все удовольствие как рукой сняло.
* * *
Впервые в жизни Сесиль просыпалась с невыносимым желанием получить по роже. Ее трясло от невыпущенной злости, энергия взялась из ниоткуда, хотя обычно девушка просыпалась еле-еле, плелась на работу и просыпалась по-настоящему уже только там.
Сейчас же Сесиль встала с кровати, пружинящей походкой прошла сначала в душ, потом на кухню, выпила двумя глотками чашку кофе и села на подоконник открытого окна, взяв газету. Посмотрела всякую лабуду, а потом почувствовала, как гудит развороченный вчера прокол, задрала майку и посмотрела на него. Краснота еще осталась, но боли уже не было, хотелось чего-нибудь побольнее.
Может, потому что она сошла с ума?
Может, потому что вчера боль шла одновременно с удовольствием? Было невыносимо приятно и больно, когда Хисао целовал ее, причиняя боль. Будто они – одно целое, чувствуют друг друга лучше, чем кто-либо до них раньше.
Значило ли это, что в ней проснулась мазохистка? Так бывает, что человек понимает, что ведет себя ненормально, его ощущения и пристрастия не соответствуют каким-то принятым идеалам, но он не может отказаться от них. Он прекрасно знает, как больно от удара в солнечное сплетение кулаком, к примеру. Он знает, как после этого гудит место удара, какой там наливается синяк. Как долго он проходит потом, но это все равно приносит ему удовольствие, именно сам процесс – удар-боль-след-заживление.
На работе Сесиль сидела, кусая и сжимая губы, чтобы ничего не сказать вслух, потому что выдала бы какую-нибудь извращенную ерунду. Она смотрела на мобильник, лежавший рядом с кассой, но он не звонил.
Сесиль начинало трясти, она уже молила, чтобы телефон зазвонил. А когда он наконец завибрировал и запищал, она сразу же схватила его и вовремя остановилась. Нельзя показывать этому маньяку, что ей понравилось, нельзя показывать, что она хочет продолжения.
Не отвечать или ответить? Просто заставить его подождать или не отвечать?
Сесиль оторвала кусок от своего «хочу» и отложила его вместе с мобильником на место, сев спокойно и уставившись в телевизор. Покупатели приходили и уходили, но среди них точно не было его. Он наверняка сидел в своем тату-салоне и набивал татушку на ляжке очередной идиотки.
Хисао разозлился, когда на его звонок вообще не ответили. Он решил не перезванивать, а сам сходил с ума, периодически закрывая лицо ладонями и с силой по нему проводя, так что цепочка натягивалась, натягивая и кольца в проколах. И тут он увидел на улице того самого блондинчика с длинной челкой и камерой, висящей на ремне на груди. Хакуэ не успел шокированно спросить, куда его дружок ломанулся, как Хисао выбежал на улицу в одной футболке, без куртки, и схватил парня за локоть.
- Эй, ты! – рявкнул он, а Карл испугался и чуть в обморок не упал, но сдержался и уставился на незнакомого парня с совершенно ужасной мордой и дредами, делавшими его похожим на Медузу Горгону. Впрочем, если смотреть на него достаточно долго, можно было понять, что Хисао обладает нехилой дозой обаяния, что делает его очень приятным.
- Чего тебе? – огрызнулся Карл, но его затащили в салон. Хакуэ притворился мебелью, поняв выразительный взгляд приятеля, а Хисао усадил парня в кресло и прищурился.
- Ты знаешь Сесиль.
- Допустим, - парень осторожно кивнул, понимая постепенно, что его только что поймал тот псих из переулка. Ну точно, рост совпадает, голос тоже, если Карлу не изменяет память. И нижняя половина лица, которую тогда было видно, тоже похожа.
- Сфотографируй ее для меня.
- Я уже фотографировал.
- И что?
- Она не согласится, - как тупому, пояснил ему Карл и развел руками, мол «ничего не поделаешь».
- Уговори ее. Скажи, что этого хочет Хисао.
- Это ты?
- Ты понял или нет?! – зашипел тату-мастер, сверкая глазами, черными, как у японца. В том смысле, что радужка была столь же темной, как и зрачки, поэтому глаза были очень выразительные.
- Понял-понял, - Карл выставил вперед ладони с растопыренными пальцами. – Не ори. Как сфотографировать-то?.. Она работает, ей не до того.
- Значит, напросись к ней домой, сфотографируй там. Или к себе пригласи. Да хоть на улице раздень и сфотографируй!
- Раздень?! – выпалил Карл, округлив глаза. Он невольно озвучил немой вопрос Хакуэ, уставившегося на своего друга.
- Я хочу видеть ее лицо, ее тело, любую его часть. Ноги, руки, плечи, грудь, все, что сфотографируешь.
Хисао снисходительно не упомянул части тела, которые его ДЕЙСТВИТЕЛЬНО интересовали. – Сфотографируй ее в каком-нибудь откровенном виде.
- Что мне за это будет? – Карл решил, что отказываться просто глупо, да он и сам не прочь был поснимать продавщицу из видеосалона в откровенном виде.
- Ты лучше спроси, чего тебе за это не будет, - прищурился Хисао.
На Карла не подействовало.
- Пленка стоит дорого, ее время тоже, а уговаривать я не умею, мне придется очень постараться. Так что уж…
- Ладно, я дам тебе сто баксов.
- Пятьсот.
- Сто.
- Четыреста.
- Сто.
- Ну триста?! – Карл возмутился
- Двести, - закатил глаза Хисао. – Через три дня я хочу получить все фотографии в лучшем виде, понял?
- Как скажете, босс, - передразнил его Карл, поморщившись. И остался сидеть, оба тату-мастера смотрели на него очень выразительно, похожие, как близнецы. Разве что, Хакуэ имел более светлый цвет волос и лицо милее, чем у друга. Острые черты Хисао запоминались, как и его глаза, и его цепочка на лице.
- Ты свободен, - «тонко намекнул» он фотографу.
- Я понял, - не понял парень.
- Пошел вон, - пояснили ему популярно, и блондин сдулся.
«Блин», - подумал он, встал и пошел на выход.
- И не вздумай меня обмануть, потому что я тебя найду, - крикнул ему Хисао вдогонку, парень чуть не споткнулся о порог. У них с Сесиль эта фраза что, одна на двоих? Кто от кого нахватался?
* * *
Сесиль не могла поверить, что согласилась, но это было так. Она согласилась бы, если бы Карл сказал, что хочет просто по-дружески ее пофотографировать. Но какое-то ЭРОТИЧЕСКОЕ портфолио – это предел, если честно. Она хотела отказаться с вежливым выражением лица, но тут он сказал тихо-тихо, что об этом просил Хисао…
Сесиль готова была умереть на месте, перестав дышать, наказав себя за то, что это имя подействовало на нее, как волшебное слово.
- Ты… - начала она, но увидела выражение лица Карла – удивленное и непонимающее, так что замолчала. – Ладно, в общем. Завтра, после работы пойдем ко мне, - вздохнула Сесиль.
Она решила чуть позже объяснить парню, что она не совсем такая девушка, как он думает.
Впрочем, он отреагировал на это не так ярко, как она надеялась, уже оказавшись в ее скромной «холостяцкой» квартирке.
- Хата крутая… - заметил он.
- Тебя не волнует то, что я только что сказала? – высоко подняла брови Сесиль, раздеваясь за дверцей шкафа и натягивая вместо того, что на ней было, куда более эротичное и женского вида белье, синее короткое платье, больше похожее на упаковку для конфеты. Без лямок, без рукавов, оно просто натягивалось на тело и застегивалось на спине тоненькой «молнией».
- Прости, я подозревал что-то такое, - извинился Карл, скорчив мордашку, не показывая, как на самом деле смущен. А когда будущая жертва фото-охоты вышла из-за дверцы шкафа, он вытаращил глаза. Сложно было сказать, что это не девушка. Впечатляющий бюст мешал и стройные длинные ноги. Правда, коленки были не слишком круглыми, но это не было так уж сильно заметно.
- Нормально? – Сесиль тоже смущалась, потому что не уверена была, как парень на самом деле реагирует. Может, он делает это только потому, что Хисао попросил его? Или заставил? А на самом деле Карлу противно?
Но судя по его взгляду, блондинчику противно не было.
- Круто, - показал он большой палец. – Только надо кровать расправить и лампу вон туда поставить, к окну, как будто сейчас день, - сообщил он задумчиво.
Лампу они перетащили, а расправленная двуспальная кровать Карла не устроила.
- Ну, понимаешь… - он покрутил руками, пытаясь объяснить. – Она выглядит прибранно и аккуратно… А надо, чтобы выглядела так, будто ты только что встала.
- В платье, - с сарказмом, но не добавив его в голос, заметила Сесиль.
- В том и смысл.
- Что делать?
- Можно на ней поваляться, - предложил Карл, покраснев немного.
- Мне поваляться?
- Ну не мне же, - парень закатил глаза.
- Нет, лучше уж ты поваляйся, а я пока фотик подержу, - она протянула руку, парень недовольно и смущенно камеру отдал, а сам с разбегу плюхнулся на кровать и принялся на ней кататься, почти кувыркаться, превращая одеяло в спутанный ком, а простыню задирая будто случайно углом на саму кровать. Подушки разбросал, а потом встал довольный и встрепанный.
- Готово. Ложись.
Сесиль не него выразительно посмотрела в ответ на это, так что парень понял, что опять сморозил глупость и взял камеру из ее рук. Сесиль все же села на кровать, забравшись на нее с ногами, обутыми в босоножки на высоченных платформах. Свесила волосы с одного плеча и решила, что это будет не долго и не мучительно, всего пара фотографий.
Но потом Карл распалился, как настоящий профессионал, и решил устроить куда более веселую фотосессию.
- Снимай платье, - кивнул он бесстрастно, так что Сесиль сначала не поверила, но потом поняла по серьезному лицу мальчишки, что он не шутит, и стянула платье через голову, прикрыв грудь одной рукой, второй поправляя волосы.
Карл побагровел в цвет своей красной футболки с черным быком на ней, символом Испании. Но поднес камеру к лицу и сделал снимок. Он еще полчаса бегал вокруг кровати, приседая и вставая на цыпочки, заставляя то улыбаться, то хмуриться, то делать умное лицо, то вообще изображать восторг, так что у Сесиль болели мышцы лица. В конечном итоге она решила больше не страдать, легла на спину, согнула колени и скрестила лодыжки, так что все было почти прилично. По крайней мере – относительно прикрыто. Остались лишь босоножки, браслетик на ноге и не внушающее доверия белье. Не внушало доверия оно только потому, что было слишком открытым, сделанным ровно так, чтобы прикрыть все необходимое.
Карл встал коленом на кровать, наклонился к Сесиль и раскидал ее волосы по подушке, чтобы выглядело красиво и эффектно. Ниже пояса он старался не смотреть, но взгляд все равно соскальзывал, и в голову приходили неадекватные мысли о том, что это совсем не так ужасно, как кажется на первый взгляд. Вовсе не страшно смотреть на «усовершенствованное» женское тело. Или усовершенствованное мужское.
- А теперь сядь по-турецки и сложи руки между ног, - попросил он. – Наклони голову, вот так, чтобы волосы… - он поправлял длинные пряди, чтобы прикрыть большой бюст, чтобы эротика не перешагнула грань порнографии, и заметил блеснувшие кольца в обоих сосках.
Глаза у парня округлились очень сильно, и он не успел остановить вырвавшийся вопрос.
- Это он делал?
- Чего? – Сесиль не врубилась, тоже удивившись, посмотрев на себя. Вроде, все прилично, не считая чуть красного прокола в пупке. Но его можно закрыть запястьями сложенных в том районе рук.
- Я про… - Карл показал на свою плоскую грудь.
- А, это… Нет, я сама. С чего ты взял, что он?! – она возмутилась.
- Ну, он же в тату-салоне работает. Пирсинг там тоже делают, вроде. А больно это? – он сделал снимок и уставился на нее в ожидании ответа. Сесиль на этот раз не наклонила голову, чуть откинула ее назад и наклонила влево.
- Нет, не больно. Ну, заживает около месяца, но самое сложное – проколоть ровно, чтобы на одной линии было. Прикинь, как некрасиво было бы с неровными проколами.
- Представляю, - Карл улыбнулся. – Ты бы видела лицо этого парня, когда он меня схватил и потащил к себе в салон, требовать, чтобы я тебя сфотографировал.
- А что у него было с лицом?
- Оно было такое, будто он собирается позвать тебя з… - Карл понял, что опять несет бред, неуместный при человеке среднего пола. – Замуж, - закончил он.
Сесиль захохотала громко, так что он испугался сначала, а потом заразился этим смехом и тоже захихикал. Смех был отвратительный, как всегда, но выглядела сама Сесиль при этом красиво – отставив руки назад, запрокинув голову. С таким веселым видом, что Карл ее быстро запечатлел на пленке, на память себе и Хисао.
Когда они закончили, было уже около часа ночи, поэтому «девушке» пришлось посадить сопротивляющегося «ребенка» на такси, заплатить за него и пожелать удачи в проявке фотографий. Сесиль потребовала принести копии хотя бы в этот раз, хоть парочку, чтобы узнать, как выглядит на фото. Карл пообещал, что не забудет и не даст никому отобрать эти снимки. Даже Хисао.
* * *
- Фак… - только и выдал Хакуэ, стоя за спиной друга, который рассматривал фотографии большого формата, почти А4, чтобы можно было их повесить на стену, как постеры. Карла он отослал минут пять назад, отстегнув двести баксов и еще полтинник сверху, за умное лицо в этот раз.
- Тащишься? – фыркнул убийца в адрес своего друга, а сам перебирал те фотографии, которые были уже без платья-упаковки. Он с ума сходил, думая, что сейчас подвергнется атаке восставшего органа в своих штанах. Он точно встал бы.
- Я знал, что с ней что-то не в порядке, но что она – гребаный мутант?!
- Не смей ляпнуть кому-нибудь, - прищурился Хисао, обернувшись и посмотрев на друга злобно. Хакуэ поднял руки, повернув их ладонями к парню, уверяя, что он ничего не собирается болтать.
- Нет, я не буду трепаться… Но это кошмар… Правда сексуально… Но изврат…
- А по-моему, супер… Посмотри только, - Хисао опять задохнулся от восторга и чуть не захлебнулся слюной при виде того снимка, где Сесиль лежала на спине в разобранной постели с таким сонным видом, будто кого-то дожидается. Бюст, плоский живот, косые мышцы, шрам от аппендицита, а ниже пояса, в пошлом белье такая часть тела, что…
Хисао затрясло от возбуждения. А когда он увидел кольца, не прикрытые волосами на фотографиях с позой «лотос», татуировщика заколбасило окончательно.
- Вообще! Она – идеал! – сообщил он Хакуэ, а тот покачал головой, решив, что друг рехнулся. А еще Хакуэ решил, что никогда-никогда-НИКОГДА больше не пойдет в видеосалон «Марипоса».
Просто не сможет адекватно вести себя при виде продавщицы-гермафродита.
* * *
Хисао окончательно сошел с ума, он обклеил все стены в спальне и коридоре фотографиями своего идеала, своей жертвы, которую постоянно хотел убить, но боялся сделать это разом, резко, раз и навсегда. Он хотел бы убивать ее каждый день, но это было невозможно, к сожалению, поэтому парень решил остановиться на причинении боли. Боль – синоним удовольствия, ощущения те же, незабываемые, резкие, оставляющие след.
Каждый день Сесиль смотрела на него со стен его квартиры, улыбаясь, хмурясь, просто спокойно и серьезно.
А настоящая Сесиль упорно игнорировала звонки по телефону, будто нарочно стремясь разозлить своего ненормального поклонника и самый большой кошмар с той ночи между гаражей. Разозлить, чтобы он сделал что-нибудь еще.
Она получила смс-ку взамен звонка вечером пятницы, потому что Хисао знал – на звонок с зашифрованного номера она больше не ответит.
«Завтра после работы ты пойдешь домой мимо стройки. Хочу, чтобы на тебе было то синее платье», - сообщил маньяк, и Сесиль подумала, что не смогла бы ему противоречить. То есть, смогла бы, могла просто взять такси или пойти другим путем, тем, что обычно… Но так было бы совсем не интересно, ей было любопытно, что задумал сумасшедший парень, который один раз сделал больно, но не чересчур. Он явно знал границы дозволенного, хотя в момент самой экзекуции Сесиль так не казалось, она уверена была, что над ней жутко издеваются. Это и приносило удовольствие.
Суббота пролетела в ожидании окончания рабочего дня, потому что Сесиль провела большую часть времени в туалете видеосалона, расчесывая свои длинные волосы, крася глаза, губы. Когда последний покупатель ушел, одарив красноречивым взглядом ее бюст, девушка скрылась за дверью туалета в очередной раз и сняла привычную майку со спортивными штанами. Натянула то самое платье, те же самые босоножки, что были на фото. Куртку она спрятала в сумку вместе с остальными вещами, решив не портить образ, но идти было до ужаса холодно, открытые руки, половина спины, плечи, ноги, все это просто заледенело в конце ноября. В городе, где они жили, было не так уж холодно, вообще, там редко выпадали осадки, но мороз прихватывал кожу, что надо, заставляя ее розоветь и деревенеть.
- Эй, де-е-етка! – прозвучало откуда-то справа, когда она свернула к стройке, вырытому котловану под здание огромного торгового центра, что строился в их районе. Кто-то решил, что окраине тоже не помешает крутой центр с горой шмотья и деликатесов.
Следом за криком Сесиль услышала одобрительный свист, а потом женский оклик.
- Не ходи туда лучше, там придурков всяких ночью хватает!
Причем сказано это было не с сарказмом, а с серьезным советом, но Сесиль знала, что на стройке полно придурков. Особенно она хотела там увидеть одного конкретного придурка.
Она спустилась вниз, решив пересечь пока не глубоко вырытую яму по диагонали и оказаться на другой стороне окруженного забором участка. Забор был сетчатый, во многих местах порванный, в одну из таких дыр Сесиль вошла и через такую же собиралась вылезти. На стройке никого не было, как не было и света, поэтому сколько она ни оборачивалась, вздрагивая от каждого звука и от холода, никого и ничего не видела. Только запнулась за что-то, едва удержалась на ногах, уронив сумку и взмахнув руками. Вздохнула облегченно, радуясь, что не упала, выпрямилась…
- А если бы здесь правда был какой-нибудь психопат? – уточнил Хисао, вылезая из-за остова какой-то машины, которую еще не убрали с периметра участка для стройки. Татуировщик спустился тоже вниз, оказавшись совсем близко, так что Сесиль сделала умное лицо.
- Мне и тебя хватает. Ты же настоящий. И ты психопат.
- Тебе не холодно? – с издевкой уточнил Хисао, глядя на ее прикид, на скрещенные ноги, потому что Сесиль согнула одну, как цапля, и терла ее коленкой вторую, пытаясь согреться. Или почувствовать, что ноги еще на месте.
- Немного, - кокетливо ответили ему все тем же спокойным, механическим голосом.
- Я хочу тебя изнасиловать сегодня, ты же это уже поняла? – сообщил парень, сделав шаг к ней.
Сесиль моргнула пару раз, пытаясь сосредоточить взгляд на нем, чтобы глаза не разбегались в стороны. Получалось плохо, она все равно смотрела, как наивная горная козочка.
Хисао это веселило, особенно ее взгляд – шокированный.
- Чтобы ты поняла, что это не всегда так мерзко, как делал твой отец. Все женщины любят, когда их насилуют.
- Я не женщина, - попыталась отмазаться Сесиль, делая шаг назад чисто на автомате.
- Ты на шестьдесят процентов женщина. Если не больше, конечно. Я же говорил, что убью тебя. Так что сначала я убью все то, что ты помнишь, чтобы не было никакого дурацкого старого придурка, который лапал тебя, когда тебе было двенадцать. И тринадцать, и четырнадцать, и пятнадцать, и шестнадцать… - он перешел на крик. – И семнадцать! Ты все забудешь, потому что я тебя убью, ту тебя, которая была до этого, ты будешь совсем новой, моей.
Нервный страшный смех невольно сыграл роль ответа, так что Хисао прошептал, улыбнувшись очень позитивно вдруг.
- Ну беги, чего стоишь? Ты на стройке, на тебя вот-вот нападет маньяк-насильник, психопат настоящий. Чего встала? Беги, кричи, сопротивляйся!!! – заорал он так, что Сесиль дернулась и шарахнулась от него, запнулась о собственную сумку, выроненную до этого, грохнулась с визгом, потом вскочила и метнулась обратно, к дыре в заборе. Хисао дал ей фору секунд в пять, затем метнулся следом, не особо волнуясь, что бежать в подобной обуви вообще невозможно, и что Сесиль вряд ли убежала бы далеко.
Компания, стоявшая возле киоска, почти разом, синхронно обернулась к стройке, куда ушла симпатичная девчонка в коротком, не по погоде открытом платье. Оттуда доносились такие крики, что девушка, советовавшая обойти стройку, вздохнула сочувственно.
- Вот дурочка…
- Может, пойдем, разберемся? – предложил тот парень, что кричал: «Эй, детка».
- Да ну, нафиг, - махнул рукой тот, что свистел. Он отвернулся, но остальные все равно еще думали о том, что надо бы девчонке помочь.
И ничего не делали, как это обычно бывает.
Впрочем, погоня длилась недолго, зато Сесиль голосила во весь объем легких, когда ее сбили с ног и перевернули на спину, пригвоздив к промерзшей наверное до ядра земле. Девушка ударилась плечами о земляную стену ямы, так что посыпались комки грязи, а руку Сесиль оцарапала какой-то пружиной, торчавшей из этой земляной стены.
Хисао решил все делать, как нужно, не разговаривая и не подсказывая, что нужно делать. Отвесил своей мечте пощечину, чтобы она заткнулась, а на самом деле, чтобы заставить завопить еще громче. А потом вытащил из кармана тот же самый ножик, что был в прошлый раз.
- Заткнись, - прошептал он, усевшись на ее бедра и наклонившись к самому лицу, так что Сесиль обмерла от ужаса. Но ненадолго, потому что сдержаться от вопля и отчаянного сопротивления сможет не каждый, когда его одежду режут впечатляющим лезвием раскладного ножа.
- Классное платье было, - сообщил Хисао, усмехнувшись, распоров эту короткую «упаковку» сверху донизу с треском ткани. – Оно останется на фото, не беспокойся.
Сесиль решила, что если уж играть, то играть от души, чтобы победить, а не просто поучаствовать. Она сжала руку в кулак и со всей силы навернула по ухмыляющейся роже над собой. Хисао опешил, клацнув зубами, прикусив губу и не ожидав такого. А потом схватил ее за руку, получил пощечину второй, перехватил и эту, дернул на себя, так что «девушка» приподнялась с холодной земли и собиралась рявкнуть что-нибудь ему в лицо, одновременно раздвинув ноги и пытаясь ударить насильника коленкой… Но Хисао одним ударом лбом ей в переносицу успокоил девицу. Она закатила глаза и упала обратно, раскинув руки. Кровь из носа не потекла, удар был такой удачный, что Хисао собой загордился, не обращая внимания на то, что у него самого на лбу теперь ссадина, как и на переносице Сесиль.
Он сполз с нее, руками распахнув разрезанное платье, под лезвием ножа лопнула резинка белья. Пока Хисао раздвигал ноги бесчувственной жертвы, жертва была без сознания и не чувствовала, как медленно, с удовольствием сумасшедший маньяк расстегивает свои джинсы и пристраивается поудобнее, задирая одну ногу «девушки» себе на плечо, а второй рукой обхватывает ее достоинство, которое по размеру едва-едва уступает его собственному.
Сесиль очнулась через несколько минут, когда боль стала невыносимой, слишком ощутимой, так что не стала открывать глаза, продолжая имитировать отключку. Просто поняла, что все уже в режиме он-лайн, она вернулась к самому интересному месту представления, так что пора что-то делать, как-то действовать. Маньяк не только с удовольствием ее насиловал, он успевал еще и поиздеваться, сунув кончик мизинца в одно из колец и потянув на себя.
Прежде, чем застонать от боли и унижения, Сесиль догадалась нашарить вытянутой рукой выроненный Хисао нож, сжать его рукоятку покрепче и попытаться ударить самого насильника лезвием в плечо.
Парню просто повезло, что он заметил эти телодвижения, мигом отвлекся от основного занятия и перехватил ее руку, стиснув запястье до будущих кровоподтеков, так что Сесиль должна была выронить нож, но не выронила, а укусила подлеца за руку, повернув голову.
- Сука! – машинально выпалил Хисао, отдернув руку и глядя на следы зубов, наливающиеся кровью.
Ну а что еще он мог сделать?
Сесиль получила по зубам.
Ну, не очень сильно, но пощечину, от которой ее довольная собой морда мотнулась влево, а потом повернулась обратно уже с разбитой губой, точно получила.
Жертва, которая уже не казалась Хисао такой уж беззащитной, вцепилась сначала ему в дреды, дернув за них, потом в цепочку, соединявшую кольцо в носу и в ухе.
Он чуть не заорал сам, толкнув ее чем-то таким интересным в районе низа живота, так что Сесиль зашипела и выгнулась, забыв про мучения насильника. Руки ее сползли ниже, на его плечи, разорвав рукава футболки. Сесиль сама от себя такой злости и силы не ожидала, но вцепилась тупыми длинными ногтями в его руки так, что Хисао зашелся рычанием. Ему планомерно распарывали кожу, причем не от удовольствия и забвения в экстазе, а из принципа, прекрасно зная, что причиняют боль.
Какой уж тут оргазм, честное слово…
Но Сесиль об этом было неизвестно, потому что чужое достоинство причиняло большие неудобства, впечатляя своими габаритами. Длиной Сесиль Хисао почти не уступала, конечно, но вот масштабами…
Хисао не выдержал и перестал с ней драться, наклонившись, прижавшись грудью к упругому бюсту, кусая за шею очень сильно, от души, прокусывая кожу до крови. Сесиль его обняла ногами, задрав их как можно выше, чтобы чувствовать все еще резче, а рукам отдыха не давала, стараясь разодрать всю спину насильника, забравшись под его футболку и превращая спину в кашу. От этого Хисао только сильнее старался ее донасиловать до какой-то железки, торчавшей из земли, так что когда в очередной раз когти вцепились в его лопатку, Сесиль порезала плечо об эту железку и зашипела от боли, дернувшись, пытаясь отодвинуться, но получилось не очень успешно. С каждым толчком она только прикасалась раной к острому углу.
- Кончаешь?.. – осведомился Хисао хрипло, сверкнув глазами и упираясь в землю над плечами Сесиль, придавив ее волосы, так что жертве было совсем неудобно.
- О, прям сейчас, - с сарказмом заверила она его впервые в жизни, так что Хисао удивился, увидев такую живую мимику и такие эмоции в голосе.
- Давай быстрее, не успеешь до меня, точно здесь прирежу, - прошипел он ей в лицо, схватив злополучный нож и приставив лезвие боком к еле видному кадыку Сесиль. Кадык дрогнул, когда она нервно сглотнула, а потом сама же пару раз вздрогнула, стараясь посильнее причинить себе боль.
От боли было приятно, как ни странно, от той, что впивалась в плечо, от той, что гудела в переносице, обжигала разбитую губу, от остальной боли.
Лезвие лаконично оставило алую царапину на ее шее, когда Хисао вовремя выронил нож, почувствовав чужие судороги, и сам застонал, не выдержав. Сесиль не упустила момент и укусила его за плечо, едва пришла в себя. Во рту появился отдающий ржавчиной соленый вкус, так что она хотела отплеваться, но ее уже поцеловали настолько радостно, будто Хисао не будет лечиться от полученных увечий еще полмесяца.
Он наконец отпустил свою жертву так, будто ничего только что и не было.
Встал, поправил сползающие рукава футболки, пропитавшейся кровью на плечах и спине, натянул куртку, застегнул джинсы и пошел за сумкой Сесиль, оставшейся шагах в тридцати от их «любовного ложа». Принес, кинул девушке и усмехнулся.
- Классно, правда? А ты говорила, что изнасилование – это плохо, - он отряхнул руки и отвернулся, пошел к покатой части ямы, забрался наверх и исчез за дырой в заборе.
Сесиль даже не знала, что сказать, мысли толкались в голове и дрались за право быть первой. И каждая была настолько нецензурной, что девушка решила ни одну не озвучивать вслух, а просто одеться в то, что осталось в сумке, оплакать потерю платья и отправиться домой, оценивать масштабы ущерба.
Часть 2.
Утреннее пробуждение было совсем не таким сладким, как хотелось бы. Впрочем, и ночь, что предшествовала этому утру, не была особо красивой и романтичной. Сесиль, если честно, не помнила, как добралась до дома, она смутно помнила только то, как поднималась по лестнице на седьмой этаж, потому что лифт опять сломался. Дальше в памяти был провал, но с утра выяснилось, что она умудрилась открыть и закрыть входную дверь, раздеться, залезть под одеяло…
В одиннадцать утра она наконец смогла дойти до ванной, чтобы посмотреть на себя. Что касалось самого секса – ничего сверхъестественного Хисао не сделал, да и привычку никто не отменял, ходить можно было с легким трудом. Зато лицо и остальные части тела были красивейших цветов. Палитра сумерек, что называется – темные и фиолетовые синяки по всему телу, кровоподтеки на запястьях, разбитая о зубы губа, ссадина на переносице, длинная царапина на руке, рана на лопатке, которая только недавно начала засыхать и едва не прилипла к простыне, и так запятнанной кровью.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |