— Надевай, а то простынешь. — Он подал мне темный сверток, который на поверку оказался плащом.
Я поблагодарила работорговца и завернулась в плотную ткань. Стало теплее. Принимать заботу со стороны русоволосого было несколько странно, но приятно. Ирония судьбы: единственный человек, не желающий моей смерти, отправляет меня на невольничий рынок.
Девушек ровным строем уводили на корабль. Одна зачем-то обернулась и встретилась со мной взглядом. Ее лицо исказилось в гримасе ужаса. Тишина взорвалась пронзительным криком. Если бы было куда спрятаться, я бы это сделала, а так пришлось сжаться в маленький виноватый комочек. Визг девушки перекрыл мужской бас:
— А ну заткнись и топай! По сторонам не смотреть!
М-да, прав Претэк, нельзя им меня видеть. Только зря девушек буду пугать. Им мозги промыли, а тут я со своими побегами. Чувство вины было крайне неприятным, и никакие попытки самооправдания не помогали.
От очередного прикосновения я вздрогнула и отняла лицо от коленей. Претэк внимательно на меня посмотрел и спросил:
— Болит что-то?
— Нет. — Я отрицательно мотнула головой. Объяснять ему про муки совести, которые в моем положении совершенно неуместны, не хотелось.
— Тогда пошли. — Работорговец протянул мне руку и помог слезть с повозки.
Затекшие от долгого сидения конечности отплатили острой болью, будто на колотое стекло встала. Увидев, как я морщусь, неуверенно переступая с ноги на ногу, мужчина с досадой поморщился и взвалил меня на плечо.
Опять со мной поступили как с мешком. Мало того что висеть вниз головой неудобно, так еще попой к людям развернули. «Красота! Надеюсь, никому в голову не придет меня по филею приласкать, а то Претэк сам шлепок получит!» — подумала я и прижала болтающиеся руки поближе к себе, во избежание преждевременной мести.
Однако стоило Претэку ступить на шаткие мостки, я со страху вцепилась в него мертвой хваткой. Упавший на голову капюшон плаща закрывал обзор, но услужливая фантазия с радостью рисовала холодные волны реки и гипотетический полет в их объятия. Непроизвольно сжала пальцы сильнее и зажмурилась.
Когда пружинящие шаги носильщика превратились в уверенную поступь, я решилась открыть глаза. Перед ними тут же замелькали доски палубы. Вестибулярный аппарат оказался не готов к подобному, и меня начало тошнить. Глубоко вздохнув, я предпочла далее «ехать» в темноте закрытых век. Быстрый, короткий спуск по скрипучим ступеням снова заставил желудок подпрыгнуть и сжаться. Я уже была готова шлепнуть работорговца, лишь бы прекратить эту извращенную пытку.
— Понравилось кататься? Или я тебе так приглянулся, что отпускать не хочешь? — раздался насмешливый голос Претэка, и я поняла, что мы больше не двигаемся.
Тут же отдернула руки. Работорговец аккуратно поставил меня на пол.
Разгоняя полумрак, вспыхнул магический светильник. Я откинула капюшон и огляделась. Каюта, в которую меня принесли, оказалась небольшой. Круглый иллюминатор занавешивала белая тряпка, которая, пожалуй, даже в лучшие свои годы вряд ли могла претендовать на высокое звание шторы. Заправленная кровать порадовала просто своим наличием. Миленько. Претэк и впрямь заботится, а ведь мог бы просто в какую-нибудь камеру в трюме посадить.
— Располагайся пока. Сейчас принесут горячей воды, и приведешь себя в порядок.
Вот это новости! Приятные, ничего не могу сказать. Но благодарность застряла в горле под давлением фактов: Претэк печется не обо мне, а о своем товаре, который надо подороже продать.
Торговец вышел, а я, сбросив обувь, устало рухнула на кровать. Захотелось уснуть, но, помня о словах русоволосого, решила проявить силу воли и подождать помывки. Стоило принять вертикальное положение, как на глаза попался подол сарафана. На нем разве что дыр не было, а вот грязи — хоть лопатой копай. Пожалуй, Претэку стоит задуматься о даровании мне нового наряда.
Через десять минут один из охранников притащил внушительную кадушку с горячей водой. У меня даже дыхание сбилось от желания скорее умыться. Перед уходом водонос бросил на кровать плотно набитую холщовую сумку. Заглянув внутрь, я чуть не подпрыгнула от радости. Схватив лежащие сверху мыло и полотенце, ринулась раздеваться. Остальные подарки решила потом посмотреть, ибо вода остынет, а тряпки точно не испортятся.
Помывку ограничила полосканием шевелюры и протиранием тела влажным полотенцем. На большее кадушки, к сожалению, не хватило. Облачившись в свою рубашку, приступила к дальнейшему разбору сумки.
На свет божий… то есть магический были извлечены: украшенный бисером оранжевый лифчик, к нему прозрачный свободный топ и длинная юбка из ярких лоскутков, с нашитыми на пояс бубенчиками. Также нашлись тапочки на тонкой кожаной подошве с ленточками для крепления к ноге.
Хм, практически наряд для восточных танцев. Что ж, другого и не ожидала. Я тяжело вздохнула, и тут взгляд наткнулся на…
Претэк — извращенец! Ведь обещал все мои вещи сжечь! И что же мы видим: стринги попали в список помилованных. В голову закралось сомнение, что меня таким образом готовят не только на продажу.
— Чего застыла? Одевайся. Я жду. — За невеселыми размышлениями я и не услышала, как зашел Претэк. Он забрал мою старую одежду и подмигнул. — Это тебе больше не потребуется.
Жутко захотелось его послать ко всем чертям, но русоволосый уже скрылся за дверью. Зло топнув ногой, я стала одеваться в костюм танцовщицы и… стринги.
При каждом движении бубенчики приятно звенели, отчего я чувствовала себя коровой на выгуле. Непристойность особо ярко смотрелась на фоне длинных, в пол, сарафанов, которые предпочитали носить местные женщины. Стало неуютно. И стыдно.
За спиной щелкнул замок. От этого тихого звука по телу пронеслись стада пугливых мурашек. Безумно захотелось убежать и спрятаться, но от ужаса ступни приросли к полу.
Когда на плечи легли чужие руки, по спине пробежала волна страха, а душа затаилась в пятках. И не зря. Меня грубо развернули.
Вздрогнув всем телом, я проворно отпрыгнула от работорговца и с ужасом встретила пристальный, оценивающий взгляд.
Мужчина загадочно улыбнулся и сообщил:
— Этот наряд тебе идет куда больше, чем сарафан.
Пока Претэк предавался эстетическому любованию, я пыталась осознать: было сказанное комплиментом или издевательством?
Не обращая внимания на мое замешательство, русоволосый продолжил давить на психику, не меняя предвкушающего выражения лица.
— Ну давай показывай свои танцы.
Я сглотнула. Пожалуй, получилось это слишком громко. Претэк саркастически изогнул бровь в немом вопросе.
— А выпить есть? — сдавленно пролепетала я.
В данный момент вариант танцев в пьяном угаре привлекал как никогда, ибо задеревеневшее от страха тело устроило бойкот.
Мужчина подошел к столу, закрыв оный спиной. По слуху определила, что он выдвинул ящик, откупорил бутылку и налил жидкость в стакан. Предложенное выпила не глядя и не нюхая. Поняла, что мало, попросила еще.
Вино оказалось немного терпким, но расслабляло хорошо, особенно на пустой желудок. После второго стакана по телу прошлась теплая волна, избавляя мышцы от скованности. А третий запустил в голову сизый туман. Я была готова.
— Без музыки, конечно, сложно, но попробую, — сообщила я и протянула Претэку пустую тару.
Губы непроизвольно растянулись в шальной улыбке.
Я всегда знала, что алкоголь пагубно влияет на работу моего мозга, но посетившая мысль выходила за рамки абсурдности. Безумно захотелось уделать этого вредного работорговца. Побыть немного Анжеликой, чтобы хозяин сам упал к моим ногам. А так как здравый смысл отключился от проникшего в кровь спирта, остановить меня оказалось некому.
Подождав, пока Претэк устроится на стуле, я развернулась к нему спиной. В голове уже отбивали ритм барабаны. Правая рука как крыло взметнулась в сторону, пустив по плечам волну и подняв левую в один уровень. Я просто физически чувствовала пристальный и заинтересованный взгляд.
Усмехнулась и, изогнувшись змейкой, резко опустила бедро. Бубенчики на поясе звякнули. Повторив па, плавно развернулась лицом к единственному зрителю.
Мужчина сидел замерев и, кажется, даже дыхание затаил. Я почувствовала свою извращенную власть над ним, и рассудок отступил окончательно. Тело зажило своей жизнью, извиваясь и обрывая движения звуком бубенчиков либо заполняя звоном все пространство.
Под конец я уже и забыла, что на меня кто-то смотрит. Опьяненное сознание нежилось в ласковом море нирваны. И даже не удосужилось вернуться, когда танец прервали чьи-то сильные руки.
ГЛАВА 7
От висящей в воздухе пыли горло у Ровала нещадно першило и слезились глаза. «Эркилиэль, демон белобрысый! И как ты так быстро все разнюхал?» — мысленно ругнулся разноглазый и пожелал врагам вывалиться из сотворенного в последний момент ненаправленного портала где-нибудь над бездонной пропастью. Надо было срочно найти сбежавшую девушку, но сил не осталось даже на простенький магический поиск.
— Да чтоб этой девке ноги переломало! — кашляя, выругался Дрэнг и осторожно коснулся головы, где набухала свежая шишка. Новое украшение макушка мага получила в результате падения непонятного дерева Светланы. Наскоро исцелив ушиб, светлый с силой пнул валяющийся рядом горшок, отчего тот практически развалился на две половины.
— Дрэнг, — в раздражении окликнул мага Ровал. — Найди девушку и вытаскивай нас из этого подвала.
Несмотря на то что просьба была высказана как приказ, блондин самодовольно улыбнулся. Один из сильнейших магов обратился к нему за помощью! Даже тяжелый взгляд разноглазого и факт, что, окажись Дрэнг один против двух противников, все закончилось бы плачевно, не смогли унять раздувающегося самолюбия.
Вальяжно проведя рукой по воздуху, маг вгляделся в энергетическую карту города. Мгновения тянулись, как смола по стволу дерева. Дрэнг молчал, и улыбка на его лице плавно перетекла в недовольный изгиб губ. Наконец у разозленного Ровала лопнуло терпение.
— Дрэнг, ты бездарь! Сколько можно искать одну-единственную девчонку?
— Да вечность! Нет ее ауры! Нет! — не менее злобно рыкнул тот в ответ. — Какого демона ты с нее мою сеть снял?!
Ровал не ответил.
В голове герцога один за другим мелькали выводы: «Убить не могли, я бы почувствовал. Значит, сокрыли от поиска. Кто мог это сделать? Сильный маг. Но таких в этом городе нет. Тогда…»
Выдохнув сквозь сжатые зубы, Ровал устало потер глаза. Неудачливость девицы начала приобретать просто вселенские масштабы. Надо же было в первые минуты побега угодить в рабство!
— Вытаскивай нас. И собери ее растение в единое целое, — холодно приказал Ровал недовольно хмурящемуся Дрэнгу.
— А зачем тебе дерево? — Блондин бросил брезгливый взгляд на развалившийся горшок.
— Сам сказал, что ауру ее не видишь. Значит, буду по личной вещи искать! — ответил разноглазый, дав гневу скользнуть в интонации ровно настолько, чтобы Дрэнг еле заметно вздрогнул и поторопился выполнить просьбу герцога.
Когда цветочный горшок был скреплен простеньким заклинанием, а покосившееся дерево плотно в него утрамбовано, очередная светящаяся нить приклеилась к уцелевшему краю ворот. Ровал, забрав у светлого растение, первым выбрался наружу.
Спустя полчаса маги зашли в местный трактир. Грязная, потрепанная одежда заставила бы скривиться любого, но вошедшим хватило всего одного взгляда на хозяина, чтобы тот натянул на лицо самую приветливую улыбку и не задавал лишних вопросов.
— Что господа желают? — подскочил трактирщик, как только маги сели за один из столиков.
— Нормальной еды, и быстро, — ответил Ровал.
Полноватого мужчину в заляпанном переднике как ветром сдуло. Через несколько минут перед «уважаемыми господами» стояли тарелки с закусками, горячие глиняные горшочки с сочным мясным рагу и две бутылки сухого красного вина.
— Ну и дыра здесь. Даже еда примитивная, вино… — Дрэнг откупорил бутылку и втянул носом аромат, — хуже только брага.
— Хочешь поскорее отсюда выбраться, раздобудь новую одежду и заряженный амулет-накопитель для меня. И о растении позаботься, а то оно того и гляди загнется. — Ровал глазами указал на своеобразный метательный снаряд и сосредоточился на еде.
— А почему я? — презрительно скривился блондин, брезгливо осмотрев покосившееся деревце. Но ответа не получил, отчего настроение у Дрэнга упало окончательно.
С неохотой встав из-за стола, граф направился перекладывать возложенные Ровалом обязанности на трактирщика.
Колдун же рассеянно поглощал предложенный не то поздний завтрак, не то ранний обед. За размышлениями он практически не чувствовал вкуса еды.
То, что Светлана стала безвольной, имело свои плюсы. Теперь она точно не сбежит! Но ее еще предстояло найти. Туту Ровала было небольшое преимущество перед всеми прочими охотниками за очаровательной головкой. Браслеты скрывают девчонку от магов, а личной вещи ни у кого, кроме него, нет. И даже если Эркилиэль догадается, куда попала артефактница, то не будет знать точно, когда и в каком месте ее продадут.
В целом ситуация вырисовывалась не самая плачевная.
Вернувшийся блондин пару раз пробовал завязать беседу с Ровалом, но тот либо молчал, либо отговаривался сухими «да» и «нет». Когда трапеза подошла к концу, к гостям снова подскочил хозяин таверны и сообщил, что готов проводить достопочтенных господ в их комнату.
Выделенное для проживания помещение Дрэнг охарактеризовал как деревенский примитив. Трактирщик долго и витиевато извинялся и объяснял, что лучше в его заведении нет, пока его не прервал Ровал:
— Хватит. Лучше поторопитесь с одеждой.
— Да-да, ваша светлость, — заискивающе тараторил мужчина, не переставая улыбаться, хотя спина у него вспотела от страха. — А за цветочком вашим присмотреть?
Герцог ограничился кивком. Трактирщик послушно схватил горшок и, непрестанно кланяясь, быстро попятился в сторону двери.
— Проследи. И про амулет не забудь, — приказал Ровал Дрэнгу, и тот, недовольно морщась, вышел вслед за хозяином заведения.
Через пять минут в дверь тихо постучались. Местная служанка прошмыгнула в комнату. Стараясь не смотреть в сторону колдуна, она положила сверток с одеждой и выскользнула в коридор. Отчего-то ему вспомнилось пребывание в доме Светланы, ее манящее, прижимающееся к Ровалу тело. «Маленькая дерзкая девчонка, которая неосознанно тянулась к артефакту!» — Герцог горько усмехнулся. Да, сейчас это стало как никогда ясно. Схватив принесенный служанкой сверток, он поспешил в душ.
Холодные струи сбегали по черным волосам и напряженным мышцам, смывая пыль и грязь. Но вот забрать с собой мысли колдуна вода не могла.
Давно он не испытывал такой досады из-за женщины. Больше всего расстраивало, что, будучи безвольной, Светлана не скажет что-либо дерзкое. Не будет больше той бесстрашной девушки, лишь безэмоциональная оболочка, которая живет по приказу.
Ровал с силой сжал кулаки. Злость расправила крылья в душе и позволила сделать единственно верный вывод: «Лучше пусть будет безвольной! Проблем меньше!»
Злился колдун на себя. На то, что вдруг почувствовал слабость из-за эфемерных, в реальной жизни ненужных вещей. Только глупец мог поверить, что кто-то в здравом уме по доброй воле потянется к черному магу, отмеченному печатью смерти! Так еще из-за этой слабости дал слово! Теперь придется обеспечить девчонке, а следовательно и себе, безопасность. И во что бы то ни стало вернуть силу «Сиянию»…
Внезапно мага окружила темнота. Нет, он так и стоял под холодным душем. Но вот перед внутренним взором предстала совершенно другая картина: освещенный магическими шарами зал, в центре которого возвышался обсидиановый алтарь. На его гладких черных боках мерцали эльфийские руны, а сверху лежал тонкий ритуальный кинжал с резной нефритовой рукоятью.
Видение длилось лишь несколько секунд, и вот Ровал снова смотрит на старую, облезлую плитку душевой.
Краем глаза маг уловил затухающее сияние из вороха своей одежды. Артефакт. Он криво усмехнулся: «Если бы все было так просто, Илидэр», — и, тряхнув мокрыми волосами, потянулся к полотенцу.
В комнате его уже ждал Дрэнг. Блондин вальяжно развалился на стуле, с легкой брезгливостью рассматривая уже нормально вкопанное деревце.
— Амулет принес? — холодно поинтересовался Ровал.
Блондин вздрогнул от неожиданности. Но, быстро взяв себя в руки, вынул из внутреннего кармана небольшой сверток.
— Ничего лучше в этом захолустье не нашлось, — виновато пожав плечами, сказал Дрэнг и положил завернутый в тряпицу амулет на стол.
Когда герцог взглянул на накопитель, то невольно скривился. Неправильной формы булыжник больше всего напоминал покрытую зеленой плесенью пористую губку. Верный признак, что залитая в камень энергия — неочищенная и процесс ее усвоения будет крайне неприятным.
— Честно, ничего больше не было! — повторил оправдания Дрэнг и наигранно невинно улыбнулся, увидев кислую мину разноглазого. Блондин радовался, что смог невольно напакостничать колдуну: «Не дремлет око справедливости Суна, вывел Ровала на дорогу возмездия!»
Ровал бросил угрюмый взгляд на Дрэнга и начал вытягивать силу. К горлу тут же подкатил тошнотворный комок. Позеленевший герцог с усилием вдохнул и постарался пересилить рвотный рефлекс. Обед удалось вернуть в желудок, но лучше от этого не стало.
Дрэнг притворно вздохнул и заторопился в душ.
— А в душе у них как? Сильно погано?
— Тебе понравится, — не остался в долгу Ровал и лег на кровать. Несмотря на все неприятные ощущения от усвоения неочищенной силы, дикая усталость требовала отдыха.
Спустя какое-то время к тошноте прибавилось головокружение. Лежать с закрытыми глазами и делать вид, что ничего особенного не происходит, стало просто невыносимо. Резким рывком разноглазый встал и потер пальцами переносицу. Удивительно, но в комнате царила темнота. Видимо, в какой-то момент уставший маг все-таки умудрился провалиться в дрему.
Дрэнг тихо спал. Это бесспорно порадовало Ровала, ибо от постоянного наигранного сочувствия уже воротило куда сильнее, чем от амулета-накопителя. В вертикальном положении мутить стало меньше, но, к сожалению, люди не кони и спать стоя не могут. А очень хотелось, ибо беспокойная дрема на фоне недомогания не только не подняла самочувствие, но даже, казалось, его ухудшила. Ровал тихо проклял неумелого создателя зеленого пористого камня.
Когда глаза уже закрывались, несмотря ни на какие неприятные ощущения, энергия в амулете закончилась. Выкачанный подчистую, он осыпался мелкой крошкой. Брезгливо отряхнув руку, герцог повалился на кровать. Ни на мысли, ни на эмоции сил не осталось.
Да и утром самочувствие Ровала не слишком изменилось. Голова гудела, желудок периодически противно сжимался. Дрэнг бросил быстрый взгляд на страдающего товарища и неуверенно спросил:
— Завтрак заказывать?
Ровал скрипнул зубами. Резерв восстановился лишь на треть, а колдуну требовалась хотя бы половина.
— Заказывай, — процедил разноглазый.
Кивнув, блондин вышел. А когда вернулся с подносом, вновь получил в благодарность лишь кислую мину Ровала. Черноволосый без энтузиазма помешал липкую кашу и, проявив титаническую силу воли, запихал в себя всю порцию. Каша ненавязчиво попросилась наружу, но Ровалу было не до сантиментов и разборчивости. Девушка уже практически сутки находилась неизвестно где, и это заботило мага куда сильнее, чем притязания собственного желудка.
Когда дело дошло до поиска, Ровал тихо ненавидел всех и вся. Возможно, именно это и мешало ему наладить контакт с деревом. Через полчаса разноглазый был готов согласиться с остроухими садоводами и поверить, что растения имеют зачатки разума. А иномирское чудо природы не хочет возвращаться к своей хозяйке, которая его уже дважды швырнула с высоты.
Но, видимо, бог дорог Сун, связывающий созданий нитями судьбы, все-таки решил помочь разноглазому колдуну. Сделав еще одно усилие, Ровал наконец-то смог почувствовать еле уловимую связь с беглянкой. Она находилась достаточно далеко от города и продолжала удаляться на запад. Прикинув, какой невольничий рынок находится в этом направлении, Ровал открыл глаза и сообщил застывшему в ожидании Дрэнгу:
— Выезжаем в Тринтерн.
Правильно народная мудрость гласит: не умеешь пить — не берись! Когда я очнулась, голова звенела, как пустой чугунок, но боль в теле была куда сильнее. Мышцы ныли так, словно я всю ночь вагоны грузила. От всплеска туманных воспоминаний обо всем произошедшем прошлым вечером с губ невольно сорвался стон и появилось стойкое желание спрятаться под подушку.
Дотанцевалась, Анжелика доморощенная?! Мужика решила уделать! В итоге оказалась под ним! А самое ужасное — мне понравилось… вроде бы. По крайней мере, память никаких неприятных ощущений не выдавала. Точнее, воспоминания обрывались практически сразу по завершении танца. Последнее, что еще как-то всплывало в голове, — это путешествие на руках Претэка до кровати.
Правы были подружки, когда звали развлекаться: нельзя так долго быть одной! Организм не железный, может и сорваться! Вот мой, похоже, и сорвался. Ему теперь хорошо, а мне как-то не по себе.
Когда я успела так низко пасть? С первым встречным, да еще по пьяни! Раньше я и представить не могла, что способна на такое. Родители меня всегда наставляли, что беспорядочные связи ни к чему хорошему не приведут. И я следовала этому принципу, хотя от трижды разбитого сердца он меня не уберег.
Дима — первая любовь. Обычная, подобная многим история: свидания, поцелуи, романтика и расставание с горючими слезами через полгода.
Вторым оказался темноволосый красавец Игнат, убедивший, что все, кто меня бросал, полные идиоты. Он также уверял, что мы будем вместе навеки и в нашей счастливой семье появится двое сыновей. Обещанное «навеки» продлилось ровно полтора года, а потом ему родила дочку моя знакомая с работы, яркая блондинка Татьяна.
О! Работа! Здесь состоялся третий любовный роман, в результате чего погорела не только моя репутация, но и должность старшего бухгалтера. Дура — я! Пригрела своего помощника Сергея, дом ему дала, а что взамен? Куча слухов о моей некомпетентности и якобы перекладывании обязанностей на него! И вообще, он со мной от безысходности был, так как я ему якобы пригрозила: если не будет милым и ласковым, лишится работы.
Это было бы смешно, если бы в итоге меня не попросили уволиться по собственному желанию. Директор Анна Семеновна так и заявила: «Мы — приличная фирма и некомпетентных работников с сомнительной репутацией в штате иметь не желаем!»
И вот уже два года я живу затворницей, общаюсь практически только с компьютером. Всякая работа претит. Ухаживания раздражают. Последние месяцы в отсутствие хоть какой-то восьмичасовой занятости почти не выхожу из дома — лишь до магазина и обратно.
Оставалось единственное утешение — фэнтези! Ох, сколько же времени я мечтала, как бы развернулась в таком мире, нашла мужчину своей мечты и…
Радуйся, красавица! Теперь у тебя и фэнтези, и свежий воздух, и мужик! Вот только мир ужасен, мужчина — работорговец, а ты для него — вещь.
Я резко перевернулась на живот и накрыла голову подушкой в попытке сдержать рвущиеся на волю вой и слезы. Пришлось приложить неимоверное усилие, чтобы не заплакать навзрыд.
Господи, за что? Кого я так сильно обидела, что мне все мечты исковеркали и проблемы вагонами отгружают?
Истерика продолжала набирать обороты, когда скрипнула, открываясь, дверь. Оттого что мое уединение нарушили в столь неподходящий момент душевных терзаний, я напряглась и замерла. Последние соленые капли моментально высохли.
— С добрым утром! — раздался довольный голос Претэка. Желание зарыться поглубже в кровать возросло в сто крат, но сбыться этому было не суждено. Подушку, которую я держала, прикрывая голову, с силой вырвали. — Да ладно тебе. Все ж отлично было!
Отлично?!
Это было бы отлично, не будь я в рабстве!
Хотя если Претэк сейчас скажет, что я свободна, то, пожалуй, я с ним соглашусь. Все-таки надо признать: русоволосый очень симпатичный и с женщинами умеет обращаться. В общем, еще пара плюсов, и я перестану мучиться угрызениями совести.
Подняв голову, посмотрела на мужчину и постаралась радостно улыбнуться. Получилось вымученно. Похмелье и душевные терзания не способствуют приветливому выражению лица. А вот торговец, несмотря на ранее утро, выглядел бодрым.
— Над улыбкой еще поработай, — усмехнулся Претэк, осматривая мой всклокоченный вид и кислую мину. — Покупатели любят, когда им мило улыбаются.
Надежду на свободу последние слова задушили окончательно. Я почувствовала себя наивной дурочкой. Опять меряю реальность фэнтезийными романами, где перед героинями все мужики падают и сами в штабеля укладываются. Пора бы уже привыкнуть, что это не мой случай.
Зло выдохнув, натянула улыбку особы, не обремененной мозгами. Претэк довольно хмыкнул:
— Другое дело. Одевайся, скоро завтрак принесут.
Над болотом простиралась привычная тишина, прерываемая редкими всплесками от выбивающихся из недр газов. Внезапно появившаяся черная дыра портала, из которой вывалились два матерящихся эльфа, положила конец размеренной умиротворенности сего места. Оскорбленная ряска с радостью поглотила нарушителей, но блаженное спокойствие топей продлилось недолго.
Откашливаясь и рыча проклятия, мужчины выбрались на сушу. Не обращая внимания на спутника, Эркилиэль утер лицо и осмотрелся.
Редкие серые деревья уходили корнями в хлюпающую от переизбытка влаги землю. Воздух чуть дрожал от зеленоватого тумана. Как ни силилось яркое весеннее солнце, разогнать болотную дымку не могло.
— Далеко забросил, зараза разноглазая. Чтоб ты надорвался! — с досадой заключил Эркилиэль и тряхнул головой. Вдруг по спине беловолосого скользнуло что-то склизкое и холодное.
Странные ощущения заставили замереть. Шевеление повторилось.
Эльф быстро сунул руку себе за шиворот и извлек длинную черную пиявку. Правда, раздавить кровососущего червя не решился. При первой же мысли об этом затхлый воздух наполнился недвусмысленным напряжением, обещая показать убийце все прелести местных омутов и топей.
С легким всплеском пиявка исчезла в ряске. Да, болото, которое являлось местом силы, не желало отдавать своих обитателей в жертву. Но истощившийся резерв пополнить и зарядить амулет портала все же как-то придется, чтобы как можно скорее вернуться к поиску девчонки. Эх, как бы сила Хранителя Илидэр облегчила беловолосому жизнь! Но по прихоти богов это богатство досталось Ровалу.
Эркилиэль со злостью прищурился. Нет, так просто он не сдастся. Шустрая девица герцогу в руки попасть не должна.
Вспомнив сияющую ауру, беловолосый отбросил всякие сомнения: он столкнулся с живым потомком рода Найвэл. Более того, связь с артефактом она уже установила. Следовало поторопиться. Но для начала кое-что выяснить.
— Рассказывай, о чем с Ровалом договаривался, — коротко приказал Эркилиэль Орпилу. Тот уже давно стоял на коленях, склонив голову, как и полагалось перед повелителем.
— Его интересовала причина сбоя в работе «Сияния», — тихо ответил наемник. — В обмен на жизнь я рассказал, что девушка Светлана — потомок рода Найвэл.
— Пойдешь со мной, — бесцветно бросил Эркилиэль в сторону изгнанника. Осведомленность герцога не радовала эльфийского повелителя. Теперь ему предстояла гонка со временем.
Черноволосый наемник поднялся с колен. Спорить в его положении было смертельно опасно, ибо повелитель легко мог привести когда-то смягченный изгнанием приговор в исполнение.
Эркилиэль сосредоточился и настроился на местное магическое поле. Точка сосредоточения, как и предполагал эльф, находилась недалеко. Все-таки ненаправленный портал всегда привязывался к таким местам.
Идти было крайне трудно, ноги постоянно увязали по щиколотку в жиже, которая в местных условиях считалась твердью земною. Но лучшей дороги от болота даже древний эльф не смог добиться. Топь обладала не только силой тьмы, но и скверным характером.
Путь омрачал непрекращающийся писк кровососущих насекомых, которые периодически кусали в не защищенные одеждой части тела.
— Демонова мелкотня! — ругнулся вполголоса Орпил и хлопнул себя по шее. — Напали, будто у меня кровь лишняя.
— Да уж, будь добр активнее разгонять мошкару, твоя кровь еще мне пригодится, — криво усмехнулся спутнику Эркилиэль.
Изгнанник разом изменился в лице. Присущие всем эльфам холодность и спокойствие сменились неприкрытым страхом. Мгновенно сообразив, для чего ему сохранили жизнь, наемник со всей возможной прытью метнулся в сторону.
«И на что рассчитывает?» — Эркилиэль устало покачал головой. Настроение ухудшалось с каждой секундой. Легкий взмах руки, и черная нить, словно гадюка, скользнула к убегающей жертве, плотно обвивая ту за щиколотку.
Резкая обжигающая боль пронзила ногу Орпила, и тело моментально замерло. Подчиняющее заклятие, которое принесли с собой путы, великолепно выполнило свое предназначение.
— Вернись, овечка, — со злобной улыбкой приказал повелитель.
У изгнанника не осталось выбора. Через несколько секунд Орпил покорно стоял рядом.
— Вот и хорошо. Теперь глупостей не натворишь, — довольно хмыкнул Эркилиэль. — Не хочу, чтобы ты поранился раньше времени.
Орпил скривился. Хотелось сказать что-нибудь язвительное, но благоразумие подсказывало, что лучше на алтаре умереть быстро, чем быть в сознании на протяжении всего ритуала и испытывать нестерпимую боль.
Спустя несколько минут под непрерывный писк комаров и хлюпанье эльфы добрались до старой, полуразвалившейся лачуги. Судя по множеству черепов различных рогатых животных, здесь располагался жертвенник Темных Идолопоклонников Крака. Да, почитатели темного бога, следящего за загробным миром, любили устраивать капища в таких приятных местах. Хотя, кажется, алтарь на болоте был заброшен уже много лет.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |