Название: После смерти понять 2 страница

Подхожу к знакомой площадке. Билл лежит в том же положении что мы, и оставили его, значит, он даже не шевелился. Вокруг моего малыша море крови, я не сомневаюсь что это его. Но ее чудовищное количество, меня пугает. Первое что приходит мне в голову, это больница. Единственное правильное решение. Но одновременно я боюсь, что Билл очнетсяи увидит меня.

Я взял его на руки, он повис на них как сломанная кукла. Нет, сейчас он не очнется, но я знаю, он выживет, он не умрет. На его запястье прощупывается слабый, но хоть какой-то, пульс. Я удивляюсь, какой Билл сильный, даже тут. Не многие бы продержались как он. Несу это чудо на руках, прямо до больницы. Благо не далеко. Его сразу вырывают из моих рук и укладывают на кушетку. Все суетятся вокруг него, а я не подвижен. Меня что-то спрашивают, я не отвечаю. Не в состоянии. Билла увозят. Мне остается только ждать. Если с ним что-нибудь случится… нет… с моим мальчиком ничего не случится, я точно знаю. Он сильный, он не оставит меня. Я не смогу, если не скажу ему три самых главных слова. Таких маленьких, но очень нужных.

Ожидание длится часы. И вот мое сокровище везут по коридору, весь бледный, но живой. Меня не пустили к Биллу, но я еще приду, обещаю. Мне сказали, что можно прийти только через два дня, но только вовремя того, когда пациент будет спать. Это и хорошо.

На третий день я пришел к моему ангелу, как и ожидалось, он спал, был под действием каких-то лекарств. Я остался ночевать с ним. Пол ночи я смотрел на Билла, на черты его лица, смоль его волос, на естественное, чистое лицо без косметики. Он совсем еще ребенок. Мой маленький ребенок. Такой нежности, как к нему я больше ни к кому не испытывал. Что же он делает со мной?

Под утро я уснул, держа в своей руке, руку Билла. Проснулся резко, от ощущения что кто-то теребит мои дреды. Но мне лишь показалось, мое чудо так же спало с невозмутимым видом. Какие у него нежные ручки, так хочется, чтобы он меня ласкал ими. Нет! Я не должен думать об этом, Билл чист, он непорочен.

Провожу рукой по лицу, я помню эти ощущения под ладонью нежной кожи. Но губы. Его пухлые губки, манят соединиться в поцелуе, что я и делаю. Сначала робко, проверяя, спит Билл или нет, а потом вкладывая всю нежность в обмен на его боль, целую отдавая все скопившееся во мне. Но вдруг он начал отвечать. Я испугался и быстро отстранился, вглядываюсь в лицо Билла. Нет. Он спит. И кажется, стонет «еще». Усмехаюсь про себя, знал бы мой мальчик, кто его целует. Последний раз прикасаюсь к губам и говорю то, что давно хотел.

- Ты такой красивый! Билл, я люблю тебя и когда-нибудь признаюсь.

Я знаю, что он не услышал этих слов, но в душе надеюсь на обратное. Выхожу из палаты, оставив моего малыша до следующей встречи.

Глава 5

POV Bill

Лежу в больничной койке. Никто не приходит, кроме врачей. Мне сказали, что какой-то юноша принес меня всего в крови, на руках, а потом два дня все под дверьми больницы околачивался, а на третий, провел его у моей кровати и ночевал. Так приятно. После долгого одиночества. До сих пор помню его последние слова перед уходом. Они звенят в оглушительной тишине комнаты. Заставляют забыть о прошлом, хотя бы на мгновение, заставляют расплыться в глупой улыбке на пол лица. Но я не могу понять, почему Том так относится ко мне. Бьет – значит любит. Я этого не понимаю и не принимаю. Я помню его лицо во время нанесения ударов, там явно не наблюдалось никакой любви, а лишь презрение. Не могу поверить и все. Не может Том любить. Я только один раз увидел в его взгляде что-то человеческое. У него взгляд зверя обозлившегося на весь мир. А весь мир заключается во мне. Но эти прикосновения, в них не было никакой злобы, одна нежность и забота. Так странно. Эти приятные ощущения, прикосновения к моей коже, подаренные Томом, надолго останутся в моей памяти, как лучший момент моей жизни.

В палату заходит отец. Наконец-то вспомнил, что у него есть сын. Но видеть его не хочется, чтобы он опять орал на меня, а я лишь забивался в уголок и слушал оскорбления с блестящими глазами от слез.

- Вот я тут принес тебе фрукты и новый мобильный, - нарушает недолгую тишину.

- Спасибо, - говорю с неким недоумением, что это с ним произошло?

- Как ты сын? – надо же, он меня сыном назвал. Такого не наблюдалось никогда в моей сознательной жизни.

- Нормально, а что? – последнее я произнес с ехидством, как бы говоря «у тебя совесть проснулась, про существование сына вспомнил?»

- Ну, как, «а что»? Ты же мой единственный сын, - вот это папа жжет, такие слова знает, как «единственный сын».

Я промолчал, решил не отвечать. Все равно не верю его словам. На это есть много причин.

Отец присел на стул возле кровати. И почему-то начал меня рассматривать, как будто не видел никогда, странный он. Может отец что-то задумал, хотя куда ему.

После десяти минут, проведенного времени под пристальным взглядом папочки, он все же отвел взгляд и поднялся.

- Ладно, я пойду, тебе отдыхать надо.

Отец удивляет меня все больше и больше. Смотрю на него широко раскрытыми глазами, не верящими в сказанные слова. А он не смело делает шаг назад, подходит к двери, поворачивается:

- Выздоравливай, - и выходит.

Моя последняя капля утонула в этом слове, я просто взрываюсь в неконтролируемом, истерическом хохоте. Нет, это же надо было такое сказать. Многие подумают, что это свойственно всем родителям, но не в моем случае. За всю жизнь, он меня кроме как: шлюхой, подстилкой, крашенным пидором, девкой размалеванной и другими обидными словами, не называл. Успокоившись, беру в руки свой новый телефон. На какие деньги он его купил, да еще и для меня. Модель явно новая и очень дорогая.

В больнице скучно. Я уже рассмотрел все что только можно, знаю какого цвета каждая клеточка этой комнаты, в каком месте норка мышки, дом паучка. Последних, оказывается немереное количество.

Так не привычно когда над тобой не издеваются, я думал от этого мне будет лучше, но мучаться «от нечего не делания» оказалось хуже любой драки. Зашел в ICQ. Только там я могу говорить все что угодно и кому угодно, ведь никто и не догадывается, с кем он общается. Я могу, не боясь того, что меня изобьют, высказать свое мнение, и меня слушают, обращают внимание на мои советы. Там, в нереальной жизни, я равный им всем.

За провидением большого количества времени в асе, я и не заметил, как наступил обед, потом пришли ставить уколы, после которых я быстро уснул.

POV Tom

До сих пор помню наш поцелуй. Неосознанный, со стороны Билла и такой желанный, с моей. Помню, как он начал отвечать, у меня чуть сердце не остановилось. Наверно ему снился кто-то очень любимый. При упоминании кого-то любимого, к горлу подступает громадный комок ярости. Никто и никогда, кроме меня не будет с Биллом. Если не я, то никто.

Надо съездить к отцу моего мальчика, и объяснить ему, как нужно любить сына, кто бы еще это мне объяснил. Я обещаю Биллу, что жизнь его должна измениться.

Подъехал к дому моего чуда, и ужаснулся. Господи, как можно жить в таких условиях, или это я уже совсем заелся? Отец Билла, приметив на какой машине, я приехал, сразу подбежал ко мне. На ум напрашивается определение «услужливой собачки».

- Чем могу вам помочь?

- Здравствуйте герр Каулитц, я хотел бы поговорить с вами на счет Билла.

- Что эта маленькая шлюшка сделала?

Как он может, так говорить об этом ангеле? Очень хочется научить его манерам, но кто я такой, чтобы это делать, я и сам не лучше. Не раз я называл Билла шлюшкой, но это же его родной отец.

- Так вот об этом я и хочу поговорить.

- Он вам, что ли не дал?

Ну, нет, я не могу этого терпеть.

- Как вы можете о нем так говорить? Чтобы я больше не слышал таких слов по отношении к Биллу, и он тоже, я ясно выражаюсь? Иначе у вас будут проблемы. Так же я нанимаю вас, герр Каулитц, на моего отца. Я знаю, что вы работаете в какой-то компьютерной фирме, где прибыли никакой нет, так что, вы согласны?

Долго он смотрел на меня с непониманием, но по мери продвижения моей речи, его лицо из недоумевающего обращалось в радостно-веселое.

- Да…да, конечно, я согласен. Но зачем…

- Не надо лишних вопросов, только относитесь к Биллу как к любимому сыну и выполняйте хорошо свою новую работу. До свидания герр Каулитц.

И я вышел. Удовлетворенный своей работой, сель в машину, и погрузился в воспоминания. Помню, как тяжело было осознавать, что я полюбил парня, причем с первого взгляда. Я никогда не верил в любовь, а тем более в такую. Как помню тот день, когда к нам в класс пришел Билл. Было начало нового учебного года, нам сказали, что в класс приведут новенького. Я никак не отреагировал, не ждал его, но.… Когда он вошел я забыл, как дышать. Я не верил что это парень, скорее всего не хотел верить в это. Из класса сразу посыпались замечания к его внешности. Кто-то кричал ему «за сколько в рот возьмешь?», а кто-то «поедем, детка, поможешь мне расслабится». А Билл лишь опустил грустно голову и уставился в пол, как бы говоря «и тут от меня не отстанут». В этот момент во мне смешались два чувства. Жалость к Биллу и злость к себе. Я злился на себя, я внушал себе, что я вовсе не люблю его, но это было не возможно. Поэтому во мне поселилась ярость и ненависть. Я обвинял Билла в том, что он влюбил меня в себя. Так и случился мой первый срыв. Я просто встретил его идущего после школы, подошел к нему, и ничего не сказав, избил. Мне не было его жалко, ведь я его считал виноватым в моей временной слабости, это я раньше думал что временной…. Еще тогда, в начале мне доставляло удовольствие бить Билла, даже больше чем от секса. А теперь, я чувствую себя разбитым, мене просто от самого себя воротит.

Глава 6

POV Bill

Меня, наконец-то выписали из больницы. Надоело каждый день видеть одно и тоже, тем более, если это таракан, который ползает и плетет паутину прямо над тобой. Давно не был дома, в больнице я даже не знал какой день недели, а уж, сколько их прошло, тем более. Обстановка как-то изменилась. Сначала ничего не понял, но потом я вообще не узнал свой дом, я думал, что такое можно сделать за большой промежуток времени, а тут… Я не узнаю свой дом. Новая мебель, новая техника, ремонт, точно не из дешевых, и такой качественный. Зашел к себе в комнату, и тут тоже все переделано, и именно так как я хотел, видимо кто-то нашел мои эскизы. На столе стоит ноутбук. Подхожу к нему, странно, чей это? Сверху на нем покоится записка: «Сынок, купил тебе ноутбук, чтобы ты по вечерам не скучал. Папа. P.S.: У меня новая работа, дома бывать буду редко, на холодильнике деньги для тебя, что хочешь то и покупай». Ничего себе. Отцу кто-то по голове, точно приложился. И кто бы мог его на работу взять?

Подошел к кровати, сначала долго смотрел на нее, не в силах поймать ни одной мысли, но потом, поняв всю глупость ситуации, быстро запрыгнул на нее и вскоре уснул. Проснулся от ужасного писка. Конечно же, это будильник, кто еще может издавать такой ультразвук. Болезнь болезнью, но учебу никто не отменял, тем более, чтобы быть самостоятельным и найти приличную работу, мне придется стараться на высший балл.

Сегодняшний день ко мне, как ни странно никто не лез, ни разу не тронул и не пихнул, в общем, никто меня абсолютно не замечал. Проходя мимо Томовской компании, я очень боялся. Но и тут ничего не произошло. Только я встретился с глазами. Глазами, в которых бешеными волнами плескались боль и нежность. А потом эти волны разбились о камни, и вновь в глазах надменность и ненависть. Пройдя мимо них, Том лишь презрительно фыркнул, всем своим видом показывая, что его сейчас вырвет. Как будто и не было этого признания в любви. Тогда я еще сомневался, но сейчас я полностью уверен, он меня презирает, но никак не любит. Этого не может просто быть, его взгляд убивает все надежды. Но я буду помнить те слова. Когда я буду один, и мне будет больно, я буду вспоминать об этом, и в душе появится надежда. Когда мне будет холодно, я буду согреваться, как руки, выставленные перед костром. В эти моменты я буду забывать о боли и обиде, буду наслаждаться мгновениями звучания этих слов: «Билл, я люблю тебя…»

День в школе пролет стремительно, не окрашиваясь в красный цвет моей крови. Сегодня меня не «попросили» прийти для раздачи очередных побоев, чему я очень рад.

Иду домой, на улицах темно, никого нет. Страшно, тем более что сегодня все было слишком хорошо, а ведь не известно, что Тому может прийти в голову.

Кто-то резко оборачивает меня на себя, сердце выстукивает такой такт, что, кажется, сейчас взорвется. Встречаюсь с глазами этого кого-то. Узнаю их из миллиона… Том. Страшно… что ему надо? Пытаюсь вырваться из его рук, не отводя при этом глаза. Он сильнее, держит крепко, кажется, сейчас суставы лопнут.

- Больно… отпусти… что тебе надо? – говорить нормально не получается, голос дрожит, страх растекся по телу.

- Я хотел поговорить, можно?

Я знаю, как он обычно со мной говорит, но мы одни, и его ничего не будет стеснять.

- Не надо, пожалуйста, - Том ослабил свою хватку, и теперь нежно прижимает к себе. Вроде бы хорошо и спокойно, но это ведь Том.

- Билл, чего ты боишься?

- Тебя…

- Почему?

- Не надо… я прошу тебя…

Обнимает меня крепче, но не сильно, гладит нежно по спине. Не могу понять своих чувств, давно такого не было, хорошо то, как… и слезы стекают по щекам. Вот они, ведь Том именно этого хотел, моих слез, увидеть их и посмеяться. Начинаю всхлипывать, тело мелко подрагивает.

- Тише… тише… все ведь хорошо…

Пытаюсь выпутаться из крепких объятий Тома. Ведь не все хорошо, как он может.

- Билл, я люблю тебя, - тихо и боязливо.

Нахожу в себе силы, отталкиваю от себя Тома, смотрю на него бешеными глазами, он в недоумении.

- Нет… не говори таких слов… ты не можешь любить… оставь меня… оставь… оставь…

Мои крики звенят в тишине переулка. Тома всего передергивает, он отходит от меня на шаг, как будто отскакивает от огня. В его лице непонимание и боль. Я часто вижу ее у Тома, но она не может сравниться с моей. Знал бы он, как мне больно слышать такие слова.

- Уходи… убирайся… я тебя ненавижу…

Я сам испугался своих слов, я совсем забыл, кто передо мной стоит. Это ведь Том, что он сейчас сделает? Пугаюсь своих мыслей, начинаю пятится назад, к стене, а Том наоборот приближается ко мне и протягивает руку.

- Нет… не подходи… ты… ты… чудовище…

Рука Тома резко опускается, как и его голова, он разворачивается и уходит прочь. Неужели это все? Но как плохо.

POV Tom

Сегодня выписывают Билла. Надо поговорить с ребятами, чтобы в этот день его я бить не буду, а они тем более. Это просто какая-то глупость, когда избиение Билла переросло в традицию?

- Парни, сегодня мы детку доставать не будем, пусть поживет день или три спокойно, он ведь только из больницы, а то еще убьем его. Я думаю ни вам, ни мне не нужен такой подарок.

- Ты как всегда прав, Том. Но потом надо придумать, что-то грандиозное, чтобы он запомнил это на всю жизнь, как ты думаешь, Том, стоит?

- И вы тоже как всегда правы! Стоит!

Я надел на себя оскал хищника, и все парни дружно заржали, у каждого было свое на уме.

- А вот и он!

Мы все стояли молча, а Билл шел мимо нас, посмотрев мне в глаза. Боже, зачем он это сделал? Я не могу спокойно смотреть в эти два омута, они затягивают тебя, не давая шанса на спасение. Я посмотрел на Билла с болью, представляя, что же будет придумано в наказание, за трехдневный отдых. Но потом быстро опомнился, и лицо приняло надменного, ненавидевшего весь мир человека. Прости, Билл, я вынужден играть эту роль. Почему я не могу во всеуслышание сказать, что люблю моего мальчика? Почему? Я знаю почему. Потому что я трус. Да, я боюсь. Боюсь быть таким как Билл. А он не боится.

День шел неумолимо быстро. А так хотелось его растянуть, чтобы побольше посмотреть на моего мальчика. И вот звенит звонок. Я плетусь следом за Биллом, он меня не видит, так сказать эффект неожиданности, лишь бы не сильно испугать.

Я решил, что сегодня все расскажу Биллу, и от его решения будет зависеть все. Либо я посылаю общество куда подальше, либо ничего не меняется. Последнего, я не хочу, но иначе никак. Пусть будет только маленькая надежда на взаимность, мне большего и не надо, да и недостоин.

Билл ничего не слышит и не замечает, я уже за ним, хватаю его за руку и одним разворотом прижимаю к себе. Видимо Билл ничего не может понять, но вот он поднимает свои глаза, и в них моментально вспыхивает дикий страх. Неужели это все сделал я? Пытается вырваться, но я лишь крепче держу его.

- Больно… отпусти… что тебе надо? – я не хотел, малыш. Как же он боится.

- Я хотел поговорить, можно?

- Не надо, пожалуйста, - ничего не понимаю, чего не надо? Вспоминаю про то что Биллу больно, и пытаюсь передать через прикосновения и объятия всю нежность.

- Билл, чего ты боишься? – глупый вопрос, не правда ли?

- Тебя… - справедливый ответ.

- Почему? – еще один глупый вопрос.

- Не надо… я прошу тебя… - кажется я понимаю чего он боится. Ведь мы одни, а он в моих руках, беззащитный и хрупкий.

- Тише… тише… все ведь хорошо….

Пытается вырваться, зачем? Неужели я ему не приятен?

- Билл, я люблю тебя, - я так боюсь этих слов, и он первый человек который слышит это от меня.

- Нет… не говори таких слов… ты не можешь любить… оставь меня… оставь… оставь…

Кричит на весь переулок. Но за что? Мне больно, я первый раз говорю слова любви и они никому не нужны.

- Уходи… убирайся… я тебя ненавижу…

Отходит к холодной стене. Но я пока не теряю надежды и протягиваю свою руку. Хочу чтобы он вложил в нее свою.

- Нет… не подходи… ты… ты… чудовище…

Больно. Жестоко. И правильно. В нутрии все обрывается. И я ухожу, опустив голову, чтобы Билл не видел моих слез.

Глава 7

POV Bill

После того случая в переулке, я с трудом добрался домой. Было ужасно плохо. От слез я не видел дороги, меня шатало в разные стороны, Том признался мне в любви, но я…. Как же я его оттолкнул, а, зная его, можно ждать чего угодно, могу прийти завтра в школу, но не вернуться. Неужели он правда меня любит? Любит… любит.. любит. Красивое слово, наверно все благодаря сонорному звуку «л». Любовь - это общение, радостное для обоих, но непонятное всем. Неужели Том боялся быть непонятым, но ради любви нужно жертвовать. Любовь - это жертва ради любимого. Интересно и чем Том ради меня пожертвовал… он жертвовал мной, а не для меня… Из-за любви бывают проблемы, но их нужно решать вместе, вдвоем. Любовь рушит гордость и самолюбие. И разве Том сделал что-то из этого. Да, он смог подойти ко мне, но… господи, он смог это сделать, теперь думаешь как все глупо… И он действительно любит… наверно. Если бы он хотел поиздеваться надо мной, он бы нашел другой способ… как же больно было слышать слова любви, и до сих пор больно.

Сегодня я с отцом иду на корпоративную вечеринку на его новой работе. До сих пор не знаю, кто его нанял, и кто столько платит ему. Честно, да и не интересно как-то. Надеюсь там хоть отдохнуть немного от Томаса Каулитца. Хоть один вечер без его издевательств и избиений и наверно… от его такой любви.

Сегодня я хочу выглядеть как никогда хорошо, просто сногсшибательно, может, и покорю чье-нибудь сердце. Одену все черное, это и обдумывать не надо, я знаю, что этот цвет мне безумно идет. Джинсы, футболка с невообразимым рисунком, лакированная куртка, и туфли. На шею ошейник с черепом, цепочка, на пальцах множество колец, на руках браслеты. Завершает образ очень яркий макияж, который должен привлечь не один взгляд. Вот я и готов. Красиво и за минимум времени. За отцом и мной была прислана шикарная машина, черная. Сказать, что я удивлен, значит, ничего не сказать. Посмотрел на отца с недоумением, он лишь пожал плечами.

Подъехали к огромному стеклянному зданию. Удивительно. Никогда в жизни не был в таких сооружениях, думал, что и никогда не побываю. Отец взял меня под руку, и мы вошли внутрь. Не привычно конечно, что отец стал отцом, но это приятно, когда родной человек может тебя поддержать, а сейчас именно это он и делает. Внутри было красиво и дорого. Почти все сделано из стекла, ну или похожего материала, сам факт, в том, что все прозрачное. Мраморный пол, люстры, разными узорами и витками шли по потолку. По периметру помещения стояли разные статуи, видимо произведения искусства. Не успел я насладится всей картиной здания, как отец потащил меня к лифту. Зашли в него. Со всех сторон на меня смотрит мое отражение, и как-то глупо улыбается. Попал я в сказку, богатую, и не золушка я вовсе.

- Нравится? – спросил отец, увидев мое изумленное лицо.

- Ты что шутишь? Это просто великолепно! На кого ты работаешь?

- Сам увидишь сынок!

До сих пор не могу привыкнуть к человеческому обращению ко мне со стороны отца, но это с лихвой окупит Том. Так хватит о нем думать. Даже если он мне и нравится, ничего не изменится. Он не изменится… или уже изменился. Выкинуть мысли о нем и веселиться, не для этого я тут. Подошел к бару. Меня встретил довольно-таки симпатичный бармен, светящийся счастьем. Мне бы так.

- Что будете заказывать? – стандартный вопрос, подкрепленный лучезарной улыбкой.

- На ваш выбор.

Беру принесенный мне бокал оранжевой жидкости из рук бармена, он как бы невзначай дотрагивается до моей, смотрю ему в глаза, а он лишь улыбается. Да этот молодой человек со мной флиртует. А почему бы и нет?

- Я Билл, - говорю, перекрикивая музыку.

- Я Том, очень приятно познакомится!

Слово «очень», он выделил особенно ярко. Еще, Том поцеловал мою руку. По моему я покраснел, но этот жест, безусловно, мне понравился. Заметив мое смущение, он наклонился к моему уху и прошептал:

- Ты так красиво краснеешь!

Эти слова еще больше вогнали меня в краску. У стойки кроме меня и Тома больше никого нет. Он берет меня за руку, начинает водить большим пальцем по кисти. Смотрим друг другу в глаза.

- Ты очень красивый, - по-моему, ему нравится заставлять меня краснеть.

- Спасибо, - глухо отозвался я.

- Может быть, ты не откажешься со мной посидеть, где будет тише?

- Может.

Том куда-то уходит, но быстро возвращается, на его место встает какая-то девушка и тоже улыбается. Взяв за руку, Том повел меня на мягкий диванчик. Он не отпускал мою руку ни на секунду. С ним я чувствовал себя спокойно и защищено. Он рассказывал много интересных вещей из его жизни, я слушал, следя за мимикой его лица. Когда говорил я, Том следил за мной. Он не пытался соблазнить меня, мне очень это понравилось. Это означает, что его отношение ко мне несет не только сексуальный характер.

- Можно тебя поцеловать?

Я не ослышался? Том попросил разрешения меня поцеловать? Я сам этого давно хотел, поэтому только моргнул в знак согласия. Не медля ни секунды, Том впился в мои губы нежным поцелуем. Целовались только губами, не стараясь углубить поцелуй, да и не надо было. Это наш первый, и я точно знаю, что не последний поцелуй. Оторвались друг от друга, оба тяжело дышим, смотрю в глаза напротив, а они на меня и улыбаемся. Опять тянемся друг к другу. Процеловавшись, сидели обнявшись. В объятиях Тома так тепло и хорошо.

- Мне так хорошо, - выпалил я и покраснел. Мой хранитель спокойствия лишь улыбнулся и еще сильнее обнял меня, от чего я просто растаял и расслабился. Но вскоре, мне приспичило по естественным нуждам человека, и пришлось вылезти из таких теплых объятий.

POV Tom

Как же плохо. То, что произошло в переулке, просто не могло быть. До сих пор не верю, что я это сделал. Чувствую себя жалким. Он не поверил в мою любовь, я бы наверно на его месте тоже не поверил. Но чувство несправедливости засело глубоко во мне, и оно быстро превращается в дикую ярость, от которой просто невозможно контролировать себя. И хочется избить Билла до смерти, но я должен со всем справится, надо говорить себе «нельзя», но как? Обидно, просто чертовски.

Сегодня на работе отца, проходит корпаратив. Именно там я хочу во всем повторно признаться Биллу, не знаю, простит он меня или нет, но я попытаюсь. Теперь я готов ползать в его ногах, лишь бы быть с ним. Я буду тряпкой, размазней, но я больше не могу без моего мальчика. Почему я делаю, то, что делаю? Что мною движет? Ну, зачем? Я ведь могу остановиться, а теперь не знаю, как все исправить, как добиться расположение Билла? Поверит ли он мне? После того, что я сделал ему за годы появления в нашей школе.

Сегодня я надеваю все белое, я знаю, что этот цвет мне идет. Интересно в чем придет мой мальчик? Я послал за ним и его отцом шикарную машину. Хочу, чтобы сегодняшний день был самым счастливым для Билла, ну и, конечно же, для меня, как его дополнению.

На этой вечеринке очень много людей, я не знаю и половины их имен, а то и больше. Черт! Как же я волнуюсь. Как будто собрался предложение делать. Хотя так оно почти и есть. Ко мне подошел человек и доложил что Герр Каулитц с сыном прибыли. Осталось найти его. Вижу Билла. Выглядит чертовски хорошо. Весь в черном. Этот цвет ему, несомненно, идет. Пока я любовался красотой моего ангела, он подошел к бару. Видимо что-то заказывает. Черт, он заигрывает с барменом, а тот взял его за руку. Откуда-то вновь поднимается чувство ярости. И сейчас у меня только одно желание. Убить их обоих. Стоп. Нужно успокоится. Это же не Билл взял его за руку, правильно? Надо не забыть вообще, зачем я тут. Поднимаю взгляд на барную стойку, а там лишь какая-то девушка. Где Билл и где бармен? Неужели они ушли вместе? Ненавижу с*ку. Что же он делает со мной? Сейчас главное держать себя в руках. Может они просто пошли обсуждать прогноз погоды, в более тихой обстановке. Нет. Только не это. Протискиваюсь к VIP-зоне, при этом прихватив что-то с подносов, уж точно крепкое. Вижу на одном из диванчиков моего Билла, сидящего с тем барменом. В венах просто закипает кровь. Я уже не могу сдерживать себя. Пью всю бутылку залпом. Вновь поднимаю глаза на сладкую парочку. Они держатся за руки, при этом о чем-то мило разговаривают. Смотрят друг на друга влюбленными глазами. Том, надо успокоиться. Они же все-таки не целуются, а просто держатся за руки. Продолжаю наблюдать. Чувствую себя шпионом каким-то. У Билла почему-то удивленное лицо, а в следующую секунду они начинают самозабвенно целоваться. Все. Это предел. Кидаю пустую бутылку об пол, та в дребезги разлетается в стороны. Проклинаю все, на чем свет стоит. Не зря. Они вновь целуются, но гораздо дольше. Не могу на это смотреть, мозг затуманила ярость. Билл встает с дивана и направляется в сторону туалета, конечно же, я не упущу такого шанса. Иду за ним. Зашел. Никого. Видимо Бил еще в кабинке.

7 глава (Окончание)

POV Bill

Выхожу из кабинки, у входа стоит Каулитц, опершись о косяк. Скажем так, я удивлен, и это было видно по моему лицу.

- Удивлен? Не удивляйся. Герр Каулитц работает на компанию моего отца, и поэтому вы тут. А я смотрю, ты развлекаешься, шлюха! – во мне смешалось множество чувств. Отец… Том… я шлюха?

- Я не шлюха! – шиплю сквозь зубы.

- Не перечь мне, я знаю, что ты шлюха, - кажется, он пьян и ничего не соображает.

- Ты пьян и жалок, - Том стал надвигаться на меня, - Не подходи ко мне.

- А что ты мне сделаешь, если я к тебе подойду, отсосешь? Тебе наверно нравится это делать, - как он может говорить эти слова? Как? Ведь я никогда и ни с кем… я не такой…а он? Он ведь любит, или это все обман, это только то что хочу видеть я… а я хочу чтобы Том любил меня, даже против самого себя… Я хочу чтобы меня хоть кто-нибудь любил… Как бы эти мысли не казались легкомысленными.

С каждым, словом Том все ближе и ближе.

- Тебе понравилось лизаться с тем парнем? А сейчас я накажу тебя, ведь я не разрешал ему прикасаться к тебе. Ты. Моя. Собственность.

Его слова заставляли сжиматься мое сердце сильнее и сильнее. Последняя надежда умирала на глазах, так же быстро как Том подходил ко мне. За мной оказалась стена, дальше некуда. Надежды нет, любви тоже. Смотрю в глаза Тому, пытаюсь найти подтверждение его слов в переулке, но там лишь ярость. Его зрачки полностью черные, как у наркомана… это же не я сделал? Просто… просто… мне плохо и одиноко, а тот парень, он ведь мне понравился… он добрый, с ним спокойно и он… он слишком похож на Тома. И его объятия, в них так же хорошо как в объятиях демона… я помню их… в переулке, это же было всего лишь вчера, тут и определения не надо «помню, как вчера».

За мгновение я был прижат к стене горячим телом Тома, от него неприятно пахло алкоголем.

- Ты же хорошая сучка, будешь меня слушаться? – сучка… он так часто меня называл так, но тогда я не знал о его любви… это было больно. А сейчас, когда я знаю обо всем, больнее в два раза.

- Я не сучка и слушаться тебя не собираюсь.

- Как мы заговорили, а ты не боишься, что я пьян и могу наделать разных глупостей, от которых ты будешь стонать от боли? – я всегда боюсь Тома, и не важно в каком он состоянии, - Стонать от боли? Что он имеет в виду под этими словами?

- Пошел к черту!

- Вот так ты да? Тогда лучше молись, чтобы и ты получил удовольствие от моих действий.

Кажется, я понимаю, о чем он, да и догадаться не сложно. Том ведь не мог просто так простить мне мой неосторожный отказ, и ему, наверное, надоело только избивать меня и бить словами. Смешно… что плакать хочется. Пытаюсь оттолкнуть Тома от себя руками, но он лишь ближе прижимается ко мне, и победоносно улыбается. Его рука спускается на мое бедро, приятная дрожь пробегает по телу, именно приятная, ведь… я не могу этого объяснить. Но я не хочу того, что хочет он. Осознав все его действия, я стал отчаянно брыкаться и пытаться вырваться. Но мои попытки только больше распаляли Тома.

Дата добавления: 2015-09-28