исключением этого глубоко проникающего и странно знакомого взгляда старой
женщины. Вокруг была абсолютная тишина и только эхо долго еще
переговаривалось под сводами зала.
Старуха пропустила его в одну из дверей со знаком жизни - нет, не в ту, не
в заветную!- и Мамонт оказался в широком, ярко освещенном коридоре, где
впервые на удивление пахнуло духом жилья. Дощатый пол покрыт ковровой
дорожкой, на отделанных черным деревом стенах бесконечная галерея
портретов, причем очень хорошей и старой работы. Из этого коридора куда-то
вели еще десятка два дверей, напоминая очень дорогую и необычную, если
помнить, где находишься, гостиницу: массивные ручки, петли с оковкой, бра
и канделябры на стенах - все было сделано из золота - красноватого,
червонного русского золота. Мамонт на ходу вглядывался в лица на портретах
и непроизвольно отмечал, что они тоже будто бы знакомы ему. Где-то видел,
встречал и, кажется, не один раз. Если бы постоять, посмотреть
внимательнее, наверняка бы вспомнил, однако старуха вела его мимо, и пока
они шли по "гостинице", навстречу попалась еще одна женщина, моложе
проводницы, лет шестидесяти. Она на мгновение встретилась с ним взглядом и
неожиданно обронила, как старому знакомому:
- Здравствуй, Мамонт.
Старуха ввела его в очередные двери, за которыми начинались узкие проходы
и лестницы, откуда-то пахнуло влагой. Через три минуты они очутились в
небольшом зале с озерцом, а точнее, с бассейном, выложенным мраморными
плитами и настоящей рубленой банькой, стоящей на каменных сваях над самой
водой.
- Здесь твоя одежда,- указала старая женщина на шкафчик в предбаннике.-
Веник запарен. На каменку поддавай осторожно, с утра топим. Да сначала
сдай, чтоб сажу унесло.
Труба от бани упиралась в каменный свод зала, словно еще одна свая...
Около полутора часов Мамонт парился и купался в одиночестве, неожиданно
войдя во вкус, будто пришел не в пещеры к Весте, а в баньку. Пар оказался
великолепный, сухой, сдобренный легким сладковатым привкусом от березового
веника и совсем легкий, может оттого, что и здесь в воздухе была
вездесущая соль. Вода в бассейне хоть и оказалась проточной, однако тоже
солоноватой, несмотря на то, что на входе стояла установка, напоминающая
опреснитель.
Мимо скользили мелкие, блестящие в свете рыбешки...
Он уж собрался заканчивать эту подземную мойку и отдыхал, лежа на
деревянной лавке, потягивая квас, как услышал над собой голос:
- Здравствуй, Мамонт.
Густой, низкий голос показался знакомым, однако принадлежал не Варге -
совсем другому на вид человеку. У старика была небольшая русая борода и
седые, с желтизной, длинные волосы, стянутые кожаным главотяжцем. Белая
хламида-униформа, волчья безрукавка, мягкие валенки-самокатки...
Мамонт непроизвольно встал, вдруг застеснявшись наготы.
- С легким паром,- сказал старик, присаживаясь на ступеньках, ведущих в
воду.- Одевайся, я подожду.
Взгляд его почти неотрывно цеплялся за сокола - медальон Валькирии,
чувствовалось, сдерживается, чтобы не задать какого-то вопроса.
- Где же Варга?- одеваясь, поинтересовался Мамонт.
- Я Варга,- с достоинством ответил он.
- Но в прошлом году... здесь был другой.
- Он в Зале Мертвых,- спокойно проговорил старик.- Стратиг определил мне
урок - ввести тебя в Зал Жизни.
Сердце у Мамонта екнуло, и вновь всколыхнулась волна радостного ощущения
торжественности момента. Обряжаясь в белую униформу, он переживал то, что,
пожалуй, переживает только чернец перед постригом. Только вот "ряса" была
иного цвета...
- Какой срок мне отпущен?
- Срок?- Варга чуть усмехнулся одними глазами.- Срок тебе, пока стоит
кровля над головой. Думаю, времени хватит... Пойдем, покажу тебе каморку.
Ешь и ложись спать.
- Спать?- откровенно изумился и разочаровался Мамонт.
- Да, сударь, спать. Потому что утро вечера мудренее.
- Это - потерянное время!- скрывая нетерпение, сказал он.- И мне все равно
не уснуть...
- Добро,- легко согласился старик.- Найду тебе занятие.
Каморка более напоминала апартаменты гостиницы в стиле конца прошлого
века: старое черное дерево, золотое литье, малахит, друзы кристаллов.
Только вот нет окон и кровать аскетически застелена тонким матрацем и
одеялом из волчьих шкур, а вместо подушки - свежее березовое полено.
Пока Мамонт осматривал жилище, Варга удалился куда-то и принес деревянный
футляр-шкатулку с округлыми боками и крышкой.
- Вот тебе будет занятие,- сообщил он.- Конечно, вкушать соль положено в
колонном зале, да Стратиг больно уж строг к тебе, поэтому ты получишь от
меня снисхождение. Да и в сем ларце вещество не ахти какое. Это букварь,
говоря по-простому. Верцы называли его - Буквица. В общем, азбучные
истины, без которых не добыть соли, как без горняцкого обушка. Чтобы
проникнуть в Хранилище, тебе вручили ключ Страги. Я даю ключ к Весте.
Мамонт принял шкатулку, бережно поставил на стол и медленно поднял крышку
- толстый пергаментный свиток, стянутый ремешком...
- Спасибо, Варга!
- Погоди, я еще не заслужил благодарности. И неизвестно, что заслужу еще
от тебя...
- За снисхождение!- он расстегнул пряжку ремешка, и свиток неожиданно
зашевелился, как живой, имея сосредоточенную внутри энергию скрученной
пружины.
А написан был кириллицей - полууставом, кое-где переходящим в скоропись.
- Сейчас мы готовим Буквицу, чтобы поднять ее на белый свет,- поделился
замыслами Варга.- Разумеется, кое-что придется изменить, а кое-что
умышленно запутать, чтобы соответствовало сегодняшнему мировосприятию
изгоев. Они не понимают и не принимают никакой мысли, где есть чистота и
ясность. Впрочем, тебе это известно... Надо, чтобы филологи и философы
написали несколько сот диссертаций - пусть они плывут, как круги на воде.
Мой ученик сейчас пишет рукописную книгу четырнадцатого века.
Свидетельство некого черноризца Феодора, с кратким изложением Буквицы...
Да, Мамонт, ничего не поделать. Иначе изгои опять не поверят, а кощеи
оспорят и извратят, как оспорили и извратили Влесову книгу. Теперь
стараемся найти форму, адаптировать содержание к современному разуму
темных неверующих потомков страны Веры... Эту книгу отыщет на Белом озере
женщина по имени Светлана Жарникова. Таков ее рок, назначенный свыше и
донесенный предками с четырнадцатого века. Да, счастливый безумец, так
будет. Когда-то один известный тебе Варга открыл изгоям формулу Сущности
Мира. Помнишь: "Ничто не берется из ничего, и ничто не исчезает
бесследно". И помнишь, как на него набросилась стая кощеев?.. Ладно бы,
рвали его одни только кощеи. Так нет, больше доставалось ему от изгоев. И
эту женщину будут рвать, только за то, что она стала простым исполнителем
отпущенного ей урока...
Мамонт слышал его голос как будто издалека, приковавшись взглядом и мыслью
к Буквице. Варга заметил это, легонько хлопнул по лбу.
- Очнись, Счастливый Безумец!.. И смотри, чтобы Буквицу никто не видел в
твоей каморке. И не потому, что боюсь гнева Стратига. По установленным
правилам ты обязан вкушать соль Знаний в колонном зале. И нигде больше. Но
я делаю тебе снисхождение. Потому что ты - избран Валькирией.
Первым магическим знаком в Буквице был знак огня - Ж, начертание которого
почти не изменилось. А первым словом было слово - БОЖЕ. Бо - указательное,
Он, Сущий. Получалось - ОН СУТЬ ОГОНЬ, СВЕТ.
Вторым словом было - ЖИВОТ, ЖИЗНЬ, где магия знака, стоящего впереди,
означала СВЕТ, ОГОНЬ, возженный СУТЬ ОГНЕМ, то есть божеством. Огонь
производный, вторичный, последующий.
И третье слово как бы вбирало суть первых двух - РАЖДАТЬ, или РОЖДАТЬ в
современной транскрипции, и уже становилось глаголом, действием, с
одновременным указанием на имя божества, дающего жизнь - РА. И это слово
более всего потрясло сознание, поскольку вмещало огромную информацию о
НАЧАЛЕ возникновения живой материи.
Словно ребенок, получивший ключ как игрушку, Мамонт теперь отпирал и
запирал замок этого слова. Стоило на мгновение отвлечься, как оно тут же
захлопывалось, становясь привычным языку и сознанию, затертым и немым,
скрывая магическое значение в десятках производных слов, более всего
связанных не с божеством, а хлебом насущным. И чтобы вновь почувствовать
его глубину и ясную содержательность, следовало все начинать сначала - от
знака Ж.
Он не замечал бега времени и, будто смакуя момент открытия, ходил по
своему жилищу, на разные лады повторяя короткую фразу, в которой
укладывалась вся история сотворения живого мира.
- Свет солнца дал жизнь...
Бог РА, будучи сам светом и огнем, поделился своей плотью, дал ее часть и
тем самым возжег новый, никогда прежде не существовавший свет и огонь. Он
был МУЖ - носитель огня и семени, ибо магический знак Ж стоит в конце
слова. А приняла его ЖЕНА, некая иная его суть, способная сама производить
огонь и свет из единой искры-семени. Но что это? Кто это? Вторая половина
божества, другая его ипостась?.. Или отдельная самостоятельная суть,
богиня, принимающая семя света? Но почему тогда на втором месте стоит
жизнь, а не ЖЕНА?
Ответа в этом букваре не было, да и не могло быть, поскольку он
составлялся или, скорее всего, переписывался из Весты в семнадцатом веке
как учебник для детского возраста, когда азбучные истины воспринимаются,
как и любая неопровержимая данность, без всяких вопросов.
Так кто же она, принявшая Семя РА и родившая ЖИЗНЬ? Земля как планета, как
солнцеподобная или как невеста РА? Земля - Жена единосущного божества?..
Он отыскал в свитке знак 3, стоящий после Ж, сразу же за всеми пояснениями
и комментариями, и только начал вчитываться, как услышал осторожный стук в
дверь. Вспомнив о "заговоре" с Варгой, Мамонт торопливо спрятал Буквицу,
запоздало откликнулся:
- Входи!
- Здравствуй, Мамонт,- на пороге очутился юноша лет семнадцати, в
рубище-униформе, только опоясанный не простым ремешком, а широким кожаным
поясом с орнаментом и подвесками - точь-в-точь такой пояс получил из рук
Стратига когда-то и сын Алеша, отправляясь на реку Ура.
- Здравствуй,- отозвался Мамонт, обескураженный появлением ночного гостя.
- Я знаю, ты не спишь, и потому пришел,- заспешил оправдаться он.- Но если
нарушил твое одиночество - сейчас же уйду.
- Нет, все в порядке. Входи! Я и в самом деле не сплю... Кто ты?
- Я - Варга!- с гордостью произнес юноша.- Ура!
И тут же заставил Мамонта смутиться - по оплошности он не спрятал
деревянную шкатулку от букваря.
- Буквица! Почему она у тебя в каморке?.. Из Хранилища ничего нельзя
выносить, даже такой щепоти соли! Впрочем, да... Извини, Мамонт. Вероятно,
тебе и это позволено...
Последние слова он произнес с грустью, при этом с легкой завистью глядя на
Мамонта. Тут же поправился:
- Я сейчас занимаюсь уроком по Буквице. Сочиняю свидетельство черноризца
Феодора...
- Которое отыщет потом женщина по имени Светлана Жарникова на Белом озере?
- Да!- горячо подхватил юный Варга.- Несмотря на то, что она сейчас
противится этому и пытается изменить свою судьбу. Ей следует ехать на
Белое озеро и поселиться там на месте, где когда-то пребывал Страга
Севера, известный в миру как князь Синеус, брат Рюрика. А она поддалась
увещеваниям кощеев и стремится жить в Санкт-Петербурге! Это же мертвое
место! Мертвый город! Редкий гой способен выжить на берегах Невы, а всякий
изгой там становится трижды изгоем и даже гаснет в его глазах малейшее
мерцание света... Но я пришел не по этому поводу, Мамонт. Покажи мне
сокола!
- Сокола?..
- Знак Валькирии! Который у тебя на груди...
- Зачем тебе это, Варга? Юноша чуть смутился.
- Никогда не видел... такой награды рока. Мамонт вытащил из-под тесного
стоячего воротничка хламиды железный медальон, погрел о него ладонь и
показал Варге. Не прикасаясь и не дыша, тот минуту рассматривал сокола,
затем вдруг отпрянул, возмутился.
- Что ты с ним сделал?! Почему он деформирован?
- В медальон попала пуля,- объяснил Мамонт.
- Пуля? Какая пуля?
- В меня стреляли... женщина. Пуля из пистолета "Макарова". Пробила на
груди магазин с патронами и ударилась о медальон.
- Ах да!- воскликнул юноша.- Это она защитила тебя. Обережный круг!
Валькирия всегда держит над избранником обережный круг... Ты Счастливый
Безумец!
- Меня все время называли Мамонтом,- признался он.- Но здесь я уже от
второго Варги слышу о счастливом безумии... Почему?
- Мамонт - это и есть Счастливый Безумец!- засмеялся юноша.- Одно из
нормальных состояний живой мыслящей материи. А первоначально их было три
вида, но теплокровный гигант исчез, остались два - муравей и пчела... Ты
можешь на минуту зайти в мою каморку?
- Зачем?
- Мне это нужно! Мы пройдем тихо, никто не услышит.
Мамонт нехотя согласился. В "гостиничном" коридоре горел притушенный
ночной свет, и портреты на стенах, казалось, смотрят из глубокой воды.
- Кто это, на картинах?- спросил он шепотом.
- Великие гои,- просто ответил Варга, ступая на цыпочках.- Вон, смотри,
Ломоносов, знаменитый Варга... А вон Стратиг, маршал Жуков - это из тех,
кто известен миру... Сейчас я другой портрет покажу!
Он ввел Мамонта в свою каморку, ничем не отличавшуюся от его, так же
крадучись приблизился к стене и медленно отвел край тяжелой старой
портьеры. За ней оказалась репродукция с картины Константина Васильева
"Валькирия".
- Это она? Она такая?
Мамонт отрицательно помотал головой: кажется, Варга был влюблен в
Валькирию, никогда им не виданную...
- Такой я ее никогда не видел...
- А какая же она?!
- Обыкновенная... Земная, что ли,- попробовал описать ее Мамонт.
- Ну конечно же земная!- подхватил юноша.- Потому что всегда живет на
земле, под солнцем! И спускается к нам всего один раз в жизни, когда
исполнится двенадцать лет... Я жду! Она скоро придет. Четыре года назад
сюда приходила Дева с Востока, но тогда я исполнял урок на реке Ура,
потому не застал... А сейчас придет Валькирия Юга. Потому что нынче ей
исполняется двенадцать. А сейчас она пока на реке Ганга...
- Мне казалось, моя Дева - единственная,- поделился Мамонт, заражаясь его
откровенностью.
- Так и есть. Твоя - единственная. Но Валькирии живут во всех частях
света. Твоя - хозяйка Севера.
- Но почему же она сейчас на Балканах! На Западе?
- Ты же знаешь, она за что-то была наказана Владыкой Святых Гор. Ей
сохранили волосы, но назвали Карной.
- Ты не знаешь, за что ее наказали?
- Природа Валькирий и их жизнь таинственны... Однако ты должен знать, за
что! Или хотя бы догадываться. Ты и Святогор обязаны знать...
- Да-да, я знаю,- заспешил Мамонт.- А Владыка... Он часто спускается в
копи?
- Владыка бывает здесь всегда,- поскучнел Варга.- Только его никто не
увидит, если он этого не пожелает...
- А кто эти старые женщины в Хранилище?
- Дары,- еще больше загрустил юноша.- Просто стареющие Дары.
Откуда-то донесся звон часов. Варга мгновенно преобразился, произнес
отрывисто:
- Бьют восход солнца. Пора вставать! Едва Мамонт вернулся в свою каморку,
как в дверях очутился старый Варга, ритуально вознес руку, поприветствовал
возгласом - ура!- и приказал следовать за ним. Из "гостиничного" коридора
они прошли в "приемную", остановились возле заповедной двери с золотым
знаком жизни.
- Ну?- старик смерил его взглядом.- Готов ли ты вкусить соли? Не пропала
ли охота?
- Готов,- отчего-то не совсем уверенно произнес Мамонт.
- Что же, входи, путь тебе открыт. Ты спрашивал о сроке, так вот, я и в
самом деле не знаю, когда ты выйдешь отсюда. Но знаю - выйдешь в глубокой
печали.
Мамонт отворил тяжелую и высокую дверь, шагнул через порог, не глядя под
ноги, и почувствовал, будто летит в бездну...
Суд длился чуть больше часа, и когда последнего археолога короновали
обручем и натерли жидкостью, Карна устало сбросила головной убор и
подозвала к себе Арчеладзе. Тем временем ее помощники разводили осужденных
по разным камерам: прощенных счастливых безумцев в одну, остальных - в
другую, отдельную, с крепкой стальной дверью.
- Этих отпустишь сегодня вечером, после того, как зайдет солнце,- она
указала на камеру лишенных рассудка и стала мыть руки в вазе, поднесенной
одним из помощников.- А этих... через три дня передашь Драге.
- Кто это - Драга?- ошеломленный всем увиденным, спросил полковник.
- Гой, ведающий пути. Он отправит их в Гималаи. Ты неплохо справился с
уроком, Гриф... Но среди твоих пленников нет шефа "Арвоха", Рональда
Бергмана.
- В отдельной камере сидит еще один человек,- вспомнил Арчеладзе.- Я
застал его в своей комнате, когда вернулся с операции. Он назвался Страгой
Земли Сияющей Власти.
- Как?- встрепенулась она, мгновенно сбрасывая тень усталости.- Страгой?
- Да, Карна...
- Приведи его!
Пока бойцы Кутасова ходили в дальнюю часть подвала за арестованным гостем,
она окончательно разволновалась, сошла со своего трона и заходила взад
вперед, так что от плаща и волос ее опахивало ветром.
И волнение ее было царственным, полковник невольно залюбовался грациозным,
летящим движением. Но едва бойцы ввели гостя в форме офицера морских
пехотинцев, как Карна остановилась на полушаге и брови ее взлетели вверх.
- О! Наследник!- в голосе послышался смех, отдающий злорадством.- Какими
судьбами? Почему ты здесь, когда тебе следует быть на реке Ура?
Гордый, атлетически сложенный красавчик мгновенно потух, обвял и рухнул на
одно колено.
- Прости, Дева!
- Нет, постой! Вначале хочу услышать слово в оправдание.
- Мне нечего сказать,- потупился он.
- Как ты посмел прийти в Землю Сияющей Власти самозванцем?
- Я не самозванец!- Наследник вскинулся и взгляд его стал
пристально-зорким.- Пришел сюда по воле рока, определенного отцом. Он
послал меня в Президио, а оттуда - в Боснию, в объединенный штаб сил ООН,
в качестве офицера по спецпоручениям.
- Но ты назвался Страгой! Зачем ты сделал это?
- Прости, Дева...
- Отвечай!
- Назвался так перед изгоем,- он взглянул на Арчеладзе.
- Он не изгой, а воин!- прикрикнула Карна.- Говори, с какой целью взял на
себя урок Вещего Гоя?
Наследник взглянул исподлобья, стиснул зубы, выдавил:
- Хотел увести пленных. Твой... воин - человек не посвященный.
- Зачем тебе понадобились эти люди? Когда они подсудны только мне?
- Ты знаешь, зачем...
- Не знаю. Говори!
- Для тебя.
- Не понимаю тебя, Наследник!- голос ее зазвенел от высокого гнева.- Ты
уже не юноша, хотя до сих пор сидишь на реке Ура. И твое безрассудство
необъяснимо.
- В Президио я выпросился у отца сам,- сверкнул глазами Наследник.- Там
формировалась группа "Арвох". Я шел по ее следу и оказался в Земле Сияющей
Власти. У меня все было готово, чтобы взять ее и поставить перед тобой на
колени.
- Во имя чего этот нелепый подвиг?
- Ты знаешь!
Карна медленно собрала волосы в пучок, перевязала его кожаным ремешком и
лишь после этого, приблизившись к Наследнику, подняла его на ноги.
- Я сделала свой выбор, гой. Я отдала своего сокола, посадила его на грудь
тому мужу, которого люблю.
- Знаю, он - изгой. И ты вправе вернуть свой знак в любое мгновение! Ты
властна над всеми гоями! Мой отец преклоняет перед тобой колено... Верни
себе сокола!
- Не хочу!- в лицо ему улыбнулась Карна.- Я позволила ему расчесать мои
волосы. И до сих пор помню его руки с золотым гребнем.
И улыбка ее отразилась на лице Наследника гримасой боли.
После суда над пленниками Арчеладзе уже ничему не удивлялся и воспринимал
происходящее как реальность, но отдаленную, словно отраженную в зеркале.
Однако тут физически ощутил боль этого парня, поскольку в душе было еще
свежо пережитое чувство утраты.
- Отправляйся на реку Ура,- велела Карна.- Тебя ожидает рок - престол
Стратига. Придет время, и ты примешь наследство.
Парень стоял с холодными потерянными глазами.
- Почему я не родился изгоем?- спросил он.- У них больше возможностей
стать избранником...
- Ступай!- прикрикнула она.- И не смей являться ко мне, пока не призову.
- Валькирия! Выслушай меня!
- Нет!
- Дай мне посох! Дай посох!- взмолился Наследник.- Я уйду странником.
Или... обвенчай мою голову обручем.
- Ничего не получишь, ступай!
Его выдержке можно было позавидовать. Тряхнув головой, он шагнул к двери,
обернулся на пороге, глянул через плечо, будто копье метнул. И с тем
вышел. Карна закуталась в плащ и застыла неподвижно, как изваяние. Перед
Арчеладзе стояла сейчас не властная, царственная особа, а обыкновенная
молодая женщина, только что пережившая мучительный для нее разговор.
Однако момент слабости был коротким, как тяжелый вздох, и в следующую
минуту перед ним возникла прежняя Карна.
- На французском военном корабле в Средиземном море находился специальный
ядерный заряд. Корабль вошел в Адриатическое море и встал на якорь в
восьми милях от берегов Боснии, после чего заряд исчез. Возможно, его
доставили на берег подводной лодкой либо с помощью аквалангистов. Теперь
он должен появиться в районе горы Сатвы. Или уже появился. Его следует
отыскать, Гриф. Отыскать и обезвредить.
- Поэтому они пригнали на Сатву буровую установку.
- Вероятно, да... Но подземный ядерный взрыв на горе - крайняя мера
кощеев. Они хотят сохранить здесь свое присутствие на бесконечный срок, и
повышенная радиактивность - надежная причина, прикрытие их секретных
исследований на Сатве.
От упоминания о радиактивности Арчеладзе на какой-то миг ощутил дух
Чернобыля и явственно увидел белый, пороховой налет стронция...
- Я обещала прислать тебе Дару,- между тем продолжала Карна.- Сегодня она
придет. Без ее помощи, Гриф, тебе будет трудно разыскать и ядерный заряд,
и шефа "Арвоха" Рональда Бергмана. Из секретных служб кощеев идет очень
скудная информация, в их структуры весьма трудно проникнуть, у кощеев есть
мощная защита. Люди Бергмана практически не имеют слабостей и пороков, за
исключением одного. Поэтому, Гриф, ты должен использовать все возможности
Дары, а я просила Стратига прислать самую талантливую.
- Мне как-то не пристало скрываться за женской спиной,- попробовал
возразить Арчеладзе.- В моей группе есть специалисты...
- Таких нет!- отрезала она.- На языке твоей... прошлой службы это
называлось "постельная разведка", владение искусством обольщения.
- Да, таких и в самом деле нет,- усмехнулся полковник.
- Кроме того, Дара всегда убережет тебя от подобных неожиданных гостей,-
Карна кивнула на дверь, за которой скрылся Наследник.- Юноши на реке Ура
быстро взрослеют, им хочется... совершать подвиги, по молодости
безрассудные... Знаю, Гриф, ты вольный гой. И потому даю тебе полную
свободу. Но помни, над тобой нет обережного круга, а из гнезда в Президио
взлетают самые хищные птицы.
Будто услышав ее слова, из камеры, куда заперли осужденных археологов,
донесся нечленораздельный рев и клекот, а затем шум драки. Один из бойцов
приоткрыл дверь, машинально отпрянул, вытаращив глаза, и тут же захлопнул.
- Там!..- вымолвил он, шалея, и больше не мог произнести ни слова.
Арчеладзе заглянул в камеру: по полу катался сплетенный клубок волосатых
человекоподобных существ, внешне напоминающих несчастного Зямщица. Разве
что из этих изливалась неуправляемая, дикая агрессия - зверинные взоры,
разинутые пасти...
Шерсть летала в воздухе вместе с визгом, рыком и воплями.
- Я вернула их в прежнее состояние,- спокойно констатировала Карна из-за
спины полковника.- В их естественное состояние, обусловленное
студнеобразным мозгом. Такими они появились на Земле, когда в небе сияла
Астра и не было ночи.
Арчеладзе не нашел, что сказать, затворил дверь: для одного дня было
слишком много впечатлений...
- Это нелюди,- продолжала она.- Это о них писал Дарвин... Впрочем, Авега
принесет эти Знания. Не мой урок - давать тебе соль.
Через три дня ты избавишься от них. Место определено - пусть живут в
Гималаях.
Карна сдернула ремешок с волос, раскинула их по плечам и медленно
удалилась, увлекая за собой все мысли и чувства полковника.
В тот же день, объявленный днем отдыха, она явилась к нему во сне. Будто
вошла не через дверь, а стену комнаты, на которой когда-то висела картина
и остался невыцветший прямоугольный след на обоях. И вот этот след
открылся, а в нем возникла такая знакомая и такая желанная фигура, что
Арчеладзе узнал ее по одному движению бедра переступающей "порог" ноги,
даже не видя ни лица, ни рук. Но когда целиком выступила из стены, он
поразился тому, как она похожа на Карну: такой же плащ, разве что
вишневого цвета, и волосы такие же светлые рассыпаны по плечам, и взгляд
яркий, решительный, без всяких полутонов.
- Капитолина,- промолвил он, и во сне помня, что нельзя произносить это
имя вслух.
- Я - Дара! Ура!- сказала она, вскидывая руку.- Здравствуй, Гриф!
Полковник засмеялся, уже не контролируя себя спящего.
- Дара? Почему - Дара?.. Ах да, ты, наверное, хотела сказать подарок! Дар
моей судьбы!
- Нет, Гриф, я - Дара,- с достоинством проговорила она, не проявляя
никаких привычных знаков ласки.
- Понимаю!- еще радостней засмеялся он.- Это по документам прикрытия?..
Все, спектакль окончен! Ты, можно сказать, дома. Говори открыто и смело...
И иди ко мне! Почему ты не бросаешься мне на шею?
- Гриф, это не сон,- тоном Карны промолвила она.- Я получила урок и пришла
к тебе служить.
В тот же миг Капитолина материализовалась из сна, и Арчеладзе наконец
увидел, что это явление - реальность.
- Ка-пи-то-ли-на,- по слогам произнес он.
- Забудь это имя,- посоветовала она, расстегивая на плече большую
серебряную пряжку.- Впрочем... как скажешь. Если нравится, зови меня так.
- Капа!
- Можно и так...
Полковник рывком сбросил себя с кровати и несколько секунд стоял в нелепом
виде, забыв, что перед сном натянул на себя коротковатое и застиранное
солдатское белье - рубаху и кальсоны. Опомнившись, он потянул с табурета
аккуратно сложенный камуфляж, однако замер с ним в руках.
- Ты - Дара? Это ты и есть Дара?!
- Да, Гриф,- с военной четкостью сказала Капитолина, повесила плащ и села
на стул, вытянув ноги.- В этом доме есть... душ или ванна? Не привыкла
ходить по горам.
- Это ты - самая талантливая?- словно заговоренный, продолжал Арчеладзе.
- Стратиг отметил именно так. И назвал самой талантливой.
- И снова... прислал ко мне?
- И снова прислал к тебе,- без всякого смущения повторила она.
Полковник сел на загремевшую пружинами кровать, бездумно помял в руках
брюки. Из заднего кармана вывалился пистолет ПСМ, однако поднять его уже
не было сил в тот момент.
- Я спросила, здесь есть душ?- напомнила Капитолина.
- Уходи,- выдавил Арчеладзе, чувствуя, как вызревает в душе и поднимается
черным столбом смерч безрассудного гнева.
- Я получила урок Стратига,- словно послушный и преданный солдат, заявила
она.- Буду служить тебе, исполнять всякую твою волю, Гриф. Хранить Землю
Сияющей Власти - честь для всякого гоя.
- Убирайся отсюда!- вырвался вихрь из гортани.
- Если я не устраиваю тебя как Дара - скажи об этом Стратигу.
Арчеладзе задавил в себе столб гнева, упрятал его чуть ниже адамова яблока
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |