С этими словами Эграсса стал спускаться с холма. Остальные двинулись следом. Кли-кли на всякий случай вцепилась в мой рукав, но на этот раз я не пытался высвободиться из ее цепких пальчиков. Пусть идет.
– На что они рассчитывали? – произнес я.– Тысячью взять такой укрепленный город просто невозможно.
– Ну почему же невозможно? – услышал меня Угорь.– Очень даже возможно. Насколько я помню военную историю и историю Войны Весны, такой случай уже был. В ту войну девятьсот Первых нахрапом взяли Майдинг, захватив врасплох и разгромив втрое превосходящие силы людей, а затем удерживали город до подхода своей основной армии. Наверное, эти парни решили повторить подвиг предков.
– И в итоге обломали зубы! – безжалостно закончил Халлас.– Это же надо было такое удумать! Тысячью пытаться взломать оборону! Даже карликам было бы ясно, что горожане прослышат о продвижении орков по восточному берегу Иселины и успеют подготовиться! Вот олухи эти орки! Тупее их только доралиссцы!
– Первые не были глупы, Халлас.– В голосе Эграссы послышалась горечь и… боль? – Они были молоды, а молодости присуща самонадеянность.
– Не понимаю.
– У Эграссы зрение лучше твоего,– разъяснила гному Кли-кли.– Вот погоди, дойдем до места, где проходило сражение, сам все поймешь.
– А может, мы обойдем стороной это место?
– В чем дело, Гаррет? – нахмурился Фонарщик.– С каких это пор ты стал бояться покойников?
«С тех самых пор, как прогулялся по Храд Спайну!» – подумалось мне, но я благоразумно промолчал. Просто не понимаю, зачем нужно переть напролом и шагать через мертвецов, когда есть совершенно свободный клочок пространства, стоит лишь немного забрать левее.
Эграсса, кажется, считал так же, как и я, потому что свернул с дороги, и, когда мы подошли к полю битвы, основная масса убитых осталась по правую руку, но и того, что мы увидели, было вполне достаточно.
Эльф оказался прав – насколько я мог рассмотреть, орки и вправду были молодыми. Очень молодыми. Совсем еще дети. Они решили повторить подвиг предков, но в итоге встретили смерть.
– Мальчишки…– прошептала Кли-кли.– Вот странно, Гаррет. Они наши враги, страшные враги. Они ненавидят всех, кто другой, но сейчас мне их жаль.
– Ты прав, шут. Дети не вправе находиться там, где за мечи должны браться настоящие воины. Что ими двигало? Зачем это глупое нападение? Они ведь знали, что нет никаких шансов на победу,– произнес Угорь, стараясь не смотреть на лица мертвецов.
– Может, их окружили и заставили принять бой, Угорь? – предположил я.
– Следы говорят обратное. Их никто не окружал, да и Заграба рядом. Они могли бы прорваться. Кстати, Первых больше тысячи. Все тела, что здесь есть, орочьи. Людей уже успели убрать.
– Интересно, когда произошла эта битва?
– Побоище, Гаррет,– поправил меня Эграсса.– Это поле – поле побоища, а не поле битвы. Глупым щенкам не оставили никаких шансов. Ты чувствуешь, Кли-кли?
– Да.
– О чем вы, побери меня тьма?!
– О магии, Халлас. Тут использовали магию.
– Не слепой, гоблин. Слава богам, один глаз у меня еще есть! Замок вон как порушили!
– Это сделали люди.
– Что?!! – в один голос спросили мы с Фонарщиком.
– Здесь не было никакого шаманства, лишь волшебство. А значит, это поработали или люди, или светлые эльфы. Последнее, как ты понимаешь, весьма сомнительно.
– Зачем же тогда было рушить собственный замок, умник?!
– Откат, Халлас. Так называемый откат. Цена волшебства. Здесь использовали одно из сильнейших заклятий вашего Ордена. Смею предположить, что грохнули какой-то мерзостью, которая на время обездвижила всех орков. Заклинание должно было быть так сильно, что откат не смогли проконтролировать, и он шандарахнул по замку. Но большая часть удара пришлась по тем же оркам. Видишь, как земля вдавлена и что с телами?
– Я думал, это кавалерия их там помяла,– процедил Угорь.
– Следов копыт нету.
– Уже вижу, Кли-кли. Зато следов подкованных сапог полно.
– Ага. Тех, кого не примял откат, добили подоспевшие защитники. Первые все равно не могли сопротивляться и отправились во тьму. Не очень-то честную битву затеяли люди.
– По мне, так туда оркам и дорога.– Мумр сплюнул себе под ноги.– Сидели бы в своей Заграбе и не лезли к нам в королевство. А что до войны… Как раз вот это и есть война, Кли-кли, а на войне все средства хороши. Это на какой-нибудь дуэли ты можешь проявить благородство и дать противнику время, чтобы тот поднял выпавший из рук меч. Здесь если ты лишаешься меча, то сразу лишаешься и головы. Не важно, зачем ты пришел на войну, сколько тебе лет и насколько ты благороден,– или выигрываешь и вырываешь победу, или гниешь на поле. Третьего, дорогой гоблин, на войне не дано.
– И все равно это нечестно,– упрямо нахохлилась Кли-кли.– С ними не было даже шамана. На оружие надо отвечать оружием, а не магией.
– И слава Сагре, что не было! – распалялся Фонарщик.– Будь здесь шаман, и наших полегло бы раза в три больше. Это война, Кли-кли. Может, ты потом поймешь…
– Да я понимаю,– неохотно протянула гоблинша.
Пока разговаривали, вновь вышли на дорогу, ведущую в Мойциг. Полуразрушенный замок, в котором, как видно, не было ни души, и мертвое поле остались в стороне. Город был все ближе и ближе.
– Как давно произошла битва? – нарушил я тягостное молчание.
– Судя по тому, что тела орков не успели сжечь, а воронье еще способно летать,– не раньше вчерашнего вечера,– ответил мне Угорь.
– А ворота-то в Мойциг открыты настежь! – удивилась Кли-кли.– Или горожане после битвы совсем перестали бояться, или что-то случилось.
– Да ничего не случилось! – прищурился Угорь.– Вон на стенах сколько людей!
Ну если черные точки – бегающие по стенам люди… До города было все еще слишком далеко.
– Нас, кажется, заметили! – сказал Эграсса, наблюдая, как из городских ворот вылетает отряд всадников.
– Немудрено,– пожал плечами Фонарщик.– Мы на открытой местности, нас всякий норовит увидеть. Давай-ка, Эграсса, отойди назад. Мы в случае чего…
Фонарщик не счел нужным договаривать, но и так все было понятно. Парни, спешащие к нам, могут оказаться излишне горячими и скорыми на расправу. В пылу скачки вполне возможно перепутать эльфа с орком.
На слова Мумра Эграсса лишь нехорошо сверкнул глазами, но за с’кашем, слава Саготу, не потянулся. По-моему, Фонарщик так и не понял, что нанес эльфу смертельное оскорбление.
– Я не привык прятаться за чужие спины!
– Не сердись, Эграсса! – поспешно встрял Угорь.– Фонарщик дело говорит, лучнику лучше находиться во второй линии.
– Ты собираешься воевать? – Правая бровь эльфа насмешливо поползла вверх.
– Нет.
– Тогда это ни к чему,– поставил точку в неприятном разговоре Эграсса.
– Халлас! – окликнул я гнома, начиная немного нервничать.– Не хватайся за мотыгу!
Всадники приближались. Четверка воинов направила лошадей левее и стала обходить нашу маленькую недвижимую группку. Все четверо были вооружены луками. Основная группа неслась прямо на нас и не собиралась придерживать лошадей. Мне это все больше и больше не нравилось. Краста, как назло, была у Эграссы, а кинжалом против человека на коне, да еще и вооруженного копьем, не очень-то повоюешь. Один из всадников всадил шпоры в лошадиные бока и оторвался от своих товарищей на два конских корпуса. Что этот парень собирается делать? И почему он опустил копье?
Земля под ногами начала подрагивать.
– Гаррет, стой! – шепнула Кли-кли, впиваясь рукой в мою одежку.– Побежим – ударит копьем!.. Стоим… Стоим…
Лошадь – огромная черная зверюга, словно выбравшаяся из самой тьмы, вылетела на нас. В последний момент, когда казалось, что нас сомнет эта туша, всадник осадил лошадь. Та встала на дыбы, ударила воздух передними копытами, едва не раскроив голову Угрю. Гарракец «утек» в сторону, не спуская с всадника взгляда, но тот видел только одну цель – Эграссу. Как только лошадь коснулась земли передними копытами, неизвестный воин что есть сил ударил копьем, метя эльфу в грудь. Быть бы тому нанизанным на «вертел», если бы не Фонарщик. Щуплый Дикий каким-то непостижимым образом оказался между всадником и темным. Биргризен с шелестом рассек воздух, врезался в копье, отбивая его в сторону и вверх, и пошел на очередной замах, который должен был завершиться ударом в незащищенный бок врага, но тут подоспели другие всадники.
Тот, что скакал первым, от души врезал напавшему на нас человеку пяткой копья по щиту. Воин не ожидал ничего подобного и не удержался в седле. На миг передо мной мелькнуло белое и донельзя удивленное совсем еще молодое лицо, и парень со всего маху рухнул на землю, прямо под ноги Фонарщику.
– Совсем мозги потерял, Боррик?! – рявкнул один из всадников.– Или ослеп?!
Воин, лежащий на земле, лишь таращил глаза и отчаянно хватал воздух ртом. Видать, крепко он с седла треснулся.
– Простите моего человека, треш эльф,– обратился все тот же всадник к Эграссе.
– Эльф? – наконец смог выдавить из себя тот, кого всадник назвал Борриком.– Я думал, это один из орков.
– Плохо думал! Да я тебя до конца службы на стену отправлю ворон считать! Ты у меня год в седло не сядешь! Еще раз приношу свои глубочайшие извинения за это недоразумение, треш…
– Эграсса. Эграсса из дома Черной луны,– ответил темный, сверля взглядом пытающегося встать с земли Боррика.
Не будь здесь столько всадников, воин уже познакомился бы с эльфийским с’кашем. Сейчас же Эграсса счел за лучшее не обострять отношений и оставить расправу с этим малым на более спокойное время.
– Я Нэол Ираген, лейтенант гвардии Мойцига,– представился всадник.
Нэолу Ирагену было за сорок. Кошачьи усы, густые брови, сросшиеся на переносице, и крайне унылая физиономия мелкого дворянчика, никак не вязавшаяся с пронзительной остротой голубых глаз и уверенной посадкой в седле.
– Эти… люди с вами, треш Эграсса? – на слове «люди» лейтенант гвардии запнулся, так как гоблина и гнома к людям отнести было довольно сложно.
– Да, это мои воины.
Уж не знаю, что подумал Нэол Ираген, но я и Кли-кли заработали парочку недоверчивых взглядов. Ну что поделаешь, не похожи мы с гоблиншей на воинов.
– Что привело эльфа в наш город, когда Черный лес в огне? – Лейтенант постарался, чтобы его вопрос не прозвучал грубо.
– Приказ короля.– Эграсса достал бумагу Сталкона, ту самую, что мы показывали двум магам Ордена еще в Вишках, и протянул всаднику.
Воин взял бумагу и внимательно изучил королевскую печать. Надо заметить, что милорд Нэол несколько удивился, но это практически не отразилось на его лице, лишь густые брови удивленно поползли вверх.
– Когда началась война, нам приказали проверять случайных и нежданных путников,– осторожно начал лейтенант, возвращая эльфу бумаги.– Сейчас кто только не ходит по дорогам. Дезертиры и шпионы в том числе. Ваше появление очень странное, да еще и эти бумаги… Вы ведь понимаете, треш Эграсса, что мы не можем просто так вас отпустить?
– Что вы предлагаете?
– Нам надо все проверить, и лучше, если мы проводим вас в город, к начальнику гарнизона.
– Мы ничего против этого не имеем.– Эграсса небрежно пожал плечами.
– Вот и чудесно! – облегченно вздохнул Нэол Ираген, понимая, что эльф не собирается упрямиться.– Боррик! Отдай треш Эграссе свою лошадь!
Парень к этому времени уже пришел в себя и безропотно подвел черную животину к Эграссе. Еще пятеро всадников спешились, отдавая нам своих лошадей. Мне досталась серая в яблоках кобылка, вроде бы спокойного нрава. Во всяком случае, пока я забирался в седло, смотрела она на меня более-менее благосклонно. Кли-кли лошадь не предоставили. Гоблинша уже собиралась обидеться и учинить скандал, но я усадил ее впереди себя. Вроде маленькая проныра осталась довольна таким раскладом.
Двигаясь к Мойцигу, мы оказались в центре отряда всадников, которые как бы невзначай взяли нас в кольцо на тот случай, если странные путники вдруг решат, что в городе им делать нечего, и зададут стрекача.
– Что с армией? Майдинг еще держится? – нарушил затянувшееся молчание Угорь.
Один из воинов открыл рот, чтобы ответить, но заметил предупреждающий взгляд Нэола Ирагена и проглотил все заготовленные слова.
– Подожди немного, воин,– сказал лейтенант гвардии.– Комендант все расскажет.
Угорь кивнул и больше ни о чем не спрашивал. По мне, так к чему такие тайны? Разве королевская бумага их не убедила? Считать нас дезертирами по меньшей мере глупо. Да и на шпионов мы не тянем. Орки никогда не будут использовать людей как шпионов. Или будут? Если вспомнить о Первой людской ударной армии, перешедшей на сторону орков во время Войны Весны, то опасения жителей Мойцига не напрасны.
– Фонарщик! – неожиданно окликнул Дикого Эграсса.
– Да?
– Спасибо.
Мумр, не ожидавший от эльфа благодарности, довольно сощурился и растянул губы в улыбке от уха до уха.
Мойциг кипел и бурлил. Размерами город раза в три уступал тому же Ранненгу, а уж с Авендумом его и вовсе нельзя было сравнивать, но это не мешало жителям южного городка на день почувствовать себя самыми счастливыми и удачливыми горожанами во Вселенной. Праздничной атмосфере, властвовавшей на городских площадях и улицах, могли позавидовать все города мира. Праздник носился в воздухе, слышался в разговоре горожан и стражников у ворот, звенел в песнях гуляющих в трактирах и кабаках. Словно и нет войны. Сегодня жители города были победителями. Они, и только они, разгромили целую тысячу (а то и больше!) орков, и какая разница, каким способом была вырвана победа? Победителей не судят, не так ли? Сегодня люди радовались и пытались взять от жизни все, но уже завтра вновь наступят суровые дни и война для них продолжится.
По запруженным народом улицам мы ехали недолго. Нэол Ираген привел наш отряд к городским казармам. Солдат здесь было не меньше, чем горожан на улицах. Воины, похоже, собирались в поход. Все носились из угла в угол, сотники и десятники орали, отдавая приказания, кто-то собирал вещи, кто-то седлал лошадей. Ребята собирались задать кому-то жару? Давно пора.
Нас привели в казарму и оставили в обществе находящихся здесь солдат. Эграсса и Угорь ушли вместе с лейтенантом гвардии к коменданту, а мы коротали время за столом. Слава богам, нас не собирались морить голодом. Кли-кли есть не стала, и стоило мне на мгновение упустить ее из виду, она тут же исчезла. Небось побежала за эльфом или вынюхивает новости.
– Не нравится мне все это,– прочавкал Халлас, вылавливая из котелка с похлебкой особенно аппетитный кусок мяса.– Праздник праздником, победу надо отпраздновать, но и дурить не стоит. На кой, я вас спрашиваю, хрен надо держать городские ворота открытыми? Орки всегда славились стремительностью своих атак. Прощелкают клювами их приход, помяни мои слова, Гаррет! Стражники могут и не успеть ворота закрыть, что тогда делать-то? На улицах воевать гораздо труднее, чем на стенах.
– Не нервничай, Халлас, все обойдется,– философски изрек Фонарщик и протяжно рыгнул.– Этот Нэол на дурака не похож. Раз ворота открыты, то опасаться нечего. Думаю, его разведчиков в окрестностях города не меньше, чем блох на шелудивой собаке. Орков за лигу заметят.
– Как ты не понимаешь, Мумр! – возмутился гном.– Порядок во всем быть должон! Если ворота открыты, это форменное раздолбайство! Мы, гномы, никогда до такой глупости не опустимся.
– Был бы тут Делер, да пребудет он в свете, он бы тебе ответил,– буркнул Фонарщик.
Халлас сразу поскучнел, поковырялся ложкой в похлебке и отодвинул от себя котелок.
– Чего-то долго они ходят. Надеюсь, что этот комендант не самодур и не станет нас задерживать дольше, чем следует.
– Кто же нас задержит с королевскими-то бумагами? – совершенно по-детски изумился Мумр.
– Кто же нас задержит,– передразнил товарища гном.– Больно нам эти бумаги под Вишками помогли. Маги на них и не взглянули как следует. Было бы у них желание, они бы ими еще и подтерлись. Если бы не та рука-чудовище, тьма знает, что бы с нами случилось. Кто даст гарантию, что на этот раз все обойдется? Молчишь? Правильно! Никто не даст никакой гарантии. А ты, Гаррет, что разумеешь?
– Да в общем-то ничего,– сказал я.
– Как это ничего?! – оскорбился Халлас.– Как это?! У тебя что, нет своего мнения на данный счет?
– Халлас, хватит трещать,– успокоил я гнома.– Ты что, Эграссе и Угрю не доверяешь?
На такие слова Халлас лишь выпучил свой единственный глаз и покрепче стиснул ложку, собираясь пустить ее в ход.
– Вот,– рассудительно произнес я и подвел черту в возникшем разговоре: – Значит нечего опасаться. Эльф с Угрем найдут способ убедить этого коменданта.
Халлас хмуро покосился на меня из-под повязки и вновь подвинул к себе котелок.
– Все равно, тут все раздолбаи. Нас без охраны оставили.
– Куда ты отсюда побежишь, скажи на милость? – Мумр облизал ложку.– Народу кругом полно, и твой уход не пройдет незамеченным.
– Эй, постойте! – Один из проходящих мимо нашего стола солдат резко затормозил.– А я вас знаю!
Мы трое вылупились на него. Солдат как солдат. Могу поклясться, что его физиономию я раньше не видел. А вот герб, нашитый на куртке воина, был мне очень знаком – черная туча на зеленом поле. Герб моего дражайшего друга – барона Оро Габсбарга. Выходит, этот парень один из солдат барона. Вот только каким ветром его так далеко занесло?
– А мы тебя не знаем,– достаточно неприветливо буркнул Счастливчик.– Не встречались.
– Ошибаешься, почтенный! В конце этого лета, в Кротовьем замке. Вспомнили?
– Нет.
– Я был в дружине милорда Габсбарга. Ух! Слушай, а ведь это ты тот парень, что пригвоздил к земле Мейло Труга?! – Последние слова воина были обращены к Фонарщику.
– Ну я,– нехотя признался Мумр.
– Эй! Ребята! – заорал на всю казарму воин, привлекая к нам всеобщее внимание.– Это тот парень, о котором я вам рассказывал! Он самого Труга в замке Доброй Души по стенке размазал!
Что тут началось! Похоже, о подвигах Фонарщика были наслышаны все воины королевства. Во всяком случае, наш стол окружила плотная толпа народа, и всякий норовил хлопнуть Мумра по плечу. Те, кто не дотягивались до Мумра, отрывались на мне и Халласе, словно это мы вдвоем с гномом махали двуручником во внутреннем дворе замка Альгерта Далли на том памятном поединке суда Сагры. Халлас даже оттаял и заухмылялся, находясь в центре внимания. Парень с гербом Габсбарга надрывался вовсю, наверное в сотый раз пересказывая историю и ход поединка. Народ восхищенно внимал. Сквозь толпу, наседающую со всех сторон на наш стол, протиснулся седовласый ветеран. На плече воина громоздился огромный цвайгхандер. На рукояти двуручника был явственно виден золотой дубовый лист. Мастер меча. Воин почтительно поклонился, Мумр не ударил в грязь лицом и тоже ответил поклоном. Воин вежливо попросил господина Фонарщика, конечно, когда у того найдется время, преподать ему несколько уроков. Мумр согласился. Халлас крякнул и как бы невзначай намекнул, что хорошо бы было бы пивка бы немного бы. Кто-то из молодых воинов опрометью бросился из казармы, и спустя неполных пять минут перед нами стояли пузатые пивные кружки. А тьма! Я со всеми этими гуляниями по Заграбе успел забыть, какой у пива вкус. Так что наслаждался, предоставив Халласу, оказавшемуся в окружении благодарных слушателей, травить байки. Гном, раздувшись от гордости, поведал всему миру, как он самолично вытащил меня из лабиринта и вот этой вот самой мотыгой прибил в Золотом лесу девяносто восемь орков и одного Х’сан’кора. С орками Счастливчик конечно же крупно приврал, но ему поверили. Да и как тут не поверить, когда тебе в доказательство предоставляют самый что ни на есть настоящий рог лесного чудовища?! К концу легенды все воины казармы были готовы броситься ради гнома в огонь. Уверен, что через три дня сказку Халласа будет знать вся армия. Слава богам, что он не додумался приплести еще и дракона с принцессой до полной кучи.
Я уже начинал ловить на себе вопрошающие взгляды. Наверное, некоторые из присутствующих здесь предположили, что, раз я путешествую с такими отчаянными и уважаемыми личностями, как Халлас и Делер, значит, и я легендарный герой и по меньшей мере голыми руками скрутил шею Неназываемому. Знай ребята, что я прошел через Храд Спайн и сейчас в моей сумке Рог Радуги, они бы точно уверились, что мы – троица великих героев из Седой эпохи.
Гном разделывался с третьей кружкой пива и не затыкался ни на минуту. Я улучил момент и привлек к себе внимание воина Габсбарга.
– Ты-то здесь как оказался? – спросил я у солдата.
– Я теперь адъютант и личный посланник милорда! – гордо ответил парень.– Меня сюда прислали за подмогой.
– Подмогой? У барона что-то случилось?
– Барона?! – солдат хохотнул.– Бери выше, дружище!
Но тут, как назло, объявилась Кли-кли и, не церемонясь, перебила Халласа, разглагольствующего о том, как он запрягал в плот кровожадных виверн:
– Заканчивай, нас Эграсса зовет!
Гном разочарованно крякнул и, одним глотком осушив кружку, встал со скамьи:
– Извиняйте, братцы! Дела. Бум живы, свидимся, дорасскажу.
Все дружно пожелали нам удачи и пошли по второму кругу хлопать по плечам. Когда я все же вылез вслед за гоблиншей из толпы, плечи ныли, как будто я целый день таскал что-то тяжелое.
– Куда ты нас повел? – спросил я у Кли-кли.
– В более спокойное место. Туда, где можно нормально поговорить,– ответила она.
– Так, значит, нас не звал Эграсса? – насупился гном.
– Конечно же нет!
– Такую историю не дал рассказать! – пожалел Халлас.
– Ты и так наврал им с Зам-да-Морт. Пора было тебя остановить.
– О чем ты хотел с нами поговорить?
– О многом. Я кое-что узнал и думаю, вам это будет интересно, Угорь нас уже ждет.
– А Эграсса?
– Комендант пригласил его отобедать, Гаррет.
– Это значит, что все уладилось?
– Я всегда говорил, что наш Танцующий – самый настоящий гений! – хмыкнула Кли-кли, выводя нас во двор.
– И это, по-твоему, уединение?
– Тут, по крайней мере, на нас не обращают внимания. Еще вопросы будут?
– Что за мешок ты прешь? Не надорвешься?
– За собой следи,– фыркнула она.– Мы, кстати, пришли.
Гоблинша привела нас к какому-то зданию, бесцеремонно пнула дверь ногой, и мы оказались в просторной комнате. За столом восседал Угорь и грыз куриную ножку. Еды, надо отметить, было предостаточно.
– Хорошо устроился! Кто за все это заплатил? – Халлас задал животрепещущий для любого гнома вопрос.
– Никто. Милорд комендант был настолько любезен, что снабдил нас едой со своего стола и выделил комнату, пока Эграсса обедает в обществе его светлости. Присоединяйтесь к пиршеству.
– Да мы в общем-то уже в казармах поели,– хотел было отказаться гном.
– Ну, дело ваше. Мне больше достанется.
Тут же и Халлас, потирая руки, пошел к столу.
– Ладно, вы лопайте, а я буду рассказывать о тех делах, что приключились в Валиостре, пока мы по Заграбе ходили. Угорь уже все знает. Да ты жуй, Халлас, жуй. Все обстоит гораздо лучше, чем мы думали.
– Насколько лучше? – осторожно спросил я у Кли-кли.
– Намного. Оркам дерут задницу на всех фронтах! – скорчив довольную физиономию, известила она нас.
– Чего-о-о-о?!! – вытаращил глаза Халлас.
– А того, мой любезный гном. Как оказалось, нахрапом нас не возьмешь. Каким-то образом за два дня до начала войны стало известно о вторжении. Пограничные гарнизоны большей частью успели подготовиться и отошли.
– Отошли? – Я немного не уловил соответствие между словами «подготовиться» и «отошли».
– Ну да. Пограничники вообще никуда отступать не собирались, а вот наши поперли назад. А им навстречу доблестная армия Валиостра. Бездушные егеря, Псы Удачи, Ершистые, Бродяги, Клоуны Гимо, Оболтусы судьбы и многие другие. Под Верхними Выдрами, знакомое название, не правда ли? Под Верхними Выдрами вступили в бой и так вма-а-азали Первым по рогам, что те очухались только денька через два. К тому времени нашей армии уже и след простыл. Опять отступили, теперь уже за Иселину. Орки словно обезумели, пошли вперед и вновь схлопотали. К этому времени уже и северная армия подоспела. Под Ранненгом дали генеральное сражение и армию орков расчленили на три части. Первую, самую многочисленную, погнали аж до самого Пограничного королевства, что там случилось, мне пока неведомо. Вторая кое-как доползла до своего ненаглядного Золотого леса, а третья застряла в окружении в графстве Маргенд, до коего отсюда рукой подать. Вы не представляете, как я рад! Центральную армию орков расфигачили в пух и прах!
– Н-да…– протянул я, не веря своим ушам.– А это точно?
– Конечно, точно, глупая твоя голова! Сам комендант Эграссе рассказал! Он как только увидел бумаги с королевской печатью, прямо залебезил. Вон, если мне не веришь, у Угря спроси.
Доблестная армия Валиостра на этот раз действительно оказалась доблестной, и кошмара, произошедшего в Войну Весны, на этот раз не случилось. Остановлены и отброшены назад. Ха-ха! Вот что значит своевременная информация и сорок тысяч северной армии, которую король собирал для торжественной встречи Неназываемого.
– А как обстоят дела с первой и третьей орочьими армиями?
– Пограничники вроде стоят и будут стоять, пока наши не подоспеют. Так что первой можно только посочувствовать. Скоро уберутся в свой Золотой лес и не будут высовываться еще лет триста. Такое сокрушительное поражение они будут до-о-олго помнить. Что касается третьей, то там все просто. Эльфы оправились, и вроде положение в Черном лесу, по последним сведениям, выровнялось. Что же касается тех, кто пошел на Майдинг…– Кли-кли заговорщицки усмехнулась.– Их ждал не менее неприятный сюрприз, чем тех, кто попер на Ранненг и нарвался на Диких егерей и пограничные гарнизоны. Наши ребята там тоже не спали, а потом подоспела помощь и…
– Постой, Кли-кли! – перебил гоблина все это время молчавший Фонарщик.– А там-то откуда помощь взялась?
– А про наши пятнадцать тысяч, что на границе с Мирануэхом постоянно торчат, забыл?
– Я-то не забыл, но вот только Мирануэх, наверное, тоже. Весь запад теперь в полном распоряжении «усачей» [Note8 - «Усачи» – презрительная кличка жителей Мирануэха.]!
– Не боись! И тут у нас все здорово! На Майдинг выползло двадцать тысяч Первых. Так мирануэхский король не стерпел такую несправедливость и прибавил к пятнадцати тысячам наших десять тысяч своих пикинеров и четыре тысячи кавалерии.
– Чего-о-о-о?!! – Теперь уже мы трое вытаращили глаза.
– Ага. Орки его величеству чем-то очень насолили, и его величество решил вмешаться и помочь северному соседу.
– Не верю. Все что угодно, но чтобы Мирануэх! Сколько веков грызлись за Спорные земли, и вот на тебе!
– Разве жрецы не учат нас быть щедрее, Гаррет? – хихикнула гоблинша.– Тьма знает, что подвигло короля Мирануэха на столь щедрый и своевременный ход, но и мой разлюбезный Сталкон шаркнул ножкой и подарил Мирануэху Спорные земли.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |