лава 1 Сегодня был обычный день. Просто один из многих. Двадцать шестое сентября. Ясный, теплый, один из тех, про которые говорят бабье лето. Деревья, по большей части одетые в 6 страница

Юлия Щекланова - Придурок!!! Ненавижу тебя!!! Не смей ко мне прикасаться!!! - Инночка, - Виктора буквально трясло от всего происходящего, но он пытался даже в этой ужасающей ситуации сохранить лицо, - Кулеминой успокоительный укол, - он назвал лекарство и дозу, - и с грудью помогите. Нужно «расцедить», пока мастит не начался. Контролируйте температуру. Он вышел, хлопнув дверью, за ним выбежала «ошалелая» Инночка. Лена просто тряслась на кровати от рыданий. - Лена, зачем ты так? – тихо спросила Саша. - Да, Ленусь, Виктор Михалыч такой славный, такой заботливый, – вторила Аня. - Зачем?! Славный, говоришь, заботливый?! – всхлипывала Лена. – Вот о чем, скажите мне, девчонки, ваши мужья спрашивают вас с утра? Как ты спала? Что тебе снилось? А мой?! Была ли температура, и нет ли проблем с кишечником! А сколько вам говорят о любви, а сколько поцелуев в трубку, вечером «спокойной ночи» желают, цветы приносят, благодарят за рождение сыновей. А мой?! Толку, что он каждый день приходит, не обнимет, не поцелует. Я для него всего лишь мать его ребенка, которая должна быть здоровой и хорошо питаться. Да, он хороший врач! Врач! Но не муж! - Лена…- одновременно выдохнули соседки. - Не надо, не надо меня жалеть! – девушка закрылась с головой одеялом и отвернулась к окну. По звукам, доносящимся из-под одеяла, и по его постоянному «вздрагиванию» было понятно, что началась настоящая истерика. И снова Лена сильно жалела, что не одна в палате. 20 фев 2012 в 1:24|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова *** Как разъяренный зверь в клетке, снося все на своем пути, Виктор шагал по ординаторской, пытаясь успокоиться. Устроенная Леной истерика до сих пор звенела в ушах. Нет, ему было наплевать на все те разговоры, которые обязательно возникнут за его спиной, сейчас его заботило только душевное состояние девушки. Он, конечно, знаком с таким понятием, как «послеродовая депрессия», но даже в страшном сне он не мог предположить, что это коснется его Лены. «Что ему делать? Как быть?» Решив выпить кофе, чтобы привести мысли и чувства в порядок, мужчина подошел к чайнику, заглянул в него и, увидев, что он пустой, осмотрелся в поисках воды. Не найдя ее, взял со стола кружку и направился в сестринскую – спросить кипятка у девчонок-медсестер. Он практически готов уже был открыть чуть приоткрытую дверь в сестринскую и войти внутрь, когда услышал неприятный для себя разговор. Акушерка Инночка в красках описывала утреннее происшествие. Ее собеседница – известная и порой беспардонная юмористка - процедурная медсестра Наташа внимательно слушала рассказ, вставляя свое «Ничего себе», «Вот это да», «Серьезно?». - Наташ, ты не представляешь, так вела себя! Ужас! Бедный Витя, опозорила его при всех. Неужели не стыдно? А он еще с ней цацкается, у мужика просто ангельское терпение и железные нервы. Другой бы… - Инночка сделала паузу. - Да, посмотрела я на эту Кулемину. И чего он в ней нашел? Только, что соплячка молодая. А так, - женщина пожала плечами. - Не его это, не его. Ему девушку постарше бы надо, поумней, способную оценить свое счастье, а не эту истеричку. - Вот и я о том. Сколько у нас здесь замечательных незамужних девушек, только выбирай. Ни на кого не смотрел, жил своей трагедией. И вдруг… Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что он женился. Главное, внезапно так. Никто ничего не знал. Я тогда подумала, наверное, просто суперская девушка, если женился вдруг так внезапно. А это что? – Инна покачала головой. - Да, Инн, ты, что, не догоняешь? Женился, потому что залетела. Он же мужик у нас благородный. - Наташ, вот я только поражаюсь, где он с ней познакомиться-то мог и уж тем более переспать так скоро, да настолько потерять голову, чтобы довести до беременности? - Инн, ты знаешь какая сейчас современная молодежь, - презрительно фыркнула Наташа, - сама на шею, небось, повесилась, да ноги раздвинула. Он что, не мужик? Минутное помутнение, потеря рассудка. В руках молодое, податливое тело, призывно намекающее на секс… Он же не железный, в конце концов. - Да, но где с такой познакомиться-то можно? Она ведь на четырнадцать лет его моложе, я в карточке посмотрела. Где они могли встретиться? – недоумевала акушерка. - Где, где, в клубе каком-нибудь. - В клубе? Ты, что, думаешь, Степнов по клубам ходит? - А что бы и не сходить? Я не утверждаю, что он там постоянный гость, но пойти развеяться вполне мог. Там она его и подцепила. - Ну не знаю, не знаю… - с сомнением протянула Инночка. - А что знать-то, шлюха, она и в Африке шлюха, где ей еще мужиков-то снимать? Залетела, поди, сама не знает от кого, а сказала, что от него. Он и растаял. Сама знаешь, как он к детям относится. - Не, Наташ, - покачала головой девушка, - пацаненок его, я смотрела: черненький, кучерявенький, глазки голубенькие, да и похож на него. - Глазки голубенькие, - передразнила Наташа, - они у всех в этом возрасте голубенькие, в плане похожести еще ничего не понятно, а что касается черных кучеряшек, так мало ли брюнетов на белом свете. - Ты так думаешь? - Да ясен пень. Сто пудов, провела его, стерва. 20 фев 2012 в 1:24|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Всё, больше Виктор слушать не мог. Распахнув дверь в сестринскую, Степнов рявкнул: - Вам что, заняться больше нечем, кроме как обсуждать мою жену?! Девушки притихли, вжались в диван. Голубые глаза, метавшие молнии, не предвещали ничего хорошего. Бог Зевс - громовержец в гневе. - Инна, я, кажется, вам дал указания по поводу определенных пациенток, - Виктор чеканил слова, - вы все выполнили? - Нет, я… - растерянно лепетала девушка. - А раз нет, идите и выполняйте! Вы на работу работать приходите, а не трепаться! Инночка подскочила и тотчас выбежала из сестринской. - А вы, Наташа, кажется, процедурной медсестрой работаете? - Да, - прошептала в ответ Наталья. - Вот и идите к себе в процедурный кабинет! - прикрикнул на нее Степнов. Разогнав посиделки, Виктор пытался унять бешено стучащее сердце. Кофе не помогло. Он готов был разорвать всех на мелкие кусочки. «Да как они посмели!» 20 фев 2012 в 1:25|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова *** - Вить, ну, как дела? – вернувшаяся от главврача Светлана посмотрела на коллегу. Виктор сидел за столом и вертел в руках карточку, женщина догадывалась, чью именно. Его внешний вид не предвещал ничего хорошего. - Что-то случилось? – напряглась Светлана Юрьевна. - А то тебе по пути не рассказали, - съязвил Виктор. - Вить, я не понимаю, о чем ты, - женщина говорила спокойно, - но тон твой мне не нравится. - Свет, вот скажи: вы, что, здесь все думаете, что Лена шлюха какая-то? Думаете, она мне на шею повесилась сама и, так сказать, изнасиловала? Считаете, что она по клубам шарахалась, спала со всеми подряд, а меня бедного и несчастного на крючок поймала? Может, думаете, что и Ванюшка не мой? Да чтоб вы знали! С Леной мы познакомились в парке, - он уже настолько привык к этой версии начала отношений, что порой ему казалось, что все так и было на самом деле, - она бегала и подвернула ногу, а я ей помог. Разговорились, стали встречаться. Она, между прочим, сирота. Родители погибли в автомобильной катастрофе, когда ей было всего шестнадцать лет! Жили вдвоем с дедом, у которого больное сердце. Какие клубы! Она даже учиться не пошла после школы, а работать устроилась, чтобы себя и деда содержать. Денег на хлеб порой не хватало. А она, между прочим, в школе музыкой занималась, в группе играла, в Снегинку без экзаменов брали. И привычек вредных не имеет, спортом серьезно занималась, КМС по баскетболу. Как вы можете, вообще не зная человека, поливать его грязью! Устроили ей тут «препарацию под микроскопом». Я люблю ее, а она любит меня! У нее просто послеродовая депрессия. Понятно! - Вить, успокойся, пожалуйста, - холодно ответила Света, - не надо на меня кричать. То, что ты жену защищаешь – это похвально, иначе и быть не может. Только я не знаю, с чего это ты все взял. - Да услышал очень интересный разговор между Инночкой и Натальей, - бушевал Виктор. - Нашел, кого слушать! Наташка – язык без костей, помело, лишь бы чего трепать, только не молчать. А Инночка влюблена в тебя по уши, словно не знаешь. Надежды большие имела, а ты вот взял, да и женился неожиданно. Вот лично я так не считаю, как и все здесь, за исключением некоторых, - Света сделала ударение на последнее слово. - Мне Лена твоя очень нравится. Добрая и отзывчивая девушка. Сразу видно – бывшая спортсменка, - она улыбнулась, - быстро оклемалась, соседкам по палате то покушать принесет, то лед из морозилки. И никакого к себе особого отношения, ни одного каприза. Я вообще не понимаю, о какой послеродовой депрессии ты говоришь! - Тогда я ничего не понимаю, - Виктор сник. - Свет, объясни мне, бестолковому, в чем дело? - Давай по порядку, сначала ты мне – что произошло, а потом я тебе, если в силах, постараюсь помочь. Света была замечательным другом, отличным специалистом и, в конце концов, женщиной, к тому же матерью двух очаровательных близняшек, поэтому, плюнув на все условности, Виктор поведал ей все события последних дней, начиная с родов, заканчивая утренним происшествием и Лениной истерикой. Женщина слушала внимательно, иногда переспрашивала, вставляла вопросы. - Да, Степнов, - усмехнулась Светлана, когда его повествование было закончено, - хорошо ты о жене заботишься. - Вот именно, хорошо! - Виктор не уловил в словах женщины иронии. - Свет, я же для нее все, понимаешь, все готов сделать, только бы ей было хорошо. А она? Я беспокоюсь о ней, о ее здоровье, забочусь. Вот что не так? - А ты уверен, что вот это «все», - она сделала ударение на последнее слово, - ей нужно? - Свет, да ты чего? – удивился Степнов. – Что ты мне предлагаешь! Я не должен заботиться о своей жене?! - Вот именно, жене! – женщина улыбнулась. - Я не понимаю тебя. - Хороший ты мужик, Витя, врач замечательный, ну уж, прости меня за прямоту, бестолковый. - В смысле? – насупился Степнов. - Ты у Лены в палате был? - Ну, да… - Соседок ее видел? - Да… - Виктор все еще не понимал, к чему она клонит. - И что ты видел? 20 фев 2012 в 1:25|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Внезапно до Виктора стал доходить смысл разговора со Светланой. «Придурок!» По тому, как женщина улыбнулась, он понял, что сказал это вслух. - Понимаешь, Витя, мы, женщины в такие моменты очень ранимы, мы, конечно, вообще существа ранимые, но в период беременности и раннего материнства – особенно. Это я тебе как мама двух детей говорю, а не как врач. Лене сейчас муж нужен, а не доктор. Я ясно изъясняюсь? – Светлана внимательно посмотрела на коллегу. - Более чем, - Виктор погрустнел, - Свет, скажи, у меня есть еще шанс заслужить прощение, скажи, я еще могу все исправить? Не поздно? - Свои ошибки никогда не поздно исправлять! Тем более наделал ты их не со зла, а из-за «чрезмерной любви к профессии». Более того, чем быстрее ты их начнешь исправлять, тем лучше будет для всех. 20 фев 2012 в 1:25|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова *** Лена лежала на спине, стеклянными глазами уставившись в потолок. Девчонки ее не трогали, тихо переговаривались о своем. Саша заботливо принесла Лене ужин, который так и остался стоять на тумбочке нетронутым. Белый потолок, мерцающая лампа. Бездонность. Пустота. Пустота в ее груди, раздавленное сердце, униженная душа. Холодно, как же холодно… Нельзя согреться, да и некому согреть. Растоптали, прополоскали в помоях, вдавили в грязь. Укол сделан больнее, чем обычно. Пришли вдвоем, шушукаются. Еще бы смирительную рубашку принесли. Грудь расцеживали «до звезд в глазах». «Все, не хочу, ничего не хочу». Она отчетливо слышала, как открылась дверь палаты, как стихли голоса соседок. «Сколько сейчас времени? Детей унесли недавно, значит, около девяти вечера, очередной укол пришли делать? «Любимый доктор» целый курс прописал?» Девушка приподнялась на локте, чтобы посмотреть, да так и застыла. Посреди палаты стоял Виктор, в одной руке он держал потрясающей красоты букет из девяти крупных алых роз, стебель каждой из которых был перевязан золотой «завитушкой». Все это великолепие было помещено в прозрачный целлофан с детской тематикой: смешные мишки одной лапой держали погремушку, а другой попарно растягивали баннер «СПАСИБО, ЛЮБИМАЯ!». В другой руке мужчина держал стеклянный сосуд с водой, видимо, для принесенных цветов. Виктор сначала не решался подойти, видя состояние Лены, боялся получить цветами по физиономии и холодный душ за шиворот. Однако «его заметили», и не в привычке Степнова было идти на попятную. Мужчина сделал решительный шаг вперед по направлению к кровати жены, под изумленным взглядом Лены поставил на тумбочку сосуд с водой, опустил туда букет, присел на краешек кровати. С секунду помедлил, затем аккуратно взял распухшее от слез лицо девушки в свои ладони, наклонился и, легонько коснувшись губ, тихо сказал: «Любимая, спасибо тебе за сына». «Любимая? Она не ослышалась?» Ком стоял в горле, слезы снова предательски подкатывали к глазам. Виктор крепко обнял ее и, прижав к себе, тихо прошептал: «Прости меня, идиота, малыш». Она простила сразу. Не было сил не простить. Он так ей нужен. Как воздух, как пища, как вода. Любимый, ненаглядный, драгоценный муж. Лена обвила руками его плечи и, уткнувшись носом в шею, уже в который раз за день расплакалась. Соленый поток лился за шиворот рубашки, а Виктор, все крепче прижимая к груди Лену, шептал: «Прости меня, Леночка, прости, маленькая моя, не плачь». Он гладил ее волосы, целовал макушку, а она сквозь слезы бубнила в плечо: «И ты меня прости, пожалуйста, мне просто было так больно, так горько, так обидно». Выплакавшись и наизвинявшись, они, наконец, оторвались друг от друга. Мужчина, заметив на Лениной тумбочке остывший ужин, подхватил тарелку и исчез со словами: «Я сейчас». Через несколько минут Виктор вернулся с «дымящейся» тарелкой, пачкой зернистого творога и рогаликом. - Так, давай-ка поедим, дорогая моя. Лена улыбнулась на «хозяйское распоряжение» и послушно открыла рот. Скормив ей мясо, приготовленное тетушкой, Виктор принялся кормить ее творогом, при этом он постоянно следил, чтобы Лена откусывала рогалик. Ради него она сейчас, пожалуй, и полкоровы бы съела. Довольный результатом, Виктор снова обнимал ее, шепча на ушко нежные слова, и таял, видя ее искрящиеся глаза. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы в палату не вошла Инночка. Бедная, уже второй раз за день девушка испытала шок. Утром – от сцены семейных разборок, вечером – от сцены трепетного примирения. Промямлив что-то о кварцевании, она поспешила удалиться, а Виктор, с тоской поглядев на Лену, стал прощаться. Он уже ушел, а Лена все продолжала улыбаться, витая в облаках. У нее был «самый лучший муж», «самый красивый букет», и она была «самая счастливая на свете». Отвернувшиеся из чувства деликатности каждая к стене в момент прихода Виктора в палату, Ленины соседки также мечтательно улыбались, думая о своем. 20 фев 2012 в 1:25|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Глава 16. Дни в роддоме тянулись долго и до тошноты однотонно. Лучиками света для Лены были частые приходы Виктора. Мужчина старался каждую свободную минуту проводить вместе с ней: когда не мог прийти, то звонил или писал SMS. Все остальное свободное время Лена проводила, болтая с соседками и по телефону с Леркой и дедом. Сегодня был особенный день. Утром всей палатой они сделали УЗИ и оказались «пригодными» к выписке. Осталось дождаться педиатра с заключением о состоянии здоровья детей. Все трое носились по палате, периодически сталкиваясь друг с другом, повторяя одно и то же: «Ну, когда же, когда?» Невозмутимая Наталья Геннадьевна пришла, как и полагается врачу-педиатру, ровно в полдень. Оглядев замерших в ожидании девушек, улыбнулась и дала «добро». Что тут началось! Телефоны разрывались. «Артем, нас выписывают!», «Дениска, всё, давай приезжай! Вещи там, в комнате, на диване. Да! Да! И Данькины там!» «Ви-и-и-ить!!! Забери меня скорее отсюда!» Комната для выписки представляла собой большое светлое помещение, украшенное шарами, плакатами с надписями «В ДОБРЫЙ ПУТЬ, МАЛЫШ!», «ПОЗДРАВЛЯЕМ!», различными потешными инструкциями и памятками для счастливых родителей, фотографиями очаровательных малышей, семейными портретами и прочей приятной мелочью. Лера уже десять раз обежала помещение, прочитала все, что только можно было прочитать, посмотрела все, что только можно было посмотреть, а Лена до сих пор не выходила. Остановившись наконец около стены с изображением огромного аиста, в клюве держащем малыша, обратилась к сидящему на диване Степнову: - Вить, ты хоть бы своим служебным положением, что ли, воспользовался. Пусть Лену быстрее выпишут. - Лер, - Виктор был невозмутим, - сядь, посиди. Понимаешь, сегодня очень многих выписывают, и, как назло, все приехали и привезли вещи одновременно, поэтому выписывают по алфавиту. Смотри, все ждут. Как я пойду и буду настаивать? Я так не могу. - Не могу, - передразнила Лера и, посмотрев на очередную «счастливую компанию с младенцем», добавила недовольно. - Ну сколько можно фотографироваться, другие же тоже ждут, а они – то свет не такой, то фон не тот. Вон пусть на улицу идут, тепло там, май. И фон сразу найдут, и свету полно. - Лерочка, - девушку взял за руку сидевший рядом с Виктором Петр Никонорович, - ну, потерпи немного, видишь, Жукову выписывают, недолго уже осталось. - Ага, хорошо хоть Ленка фамилию свою оставила, есть шанс часа через полтора выписаться, а Степнову бы мы ждали такими темпами явно до вечера, - Лера картинно закатила глаза, вызвав смех у сидящих мужчин. Кабанова, Кириллова, Коновалова, Крачкова, Крымова, Кубасова, Кузнецова… «Да чтоб вы все провалились! Сколько вас там еще на букву К!» Наконец, Кулемина. Лера огляделась. Из ожидающих остались только несчастные, встречающие роженицу, которой «повезло» носить фамилию Федотова. Так что хоть Кулемина, хоть Степнова, все одно – предпоследняя. Как по команде, все трое вышли на середину зала. Виктор передал пакеты с вещами и подарками для медсестер с выписки. Лера, не отрываясь, смотрела на дверь и когда та наконец открылась, выпустив в зал бледную Лену, взвизгнула от радости и, подпрыгнув на каблучках, бросилась обнимать подругу, рассудив, что со Степновым они и так каждый день виделись, и поэтому она, Лера имеет полное право первой обнять новоиспеченную молодую мамочку. 20 фев 2012 в 1:26|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Ощупанная и расцелованная подругой, Лена наконец смогла обнять Виктора. Девушке был вручен, как ей показалось, огромный букет. Маленькие, нежные, темно-бордовые бутоны с «пушистыми» краями плотно собраны в помпезную упаковку. Лена попыталась на глаз оценить их количество, когда услышала шепот Виктора: «Не считай, девятнадцать». И вот. Долгожданное. Солидная тетя в белом халате выносит Ванюшу, укутанного в стеганое шерстяное одеяло желтого цвета с выбитым на нем рисунком в виде мишек, машин и пирамидок, перевязанное огромным голубым бантом. - Поздравляю, - женщина обращается к родителям, жмет руку Виктору и протягивает драгоценный сверток. Ванюша, сначала внимательно оглядев улыбающуюся и сюсюкающую Леру, довольного прадеда, гордого отца, уставшую, но счастливую маму, изобразил подобие улыбки, оскалив беззубые десны и слегка высунув язычок. Новикова засуетилась, указывая фотографу со знанием дела, где и как лучше снимать, потом то рассаживала, то расставляла родителей, организовывала совместный снимок, в общем, делала все, чтобы Федотовы загрустили еще сильнее. 20 фев 2012 в 1:26|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова *** Лена никак не могла поверить в то, что она дома. С того момента, когда ее увезли в роддом, многое изменилось. В прихожей стояла веселенькая, пестрая коляска, в комнате под балдахином – «царское ложе» для Ванюши, пеленальный стол с комодом, колонка, также для детских вещей, большой просторный манеж, ходунки, качельки. А сколько игрушек – не сосчитать… Одна часть была убрана в прозрачные мешки со смешными мордочками зверей, другая располагалась в огромной по размеру красочной палатке. В довершение всего, у стены стояли лошадь-качалка, трехколесный велосипедик с ручкой и маленький, но очень похожий на оригинал, джип. Помимо этого девушка обнаружила в ванной детскую купель на подставке и горку для купания, в кухне – высокий удобный стульчик, а на лоджии – висящие на крючке санки. Видя замешательство Лены, Виктор и Лера довольно улыбались. - Мы тут с Витей решили все подготовить к твоему приезду. Тебе понравилось? - подруга сияла как медный грош. - Да, я подумал… Вы ведь с Лерой давно дружите, она тебя хорошо знает, знает твой вкус. Я ей полностью доверился. - Заметно, - улыбнулась Лена, - Вить, скажи, вы с Леркой все детские магазины скупили или хотя бы что-то оставили другим малышам? - Не волнуйся, промышленность у нас работает хорошо, - резонно ответила Лера, - так что и другим останется. Пойдем, я тебе лучше покажу, какие мы Ванюше вещи купили. И здесь Лена поражалась размаху Лериной фантазии и Витиной щедрости. Вещей было не просто много, их было очень много. Насчитав тридцать пар крохотных разноцветных и разнофасонных носочков, девушка не выдержала: - Вот объясните мне, куда столько носков? Ванюшка быстрее вырастет, чем все их хотя бы по разу наденет. - Ну, это Витя не смог остановиться и выбрать, так что пришлось брать все, имеющиеся в наличии, - Лера картинно развела руками. - Ничего, - вмешался в разговор Виктор, - каждый день будешь одевать новые. - Так, хватит болтать, садитесь за стол, пока Ванюша спит, - прервала радостный разговор Анна Викторовна. Все пятеро сидели в кухне за празднично накрытым столом. Точнее, Лена не сидела, а полулежала на специально вынесенном по такому случаю с лоджии кресле, поставив тарелку с едой на подлокотник. Анна Викторовна изрядно постаралась. Каких только вкусностей не было! Все поднимали бокалы с шампанским: за маму, за папу, за здоровье малыша, за прадеда, за будущую крестную. «Так, не вздумайте без меня крестить Ванюшу. Крестная я, и точка. Я через два месяца снова приеду, и будем крестить», - было безапелляционно заявлено Лерой. И снова звон фужеров. Лена улыбалась, протягивая ко всем хрустальный бокал, наполненный минеральной водой. Да, яблочный сок ей пить запретили, чтобы у Ванюши не было расстройства, да и красный смородиновый компот тоже, во избежание у сына аллергии. Их радостный гогот был прерван тихим попискиванием, доносящимся из комнаты. Лена вскочила и бросилась к сыну, за ней рванула Лера, а за ними Степнов. Лишь умудренные опытом Анна Викторовна и Петр Никанорович многозначительно переглянулись и остались сидеть на своих местах. 20 фев 2012 в 1:26|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Желтое стеганое одеялко с выбитыми на нем рисунками в виде мишек, машинок и пирамидок шевелилось на «царском ложе» под балдахином. Пока они ехали домой, Ванюша уснул, было решено его не трогать, а просто положить в кроватку. Теперь «главный человек» в доме проснулся и требовал внимания. Лена аккуратно взяла сына на руки и положила на пеленальный столик. За правым Лениным плечом улыбалась Новикова, а за левым – Виктор. Ванюша смотрел на маму и слегка причмокивал. - Лена, давай разворачивай его скорее, ему, наверное, жарко, он пить хочет, - учила Лерка молодую мать. - Нет, он, наверное, есть хочет, - предположил Виктор, - Лен, ты давно его кормила? Лена ничего не ответила, а стала тянуть голубую ленту. Было немного жаль портить эту красоту, ведь сама она вряд ли сможет потом так божественно завязать бант. Развернув одеяльце и пеленки, она с нежностью посмотрела на худенькие ножки в белоснежных носочках, малюсенькие кулачки, которые Ванюша, высвободившись, тут же потянул в рот, голенький животик, перемазанный марганцовкой, под задравшимися распашонками. - Какие пяточки, какие пальчики, - умилялась Лерка, - Вить, он так на тебя похож. Лена «оценила» ситуацию. Ощутив характерный запах, она отстегнула одну из липучек памперса и заглянула внутрь. «Так, теперь понятно, в чем проблема». Успокоив дрожащие руки, молодая мама взялась за дело. Вытерев перемазанную попку влажными салфетками, Лена поменяла памперс, сняла беленькие носочки, одела легкие малюсенькие ползунки, поверх них – выуженные из тридцати пар разноцветные полосатые носки, сменила взмокшие распашонки, сняла шапочку и чепчик, потрогала влажные кудряшки, подумала и повязала новый тонюсенький ситцевый чепец с яркими желтыми уточками. Лера и Виктор, как завороженные, смотрели на это «священное действие». Ваню решено было покормить, чем Лена и занялась, заставив наблюдавших умиляться еще сильнее. Уже вечером, проводив дорогих гостей, молодые родители купали сыночка. Надо сказать, действие это мальчишке очень понравилось. Он возлежал на горке, позволяя тереть себя рукавичкой, не капризничал, когда его поливали водой, одевался без слез, засовывая в рот кулачки, чем, конечно, затруднял процесс. И только когда гордый и счастливый отец взял его на руки, отнес в комнату и положил в кроватку, Ванюша звонко заверещал. Виктор испугался, что сделал что-то не так, причинил боль сыну, но был успокоен Ленкой, уверившей его, что мальчик просто голоден, вот и орет. Через несколько минут мужчина с трепетом смотрел на закрытые глазки и чмокающие губки, по-хозяйски обхватившие Ленин сосок. Мадонна с младенцем! 20 фев 2012 в 1:27|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова Глава 17. День ото дня становилось теплее. Все ярче светило солнце, все длиннее были дни, все короче ночи. Май плавно передавал права июню. Лена уже привыкла к своему новому статусу. Все увереннее становились ее движения, все реже совершала она бестолковые действия. Теперь девушка не подскакивала ежеминутно с постели каждую ночь, чтобы проверить, дышит ли Ванюша, а вставала лишь по требованию сына. Если у Виктора не было ночного дежурства, то есть мужчина ночевал дома, он вставал вместе с Леной. «Спи, ты чего?» - каждый раз улыбалась девушка. Но Степнов все равно продолжал вставать. Приносил, уносил Ваню, с умилением наблюдал за процессом кормления. Ежедневно Лена гуляла с сыном в парке. Вывозя свою «веселую» коляску, здоровалась с бабушками, сидящими у подъезда. Ей приятно было слышать вслед приглушенный шепот: «Какая славная девушка. Это жена доктора. Да. Да. Того, с четырнадцатого этажа. Соседа Петровны. Сынок у них, сама спрашивала». Лена очень любила дни, когда Виктор был дома. Любила весь их день с самого утра и до вечера. Виктор с умным видом готовил ей «полезный завтрак», пока молодая жена кормила сына. Затем они часами играли с Ваней, пока тот откровенно не начинал зевать. Но больше всего Лена любила гулять с мужем в парке. Казалось, в такие моменты девушка сама себе завидовала. Мужчина одной рукой уверенно катил коляску, другой сжимал ладонь Лены. У девушки возникало ощущение абсолютного счастья, когда они останавливались, встречаясь с «бывшими беременными» Степнова, а ныне мамами, переговаривались, рассказывая об успехах детей, а затем шли дальше. Лена в такие моменты инстинктивно прижималась к Виктору, а он легонько целовал ее в макушку. Девушка буквально считала дни до предстоящего отпуска мужа, чтобы полтора месяца жить только своим семейным счастьем. Строила грандиозные планы. Вот и сегодня Лена с грустью смотрела на часы. Чудесный день подошел к концу. Они выкупали и уложили Ванюшу, а теперь сами готовились ко сну. Завтра у Виктора дежурство, а значит, он уйдет, пока Лена будет спать и вернется лишь в девятом часу вечера. Сегодня ночью девушке почему-то не спалось. Ванюша сопел в кроватке, казалось бы, спи, не хочу, а у нее сна не было ни в одном глазу. Прислушалась. Со стороны кушетки слышалось размеренное дыхание Виктора. Сама не зная зачем, Лена встала, подошла к мужу, присела на краешек его постели и залюбовалась им. Ресницы слегка подрагивают, мерное дыхание, легкая улыбка на губах. «Интересно, что ему снится? Такая счастливая улыбка». 20 фев 2012 в 1:29|Это спам|Ответить

Юлия Щекланова *** «…Свет. Не яркий, режущий глаза, а приглушенный, теплый, обволакивающий. В него хочется закутаться, словно в одеяло… - Витя, здравствуй. Знакомый до боли голос. Знакомый, но как же давно Степнов его не слышал… Мужчина оборачивается и видит перед собой девушку. Рыжие волосы рассыпаются мягкими волнами по плечам, серые глаза смеются. Он не в силах произнести ни слова. - Тебя можно поздравить, любимый. Какой замечательный малыш. Сын! И жена – юная, очаровательная девушка. Ты счастлив? Хотя зачем я спрашиваю? Это же очевидно. Ты любишь ребенка и любишь ее. Да, да, не отрицай. Любишь ее. Любишь сильно, до боли в сердце, до мурашек, до сладкой неги. Я вижу, как ты на нее смотришь. Я знаю этот взгляд. Не смущайся. Все правильно. Она хорошая девушка и заслуживает твою любовь. Люби ее, как меня любил, точнее, нет – сильнее, чем меня любил! Я так рада, что ты наконец-то улыбаешься, живешь, а не существуешь. Родной, обещай мне всегда быть таким счастливым! Обещаешь? Легкое прикосновение губ к щеке, шее, губам. Он помнит это дыхание, этот вкус, это безудержное счастье. - Прощай, любимый! Она уходит, свет поглощает и растворяет знакомую до боли фигуру, уносит навсегда ее аромат. А он? Стоит на месте, не в силах бежать за ней, лишь тянет руки, выдыхая имя…» Виктор зашевелился. Сидящая на кушетке Лена успокаивающе погладила мужа по щеке. В ответ на прикосновение услышала его полный горечи, тихий, сонный голос: «Настя, Настя, Настя!» Словно ошпаренная, Лена отдернула руку от лица мужчины. 20 фев 2012 в 1:29|Это спам|Ответить

Дата добавления: 2015-08-29