В основе «Обыкновенной истории» лежат три темы. Первая из них — это романтика, вырастающая на основе паразитической жизни русского крепостнического дворянства. Вторая тема посвящена буржуазии, деловой и деляческой в одно и то же время. И наконец, третья тема касается женщины, страдающей в золоченой клетке буржуазного комфорта.
Адуев-младший и Адуев-старший воплощают для Гончарова две стороны России — полуазиатскую провинцию и европеизированную столицу. Пропасть между ними становится наиболее очевидной в середине романа, когда Адуев-младший занимает положение типичного «лишнего человека». Примирить эти две крайности без особого успеха пытается супруга Адуева-старшего.
Взаимное притяжение и антагонизм двух Адуевых — репетиция отношений Обломова и Штольца в следующем романе Гончарова. Место Адуевой в следующем романе займёт барышня Ольга Ильинская. Адуевский лакей Евсей будет трансформирован в слугу Обломова. Принципиальная разница между романами в том, что в отличие от Обломова младший Адуев находит силы преодолеть в себе «лишнего человека», побороть собственную пассивность, добиться карьерного роста, а вместе с ним — расширения жизненного опыта.
допустить измены любимой девушки и как устранить соперника? Такой вопрос встает перед Александром после измены Наденьки. Молодой человек стоит на позициях вечной любви и абсолютной преданности. Свое чувство он готов отстаивать всеми средствами, вплоть до смертельной схватки: «…Я не уступлю без спора… Смерть решит, кому из нас владеть Наденькой. Я истреблю этого пошлого волокиту! Не жить ему, не наслаждаться похищенным сокровищем… Я сотру его с лица земли!..» Дядюшка, не отрицая подобной цели, предлагает «другое орудие»:
– Какая же дуэль с графом? – с нетерпением спросил Александр.
– А вот какая: не надо было допускать их сближаться до короткости, а расстроивать искусно, как будто ненарочно, их свидания с глазу на глаз, быть всюду вместе…, а между тем тихомолком вызывать, в глазах ее, соперника на бой, и тут-то снарядить и двинуть вперед все силы своего ума, устроить главную батарею из остроумия, хитрости <…>, открывать и поражать слабые стороны соперника так, как будто нечаянно, без умысла, с добродушием, даже нехотя <…>, и мало-помалу снять с него эту драпировку, в которой молодой человек рисуется перед красавицей. <…> Показать, что новый герой… так себе… и только для нее надел праздничный наряд… Но все это делать с хладнокровием, с терпеньем, с уменьем – вот настоящая дуэль в нашем веке!
2. В 1838 г. Гончаров написал юмористическую повесть под названием «Лихая болесть», в которой шла речь о странной эпидемии, зародившейся в Западной Европе и попавшей в Петербург: пустые мечты, воздушные замки, «хандра». Эта «лихая болесть» – прообраз «обломовщины».
Полностью роман «Обломов» был впервые опубликован в 1859 году в первых четырех номерах журнала «Отечественные записки». Начало работы над романом относится к более раннему периоду. В 1849 году была опубликована одна из центральных глав "Обломова" – «Сон Обломова», которую сам автор назвал «увертюрой всего романа». Автор задается вопросом: что же такое "обломовщина" – «золотой век» или гибель, застой? В «Сне...» преобладают мотивы статичности и неподвижности, застоя, но при этом чувствуется и симпатия автора, добродушный юмор, а не только сатирическое отрицание.
Как позднее утверждал Гончаров, в 1849 году готов был план романа «Обломов» и закончен черновой вариант первой его части. «Вскоре, – писал Гончаров, – после напечатания в 1847 году в “Современнике” “Обыкновенной истории” – у меня уже в уме был готов план Обломова». Летом 1849 года, когда был готов «Сон Обломова», Гончаров совершил поездку на родину, в Симбирск, быт которого сохранял отпечаток патриархальной старины. В этом небольшом городке писатель увидел немало примеров того «сна», которым спали обитатели вымышленной им Обломовки.
Работа над романом была прервана в связи с кругосветным путешествием Гончарова на фрегате «Паллада». Лишь летом 1857 года, после выхода из печати путевых очерков «Фрегат “Паллада”», Гончаров продолжил работу над «Обломовым». Летом 1857 года он уехал на курорт Мариенбад, где в течение нескольких недель закончил три части романа. В августе того же года Гончаров начал работать и над последней, четвертой, частью романа, заключительные главы которой были написаны в 1858 году. «Неестественным покажется, – писал Гончаров одному из своих друзей, – как это в месяц человек кончил то, чего не мог закончить в года? На это отвечу, что если б не было годов, не написалось бы в месяц ничего. В том и дело, что роман выносился весь до мельчайших сцен и подробностей и оставалось только записывать его». Об этом же вспоминал Гончаров в статье «Необыкновенная история»: «В голове у меня был уже обработан весь роман окончательно – и я переносил его на бумагу, как будто под диктовку…» Однако, готовя роман к печати, Гончаров в 1858 году заново переписал "Обломова", дополнив его новыми сценами, и произвел некоторые сокращения. Завершив работу над романом, Гончаров сказал: «Я писал свою жизнь и то, что к ней прирастаю».
Гончаров признавался, что на замысле "Обломова" сказалось влияние идей Белинского. Важнейшим обстоятельством, повлиявшим на замысел произведения, считается выступление Белинского по поводу первого романа Гончарова – «Обыкновенная история». В своей статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года» Белинский подробно проанализировал образ дворянского романтика, «лишнего человека», претендующего на почетное место в жизни, и подчеркнул бездеятельность такого романтика во всех сферах жизни, его лень и апатию. Требуя беспощадного разоблачения подобного героя, Белинский указывал и на возможность иного, чем в «Обыкновенной истории», завершения романа. При создании образа Обломова Гончаров воспользовался целым рядом характерных черт, намеченных Белинским в разборе «Обыкновенной истории».
В образе Обломова присутствуют также автобиографические черты. По собственному признанию Гончарова, он и сам был сибаритом, любил безмятежный покой, рождающий творчество. В путевом дневнике «Фрегат “Паллада”» Гончаров признавался, что во время путешествия большую часть времени проводил в каюте, лежа на диване, не говоря уже о том, с каким трудом вообще решился на кругосветное плаванье. В дружеском кругу Майковых, относившихся к писателю с большой любовью, Гончарову присвоили многозначное прозвище – «принц де Лень».
Появление романа «Обломов» совпало со временем острейшего кризиса крепостничества. Образ апатичного, неспособного к деятельности помещика, выросшего и воспитанного в патриархальной обстановке барской усадьбы, где господа жили безмятежно благодаря труду крепостных, был очень актуален для современников. Н.А. Добролюбов в своей статье «Что такое обломовщина?» (1859) дал высокую оценку роману и этому явлению. В лице Ильи Ильича Обломова показано, как среда и воспитание уродуют прекрасную натуру человека, порождая лень, апатию, безволие.
Путь Обломова – типичный путь провинциальных российских дворян 1840-х гг., приезжавших в столицу и оказывавшихся вне круга общественной жизни. Служба в департаменте с непременным ожиданием повышения, из года в год однообразие жалоб, прошений, завязывания отношений со столоначальниками – это оказалось не по силам Обломову. Продвижению по служебной лестнице, он предпочел бесцветное лежание на диване, лишенное надежд и стремлений. Одна из причин «лихой болести», по мнению автора, несовершенство общества. Эта мысль автора передается и герою: «Или я не понял этой жизни, или она никуда не годится». Эта фраза Обломова заставляет вспомнить известные образы «лишних людей» в русской литературе (Онегина, Печорина, Базарова и т.д.).
Гончаров писал о своем герое: «У меня был один артистический идеал: это – изображение честной и доброй симпатичной натуры, в высшей степени идеалиста, всю жизнь борющегося, ищущего правды, встречающего ложь на каждом шагу, обманывающегося и впадающего в апатию и бессилие». В Обломове дремлет та мечтательность, что рвалась наружу в Александре Адуеве, герое «Обыкновенной истории». В душе Обломов тоже лирик, человек, умеющий глубоко чувствовать, – его восприятие музыки, погружение в пленительные звуки арии «Casta diva» свидетельствуют о том, что не одна только «голубиная кротость», но и страсти ему доступны. Каждая встреча с другом детства Андреем Штольцем, полной противоположностью Обломова, выводит последнего из сонного состояния, но ненадолго: решимость что-то предпринять, как-то обустроить свою жизнь овладевает им на короткое время, пока Штольц рядом с ним. Однако у Штольца не хватает времени поставить Обломова на иной путь. Но в любом обществе, во все времена находятся люди, подобные Тарантьеву, готовые всегда прийти на помощь в корыстных целях. Они и определяют русло, по которому протекает жизнь Ильи Ильича.
Опубликованный в 1859 году, роман был встречен как важнейшее общественное событие. Газета «Правда» в статье, посвященной 125-летней годовщине со дня рождения Гончарова, писала: «"Обломов" появился в эпоху общественного возбуждения, за несколько лет до крестьянской реформы, и был воспринят как призыв к борьбе против косности и застоя». Сразу же после выхода в свет роман стал предметом обсуждения в критике и среди писателей.
3. Илья Ильич Обломов живет в Гороховой улице. Известно, что Гороховая улица появилась в Санкт-Петербурге в 1720 году. В 19 веке это была одна из самых престижных улиц города. Здесь располагались крупные магазины, доходные дома (это многоквартирные дома, предназначенные для сдачи квартир в аренду), дома богатых петербуржцев.
Обломов – дворянин, молодой еще человек, «приятной наружности», основная черта которой – мягкость. Автор подчеркивает, что ничем примечательным внешность героя не отличалась и в то же время на всех производила приятное впечатление: «…душа его так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, руки». Все вокруг героя только подчеркивает его мягкость, спокойствие: широкий, гибкий халат, мягкие туфли, в которые Обломов сразу попадал, как только вставал с дивана. «Как шел домашний костюм Обломова к покойным чертам лица его и к изнеженному телу!» Обломов любил простор, приволье, оттого и не носил никаких галстуков и жилетов дома. Обстановка в комнате оставляла желать лучшего: все обветшало, запылилось. Из трех комнат лишь в одной присутствуют признаки жизни.
Но что же делает Обломов? – Просто лежит. Лежанье для него было «нормальным состоянием». Жизнь вокруг него словно замерла. Илья Ильич почти никуда не выходит, и ничто вроде не нарушает его покой. Но вот одно событие растревожило его: он получает письмо от старосты своего имения, в котором перечисляются все возможные неприятности, вследствие которых Обломов не может получить деньги. И что же предпринимает Обломов? Еще по получении первого подобного письма Илья Ильич создал «в уме план разных перемен и улучшений в порядке управления своим имением». Уже с первых страниц мы понимаем, что Обломов – мечтатель, не склонный к решительным и практическим действиям. Более того – он даже не может заставить себя встать, умыться, одеться, предпочитая пить чай лежа и думать лежа.
Впору своему хозяину и его слуга Захар, любивший проводить время на лежанке. Между ними происходит забавный диалог: Обломов распекает Захара за беспорядок в доме, а Захар находит всяческие оправдания своей лени и ловко пользуется тем фактом, что Обломов очень не любит возни в доме. «Обломову и хотелось бы, чтоб было чисто, да он бы желал, чтоб это сделалось как-нибудь так, незаметно, само собой; а Захар всегда заводил тяжбу, лишь только начинали требовать от него сметания пыли, мытья полов».
И все то и дело мешают Илье Ильичу: то староста сообщает неутешительные новости, то хозяин квартиры просит съехать, то счета надо оплатить. «Трогает жизнь»! И жалко становится беднягу. Оставили бы его в покое, дали б лежать на своем диване в широком халате да мечтать, строить планы.
Задумаемся после прочтения первой главы: какое чувство вызывает в нас Обломов? Вопреки всему – симпатию, жалость, снисхождение.
Следующие три главы посвящены встречам Обломова с разными людьми, пытающимися «разбудить» Илью Ильича, куда-то его повести. Эти встречи построены на контрасте и глубже, наиболее полно открывают читателю характер Обломова.
Первый посетитель – светский фат Волков, который в день должен успеть в десять мест Зачем? Чтобы вести одни и те же разговоры, кокетничать с дамами, щеголять в новых костюмах – одним словом, заполнять жизнь пустой болтовней, подобием дела, суетливыми целями и стремлениями. Не таков Обломов. Ему дороже его покой – и чувство собственного достоинства. Погоня за светскими удовольствиями лишает человека главного: такта, понимания, сострадания, глубины чувства. Волков пришел к Обломову только чтоб покрасоваться, похвастаться своими «успехами», а слышит ли он Обломова, который обращается к нему с завуалированной просьбой о помощи: «Полно вам, приезжайте-ка обедать: мы бы поговорили. У меня два несчастья…»? Но Волков остается глух к его словам. Он не привык слушать, сопереживать. А Илье Ильичу всего-то и надо было – поговорить.
Второй посетитель – бывший сослуживец Обломова, Судьбинский. Это карьерист, человек, в котором не осталось места ни для чувств, ни для воображения. Вся его жизнь – в работе. И Обломов спрашивает себя: «Зачем это?». Проживет всю жизнь – а душа останется пуста. И это не путь для Обломова – работать с 5 до 12 и с 12 до 5. Илье Ильичу нужна свобода – свобода мысли, чувства. И Судьбинский словно не слышит слов Обломова: «У меня два несчастья».
Фраза, которой Обломов встречает каждого посетителя, знаменательна: «Не подходите: вы с холода». Словно Илья Ильич не принимает всего, что идет оттуда – с улицы, извне, снаружи. Обломов весь сосредоточен в себе. Диван – вот его жизнь. Но просто ли это лень, нежелание что-то делать? Не скрывается ли за этим мучительная внутренняя борьба, мучительный поиск ответов на вопросы, которые ставит перед ним жизнь?
Следом за Судьбинским приходит писатель Пенкин, у которого тоже много дел: «две статьи в газету каждую неделю, потом разборы беллетристов..., да вот написал рассказ…».
Пенкин пытается заинтересовать Обломова современными книгами, да напрасно. Обломов горячо ополчается на современных авторов, высмеивающих пороки, грязь жизни, при этом забывая, что в каждом воре, в каждой падшей женщине спрятан человек! «Протяните руку падшему человеку, чтоб поднять его, или горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь», - говорит он Пенкину. В человеке спрятано высшее начало, и нужно помнить об этом, сочувствовать ему, помогать подняться, стать лучше и выше. В этом гуманист Обломов видит цель искусства. Пошлость, изображаемая в книгах, о которых говорит Пенкин, глубоко возмущает и огорчает Илью Ильича. Пороки не вылечить, если человека «извергнуть из общества». «А как вы извергнете его из круга человечества, из лона природы, из милосердия божия? – почти крикнул он с пылающими глазами». Главной в литературе должна быть, по мнению Обломова, любовь к человеку. А раз ее нет – лучше совсем не читать современных романов. Мыслям Обломова созвучно следующее высказывание В. Г. Белинского: «Любовь не презирает падшими, но плачет о них, и ее голос успокаивает страждущую душу, а не возмущает ее каким-то неприятным, отталкивающим чувством».
И Пенкин тоже, как и предыдущие визитеры, приглашает Обломова ехать в Екатерингоф на гуления, но – напрасно. И Пенкин остается глух к «двум несчастьям» Обломова. Нет интереса к человеку. Все приходят только поговорить о себе, порисоваться. Обломов умеет слушать; очевидно, что, несмотря на его замкнутый образ жизни, на его нелюдимость, к нему тянутся люди.
Глава 2 заканчивается визитом то ли Алексеева, то ли Васильева, то ли Андреева – некоего безличного субъекта, который вроде бы и есть, но никто его никогда не замечает. Меткую характеристику дает ему Захар: «А у этого ни кожи, ни рожи, ни ведения». И, как ни странно, именно этот Алексеев выслушал Обломова, принял, хоть и видимое, пассивное, участие в его двух несчастьях. Но помочь Обломову советом он не сможет. Да и сам Обломов ничего не хочет решать, брать на себя ответственность. «Пусть Захар что-нибудь придумает». Илья Ильич боится перемен, всего, что может заставить его подняться с дивана и что-то делать. Он боится внешнего мира. Так и хочется ему крикнуть всем: «Оставьте меня в покое!».
Все пытаются вывести Обломова на улицу, к кому-то на обед и т. п. А ему это не нужно. У него «квартира сухая, теплая», диван удобный – и простор для мыслей. А тут – снова звонок.
Вошел Михей Андреевич Тарантьев, земляк Обломова. Это был грубый, злой, сердитый человек, ведший «ничтожное существование» в Петербурге на должности писца, «взяточник в душе», вечно всем недовольный.
Была в нем одна черта, что несколько роднила его с Обломовым. Обломов проводит свои дни в мечтах, в уме строя жизненные планы. И Тарантьев – теоретик. Все-то он может устроить на словах, а как до дела доходит – «тут его не хватало».
Зачем же Обломов терпел в своем доме подобных людей – Алексеева и Тарантьева?
«Зачем эти два русские пролетария ходили к нему? Они очень хорошо знали зачем: пить, есть, курить хорошие сигары. Они находили теплый, покойный приют и всегда одинаково, если не радушный, то равнодушный прием».
Тарантьев вносил какую-то струю жизни, движение «в комнату, где царил сон и покой», его споры, крики, ругань выводили Обломова из состояния скуки.
А Алексеев был просто удобен Обломову, он не мешал, мог пробыть хоть сутки в его доме и не быть заметным. К тому же, он мог выслушать Обломова.
Другие посетители – Волков, Судьбинский, Пенкин – заходили нечасто, связь с ними постепенно порывалась, так как они ожидали от Обломова ответного участия в их жизни, ответных визитов, согласно светским правилам. Их понимание жизни не совпадало с миропониманием Обломова, и все же они активно вторгались в его покой. Обломов не мог «платить им взаимностью, принимать участие в том, что их интересовало».
В конце 3 главы появляется имя человека, которого можно назвать вторым героем романа, - это Андрей Иванович Штольц. «Обломов хотя был ласков со всеми, но любил искренно его одного, верил ему одному, может быть потому, что рос, учился и жил рядом с ним вместе».
Тарантьев задает символический вопрос Обломову: «Да сдвинешься ли ты когда-нибудь с места?». Но нет. Обломову сложно что-то изменить в своей жизни, он не любит крайностей, ему бы «придержаться середины», поэтому предложение Тарантьева переехать на Выборгскую сторону к его куме, поехать в деревню и сменить старосту-мошенника Обломов принимает без энтузиазма. Более того, ему и лень письмо написать губернатору - он просит об этом Тарантьева.
Итак, мы прочли первые четыре главы романа. В них происходят встречи героя с разными людьми, с которыми он ласков и приветлив, но от которых очень далек во всех отношениях. Волков - типичный представитель светского общества. Судьбинский – олицетворение делового Петербурга. Пенкин олицетворяет собой круг современных художников, писателей.
Эти встречи призваны раскрыть основные черты Обломова: это отказ от светской суеты и пустоты, от карьерного роста, не позволяющего человеку свободно мыслить, унижающего человеческое достоинство. Обломов понимает, как бесполезно человек растрачивает себя на пустые разговоры, на видимость службы, на бездарные книги. Он страдает от того, что за все кипучей деятельностью Волковых, Судьбинских, Пенкиных нет любви и сострадания к человеку, нет настоящего дела. В чем смысл жизни? Зачем суетиться? Зачем что-то делать? Покоя просит душа Ильи Ильича именно потому, что не может он вписаться в рамки этой жизни – жизни помещика, светского человека, служащего… Что-то в нем угасло. Что стало причиной апатии? Как он пришел к такой жизни? Об этом мы узнаем немного из следующих глав.
4. Переезд с дачи на Выборгскую сторону в квартиру к вдове Пшеницыной приближает Обломова к Обломовке и, напротив, удаляет его от большой жизни, жизни деятельной, хлопотливой, жизни, которая рисуется в воображении Ольги Ильинской, вознамерившейся по просьбе Штольца спасти Обломова от лени, апатии и гибели. Большой мир, необозримые пространства, куда звал Обломова Штольц, приглашая его ехать вслед за ним в Англию, потом в Париж, ведь сам Штольц по делам ездит по всей Европе, в том числе бывает и в Бельгии, – этот большой мир не для Обломова.
Квартира на Выборгской стороне – та же Обломовка, по словам Обломова.
"Илья Ильич встанет утром часов в девять, иногда увидит сквозь решетку забора мелькнувший бумажный пакет под мышкой уходящего в должность братца, потом примется за кофе. Кофе все такой же славный, сливки густые, булки сдобные, рассыпчатые. Потом он примется за сигару и слушает внимательно, как тяжело кудахтает наседка, как пищат цыплята, как трещат канарейки и чижи. Он не велел убирать их. "Деревню напоминают, Обломовку", - сказал он. Потом сядет дочитывать начатые на даче книги, иногда приляжет небрежно с книгой на диван и читает. Тишина идеальная: пройдет разве солдат какой-нибудь по улице или кучка мужиков, с топорами за поясом. Редко-редко заберется в глушь разносчик и, остановясь перед решетчатым забором, с полчаса горланит: "Яблоки, арбузы астраханские" - так, что нехотя купишь что-нибудь".
Обломов делает свой выбор: он остается в халате, с вдовой Пшеницыной, с
Обломовкой в душе. Пространство квартиры сразу же меняется. Если сначала
Обломов имел отдельный стол и отдельную кухню в квартире Пшеницыной, а
она лишь в силу своей любви к нему заботилась о его кушаньях, после разрыва
с Ольгой "Обломов, видя участие хозяйки в его делах, предложил однажды ей, в
виде шутки, взять все заботы о его продовольствии на себя и избавить его от
всяких хлопот...Но на другой день из кухни Обломова все было перетаскано на
кухню Пшеницыной; серебро его и посуда поступили в ее буфет.
Все пошло на большую ногу; закупка сахару, чаю, провизии, соленье огурцов, моченье яблок и вишен, варенье – все приняло обширные размеры. В Агафье Матвеевне, в ее вечно движущихся локтях, в заботливо останавливающихся на всем глазах, в вечном хождении из шкафа в кухню, из кухни в кладовую, оттуда в погреб,
во всезнании всех домашних и хозяйственных удобств воплощался идеал того необозримого, как океан, и ненарушимого покоя жизни, картина которого неизгладимо легла на Обломова душу в детстве, под отеческой кровлей".
Последняя попытка Штольца вырвать Обломова из его добровольного заточения,
с квартиры на Выборгской стороне, не увенчалась успехом: Обломов, разбитый апоплексическим ударом, отказывается поселяться рядом со Штольцами, решивших
в очередной раз его спасти. Единственное оставшееся "большое" пространство – это дорожка, протоптанная Агафьей Матвеевной от забора до крыльца, по которой
Обломов должен ходить в сопровождении сына вдовы перед обедом, чтобы чуть-чуть разогнать кровь.
5. В романе автор рассказывает нам о жизни помещика Обломова и о тех героях романа, которые окружают его и позволяют читателю лучше понять образ самого Ильи Ильича.
Одним из таких героев является Андрей Иванович Штольц, друг Обломова. Но несмотря на то, что они являются друзьями, каждый из них представляет в романе свою противоположную одна другой жизненную позицию, поэтому их образы контрастны. Давайте сравним их.
Обломов предстает перед нами человеком «…лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, … во всем лице теплился ровный свет беспечности». Штольц ровесник Обломову, «худощав, щек у него почти вовсе нет,…цвет лица ровный, смугловатый и никакого румянца; глаза хотя немного зеленоватые, но выразительные». Как видно, даже в описании внешности мы не можем найти ничего общего. Родители Обломова были русскими дворянами, владели несколькими сотнями душ крепостных. Штольц по отцу был на половину немец, мать его - русская дворянка.
Обломов и Штольц знакомы с детства, поскольку обучались вместе в небольшом пансионе, находившемся в пяти верстах от Обломовки, в селе Верхлеве. Отец Штольца был там управляющим.
«Может быть, у него Илюша и успел бы выучиться чему- нибудь хорошенько, если б Обломовка была в верстах пятистах от Верхлева. Обаяние обломовской атмосферы, образа жизни и привычек простиралось и на Верхлево; там, кроме дома Штольца, все дышало тою же первобытной ленью, простотою нравов, тишиною и неподвижностью». Но своего сына Иван Богданович воспитывал строго: «С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным счетам крестьян, мещан и фабричных, а с матерью читал священную историю, учил басни Крылова и разбирал по складам же Телемака». Что касается физического воспитания, то Обломова даже не выпускали на улицу, в то время как Штольц
«оторвавшись от указки, бежал разорять птичьи гнезда с мальчишками», иногда, бывало, пропадая из дома на сутки. Обломов с детства был окружен нежной заботой родителей и няни, что отнимало у него необходимость к собственным действиям, за него все делали другие, Штольц же воспитывался в атмосфере постоянного умственного и физического труда.
Но вот Обломову и Штольцу уже за тридцать. Какие же они теперь? Илья Ильич превратился в ленивого барина, жизнь которого неспешно проходит на диване. Сам Гончаров с долей иронии говорит об Обломове: «Лежанье у Ильи Илича не было ни необходимостью, как у больного или как у человека, который хочет спать, ни случайностью, как у того кто устал, ни наслаждением, как у лентяя: это было его нормальным состоянием». На фоне такого лентяйского существования жизнь Штольца можно сравнить с бурлящим потоком: «Он беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента - посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу - выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает - бог весть».
Все это еще раз доказывает различие между Обломовым и Штольцем, но, если подумать, то что же может их объединять? Вероятно, дружба, но кроме нее? Мне кажется, что их объединяет вечный и беспробудный сон. Обломов спит на своем диване, а Штольц спит в своей бурной и насыщенной жизни. «Жизнь: хороша жизнь!», - рассуждает Обломов, -«Чего там искать? интересов ума, сердца? Ты посмотри, где центр, около которого вращается все это: нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое. Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня, эти члены света и общества!…Разве не спят они всю жизнь сидя? Чем я виноватее их, лежа у себя дома и не заражая головы тройками и валетами?» Может быть, Илья Ильич прав, ведь можно сказать, что люди живущие без определенной, возвышенной цели, просто спят в погоне за удовлетворением своих желаний.
Но кто же нужнее России, Обломов или Штольц? Конечно, такие активные, деятельные и прогрессивные люди как Штольц просто необходимы в наше время, но надо смириться с тем, что Обломовы никогда не исчезнут, потому что частичка Обломова есть в каждом из нас, и все мы в душе немного Обломовы. Поэтому оба этих образа имеют право на существование как различные жизненные позиции, различные взгляды на действительность.
6. Любовь — сильнейшее человеческое чувство — сыграла большую роль в жизни Обломова. Любовь двух женщин: одной — умной, утонченной, нежной, требовательной, другой — хозяйственной, простодушной, принимающей героя таким, какой он есть. Кто может понять Илью Обломова? Чего он ищет в жизни, в женщине? Ведь его возлюбленные различны как небо и земля. И почему Обломов остался с Агафьей Пшеницыной — «простой бабой», а не с божественной Ольгой?
Да, найти сходство в этих женщинах сложно. Даже любили они по-разному. Ольга душевно, высоко, а Агафья Матвеевна — земной, примитивной любовью. Возвышенная любовь Ольги находит отражение в музыке, прогулках по парку, признаниях, цветах сирени. Любовь же Агафьи Матвеевны — это вкусный пирог, горячий кофе, белые подушки.
По-моему, любовь Ольги была немного противоречивой: то она хотела видеть Илью Ильича ежедневно, то, напротив, приказывала ему не приходить часто, чтобы люди не подумали дурного. Ольге нужен был «усовершенствованный» Обломов, а не тот ленивец-добряк, который днями лежит на диване. Она любила героя таким, каким хотела видеть его, нарисованного в своем воображении. С одной стороны, Ильинская разбудила заснувшую душу, которая способна чувствовать, плакать, смеяться. С другой — она навязывала возлюбленному свои представления о жизни, требовала изменения самой натуры. Поэтому-то, мне кажется, Обломов «испугался» Ольги, ее требовательной любви.
Агафья Пшеницына — хозяйка дома, в котором поселился Обломов,— полная противоположность Ильинской. Если Ольгу мы видели через душу, глаза, то Агафью — через тело, недаром так часто упоминаются ямочки на локтях и белая шея женщины. Ее внешность говорила обо всем: простодушна, добра, ласкова, приветлива, помимо этого — отличная хозяйка. Она оберегала покой Обломова, готовила ему изысканную пищу, поддерживала чистоту его комнаты, заботилась о здоровье. Вот оно — тихое пристанище, которого никогда не было бы у Обломова с Ольгой. Такая мирная, уютная семейная жизнь не пугала героя, как пугала его женитьба на Ильинской, поскольку не налагала на него никакой ответственности. Он любил жену, сына, семейный быт, олицетворявший для него главное — физический и душевный покой.
Слово найдено — покой! Именно стремление к вечному отдыху, физическому и моральному, к бесконечно длящемуся состоянию физической и душевной неподвижности и определило в конечном счете выбор героя. Возможно, Обломов сделал свой выбор неосознанно: ведь выбор — деяние ответственное, что несвойственно Илье Ильичу, который во всем полагается на естественное течение жизни, просто натура взяла свое.
Иннокентий Анненский писал: «Любовь — это не покой, она должна иметь нравственный результат, прежде всего для любящих».
В романе «Обломов» любовь — основа. Это чувство развивает души и сердца героев, раскрывает характеры, показывает героев в развитии.
Мы видим в жизни Обломова одно и то же чувство — любовь. Но с какими разными началами, стремлениями.
Любовь Ольги Ильинской духовная, «оживляющая», нравственная, — следовательно, должен быть нравственный результат. Но любовь эта — мечта, предмет любви Ольги — образ Обломова в будущем, а не настоящий Обломов. Ольга руководит чувствами Ильи Ильича, направляет их в нужное ей русло. Ольга — человек тонкой духовной и нравственной организации, человек, который идет по пути долга и уважения, человек, который не знает бурных и разрушающих страстей. Она программирует, мечтает, что «он будет жить, действовать, благословлять жизнь и ее. Возвратить человека к жизни — сколько славы доктору, когда он спасет безнадежного больного! А спасти нравственно погибающий ум, душу?..
Она даже вздрагивала от гордого радостного трепета; считала это уроком, назначенным свыше».
Добролюбов и Писарев приветствуют Ольгу Ильинскую, как образ «новой, мыслящей женщины, устремленной в будущее».
Анненский же, говоря о чувстве Ольги к Обломову, пишет следующее: «Ольга — миссионерка умеренная, уравновешенная. В ней не желание пострадать, а чувство долга... Миссия у нее скромная — разбудить спящую душу. Влюбилась она не в Обломова, а в свою мечту. Робкий и нежный Обломов, который относится к ней так послушно и так стыдливо, любил ее так просто, был лишь удобным объектом для ее девической мечты и игры в любовь». Да, Ольга знает другой путь, путь нравственный, основанный на уважении, а это значит, что надежный.
Ольга из любопытства посмотреть, есть ли у Обломова душа, спела и затронула живые струны. Ведь прекрасное было доступно им, так как у Обломова была живая душа и чуткое, теплое сердце.
Обломов влюбляется в Ольгу. Это чувство такое неуклюжее, незнакомое, такое неоформленно детское, такое послушное, стыдливое, чувство благоговения. Мысли Обломова путаются, сбиваются, в него вливается что-то новое, живое. Он смотрит на Ольгу, «как смотрят в бесконечную даль, в бездонную пропасть, с самозабвением, с негой». Обломов оживляется, встряхивается, мозг начинает работать и чего-то искать.
У Ольги же все наоборот. В силу своей нравственности, окрыленной мечтой, которая заключается в «оживлении» Обломова, она взрослеет, детскость исчезает, чувства оформляются, она «перерастает» Илью Ильича и берет на себя трудную роль — роль «путеводной звезды». Ольга пытается «поставить Обломова на ноги», научить действию, вывести из покоя и лености. Все это просчитывается в голове Ольги, и поэтому-то, наверное, на многие вопросы чувств она пытается найти ответы в своей голове.
Обломову же новое чувство незнакомо. Он путается, теряется, стыдится. Он любит Ольгу сердцем, любит нежно, послушно, стыдливо. Его душа пробуждается, потому что живая. Он черпает что-то из Ольги, и сердце его начинает биться, а мозг работать. Ольга вливает в него энергию, любовь к действию, которые заставляют его работать, думать, читать, заниматься хозяйством, мысли его постепенно начинают оформляться. Хотя иногда еще в него вползает «червь неуверенности и лености» и опять хочется спрятать голову под крыло, но Ольга вновь вливает в него надежду, не бросает его, а мягко, по-матерински направляет и наставляет, и Обломов опять живет, опять работает, опять самостоятельно пытается решать. Ольга всегда на «страже», всегда поможет, всегда научит. Но часто в мечтах Обломова вставала идиллическая картина: Об-ломовка, все хорошо, спокойно вокруг, большой дом, где покойно живут он, Илья Ильич, и Ольга, а вокруг бегают дети, и нет в этом уголке ни волнений, ни движения, но лишь спокойствие, умеренность и тишина.
И вот оно, это противоречие!!! Ольга видит в своих мечтах
деятельного и активного человека, а Обломов — все ту же идиллическую картинку, то есть «они выдают то, что говорит сердце, а голос сердца проходит через воображение». Только, увы, воображают они по-разному. Обломов не учится любить, не понимает, чего хочет от него Ольга, а стремится к своей идиллии, пытаясь поскорее покончить с «требованиями Ольги».
И Обломов постепенно понимает, что что-то в этой любви потерялось, что она потускнела. В силу его идиллического воспитания любовь Ольги для него превратилась из «радужной» в «требующую». Он тяготится ею: Обломов начинает чаще обедать дома, ездить в театр не по зову души, которая должна иметь нравственную подпитку, а по требованию Ольги, он хочет поскорее со всем этим покончить и впасть в леность, дремоту и спокойствие. Илья Ильич говорит себе: «Ах, скорей бы кончить да сидеть с ней рядом, не таскаться такую даль сюда! А то после такого лета да еще видеться урывками, украдкой, играть роль влюбленного мальчика... Правду сказать, я бы сегодня не поехал в театр, если б уж был женат: шестой раз слышу эту оперу...»
Гармония отношений Ольги и Обломова нарушена. У них даже со временем иссякают темы для разговоров.
И происходит разрыв. С одной стороны, из-за идиллического воспитания Ильи Ильича, его вечной тяги к покою и тишине, а с другой стороны, по его собственной вине. Обломов "сам виноват. Он не оценил, не понял. Анненский писал по поводу этого разрыва следующее: «Ольга — девушка с большим запасом здравого смысла, самостоятельности и воли, главное. Обломов первый, конечно, понимает химеричность их романа, но она первая его разрывает.
Нужен был какой-нибудь вздор, чтобы оборвать эти совсем утончившиеся нити».
Тот же Анненский пишет по поводу Ольги: «Любовь — это не покой, она должна иметь нравственный результат, прежде всего для любящих. Так понимает это Ольга». Но у Обломова свое понимание. И в своем последнем разговоре с Обломовым Ольга говорит: «...Я слишком понадеялась на свои силы... Не о первой молодости и красоте мечтала я: я думала, что я оживлю тебя, что ты можешь еще жить для меня, — а ты давно уже умер. Я не предвидела этой ошибки, я все ждала, надеялась!..»
Но для Обломова эта любовь навсегда останется в сердце. И он будет вспоминать ее как что-то светлое, ясное, чистое. Это была духовная любовь. Эта любовь была лучом света, она пыталась пробудить душу и развить ее. И Обломов понимает причину разрыва. Это — обломовщина. Но у него нет сил сопротивляться ей. И Илья Ильич вскоре засыпает духовно, а потом и физически.
А какова же любовь Агафьи Матвеевны Пшеницыной? И любит ли ее Обломов?
Пшеницына — другой тип женщины. У нее другое воспитание, другой образ мыслей. Она простая, вся душа ее сосредоточена в хозяйстве. Агафья Матвеевна добрая, верная жена, но к будущему героя не ведущая.
Пшеницына любит Обломова без всякой внешней идеи, принимая его таким, каков он есть. Она любит человека, а не личину и не будущего Илью Ильича. И ее любовь намного естественней, задушевней и проще. Агафья Матвеевна просто добрая, преданная, заботливая. И любовь свою она выражает, как может, как позволяет ей ее воспитание: штопает рубашки, печет пироги. Она по-своему старается облегчить жизнь Обло-мову и делает для этого все, что может. В ее понимании, если человек накормлен, то он счастлив, и мы не можем осуждать ее за это. Каждый по-разному понимает счастье. Гончаров пишет о чувствах Пшеницыной: «Она так полно и много любила Обломова; любила Обломова — как любовника, как мужа и как барина; только рассказать она это не могла никому. Да и никто и не понял бы ее вокруг. Где бы она нашла язык? В лексиконе братца, Тарантьева, невестки не было таких слов, потому что не было понятий.
Да, у Агафьи Матвеевны не было высоких идей, но ей было дано умение просто любить. Возможно, что она была исключением в своей среде, так как она обрела понятие, понятие такого чувства, как любовь. Просто выразить его не умела по-другому, кроме как печь пироги. Но главное в том, что оно было ей доступно».
Критик Григорьев в 1859 году писал: «Обломов выбрал Агафью Матвеевну не потому, что у ней локти соблазнительны и что она хорошо готовит пироги, — а потому, что она гораздо больше женщина, чем Ольга. Если Штольц антипод Обломова, то Пшеницына в такой же степени антипод Ольги, «головной», рассудочно-экспериментальной любви которой противопоставлено душевно-сердечная любовь, о которой можно сказать, что она «стара, как мир». Женитьба на Агафье Матвеевне — это соединение обломовского образа и духа жизни».
А что же Обломов? Что же для него Пшеницына? Чувство это не духовное, оно не перерождает «героя, не затрагивает» в нем духовное, а скорее является физической, в нем нет «нравственной искры». А потому быт Агафьи Матвеевны так близок к его идиллии, а сама она такая простая, не требует ничего.
Все это расслабляет, успокаивает, Обломов постепенно засыпает, на него часто находит «тупая задумчивость».
И отношение Обломова к Пшеницыной совсем другое — физическое. Если Ольга — это ангел, на которого он смотрит с благоговением, то на Агафью Матвеевну он смотрит, как «на горячую ватрушку». И он сам не смеет сравнивать чувства к Ольге и к Агафье Матвеевне, говоря, что любовь Ольги можно сравнить только с жизнью в раю.
И мир Пшеницыной — это продолжение того, обломовского мира. Здесь, на Выборгской стороне, живя с доброй, хорошей женщиной, простой и заботливой, Обломов находит «тот покой, довольство и безмятежную тишину».
В романе написано: «...Вглядываясь, вдумываясь в свой быт и все более и более обживаясь в нем, он наконец решил, что ему некуда больше идти, нечего искать, что идеал жизни осуществился... Он смотрел на настоящий свой быт, как продолжение того же обломовского существования... И здесь, как в Обломовке, ему удавалось дешево отделаться от жизни, выторговать у ней и застраховать себе покой».
В жизни Обломова одна любовь была духовная, которая пыталась зажечь в нем жизнь, действие, то есть с «нравственной искрой». А другая была любовью физической. Это чувство не продвигало его нравственного, духовного развития, ничего не требовало.
7. Роман «Обрыв» носил в первоначальных планах название «Художник». Главный герой его - художник Райский.
Райский - даровитая натура. Его тянет к искусству - к живописи, поэзии, скульптуре. Но в области искусства он ничего не достигает. Причиной этого является неспособность его к упорному, усидчивому труду, неумение доводить до конца свои замыслы.
Райский - это разновидность «лишнего человека» своей эпохи. Уехав за границу, он разделяет участь большинства «лишних людей», метавшихся в поисках счастья с одного места на другое.
Идеализация в романе «старой, консервативной русской жизни» нашла себе основное выражение в образе Бережко-вой - бабушки, как все называют её в романе.
В бабушке всё своеобразно, гармонично. У неё есть дворянская спесь и родовая гордость, она даже несколько деспотична и в то же время умеет быть терпимой и уважать чужое мнение. Она строга и требовательна к людям, но Марфиньку и Веру, своих внучек, любит глубоко и нежно.
Образ бабушки в изображении Гончарова превратился в символ «другой великой бабушки» - России патриархальной, старозаветной.
Иное отношение у Гончарова мы видим к представителю революционно-демократических идей Марку Волохову.
Волохов - политический ссыльный. В провинции он с увлечением отдаётся пропаганде материалистических и социалистических идей и объявляет непримиримую борьбу консервативным воззрениям и устоям жизни. Он умён и наблюдателен. В разговорах Волохова с Райским и Верой проявляются его остроумие и начитанность. Есть у него и другие положительные качества. Так, чувство товарищества толкает его просиживать, ночи у постели заболевшего Козлова. Все эти положительные свойства Волохова легко объясняют его влияние на окружающих, в частности на Веру.
Но автора страшили люди, «готовые от почвы праздной теории безусловного отрицания перейти к действию». В «новых людях» Гончарова отталкивали их материализм, прямолинейность и презрительное отношение к эстетике. Поэтому он окрасил образ Марка густыми непривлекательными красками. Марк превратился у него в тип циника, нигилиста. Отрицание собственности выражается у него в краже яблок из чужого сада. Демонстрируя презрение к традициям, Волохов принципиально пользуется вместо двери окном. Представление о свободе у него претворяется в проповедь свободной любви, «любви на срок».
В конечном итоге образ Марка Волохова оказался карикатурой на революционно-демократическую молодёжь 60-х годов.
Идеал верности старой бабушкиной морали и отрицание разрушительного влияния новой, революционной идеологии вскрывается в романе также при помощи образов Марфиньки и Веры. У Марфиньки сложившийся взгляд на жизнь, не знающий никаких «проклятых вопросов» и сомнений. В основе этого взгляда лежит традиция, верность идеалам патриархальной, «бабушкиной» Руси. Собственный жизненный идеал её прост и нетребователен. Она вся земная, непосредственная, цельная. «Нет, нет, я вся здешняя, вся вот из этого песочку, из этой травки»,- заявляет она. От неё веет поэзией, радостью, красотой. Это грациозный образ девушки, простой и наивной, гармоничной в сочетании всех своих внешних и внутренних свойств.
Значительно сложнее образ Веры, сестры Марфиньки. Райский, характеризуя Марфиньку, как «луч, тепло и свет», говорит о Вере: «Эта вся - мерцание и тайна, как ночь - полная мглы и искр, прелести и чудес». В противоположность Марфиньке, Вера не удовлетворяется старым бытом и в доме бабушки живёт по-своему, сложным внутренним миром. Она много и серьёзно читает, вырабатывает свой, независимый взгляд на жизнь, рвётся к какому-то ей самой ещё неясному, но прекрасному идеалу.
И когда на её пути появляется Марк с его смелым презрением к рутине, он кажется ей героем, который поведёт её вперёд. Вера влюбляется в него. Однако взгляды на любовь у неё и у Марка оказались различными, и Веру постигает горькое разочарование.
Пережив страсть - эту «грозу жизни», по выражению Райского, Вера смиряется в своих тревожных порывах. Она как бы капитулирует перед тем старым миром, вырваться из рутины которого она так страстно стремилась.
Вера приходит к убеждению, что старый, бабушкин порядок «есть существенный, непогрешительный, совершеннейший идеал жизни».
Несмотря на искусственность финала романа, Вера остаётся одним из самых пленительных женских образов в русской художественной литературе XIX в.
Для понимания авторского замысла романа важен и образ Тушина. Тушин--это помещик, заводчик, лесопромышленник, провинциальный делец. Он умело хозяйничает в своём имении, применяя новые методы капиталистического хозяйства. Райский говорит о нём: «Тушин - наша истинная «партия действия», наше прочное будущее». Нетрудно увидеть, что в лице Тушина Гончаров дал только новый вариант просвещённого дельца, тип которого он ещё раньше приветствовал в лице Адуева-дяди и Штольца.
Но тип буржуазного дельца оказался обрисованным у Гончарова только общими чертами. Тушин, как признавался потом сам автор, оказался лишь бледным, неясным намёком «на лучшее большинство» нового поколения.
В романе «Обрыв» особенности таланта Гончарова - эпическая манера повествования, тщательная обработка деталей, превосходный язык - выступают необычайно ярко. Особенно удались Гончарову женские образы романа, достойные кисти автора «Обломова». Веру и Марфиньку можно поставить рядом с образами Татьяны и Ольги из романа Пушкина «Евгений Онегин».
К недостаткам романа следует отнести неверную трактовку образа Волохова, бледность образов Беловодовой и Тушина.
Критика довольно единодушно высказалась против ложной идеи романа. Салтыков-Щедрин в статье «Уличная философия» указывал, что в романе «Обрыв» Гончаров совершенно исказил идею революционного поколения.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |
| Рассказать вам трагическую сказочку в духе «валентинок»? Слушайте. 14 страница | | | Название: склоняю колени, потому что люблю тебя Переводчик: fandom First Avenger 2014 Бета: fandom First Avenger 2014 Оригинал: bent my knees 'cause I love you by ellievolia (разрешение получено) |