Геи, имеющие детей
• Геи, у которых есть дети, не отличаются по своим чисто мужским качествам от геев, не имеющих детей.
• Большинство геев, у которых есть дети, недовольны своим браком.
• Геям труднее признаваться своим детям в гомосексуальности, чем лесбиянкам.
• Большинство детей, которым их отцы признались в своей гомосексуальности, проявили терпимость и понимание.
• Гомосексуальность отца не создает для их детей серьезных проблем, хотя возможно возникновение временных трудностей со сверстниками, когда сексуальная ориентация отца подростка стала общеизвестной.
• Большинство геев, имеющих детей, поддерживают с ними хорошие отношения, хотя относительно немногие становятся для своих детей опорой в жизни.
Модели мужского гомосексуального поведения
Отношение к гомосексуальному поведению является важной характеристикой общества. Распространенность этого феномена в разных культурах значительно варьирует. В большинстве культур отношение высказывается обычно к мужскому гомосексуальному поведению, в то время как символический образ женского гомосексуализма не разработан.
Половые акты между представителями одного пола осуществляются независимо от эротического предпочтения участников. Два мужчины, эротически предпочитающие женщин, могут вступать в половые отношения без изменения их эротической ориентации. То есть их эротическое предпочтение остается гетеросексуальным, в то время как их поведение — гомосексуальное. Случается и обратная ситуация. Если мужчина, сексуально предпочитающий мужчин, вовлекается в половую связь с женщиной, его эротическое предпочтение является гомосексуальным, тогда как поведение гетеросексуальным. Мы относим человека к гомосексуалам лишь в случае, если у него гомосексуальна эротическая направленность.
Поскольку эротическое предпочтение может не проявляться в поведении, оставаясь лишь в мыслях, ученые не знают, варьирует ли распространенность гомосексуальности в разных обществах или в разное время в пределах одного общества. Однако известно, что отношение (установки) к мужскому гомосексуальному поведению в разных культурах разное, что может создать иллюзию о различиях между обществами по частоте встречаемости гомосексуальности. Для иллюстрации рассмотрим три общества. Одно общество довольно терпимо (совершенно толерантно) относится к мужскому гомосексуальному поведению, и следовательно, гомосексуалы достаточно открыто говорят о своем поведении. Во втором обществе все мужчины обязательно вовлекаются в гомосексуальное поведение во время периода становления половой зрелости. Наконец, в последнем обществе мужское гомосексуальное поведение клеймят позором и строго наказывают, и большинство гомосексуалов не выявляют своих сексуальных пристрастий открыто.
Легко сделать вывод, что в первых двух обществах гомосексуалов больше, чем в последнем, но это заключение, возможно, неверно. В первом обществе гомосексуалов не наказывают за их поведение, и следовательно сторонний наблюдатель скорее всего увидит много признаков гомосексуального поведения. В обществе, где гомосексуальное поведение представляет собой некий ритуал (ритуализированная гомосексуальность), громадное большинство мужчин, участвующих в гомосексуальных связях в пубертатном и юношеском возрасте, являются гетеросексуалами, выполняющими гомосексуальные акты. В последнем обществе может быть также много гомосексуалов, как в первых двух, но их сексуальное предпочтение скрыто от общественности. Таким образом, распространенность гомосексуалов может быть одинаковой в трех обществах, но частота выявления гомосексуальных актов при обследовании может быть совершенно различной.
Факторы, влияющие на отношение общества к гомосексуальности
В тех культурах, где хотя бы часть популяции вовлекалась в гомосексуальное поведение, часто разрешены аборты и убийство новорожденных. Напротив, культуры, запрещающие любой вид гомосексуального поведения, не приемлют ни абортов, ни детоубийства. Социальные установки в отношении к гомосексуальности связаны с заботой о размере популяции. В малочисленных сообществах гомосексуализм, аборт и детоубийство запрещены. Если общество беспокоит перенаселенность, эти три типа поведения разрешено проявля
Древний Египет
Педерастия была широко распространена в Египте, где само собой разумеющимся считалось, что она существует и среди самих богов. Наиболее широко известны педерастические отношения между Сетом и его племянником Гором.
Греческая античность
Любовь к «мальчику» (молодому человеку, достигшему половой зрелости- который вышел из подросткового возраста, но не достиг еще зрелости- с первым «пушком» над губой и не только- эфебу, только-только достигшему своего расцвета) переживала расцвет в период греческой античности, когда она воспринималась не только терпимо, но и восторженно. Впрочем, в ту эпоху каждый юноша естественно гордился своими юностью, красотой, обаянием и считал не позором, но высокой наградой, если находился человек, восхищавшийся его душевными и телесными достоинствами и расточавший похвалы его телесному очарованию.
Фундаментальное различие между античной и современной культурами заключается в том, что античность — культура исключительно мужская. Браку и семье в Древней Греции придавалось большое значение, но в то же время женщины были гражданами второго сорта, если их вообще можно было считать гражданами. В Афинах женщины имели не больше политических прав, чем рабы- на протяжении всей своей жизни они находились в полном подчинении у ближайшего родственника мужского пола. Как и во всех других местах в первом тысячелетии до Р.Х., женщины составляли часть личного движимого имущества, хотя некоторые из них были незаурядными личностями. Для древних греков женщина (независимо от возраста и семейного положения) — это всего лишь «гина», т.е. мать, производительница детей и домоправительница.
Носителем всей духовной жизни был в античности мужчина и только мужчина. Этим объясняется, почему греки столь непонятным для нас образом пренебрегали воспитанием и развитием девочек- с другой стороны, мальчики заканчивали образование значительно позднее, чем принято у нас. Самым своеобразным, по нашим понятиям, обычаем был тот, по которому каждый мужчина привлекал к себе какого-нибудь мальчика или юношу и, будучи близок с ним в повседневной жизни, действовал как его советник, опекун и друг, наставляя его во всех мужских доблестях. Теоретически, когда мальчик оканчивал школьный курс образования, его брал под свою опеку более зрелый мужчина (обычно тридцатилетний), принимавший на себя ответственность за нравственное и интеллектуальное развитие мальчика. Этот обычай был особенно распространен в дорийских государствах, причем государство считало его настолько само собой разумеющимся, что для мужчины было нарушением долга не привлечь к себе юношу, а для юноши позором — не удостоиться дружбы мужчины. Большинство известных деятелей Древней Греции в в молодые годы проходили этот обычай и приобретали уже тогда громкую славу и необходимые связи. Красотой юного Алкивиада (в будущем выдающегося афинского государственного мужа и полководца) восхищались все, недаром носил на своем гербе изображение Эрота, мечущего молнию. Говорили, что в юности Алкивиад не был мужем и отнимал у жен мужей, а когда вырос стал мужем всех жен и отнимал у мужей жен. Мужчина был ответствен за образ жизни своего юного товарища и делил с ним хулу и похвалу. Когда во время гимнастических упражнений некий юноша вскрикнул от боли, наказан был, как сообщает Плутарх, его старший друг. Любовь к мальчикам называлась более ценной, чем брак, поскольку она являлась причиной рыцарственной дружбы. Песня народа Халкиды: «О юноши отважных отцов, блистающие в изяществе своих прелестей, никогда не жалейте связать свою красу с честными мужами, ибо в городах Халкиды рядом с мужской доблестью всегда цветет ваша грациозная, пленяющая сердце юность». Согласно Ксенофонту, любовь между мужчиной и юношей рассматривалась исключительно как супружеский союз. При этом любовь к «мальчикам» («пока звучит юношеский смех, наслаждаться быстротечной весной жизни и ее цветами») отнюдь не считалась попранием супружеской верности жене.
На Крите, как и во многих других греческих государствах, умыкание (самая примитивная форма всех брачных связей) мальчиков долгое время было устоявшимся обычаем. Любовник (erastis) предупреждал родных мальчика дня за три или более, что он собирается совершить похищение. Для родственников мальчика считается величайшим позором скрывать мальчика или не пускать его ходить определенной дорогой, так как это означало бы их признание в том, что мальчик недостоин такого любовника. Если похититель при встрече окажется одним из равных мальчику или даже выше его по общественному положению и в прочих отношениях, тогда мальчика преследуют похитителя и задерживают его, но без особого насилия, только отдавая дань обычаю- впрочем, затем родственники с удовольствием разрешают увести мальчика. Если же похититель недостоин, то мальчика отнимают. Однако преследование прекращается тогда, когда мальчика похитителям удается привести в «андрий» (мужские покои) любовника. Достойным любви у критян считался мальчик, отличавшийся не красотой, но мужеством и благонравием. Одарив мальчика подарками, похититель отводит его в любое место в стране. Лица, принимающие участие в похищении, следуют за ними- после двухмесячных угощений и совместной охоты (так как не разрешается долее задерживать мальчика) они возвращаются в город. Мальчика отпускают с подарками, состоящими из военного убранства, быка и кубка (это те подарки, что полагается делать по закону), а также из многих других предметов, настолько ценных, что из-за больших расходов друзья любовника помогают, устраивая складчину. Мальчик приносит быка в жертву Зевсу и устраивает угощение для всех, кто возвратился вместе с ним. Затем он рассказывает о своем общении с любовником, доволен ли он или нет поведением последнего, так как закон разрешает ему в случае применения насилия (принуждения, например к анальному сношению) отомстить за себя и покинуть любовника. Для юношей красивой наружности или происходящих от знатных предков позор не найти себе любовников, так как это считается следствием их дурного характера. Похищенные получают почетные права: при хоровых плясках и состязаниях в беге им предоставляют самые почетные места и разрешают носить особую одежду для отличия от других — одежду, подаренную им любовниками- и не только тогда, но даже достигнув зрелости, они надевают отличительное платье, по которому узнают каждого, кто стал kleinos- любовника же называют filitor.
Хотя этот обычай был распространен не во всей Греции, ежедневное общение юношей с мужчинами, их тесные связи с раннего утра до позднего вечера были чем-то само собой разумеющимся повсюду. Сексуальные отношения между взрослым мужчиной и мальчиком, достигшим половой зрелости, были широко распространены и обычно сопровождались заботой старшего о нравственном и интеллектуальном развитии юноши. Если, однако, эти отношения ограничивались только сексом, они не одобрялись, так же как и гомосексуальная связь между взрослыми мужчинами. А гомосексуальные контакты между взрослыми мужчинами и мальчиками, не достигшими половой зрелости, были запрещены законом. Тем самым в мужчине развивалось понимание души мальчика и юноши и беспримерное рвение сеять в юных, восприимчивых сердцах семена доблести и благородства, подводя их как можно ближе к идеалу прекрасного гражданина. Для идеала мужского совершенства греки отчеканили формулу kalos kagatos («добрый и прекрасный», «прекрасный телом и душой»). Телесному развитию мальчиков придавалось значение, которое невозможно переоценить. Греческие мальчики проводили три четверти дня в банях, палестрах и гимнасиях, которые служили в основном телесному развитию. Во всех этих местах мальчики и юноши выполняли телесные упражнения обнаженными, на-что указывает этимология слова гимнасия (от gimnos обнаженный). Впрочем, слово gymnos двойственное и означало не только обнаженный, но и одетый только в хитон. Гимнасии и палестры были любимым местом времяпровождения греческих граждан, где они коротали время за разговорами и созерцанием телесных упражнений. «А в гимнасии, сидя на солнце, в песке, чинно-важно вытягивать ноги Полагалось ребятам, чтобы глазу зевак срамоты не открыть непристойно. А вставали, и след свой тотчас же в песке заметали, чтоб взглядам влюбленных Очертание прелестей юных своих на нечистый соблазн не оставить. В дни минувшие маслом пониже пупа ни один себя мальчик не мазал, И курчавилась шерстка меж бедер у них, словно первый пушок на гранате» (Аристофан). Однако в дни особых празднеств Гермеса в гимнасии было запрещено проникать всем, кто вышел из отроческого возраста, в противном случае предусматривалось наказание изгнанием и конфискацией имущества (смертной казнью) согласно закону о причинении телесного ущерба (преднамеренном насилии над телом молодого человека).
По всей Греции существовали праздники, служившие прославлению отроческой и юношеской красоты, и на которых мальчики и юноши выступали в полном сознании своего обнаженного тела. Так, в Мегарах справлялся весенний праздник Диоклии (Diocklia), во время которого устраивались состязания мальчиков и юношей в поцелуях- в Феспиях справлялся праздник Эрота, на котором вручался приз лучшей песне о любви к мальчикам- в Спарте существовал праздник обнаженных юношей, Гимнопедии, а также Гиакинтии- жители острова Делос любовались хороводами мальчиков.
О характере взаимоотношений между влюбленными и сексуальных игр мужчины с мальчиком можно также судить по роману Ксенофонта Эфесского, в котором влюбленная пара, Габроком и Антия, попадают в руки пиратов. Предводителя пиратов охватывает неистовая страсть к Габрокому и последний восклицает: «Увы тебе, несчастливый дар красоты! Сколь долго сохранял я чистоту только для того, чтобы теперь постыдно уступить похоти пирата! Зачем мне после этого жить, если из мужчины я сделаюсь шлюхой? Но я не покорюсь его желаниям, уж лучше умереть и сохранить свое целомудрие!» Вероятно, это было идеалом таких взаимоотношений — платоническая (сократовская) любовь. Не выходили за рамки этих взаимоотношений поцелуи, объятия, ласковые слова и нежные поглаживания мальчика, в то числе его яичек. Мягкое прикосновение к яичкам мальчика при встрече с ним мужчины были столь же естественны, обычны и дружелюбны, как и рукопожатие в наше время.
Диоген Лаэрций говорит, что Сократ, будучи мальчиком, стал любимцем своего учителя Архелая, что подтверждает и Порфирий, который замечал, что семнадцатилетний Сократ не отверг любви Архелая, так как в ту пору ему была присуща большая чувственность, которую впоследствии ему удалось преодолеть благодаря усердной духовной работе. В «Пире» Платона Сократ говорит: «Я сознаюсь, что знаю толк ни в чем ином, как в любовных делах». Тем не менее, Сократ, как истинный эллин, всегда смотрел на красоту мальчиков и юношей широко открытыми глазами- доверительное общение с эфебами было для него совершенно необходимым, однако сам он, насколько возможно, воздерживался от того, чтобы переводить эти отношения в телесную плоскость. Он был готов отказываться от чувственного потому, что его несравненное искусство «настройки» юношеских душ и подведения их к наивысшему возможному совершенству служило ему достаточным возмещением отказа от чувственности и было бы невозможно, не придерживайся он определенной дистанции во взаимоотношениях со своими учениками. Такую силу воздержания он стремился поставить перед другими как идеал- но то, что он требовал ее ото всех, не только не подтверждается источниками, но и противоречило бы мудрости «мудрейшего из греков».
Когда Плутарх, говоря о мальчиках пелопоннесского города Аргос, утверждает, что «сохранившие цвет своей юности чистым и непорочным, в согласии с древним обычаем, удостаивались чести возглавлять праздничное шествие, неся в руке золотой щит», то, как полагают некоторые иследователи, он отнюдь не имеет в виду, что эти мальчики не были любимцами мужчин, но только, что, будучи мальчиками, они воздерживались от близости с женщинами и анальных сношений с мужчинами. Впрочем, спартанские обычаи любви к мальчикам были более конкретными в границах взаимоотношений между мужчинами и объектами их любви. Ксенофонт и Плутарх утверждают, что, хотя спартанская любовь к юношам основывалась на чувственном удовольствии от созерцания телесной красоты, она, однако, не возбуждала чувственных желаний. Чувственное влечение к мальчику приравнивалось к вожделению отца к сыну или брата к брату, и всякий, кто ему поддавался, был на всю жизнь «обесчещен», т.е. терял свои гражданские права. Максим Тирский, говорит, что в Спарте мужчина любил мальчика, словно прекрасную статую, что многие мужчины любили одного мальчика, а один мальчик многих мужчин. Впрочем, самому Ксенофонту приходится допустить, что ни один грек не верил в то, что спартанская любовь к юношам исчерпывается лишь этой идеальной стороной, что дорийская любовь к мальчикам не имела ничего общего с чувственностью и не было в ней горячих страстных поцелуев.
Другие же ученые мужи, в частности Гиппократ, прямо придерживались убеждений, идущих из египетских и более древних обрядов инициации, что мужественность и положительные мужские качества через сперму взрослого передаются тем, с кем мужчина вступает в половое сношение, особенно детям и подросткам. Аристотель также говорил, что «те, кого с детства использовали», сами часто привыкают к гомосексуализму.
По античным представлениям, любовь есть не что иное, как стремление к прекрасному, чувственная любовь греков была направлена на мальчиков как эталон мировой красоты и гармонии. Греки искали в обществе мальчиков духовной близости. К идеалу красоты присоединялись, по выражению Луки, «более богатые духовные задатки мальчиков, делавшие возможной осмысленную беседу, тогда как с девушками мужчина мог лишь шутить. Таким образом, стремление греков к обществу своих товарищей по полу имело не только социальный смысл». Стратон признается, что его пленяет «все мальчишеское» и этим открывает не только свою душу, но и душу большинства греков. В другой раз он высказывает сокровенную мысль многих эллинов: «Меня не прельщает ни роскошь волос, ни курчавые локоны, если они произведены не природой, а усердием искусства. Нет, мне мила густая грязь на мальчике, который только что из палестры, и нежный блеск его тела, увлажненного свежим оливковым маслом. Мне сладостна любовь без прикрас, а искусственная краса — дело женской Киприды». В трактате Erotes («Две любви») некоего Лукиана высказывается суждение, характеризующее греческое понимание любви: «Браки полезны людям в жизни и, в случае удачи, бывают счастливыми. А любовь к мальчикам, поскольку она завязывает узы непорочной дружбы, является делом одной философии. Поэтому жениться следует всем, а любить мальчиков пусть будет позволено одним только мудрецам. Ведь ни одна женщина не обладает полной мерой добродетели».
В греческой культуре духовное и физическое влечение к «мальчику» рассматривалось одним из видов любви и не имело никаких позорящих коннотаций. Чаще всего для обозначения этого понятия в греческом языке употребителен глагол paiderastein, и лишь в единичных случаях встречаются слова paideros (педераст) и paiderastika (педерастия). Неистовая, безудержная страсть к мальчикам называлась paidomania, а человек, объятый этой страстью, — paidomanis- оба слова произведены от mania (страсть, безумие). Слово paidopipis (подcматривающий, шпионящий за мальчиками) имеет дополнительную шутливую коннотацию, в которой проявляется другой оттенок значения: «тот, кто засматривается (следит) влюбленным взором за лучезарными мальчиками». Слова paidotribis и paidotribein, сами по себе совершенно невинные и обозначающие «наставник (наставлять) мальчиков в искусстве борьбы», употреблялись также в обыденном значении, причем второй смысл легко объясним, потому что оба слова связаны с глаголом tribein (набираться опыта, заниматься упражнениями, практиковаться). Поздние авторы, особенно Отцы Церкви, предпочитают использовать в обыденном смысле слова paidoftopia, paidoftopos, paidoftopein (растление мальчиков, растлитель мальчиков, растлевать мальчиков). В дополнение к вышеприведенным выражениям общеупотребительны были также словосочетания paidon eros и paidikos eros (эротическое влечение к мальчикам). Слово «эфебофилия» не античное, но является новообразованием. Оно означает любовь к эфебу (efibos), под которым подразумевается молодой мужчина, достигший половой зрелости- однако прилагательное filefibos (любящий молодых мужчин), несомненно, существовало. Cуществительное paidofilia у греческих авторов не встречается, однако глагол paidofilein (любить мальчиков) и прилагательное paidofilis (любящий мальчиков) являются довольно распространенными.
В нескольких греческих диалектах любовник мальчика назывался различно- так, к примеру, на острове Крит, где любовь к мальчикам процветала с древнейших времен, его называли erastis (желанный), а после того как союз был заключен, — filitor (любимец)- мальчик, являвшийся объектом привязанности, звался eromenos (воздыхаемый) до тех пор, пока влюбленный искал его расположения, но если он был другом великого деятеля, его называли kleinos (славный, знаменитый). Особняком стоит слово filoboipais, употреблявшееся по отношению к тем, кто любил мальчиков-переростков. Словом boipais называли «взрослого молодого человека» (слог boi имел значение «большой», а также «много»- возможно, он связан с существительным bois (бык, вол)). Слово filomeipas также встречается редко- оно произведено из meipas (подросток), а следовательно, обозначает того, кто любит подростков. В Афинах оно было почетным титулом, которым был награжден Софокл.
Выражением, которое чаще всего встречается в греческих текстах в качестве обозначения возлюбленного мальчика или юноши, является paidika (мальч`ика, мальчатник, мальчушник), что объясняется следующим образом: в предмете своей любви человек любит именно «то, что является в нем мальчишеским», или те свойства души и тела, которые отличают мальчика: мальчик мил любовнику потому, что тот видит в нем воплощение «отрочества», «мальчишеского». В дорийском диалекте любовника обычно называли eispnilos или eispnilas («вдохновитель», «вдыхатель вовнутрь»)- в этом слове содержится намек на то, что любовник брал на себя ответственность за мальчика в любом виде связи, вдыхал в восприимчивую душу все доброе и благородное. Поэтому дорийцы употребляли eispnein в значении «любить», если речь шла о мальчике. «Благодаря тому, что мы вдыхаем нашу любовь в прекрасных юношей, мы удерживаем их от корыстолюбия, усиливаем их наслаждение от работы, трудностей и опасностей и укрепляем их скромность и самообладание» (Ксенофонт). С этим согласуется дорийское название возлюбленного — aitas («вслушивающийся, умом восприимчивый»).
Любовника часто называли также «волком», тогда как любимец звался «ягненком» или «козленком». Для древних греков волк был символом алчности и дерзкой свирепости. «Выйдя после ужина на пирушку, я, волк, нашел стоящего перед дверью ягненка, сына моего соседа Аристодика, и, обвив его руками, целовал, пока не насытил сердце, клятвенно обещая ему многие подарки» (Стратон). «Как волки любят ягнят, так любовники любят своих любимцев» (Платон). «Льстец не может быть надежным другом, ибо время разоблачает ложь того, кто притязает на дружбу. Истинный любовник — это льстец любви, влюбленный в цвет юности и красоту» (Клеарх из Сол). Изредка любовника называли также вороном, тогда как «Сатон» (Сосисочкин) и «Постон» (Писькин) нередко служили прозвищами любимца (saton и poston слова являются «детскими» или ласкательными словами, произведенными от sati и posti, которые означают «мужской член». Во всех сексуальных вопросах греки были потрясающе наивны — оба эти слова были серьезными фамильными именами).
О различных возрастных стадиях «мальчиков» Стратон говорит: «Юношеский цвет двенадцатилетнего мальчика приводит меня в радость, но предпочтительнее мальчик лет тринадцати. Тот, кому четырнадцать, — еще более сладостный цветок Эротов, и еще прелестнее тот, кому только исполнилось пятнадцать. Шестнадцатый год — это возраст богов, а желать семнадцатилетнего — удел не мой, а Зевса. Если же кто влюблен в мальчика, который еще старше, то он более не играет, а уже требует гомеровского «он же ответил»» (то есть ищет в любви взаимности). «К Крониону приблизился Ганимед с серьезностью юношеского взора в детских очах, и возрадовался бог» (Гете «Ахиллеида»).
Плутарх — только один из авторов, указывающих, что сексуальное использование детей не ограничивалось детьми старше 11-12 лет. На протяжении всей античности учителя и воспитатели детей младшего возраста сплошь и рядом прибегали к сексуальному насилию над ними. Принимались всевозможные законы, ограничивающие домогательства взрослых, но, пригрозив своей крепкой тяжелой палкой, педагог мог делать все, что хотел. Эсхин цитирует некоторые из афинских законов, которыми пытались ограничить сексуальные домогательства учителей: «...что же в случае с учителями... ясно, что законодатель им... не доверяет... им запрещается открывать классную комнату или гимнастический зал до восхода солнца, а закрывать школу (гимнасий) 3они должны не позже, чем солнце зайдет- законодателю крайне подозрительным кажется, если учитель остается с мальчиком наедине или в темноте».
В античности ребенок первые годы жизни рос в окружении использовавших его в сексуальном отношении людей. Детство в Греции или в Риме часто подразумевало использование со стороны мужчин более старшего возраста. Конкретные формы и частота были разные в зависимости от области и времени. На Крите и в Беотии были приняты гомосексуальные свадьбы и медовые месяцы. Публичные дома, где проститутками были мальчики-рабы, процветали во всех городах, а в Афинах можно было даже взять мальчика напрокат. Там, где закон запрещал гомосексуальные отношения со свободными мальчиками, для этого были рабы, и свободнорожденные дети, бывало, видели, как их отцы спят с мальчиками. Иногда детей продавали в сожительство. Музоний Руф вопрошает, не следует ли оправдать мальчика, если он отказывается участвовать в такой сделке: «Я знал одного отца, настолько испорченного, что, имея редкостно по-юношески красивого сына, он продал его, обрек на позорную жизнь. Если юноша, которого будет вот так же продавать родной отец, откажется и не пойдет на это, станем ли мы упрекать его в непослушании?» Главное возражение Аристотеля против идеи Платона о совместном содержании детей состояло в том, что мужчины не смогут отличить своих детей от чужих, а заниматься сексом со своими детьми, говорит Аристотель, «не пристало». Плутарх объясняет, почему свободнорожденные маленькие мальчики в Риме носили на шее золотой шарик: когда голые дети собирались группой, мужчины должны были знать, кого не следует трогать.
Среди храмовых проституток можно было встретить не только женщин, но и хорошеньких мальчиков. Сколь широко была распространена мужская проституция в эпоху Солона, явствует из того, что этот государственный деятель, поэт и философ в своем законодательстве запрещает рабам вступать в связь со свободнорожденным мальчиком и устанавливает наказания для тех, кто превращал свою красоту в ремесло. Опасались, что тот, кто торгует собственным телом за деньги, легко отречется и от общих интересов государства. Согласно Афинею, перед битвой спартанцы приносили жертвы Эроту потому, что были убеждены: «любовь сражающейся плечом к плечу дружеской пары несет спасение и победу». Элиан объясняет готовность к самопожертвованию тем, что влюбленного воодушевляют два бога — Арес и Эрот, тогда как воин, не знающий любви, вдохновляем одним Аресом.
Эсхин преследовал по закону Тимарха, продавшегося в качестве мальчика-проститутки, и как свидетелей привлек несколько мужчин, которые признались, что заплатили Тимарху за услуги. Эсхин признает, что в детстве многие, в том числе он сам, подвергались сексуальному использованию, но не за деньги, иначе это было бы противозаконным.
Сколь бы ни были греки всех времен благосклонны к отношениям между мужчиной и мальчиком, основанными на взаимной симпатии, они всегда осуждали такую любовь, если мальчик отдавался за деньги. Тем не менее само государство облагало налогом тех, кто поставлял мальчиков и юношей любовникам, так же, как и содержателей женских публичных домов. Да и, кроме того, повсюду находились мальчики и юноши, охотно отдававшие свою любовь сверсникам и мужчинам за деньги, или подарки, или за то и другое вместе. Стратон: «Увы мне! Почему ты снова в слезах и безутешен? Скажи откровенно- я хочу знать, в чем дело. Ты протягиваешь ладошку? Я пропал! Ты, кажется, просишь о плате? Ты не любишь больше играть печеньем с тмином, сладким сесамом и орехами, но все твои мысли о выгоде. Пусть пропадет тот, кто выучил тебя этому! Какого мальчика он мне испортил!» Поэты никогда не уставали вспоминать о старом добром времени, когда мальчик в награду за оказанные милости довольствовался птичкой, синицей, дроздом, малиновкой, перепелом или даже мячом и тому подобными пустяками. Но и тогда остаться с мальчиком наедине было делом нелегким: «Малое дитя в цвете юных лет — какими чарами, какими льстивыми словами ты сможешь его изловить, не пользуясь при этом хитростями рыболова?»
Хотя в целом осуждалось, что мальчик отдается за деньги или любой другой вид платы, мальчиков можно было не только купить за деньги, но и заключить с ними договор о найме на более или менее продолжительный срок, чтобы использовать их оговоренным образом. При этом преднамеренное нанесение телесных повреждений мальчику являлось преступлением, каралось изгнанием и конфискацией имущества. Керамик в Афинах был излюбленным местом встреч педерастов. Множество мальчиков можно было найти также в лавках брадобреев, в лавках торговцев благовониями, в домах врачей, в банях и многих других местах, особенно на уединенном и темном Пниксе — холме, расположенном к западу от Ареопага и окруженном развалинами зданий, которые были очагом мужской проституции.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 39 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |