- Тогда кто... - начал Даламар свирепо. Внезапно его голос оборвался, лицо побледнело. - Ни одно живое существо...
Потрясенный эльф опустился в кресло, глядя на жезл широко раскрытыми глазами.
- Это твое, Палин, как было обещано, - сказал призрак, передавая жезл юному магу.
Палин взял его дрожащей рукой. Кристалл вспыхнул ясным огнем, излучающим холодное чистое серебристое сияние.
- Подарок от истинного Хозяина Башни, - добавил призрак холодным тоном. - Вместе с ним и его благословение.
Белые глаза почтительно поклонились и удалились.
Держа жезл в руке, Палин вопросительно посмотрел на отца.
Карамон улыбнулся сквозь слезы.
- Пойдем домой, - тихо сказал он, положив руку на плечо сына.
СПОРЩИКИ
(Wanna Bet?)
Предисловие (Или послесловие, что тоже вполне может быть)
Братья стояли на причале и глядели вслед удаляющемуся судну.
- Ну и маг из тебя! - проговорил Танин. - Ты с самого начала должен был заметить, что с гномом не все в порядке.
- Я? - возмутился Палин. - Начнем с того, что по твоей милости мы ввязались в эту дурацкую историю. Приключения всегда начинаются подобным образом. - Молодой волшебник попытался передразнить голос старшего брата.
- Ладно вам, - начал Стурм, стараясь примирить спорщиков.
- Заткнись! - Оба брата теперь набросились на него. - Ты первый влез в этот глупый спор!
Братья, уперев руки в боки, гневно взирали друг на друга. Соленый бриз слегка трепал длинные пряди рыжих волос двух старших братьев и обтягивал длинные белые одежды вокруг тоненьких ног младшего.
Их прервал разнесшийся поверх пляшущих волн звонкий крик:
- Прощайте, друзья! Прощайте! Это была хорошая попытка. Может, когда-нибудь еще раз попробуем!
- Только через мой труп! - будто сговорившись, хором крикнули три брата и, кисло улыбаясь, принялись Как-то вяло махать руками на прощание.
- Тут у нас полное согласие, - усмехнулся Стурм. - И я знаю еще одно.
Братья рады были отвести взгляд от грузно качающегося на волнах парусника.
- О чем ты?
- Да о том, что мы никогда не расскажем о случившемся ни одной живой душе! - Стурм говорил тихо. Два брата оглянулись и посмотрели на зевак, столпившихся на причале. Зеваки глазели на корабль и смеялись. Некоторые из них, бросая косые взгляды на братьев, показывали на них пальцем и с трудом подавляли смешки.
С горестной улыбкой Танин вытянул вперед правую руку. Стурм положил правую ладонь на ладонь брата, а Палин положил свою руку сверху.
- Согласен, - сурово произнес каждый из них.
Глава 1 Дуган Алый Молот
- Приключения всегда начинаются подобным образом, - проговорил Танин, деловито оглядывая постоялый двор.
- Надеюсь, ты не говоришь это серьезно! - в ужасе воскликнул Палин.
- Я даже лошадь не поставлю в такой грязи, а ты хочешь, чтобы мы тут заночевали!
- В действительности, - доложил Стурм, появляясь из-за угла строения, после того как совершил краткий осмотр постоялого двора, - в конюшне чисто, по сравнению с самой гостиницей, и запах там намного лучше. Предлагаю спать там, а лошадей поставить в трактире.
Трактир, расположенный у причала в приморском городке Санкристе, имел в точности такой же убогий, потрепанный вид, как и те немногие завсегдатаи, что плелись туда. Окна, выходящие на причал, были маленькими, они будто сощурились и окосели, слишком долго всматриваясь в морскую даль. Свет изнутри едва просачивался сквозь грязные стекла. Само здание, сильно побитое ветром и песком, притаилось в тени на краю переулка, будто разбойник, поджидающий очередную жертву. Даже название "Латаный стаксель" звучало Как-то зловеще.
- Я так и думал, что младший брат начнет жаловаться, - едко заметил Танин, слез с коня и посмотрел на Стурма. - Он соскучился по белым простынкам, которые мама поправляет ему ночью. Но я не ожидал этого от тебя, Стурм Маджере.
- У меня нет возражений, - непринужденно ответил Стурм, слез с лошади и начал развязывать мешок, - Я так просто сказал. Нам все равно выбирать не из чего, - добавил он, вынув небольшой кожаный кошелек и встряхнув его. Там, откуда следовало бы донестись звону монет, лишь что-то жалко звякнуло. - Сегодня простыней не будет, Палин. - Он улыбнулся младшему брату, который все еще с безутешным видом сидел на лошади. -
Подумай, однако, о завтрашней ночи. Мы будем в замке Ут-Вистан, в гостях у князя Гунтара. Там ждут не только белые простыни, но, возможно, и розовые лепестки, рассыпанные по постели.
- Не помру я без белых простыней, - ответил уязвленный Палин. - Однако простое постельное белье было бы приятным разнообразием! И я бы
предпочел спать на кровати, где матрац не кишит живностью! - Он
раздраженно засунул руку под белый балахон и почесался.
- Воин должен привыкать ко всему, - произнес Танин голосом старшего брата, знающего жизнь, отчего Палину захотелось толкнуть его в корыто с водой. - Если во время твоего первого похода на тебя нападут только клопы, можешь считать себя счастливчиком.
- Похода? - горько проговорил Палин, сползая с седла. - Сопровождать тебя и Стурма в замок Ут-Вистан, где вас должны посвятить в
рыцари? Это не поход! Пока что все происходило как на прогулке кендеров. И
вы и отец знали, что так и будет, когда решили взять меня с собой!
Единственная опасность, грозившая нам с тех пор, как мы выехали из дому, исходила со стороны кабатчицы, которая пыталась отрезать кухонным ножом Стурму уши!
- Такую ошибку каждый мог допустить, - пробормотал Стурм, покраснев. - Я вам уже говорил!.. Я хотел взять кружки. Просто она, как вы бы сказали, девушка пухлая, и, когда она нагнулась надо мной, держа поднос, я всего лишь не обратил внимания на то, что делал...
- Ты прекрасно обратил на это внимание! - сурово сказал Палин. - Даже когда она набросилась на тебя с ножом, нам пришлось оттаскивать тебя
оттуда! И глаза у тебя были размером с твой щит.
- Ладно, по крайней мере я интересуюсь этим, - ответил раздраженно Стурм. - В отличие от некоторых, кто считает себя чересчур уж воспитанным...
- У каждого есть свои принципы! - оборвал его Палин. - Я не падаю с ног от первой попавшейся пухлой блондинки, которая хихикнет в мою сторону...
- Прекратите! - устало приказал Танин. - Стурм, отведи лошадей и распорядись, чтобы их почистили и накормили. Палин, иди со мной.
Палин и Стурм явно были готовы кинуться на брата, так что голос Танина сделался строже:
- Вспомните о том, что наказывал отец.
Братья вспомнили. Стурм, все еще ворча, схватил поводья и повел лошадей в конюшню. Палин сдержал едкое замечание и двинулся следом за братом.
Танин, хоть и уродился вспыльчивым в свою мать, все же унаследовал немало других качеств. Характером он больше походил на человека, в честь которого был назван, - самого близкого друга родителей, Таниса Полуэльфа. Танин прямо-таки был готов молиться на своего героя и изо всех сил старался ему подражать. И как следствие - двадцатичетырехлетний парень вполне серьезно принимал роль вожака и старшего брата. Это хорошо делать, когда есть младший брат. Любящий развлечения Стурм являлся почти что воплощением своего отца, унаследовав веселый, беззаботный характер Карамона.
Не желая самостоятельно принимать решения, Стурм обычно беспрекословно подчинялся Танину. Но Палин, которому было всего двадцать лет, обладал острым умом своего дяди, могущественного архимага Рейстлина. Палин любил своих братьев, но его уязвляло властное покровительство Танина и безмерно раздражало крайне несерьезное отношение к жизни Стурма.
В конце концов, это был "первый поход" Палина, о чем Танин не забывал напоминать ему, по крайней мере, один раз в час. Месяц назад юный маг прошел суровое Испытание в Башне Высшего Волшебства в Палантасе. Теперь он
- полноправный член ордена колдунов на Кринне. Но это почему-то особого удовольствия не приносило. Чувствовал он себя грустно и подавленно. В течение нескольких лет его величайшей целью было выдержать Испытание. Цель, которая, будучи достигнутой, должна открыть бесчисленное множество дверей.
Она не открыла ни одной двери. Конечно, Палин считался теперь молодым магом. Сил пока у него было не много, он мог пользоваться лишь простенькими заклятиями. В идеале он должен поступить в ученики к какому-нибудь искусному архимагу, который возьмет над ним покровительство. Однако ни одному архимагу не потребовались его услуги. У Палина было достаточно ума, чтобы понять почему.
Его дядя Рейстлин был величайшим из когда-либо живших на Кринне волшебников. Он облачился в Черные Мантии Зла и бросил вызов самой Владычице Тьмы, желая править миром. Попытка эта закончилась его гибелью. Хотя Палин носил Белые Мантии Добра, он понимал: в ордене найдутся те, кто не поверит в его честность и добросердечие. Не поверит никогда. Палин обладал колдовским жезлом - могущественным Жезлом Магиуса, переданным ему при загадочных обстоятельствах в Башне Высшего Волшебства. Среди членов Совета уже бродили слухи относительно того, как Палин мог заполучить этот жезл. Жезл все-таки находился в помещении, закрытом страшным заклятием. Нет, все, чего он сумеет достичь, Палин хорошо это понимал, он достигнет так же, как и его дядя, - изучая, работая и борясь в одиночку.
Но все это в будущем. А пока нужно быть довольным тем, что едет он вместе с братьями. Его отец, Карамон, являвшийся, как и его брат-близнец Рейстлин, героем Войны Копья, имел на этот счет твердое мнение. Палин не знает мира. Он все время просидел, уткнувшись в книги, погруженный в свои занятия. Если он поедет в Санкрист, то должен подчиниться авторитету Танина, доверившись руководству и защите братьев.
Палин поклялся своему отцу священной клятвой в том, что будет слушаться братьев, так же как Танин и Стурм поклялись в том,. что будут его защищать. В действительности взаимная любовь братьев делала клятву излишней - Карамон понимал это. Но отец прекрасно сознавал, что первое совместное путешествие станет испытанием для братской любви. Палину, самому умному из братьев, не терпелось утвердить себя - не терпелось вплоть до безрассудства и глупости.
"Палин должен чтить достоинство других людей, научиться уважать их за знания, даже если они не соображают так же быстро, как он, - говорил Карамон Тике, с сожалением вспоминая своего брата-близнеца, который так и не выучил этот урок. - А Стурму и Танину надо научиться уважать его, надо понять то, что они не могут решить всех задач ударом меча. Но прежде всего им надо научиться доверять друг другу! И пусть боги будут с ними".
Он не узнает о том, какая ирония заключалась в этом пожелании.
В самом начале пути стало ясно, что ни один из этих уроков не дастся легко. Двое старших братьев решили между собой (не сказав, конечно, об этом отцу), что это путешествие должно "сделать мужчиной" их заучившегося братика.
Но их взгляды на то, что означало "быть мужчиной", расходились со взглядом Палина. Действительно, насколько он мог видеть, "быть мужчиной" означало ловить под одеждой блох, жевать плохую еду, хлебать скверный эль и общаться с женщинами сомнительного поведения. Как раз об этом Палин собирался высказаться, когда Танин проговорил краешком губ: "Веди себя как мужчина!" после того как оба брата вошли в дверь трактира.
Но Палин не стал раскрывать рта. Он с братьями входил в незнакомый трактир, расположенный в считающейся неспокойной части Санкриста. Юный маг учился достаточно, чтобы понимать, что сама их жизнь может зависеть от того, насколько дружно он смогут противостоять опасности.
Это братьям, несмотря на все их различие, удавалось вполне успешно. Так успешно, на самом деле, что с ними не случилось никаких неприятностей во время долгого путешествия из Соласа на север. Старшие братья были крупными и крепкими, унаследовав силу и сложение Карамона. Опытные воины, они гордились полученными в боях шрамами и носили свои мечи с ловкой непринужденностью. Самый младший брат, Палин, был высок и хорошо сложен, но имел хрупкое тело человека, привыкшего больше к книгам, чем к оружию. Однако любой, кто вдруг посчитает его легкой добычей, может взглянуть на приятное серьезное лицо этого молодого человека, заметить пронизывающий взгляд ясных глаз и подумать еще раз, прежде чем напрашиваться на неприятности.
Впечатление это, возможно, усиливал еще и Жезл Магиуса, который Палин носил с собой. Сделанный из простого дерева, украшенный ограненным кристаллом, который держит золотая лапа дракона, посох не проявлял никаких волшебных свойств. Но его окружала темная невидимая аура, связанная, вероятно, с покойным хозяином жезла, которую тут же с тревогой ощущали те, кто на него смотрел.
Палин никогда не расставался с жезлом. Если он не держал его, то жезл лежал рядом, и юный маг часто протягивал к нему руку и трогал для успокоения.
В этот вечер, как и в другие вечера, вид Танина и Палина, вошедших в трактир, не произвел сильного впечатления на находившихся внутри, кроме как на одну компанию. Невысокие, но кряжистые человечки, сидевшие за грязным столом в углу, немедленно принялись шепотом что-то обсуждать, отчаянно жестикулируя. Шепот перерос в негромкое бормотание, после того как вошел Стурм и присоединился к братьям. Незнакомцы стали усердно толкать локтями того, кто сидел ближе всех к стене и чье лицо, чуть ли не до бровей заросшее густой черной бородой, скрывала глубокая тень.
- Да вижу, вижу! - проворчал он. - Думаете, они подойдут?
Все остальные за столом с жаром залопотали. Загадочные коротышки были закутаны в коричневые халаты, так что черты лиц и даже руки или ноги разглядеть невозможно.
Человек в углу окинул молодых людей хитрым, внимательным, оценивающим взглядом. Существа в коричневых халатах продолжали болтать.
- Заткнитесь, негодяи, - раздраженно рявкнул более крупный человек.
- Вы привлечете их внимание.
Человечки в коричневых халатах затихли, умолкли так резко, будто свалились в колодец. Естественно, неожиданно наступившая тишина заставила всех в трактире, включая и трех молодых людей, обернуться и посмотреть на них.
- Ну вот, это все-таки случилось! - прорычал человек к тени. Два одетых в коричневое существа повесили головы, третье, однако, было настроено спорить. - Замолчи! Я все исправлю!
Наклонившись вперед так, чтобы на него падал свет, он с радушной улыбкой поднял кружку и весело произнес:
- Дуган Алый Молот к вашим услугам, молодые господа. Не выпьете ли со старым гномом?
- Выпьем, и с удовольствием, - вежливо ответил Танин.
- Выпустите меня, проворчал гном, обращаясь к существам в коричневых халатах, которые так тесно сидели за столом, что даже невозможно было сказать, сколько их там. После стонов, ругательств и возгласов вроде "ой, моя нога, ты, кувалдоголовый" или "осторожнее со своей бородой, мозги кузнечные", гном вылез - немного раскрасневшись и запыхавшись - из-за стола. Крикнув трактирщику, чтобы подали "специальное для него", он подошел с кружкой к столу, за которым уселись молодые люди.
Все остальные в трактире, матросы и местные жители в основном, возобновили собственные беседы, предмет которых, как показалось Палину, имел злодейский характер, если судить по суровому, злобному выражению на лицах. Другие посетители не приветствовали братьев, и их явно не заинтересовали ни гном, ни его компания. Некоторые бросили угрюмые взгляды на Дугана. Но это ничуть не смутило гнома. Пододвинув высокий табурет, который компенсировал недостаток в росте, полный и роскошно разодетый (по крайней мере, для гнома) Дуган плюхнулся за стол братьев.
- Что будете, господа? - спросил гном. - Напиток моего народа? У вас хороший вкус! Нет ничего лучше настоявшейся грибной браги из Торбардина.
Дуган широко улыбнулся братьям, когда к столу подшаркал трактирщик и принес в руке три кружки. Поставив их, он шлепнул на стол перед гномом большую глиняную бутылку, заткнутую пробкой. Дуган вынул пробку и с таким наслаждением шумно втянул в себя аромат, что у Стурма потекли слюнки.
- Да, превосходная, - произнес довольный гном. - Давайте сюда кружки, господа. Не стесняйтесь. Там, откуда это принесли, хватит на всех и еще останется. Я, однако, не пью с незнакомыми, так что скажите мне свои имена.
- Танин Маджере, а это мои братья, Стурм и Палин, - сказал Танин, с радостью пододвигая кружку. Кружка Стурма была уже у гнома в руке.
- Я буду вино, спасибо, - натянуто произнес Палин. Затем добавил вполголоса: - Вы же знаете, как отец относится к этому напитку.
Танин ответил ледяным взглядом, а Стурм расхохотался.
- Ай, успокойся Палин! - сказал Стурм. - Кружка или две браги еще никому не повредили.
- Правильно! - подхватил Дуган. - Поможет от того, что тебя беспокоит, как говорил мой отец. Этот чудесный эликсир излечит и разбитую голову, и разбитое сердце. Попробуй, юный волшебник. Если твой отец -
Герой Копья Карамон Маджере, то он в свое время поднял не одну кружку, если все рассказы о нем правда!
- Я буду вино, - повторил Палин, упорно не обращая внимания на тычки и пинки братьев.
- Возможно, даже лучше для молодого человека, - сказал Дуган, подмигивая Танину. - Трактирщик, вино для юноши!
Палин покраснел от стыда, но он мало что мог сказать, понимая, что уже сказал слишком много. Смущенный, он взял кружку и ссутулился в своем белом балахоне, не смея поглядеть вокруг. Ему казалось, что все в трактире смеются над ним.
- Значит, ты слышал о нашем отце? - спросил вдруг Танин, меняя тему разговора.
- Кто же не слышал о Карамоне, Герое Копья? - произнес Дуган. - За его здоровье! - Подняв кружку, гном принялся пить брагу, то же самое сделали Танин и Стурм. После того как все трое поставили кружки, не было никаких звуков, кроме судорожных глотков воздуха. Затем последовали три довольные отрыжки.
- Хороша проклятая! - прохрипел Стурм, протирая затекшие слезами глаза.
- Не пил ничего лучше! - заявил Танин, делая глубокий вдох.
- Пей! - сказал гном Палину. - Ты же выпьешь за своего отца?
- Конечно, выпьет, правда, Палин? - спросил Танин опасно-ласковым голосом.
Палин послушно отхлебнул вина за здоровье отца. После этого остальные быстро позабыли о юном колдуне, втянувшись в разговор о частях света, в которых каждый побывал недавно, и о том, что и где происходит. Палин, не имея возможности принимать участия в беседе, принялся разглядывать гнома. Дуган был выше большинства подземных обитателей, которых встречал молодой человек, и хотя он называл себя старым, ему не могло быть больше сотни лет, и, как считается, в этом возрасте гномы лишь едва достигают зрелости. Борода явно представляла собой предмет его гордости: он часто ее поглаживал, не упуская случая привлечь к ней внимание, когда это возможно. Черная и лоснящаяся, роскошная густая борода буйно ниспадала на грудь и спускалась ниже пояса. Волосы так же, как и борода были черными и кудрявыми и почти такими же длинными. Как почти все гномы, он был кругленьким и, вероятно, уже много лет не видел носков своих ботинок из-за круглого живота. Однако в отличие от большинства гномов одет он был так роскошно, что наряд его вполне сгодился бы и правителю Палантаса.
Наряженный в красный бархатный камзол, красные бархатные бриджи, черные чулки, черные ботинки с красными каблуками и шелковую рубашку с кружевными рукавами - в рубашку, которая когда-то могла даже оказаться белой, но сейчас была заляпана грязью, напитками и, вполне возможно, остатками обеда, - Дуган представлял собой удивительное зрелище. Замечателен он был и в других отношениях. Большинство гномов замкнуты и угрюмы в окружении представителей других народов, но Дуган был весел, словоохотлив, да и вообще оказался самым занятным из всех, с кем братья познакомились во время своих путешествий. Ему, в свою очередь, явно нравилась их компания.
- Клянусь Реорксом, - восхищенно произнес гном, глядя на то, как Танин и Стурм осушают свои кружки, - вы в моем вкусе. Одно удовольствие пить с настоящими мужчинами.
Стурм просиял.
- С нами не многие сравнятся, - принялся хвастать он, давая знак гному, чтобы тот налил еще. - Так что лучше будь осторожнее, Дуган, и не гонись за нами.
- Не гнаться! Посмотрите, кто это говорит! - Гном заорал так громко, что взгляды всех находившихся в трактире устремились на них, включая и коротышек, одетых в коричневые халаты. - Человек никогда не выпьет этой браги больше, чем гном!
Танин подмигнул, взглянув на Стурма, хотя и сохранил лицо серьезным.
- Ты только что встретил двух таких людей, Дуган Алый Молот, - сказал он, откинувшись на спинку стула так, что тот заскрипел под его
весом. - Мы перепили многих гномов, Стурм и я, так что они оказывались
под столом, а мы еще достаточно трезвыми для того, чтобы довести их до
кровати.
- А я, - ответил Дуган, сжав кулаки и побагровев, - перепил десять крепких человек, так что они оказались под столом, а я не только довел их до кроватей, но и надел на них ночные рубашки и вдобавок прибрал у них в комнатах!
- С нами у тебя этого не выйдет! - торжественно заверил Танин.
- Спорим? - предложил гном слегка заплетающимся языком.
- Значит, пари? - воскликнул Стурм.
- Пари! - заорал Дуган.
- Назови правила и ставки! - сказал Танин, склоняясь вперед.
Дуган задумчиво погладил бороду.
- Каждый пьет по одной, кружку за кружкой...
- Ха! - расхохотался Стурм.
-...кружку за кружкой, - невозмутимо продолжал гном, - пока ваши безбородые лица не уткнутся в пол.
- В пол уткнется твоя борода, а не наши лица, гном, - заявил Стурм.
- Каковы ставки?
Дуган подумал.
- Победитель будет иметь огромное удовольствие помочь проигравшим добраться до кроватей, - сказал он после паузы, накручивая на палец длинный ус.
- А проигравший оплачивает за всех счет, - добавил Танин.
- Согласен, - произнес гном, улыбнувшись, и протянул руку.
- Согласны, - сказали вместе Танин и Стурм. Каждый из них пожал руку Дугану, после чего гном протянул руку Палину.
- Я в этом не участвую! - подчеркнуто сухо заявил Палин, гневно глядя на братьев. - Танин, - произнес он тихо, - вспомни о наших средствах. Если вы проиграете, то мы...
- Младший брат, - оборвал его Танин, налившись краской от злости,
- когда мы в следующий раз соберемся в путешествие, напомни мне оставить тебя дома, а с собой взять жреца культа Паладайна! Проповедей будет меньше, а веселья больше.
- Ты не имеешь права так мне говорить! - воскликнул Палин.
- Вы должны быть все втроем, - перебил их Дуган, качая головой, - или я отказываюсь от спора. Нет ничего особенного в том, чтобы гному
перепить двух человек. И это должна быть брага подгорного народа. Он с
таким же успехом может пить и материнское молоко, как и эту воду эльфов
("вода эльфов" - так гномы называют вино, которое терпеть не могут).
- Я не стану это пить... - начал Палин.
- Палин, - голос Танина был суров и спокоен, - ты нас позоришь! Если не можешь веселиться, отправляйся в свою комнату!
Рассерженный Палин уже начал вставать, но Стурм ухватил его за рукав.
- Да ладно тебе, Палин, - весело сказал брат. - Расслабься! Клянусь бородой Реоркса! Отец не войдет сквозь ту дверь! - Он потянул Палина за рукав так, что тому снова пришлось сесть на место. - Ты слишком много учился. Мозги у тебя заросли паутиной. На, попробуй. Мы больше ничего и не просим. Если не понравится, мы и слова об этом больше не скажем.
Пододвинув младшему брату полную кружку, Стурм склонился к уху Палина и зашептал:
- Не выводи Танина из себя, ладно? Ты же знаешь, какой он, когда надуется, а нам с ним еще ехать до самого замка князя Гунтара. Старший брат заботится о твоей же пользе. Мы оба заботимся. Мы просто хотим, чтобы ты немного повеселился, и все. Попробуй, а?
Взглянув на Танина, Палин увидел, что лицо брата сурово и угрюмо. "Может, Стурм прав, - подумал Палин. - Может, и правда мне следует расслабиться и повеселиться. Танин говорил больше чем наполовину серьезно, когда сказал, что в следующий раз оставит меня дома. Раньше он так никогда не разговаривал. Это все из-за того, что я хотел, чтобы они приняли меня всерьез, перестали относиться ко мне как к ребенку. Вероятно, я действительно зашел слишком далеко..."
Заставив себя рассмеяться, Палин поднял кружку.
- За моих братьев, - проговорил он грубым голосом и с удовольствием заметил, что зеленые глаза Танина просветлели, а лицо Стурма расплылось в широкой улыбке. Поднеся кружку к губам, Палин хлебнул этого, с дурной славой, напитка, известного как брага гномов.
Вкус оказался неплох, даже приятен: странный букет, который заставлял думать о подземных домах гномов в Торбардине. Подержав напиток во рту, Палин, приятно удивленный, кивнул и проглотил...
Юному магу вдруг показалось, что в голове у него взорвалась шаровая молния. Во рту вспыхнуло пламя. Огонь вырвался из ушей и ноздрей, загудел в горле и опалил желудок. Он не мог дышать, ничего не видел. Он сейчас умрет, он понимал это... в любой момент... здесь, в этом грязном, забытом богами трактире...
Кто-то - у Палина было смутное подозрение, что это Стурм, - колотил его по спине, и наконец он оказался в состоянии сделать вдох.
- Приятно видеть, когда человеку нравится то, что он пьет, - вполне серьезно сказал Дуган. - Теперь моя очередь. За юного мага! - Гном поднес кружку к губам, запрокинул голову и осушил емкость одним глотком. Когда "лицо его показалось снова, глаза слезились, а большой нос-картошка приобрел ярко-красный цвет. - Э-х-х-х! - выдохнул он, пытаясь проморгаться, и вытер рот концом бороды.
- За здоровье, - воскликнули Стурм и Танин, поднимая кружки, - нашего брата-волшебника!
Они тоже осушили кружки, хотя и не так быстро, как гном, но все же не прерываясь для того, чтобы сделать вдох.
- Спасибо, - проговорил Палин, глубоко растроганный. Он осторожно сделал еще один глоток. На этот раз результат оказался не столь ужасным. В действительности было даже приятно. Палин снова глотнул, затем еще раз и наконец осушил кружку. Поставив ее на стол под приветствия своих братьев и Дугана, молодой человек почувствовал во всем теле приятное тепло. Кровь закипела в жилах. Танин глядел на него с гордостью; Стурм вновь ему подлил. Дуган опрокинул в себя еще две кружки подряд, Стурм и Танин выпили свои, и опять настала очередь Палина. Он поднес кружку к губам...
Палин сидел с блаженной улыбкой на устах. Он любил Танина и Стурма больше всех на свете и стал говорить им об этом, и наконец совсем расчувствовался, уткнулся в широкое плечо Стурма и заплакал. Но нет! Он еще кого-то любит... Гнома...
Он поднялся на ноги и пошел вокруг стола, чтобы пожать гному руку. Он даже произнес речь. "Верные друзья... вечные друзья, как его отец и друг отца... старый Флинт, гном..." Он пошел назад к своему стулу, только там было уже четыре стула вместо одного. Выбрав один, Палин сел, промахнулся и очутился бы на полу, если б Танин не подхватил его. Он выпил еще одну кружку, глядя на братьев и на своего нового друга глазами, полными слез любви.
- Я говорю вам, друзья, - Палину казалось, что голос Дугана доносится откуда-то издалека, - люблю вас, как собственных сыновей. И должен сказать, что столько вам никогда не выпить.
- Н-е-е-е! - оскорбленно заорал Стурм и ударил кулаком по столу.
- От тебя мы не отстанем, - проговорил Танин, тяжело дыша, с лиловым лицом.
- Правильно, - сказал Палин, ударяя по столу, точнее, он ударил бы, если бы стол неожиданно необъяснимым образом не отпрыгнул в сторону.
И вот Палин уже лежит на полу и думает о том, что это очень интересное место и что здесь намного безопаснее, чем там, на четырех стульях, где столы прыгают... Посмотрев вокруг, он разглядел рядом с собой на полу свой жезл. Он протянул к жезлу руку и нежно погладил его.
- Ширак! - выговорил Палин, и кристалл на жезле вспыхнул ярким светом. Он услышал, что это вызвало суматоху; где-то рядом заговорили высокие писклявые голоски. Палин захихикал и уже не мог остановиться.
Откуда-то с огромной высоты до него донесся голос Дугана:
- Теперь в кровати, - сказал гном, - и хорошенько выспаться!
И, если и присутствовала злорадная нотка в хриплом голосе и даже явно слышался ликующий смех, Палин не обратил на это никакого внимания. Гном - его друг, его брат. Он любит его как брата, как своих дорогих братьев...
Палин опустил голову на прохладное дерево жезла. Закрыв глаза, он переместился в другой мир - мир маленьких, в коричневых халатах, существ, которые подняли его и побежали с ним...
Глава 2 Тяжкое похмелье
Мир крутило, раскачивало и ломало, и вместе с ним за компанию крутило Палину желудок и ломало все кости. Палин перекатился на бок, его стошнило. Открыть глаза можно было лишь с помощью стамески, казалось, они схватились как камин в стенной кладке. Палину хотелось поскорее умереть, чтобы прекратить страдания.
С невероятным трудом рвоту удалось унять. Осознав, что внутренности все-таки остались на месте, Палин со стоном перекатился на спину. Голова начала немного проясняться, и он вдруг понял, когда попытался пошевелиться, что руки связаны за спиной. В замутненном мозгу вспыхнул страх, и вспышка эта разогнала туман от браги гномов. Он не чувствовал своих ног и сообразил, что веревка, связывающая щиколотки, нарушила кровообращение. Скрипнув зубами, он немного поворочался, пошевелил пальцами ног в мягких кожаных сапогах и сморщился, когда почувствовал покалывание, говорящее о том, что движение крови восстанавливается.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |