Ками сидит за столиком во французском кафе, стены которого настолько белые, что все мои рубашки уже самоуничтожились от зависти. Здесь пахнет свежими круассанами и латте. Ками вытягивает коктейль из трубочки пухлыми губами. Я открываю дверь, появляясь перед ней. Двадцать минут назад я ушёл отсюда под предлогом «решить кое-какие дела». Она не стала задавать лишних вопросов. Я думаю, теперь Камилла поняла, где я был, забирая букет ромашек из моих рук.
- Боже,- она с благодарностью смотрит на меня.- Ты купил их?
- Уж не сорвал точно,- ухмыляюсь я.- Осенью.
Она в шутку щипает меня. Я сажусь обратно за стол. Официант убирает мой остывший кофе, а я заказываю новый и ещё пару эклеров.
- Ты превзошёл мои ожидания,- Девушка широко улыбается мне.
- Так, так, так,- я сощуриваю глаза.- У тебя были ожидания на мой счёт?
- Ммм,- она подыгрывает мне, подмигивая.- Возможно.
- Интересно бы услышать.
- Я ещё думаю.- Камилла обнажает белые зубы.
- Думаешь? – смеюсь я.- Я тебе полгорода показал. Заслуживаю поцелуй?
Я наклоняюсь к ней достаточно близко, чтобы почувствовать её дыхание на своих губах. Сначала её взгляд становится серьёзным и спускается вниз, но после поднимается вверх и зажигается вновь озорством. Брюнетка взмахивает длинными волосами и встаёт из-за стола. Она хватает свою джинсовую бейсболку и выходит из кафе. Расплатившись, я бегу за ней, пока она, не переставая улыбаться, манит меня за собой, постоянно поворачиваясь.
- Эй,- говорю, запыхавшись, ровняясь с Камиллой.- Что это ты задумала?
- Да просто один симпатичный парень обещал мне отвезти в заповедник.- Она застёгивает крутку и останавливается около моего джипа.
- Симпатичный парень, говоришь? – достаю ключи от машины из кармана вельветовых брюк.- И кто же это?
Когда Ками флиртует, её палец утыкается мне в грудь, и она начинает крутить им, не поднимая глаз. Именно это сейчас происходит.
- Его зовут Эштон,- шепчет почти неслышно.
Ветер подхватывает её, и без того, тихий голос. Он уносит далеко слова, сказанные ею, а я не могу отвлечь своё внимание от губ Камиллы.
- Что ещё? – спрашиваю, когда весь напряжён.
- Он милый.
- Ещё?
- Сексуальный.
- Ещё?
- Добрый.
- Преувеличение,- хохочу.- Ещё?
- Замечательный.
- Преувеличение номер 2.- У неё губы, словно, спелые вишни. – Ещё?
Так и хочется попробовать на вкус.
Теперь уже Камилла сосредоточенно смотрит на меня. Её глаза округляются, когда она произносит:
- Он нравится мне.
После она впивается мне в губы поцелуем, чего я сама не ожидал. Мои руки находят её волосы. Я так мечтал прикоснуться к ним. Язык врывается в её рот. Камилла сладкая, словно ягода. Я готов отвезти её в этот чёртов заповедник к этим чёртовым двухтысячелетним секвойям, но сначала мне нужно насладиться этой девушкой.
***
Алекс
Сегодня днём Аарон спит неважно. Он, наверное, чувствует отсутствие матери, как и я. Мне так тоскливо без Адель. И хоть Сара здесь, она выполняет домашнюю работу, болтая без умолку о каких-то политических репрессиях, я лишь думаю о том, как хочу, чтобы моя Ади была здесь, вместе со мной и нашим сыном. Я пообещал ей не вмешиваться и ждать её дома. Ей нужно обсудить всё с Говардом в последний раз, они должны поговорить и расставить всё по полочкам. Я обещал не вмешиваться, но спустя несколько часов пребывания Адель в квартире Говарда, я всё же стал звонить ей. Сначала она не брала трубку, а теперь оператор переводит меня на автоответчик.
В злости я бросаю iphone на диван. Что, если этот проклятый Говард уговорит Адель быть с ним? Что, если он переубедит её? Что, если он любит её настолько же сильно, как и я? На что он способен, в таком случае?
Беру телефон обратно в руки и набираю номер Елены.
- Алло? – слышу на том конце провода.
- Ты можешь приехать сейчас? Да, это срочно.
Когда я отключаюсь, Сара уведомляет меня о том, что собирается гулять с Аароном в парке. Я даю добро.
______________________________________
- Серьёзно?? – Елена кричит на меня в очередной раз, пока я допиваю молоко из бутылки.
Она забирает её у меня и швыряет в другой конец стола, пока я опираюсь на него.
- Ну, давай, спроси ещё раз,- говорю я хмуро.
- Ты серьёзно отпустил Адель одну к этому кретину?
- Она попросила меня не вмешиваться,- оправдываюсь, широко разведя руки в стороны.
Елена смотрит на меня, как на идиота.
- А завтра она попросит с окна её столкнуть! – орёт она, толкая меня в бок.
Я обречённо складываю руки на груди.
- Что ты предлагаешь?
- Ехать к нему.- Девушка забирает сумку с дивана и двигается в сторону выхода.- Предупреди Сару, что нас нет дома, и неизвестно, когда приедем.
Вместе с ней я выхожу в вестибюль здания. Мы идём к лифту.
- Умоляю, не нагнетай на меня плохие мысли. Я и так на взводе.
- Думаешь, Адель хочет снова быть с Говардом?
- Елена! – восклицаю.
- Ладно-ладно,- она смиренно поднимает руки вверх.
Мы едем вниз. Её телефон вибрирует. Я выпрямляюсь, высовываю руки из карманов джинсов.
- Сообщение от Мэг,- констатирует Елена.
Выходя из лифта, я думаю лишь о том, чтобы с Адель было всё в порядке? Почему она не берёт трубку? Почему отключила телефон?
Больше всего меня заботит то, что я не уверен, в порядке ли моя любимая женщина. И почему-то моё сердце не на месте.
***
Сан-Франциско, штат Калифорния
Больше двух лет назад
Алекс
Лора оставила мне тридцать три сообщения! Тридцать три! Вы себе это можете представить? Практически, в каждом упоминается о новой клинике в Сан-Диего, в которой специалисты творят чудеса. То, что она бесплодная – поправимо? Я не думаю. А хрен с этим…Мне просто нужно ещё немного чёртовой надежды, что всё наладится.
Я стою на краю обрыва. Мои родители погибли в автокатастрофе не так давно. Шаг вперёд. Сводный брат погиб, врезавшись в столб на машине шесть лет назад. Он был мне слишком дорог. Два шага вперёд. Я женат на женщине, которую не люблю. Шаг вперёд. Мы были когда-то друзьями, но теперь уже нет. Камни подо мной падают вниз. Шаг вперёд. Лора не может иметь детей. Два шага вперёд.
И тот, кто спасает меня от падения, вот-вот прибудет. Он, как всегда, пройдёт через холл моей компании, поднимается ко мне на последний этаж, где находится мой кабинет, чтобы умоститься в моём кресле. И, конечно, этот придурок, мой лучший друг, Эштон, станет снова заигрывать с каждой симпатичной девушкой, встретившейся ему на пути.
Поднимаю голову с руля, и, всё-таки, решаю выйти из Ауди. Я не могу торчать целый день в машине возле собственной рекламной империи. Нужно загнать хотя бы автомобиль на парковку. Но этой ночью я почти не спал, у меня нет на это сил. Я попрошу Джимми, одного из своих секьюрити.
Погода на улице замечательная, совсем не соответствующая моему настроению. Джимми, думаю я, выходя из машины и обходя её. Сигнал о том, что пришло новое сообщение, доходит до меня снова. Закатив глаза, я тянусь к внутреннему карману своего пид…
- Ой, чёрт подери! Простите меня, пожалуйста!- Запах кофе распространяется из бумажного стаканчика девушки, облившей им меня только что.
Она облила меня кофе, вашу мать!
- Какого хрена?!! – рычу, оттягивая мокрую ткань рубашки от себя.
Она пытается помочь мне. Я сбрасываю её руки.
- Простите,- лепечет она слишком милым голосом.- Я, правда, не хотела этого.
На её лице написано раскаяние. Чёрным по белому. Но это не отменяет того факта, что руки у неё растут не из того места, откуда надо.
- Эту рубашку мне мать подарила,- ору я, впиваясь в девушку взглядом.
Она испуганно смотрит на меня, и я задаюсь вопросом, голубые у неё глаза или зелёные. Сначала это действительно непонятно. Когда она наклоняет голову и лучи света освещают её лицо, кажется, будто зелёные. А, когда мы снова, будто, оказываемся в тени – голубые.
- Я вам куплю такую же,- отвечает эта дурочка уже рассерженным тоном.
Сейчас она больше не робкая. Я не могу понять, нравится мне это, или нет.
Ты не о том думаешь, Алекс.
- Могу вам дать немного денег, чтобы в ближайшем бутике, вы купили себе новую,- произносит нарочито медленно, ухмыляясь, словно стерва.
Сучка!
- Я могу купить целый магазин мужской одежды!- неожиданно даже для самого себя, я кричу.- Говорю это на случай, если вы решили, что я скуп и циничен.
- Ну, так ведь и выходит.- Невозмутимо она складывает руки на груди, прежде выбросив стаканчик в урну для мусора, стоящую около нас.
- Туда можно бросать только пластик,- говорю я спокойнее.
Провожу рукой по растрёпанным волосам.
На вид этой девчонке не больше двадцати двух. Она красивая.
- Всё равно,- поводит равнодушно плечом.
Обернувшись, девушка уходит. Я смотрю ей вслед. Мне больше не хочется орать на неё. Хоть я и взбешён. Моя одежда испорчена и я зол на неё невероятно. Но, чёрт возьми, её походка лишает всякого разума.
И это злит меня ещё больше.
Глава 14
Адель
В детстве, когда я была расстроена чем-то, мама давала мне клубничное варенье. И как бы сильно меня что-то не печалило, вкусное лакомство помогало справиться со всем. Так я перестала думать о соседской собаке, которая попала под машину, о мёртвых голубях на улице, о президенте страны, который, как оказалось, никогда не станет моим мужем…Это девочка из соседнего дома, Люси, сказала.
Так вот, чтобы не произошло у нас с мамой, я так хочу сильно попасть в её объятия сейчас. Чтобы она узнала, что происходит с дочерью в этот момент. И, возможно, клубничное варенье, которое она делает сама, помогло бы забыть этот ужасный день.
Говард не упускает возможность, каждый раз, проходя возле меня, пинать кровать, на которой я сижу. Ему не нравится то, что я плачу. А я не могу этого не делать. Он отобрал мой телефон, не ответил ни на один звонок. А теперь и вовсе его отключил. Сколько кошмарных вещей он сказал про Алекса. И про то, как бы он хотел разделаться с ним…
Мужчина, в конечном итоге, останавливается и, придвинув к себе стул, седлает его.
- А мы могли бы быть счастливы, Адель.
Стараюсь не всхлипывать. Говард и так уже несколько раз ударил меня за это.
- Ты хоть представляешь, насколько мы могли бы быть счастливы, - продолжает,- если бы твоего ублюдка на свете не было.- Клянусь, я думаю, речь об Алексе.- Если бы он не родился…К примеру, можно было сделать аборт…
- Не смей говорить о моём сыне!- кричу в метре от Говарда.
На моё удивление он не встаёт, чтобы снова заткнуть мне рот. А просто смеётся, взмахивая руками.
- А то что? Что ты сделаешь? Думаю, когда мы поженимся, отдадим его бабуле, да? Или отдадим Алексу, пусть с ним и возвращается в Калифорнию.- Его улыбка походит на улыбку психа.
- С ума сошёл?- фыркаю я, вытирая слёзы.- Мы не поженимся.
Теперь Говард поднимается. Он отходит к дальнему шкафу, рыскает там недолго. Через полминуты на кровать падают фотографии. Их меньше десятка. На них Говард и какой-то парень, которого раньше я никогда не видела.
- Это - Томас,- говорит мужчина сипло, и я перевожу на него взгляд.- Томас – мой лучший друг. Он служил в Ираке, прежде два раза сидел в тюрьме. Во второй раз по мелочи…а в первый,- его голос понижается до шёпота,- за убийство своей пятилетней дочери.
Говард смеётся, как будто, он только что удачно пошутил. Я же съёживаюсь и бросаю все фотографии на пол. Он, кажется, не обращает на это внимания. Его голова откидывается назад. Он мычит, словно, что-то вспоминая, а потом, подняв указательный палец вверх радостно, подходит ко мне. Склоняется так низко, насколько это возможно. Я слышу шёпот:
- В парке Камелсбек Сара сейчас гуляет с Аароном.- От того, как Говард произносит имя моего сына, у меня всё внутри холодеет.- Я следил за ней долго. Ты знала, что я следил за нашей няней? Узнавал её привычки, где она обычно гуляет с этим гадёнышом, например.- Сжимаю кулаки. Сильно.- Так вот. Томас был снайпером в Ираке. Он может выстрелить в кого-то и сбежать так быстро, что и следов не останется. Убийцу никогда не найдут. Сейчас мой друг как раз случайно ошивается в парке Камелсбек.
Слёзы вновь принимаются течь из глаз. Я, резко вдохнув, подношу руки ко рту, когда понимаю, к чему Говард ведёт. Нет, нет, нет. Нет! Он этого не сделает.
- Мой телефон.- Берёт со стола мобильный, показывая его мне, пока весь мой мир рушится.- Один звонок, и Сара с Аароном умрут. Ты же этого не хочешь, правда?
- Боже мой,- принимаюсь я реветь.- Какой же ты конченный ублюдок! Ты просто сволочь!
Встаю с кровати, чтобы наброситься на него, но у Говарда сил больше. Он швыряет меня обратно. Ненавижу его!
- Как полагаю,- спокойно говорит он дальше, как ни в чём не бывало,- ты больше переживаешь за сына? – Уголки его губ понимающе опускаются вниз, и он пожимает плечами.- Конечно, ведь, какую бы симпатию и благодарность ты не испытывала к Саре, ребёнок остаётся ребёнком.
Прижимая ноги к себе, не могу перестать плакать. Говард же не собирается шантажировать меня смертью сына?
- Итак,- торжественно объявляет.- Если ты собираешься уйти отсюда, дверь открыта, но знай, Томас ждёт моего звонка. Я могу, либо сказать ему, что операция отменяется, либо просто написать сообщение с текстом: Фас!
Хохочет, словно обезумевший, заново седлая стул.
- Твой друг готов убить людей просто, потому что ты его об этом попросил? – начинаю сомневаться я.
- Может, я ему заплатил?!- рявкает Говард.- Какая разница?
С надрывом в голосе я говорю ему:
- Я искренне верила, что тебе нужна моя помощь с комиссией. Я попросила Алекса дать мне время, чтобы пообщаться с тобой сегодня. Ты не представляешь, как сильно он не хотел отпускать меня к тебе! – Плач вырывается из моего горла.- Он хотел пойти со мной!
- Алекс такой глупый,- качает неодобрительно Говард головой.- И ты тоже. Не было никакой комиссии из Льюистона. И не будет. Я всё выдумал!- Мужчина с кудрявыми волосами и ангельскими голубыми глазами засовывает палец в рот и выдаёт булькающий звук, вбивая палец во внутреннюю сторону щеки.
Так, словно, он – победитель.
- Я верила тебе,- повторяю.
- Я знаю,- произносит он одними губами.- Я уже получил повышение.- После прибавляет тон: - Да оно и не было важным. Была важно только ты.- Указывает рукой на нас обоих.- Мы с тобой, Адель. Счастливые. Представляешь, ты родишь мне двоих детей…
Его речь обрывается, когда мы слышим громкие стуки в дверь. Хотя, это больше похоже на то, что дверь пытаются сломать. Потом я слышу голос, который заставляет моё сердце биться чаще. Это голос Алекса. Он кричит:
- Адель! Адель!! Ты там?? Открой дверь, Говард, иначе я её вынесу, я клянусь!!
- Отлично,- недовольно бормочет мужчина.- Он здесь. Переводит взгляд на меня.- Прекрати плакать! Мы сейчас выйдем к нему, и ты скажешь, что ты моя, ясно? Прекрати реветь.- Он достаёт из шкафа носовой платок и бросает его мне.- Вытрись сейчас же!
Я вытираю лицо, но от кричащего Алекса становится не легче. Он так близко, а я буду обязана лгать ему. Я не смогу.
- Быстрее,- орёт Говард.- Чего возишься?
- Он может услышать тебя,- с презрением отвечаю я на его громкие слова.
- Не может. Если бы мы были в гостиной, возможно, а из спальни плохая слышимость.
- Алекс надерёт тебе зад,- с опаской произношу я.
Говард немедленно хватает меня больно за волосы. Я кричу от боли. Встаю с кровати, следую за ним в ванную. Роясь в моей сумочке, он находит тональный крем и пудру. Я дёргаюсь, не давая ему прикоснуться к себе, но он даёт мне пощёчину, поле чего поворачивает резко моё лицо к себе.
- Ты ударилась о что-то,- тихо говорит.- У тебя кровь на лбу.
Вытирает рану намокшим полотенцем, бросает его в корзину для грязного белья и принимается наносить мне тональный крем. Влажными салфетками вытирает лицо, по которому не перестают течь слёзы.
- Прекрати реветь, я сказал!
- Я не могу!
Говард встряхивает меня.
- Мы сейчас выйдем к Алексу, и ты скажешь, что ты моя, поняла? Ты поняла меня?
- Я не актриса,- выпаливаю я.- Я не сумею солгать достоверно!
- ТАК БУДЬ ЕЮ, ТВОЮ МАТЬ!!!
Больно схватив мою руку, он выводит меня из ванной. Снимает с себя носки и рубашку, оставаясь в одних брюках. Срывает одеяло с кровати, а потом ещё одно. Мнёт подушки. Подойдя ко мне, начинает меня раздевать, но я отталкиваю его.
- Что ты делаешь?!
- Закрой рот!
Срывает с меня всю одежду. Я чувствую себя такой униженной!! Говард даёт мне простыню, велев обернуть её вокруг своего тела. Обернувшись, он случайно задевает тумбу и та с грохотом падает. Чертыхается и бьёт её ногой. В этот момент к голосу Алекса присоединяется голос Елены.
***
Алекс
У меня уже руки болят, стучать в эту чёртову зелёную дверь, но я буду это делать до тех пор, пока мне не откроют. В какой-то момент мне кажется, что в квартире никого нет, но потом что-то падает, и я держусь за этот звук, как за последнюю надежду.
- Ты слышала? – Наши с Еленой глаза встречаются.
- Что-то упало,- говорит она.
- Звони в полицию.
Она набирает номер службы спасения. Я слышу, как женщина на том конце провода отвечает. Но это уже не нужно, потому что дверь отворяется, и перед нами оказываются Говард полураздетый, обнимающий за плечи, обёрнутую в простыню Адель. Они оба улыбаются нам.
- Привет,- лениво мурлычет Говард.- Что-то случилось? Извините, мы просто наслаждались друг другом. У нас тут примирение наметилось случайно.
Адель сглатывает, глядя мне в глаза, пока я пребываю в шоке. Я не знаю, о чём думает Елена, но она молчит, и это не есть хорошо.
- Алекс,- продолжает он.- Спасибо, что ты был с моей будущей женой всё это время, пока мы находились в ссоре, так сказать.- Его улыбка настолько широкая, что, кажется, зубы скоро начнут выскакивать из челюсти.- Ты поддерживал Адель. Спасибо, что не притронулся к ней, заботясь, словно о сестре.- Протягивает мне руку для пожатия.
Но я игнорирую её, потрясённо оглядывая Ади. Мою Ади, чёрт всех вас подери! Она отводит взгляд, смотрит вниз.
- Я…- пытаюсь сказать лишь что-то. Но потом понимаю, что всё это бессмысленно.
Просто замахиваюсь, чтобы врезать этому козлу. Елена становится передо мной, загораживая мне Говарда.
- Не стоит, Алекс.
Она даже не оборачивается. Я вырываюсь, вспоминая все самые ужасные слова, чтобы обозвать Говарда. Она просто ведёт меня к лифту.
Когда мы выходим на улицу, я рассекаю руками воздух, используя его, как невидимую боксёрскую грушу. Смеюсь с горечью, потому что, всё это так глупо.
- Я думал, он обидел её,- признаюсь, успокоившись.
Мы уже сидим в моей машине.
- Говард, каким бы идиотом не был, добрый. Алекс, он и мухи не обидит.
- Чёрт! – рычу, неоднократно ударяя руль передо мной, ощущая, как в носу щиплет.
Перевожу глаза на Елену. У неё катятся слёзы по щекам.
- Не плачь. Может, она, и правда, его любит.
«Не плачь», - повторяю в то время, как сам не могу сдержать капли солёной воды, текущие по лицу.
***
Адель
Говард любезно прощается с Сарой. Я слышу его голос из спальни. Аарон спит на кровати возле меня. Я в жизни не была такой подавленной, но мой сын рядом, остальное не имеет значения. Как бы сильно я не любила Алекса, не представляю, что было бы, если я лишилась бы Аарона. Я до сих пор не знаю, блефовал ли мой бывший, упоминая Томаса. Но всё выглядело слишком правдоподобно. Теперь мне нужно выбраться отсюда, а он слишком опасен сейчас. И я действительно его боюсь.
Когда Алекс увидел меня с Говардом сегодня, я готова была разреветься. Я готова была закричать: «У нас ничего не было! Он меня шантажирует». Ради сына я сдержалась. Но было невероятно тяжело смотреть, как Алекс буквально рассыпается на куски передо мной.
Пока я размышляю над этим, мне на глаза попадается мобильный Говарда, что он оставил на тумбе. Забыл его? Быстро хватаю телефон и посылаю сообщение на единственный номер, который я помню наизусть – моей мамы.
«Спаси меня. Ади».
Убедившись, что смс отправлено, ставлю блокировку на этот номер. Шаги Говарда слышны отчётливей. У меня сердце готово выскочить из груди. Оставляю мобильный там, где он и лежал, молясь, чтобы мама связалась с Еленой.
Они должны всё понять.
Глава 15
Адель
Однажды мы с мамой застряли в лифте. Мне тогда было лет десять, или около того. Мы поднимались на верхний этаж торгового центра, потому что там продавались самые вкусные пончики в городе. Я действительно была настолько капризной, что привела нас к ситуации, в которой была виновата. Я была виновата. Я хотела эти пончики. Самое интересное, я не съела ни одного из них после. Мы пробыли в лифте около двадцати минут, пока нас не вытащили оттуда. Тогда-то у меня и развилась клаустрофобия. И сейчас, в квартире Говарда, моя фобия даёт знать о себе.
Так же, как и в детстве, я снова повела себя неправильно. Мне не стоило приходить к Говарду одной. Нужно было послушать Алекса. Почему я была настолько глупа и упряма? Мой характер действительно создаёт проблемы.
Пока Говард говорит по телефону, заказывая билеты на самолёт, я пытаюсь успокоить плачущего сына. Он, словно, чувствуя, что что-то не в порядке, заливается слезами. А я ничего не могу поделать. Мне страшно от того, где я в скором времени окажусь. Если я всё правильно расслышала, Говард собирается увезти нас в Неваду. Я знаю, кто из его близких живёт в Неваде. Мать, с которой он так меня и не познакомил.
Я не могу лететь. Не могу. Моя собственная мама должна ведь как-то среагировать на сообщение, что я отправила ей. Она, вероятно, оставила мне уже кучу голосовых сообщений, и я бы прослушала их, если бы мой телефон был со мной. Я даже не знаю, что этот козёл сделал с ним.
Проходя через всю спальню, Говард прячет свой мобильный в заднем кармане джинсов. Из гардероба он достаёт большой чемодан и невероятно быстро складывает в него свою одежду. Не говоря мне ни слова. Не произнося и звука. Вид у него сосредоточенный, пугающий. Вчера я не замечала синяки на свои руках и несколько на щеках, но сегодня они проявились. И выгляжу я, как боксёрская груша.
- Я не полечу с тобой никуда, - решаюсь сказать, наконец, укачивая Аарона, который, кажется, успокоился.- Я не хочу.
- Я не спрашивал у тебя, хочешь ты или нет,- тоном, не терпящим возражений, отвечает Говард.- Скажи спасибо, что разрешаю взять твоего ублюдка с нами.
Кровь во мне закипает от того, как он называет моего ребёнка. Но я держусь. Всё ещё держусь. В спешке он закидывает обувь вместе с рубашками и закрывает чемодан. Из шкафа выпадает небольшая пластиковая банка и таблетки, хранящиеся в ней, высыпаются. Говард стремительно наклоняется вниз, падает на колени и собирает их, словно одержимый. Его левый глаз дёргается. Раньше я никогда не замечала за ним такого. Он закидывает в сумку лекарства и поднимается.
- Отойди от меня! – кричит, хотя я даже не пыталась встать с кровати.
- Говард,- шепчу,- что…?
- Я сказал, не подходи! – ужасный, злостный смех вырывается из его горла.- Как сложно было терпеть твою мать всё это время!
Я не могу понять, почему он говорит такие вещи, почему так быстро меняет тему. Пиная ногами кровать, на которой я сижу, орёт:
- И твоего сына!
Что с ним? Его поведение не на шутку пугает меня и Аарона тоже. Ребёнок просыпается и вновь принимается плакать.
- Ш-ш-ш,- в моём голосе слышно отчаяние даже мне самой.- Пожалуйста.
Говард с ненавистью оглядывает меня. Он тянет руки, нагибаясь, и я понимаю, что он собирается делать. В страхе я прижимаю сына ближе к себе и встаю с кровати. Бежать мне не удастся, так что пока я лишь пячусь.
Мама, пожалуйста, помоги мне.
***
Алекс
Елена ночевала этой ночью со мной. Нет-нет, это не то, что Вы подумали. Она спала в моей спальне, я – на диване. Мне просто было нужно, чтобы кто-то оставался рядом. Благодаря ей я не прикоснулся к текиле, бутылка которой так красиво сверкала с полки мини-бара. Благодаря ей я не разломался на куски, не рассыпался, хотя вечером это казалось неплохой идеей.
Выйдя из ванной в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, я замечаю не только Елену на кухне, разбирающейся с соковыжималкой, но и Мэгги, которая варит кофе. Запах горячего напитка изумительный. Это то, что мне нужно сейчас. Но что Мэг здесь делает? Скажу честно, мне неинтересна компания из одних девушек, которые соберутся рано или поздно говорить при мне о тампонах и бывших парнях.
Мэгги опускает глаза на мой голый торс, а потом ниже. Елена тихо смеётся, протягивая мне стакан апельсинового фреша.
- Могу поспорить, что в данный момент она боится лишь того, что это полотенце может упасть,- говорит, указывая на подругу.
Мэг заливается краской, отвернувшись. Это действительно забавно. И веселит меня. Она включает радиоприёмник, тут же бархатный голос Джеймса Моррисона распространяется по комнате, помогая расслабиться. Я подмигиваю Елене, благодаря за сок. Кофе готов через две минуты, как и мой завтрак.
Хорошо, что ещё меня ждёт? Это мило – то, как они обо мне заботятся. Прежде, чем я даже успеваю подойти к столу, Мэг останавливает меня:
- Эй, нет. Сначала, пожалуйста, оденься.- Стило ей это сказать, как её щёки вновь стали пунцовыми.
Я, ухмыляясь, направляюсь в спальню. Дело не в том, что у меня нет сил возражать, а в том, что играть по их правилам интересно. Это расслабляет. Это заставляет не думать о ней…
Возвращаясь, я застёгиваю пояс синих джинсов и сажусь есть. Пока я разрезаю бекон ножом, Елена говорит:
- Ты можешь поделиться с нами своими мыслями, Алекс. Именно для этого мы здесь.
И то, каким сочувствующим взглядом смотрят на меня подруги любимой женщины, разрывает меня на части. Я разрешаю своему горю вылиться, как выливается вода из переполненного стакана.
_____________________________________________
То, что Мэгги и Елена были рядом и выслушивали мой бред, не разрешая мне притронуться к спиртному, означало, что они - хорошие друзья не только для Адель. Они просто отличные друзья! Как и Эштон. И, если бы он знал, насколько моё сердце разбито, то сидел бы уже напротив в этой хреновой квартире, которая пустует без сына и женщины, которую я люблю.
- На твоём месте я бы боролась за неё,- говорит Елена, подходя к мини-бару.
Возвращается обратно с бутылкой виски и стаканами.
- Что ты делаешь? - возмущается Мэг, пытаясь отнять у неё алкоголь.
Но Елена отводит руку в сторону, не давая подруге возможности забрать у неё бутылку.
- Алексу нужно это сейчас.- Она принимается разливать напиток янтарного цвета.
О, мне это необходимо!
В дверь звонят. Мэгги фыркает. Сняв с себя зелёный кардиган, спешит открыть. Не успев сделать и одного глотка, я останавливаю свой взгляд на нежданном госте. Это Нора, мать Адель. Какого чёрта она здесь забыла?
***
Адель
У меня практически не осталось сомнений – Говард болен. Он говорит сам с собой, бредит, называет меня именем своей матери – Эльзой. Я клянусь, что раньше этого не было. Что происходит? Я в растерянности, прячусь в ванной, пока Говард колотит по двери руками. Аарон вопит, у него всё лицо красное, я лишь хочу, чтобы он замолчал. Это изводит меня из себя, и я просто в двух минутах от того, чтобы ударить собственного сына. Всё из-за этого поддонка. Мне нужно что-то придумать, я не должна поднимать руку на ребёнка.
Слёзы не заставляют себя долго ждать, когда я понимаю, что в безысходности. Выхода нет. Говард в таком состоянии, что, если он причинит мне вред, это не удивит. Это вполне ожидаемо. Я не понимаю, что с ним, но ситуация обостряется.
- Я собираюсь выбить этот кусок хренового дерева! – орёт он и удары слышны сильнее, чем прежде.
Я всхлипываю, успокаивая Аарона, но от моих слов он лишь громче плачет.
- ЗАТКНИ СВОЕГО ДОЛБАННОГО ИДИОТА!
Я не выдерживаю таких оскорблений в сторону ребёнка. Ни одна мать не выдержит. Любая превратится в тигрицу. Если Говард разнесёт дверь, у меня не будет шанса сбежать, но, что если я открою её внезапно…
Мне приходится оставить сына на полу. Я пытаюсь отыскать ключ от ванной комнаты. Говард однажды показал его мне и…куда же он его положил? Ор ребёнка сводит с ума! Но я продолжаю искать. В верхних шкафчиках нет, чёрт возьми. В нижних? Он бьёт ещё сильнее, и я вздрагиваю, роняя коробку, что держу в руках. Из неё высыпаются бутылки с лекарствами. Что это такое?
- ОТКРОЙ МНЕ, МАТЬ ТВОЮ!! АДЕЛЬ! ОТКРОЙ МНЕ!
Не давая себе разреветься, я прячу страх внутри себя. Прячу его далеко-далеко. Буквы на бутылках расплываются и, поэтому, я трясу головой, чтобы прочитать.
Галоперидол.
Галоперидол.
Как же это знакомо…Это принимает Говард? Где же я слышала название этого лекарства? Чёрт же тебя подери….Точно! Мама говорила, что их принимал папин скончавшийся дальний родственник. Да, точно! Но… у того, кто умер, был диагноз – шизофрения.
Я перевожу взгляд на дверь, которая вот-вот сорвётся с петель…
***
Алекс
Нора пришла не одна. Вместе с ней в её квартире находится босс Адель, Глория Прайс. Женщина в годах. У неё такая же короткая стрижка, как и у матери Адель. Глория держится деловито, но заметно нервничает, как и я. Папка с копиями документов в моих руках. Я изучаю их около пяти минут. И голос в голове кричит: «Какого хрена ты ещё здесь?»
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |