не вернула. Она пришла нагруженная покупками. Чего только не было в ее
портфеле и карманах курточки! Значки, брелок, точилка-рыбка,
точилка-пистолет, точилка-ракета, несколько сказочных диафильмов, хотя
проектора дома не было. В ее кошелечке поблескивала одинокая трехкопеечная
монетка. Аленку не ругали. С нею провели беседу. Сказали; "Нельзя покупать
все подряд только потому, что у тебя есть деньги"". Заметили, что она купила
ненужные вещи, целых три точилки, а кому-нибудь не достанется ни одной и
придется за точилкой ехать в центр города. Наконец, объяснили, что три
рубля, которые она так бестолково растратила, мама получает за целый день
работы и что теперь придется несколько дней экономить. Алена печально кивала
и на вопрос: "Поняла?" ответила утвердительно. Но, к огорчению родителей, в
следующий раз повторилось почти то же. Оставшийся рубль Алена до дому не
донесла - без спроса купила пломбир и выпила виноградный сок. Ее собрались
было поругать, но Алена сказала: "Мороженое и сок - не лишнее". Тогда снова
принялись объяснять: "Не годится покупать самой себе лакомства без спроса.
Эти деньги были предназначены для всех". Алена опять заверила, что поняла.
Но в ней обнаружился упорный бес мотовства. Назавтра после истории с
мороженым девочку в первый раз послали в булочную. Алена выложила на стол
заказанную буханку и батон и в добавление - пять целлофановых пакетов с
леденцами. Вставал вопрос: изолировать транжирку от денег или, наоборот,
приучать к бережливости, заставляя преодолевать соблазны. Выбрали второй
вариант. Ее стали часто посылать в магазин, иногда специально давали больше
денег, чем требовалось. Время от времени Алена "впадала в грех". Истратила
два рубля на аляповатую, никому не нужную статуэтку. Тогда решили прибегнуть
к "наглядной агитации". Отменили поход в кукольный театр. Объяснили, что
билеты пришлось продать. Урока хватило ненадолго. Когда же месяца через два
случился "рецидив", мама поставила опыт, который вдруг дал результат. Зашла
к ним соседка и предложила: "Не хотите ли купить красивую сумку?" Маме сумка
очень понравилась. Но... "Мне придется отказаться, - сказала она грустно. -
В связи с некоторыми обстоятельствами, - мама мельком взглянула на Алену. -
- Мы вышли из бюджета". Когда соседка ушла, Алена со слезами бросилась к
матери: "Мамочка, я больше не буду, прости!" Мария Федоровна была даже
расстроена неожиданной суровостью примененного средства и в то же время
радостно и растроганно думала о дочери: "Вот какое у нее сердце..." У них
все постепенно наладилось. Но не будь родители бдительны и терпеливы,
наклонность к безответственному мотовству могла бы перейти в закоренелую
привычку и заглушить в натуре ребенка лучшее.
Родители двоих, а тем более троих, четверых детей, как правило, лучше
знают своих ребят, их сугубо индивидуальные черты. Это и понятно: у таких
родителей есть возможность сравнивать поведение детей в ситуациях близких.
Им легче отличить врожденные задатки от благоприобретенных. А это вопрос
далеко не праздный. Первые требуют от воспитателя особенного внимания,
настойчивости, терпения. К тому же в семье, где к старшему ребенку был
найден правильный подход, родители обретают в его лице неоценимого помощника
для воспитания младших. Не в смысле качания колясочки и приглядывания - в
этом смысле можно даже с большим основанием сказать, что младший помогает
воспитывать старшего. Но сейчас речь идет о прямом воспитательном влиянии
старшего ребенка, уже получившего в семье "положительный нравственный
заряд". Это влияние по-своему может быть более сильным, чем непосредственно
родительское, и, естественно, без специальной педагогической заданности
нейтрализовать даже врожденные недостатки младшего.
О Светлане, которой теперь уже четырнадцать, ее мама отозвалась так: "У
нее просто счастливая натура. Все хорошее, как губка впитывает, а к плохому
какая-то непроницаемость. С нею всегда было легко". Однако, судя по рассказу
матери, родители не полагались целиком на благосклонную природу. Со своей
стороны делали все, чтобы укрепить в девочке добрые задатки. И хотя до
восьми лет девочка росла единственным ребенком, ей глубоко чуждо было и
капризное "хочу!", и требовательное "мне!" С раннего детства была приучена
даже блюдце клубники разделить на всех. Но это не значит, что в семье был
принят какой-то "пайковый стиль". Нередко мама или папа отказывались для нее
от фруктов или лакомств, но девочка принимала это не как должное, а как
проявление любви. И ей не мешали этому подражать. Не в пример некоторым
родителям, эти не мешали ребенку активно постигать науку любви и доброты.
Когда девочка протягивала маме специально сбереженный от детсадовского обеда
любимый мамой банан, мама не пугалась, не усматривала в такой ситуации
ничего противоестественного, не скармливала в обязательном порядке
дефицитный фрукт ребенку. Она позволяла дочке побаловать маму, как сама
баловала дочку. Разумеется, мать пыталась поделиться, но если девочка
энергично отказывалась, мама ела банан, радуясь ее и своей радостью.
Родился сын, и через какое-то время стало ясно, что не со всеми детьми
все получается так легко и ладно. Сережа еще совсем маленьким выказывал
нетерпеливую требовательность и, несмотря на самую благоприятную обстановку
в семье, все же довольно часто произносил коротко и резко: "Мне!" Сейчас
Сереже шесть. Он, в общем, неплохой мальчик. Научился немного сдерживать
свои желания, чаще стал делиться, реже тянуть себе все, что хочется. Мать
считает: "Тут Светино слово и Светин пример сыграли решающую роль. Без нее
нам бы трудно пришлось".
Ну а бывает сочетание обратное, когда именно старший ребенок наделен не
лучшими чертами характера. От родителей в любом случае потребуется
обостренное сознание ответственности, большое напряжение ума и воли и
непременно единство.
Из коротких письменных ответов участников конференций, которые были
даны на вопрос: "Как вы воспитываете в детях бережливость и щедрость?",
приведу некоторые, наиболее типичные или, напротив, оригинальные. Но прежде
хочу заметить, что большинство родителей стараются связать в сознании детей
понятие бережливости с уважением к человеческому труду. Беречь не потому,
что это свое, и не для того лишь, чтобы "больше себе осталось", - беречь и
деньги и вещи, свои и не свои, потому что и то и другое получается в
результате труда и оттого требует уважения.
"Стремимся внушить детям, что деньги - это не просто монеты или
бумажки, на которые можно что-то купить, но и результат большого труда".
"Обращаем внимание ребенка на то, что деньги добываются трудом, а
потому должны расходоваться бережно".
"Учу экономить. Пока мала, с деньгами не сталкивается. Но внушаю:
"Начала тетрадь - доведи до конца", "Уходишь из квартиры - погаси свет. Все
это стоит труда".
Некоторые родители указывают на сложность проблемы: "Нужно прививать
бережливость, но чрезмерные усилия могут привести к фетишизации вещей и
денег".
"Умение ограничивать свои потребности воспитываю личным примером. При
покупках отказываю себе в приобретении вещей, без которых можно обойтись".
Что ж, правильно при условии, если родители сумеют свое поведение сделать
для ребенка действительно примером и не допустят, чтобы в нем развилась
привычка эксплуатировать их скромность.
"Если сын хочет приобрести что-то новое в свой уголок, выясняем,
насколько необходима ему эта вещь. И со своей стороны что-то советуем,
предлагаем. Считаем, что детей нужно ограничивать в их потребностях,
заставлять разбираться, что нужно им в первую очередь, а что потом".
В одной анкете мать двоих детей признается в такой педагогической
хитрости: "Если просят даже лакомство, иногда не покупаю, хотя могла бы.
Скажу: "После зарплаты". По правде сказать, поначалу что-то будто неприятно
задело в этом признании. Эта ссылка на день зарплаты, как если бы
действительно до зарплаты не было возможности купить ребенку конфеты. Но тут
следует без ненужного ханжества признать - в воспитании нам не обойтись без
определенной дипломатии. Отрицать этот факт - значит впадать в фальшивое
прекраснодушие и ничуть не помочь делу. В особенности нам не обойтись без
некоторой доли дипломатии в вопросах, связанных с воспитанием у детей
навыков самоограничения. Восьмилетнему лакомке невозможно объяснить "все,
как на духу", а именно, что деньги на конфеты и сегодня нашлись бы, но мама
из воспитательных соображений хочет купить их через два дня, "после
зарплаты". В глазах восьмилетнего после такого объяснения мама выйдет просто
скупой. А между тем, коль зашла речь о конфетах, вспомним высказывание
русского педагога П. Ф. Лесгафта: "Сегодня конфеты, потом конфеты с ромом,
потом ром с конфетами, потом чистый ром". Во избежание недоразумений поясню:
разумеется, опасны не конфеты, опасны конфеты "всегда".
Во множестве родительских анкет выражена тревога по поводу неумеренной
родительской щедрости, порождающей в детях отнюдь не щедрость, а эгоизм и
жадность.
"Волнует излишняя щедрость родителей. С малых лет образуется привычка
получать от родителей дорогие вещи, отсюда эгоизм и желание иметь как можно
больше дорогих вещей".
"Свои собственные ошибки вижу в безотказном трачении денег на игрушки,
часто лишние".
"Решительно не одобряю, когда у пятиклассников или даже шестиклассников
появляются свои часы, а в седьмом - уже и мопед, и магнитофон. Да еще если и
учатся слабо".
Эти мнения совпадают с мнением В. А, Сухомлинского, высказанным им в
письмах к писателю Николаю Атарову. "Многие беды, - писал В. А.
Сухомлинский, - имеют своими корнями как раз то, что человека с детства не
учат управлять своими желаниями, не учат правильно относиться к понятиям
"можно", "нельзя", "надо". И в другом письме: "Требовательность мы связываем
с культурой желаний. Я считаю исключительно важным научить человека
управлять своими желаниями, сдерживать и ограничивать свои желания".
Полностью разделяя приведенные мнения, я хотела бы предостеречь против
слишком прямолинейного и нетерпимого их восприятия. Скажем, высказывание о
часах, мопедах и магнитофонах, на мой взгляд, нуждается в комментарии.
Понятие, что есть роскошь, с течением времени меняется. Пять-шесть
десятилетий назад в деревне собственные сапоги для двенадцатилетнего мальца
были роскошью, лет тридцать назад счастливчиком считался обладатель
велосипеда, среди девочекстаршеклассниц считанные единицы носили на руке как
драгоценное украшение часики. А кто из нас мог мечтать о своей отдельной
комнате! Ручные часы на руке пятиклассника - что это сегодня безмерная
роскошь? Я этого не нахожу. Пятиклассник, по крайней мере по идее, тоже
человек трудящийся, весьма даже занятый, ему нужно знать время и не всегда
удобно обращаться за этим к прохожим. Да и мопед, если бы были безопасные,
свободные от городского транспорта дорожки, чем плох для подростка? Живем-то
мы в век техники, и вовсе не худо мальчишкам с детства быть на "ты" с
мотором. А магнитофон - так с его помощью можно воспроизвести прозвучавший
по радио прекрасный концерт, или оставить себе на память голос друга, или
"песню, что пела нам мать". Ведь вот никто почему-то не признает
недопустимой роскошью пианино. Может быть, потому, что пианино часто
становится для ребенка не источником радости и удовольствия, а орудием
систематической пытки? И если сегодня стали доступны и часы, и мопеды, и
магнитофоны, нет надобности искусственно задерживать их в графе "роскошь" и
"баловство". Дело ведь не в самих вещах, а в том, какую роль они играют в
жизни человека, если можно так выразиться, "количественно и качественно".
"Количественно" означает, какую часть времени и внимания он им отдает;
"качественно" - то, что его с ними связывает: тщеславие, сибаритство или
живые, здоровые потребности тела, души и ума. Известно ведь, что и полные
собрания классиков могут служить владельцам не бесценным содержанием своих
страниц, а внушительными корешками, выглядывающими из-за стекол полированных
стеллажей. А на собственной яхте, которая стала у нас символом
капиталистических сверхизлишеств, можно устраивать "сладкую жизнь", а можно
совершить в одиночестве кругосветное путешествие, утверждая тем самым
безграничность человеческой силы и мужества. И здесь надо прежде всего
обратить внимание, какие побуждения скрываются за желанием приобрести вещь,
а также какие внутрисемейные отношения за ее приобретением. Не идет ли это в
ущерб более насущным потребностям других членов семьи? Живо ли в детях
чувство признательности за те блага, какие они получают от родителей? И
очень важно, как дети выражают свои желания. Согласитесь: удовлетворить
желание - это одно, удовлетворить требование - уже нечто иное.
^TГлава вторая - ЩЕДРЫЙ МИША^U
Мишу всегда окружали ребята. Пожалуй, он был самой популярной личностью
весь учебный год в пятом классе и в начале шестого... Миша не отличался
физической силой и не блистал способностями. А любили его за то, что
компанейский был Мишка парень. Карманы у него всегда полны были конфетами
"Золотой ключик", которые он раздавал направо и налево. У Миши без отдачи
брали тетрадки и школьные авторучки. Бывало и так: "Ребята, - скажет Мишка,
- давайте после четвертого в кино". Ну, деньги на незапланированные
мероприятия не у всех найдутся, а Мишка всегда готов выручить - вывернет
карманы, около рубля обязательно наскребет. Билет на дневной сеанс - 20
копеек, на пятерых "неимущих" хватит. Отдадут - хорошо, не отдадут - Мишка
не вспомнит. "Душа-парень", - говорили про Мишу. Одного не понимали - не
водил Миша ребят к себе в дом. Объяснял нехотя: "Мамка моя на порядке
помешана. Пошли лучше в парк, у меня на тир найдется".
Не то чтобы ребята льнули к Мише из корысти - вовсе нет. Просто очень
подкупала эта его щедрость, сближала, даже как-то пьянила. "Жмотов" сильно
не любили, и многим хотелось Мише подражать, но редко удавалось. По правде
говоря, не из чего было. А откуда у него такие по школьным масштабам
солидные средства, не очень задумывались. Само собой составилось
представление, что у Миши дома "всего много".
А зимой в шестом классе случилась у Миши неприятность - сломал ногу. И
тогда ребята махнули рукой на страсть его мамы к порядку и целой компанией
явились навестить больного. Здорово тогда все удивились, потому что увидели
неожиданно очень скромную обстановку, много скромнее, чем у большинства из
них. Оказалось, живут они втроем - с мамой и маленькой сестренкой. Нелегко
живут. Мама много работает, после работы - за дочкой в детский сад. Мише
поручено покупать для дома продукты, а он часть денег тратит на конфеты себе
и приятелям, а при случае - на билеты, на мороженое и тир для всех. Не
утаивает он ничего, не присваивает, а просто тратит, "потому что добрый".
Когда разобрались, взглянули ребята на Мишу уже другими глазами,
поняли, что зарабатывал он у товарищей популярность на деньги, которые
доставались его матери нелегким трудом. Широко угощал одноклассников, а
забывал о сестренке. Тогда-то и померкла его популярность. Когда Миша через
три недели вернулся в школу, уже не было желающих угоститься его ирисками.
Обошлись без принципиальных разговоров, но Миша все понял.
Этот уже давний эпизод из школьной жизни рассказал мне один знакомый,
когда речь зашла о детской скупости и о детской щедрости. "Щедрость щедрости
рознь", - заметил он.
Да, бывает такая детская "щедрость", в которой проявляется не доброта,
а безответственность и эгоизм. Вдумчивые родители, не склонные умиляться
любым, настоящим или видимым достоинствам своих детей, отдают себе в этом
отчет. Молодая женщина, мать двоих детей, так об этом говорила на
родительской конференции:
"Мы ставим перед собой цель воспитать детей нежадными, чуткими,
готовыми в трудную минуту разделить с товарищами все, что у них есть. Но
иногда "щедрость" у детей объясняется неумением, а то и нежеланием оценить
родительский труд. Казалось бы, ребенка, который постоянно дарит приятелям
свои игрушки, можно назвать щедрым, а на самом деле он просто не видит связи
между трудом родителей и игрушкой". Другая мать добавила:
"Мои дети нежадные, могут поделиться с товарищами и деньгами, если тем
они будут нужны. А дочь в этом смысле пришлось все же приструнить. Покупала
на сдачу шоколадки себе и подругам".
По идее все правильно. Быть может, правильно было и в практическом
воплощении идеи. Только вот споткнулась я о слово "приструнить" и попыталась
представить себе, как это "приструнивание" происходило. Хорошо, если в
тактичной форме. К сожалению, родительский такт в таких случаях присутствует
далеко не всегда.
Недавно знакомая поделилась со мной воспоминанием о своем детстве,
призналась: "С мамой у меня не получилось близости. Наверное, и сама я была
хороша, но и мама во многом виновата. Позволяла она себе и суровые
наказания. Но больше всего я переживала унижение перед подругами. Водился за
мной грех - любила угощать. Как-то мама застала дома целый девичий хоровод
за чаепитием. А время нелегкое, послевоенное. Мама как вошла - так с порога
в крик: "Ты что здесь расхозяйничалась! Какое имеешь право!" Девчонки
поскорее разошлись, а меня всю ночь трясло - не от наказания, а от стыда.
Можно ведь было объяснить, наказать даже, только достоинство не топтать при
товарищах".
Вроде бы и комментировать неловко, настолько здесь все ясно и не
требует доказательств. Но давайте обернемся на себя и постараемся
припомнить, не было ли у нас чего-нибудь похожего. Пусть не такой грубой
сцены, но все же, эпизода, в котором мы были так же "вполне нравы" и так же
глубоко виноваты, как та справедливо разгневанная мама.
Еще один человек рассказал похожую и непохожую историю из своего
детства, Его родители тоже не прошли мимо детского небезобидного мотовства.
Отреагировали серьезно. Но отнюдь не оскорбительно. На далекую Чукотку
пришла к ним сказочная посылка с мандаринами. Сто сияющих солнышек, каждое
завернуто отдельно в папиросную бумагу. Приходили ребята со всего поселка.
Он всех угощал. Это было здорово! Вечером, когда пришли родители и принесли
из детского сада маленькую сестренку, на дне ящика оставалось только
несколько мандаринок. Мама невольно вскрикнула: "Неужели ты все съел?!" -
"Нет, ребят угощал..." Она ничего не сказала, только посмотрела как-то долго
и задумчиво. А говорил с ним отец, когда мама и Сашенька легли спать:
"Думал, раз друзей угощал, а не сам съел, значит добрый? Что ж, побыл часок
"в героях". А ведь знал, что эти мандарины сестренке после болезни больше
лекарств нужны! Стыдно мне, брат, за тебя сегодня". И мальчишка понял:
родителей больше всего огорчило даже не то, что не осталось драгоценных
мандаринов, а его безответственность, его благодетельствование, одаривание
не за свой счет.
А вот еще сценка. В буфете паренек лет шестнадцати, явно школьник,
потчует свою столь же юную спутницу шампанским, шоколадом, пирожными.
Девочка сначала смущается, а потом входит в роль и принимает все новые и
новые проявления "щедрости" поклонника как должное. Можно бросить
справедливый упрек родителям: зачем они снабдили мальчика ни с чем не
сообразными деньгами? И с еще большей суровостью можно было бы спросить:
почему не позаботились снабдить его необходимыми представлениями, которые
мешают порядочному человеку самоутверждаться за чужой счет?
Социолог Виктор Переведенцев в статье "Затянувшееся детство",
анализируя повесть М. Глушко "Ночной патруль", останавливается на
характерном эпизоде. Герой повести Сергей Шлыков еще не заработал своим
трудом ни рубля. По дороге к отцу юноша обедает в вагоне-ресторане.
Расплатившись, "шикарно" роняет: "Сдачи не надо!"
Ребячество? Положим. К ребячеству принято относиться снисходительно. Но
отчего это ребячество все чаще проявляется в недетском возрасте? Отчего так
распространилось прежде многим даже неведомое словечко "инфантилизм"? И хоть
в переводе это слово та же "ребячливость", но значение его иное, куда менее
безобидное. Ребячливость ненормальная, затянувшаяся, превратившаяся в черту
характера. Что это? Действительно общественное явление или надуманная
проблема? Социологи и писатели спорят. А между тем ряды "нравственных
недорослей" отнюдь не редеют. Они, фактически отсутствуя, присутствуют на
школьных уроках, вполне уверенно чувствуют себя в кафе-компаниях, время от
времени обнаруживают свою опасную "ребячливость" в диких выходках. Впрочем,
вовсе не обязательны такие внешние приметы. К тому же многие, хоть и с
запозданием, берутся за ум - защищают дипломы, а кое-кто и диссертации. Но в
числе этих "бывших" недорослей немало таких, которые только кажутся
взрослыми. Сколько дипломированных и недипломированных "взрослых детей" до
старости живут за широкой спиной своих начальников, руководителей, пап, мам
и жен? Не только и не обязательно в материальном смысле. Прежде всего в
смысле моральной ответственности за самих себя, за свое дело, за свое
поведение, за своих близких, за своих детей...
Но не слишком ли далеко мы ушли в своих рассуждениях от пятиклассника
Миши, который зарабатывал себе популярность ирисками "Золотой ключик"?
Думается, не слишком. Нынешний инфантилизм -- явление сложное, и я не берусь
проанализировать полностью его природу и происхождение. Но несомненно одно:
недостаток чувства ответственности - один из основных его ингредиентов.
В родительских анкетах и выступлениях на конференциях было сказано
много хороших слов о детях - об их доброте, честности, отзывчивости. Но есть
и попытка присмотреться к недостаткам, есть тревожные вопросы. Даже там, где
нет явного неблагополучия. "Доброту замечаю больше по отношению к товарищам,
одноклассникам, другим людям. К близким проявляет некоторую черствость. Эта
разница настораживает", - так пишет мать девочки, которой только восемь лет.
К сожалению, не все родители проявляют подобную бдительность.
"Проглядели у нас Женю, преступно запустили, - так начала Нина
Михайловна рассказ о своем младшем брате. - Теперь и сами родители видят,
какой бедой обернулась их слабость. Но, кажется, уже поздно".
Она рассказывала долго, с многочисленными подробностями, извинялась за
их непривлекательную, порой уродливую обнаженность. Рассказывала и плакала:
"Очень больно и за стариков родителей, и за Женю. У меня за него сердце
болит, как за сына".
Женя родился, когда старшие дети были уже почти взрослые и покинули
родительское гнездо. Кто уехал на учебу, кто на работу. То ли оттого, что
ребенок был слабеньким и болезненным, то ли по другим, не поддающимся
анализу причинам, но любовь немолодых родителей к нежданному последышку
приняла какой-то болезненный, даже исступленный характер. Особенно любовь
матери. У нее уже тогда случались сердечные приступы. Ее берегли, ей не
перечили. А Женя между тем рос. Он был мальчиком общительным, не лишенным
способностей и склонностей к музыке, к технике. Но бывает обстановка, когда
даже лучшие задатки личности обращаются против нее. Женя был окружен
интересными игрушками, любил друзей, вернее, любил быть с друзьями, быть
окруженным друзьями, как игрушками. Родители ничего не жалели для Жени и
ничего не жалели для его друзей. Ему готовы были покупать не только игрушки,
костюмы, спортивный и всякий прочий инвентарь - ему готовы были покупать
товарищей. Разумеется, он был "щедрым". Когда надоела первая гитара, он
подарил ее другу и тотчас получил другую, более совершенную. Когда началось
увлечение радиотехникой, не было и речи о каком-то "старом хламе". Свои
приборы и приемники Женя собирал только из новеньких деталей. Они обходились
в копеечку. Ненужное, надоевшее Женя щедрой рукой раздаривал направо и
налево. Увлекающаяся натура, он не терпел, чтобы его отрывали от излюбленных
занятий. Экзамены за десятый класс Женя сдавал кое-как, стараниями нанятых
преподавателей, "без отрыва" от гитары, радиотехники и кучи разнообразных
друзей. Потом была девушка, на которой он вознамерился жениться. Успел
привезти ее с юга после двухнедельного пляжного знакомства, успел купить ей
лаковые туфельки и колечко с жемчужинкой. Но жениться передумал, уехал с
товарищами на Урал поступать в институт. Родители утешали девушку, провожали
ее в обратный путь, улаживали ее отношения с мамой. А из Свердловска звонил
Женя - срочно нужны деньги для занятий с репетитором. Для него и для
товарища - Жене больше нравилось заниматься вдвоем. На дневное отделение он
не попал, но не огорчился. Вечернее даже лучше - не так действует на нервы
дисциплина, но полное право называться студентом. Человек, безусловно, "при
деле". Было множество работ по принципу "где бы ни работать, лишь бы не
работать", было много увлечений в области музыки, техники, дружеских и
сердечных привязанностей. Каждый раз Женя проявлял неизменную "широту
натуры". Была, наконец, и женитьба, и разумеется, подарки невесте, и свадьба
отнюдь не кое-как. Молодая жена вскоре поселилась у его родителей в ожидании
Жениного первенца, а он пребывает на почтительном расстоянии от предстоящих
забот, надежно оградившись от них зачетами и экзаменами, которые после
сессий тянутся за ним многочисленными "хвостами". И по-прежнему имеет
"легкость в мыслях необыкновенную", и ничуть не заботится о хлебе насущном.
Между тем ему уже двадцать пять. А родителям за семьдесят. Они пенсионеры, в
меру старческих сил подрабатывают к пенсии. Но основные заботы о Женечке они
теперь передоверяют старшим детям. Трое братьев и сестра, все с
образованием, даже "с положением". И не смеют перечить старикам в том, что
составляет их вину и боль. "Что же будет с Женей, с его семьей, с его
будущим?" - спрашивает Нина Михайловна. Положим даже, что с годами немного
поуменьшится в нем чисто материального иждивенчества. Но эгоизм, взращенный
на безответственности, но иждивенчество нравственное этот человек вряд ли
когда в себе изживет. Не позавидуешь ни жене, ни детям, ни ему самому...
^TГлава третья - ПЛАТИТЬ ЛИ ПО ВЕКСЕЛЯМ!^U
"На родительской шее - до каких пор" - под таким названием проходила в
1975 году дискуссия в "Литературной газете". Среди многих выступлений самым
интересным по содержанию и по форме показался мне литературный этюд
журналиста Е. Григорянца "Булка, полная меду". В очереди на прием к врачу
разговорились и поспорили два старика. Один дед какой-то совсем необычный,
запоминающийся и молодежными потертыми джинсами, и колоритною своей речью.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |