- Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать!
Ее прогонят, она облетит да опять к деткам:
- Кря, кря, мои деточки.
Кря, кря, голубя-точки.
Погубила вас ведьма старая,
Ведьма старая, змея лютая,
Змея лютая, подколодная.
Отняла у вас отца родного,
Отца родного - моего мужа,
Потопила нас в быстрой реченьке,
Обратила нас в белых уточек,
А сама живет - величается.
"Эге!" - подумал князь и закричал:
- Поймайте мне белую уточку!
Бросились все, а белая уточка летает и никому не дается; выбежал
князь сам, она к нему на руки пала. Взял он ее за крылышко и говорит:
- Стань белая береза у меня позади, а красная девица впереди!
Белая береза вытянулась у него позади, а красная девица стала впере-
ди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню.
Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один наб-
рать воды живящей, в другой - говорящей. Сорока слетала, принесла воды.
Сбрызнули деток живящею водою - они встрепенулись, сбрызнули говорящею -
они заговорили.
И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро нажи-
вать, худо забывать.
А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где отор-
валась нога - там стала кочерга; где рука - там грабли; где голова - там
куст да колода. Налетели птицы - мясо поклевали, поднялися ветры - кости
разметали, и не осталось от ней ни следа, ни памяти!
КОРОЛЕВИЧ И ЕГО ДЯДЬКА
Жил-был король, у него был сын-подросток. Королевич был всем хорош -
и лицом и нравом, да отец-то его плох: все его корысть мучила, как бы
лишний барыш взять да побольше оброку сорвать. Увидел король раз старика
с соболями, с куницами, с бобрами, с лисами:
- Стой, старик! Откудова ты?
- Родом из такой-то деревни, батюшка, а нынче служу у лешего.
- А как вы зверей ловите?
- Да леший наставит петли-лесы, зверь глуп - и попадет.
- Ну, слушай, старик! Я тебя вином напою и денег дам: укажи мне, где
лесы ставите?
Старик соблазнился и указал. Король тотчас же велел лешего поймать и
в железный столб заковать, а в его заповедных лесах свои лесы поделал.
Вот сидит леший в железном столбе да в окошечко поглядывает, а тот столб
в саду стоял. Вышел королевич с бабками, с мамками, с верными служанками
погулять по саду, идет мимо столба, а леший кричит ему:
- Королевское дитя! Выпусти меня: я тебе сам пригожусь.
Пожалел королевич лешего:
- Да как же я тебя выпущу?
- А пойди к своей матери, улучи минуту, вытащи ключ у ней из кармана
да меня и выпусти. Королевич так и сделал: вытащил ключ из кармана мате-
ри, прибежал в сад, сделал себе стрелку, положил на тугой лук и пустил
ее далеко-далеко, а сам кричит, чтоб мамки и няньки ловили стрелу; мамки
и няньки разбежались, в это время королевич отпер железный столб и выс-
вободил лешего.
Пошел леший рвать королевские лесы! Видит король, что звери больше не
попадаются, осерчал и напустился на свою жену: зачем ключ давала, лешего
выпускала? И созвал король бояр, генералов и думных людей, как они при-
судят: голову ли ей на плахе снять али в ссылку сослать?
Плохо пришлось королевичу - жаль родную мать, и признался он отцу,
что это его вина: вот так-то и так-то все дело было.
Взгоревался король: что ему с сыном делать? Казнить нельзя. Присудили
отпустить на все четыре стороны, на все ветры полуденные, на все вьюги
зимние, на все вихри осенние; дали ему котомку и одного дядьку. Вышел
королевич с дядькою в чистое поле. Шли они близко ли, далеко ли, низко
ли, высоко ли и увидали колодезь. Говорит королевич дядьке:
- Ступай за водою!
- Нейду! - отвечает дядька.
Пошли дальше, шли, шли - опять колодезь.
- Ступай принеси воды! Мне пить хочется, - просит дядьку королевский
сын в другой раз.
- Нейду! - говорит дядька. Вот еще шли, шли - попадается третий коло-
дезь, дядька опять нейдет, и пошел за водою сам королевич. Спустился в
колодезь, а дядька захлопнул его крышкою и говорит:
- Не выпущу! Будь ты слугой, а я - королевичем. Нечего делать, коро-
левич согласился. Потом поменялись они платьями и отправились дальше. У
Вот пришли они в иное государство, идут к царю во дворец - дядька впере-
ди, а королевич позади.
Стал дядька жить у того царя в гостях: и ест и пьет с ним за одним
столом.
Вот и говорит дядька царю:
- Ваше царское величество! Возьмите моего слугу на кухню.
Взяли королевича на кухню, заставляют его дрова носить, кастрюли чис-
тить.
Немного прошло времени - выучился королевич готовить кушанья лучше
царских поваров.
Узнал про то государь, полюбил его и стал дарить золотом. Поварам по-
казалось обидно, и стали они искать случая, как бы извести его.
Вот один раз сделал королевич пирог и поставил в печку, а повара до-
бавили яду, взяли да и посыпали на пирог.
Сел царь обедать, подают пирог; царь только было за нож взялся, как
бежит главный повар:
- Ваше величество! Не извольте кушать. И насказал на королевича много
всякой напраслины.
Царь не пожалел своей любимой собаки, отрезал кусок пирога и бросил
наземь: собака съела да тут же издохла.
Призвал государь королевича, закричал на него грозным голосом:
- Как ты смел с отравой пирог изготовить, сейчас велю тебя казнить
лютою казнью!
- Знать не знаю, ведать не ведаю, ваше величество! - отвечает короле-
вич. - Видно, поварам в обиду стало, что вы меня жалуете: нарочно меня
под ответ подвели.
Царь его помиловал, велел конюхом быть. Повел королевич коней на во-
допой, а навстречу ему леший:
Здорово, королевский сын! Пойдем ко мне в гости!
- Боюсь, кони разбегутся.
- Ничего, пойдем!
Изба тут же очутилась. У лешего три дочери; спрашивает он старшую:
- А что ты присудишь королевскому сыну за то, что меня из железного
столба выпустил?
Дочь говорит:
- Дам ему скатерть-самобранку.
Вышел королевич от лешего с подарком, смотрит - кони все тут; развер-
нул скатерть - чего хочешь, того просишь: явились и питье и еда!
На другой день гонит он царских коней на водопои, а леший опять
навстречу:
- Пойдем ко мне в гости!
Привел и спрашивает среднюю дочь:
- А ты что королевскому сыну присудишь?
- Я ему подарю зеркальце: что захочешь, все в зеркальце увидишь!
На третий день опять попадается королевичу леший, ведет к себе в гос-
ти и спрашивает меньшую дочь:
- А ты что королевскому сыну присудишь?
- Я ему подарю дудочку: только к губам приложи, сейчас явятся и музы-
канты и песельники.
Весело стало жить королевскому сыну: ест-пьет хорошо, все знает, все
ведает, музыка целый день гремит. Чего лучше? А кони-то, кони-то! Чудо,
да и только: и сыты, и статны, и на ногу резвы.
Начал царь хвалиться своей любимой дочери, что послала ему судьба
славного конюха. А прекрасная царевна и сама давным-давно конюха запри-
метила: да как и не заметить красной девице добра молодца! Любопытно
стало царевне: отчего у нового конюха лошади и резвее и статнее, чем у
всех других? "Дай, - думает, - пойду в его горницу, посмотрю, как он,
бедняжка, поживает?"
Улучила время, когда королевич на водопой коней погнал, пришла в его
горницу, а как глянула в зеркальце - тотчас все смекнула и унесла с со-
бой и скатертьсамобранку, и зеркальце, и дудочку.
В это время случилась у царя беда: наступил на его царство семиглавый
Идолище, просит себе царевну в замужество. "А если не выдадут, так и си-
лой возьму!" - сказал он и расставил свое войско - тьму-тьмущую. Плохо
пришлось царю: кликнул он клич по всему своему царству, сзывает князей и
богатырей: кто из них победит Идолища семиглавого, тому обещает дать по-
ловину царства и вдобавок дочь в замужество. Вот собрались князья и бо-
гатыри, поехали сражаться против Идолища, отправился и дядька с царским
войском. И наш конюх сел на кобылу сиву и потащился вслед за другими.
Едет, а навстречу ему леший:
- Куда ты, королевский сын?
- Воевать.
- Да на кляче далеко не уедешь! А еще конюх! Пойдем ко мне в гости!
Привел в свою избу, зачерпнул ему ковш воды. Королевич выпил.
- Много ль в себе силы чувствуешь? - спрашивает леший.
- Да если б была палица в пятьдесят пудов, я б ее вверх подбросил да
свою голову подставил, а удара и не почуял бы.
Дал ему другой ковш выпить:
- А теперь много ли силы?
- Да если б была палица во сто пудов, я б ее выше облаков подбросил!
Зачерпнул ему третий ковш:
- А теперь какова твоя сила?
- Да если бы утвердить столб от земли до неба, я бы всю вселенную по-
вернул!
Леший зачерпнул воды из другого чана и подал королевичу; королевич
выпил - и поубавилось у него силы кабы на седьмую часть.
После этого вывел его леший на крыльцо, свистнул молодецким посвис-
том; отколь ни взялся - вороной конь бежит, земля дрожит, из ноздрей
пламя, из ушей дым столбом, из-под копыт искры сыплются. Прибежал к
крыльцу и пал на коленки.
- Вот тебе конь!
Дал ему еще палицу-буявицу да плеть шелковую. Выехал королевич на
своем вороном коне супротив рати неприятельской; смотрит, а дядька его
на березу взлез, сидит да от страху трясется. Королевич стегнул его
плеткою раз-другой и полетел на вражее воинство; много воинов мечом при-
рубил, еще больше конем притоптал, самому Идолищу семь голов снес.
А царевна все это видела: не утерпела, чтоб не посмотреть в зер-
кальце, кому она достанется. Тотчас выехала навстречу, спрашивает коро-
левича:
- Чем себя поблагодарить велишь?
- Поцелуй меня, красна девица!
Царевна не устыдилася, прижала его к ретиву сердцу и громко-громко
поцеловала, так что все войско услышало.
Королевич ударил коня - и был таков! Вернулся домой и сидит в своей
горенке, словно и на сражении не был, а дядька всем хвастает, всем расс-
казывает:
- Это я был, я Идолище победил!
Царь встретил его с большим почетом, сговорил за него свою дочь и за-
дал великий пир.
Только царевна не будь глупа - возьми да и скажись, что у ней голо-
вушка болит, ретивое щемит. Как быть, что делать нареченному зятю?
- Батюшка, - говорит он царю, - дай мне корабль, я поеду за ле-
карствами для своей невесты, да прикажи и конюху со мною ехать: я ведь
больно к нему привык!
Царь послушался, дал ему корабль и конюха. Вот они и поехали; близко
ли, далеко ли отплыли - дядька приказал сшить куль, посадить в него ко-
нюха и пустить в воду.
Царевна глянула в зеркальце, видит - беда! Села в коляску - и поско-
рей к морю, а на берегу уж леший сидит да невод вяжет.
- Мужичок! Помоги моему горю: злой дядька королевича утопил.
- Изволь, красна девица! Вот и невод готов! Приложи-ка сама к нему
белые ручки.
Вот царевна запустила невод в глубокое море, вытащила королевича и
повезла с собою, а дома все дочиста отцу рассказала.
Сейчас веселым пирком да и за свадебку: у царя ни мед варить, ни вино
курить - всего вдоволь! А дядька накупил разных снадобий и воротился на-
зад: входит во дворец, а тут его и схватили. Свадьба королевича была ве-
селая. И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
ЖАР-ПТИЦА И ВАСИЛИСА-ЦАРЕВНА
В некотором царстве, за тридевять земель - в тридесятом государстве
жил-был сильный, могучий царь. И был у того царя стрелец-молодец, а у
стрельца-молодца конь богатырский.
Раз поехал стрелец на своем богатырском коне в лес поохотиться. Едет
он дорогою, едет широкою - и наехал на золотое перо жар-птицы: как огонь
перо светится!
Говорит ему богатырский конь:
- Не бери золотого пера. Возьмешь - горе узнаешь!
И задумался добрый молодец - поднять перо али нет? Коли поднять да
царю поднести, ведь он щедро наградит, а царская милость кому не дорога?
Не послушался стрелец своего коня, поднял перо жар-птицы, привез и под-
носит царю в дар.
- Спасибо! - говорит Царь. - Да уж коли ты достал перо жар-птицы, то
достань мне и саму птицу. А не достанешь - мой меч, твоя голова с плеч!
Стрелец залился горькими слезами и пошел к своему богатырскому коню.
- О чем плачешь, хозяин?
- Царь приказал жар-птицу добыть.
- Я ж тебе говорил: не бери пера, горе узнаешь! Ну да не бойся, не
печалься: это еще не беда, беда впереди! Ступай к царю, проси, чтоб к
завтрашнему дню сто кулей отборной пшеницы было по всему чистому полю
разбросано.
Царь приказал разбросать по чистому полю сто кулей отборной пшеницы.
На другой день на заре поехал стрелец-молодец на то поле, пустил коня
по воле гулять, а сам за дерево спрятался.
Вдруг зашумел лес, поднялись волны на море - летит жар-птица. Приле-
тела, спустилась наземь и стала клевать пшеницу. Богатырский конь подо-
шел к жар-птице, наступил на ее крыло копытом и крепко к земле прижал, а
стрелец-молодец выскочил из-за дерева, подбежал, связал жар-птицу верев-
ками, сел на коня и поскакал во дворец.
Приносит царю жар-птицу. Царь увидал, обрадовался, поблагодарил
стрельца за службу, жаловал его чином и тут же задал ему другую задачу:
- Коли ты сумел достать жар-птицу, так достань же мне невесту: за
тридевять земель, на самом краю света, где восходит красное солнышко,
есть Василисацаревна - ее-то мне и надобно. Достанешь - златомсеребром
награжу, а не достанешь - то мой меч, твоя голова с плеч!
Залился стрелец горькими слезами, пошел к своему богатырскому коню.
- О чем плачешь, хозяин? - спрашивает конь.
- Царь приказал добыть ему Василису-царевну.
- Не плачь, не тужи. Это еще не беда, беда впереди! Ступай к царю,
попроси палатку с золотою маковкой да разных припасов и напитков на до-
рогу. Царь дал ему и припасов, и напитков, и палатку с золотой маковкой.
Стрелец-молодец сел на своего богатырского коня и поехал за тридевять
земель. Долго ли, коротко ли, приезжает он на край света, где красное
солнышко из синего моря восходит. Смотрит, а по морю плывет Василиса-ца-
ревна в серебряной лодочке, золотым веслом гребет.
Стрелец-молодец пустил своего коня в зеленых лугах гулять, свежую
травку щипать, а сам разбил палатку с золотою маковкою, расставил разные
кушанья и напитки, сел в палатке - угощается, Василисы-царевны дожидает-
ся.
А Василиса-царевна усмотрела золотую маковку, приплыла к берегу, выш-
ла из лодочки и любуется на палатку.
- Здравствуй, Василиса-царевна! - говорит стрелец. - Милости просим
хлеба-соли откушать, заморских вин испробовать.
Василиса-царевна вошла в палатку. Начали они есть-пить, веселиться.
Выпила царевна стакан заморского вина, захмелела и крепким сном заснула.
Стрелец-молодец крикнул своему богатырскому коню, конь в один миг прибе-
жал. Тотчас снимает стрелец палатку с золотой маковкою, садится на бога-
тырского коня, берет с собою сонную Василису-царевну и пускается в
путь-дорогу, словно стрела из лука. Приехал к царю. Тот увидал Васили-
су-царевну, сильно обрадовался, поблагодарил Стрельца за верную службу,
наградил его казною великою и пожаловал большим чином.
Василиса-царевна проснулась, узнала, что она далеко-далеко от синего
моря, стала плакать, тосковать, совсем с лица переменилась; сколько царь
ни уговаривал - все напрасно.
Вот задумал царь на ней жениться, а она и говорит:
- Пусть тот, кто меня сюда привез, поедет к синему морю, посреди того
моря лежит большой камень, под тем камнем спрятано мое подвенечное
платье - без того платья замуж не пойду!
Царь тотчас за стрельцом-молодцом:
- Поезжай скорее на край света, где красное солнышко восходит. Там на
синем море лежит большой камень, а под камнем спрятано подвенечное
платье Василисы-царевны. Достань это платье и привези сюда - пришла пора
свадьбу играть! Достанешь - больше прежнего награжу, а не достанешь - то
мой меч, твоя голова с плеч!
Залился стрелец горькими слезами, подошел к своему богатырскому коню.
"Вот когда, - думает, - не миновать смерти!"
- О чем плачешь, хозяин? - спрашивает конь.
- Царь велел со дна моря достать подвенечное платье Василисы-царевны.
- А что говорил я тебе: не бери золотого пера, горе наживешь! Ну да
не бойся: это еще не беда, беда впереди! Садись на меня, да поедем к си-
нему морю. Долго ли, коротко ли, приехал стрелец-молодец на край света и
остановился у самого моря. Богатырский конь увидел, что большущий морс-
кой рак по песку ползет, и наступил ему на шейку своим тяжелым копытом.
Взмолился морской рак:
- Не губи меня, оставь мне жизнь! Что тебе нужно, все сделаю.
Отвечал ему конь:
- Посреди синего моря лежит большой камень, под тем камнем спрятано
подвенечное платье Василисы-царевны; достань это платье!
Рак крикнул громким голосом на все синее море. Тотчас море всколыхну-
лось, и сползлись со всех сторон на берег раки большие и малые -
тьма-тьмущая! Старший рак отдал им приказание, бросились они в воду и
через час времени вытащили со дна моря, изпод великого камня, подвенеч-
ное платье Василисы-царевны.
Приезжает стрелец-молодец к царю, привозит царевнино платье, а Васи-
лиса-царевна опять заупрямилась:
- Не пойду, - говорит царю, - за тебя замуж, пока не велишь ты
стрельцу-молодцу в горячей воде искупаться.
Царь приказал налить чугунный котел воды, вскипятить как можно горя-
чей воды да в тот кипяток стрельца бросить. Вот все готово, вода кипит,
брызги так и летят. Привели бедного стрельца.
"Вот беда, так беда! - думает он. - Ах, зачем я брал золотое перо
жар-птицы! Зачем коня не послушался?"
Вспомнил про своего богатырского коня и говорит царю:
- Царь-государь! Позволь перед смертью пойти с конем попрощаться.
- Хорошо, ступай прощайся!
Пришел стрелец к своему богатырскому коню и слезно плачет.
- О чем плачешь, хозяин?
- Царь велел в кипятке искупаться.
- Не бойся, не плачь, жив будешь! - сказал ему конь и наскоро загово-
рил стрельца, чтобы кипяток не повредил его белому телу.
Вернулся стрелец из конюшни; тотчас подхватили его рабочие люди - и
прямо в котел. Он раз-другой окунулся, выскочил из котла - и сделался
таким красавцем, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Царь увидал,
что он таким красавцем сделался, захотел и сам искупаться, полез сдуру в
воду и в ту ж минуту сварился.
Царя схоронили, а на его место выбрали стрельцамолодца. Женился он на
Василисе-царевне и жил с нею долгие лета в любви и согласии.
ВЕДЬМА И СОЛНЦЕВА СЕСТРА
В некотором царстве, далеком государстве жилбыл царь с царицей, у них
был сын Иван-царевич, с роду немой. Было ему лет двенадцать, и пошел он
раз в конюшню к любимому своему конюху. Конюх этот сказывал ему всегда
сказки, и теперь Иван-царевич пришел послушать от него сказочки, да не
то услышал.
- Иван-царевич! - сказал конюх. - У твоей матери скоро родится дочь,
а тебе сестра; будет она страшная ведьма, съест и отца, и мать, и всех
подначальных людей; так ступай, попроси у отца что ни есть наилучшего
коня - будто покататься, и поезжай отсюда куда глаза глядят, коли хочешь
от беды избавиться.
Иван-царевич прибежал к отцу и с роду впервой заговорил с ним; царь
так этому возрадовался, что не стал и спрашивать: зачем ему добрый конь
надобен? Тотчас приказал что ни есть наилучшего коня из своих табунов
оседлать для царевича. Иван-царевич сел и поехал куда глаза глядят.
Долго-долго он ехал; наезжает на двух старых швей и просит, чтоб они
взяли его с собой жить. Старухи сказали:
- Мы бы рады тебя взять, Иван-царевич, да нам уж немного жить. Вот
доломаем сундук иголок да изошьем сундук ниток - тотчас и смерть придет!
Иван-царевич заплакал и поехал дальше. Долго-долго ехал; подъезжает к
Вертодубу и просит:
- Прими меня к себе!
- Рад бы тебя принять, Иван-царевич, да мне жить остается немного.
Вот как повыдерну все эти дубы с кореньями - тотчас и смерть моя!
Пуще прежнего заплакал царевич и поехал все дальше да дальше. Подъез-
жает к Вертогору, стал его просить, а он в ответ:
- Рад бы принять тебя, Иван-царевич, да мне самому жить немного. Ви-
дишь, поставлен я горы ворочать; как справлюсь с этими последними - тут
и смерть моя!
Залился Иван-царевич горькими слезами и поехал еще дальше.
Долго-долго ехал; приезжает наконец к Солнцевой сестрице. Она его
приняла к себе, кормила-поила, как за родным сыном ходила. Хорошо было
жить царевичу, а все нет-нет да и сгрустнется: захочется узнать, что в
родном дому деется. Взойдет, бывало, на высокую гору, посмотрит на свой
дворец и видит, что все съедено, только стены осталися! Вздохнет и зап-
лачет. Раз этак посмотрел да поплакал - воротился, а Солнцева сестра
спрашивает:
- Отчего ты, Иван-царевич, нонче заплаканный?
Он говорит:
- Ветром в глаза надуло. В другой раз опять то же; Солнцева сестра
взяла да и запретила ветру дуть.
И в третий раз воротился Иван-царевич заплаканный; да уж делать нече-
го - пришлось во всем признаться, и стал он просить Солнцеву сестрицу,
чтоб отпустила его, добра молодца, на родину понаведаться. Она его не
пускает, а он ее упрашивает; наконец упросил-таки, отпустила его на ро-
дину понаведаться и дала ему на дорогу щетку, гребенку да два моложавых
яблочка: какой бы ни был стар человек, а съест яблочко - вмиг помолоде-
ет!
Приехал Иван-царевич к Вертогору, всего одна гора осталась; он взял
свою щетку и бросил во чисто поле: откуда ни взялись - вдруг выросли из
земли высокие-высокие горы, верхушками в небо упираются, и сколько тут
их - видимо-невидимо! Вертогор обрадовался и весело принялся за работу.
Долго ли, коротко ли - приехал Иван-царевич к Вертодубу, всего три
дуба осталося; он взял гребенку и кинул во чисто поле: откуда что -
вдруг зашумели, поднялись из земли густые дубовые леса, дерево дерева
толще! Вертодуб обрадовался, благодарствовал царевичу и пошел столетние
дубы выворачивать. Долго ли, коротко ли - поехал Иван-царевич к стару-
хам, дал им по яблочку; они съели, вмиг помолодели и подарили ему плато-
чек; как махнешь платочком - станет позади целое озеро!
Приезжает Иван-царевич домой. Сестра выбежала, встретила его, приго-
лубила.
- Сядь, - говорит, - братец, поиграй на гуслях, а я пойду - обед при-
готовлю.
Царевич сел и бренчит на гуслях; выполз из норки и мышонок и говорит
ему человеческим голосом:
- Спасайся, царевич, беги скорее! Твоя сестра ушла зубы точить.
Иван-царевич вышел из горницы, сел на коня и поскакал назад; а мышо-
нок по струнам бегает: гусли бренчат, а сестра и не ведает, что братец
ушел. Наточила зубы, бросилась в горницу, глядь - нет ни души, только
мышонок в нору скользнул. Разозлилась ведьма, так и скрипит зубами, и
пустилась в погоню. Иван-царевич услыхал шум, оглянулся - вот-вот наго-
нит сестра; махнул платочком - и стало глубокое озеро. Пока ведьма пе-
реплыла озеро, Иван-царевич далеко уехал.
Понеслась она еще быстрее... вот уж близко! Вертодуб угадал, что ца-
ревич от сестры спасается, и давай вырывать дубы да валить на дорогу -
целую гору накидал! Нет ведьме проходу! Стала она путь прочищать, грыз-
ла, грызла, насилу продралась, а Иван-царевич уж далеко. Бросилась дого-
нять, гнала, гнала, еще немножко, и уйти нельзя. Вертогор увидал ведьму,
ухватился за самую высокую гору и повернул ее как раз на дорогу, а на ту
гору поставил другую. Пока ведьма карабкалась да лезла, Иван-царевич
ехал да ехал и далеко очутился.
Перебралась ведьма через горы и опять погнала за братом... Завидела
его и говорит:
- Теперь не уйдешь от меня. Вот близко, вот нагонит! В то самое время
подскакал Иван-царевич к теремам Солнцевой сестрицы и закричал:
- Солнце, Солнце! Отвори оконце. Солнцева сестрица отворила окно, и
царевич вскочил в него вместе с конем.
Ведьма стала просить, чтоб ей выдали брата головою; Солнцева сестра
ее не послушала и не выдала. Тогда говорит ведьма:
- Пусть Иван-царевич идет со мной на весы, кто кого перевесит. Если я
перевешу - так я его съем, а если он перевесит - пусть меня убьет!
Пошли; сперва сел на весы Иван-царевич, а потом и ведьма полезла,
только ступила ногой, так Ивана-царевича вверх и подбросило, да с такою
силою, что он прямо попал к Солнцевой сестре в терема, а ведьмазмея ос-
талась на земле
ЦАРЬ-ДЕВИЦА
В некотором царстве, в некотором государстве был купец; жена у него
померла, остался один сын Иван. К этому сыну приставил он дядьку, а сам
через некоторое время женился на другой жене, и как Иван - купеческий
сын был уже на возрасте и больно хорош собою, то мачеха и влюбилась в
него. Однажды Иван - купеческий сын отправился на плотике по морю охот-
ничать с дядькою, вдруг увидели они, что плывут к ним тридцать кораблей.
На тех кораблях была царь-девица с тридцатью другими девицами, своими
назваными сестрицами Когда плотик сплылся с кораблями, тотчас все трид-
цать кораблей стали на якорях Ивана - купеческого сына вместе с дядькой
позвали на самый лучший корабль; там их встретила царь-девица с трид-
цатью девицами, назваными сестрицами, и сказала - купеческому сыну, что
она его крепко полюбила и приехала с ним повидаться. Тут они и обручи-
лись Царь-девица наказала Ивану - купеческому сыну, чтобы завтра в то же
самое время приезжал он на это место, распростилась с ним и отплыла в
сторону А Иван - купеческий сын воротился домой, поужинал и лег спать.
Мачеха завела его дядьку в свою комнату, напоила пьяным и стала спраши-
вать: не было ли у них чего на охоте? Дядька ей все рассказал. Она, выс-
лушав, дала ему булавку и сказала:
- Завтра, как станут подплывать к вам корабли, воткни эту булавку в
одежу Ивана - купеческого сына.
Дядька обещался исполнить приказ. Поутру встал Иван - купеческий сын
и отправился на охоту. Как скоро увидал дядька плывущие вдали корабли,
тотчас взял и воткнул в его одежу булавочку.
- Ах, как я спать хочу! - сказал купеческий сын. - Послушай, дядька,
я покуда лягу да сосну, а как подплывут корабли, в то время, пожалуйста,
разбуди меня.
- Хорошо! Отчего не разбудить?
Вот приплыли корабли и остановились на якорях; царь-девица послала за
Иваном - купеческим сыном, чтоб скорее к ней пожаловал; но он креп-
ко-крепко спал. Начали его будить, тревожить, толкать, но что ни делали
- не могли разбудить; так и оставили. Царь-девица наказала дядьке, чтобы
Иван - купеческий сын завтра опять сюда же приезжал, и велела подымать
якоря и паруса ставить. Только отплыли корабли, дядька выдернул булавоч-
ку, и Иван - купеческий сын проснулся, вскочил и стал кричать, чтоб
царь-девица назад воротилась. Нет, уж она далеко, не слышит.
Приехал он домой печальный, кручинный. Мачеха привела дядьку в свою
комнату, напоила допьяна, повыспросила все, что было, и приказала завтра
опять воткнуть булавочку.
На другой день Иван - купеческий сын поехал на охоту, опять проспал
все время и не видал царь-девицы; наказала она побывать ему еще один
раз. На другой день собрался он с дядькою на охоту; стали подъезжать и
старому месту; увидали: корабли вдали плывут, дядька тотчас воткнул бу-
лавочку, и Иван - купеческий сын заснул крепким сном. Корабли приплыли,
остановились на якорях; царь-девица послала за своим нареченным женихом,
чтобы к ней на корабль пожаловал. Начали его будить всячески, но что ни
делали - не могли разбудить.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |