— Друг, — сказал Хват.
— Ага.
— Каждый хочет, чтобы у него были друзья, разве это так плохо? — произнёс он тихо.
— Тельма и Луиза тоже были друзьями, — вздохнул я, кивнув в сторону сражавшихся, — и вместе улетели в каньон.
Желваки на его лице заходили ходуном.
— Даже если... ты говоришь откровенно, <i>и</i> даже если ты при этом прав — в чём я тоже не уверен — то что тогда? С обеими Леди здесь избранный круг преданных им людей. Которые будут беспрекословно подчиняться им. У тебя не осталось сил, чтобы что-то им противопоставить. И я, чёрт возьми, уверен, что не смогу справиться с ними в одиночку.
Я не хотел выдавать ценную информацию потенциальному врагу. Насколько я знал, Немезида могла уже захватить Хвата. Она могла быть внутри него прямо сейчас и самодовольно усмехаться, видя, какого доверия с моей стороны ей удалось добиться. Это была неприятная возможность.
Но иногда игнорируешь разум, и....
Прислушиваешься к зову сердца.
Моё сердце подсказывало мне, что Хват — хороший парень.
— Хват, мы связаны с этим островом. Это, типа, моё «родное» место. И я знаю, что если Мэйв продолжит начатое, итогом будет полное уничтожение всего вокруг, включая Чикаго.
Он продолжал смотреть на меня, нахмуренный, задумавшийся.
— Моя дочь в этом городе, — сказал я почти шёпотом. — Она погибнет.
Он моргнул.
— У тебя есть?..
Он слегка отшатнулся, когда до него дошло, что именно я ему только что доверил.
— О... Господи, Дрезден...
Я глубоко вздохнул и продолжил:
— Прямо сейчас Охота преследует Иных. И они побеждают. И моя команда здесь, за пределами круга. Мёрфи, Молли, Томас, Мыш. Если бы я смог разомкнуть круг, мы бы не были одни.
— Теперь уже «мы»? — спросил он ровным голосом.
Я посмотрел на него и увидел смешинки в уголках его глаз.
Всё же временами положиться на сердце не так уж плохо.
— Я не позволю, чтобы что-то повредило Лилии, — сказал он. — Причина не важна. И точка.
— Да не вопрос, — сказал я. — Мэйв — «плохой парень».
Он попробовал снова двинуть правой рукой, но поморщился.
— Не знаю, как тебе это поможет, — сказал он, — но, насколько я могу судить, это лишь обычный ритуальный круг — такой же, как и любой другой.
— С чего ты взял?
— Когда мы приземлились, Мэйв послала несколько гончих и ребят из Маленького Народца поджидать тебя, а сама отправилась прямиком на маяк... И Хранитель просто появился из-под земли, именно там, где он сейчас и стоит. Мэйв напала на него, как она это делает сейчас. И пока Мэйв занимала духа, Лили обходила холм по кругу, напевая. Я тысячи раз видел, как она создавала круги подобным образом. Но лишь она закончила — бабах — непроходимая стена.
Я хмыкнул.
— Значит... это какая-то защитная система, которая может сработать как... Адские колокола, не <i>как</i> обереги. Это <i>и есть</i> обереги. И мощные. Но всё, что с этого острова, проходит сквозь круг, не потревожив его, а всё, что не отсюда, разрушается при попытке... — я достроил логическую цепочку и осел на землю.
— Что? — спросил Хват.
— Нет способа прорвать круг, кроме как на восходе солнца, — вздохнул я. — Типа как временной замок в банковском сейфе.
— В смысле?
Я нервно сглотнул. Восход не скоро. Поэтому я собрал все силы, что у меня были, и медленно, устало поднялся на ноги.
— То есть, — сказал я, — мы сами по себе.
Хват перевёл взгляд на место, где его чуть не поджарили. Затем передал мне серебряный кинжал, отцепив от своего пояса, и сказал:
— Ну вот. Опять ты со своим «мы».
Я пошёл вперёд. Первые несколько шагов моя походка была неуверенной, а потом окрепла.
— Есть план? — спросил Хват, не отставая от меня.
— Мэйв. Я убью её.
Что и согласовывалось с идиотским приказом Мэб.
Он посмотрел в сторону.
— Ты же знаешь, что она бессмертна, да?
— Угу.
Он прищурился:
— А что делать мне?
— Они удерживают Хранителя на месте, — сказал я. — Думаю, одной из этих команд необходимо делать это, иначе он вырвется. В противном случае, Мэйв растоптала бы меня на пару с Лилией.
Хват кивнул.
— Она никогда не откажется пообрывать крылья мухам, — он нахмурился. — Что будет, если Хранитель освободится?
Я не был уверен. Предел Демона имел огромную силу, абсолютную веру в то, что делает, и никакого чувства меры. И очень маленькие способности мыслить тактически. Я не знал, поможет он нам в бою, или нет. На самом деле, была маленькая надежда, что не станет. Представьте, что вам надо убить конкретного муравья в огромной куче бейсбольной битой. И если Хранитель вознамерится сделать нечто подобное, я хотел бы быть подальше, за горизонтом по крайней мере.
На самом деле, возможно, в этом и была проблема. Предел Демона был существом эпического масштаба. Он не был приспособлен иметь дело с такими сравнительно незначительными существами. Для острова не составляло больших трудностей удерживать у берега Идущего и его небольшую армию Иных. Но Мэйв и Лилия проскользнули сквозь его защиту. Они и их прихвостни были похожи на воробьёв, нападающих на орла. Орёл был больше, мощнее, и способен убить любого из них, но это не имело почти никакого значения.
Но в то же время Предел Демона был и genius loci, духом природы. Фэйре всегда были связаны с природой на уровне, который до конца так никому и не понять. А Хранитель был если уж не фэйре, то по крайней мере близким им родственником. В любом случае, мантии Летней и Зимней Леди содержат частицу той же самой силы и власти, которая имеет власть и над Хранителем. В то же время, было ясно, что Леди не повелевают духом, поскольку он всё ещё противостоял им. Но также было ясно, что у них есть <i>нечто</i>, не позволяющее Пределу Демона их уничтожить.
— Я не уверен, — ответил я. — Но фишка в том, что если мы сейчас нападём на Мэйв, Лилия будет слишком занята сдерживанием Хранителя, чтобы вмешаться.
— Нас всего двое, — заметил Хват. — И мы собираемся справится с десятерыми?
— Не-а, — успокоил его я. — Я беру на себя Мэйв. Остальные — твои.
— А что, если они не захотят сотрудничать?
— Научишь их дисциплине.
Хват фыркнул:
— Это будет быстро. В любом случае. И… Если Летний Рыцарь нападёт на знать Зимнего Двора, это будет означать объявление войны.
— Вовсе нет, — возразил я. — Они не знать. Они преступники. Властью, данной мне, я объявляю их вне закона и всё такое. А также провозглашаю нас объединённой оперативной группой.
— Мы — оперативная группа?
— В настоящее время — да.
Хват согласно кивнул:
— Если спляшем достаточно быстро, может получиться. Что дальше?
— Если оба выживем, то там видно будет.
Мы сделали ещё пару шагов, прежде чем Хват сказал:
— Ты не сможешь сражаться с Мэйв, чародей. Не в твоём состоянии. Даже если бы она была одна.
— Нет, — ответил я. — Не смогу.
Но, быть может, Зимний Рыцарь сможет.
С тех пор, как я вылез из кровати в своих апартаментах в Арктис-Торе, я чувствовал мощь мантии Зимнего Рыцаря внутри, и отвергал её. Я почувствовал все основные управляющие посылы этой мощи — необходимость охотиться, сражаться, защищать свою территорию, убивать. Природа Зимы — прекрасная песнь насилия, неистовая ясность самых диких желаний, где инстинкт убийцы противопоставлен условиям холода и смерти с желанием биться, чтобы выжить, даже если нет ни жилья, ни тепла, ни отдыха, ни надежды, и никто не поможет.
До этого момента я боролся с этой силой, подавлял её, держал глубоко внутри. Эта дикая сила не предназначена для мира бакалейных лавок, электроодеял и званых приёмов. Она как раз для такой минуты, как эта.
И стоило мне выпустить Зиму наружу, как всё изменилось.
Моя усталость исчезла. Не потому, что моё тело не было больше уставшим. Потому, что потребности тела больше не были важны, имела значение только моя воля. Страх исчез тоже. Страх — он был для добычи. Страх — он для тех, на кого я собирался охотиться.
Исчезли сомнения. Сомнения — для тех, кому неизвестна своя цель, как известна мне моя. Это — дело Зимы, дело Феерии, семейное дело, и замечательно, что именно фэйре его решат. Я знал, что именно мне нужно делать.
Есть горло, которое нужно вырвать.
— Гарри? — спросил Хват. — Всё нормально?
Я взглянул в его сторону. Как напарник по охоте, Хват не очень, но я видел его в деле раньше. недооценивать его не стоит. И он мне нужен. Однажды я перестану в нём нуждаться, и, возможно, всё будет по-другому. Потому что он был на моём острове, и от этого нельзя просто так отмахнуться. Но сейчас лучше иметь его на своей стороне.
— Проголодался немного, — улыбнулся я. — Держи, он мне не понадобится.
Я кинул ему нож, остриём вперёд.
Он ловко поймал его за рукоять. Я увидел, как напряглись его плечи и шея, по незначительному изменению тени.
— Помню. У тебя есть железяка.
Я не стал насмехался над ним, какой в этом толк? Но покатал гвоздь туда-сюда между пальцами и услышал, как он со скрежетом трётся об лёд.
Взглянув вниз, я увидел, как влага в окружающем воздухе превращается в лёд, оплетавший мои кисти. Я зажал гвоздь в зубах, освободив руки.
Ледяные сосульки, ведомые необузданными инстинктами Зимы, выросли на моих пальцах. Я немного пошевелил ими, заметив, как кромки сосулек застывают в виде твёрдых, острых бритв. Мило.
Я задумался. И доспехи? Нет, слишком тяжёлые. В первую очередь мне нужна скорость. Кроме того, я не хотел, чтобы они помешали тому, что может случиться потом. Всё должно произойти наилучшим образом.
— Пора поиграть, — процедил я, продолжая держать гвоздь в зубах. Я сделал четыре шага для разгона и прыгнул в сторону Мэйв. Пятьдесят футов. Да без проблем. Я проделал это великолепно, свободно и уверенно, не представляя себе, что заставляло меня так щепетильно подавлять в себе Зиму раньше.
Неприятности продолжали преследовать меня. Но сейчас, чёрт возьми, пришло время <i>мне</i> начать преследовать <i>их</i>.
Мэйв, должно быть, почувствовала что-то в последний момент, несмотря на её концентрацию на Пределе Демона. Оставалась всего доля секунды, когда она с коварной быстротой сидхе отклонилась в сторону. Мои когти разминулись с её горлом всего на пару дюймов. Они всё-таки срезали одну из её прядей, и она кружилась в воздухе, когда я приземлился. Удар пришёлся на ноги, и мои ступни погрузились в вязкую землю рядом с маяком.
На миг свита Мэйв оказалась в полном шоке, и я использовал его, чтобы полоснуть по глазам Красной Шляпе. Как раз в то время, как Хват приземлился на плечи Ободранной башки и отправил его поверженным на землю.
Я почувствовал, что попал. Но Красная Шляпа вскрикнул и уклонился от большей части удара, резко подавшись назад и прошмыгнув мимо сидхе, стоявшего позади него — одного из тех, кого я видел в Ботаническом саду. У сидхе был пустой, растерянный взгляд — он был полностью сконцентрирован на поддежрке магии Мэйв, и теперь, когда заклинание внезапно прервалось, он не смог сразу прийти в себя. Времени на раздумья не было. Когти из кровавого льда сомкнулись, и я вспорол его горло до трахеи. Он издал сдавленный крик, а я наступил ему на грудь, чтобы броситься на тех двоих, что были позади него. Один — сгорбленная фигура в длинном сером плаще с капюшоном, другой — худой, долговязый, с головой как у кабана, весь в татуировках и увешанный костяными бусами.
Я зажал ногой край хламиды и махнул своими когтями ему по спине. Вырвав нечто тягучее, горячее и скользкое. Кабаноголовый рванул меня клыками так, что я почувствовал чудовищную боль в районе рёбер. Я ударил его между ног, приподняв над землёй, и следующим ударом снёс ему ухо и пол-лица своими когтями.
Я услышал, как Хват за моей спиной прохрипел:
— Вниз!
Я грохнулся на колени, и тут же поднялся. Пока я падал, меч Хвата просвистел над моей головой, врезался в грудь Кабаноголового, и свистнул снова, унося кровь сердца врага.
И тут раздался рёв — звук, который мог издавать только кто-то действительно огромный. И в тот же миг кто-то врезал по моей пояснице вырванным из земли стволом дерева. Это сбило меня с ног, пронзив всё тело острой болью. Я прокатился по земле, но сумел подняться. Ноги плохо держали меня, пришлось перенести часть нагрузки на руку, выставив другую руку перед собой в защитном жесте.
Ободранная Башка.
Такие, как он — паразиты, собирающие себя из органов и костей мёртвых существ. В прежние времена, когда в любой деревне животных резали чуть ли не каждый день, им было проще. Сейчас — время продуктовых магазинов и сетей быстрого питания. Но, как я уже сказал, этот экземпляр с виду не уступал паре крупных быков, метра три с половиной ростом, а уж весил не меньше тонны. Плащ на нём порвался, он выглядел, как странная скульптура, состоящая из костей разных существ, пропитанных кровью. Огромный череп он позаимствовал то ли у носорога, то ли у гиппопотама. В пустых глазницах сверкали огни. Он хрипло втянул в себя огромную порцию воздуха и заревел снова.
Хват поднялся с земли, превозмогая боль. Но Шляпа и ещё четверо сидхе уже начали подкрадываться к нему, держа оружие наготове. Хват обернулся к ним — клинок в руке, лёгкая улыбка на лице.
— Вай-вай вай! — сказала Мейв.
Она переступила через ногу Ободранной башки, и окинула меня откровенно оценивающим взглядом.
— Кто бы мог подумать, что ты так сильно испачкаешься, чародей? Я имею в виду, когти, кровь, глаза. — Она вздрогнула. — Это уже по мне. У меня всегда есть кое-что для плохих мальчиков.
Я улыбнулся, всё ещё держа гвоздь в зубах:
— Забавно. У меня тоже кое-что для тебя есть.
— Да ну? — спросила она, облизывая губы. — Ты что же, наконец, собираешься пригвоздить меня, большой парень? А казался таким скромным.
— Дразниться? Нет уж, с меня этого довольно.
Мэйв скользнула обеими руками себе за спину, выгнув тело и подавшись грудью ко мне. Это не была особенно выдающаяся грудь, но она была хорошей формы, бледная и привлекательная, но бикини, пожалуй, слишком скрывало её, как на мой вкус. У меня из горла вырвалось рычание.
— Точно, — сказала Мэйв, и её глаза смотрели на меня, не мигая. — Знакомые чувства. Нужно биться. Чтобы убить. Забрать себе. Оттрахать.
Она сделала пару медленных шагов ко мне, покачивая бёдрами.
— И это правильно. Именно это ты и должен чувствовать.
Я пошевелил пальцами свободной руки и приготовился нанести удар. Подошла бы она чуть ближе...
— А можешь представить себе, что это продолжается всё время, чародей? — промурлыкала Мэйв. Позади, там где был Хват, зазвенела сталь. Но я проигнорировал это. Ещё два шага. — А можешь представить себе, что это чувство постоянно настолько же сильно? Можешь представит себе, каково это быть настолько голодным?
Она сделала ещё один шаг, и ещё один глубокий вдох.
— Прокормить этот голод, насытить его. Воплотить его в плоть и крики.
Её левая рука плавно скользнула из-за спины, и она погладила ладонью свой живот.
— Эта плоть. Я не отдам её тебе. Я буду сражаться, осмелься и ты действовать по полной. Ты можешь высвободить все свои наболевшие потребности. И это будет только начало.
Я начал тяжело дышать, хотя минуту назад был в полном порядке. Мой взгляд был прикован к игре мышц и кожи на её уязвимом животике. Мои когти могли бы разорвать её внутренности с такой лёгкостью. Или я мог бы использовать свои зубы. Или просто мой язык.
— Секс и насилие, — промурлыкала Мэйв. Она приблизилась ко мне ещё на несколько шагов, но я так и не понял, когда она успела. И почему это имело значение. — Голод и потребность. Возьми меня, прямо здесь, на земле. Не доставляй мне удовольствия, чародей. Выпусти зверя, что внутри тебя. Я тоже желаю тебя. Я тоже дразню тебя.
Её пальцы стиснули короткие шорты.
— Перестань себя сдерживать. Перестань думать. Эти <i>чувства</i>естественны.
О да, чёрт, так оно и было. Мэйв могла быть одной из сидхе, могла быть быстрой, могла владеть всеми видами магических сил, но она не была сильнее меня. Как только я повалю её на землю, я смогу сделать с ней всё, что пожелаю. Я почувствовал, что у меня во рту скопилась слюна. Часть ее, возможно, стекала из уголка рта.
Мэйв шагнула ещё ближе и выдохнула:
— Тебе нужно моё горло? — она наклонила голову в сторону и провела рукой по своему гибкому телу, откидывая волосы назад, подальше от шеи. Её бёдра при каждом движении плавно, дразняще покачивались. Её шея была стройной и прекрасной. — Вот оно. Иди ко мне, мой Рыцарь. Вот так. Дай себе волю, и я сделаю так, что ты не пожалеешь.
Её горло. Я думаю, оно было мне нужно для чего-то ещё. Но сейчас я просто <i>хотел</i>. Вот как будет, когда я это получу. Я запущу свои зубы в её глотку, пока буду обладать ею. Если она будет сопротивляться — или сопротивляться недостаточно — я смогу прогрызть свой путь прямо к желанной крови.
— Так и должно быть, — продолжала мурлыкать Мэйв. — Рыцарь и Леди, вместе. Трахающиеся, как животные. Берущие то, что им желанно.
Её рот изогнулся в улыбке.
— Думаю, ты никогда не впускал это в себя. Не впускал настолько глубоко, чтобы я могла коснуться.
Её восхитительное лицо приняло притворное, по-детски невинное выражение:
— Но теперь я могу коснуться этого, не так ли?
Я зарычал. Я забыл, как делать что-либо другое, чем бы оно ни было. Всё, о чем я думал — это то, чего я хотел. Право обладать ею, как самкой. Взять у неё всё, что я пожелаю. Сделать её своей.
Кроме...
Подождите-ка.
Дрожащий всплеск чистого ужаса прошёл сквозь меня, и его энергии оказалось достаточно, чтобы дать мне возможность вырвать Зиму из моих мыслей, оттеснить её. Она не хотела уходить. Она яростно билась за каждый дюйм, завывающая, полная жажды плоти и крови.
Мои рёбра внезапно заболели. Голова слегка закружилась. Мне вдруг потребовалось опустить руку на землю, чтобы удержать равновесие.
Мэйв увидела это в ту же секунду, как я вернул контроль над собой. Её веки почти закрылись, и она выдохнула:
— Ах. Так близко. Но, возможно, ещё осталось время. Это твой посох, чародей, или ты просто рад меня видеть?
Я оскалил зубы и прошипел:
— Мэйв…
— Это просто замечательно, — заявила она. — За одну ночь я смогу освободить Спящих, прикончить звезднорожденного, положить конец этому проблемному городу смертных и развязать войну между Летом и Зимой. В то время, как начнётся настоящее нападение на Врата, Зима и Лето будут играть в кошки-мышки в темноте, и будут так заняты, выцарапывая друг другу глаза, что никогда не заметят что происходит — и всё благодаря мне. Ну и тебе, конечно. Мне бы никогда не удалось сделать <i>всё это</i> без тебя.
Она наклонилась чуть ближе, когда говорила последнее, и мои ледяные когти метнулись к ее горлу.
Я был обессилен, поэтому движение получилось медленным, ему не хватало той мощности и точности, как было под влиянием Зимы. Она буквально на дюйм отвела голову и я тут же получил удар, опрокинувший меня в грязь.
Мэйв издала смешок и захлопала в ладоши. Затем она небрежно щёлкнула пальцами в мою сторону и сказала Ободранной Башке:
— Порви его на куски.
Ободранная Башка сделал два огромных шага, наклонился и потянулся ко мне костлявыми окровавленными когтями.
Но перед тем, как он смог схватить меня, я услышал топот, и нечто четвероногое, похожее на огромный ком грязи, врезалось ему в опорную ногу.
Существо из грязи врезалось Ободранной Башке в ногу с такой силой, что хрустнули кости. Ногу выбили из под него, как табуретку из под висельника.
Огромный фэйре взревел так, что задрожала земля. Тонна кровавых костей повалилась на землю, в то время как существо из грязи сверкнуло белыми зубами.
Рык.
И нимб синего цвета образовался вокруг грязной челюсти.
Я посмотрел вверх и увидел, как другие существа из грязи бежали вверх по холму, хотя те были двуногими, разных размеров и форм. Первый, кто добежал до меня, достал железный меч из ножен и тоже кинулся на Ободранную Башку. Фальката использовалась с брутальной силой наподобие топора. Серебряные глаза мерцали на покрытом грязью лице.
Это был Томас.
Мэйв зарычала и двинулась на меня, держа правую руку за спиной. Она выхватила маленький автоматический пистолет. Учитывая, во что она была одета, было страшно даже представить, где она его прятала до этого. Она вскинула оружие — но прежде, чем она смогла выстрелить, раздались громкие звуки выстрелов откуда-то со стороны. Пули попали очень близко, может быть в трёх футах от от меня, а Мэйв, уходя от обстрела, с каждым шагом исчезала за завесой.
Самая маленькая фигура из грязи подошла ко мне, держа на наготове П90. Она взяла меня под руку, её голубые глаза покраснели и быстро моргали. С удивительной силой она потащила меня от Ободранной Башки, в то время как Мыш и Томас с ним боролись.
Остальные поспешили присоединиться к Кэррин, и пока та нас прикрывала, вымазанный грязью Мак подставил мне плечо и, крякнув от натуги, поднял меня на закорки, как носят пожарные.
— Уходим, — сказала Кэррин. — В коттедж.
В то время как она держала свой П90 наготове, а Мак тащил меня, рядом с нами пробежали ещё две грязные фигуры — Сарисса и Жюстина. Минутой спустя Мак более-менее осторожно свалил меня на пол коттеджа. Кэррин стволом пушки указала на дверь.
— Кэррин, — прохрипел я.
Она не спускала глаз с двери.
— Я здесь. Мы замучились тебя ждать.
Я выплюнул на ладонь гвоздь, который до сих пор держал во рту.
— <i>Как? </ i > —спросил я. Потом оглядел их и понял: — Грязь. Вы покрыли себя грязью.
— С ног до головы, — подтвердила она. — Ноздри, глаза, уши, везде, куда мог попасть свет. Мы выяснили, что если полностью покрыться чем-то, то можно пройти сквозь стену. Боже, я теперь неделю буду отмываться в душе.
О-о, это было умно. Эта защитная стена не была разумным существом, способным здраво рассуждать. Это был лишь примитивный механизм, хотя и основанный на магии — всего лишь комбинация детектора и электромухобойки. Покрыв себя грязью, они обманули его, заставив считать себя частью острова.
Там, вне коттеджа, взревел Ободранная Башка, и раздался вызывающе боевой лай Мыша.
— Это безумие, — выдохнула Сарисса.
— На камнях коттеджа есть защитные заклинания, — сказал я. — Не уверен, насколько хорошо они сработают, но они должны помочь. — Я оглянулся на Кэррин. — Где Молли?
— Снаружи. Играет в Невидимую Девчонку.
Послышался звук тяжёлого удара, и Мыш издал ужасный, страдальческий взвизг.
А потом стало тихо.
Кэррин задышала быстрее. Она передёрнула затвор оружия.
— Господи, — сказала Сарисса. — Господи, Боже мой, Господи.
Я тоже должен был бы быть в ужасе, но я слишком устал для этого.
Не было никакого предупреждения, вообще ничего. Ободранная башка запустил руку в коттедж, схватил Кэррин за ружьё и потащил её наружу. Оружие успело рявкнуть несколько раз.
И снова настала тишина.
— Нам нужно бежать, — голос Сариссы упал до шёпота. — Гарри, прошу тебя, давай убежим. Открой Путь в Небывальщину. Выведи нас отсюда.
— Есть у меня подозрение, что лучше нам не оказываться в части Небывальщины, соединённой с этим местом, — сказал я.
— О, сэр Рыцарь, — позвала Мэйв снаружи. — Выходи, выходи, где бы ты ни был, ты и все вы. Или я начну играть с твоими друзьями.
— Почему бы тебе не войти к нам, Мэйв? — крикнул я в ответ. — Мы могли бы обсудить этот вопрос.
Я ждал ответа. И получил его минутой позже. Кэррин издала стон, задыхаясь от боли.
— Чёрт возьми, — проворчал я. И снова попытался встать на ноги. — Пошли.
— Что? — спросила Сарисса. — Нет! Я не могу выйти туда.
— Вы выйдете, — произнёс я спокойно. — Мак.
— Мы выйдем, — сказал Мак, — и она убьёт нас.
— Если мы не выйдем, она убьёт нас всё равно. Начиная с Кэррин, — возразил я. — Мэйв нравится делать людям больно. Может, мы сможем задержать её до тех пор, пока…
— Пока что? — спросила Сарисса. — Пока не дождёмся рассвета? До него ещё несколько часов.
Жюстина опустила руку Сариссе на плечо:
— Но оставшись здесь, мы проживём чуть дольше. Пока мы живы, есть надежда.
— Ты не понимаешь, — произнесла Сарисса. — Только не для меня. Не для меня.
Кэррин издала еще один сдавленный крик, полный боли, и я стиснул зубы.
— Сарисса, — сказал я. — У нас нет выбора. Когда Лилия разозлилась, она в один момент зажарила всю верхушку холма. Мэйв может сделать круче. И если мы останемся здесь, она это сделает.
— Умереть сейчас или быть замученными до смерти в течение нескольких часов, — проговорила она. — Это и есть наш выбор?
— Мы выиграем время, — ответил я. — Время, чтобы я мог подумать и, возможно, понять, каким образом мы сможем выпутаться из этой передряги. А теперь вставай, или мне придётся вытащить тебя отсюда силой.
Вспышка гнева мелькнула в глазах Сариссы. Но она поднялась.
— Хорошо, Мэйв, — крикнул я. — Ты победила! Мы выходим!
Я поднял руки, ладонями наружу, и покинул ненадёжную временную защиту разрушенного дома.
Мэйв чрезвычайно наслаждалась своей победой.
Она стояла на куче осыпавшихся с маяка камней, рядом с Летней Леди и своими приспешниками, которые по-прежнему были сосредоточены на Пределе Демона. На земле перед ней лежали Томас, Кэррин и Мыш. Лапы и морда Мыша были скованы чем-то, напоминающим чёрный лёд. Он не сопротивлялся, но его тёмные глаза отслеживали движения всех, кто двигался. Кэррин сидела со связанными за спиной руками, хмурясь так яростно, что я видел это даже сквозь грязь. И мой брат был скован так же, как и Мыш, но непохоже, чтобы он был в сознании.
Ободранная башка навис над ними, за исключением одной его руки. Рука валялась на земле нагромождением хрупких, потрескавшихся костей, удерживающихся вместе какими-то красноватыми волокнами. Выражение морды Ободранной Башки прочитать было сложно, но я думаю, что свечение его глаз означало угрюмое удовольствие. Красная Шляпа стоял в стороне. Половина его лица превратилась в кровавое месиво, и целым у него был только один глаз. Он небрежно держал в руках П90 Кэррин, перепачканный грязью. Рядом с ним стояли ещё двое сидхе, удерживая руки Хвата у него за спиной. У Летнего Рыцаря превратилась в чёрный синяк вся левая половина лица, начиная от линии роста волос.
Но Молли видно не было.
Так. У меня, возможно, были плохие карты, но у меня был ещё туз в рукаве.
Мэйв спрыгнула с каменной насыпи, по-прежнему держа в руке маленький автоматический пистолет.
— Ты сделал всё интереснее, Дрезден. Я припомню тебе это. Ваша развесёлая группка настолько… — она ударила Кэррин в поясницу, используя только жёсткий выдох, — раздражающая.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |