Часть 2 ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С ВНЕШНИМ МИРОМ
Глава 2 Цензура и секретность
Вид генерала, председательствующего на редакторском совещании во время, когда идет одна из величайших битв в истории человечества, напоминает сцену из ЗШоколадного солдатаИ1. Тем не менее, согласно информации из первых рук, полученной от офицера, который редактировал французские коммюнике, подобные совещания были составной частью войны. В самый тяжелый момент Верденской операции генерал Жоффр и его окружение обсуждали существительные, прилагательные и глаголы, которые должны были быть напечатаны в газетах на следующее утро.
ЗВечернее коммюнике от 23 (февраля 1916 г.), С пишет де Пьерфе, С редактировалось при весьма драматических обстоятельствах. Бертло, сотрудник канцелярии премьер-министра, позвонил по приказу министра и попросил генерала Пелле подчеркнуть масштабы атаки неприятеля. Необходимо было подготовить общество к наихудшему исходу на случай, если события примут катастрофический характер. Это беспокойство ясно показывало, что правительство не доверяло ни ставке главнокомандующего, ни военному министерству. Пока Бертло выступал, генерал Пелле делал заметки. Он вручил мне бумагу, на которой были изложены пожелания правительства,
1 Вероятно, речь идет об оперетте австрийского композитора Оскара Штрауса (Straus), написанной в 1908 году по пьесе Бернарда Шоу ЗОружие и человекИ. Русский вариант названия оперетты С ЗХрабрый солдатИ. См.: Энциклопедический музыкальный словарь. М: Советская энциклопедия. 1966 С. 591. - Прим. пер.
вместе с приказами генерала фон Даймлинга, найденными у некоторых пленных, где сообщалось, что атака немецких войск С лучшее средство установить мир. В очень искусной форме в них говорилось о том, что Германия предпринимает колоссальные и беспрецедентные усилия и, победив, положит конец войне. Все это делалось с той целью, чтобы никто не удивился нашему отступлению. Когда через полчаса я вернулся, то обнаружил, что в кабинете полковника Клоделя в его отсутствие собрались генерал Пелле, генерал Жанэн, полковник Дюпон и подполковник Ренуар. Генерал Пелле, опасаясь, что мне не удастся добиться желаемого эффекта, приготовил собственный черновик коммюнике. Я зачитал только что написанный мною текст. Его сочли слишком умеренным. Однако текст генерала Пелле показался слишком тревожным. Я намеренно опустил приказ, отданный на тот день фон Даймлингом. Включить его в коммюнике означало бы нарушить формулу, к которой общество уже привыкло, то есть превратить сообщение в своего рода мольбу. Это прозвучало бы так: ЗВы полагаете, что мы можем сопротивляться?И Были основания опасаться, что публика будет расстроена этим изменением интонации и подумает, что все потеряно. Я объяснил свои соображения и предложил напечатать текст Даймлинга в газетах, в форме отдельной заметки.
Мнения разделились. Генерал Пелле отправился за генералом де Кастельно, чтобы с его помощью принять окончательное решение. Генерал явился спокойный, улыбающийся. Шутливо и тепло отозвался о нашем, нового типа, литературно-военном совете. Затем просмотрел тексты. Он выбрал более простой, усилил в нем первую фразу, вставил слова Зкак и ожидалосьИ, придавшие фразе уверенности. Высказался категорически против того, чтобы включать в текст приказ фон Даймлинга, и предложил передать его прессе в отдельном видеИ1. Вечером генерал Жоффр внимательно прочел коммюнике и одобрил его.
Через несколько часов эти две или три сотни слов будут прочитаны во всем мире. Они создадут в сознании людей
1 Pierrefeu J. de G. Q. G. Trois ans au grand Quartier General. Par le rddacteur du Communnique. Paris: L'ed. France. 1920. P. 126С129.
картину происходившего у Вердена. Одних эта картина заставит собраться с духом, других повергнет в отчаяние. Лавочнику из Бреста, крестьянину из Лотарингии, депутату, заседающему во дворце Бурбонов, редактору из Амстердама или Миннеаполиса нужно было дать надежду, но одновременно и подготовить их к возможному поражению, не вызвав паники. Таким образом, им сообщают, что сдача позиций не является неожиданностью для французского командования. Им внушают мысль, что данную ситуацию надо считать серьезной, но не странной. На самом деле ставка главнокомандующего не была готова к наступлению немцев. Не были выкопаны окопы и траншеи, вспомогательные дороги не проложены, отсутствовала колючая проволока. Но если бы гражданское население признало все эти недочеты, в их сознании неудача переросла бы в катастрофу. Верховное командование может испытывать разочарование, однако не потерять самообладания. Но обычные люди С как внутри страны, так и за ее пределами С терзались сомнениями и, в отличие от профессионалов, не представляли вариантов развития событий. Если бы они получили полную картину, то не разобрались бы в каше сведений, свидетельствующих как о компетенции офицеров, так и об ее отсутствии. Поэтому, вместо того чтобы предоставить в распоряжение общества все факты, известные генералам, власти предали огласке только некоторые из них, подав их так, чтобы по возможности успокоить обывателей.
В данном случае люди, которые создали псевдосреду, знали, какой была реальная обстановка. Но несколько дней спустя случился инцидент, о котором французскому командованию ничего не было известно. Немцы сообщили, что накануне они взяли штурмом форт Дуомон1. Во французском штабе в Шан-тильи никто не мог понять, как это могло произойти, так как утром 25-го, после того как в сражение вступил XX корпус, перевес был на стороне французов. В сводках с фронта ничего не говорилось о Дуомоне. Однако специальное расследование показало, что сообщение немцев было верным, хотя никто еще не знал, как был взят форт. Тем временем немецкое коммю-
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 15 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |